Как я становился офицером, или Заметки о курсантской жизни
- -
- 100%
- +
Фотограф Олег Паринов
© Олег Паринов, 2023
© Олег Паринов, фотографии, 2023
ISBN 978-5-0051-4696-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Товарищам по учебе в военном училище посвящается
Кто не был там – тот не поймет,
Кто был – тот, вспомнив, улыбнется.
Вступление
С чего все начиналось
Жить – Родине служить.
Русская народная поговорка
Я проснулся и попытался вспомнить свой сон. И даже зажмурился. Но тщетно. Сон все время ускользал, кружась пестрым клубком, пока окончательно не спрятался в темноте. Я открыл глаза и потянулся. Родители уже встали. Было слышно, как они тихонько переговариваются в спальне. Поднявшись с дивана, я подошел к окну.
Сегодня в моей жизни наступил важный день. Нужно было решить, куда мне поступать после окончания школы. После долгих и мучительных раздумий оставалось два варианта: Шахтинский филиал Новочеркасского политехнического института и военное училище связи в Новочеркасске. Вчера, ложась спать, я загадал, что приснится так и поступлю. Но сон сбежал неразгаданным, и нужно было самому принимать решение.
Наша семья – родители, я и маленькая сестренка – жила в двухкомнатной квартире-трамвайчике. По моему размышлению, если я останусь дома, то со временем здесь будет тесновато. Перспектива при этом варианте событий виделась следующая: институт, работа в шахте или где-то рядом с ней, засасывающий быт. Потом женитьба. А дальше? Каждый день, за исключением выходных, будет одно и то же: дом-работа-дом. Какое-то серое существование. Я наблюдал, как многие из моих знакомых, живя такой жизнью, все чаще начинают заглядывать в бутылку, медленно спиваясь. Тут мне вспомнился фильм «Офицеры». Какие там лихие герои-рубаки! А жизнь, полная захватывающих приключений! Честь, отвага, преданность своему призванию! Есть такая профессия – Родину защищать…
Решено! На вопрос вошедших в комнату родителей я твердо ответил: «Военное училище!»
У мамы радостно засветилось лицо, отец вздохнул и почесал в затылке. Маленькая сестричка сказала: «Аля!» И попросилась на руки.
Первым автобусом мы с мамой поехали в Новочеркасск, навстречу новой жизни.
Столица донского казачества встретила нас золотым блеском куполов Вознесенского собора.
Вознесенский собор, г. Новочеркасск
Историческая справка
Вознесенский кафедральный собор в Новочеркасске является третьим по величине православным зданием в России, уступающим только храму Христа Спасителя в Москве и Исаакиевскому собору в Санкт-Петербурге. Здесь покоятся останки Донских героев-военачальников Отечественной войны 1812 года: графа генерала от кавалерии Платова М. И., графа генерал-лейтенанта Орлова-Денисова В. В., генерал-лейтенанта Ефремова И. Е.; участника Кавказских войн генерал – лейтенанта Бакланова Я. П.
Мы вышли на кольце – Троицкой площади. Небольшая прогулка по городу, и вот оно – Новочеркасское высшее военное командное Краснознаменное училище связи имени Маршала Советского Союза Соколовского В. Д. Группа высоких зданий молчаливой громадой возвышалась напротив музея истории Донского казачества. Почти непрерывной стеной многоэтажные строения, словно стоящие в парадном строю воины, тянулись в сторону собора и вниз мимо городского парка. Казалось, что своими окнами-глазами они пристально рассматривают меня. Достоин ли этот молодой человек учиться в наших стенах?
Многоэтажные здания училища
Подходя к входным воротам контрольно-пропускного пункта училища (КПП), я увидел нескольких стройных юношей в темно-кремовой полевой форме, портупеях и блестящих хромовых сапогах. На головах у них красовались фуражки защитного цвета с зелеными кокардами. «Наверное, офицеры», – с легким волнением подумал я. Но, подойдя ближе, засомневался. На черном просвете погон между двумя золотистыми полосками виднелась буква «К» того же цвета. Курсанты! Да, но почему на полосках внизу погон красным карандашом нарисованы звездочки? Выпускники! Без сомнения! Завтрашние офицеры о чем-то мило беседовали с симпатичными девушками.
