Обвести вокруг хвоста

Глава 1

-Хозяйка, вставай! – панически заорали мне на ухо.

– Ну и чего вопить? – мрачно спросила я, пытаясь разлепить веки. Они не разлеплялись ни в какую.

Погодите-ка. Мелодию на будильнике я вроде не меняла. Да и "хозяйкой" – в смысле, квартирной – меня могли назвать разве что студенты, которые снимали у меня старенькую бабушкину однушку. Только с какой радости я при них сплю?! Или в обморок грохнулась? Чувствовала я себя в последнее время и впрямь неважно…

– Что, на виселицу захотела? – нервно осведомился невежливый тип и зачем-то сказал: – Мя-я-яу!

Это уже совсем издевательство!

Я открыла глаза и…

– Чего смотришь? – буркнул рыжий кот и шерсть вздыбил. – Шевелись давай! Я бы сам спрятал труп, но у меня лапки.

– Ты кто? – глупо спросила я и украдкой себя ущипнула. Ой, больно.

Он приосанился.

– Кот я. Василий… – помялся и сказал со вздохом. – Прежняя хозяйка Васькой звала.

– Очень приятно, Вася, – ошарашенно сказала я. Может, студенты шутки ради мне чего в чай подлили? – А почему ты… вы то есть кричали?

И ладно, что он со мной на "ты". Котам можно.

– Будь проще, – махнул лапой он. – Я же теперь твой. И вообще, времени нет. Что с трупом делать будем?

Я схватилась за голову.

– Каким еще трупом?!

– Глаза-то разуй, – посоветовал котик.

Совет так себе, без очков я почти ничего не разгляжу дальше вытянутой руки… А где очки? Пальцы не нащупали на переносице ничего лишнего, но я-то видела!

Вася вдруг наотмашь ударил меня лапой, вздыбил шерсть и зашипел.

Я отшатнулась и пообещала по привычке:

– Сейчас дам по жопе полотенцем!

Глаза у Василия стали очень, очень большие.

Котик схватился лапой за грудь.

– Меня? Честного фамильяра? Полотенцем?!

Можно подумать, я грязной тряпкой пригрозила. Стоп.

– Фамильяр? – повторила я, оглядываясь в поисках стола. Надо же ради такого случая побиться об него лицом! – То есть я – вроде как ведьма?

Фамильяры бывают у ведьм, а этот конкретный назвал меня хозяйкой. Логично же?

Можете гордиться собой, Антонина Васильевна! Какую логическую конструкцию выстроили, загляденье. Будете в психушке самой умной.

– Почему это – вроде как? – обиделся вдруг кот. – Самая настоящая ведьма, дипломированная… Тьфу, отвлекла. Ты оглядись, ага?

Я и огляделась. Сдуру.

Мама дорогая! Лежала я не на кровати, не на диване и даже не на коврике. Последний был аккуратно свернут и пристроен у стенки. А на паркете посреди комнаты… Пентаграмма? Оплывшие свечи? Символы, красненьким нарисованные (и я не хочу знать, чем!)

А в уголке скорчился мужчина с таким синюшным лицом… Без докторов ясно – труп. Сердце? Яд? Магия? Еще бы я в этом разбиралась!

Та-а-ак.

Я прикрыла глаза и собралась с мыслями. Давай, душечка, представь, что перед тобой налоговый инспектор, откопавший такое нарушение, за которое тебе светит минимум лишение премии, а максимум – увольнение "по статье". И придумай, что врать!

– Так. Быстро и четко. Где твоя настоящая хозяйка? И почему мы не можем просто вызвать… Полицию? Стражу? Короче, таких специальных людей, которые должны этим всем заниматься?

Я думала, кот буркнет что-то типа: "Это она его убила, с перепугу ударилась в бега, и теперь тебе с этим разбираться!"

– Ты моя хозяйка, – развел лапами этот… кот. – Да ты на себя посмотри, бестолочь!

