Забвение

Глава 2

Пробиваясь светом фар через нависшую темноту, я вдруг увидел по правой стороне дороги одиноко стоящие, слегка завалившиеся потёртые дорожные знаки. Они были покрыты люминесцентной краской, но время брало своё, и трещинки паутиной расползлись по всему основанию, что давало меньшее отражение от света моих фар. Чётко читалась информация о том, что через километр будет кафе, ночлег и заправочная станция.

Знак «Автозаправочная станция» заставил обратить внимание на уровень топлива в баке. Он показывал одну треть, что сигнализировало о необходимости дозаправки автомобиля.

Я так сильно ждал появления этих знаков, точно так же, как ждут девушку из ванной в первую интимную ночь. Чувство голода усиливалось, ужасно хотелось есть. На пятый час езды без остановки я начал чувствовать, как желудок стал жадно поглощать часть моего тела изнутри. Для таких случаев и создаются закусочные, в которых жители городов могут на некоторое время избавиться от чувства голода лёгким перекусом.

Перед глазами в воображении возникло меню, которое я мысленно открыл и принялся жадно перелистывать глянцевые страницы цвета дерева в поисках стейка из мраморной говядины. Представляя, как он попадает мне в рот, начинал медленно его пережёвывать с неописуемым чувством восторга. Рот наполнился слюной. Но вместо приятного попадания пищи в желудок вдруг сковало низ живота. Захотелось в туалет так, как не хотелось за всю дорогу. Похожее случается, если бежишь к унитазу, а за несколько шагов, когда вот он уже перед глазами, у тебя перестают держать «внутренние клапаны», что часто приводит к очень неприятным последствиям.

Помимо всего перечисленного надо мной довлел сон. Я моментами задрёмывал за рулём, и смена была необходима. Перед началом поездки мы договорились, что меня сменит друг, который последние несколько часов спал как убитый, ни разу не приоткрывши даже одного глаза. Задуманное должно было произойти после ночного ужина в кафе.

Впереди трасса уходила в небольшой изгиб, за которым сквозь поредевшие деревья виднелась освещённая площадка. Это была стоянка самого долгожданного круглосуточного комплекса отдыха на пути. Он состоял из старенькой заправочной станции и выглядевших немного свежее хостела с кафетерием, разместившихся в одном доме.

Чуть сбросив скорость, автомобиль продолжил движение к этому оазису в бесконечном мраке, поглотившем трассу. Через некоторое время я включил левый сигнал поворота, боковые огни жёлтого цвета в трёх местах синхронно замигали, и автомобиль съехал на долгожданную стоянку.

Это было ярко освещённое разноцветными огнями двухэтажное здание, как будто сейчас канун Нового года, и только не хватало сказочно украшенной зелёной ёлки. Да и сама ёлка была, она находилась слева от хостела, но сейчас больше нагоняла печаль, чем вселяла настроение праздника. Ломаная крыша, которая, по-видимому, использовалась как третий этаж, добавляла дому некую необычность, что отличало его от привычных жилых домов. Наверное, там были гостиничные номера, которые использовались редко, так как трасса казалась безлюдной. Стоянка пустовала, и для расселения случайных гостей вроде нас второго этажа хватило бы вполне.

Справа от него находилась небольшая заправочная станция на две колонки. Они освещались еле раскачивавшимся на ветру тусклым уличным фонарём, создававшим очень мрачный вид. Висевшая на трёхметровой высоте лампа фонаря мерцала по вине окислившихся от времени соединений в распределительном щитке. Всё это создавало отличную декорацию для съёмок фильма ужасов. Тут с успехом можно было бы снять ремейк или продолжение фильма «Бензоколонка» одна тысяча девятьсот девяносто третьего года.

Я оглядел территорию перед входом в гостиничный домик и примерно сориентировался, где мне лучше будет припарковаться. Небольшая асфальтовая парковка вблизи от главного входа была рассчитана примерно на пять или шесть машин. Я остановился справа от дорожки, выложенной бледно-красной брусчаткой, которая вела прямо ко входной двери. Она разделяла парковку на две равные части. Слева от неё стояли две машины. А с самого края – какой-то странный грузовичок с деревянным бортом не более чем сорок сантиметров в высоту, выкрашенный в синий цвет. Это был «Zuk 11-a» польского производства не ранее одна тысяча девятьсот восемьдесят пятого года выпуска. Во многих местах краска вздулась и потрескалась, на дверях и порогах проступила сильная ржавчина. В целом «рыжики» присутствовали на всех металлических частях автомобиля.