Прапорщик – дежурный по КПП – преисполненным важности голосом поведал нам, что вступительные экзамены уже начались и проходят в Казачьих Лагерях – учебном центре училища за пределами города. Что делать?
Надежда стать офицером во мне стала стремительно угасать.
Вдруг курсанты-выпускники куда-то заторопились и один за другим скрылись в дверях КПП. Девушки, разочарованно пожав плечиками, пошли в сторону парка.
Прапорщик засуетился. Видим, к КПП подъезжает черная «Волга». Кто это? Слышится шепот: Начальник училища, генерал!
Моя мама бросается к окну машины. Стучится. Опускается стекло. Ворота медленно открываются. Мама успевает рассказать о нашей ситуации и о моем горячем желании учиться в училище. Скромно стою рядом.
Из машины следует команда:
– Пропустить и сопроводить ко мне в кабинет!
Черная «Волга» въезжает в ворота. Прапорщик ошеломленно смотрит на нас.
Немного позже мы, в сопровождении курсанта – помощника дежурного по КПП, идем по территории училища. Внутри все залито ярким солнечным светом. Светло-желтые здания, строгие ряды деревьев, ухоженные клумбы с цветами. В глубине внутреннего двора виднеется сложная полоса препятствий. Асфальтовые дорожки сияют чистотой. Людей не видно. Лишь изредка пробежит один – другой курсант с красной повязкой на рукаве.
Подходим к огромному плацу. Здесь проходит занятие по строевой подготовке. По расчерченным белой краской квадратикам, высоко поднимая ноги, шагают курсанты. Я поражен красотой и четкостью выполнения ими строевых приемов. Прямо, как при смене почетного караула у Мавзолея!
Мама пошла вперед. А я немного задержался, залюбовавшись. Твердо печатая шаг, к краю бордюра, где я стоял, подходит курсант. Вижу крупные капли пота на его лице. Оказывается, это весьма нелегко – вот так ходить. Курсант делает страшное лицо и громко шепчет: «Беги отсюда!» Потом четко разворачивается через левое плечо и возвращается к строю.
У меня на душе становится неспокойно. Мама зовет и, ведомые помощником дежурного по КПП, мы движемся дальше.
Вот и главный корпус. Громадное, современное здание с большими окнами. Проходим в стеклянные двери вестибюля и сразу окунаемся в приятную прохладу. Кабинет начальника училища находится на втором этаже. Здесь царит благоговейная тишина. Наш провожатый курсант, сопроводив своих подопечных до приемной, тут же испаряется. Через пять минут нас с мамой приглашают войти.
С первых минут знакомства и на всю жизнь я сохраню в своем сердце добрую память о начальнике училища – генерал-лейтенанте Николае Даниловиче Быкове. У себя в кабинете он еще раз нас внимательно выслушал. После чего позвонил в Казачьи Лагери и распорядился, чтобы там приняли мои документы и допустили к сдаче экзаменов. Вот так решилась моя судьба.
Начальник училища генерал-лейтенант Быков Н. Д.
Часть 1. Первые шаги
Глава 1. Курс молодого бойца
Живи по Уставу – завоюешь честь и славу.
Армейская пословица
Вступительные экзамены, а затем курс молодого бойца (КМБ), проходили в учебном центре училища «Казачьи Лагери» в 18 км от Новочеркасска. Название было не случайным. В дореволюционные времена в этом месте проводились лагерные сборы донских казаков.