– Хамить-то зачем? – обиделась я. Посмотрела, м-да. И брякнула: – Плохо ты кормил хозяйку, Василий. Тощая какая!

И рыжая. И вкус у нее странный. Столько кружев на себя напялить! Это чтобы вроде как округлиться в нужных местах?

Как по мне, получилось даже хуже. Такую глисту бы в кожу с латексом, да плетку в руки. Ну или сиротинушку горькую играть, никакого грима не надо. Руки-веточки торчат, декольте "капустная диета бессильна", плечики "обнять и плакать". Это уже не худоба, это анорексия!

Погодите-ка.

– То есть она – это я?

– Дошло, – ехидно прокомментировал котик. – Да ты делаешь успехи, хозяйка. Не прошло и часа!

– Между прочим, – хмыкнула я. – Я на место твоей хозяйки не напрашивалась. Кстати, как так вышло?

– Да все этот малахольный, – махнул лапой кот. – Ворвался, стал какую-то микстуру требовать… Короче, сбил настройки. Обряд насмарку, хозяйкина душа – фьють, а на ее место ты.

Я не стала спрашивать, как он разглядел всю эту свистопляску с душами. Коты – они такие, говорят, незримое видят.

– Как вернуть все обратно?

– Да никак, – вздохнул кот и хвостом лапы обвил. – Ты там у себя, видимо, померла. А Тонья Подорожник померла тут.

– Как? – прыснула я. – Подорожник?

– Что смешного? – насупился кот. – Прозвище, у всех ведьм такие. Подорожник – значит, лечила она хорошо. Что непонятного?

Я только рукой махнула. Потом разберемся. Домой никак, значит? Интересно, что там со мной случилось? Инсульт? Инфаркт? Меньше надо было гореть на работе, госпожа главный бухгалтер.

Хотя какая теперь разница? Родных у меня не осталось (бывшие мужья не в счет!), так что плакать никто не будет. За второй шанс – если котик не врет – спасибо. А теперь надо как-то выпутываться.

– Так почему нельзя вызвать полицию? – вспомнила я.

Васька посмотрел на меня с жалостью, разве что лапой у виска не покрутил.

– Обряд был запрещенный, – растолковал он. – И Тонье за него полагались… рудники, как минимум. Так что если ты оставишь все как есть и позвонишь в участок…

– Они решат, что я неумело отбрыкиваюсь от ответственности?

– Сечешь, – одобрил кот. – И свалят на тебя этого жмурика, как пить дать. Мол, застал он тебя за обрядом, вот ты с перепугу его и прикончила.

Ну и лексикончик, для домашнего-то кота! Хотя кто сказал, что Василий всегда был домашним? Может, у него бурное прошлое и… Тьфу, о чем я думаю?

Я глубоко вздохнула.

– Как, говоришь, избавиться от трупа?

Глава 2

Это оказалось похуже, чем вручную искать ошибку в проводках.

Первым делом кот заставил меня убраться. Смыть все это нарисованное безобразие какой-то вонючей гадостью, а потом отдраить уже ее.

Еще и покрикивал! Быстрее, мол, что ты копаешься?

– Мог бы и помочь, – буркнула я, разгибаясь не без труда. Тело-то молодое, и двадцати пяти нет, но к эдакой акробатике не приучено.

Васька фыркнул.

– Вот еще! У меня лапки.

Коты – они везде коты. Разве что не все разговаривают… или это они к нам, кожаным, не снисходят?

Потом расстелить ковер (и подсунуть его под ножки дивана!)

Дальше тщательно вымыться самой.

И только после этого – собственно, труп.

Как к нему подступиться? Детективы я, признаю, почитывала. В основном дамские, в мягких обложках. Там больше было про красивых, но очень одиноких олигархов и злобных (честных, умных, карьеристов) ментов, нужное подставить. А про такие приземленные материи, как трупы – только мельком. Могли бы хоть инструкцию черкнуть "что делать, если у вас в доме труп"!