Учебный центр училища обслуживал батальон обеспечения учебного процесса. На обширной территории центра имелось много складов с военной техникой и имуществом. Расположение воинской части огибала мелководная речушка Грушевка, русло которой густо заросло камышом. На противоположном берегу речки раскинулась слобода Красюковская (по-простому Красюковка). В слободу вела дорога, проходившая рядом с учебным центром и заканчивавшаяся мостом. По ней передвигались слободчане и их гости, приезжавшие электричкой на железнодорожную станцию «Казачьи Лагери». Воспользовались этой дорогой и мы с мамой, когда добирались сюда из Новочеркасска. На КПП учебного центра нас разделили. Мама осталась за проволочным забором, а меня отправили на регистрацию к дежурному по лагерю. Вход родителям на территорию учебного центра был строго запрещен. Так началась моя военная жизнь.
На абитуре и во время КМБ мы жили в палатках по 8—10 человек. Я близко познакомился с двумя ребятами Андреем Р. и Львом В (нас потом распределили в одну роту). Наше жилище представляло собой четырехугольное бетонное гнездо с железным каркасом, покрытым дырявым брезентом, и деревянными настилами на полу. На настилах лежали матрасы с нашими постелями. В палаточном лагере поддерживались чистота руками абитуриентов. Дорожки между палатками были посыпаны песком и всегда подметены. Впереди лагеря располагалась широкая асфальтированная аллея, на которой проводились все наши построения. Здесь же были установлены постовые грибки для дневальных с телефоном для связи с дежурным по лагерю.
Палаточный лагерь (фото с сайта НВВККУС)
Позади лагеря находились открытые умывальники, а за ними – каменные туалеты выгребного типа. На территории учебного центра росло много высоких деревьев, в основном, тополей. В жаркие дни они давали тень и защищали от солнечных лучей.
Экзамены мы сдавали в деревянных бараках, где из мебели были только столы и стулья. Успешно сдавших вступительные экзамены новобранцев на мандатной комиссии распределили по ротам и учебным группам. Но распределение было неокончательным, и впоследствии нас еще не раз тасовали. Я попал в 134 учебную группу (взвод) 13-той роты 1-го батальона, где и остался до самого выпуска.
Для непосвященных поясню. Всего в училище было 4-е батальона по одному на курс обучения. Номера батальонов не изменялись после перехода на следующий курс. Каждый батальон состоял из курсантских рот, а те – из учебных групп. Номера подразделений говорили сами за себя. К примеру, 134 учебная группа: первая цифра – номер батальона, вторая – номер роты в батальоне, а третья – номер взвода в роте. Надеюсь, я понятно объяснил…
Конкурс в училище в том году был 6 человек на место. Так что пришлось изрядно поволноваться. Вступительные экзамены (математику, физику, русский язык и физкультуру) я сдал успешно. Правда, для меня чуть было не остались тайной полученные на них оценки. После внесения в списки поступивших нам, абитуриентам, дали подписать карточки с результатами экзаменов. Но оценочные листы почему-то давались на подпись сложенными таким образом, чтобы оценки оставались на другой стороне. Мол, подписывай, не переворачивая. Такой вот хитрый ход кадровиков. Зачем так делалось, до сих не могу понять. Но я набрался смелости и посмотрел. За что тут же получил нагоняй от офицера-кадровика. Может и зря, я так сделал, потому как мои оценки меня не порадовали. Они могли быть и повыше.
После мандатной комиссии начался курс молодого бойца. КМБ – это то, с чего начинается служба в армии. На нем еще не принявшего присягу кандидата учат азам военной службы. Перед началом КМБ всех переодели в летнюю хлопчатобумажную форму (ХБ) и яловые сапоги. Помню, как мы выслеживали офицера и, забежав перед ним на дорожку, шли навстречу. А поравнявшись молодцевато, как нам тогда казалось, отдавали честь, прикладывая руку к пилотке. Офицеры смотрели с пониманием на эти «детские» шалости. Нам еще предстояло познать военную мудрость, что «любая кривая короче прямой, проходящей мимо начальства».
КМБ. Первая военная форма
У ношения военной формы оказались свои особенности. Каждый вечер нужно было подшивать подворотнички белой тканью – подшивой. Особенно красиво смотрелось, когда ткань ровным кантом выглядывала по краю ворота на пару миллиметров. Но этому искусству нам еще предстояло научиться. Чистоту подворотничков ежедневно проверял командир отделения на утреннем осмотре. Если ткань оказывалась грязной, то подворотничок здесь же безжалостно отрывался. А провинившийся боец бежал пришивать новый.
Следующий элемент военной формы – сапоги. Они должны были все время блестеть, и поэтому их приходилось постоянно чистить. Одна из хитростей заключалась в том, что ни в коем случае нельзя было мазать гуталином заднюю часть сапог. Потому как, присаживаясь, нерадивый воин тут же пачкал себе место ниже спины в черный цвет. Таких неумех потом было видно издалека. После переезда в училище мы набьем на каблуки сапог подковы и будем ходить громко цокая. Конечно, не малиновый звон гусарских шпор, но все-таки…
Кроме сапог, неослабного внимания требовала бляха на ремне. Перед каждым утренним осмотром мы натирали ее до блеска пастой ГОИ.
Распорядок дня на КМБ был строгим. Утро начиналось с физзарядки. Как правило, бег и упражнения на месте. Затем утренний туалет, уборка постелей. Завтрак. Занятия по строевой, физической, огневой подготовке и общевоинским Уставам. На последних удавалось немного вздремнуть. По окончании занятий – долгожданный обед. После приема пищи получасовая передышка – свободное время. Для тех, кто не заступал в наряд по роте или по столовой, снова занятия. На этот раз спортивно-массовая и воспитательная работа. Потом ужин. Немного личного времени. Обязательная прогулка, вечерняя поверка и отбой. Утром все сначала. Кроме этого, мы постоянно убирали закрепленную территорию и несли службу в нарядах.
Офицеры и назначенные на сержантские должности сверхсрочники и суворовцы не давали ни на минуту расслабиться будущим генералам. Они прекрасно знали правило: когда у военнослужащего появляется много свободного времени, то у него возникают дурные мысли, а за ними следуют глупые поступки.
В принципе такую нагрузку выдержать было можно. Наши ноги постепенно привыкали к сапогам, а мы – к военному распорядку дня.
Основным испытанием для большинства из нас стала пища. После домашних харчей еда в солдатской столовой это было что-то. Опишу только обед. На первое – на вид (и вкус) вода, в которой плавают прозрачные кусочки капусты и «глазки» от картошки. На второе – те же картофельные «глазки», размазанные по тарелке, и лужица какой-то темной подливы (мясо?!). На третье – компот – вода, в которой плавает парочка блеклых виноградин.
С третьим блюдом однажды произошел такой случай.
Компот подавался в больших алюминиевых чайниках. На стол, за которым сидело десять голодных курсантов, ставился один чайник. Курсанты, «галантно уступая друг другу», наливали в свои кружки безвкусный и бесцветный напиток. Уровень жидкости в чайнике постепенно понижался, и скопившийся на дне афганский виноград, начинал забивать его горлышко. Под конец приходилось буквально высасывать компот через носик. Потянул ртом и подставляй кружку. И вот как-то раз, когда девять курсантов уже «с наслаждением» пьют горячий напиток, десятый тщетно пытается высосать из чайника свою порцию. Он старательно трясет носик чайника над кружкой и вдруг оттуда выпадает огромный дохлый таракан. Курсант со счастливым видом показывает его товарищам по столу. У тех начинаются рвотные позывы…
На наше счастье, на территории учебного центра находилась солдатская чайная, в просторечии «чипок». Это такая маленькая кафешка на пару-тройку столиков, где в определенные часы можно было купить съестные продукты. Перечень их был невелик: соки, газировка, выпечка, печенье и конфеты. Но это была «человеческая» еда!