– Засунем его в алхимический растворитель – и дело с концом, – деловито пояснил котик, пока я топталась рядом с мертвым мужиком. А красивый, кстати. Мужик, не кот. Кот – просто прекрасен. – У Тоньи его целая бочка.

– Зачем, интересно? – удивилась я. – Она же болячки лечила?

– Ну-у-у, – отвел взгляд кот. – Болячки, да. Как физические, так и душевные.

С минуту я переваривала намек… Это же намек? Мне не кажется?

– Погоди, – я даже головой мотнула, – ты хочешь сказать, она приторговывала выпивкой? И этот самый растворитель – ее концентрат?

Кот только лапами развел. Мол, знаю, но показания давать не буду. Сдались мне его показания.

– Начинай! – скомандовал Васька деловито. – Ну, чего ждешь?

– С ума сошел? – я окинула выразительным взглядом тощенькое тело ведьмы. Даже будь я по-прежнему Антониной Васильевной, с габаритами "слона на скаку остановит"и привычкой заедать стресс пиццами, такого кабана бы не дотащила. Тонья же вообще могла поднять максимум его руку.

– Ну-у-у, – призадумался котик. – Расчленить?

Меня замутило.

– Нашел патологоанатома! Между прочим, это не так-то легко.

Я тренировалась только на курицах, в те времена, когда приходилось экономить и покупать целые тушки, а после разделывать на запчасти. Но хорошо помнила, что даже этому немудреному действу пришлось учиться. Где подрезать, как рассечь…

– Ладно, – Васька нервно дернул хвостом. – Тогда выход один. Притащить сюда бочку, запихнуть его туда, а потом уже носить эликсир.

Я содрогнулась. Работка мне предстояла та еще. Даже если соскрести с черепной коробки остатки школьных знаний. Бочку-то с трупом (пусть и без растворителя) тоже так просто не поднять!

Ладно. Как там говорил великий: дайте мне точку опоры – и я переверну мир? На мир я не замахивалась, а вот труп…

– Может, все-таки полицию, а? – попросила я мрачно. – Следы обряда я уже убрала.

– И заняло это у тебя больше часа, – безжалостно напомнил котик. – Еще в отключке столько же провалялась. Думаешь, полицейские не поймут, что он не только-только коньки отбросил? Спросят тебя, мол, многоуважаемая Тонья, а что же вы сразу нас не позвали? Чем занимались? Что утаивали?

– Ладно, – буркнула я. – Показывай, где там эта бочка.

***

Домик у Тоньи оказался небольшой. Всего один этаж: спаленка, гостиная (похоже, служившая заодно приемной), крошечная кухня и…

– Ого, – присвистнула я, обводя взглядом подвал.

Кажется, ведьма жила именно тут. А там, наверху, комнаты были для отвода глаз. Что-то вроде лаборатории, кровать за ширмой, книжный шкаф во всю стену. И стеллаж, уставленный пузырьками, баночками и коробочками.

– Потом рассмотришь, – кот нетерпеливо подергал меня за кружевную юбку. Ходить в ней, не спотыкаясь поминутно, было той еще задачкой. – Давай быстрее. Тащи наверх!

И ткнул лапой в… положим, на цистерну это не тянуло, а вот на бочку вполне. Массивную, дубовую, с широкими коваными полосами.

– Ты сдурел? – возмутилась я. – Она ведь неподъемная.

– Есть другие идеи? – почесал за ухом рыжий нахал. – Нет? Тогда тащи!

М-да. И чем это, спрашивается, отличается от той самой каторги?..

Когда я, пыхтя, отдуваясь и костеря на чем свет – мысленно, конечно! – понукающего меня кота, наконец затащила наверх проклятую бочку, с меня не то что семь потов, семь кило сошло. А учитывая, что веса у Тоньи и без того была недостача, притом такая, что пятеро кладовщиков бы рыдали в обнимку…

Будь проклят тот день, когда я попала в ее тощее тело!

– Передышку, – потребовала я, утирая пот. – Хочу кофе. Чаю. Хоть чего-нибудь!

– Первым делом – работа, а отдых потом! – наставительно изрек хвостатый мудрец.

– То есть, – подбоченилась я (хотя бока там были – глянуть не на что), – избавляться от трупов – это и есть моя работа?

– Уела, – признал кот со вздохом. – Сама подумай, что если тебя за этим делом застанут?

– То есть это вы так от трупа избавляетесь? – прогудел незнакомый бас. – Не-е-е-ет, так вы на раз-два попадетесь!

Хорошо, что я бочку уже поставила! Уронила бы на ногу – гарантированный перелом.

На пороге комнаты стоял натуральный орк. Кожа – серо-зеленая, глазки маленькие, зато ручищи ого-го. Набедренная повязка, плащ из шкур, кость в проколотой ноздре довершали картину. И окорок, который громила небрежно закинул на плечо.

М-м-м-м. Пахло от окорока так одуряюще, что у меня громко заурчало в животе.

– Кушать хочешь? – поинтересовался орк участливо.

И это его "кушать"меня доконало. Я-то хотела жрать!

Кот вдруг зашипел, вздыбил шерсть, выгнул спину.

– Ш-ш-ш! Ыдрын.

Это он так выругался?

– Ну да, – благодушно подтвердил орк и клыкасто улыбнулся. – Вы тут мою кошку не видали? Я ее ищу.

Я думала, Вася не умеет раздуваться еще больше. Как же я ошибалась! Кот увеличился в размерах еще вдвое, издал "мр-я-я-яу!"и… шмыгнул мне за спину.

– Спаси меня, – проскулил он оттуда.

– От кого? – поразилась я.

И, главное, как? Этот Ыдрын (это же имя, я не ошиблась?) меня на одну ладонь положит, другой прихлопнет. Как муху. Хотя мосластая Тонья больше напоминала комара.

– От Мурки, что ли? – обиделся вдруг орк и головой покачал. – Побойся богов, кот. Можно подумать, она тебя сожрет!

– Хуже! – взвыл кот. – Она меня изнасилует.

Сдержать хохот получилось только благодаря железной самодисциплине. И немного из опасения, что фамильяр пойдет вразнос.

Кошка на тропе любви – это вам не хухры-мухры. Как две копейки недоимки в налогах. Вроде ерунда, а штраф впаяют – на валерьянке разоришься.

– Подумаешь, – прогудел орк благодушно. – Скоро весна. Что такого?

– Алименты потребует? – пожалела котика я. – Или жениться?

– Тьфу на тебя, – обиделся Васька. – Я, между прочим, свободный кот! И не желаю стать добычей.

– Этого никто не хочет, – философски заметил Ыдрын. – А куда деваться?

Мы помолчали.

– Поможете? – решилась я наконец. – С бочкой?

А что стесняться? Труп-то он уже видел, и физической работы явно не чурается. Вон какой огромный!

Орк крякнул. Посмотрел на меня с уважением.

– Это ты одна, что ли, ее сюда затащила?

– Угу.

Не котик же.

– Сильна, – покачал головой он. – И что дальше собираешься делать?

– Впихнуть труп в бочку, – созналась я, – и залить растворителем.

Вслух этот план звучал бредово. А ведь котик, хитрюга, сумел-таки мне голову заморочить!

Ыдрын вытаращил глаза.

– В бочку? – хрюкнул он. – Растворителем?

И залился непосредственным детским смехом.

Я переждала его веселье и поинтересовалась нарочито спокойно:

– Есть другие идеи?

Я ведь не ребенок, чтобы на критику обижаться, тем более здравую.

Орк почесал в затылке.

– Придется вызвать полицию, – наконец сказал он и прикрикнул на зашипевшего кота: – Помолчи! А вдруг кто-то видел, как он в дом заходил? Это же не абы кто, а граф Поссет. Так что искать его будут со всем тщанием!