Сразу после обеда, в наше личное время, после команды «Разойдись!» мы наперегонки мчались в «чипок». Очередь была такая, что буфетчица тетя Валя видела перед собой одну сплошную стену из жадно горящих глаз и тянущихся к ней рук с деньгами. Оголодавшие курсанты спешили купить вкусненького за те полчаса, что у них были свободными. Бойкая хозяйка «чипка» не терялась. Она нагло и виртуозно обсчитывала доверчивых клиентов:
– Сорок и сорок – рубль сорок. Спички брал? Два пятьдесят…
Постоянно недоедавшие курсанты не считались с затратами лишь бы получить заветную булочку. Потом поговаривали, что после курса молодого бойца тетя Валя приехала на работу на новеньком автомобиле…
Вспоминаю наш первый обед после КМБ в училище. Мы бежали к столам, сметая все на своем пути. На первое в тот день был борщ. Представьте себе: на каждом столе, рассчитанном на четверых курсантов, стоит алюминиевый бачок. В нем густая жижа красного цвета, в которой не плавают, а лежат (именно лежат) большие куски вареного сала. Эта субстанция такая плотная, что половник в бачке стоит по стойке смирно, не падая.
Врываемся мы. Гремя стульями, выстраиваемся у столов. Склонив головы, словно коршуны над добычей, пожираем голодными глазами пищу на столах. Следует команда: «Садись! Раздатчики пищи встать!» За каждым столом поднимается один курсант и начинает торопливо разливать красное варево по железным мискам. Следующая команда: «К приему пищи приступить!» Мы начинаем жадно есть.
Курсанты-старшекурсники, как на представление столпившиеся в проходе, ошарашено наблюдают эту картину. А когда мы начинаем резать тупыми ножами куски вареного сала, извлеченные из бачка, некоторым из зрителей явно становится плохо. Видимо, они забыли, как сами питались на КМБ.
В Казачьих Лагерях нам всячески пытались помочь наши сердобольные родители. КМБ проходил в условиях жесткого карантина. Передача любых продуктов была строго-настрого запрещена. Но особенно предприимчивые родственники умудрялись перебросить съестные припасы через колючую проволоку. И тогда ночью в курсантской палатке закатывался пир.
Не обошлось без эксцессов. Кто-то из курсантов переел «родительских» пирожков, а, может, что-то из продуктов испортилось в жару. Не исключено, что виной могли стать и грязные руки, но в итоге у нас появились больные дизентерией. Командование поступило весьма рационально. Чтобы выявить заболевших, весь курс выгнали в чистое поле и посадили оправляться. Хочешь – не хочешь, но давай. Потом по «заминированному» полю прошел врач, с важным видом исследуя содержимое наших кишечников. Вызвавших подозрение курсантов забрали в медсанчасть училища. Многие из нас завидовали «счастливчикам», уезжавшим к цивилизации и к «нормальной» пище.
Не все из поступивших абитуриентов выдержали испытания на КМБ. Несколько человек написали рапорта об отчислении из училища. Но всему рано или поздно приходит конец. Закончился и КМБ. Впереди нас ждала военная присяга, казарма и четыре года учебы в училище.
Глава 2. Приведение к военной присяге в фотографиях
Вынос Боевого знамени училища
Построение повзводно для приведения к военной присяге
(здание справа – казарма нашего батальона, на самом верхнем этаже – расположение нашей роты)
Чтение вслух текста военной присяги
Текст военной присяги
Скрепление подписью текста военной присяги
Теперь нужно сделать первый шаг в качестве военнослужащего
Глава 3. Авторское отступление. Письма из прошлого
Слышу голос из прекрасного далека…
Слова из советской песни
Первый звонок
Беру в руки пачку пожелтевших писем, написанных во время учебы в училище. Листаю.
Письма родителей проникнуты нежной любовью и беспокойством о покинувшем отчий дом сыне. Родные спешат поделиться последними новостями, дают житейские советы и планируют наши встречи. Мне приятно читать о делах и успехах моей маленькой сестрички. Перед глазами встает ее кучерявая головка и милое личико с огромными восторженными глазами, в которых отражается голубое небо.
Все мои послания коротенькие. Каждое умещается на одну, редко на две тетрадные страницы. За лаконичными, суховатыми фразами прячутся душевные переживания молодого человека, вырванного из привычной гражданской жизни. Давайте дадим слово мне 17-летнему и моим близким.