– Тщанием? – повторила я, слегка косея. – Неплохой лексикон.

И орк натурально… покраснел.

– Все время забываюсь, – сказал он с досадой. – Круг общения сказывается, сами понимаете. Я ведь изящную словесность преподаю. В академии.

Соберитесь, Антонина Васильевна! Не время сейчас глазами хлопать.

– Прекрасно, – одобрила я, справившись с удивлением. – Достойная профессия. Надеюсь, вас там не задевают? Я имею в виду ваш, кхм, специфический облик.

Он же не обидится? Мне правда интересно!

– А, это! – ухмыльнулся орк и поправил набедренную повязку. – Это меня коллега попросил. Для наглядной демонстрации когнитивного диссонанса.

Я только уважительно головой покачала.

– Эй! – не выдержал Васька. – А с трупом-то что делать будем?

Вот так всегда. Только о мужиках размечтаешься – а тебя раз! И по башке. Трупом.

– Говорю же, полицию вызывать, – повторил Ыдрын терпеливо. – Зачем усложнять?

– Потому что вызывать надо было два часа назад! – возмутился кот. – Тонья у меня, конечно, рассеянная. Но ведь не настолько, чтобы жмурика в гостиной не заметить.

– Почему же? – пожал могучими плечами орк. – Скажем, она была в лаборатории. И вызвала полицию, как только обнаружила тело.

– Так ей и поверят, – фыркнул Васька. – И на меня не кивай. Сам знаешь, свидетель из меня никакой.

– Зато из меня – вполне, – спокойно ответил Ыдрын. – Скажу, мы там вместе были. Тонья, ты как на это смотришь?

А как я могла на это смотреть?

– С огромной благодарностью, – вздохнула я. – Только бочку, пожалуй, тогда стоит вернуть в подвал.

На том и порешили.

Глава 3

– Хотите сказать, – недоверчиво прищурился остроухий тип, который в местной полиции подвизался следователем, – что провели в подвале более трех часов? Вместе?

Не зря он мне сразу не понравился. Красивый, конечно, – глаз не отвести. Лощеный, изящный, и черты такие, будто гримом с фотошопом в три слоя замазано. Брр.

– Ну да, – хмыкнула я и руки на груди скрестила. – А что, это запрещено законом?

Эльф (назваться он не соизволил) осуждающе поджал губы.

– И чем же, позвольте спросить, вы занимались?

А взгляд-то, взгляд! С таким впору на лавочке сидеть, среди местных поборниц морали.

– Консервацией! – рявкнула я. – Кабачки закатывали.

Что я несу? Конец зимы же на дворе, для огородов не сезон.

– Это теперь так называется? – приподнял брови эльф. – Не ожидал от вас, Тонья. Мне казалось, вы искренне стремились возвыситься телом и духом…

Погодите-ка. Сдается мне, это тот самый типчик, ради которого глупышка Тонья изводила себя диетами. Ну не может нормальная девка просто так голодать, из любви к процессу. На такие жертвы идут или ради бывшего любовника – чтобы локти кусал, или ради будущего – чтобы оценил, значит, и возлюбил.

Да только напрасно. Если ради кого-то с самого начала нужно на голову встать и наизнанку вывернуться, что дальше-то будет?

Это я, Антонина Васильевна, сорокалетняя главбух, понимала. А что там могла понять молоденькая ведьма с гормонами в… голове?

Я хмыкнула. Смутить меня надумал? Оправдываться заставить? Не на ту напал.

– Какие странные у вас мысли, – покачала головой я. – Иногда, господин следователь, кабачки – это просто кабачки.

У самого-то наверняка огурец. И хорошо, если не корнишон!

Эльф вновь поджал губы.

– Шутите, госпожа Тонья, – заметил он неприязненно. – Надеюсь, впоследствии не выяснится, что все это вы затеяли лишь ради новой встречи со мной?

Сержант, который в уголке конспектировал нашу беседу, крякнул.

У меня натурально отвисла челюсть. Чего-о-о?

Да этот эльф манией величия не страдает – он ею наслаждается!

– Что именно затеяла? – отбрила я ледяным тоном и спину гордо выпрямила. – Хотите сказать, что я убила уважаемого человека, просто ради повода вызвать полицию? Причем вовсе не обязательно это были бы вы?

– Кто же еще? – парировал следователь. – Осмелюсь напомнить вам, госпожа Тонья, что за последний месяц вы уже трижды обращались в полицию. По поводу якобы кражи вашего фамильяра, ограбления лаборатории, а также угроз. Причем вы настаивали, чтобы ваши дела вел именно я. Припоминаете?

Мне хотелось побиться головой об стену. Ох, Тонья. Что же ты наделала, дурочка малолетняя?

Хотя зря я на девчонку наговариваю. Можно подумать, сама по молодости глупостей не творила. Еще и не такое вытворяла!

Котик-котик. Мог бы хоть предупредить. Я бы тогда на рожон не лезла. Похлопала бы глазками, потешила мужское самолюбие. А теперь?

Придется обидеться.

– Я подозреваемая? – поинтересовалась я оскорбленно. – Тогда прошу заменить вас, господин следователь, на другого полицейского. В связи с личной заинтересованностью!

Чьей – моей или эльфа – уточнять не стала.

У него аж глаза округлились. Что, не ждал?

Знай наших! Женская обида – штука убойная. Если не злоупотреблять.

– Можете быть свободны, госпожа Тонья, – ледяным тоном отчеканил следователь. – Стивен, пригласите господина Ыдрына.

И таким тоном он это сказал… Да вы, батенька, расист?

А я вдруг сообразила, что версию консервации мы с орком не обговаривали. Это я сейчас с перепугу ляпнула. Нехорошо будет, если показания не сойдутся… Как бы так изловчиться и его предупредить?

"Не кипишуй, – ворчливо посоветовал голос котика у меня в голове. – Предупредил я его!"

***

Я подумала немного – и отправилась прямиком на кухню. Нервы успокаивать.

На мое счастье, ничего особо магического там не было. Заклятия читать не пришлось, жертвы приносить тоже. Разве что ноготь сломала, когда очередной ящик открывала.

Печка, как у моей бабушки в деревне, так что справилась с ней без труда. Продукты тоже от привычных не отличались. Яйца, хлеб, сметана, грибы и, хе-хе, кабачки. Растительное масло нашлось тут же, несколько головок чеснока, пучок укропа. Мяса в хозяйстве этой ярой эльфолюбки ожидаемо не нашлось. Ну и ладно.

Я подумала немного – и соорудила оладьи.

Кот появился, когда я уже дожаривала. Наверняка допрос подслушивал, хитрец усатый!

Я помахала ему лопаткой и вернулась к плите.

– Ты что это делаешь? – осведомился котик опасливо. – Зачем?!

– Как зачем? – хмыкнула я и убрала с огня последнюю порцию оладий. – Еду готовлю. Что непонятного?

– Еду? – поразился Васька. – Жареное? Ты?!

– А что не так? – пожала плечами я и сняла кружевной (все-таки Тонья – извращенка!) фартучек.

Котик округлил глаза, нервно дернул ухом, и до меня запоздало дошло. Ведьма же вечно на диетах сидела! Телосложение у нее в стиле "сначала ветром шатало, а потом вообще унесло". Рацион у нее наверняка состоял из редьки, капусты, вареных яиц и кефирчика. Брр! Все это тоже нашлось в шкафу (кстати, как не испортилось?), но моему аппетиту это что при переломе подорожник.

Кстати, о подорожнике.

– Скажи-ка мне, дорогой фамильяр, – проговорила я мягко-мягко, как обычно разговаривала с любимым директором, Василием Петровичем Сковородой. Любимым – потому что иногда хотелось оного директора отлюбить чем-нибудь потяжелее. Хоть той же сковородой. – А дом этот у Тоньи в собственности? Или арендован?