Отрывки из почтовой переписки:
Из моего письма другу от 17 июля, абитура
…Жизнь не сладкая, кормят одной кашей, а на обед еще добавляют десять капель супа, в котором «картошинка за картошинкой гоняется с дубинкой». Завтрак в 08.00, обед в 15.00—16.00, а ужин в 20.00. Целыми днями слоняемся голодными. Хорошо хоть «чайная» есть (в которой всегда «нормальная» очередь), да родители иногда приезжают – подкармливают.
…времени нет – надо готовиться к экзаменам, да и скучать некогда: в столовую – строем, в баню – строем, на самоподготовку – тоже строем. Единственное, пожалуй, в туалет поодиночке ходить можно. Когда получишь письмо, ругай меня почаще, может мне тут легче будет…
Из письма мамы от 21 июля, абитура
Здравствуй, дорогой сыночек Олег!
Мы очень за тобой скучаем. Когда садимся кушать, то Леночка тянет на кухню еще один стул. И говорит: «Аля!» Мы ей объясняем, что Али нету, он уехал «Ту-Ту!» А она не верит… Собираемся на выходных к тебе в Казачьи Лагери…
До свидания. Целуем мама, папа, Лена
Из моего письма от 12 августа, курс молодого бойца
Здравствуйте дорогие мама, папа и Леночка!
Я постепенно привыкаю к воинской жизни. Кормить стали лучше, уже масло дают на завтрак и ужин, как у курсантов в училище. Ребята в нашем взводе хорошие. Вчера на комсомольском собрании, меня выбрали групоргом взвода. Постараюсь справиться с этой обязанностью.
Отсюда мы не уедем числа до 26 августа. Так, что приезжайте, буду ждать. Если в училище нас отправят раньше, то я напишу… Сейчас начинается дождь, только бы не зарядил надолго, а то потечет палатка. Привыкаю к сапогам и форме, уже хорошо завязываю портянки. Тут многие натерли ноги с непривычки, а я ничего.
Сильно гоняют нас. Бегаем кроссы на 1 и 1,5 км, а вчера бегали марш-бросок на 3 км. Каждое утро зарядка, выбегаем голые по пояс – закаляемся. Ну, на этом заканчиваю, скоро ужин, а надо еще пришить подворотничок.
До свидания!..
Из моего письма от 28 сентября, 1 курс
…У меня все хорошо. Комиссия уже приехала. В ней 8 генералов и около 30 полковников и подполковников. Училище преобразили, кормить стали лучше, меньше гонять. Я послал письмо учительнице Б. Клавдии Ефремовне, поздравил ее и других учителей с праздником (Днем учителя)…
Из моего письма от 14 октября, 1 курс
…Выдалась свободная минутка, и я решил вам написать. Живется здесь уже нормально, постепенно привыкаю. Предупреждаю вас, что с 18 по 25 октября мы выезжаем в поле, на занятия, поэтому пока не приезжайте…
На стрельбище. Догадайтесь, кто из курсантов на фото уже служил в армии
Приходится мне сейчас много бегать, крутиться, комсорг должность хлопотливая. Учеба идет нормально, плохих оценок нет. Каждый день много нового, интересного. Но много еще суеты, лишней беготни. Жизнь еще только входит в размеренный темп. Сейчас получил 8 рублей (денежное довольствие). Из них 4 рубля идут в общий котел: на день рождения 2-х курсантов, лотерею, доукомплектование личных вещей…
Из моего письма от 24 октября, 1 курс
…Вчера, в субботу, приехали из Казачьих Лагерей, где были на полевых занятиях. Трудновато приходилось, особенно в начале. Из Новочеркасска в Казачьи шли пешком, в полном боевом снаряжении: вещмешками, шинелями и автоматами. Отмахали в общей сложности километров 18. Половина натерла себе ноги и очень смешно было потом смотреть, как они ходили, переваливаясь с боку на бок, боясь наступить на мозоли и потертости.