Котик моргнул. Сказал с уважением:

– Ну и вопросы у тебя!

– Логичные вопросы, – я пожала плечами и отправила в рот первый оладушек. – Надо же думать, как дальше жить. Я правильно понимаю, обратно все отыграть не выйдет?

– Не-а, – признался кот… с удовольствием?

– А ты не выглядишь расстроенным, – заметила я, откусывая кусок следующей оладьи.

Ха, "расстроенным"! Фамильяр светился, как работяги в день аванса.

Кот встряхнулся, обвил хвостом лапы и признал:

– Ну да, мы с Тоньей не очень ладили. Я вообще-то ей по наследству достался, вместе с домом. Вот бабка у Тоньи знатная ведьма была…

И вздохнул с такой тоской, что расспрашивать я не стала. Зачем рану бередить?

– Давно? – уточнила я, оладушек в сметану макая. – У меня проблем не будет?

– Да какие проблемы? – махнул лапой кот. – Все чин-чином оформлено, братец хозяйкин проследил. Она только месяц как академию окончила и практиковать начала. Дура!

И вздохнул.

Я тоже вздохнула. И впрямь, дура. Молодая, с образованием, профессией, недвижимостью и даже фамильяром. Зачем тебя в незаконные обряды понесло, а, девочка?

Кстати!

– Чего она хотела добиться? – поинтересовалась я, понизив голос.

Котик отвел глаза.

– Ну-у-у-у… – и вдруг вызверился: – Идиотка, говорю же!

Неужели неподатливого эльфа привораживала?

Васька поднес коготь к мордочке, и я понятливо кивнула. Позже обсудим. Трепаться о незаконных делишках в доме, кишмя кишащем полицейскими, – идея и впрямь так себе.

Только на кухню ввалился не инспектор. Отнюдь.

– Угощайся, – щедро предложила я, мигом оценив мрачную физиономию (всех убью – один останусь!) Ыдрына.

И придвинула к нему миску с оставшимися оладьями, еще и сметанки плюхнула от души.

Лицо орка просветлело.

– Спасибо! Я сейчас.

Он куда-то утопал и через минуту вернулся. С тем самым окороком!

– От нашего стола – вашему столу, – сказал он церемонно и плюхнул мясо на столешницу.

– М-м-м! – простонал котик, поедая мясо глазами. Пока еще глазами.

Кажется, припадочная хозяйка и фамильяра пыталась на диету посадить. Или котик, как у их племени часто бывает, притворялся?

Хотя какая разница? Все равно оставлять его голодным я не собиралась.

– Благодарю, – сказала я церемонно и – цап нож с доской.

Накромсала окорок ломтиками – а кому не доводилось в старые времена салаты тазиками строгать и закуски на всю компанию готовить?

Котик получил свою пайку и принялся уписывать с довольным урчанием. Я же соорудила себе бутерброд и впилась в него зубами, стараясь не заурчать на манер кота. Очень стараясь.

– Что? – удивилась я, заметив ошарашенный взгляд орка. Он даже жевать перестал.

– Ты ешь с таким аппетитом… – пробормотал он, мотнул головой и выдавил: – Извини.

Я мысленно сплюнула. Тьфу! Мне ведь для поддержания легенды полагалось клевать, как птичка! В смысле съедать три своих веса в день. А вы что думали?

Хотя… Я питаться сельдереем – не пару недель, похудания ради, а всю оставшуюся жизнь! – не согласна. Хоть ради фигуры, хоть ради легенды.

А потому сказала, как могла легкомысленно:

– Мне пришлось многое переосмыслить…

– Ну да, – хмыкнул Ыдрын. – Труп – он многое в мозгах меняет. Если, конечно, не твой собственный.

– Глубокая мысль, – оценила я. – Кстати, о трупах…

– Хозяйка, – не выдержал фамильяр. – Ну не за столом же!