Убрав ногу с педали газа, я ждал, когда моя машина подкатится поближе к небольшому бордюру, который отделял лужайку перед домом от асфальтового покрытия. Скрипнув тормозами, машина окончательно остановилась. Свет фар освещал путь до входной двери. Я осмотрелся по сторонам, но кругом не было ни единой живой души. На лобовое стекло накрапывал дождик.

– Какая мерзкая погода, – подумал про себя. – Сейчас открою дверь, выйду из машины и попаду в это бездушное пространство. Через минуту одежда на мне полностью промокнёт, и я буду ощущать, как мокрая футболка противно ёрзает по телу, а прохладный ветер усиливает дрожь.

– Не хочу, – мысленно одёрнул себя в тот же миг, когда логически нужно было выйти из машины. – Вам ни за что не заставить меня выходить из тёплой машины туда, где никто не ждёт. Получив молчаливое подтверждение окружающего мира, обхватив затылок руками, я откинулся на спинку сиденья. Повернув голову налево, просто стал смотреть в темноту. Кроме силуэтов машин и безжизненного леса ничего не видел. Моё сознание через секунды начало проваливаться в сон, но мысли ещё вертелись в голове. Иногда мой взгляд отвлекали быстро катившиеся по стеклу капли дождя, но они уже не могли вывести мой разум из состояния, погружающего в сон. Веки казались такими тяжёлыми, что приходилось предпринимать усилие, чтобы они не упали чёрным занавесом на глаза. Я как мог пытался бороться со сном. Но физиология или просто человеческая усталость, постепенно вкрадываясь в сознание, брала верх над уплывающей бдительностью.

Глава 3

Проснувшись от шума проливного дождя, я открыл глаза и немного потянулся. Поясница ответила острой болью.

– Так странно, – подумалось мне. – Ведь она никогда не беспокоила.

Какое-то чувство пустоты накатило волной, как будто рядом с берегом проехал скоростной катер. И как выяснилось, неспроста, так как Александра рядом не было, а на его месте лежала записка: «Не стали тебя будить, пошли осмотреться. Когда нам вручат меню, то мы тебя разбудим…». Что означало это троеточие?

Я обернулся посмотреть на Кристину, но и её в машине не было, как не было и собаки.

– Какого хрена? – выругался я, находясь в лёгком недоумении от происходящего.

Шёл сильный ливень и видимость из-за стёкол автомобиля была не более десяти метров. Я отчётливо видел два окна кафе, к которому совсем недавно подъехал. Они располагались по одному с каждой стороны от входной двери. На втором этаже свет был в двух из трёх окон.

– Кто-то там готовится ко сну, а я тут враскорячку, – с лёгкой завистью пронеслось в голове. – А не остаться ли нам переночевать? В такой проливной дождь совсем небезопасно ездить по неосвещённым трассам. Но сам себя быстро опроверг: оставалось ехать около шести часов, а следующим управлять машиной должен был Саша. В дальнейшем я больше не возвращался к мысли о ночлеге.

Я обратил внимание, что в левом окне зашевелились шторы, и на первый план вышли мальчик и девочка возраста пятиклассников, практически одного роста. Они были оба огненно-рыжие, стояли рядом, прижавшись плечами друг к другу, словно сиамские близнецы, и смотрели в мою сторону. Чтобы разглядеть их получше, я включил дворники.

Штора вновь зашевелилась, и к ним сзади подошла женщина, на вид лет сорока пяти, но уже с обильными морщинами по всему лицу. Они были похожи на людей, готовившихся к семейному фото. Явно кого-то не хватало, и я подумал, что дополнил бы картину появившийся из-за той же шторы мужчина, на лет десять старше женщины. Но он так и не появился.

Это было не столь значительно, сколь то, что они стояли и молча смотрели то ли на меня, то ли сквозь меня. Эту застывшую картину разбавляли всё те же беспрерывно работающие дворники.

От непонимания неожиданной ситуации я приветственно помахал им правой рукой, как любил делать Брежнев во время своих выступлений перед народом, и неестественно улыбнулся. Но в ответ не последовало никакой реакции, что напугало меня ещё больше.

Так неловко я себя чувствовал в последний раз, когда работал в компании сетевого маркетинга и торговал американскими пылесосами фирмы «Kirby». И во время очередного показа чуда техники, после презентации которой я должен был увезти от хозяев квартиры около двухсот тысяч рублей или оформить на них кредит, мне прихватило живот. Помню, как вручил чудо-пылесос главе семьи, под предлогом помыть руки побежал в сортир, который был мне сейчас необходим, как воздух. И когда я там устроился поудобней, ко мне зашёл сын хозяина лет семи и сказал, что унитаз не работает, так как нет воды. На тот момент я точно знал, что глупее ситуации быть не может. Ан нет, оказывается, может: посреди леса, возле очень странного хостела.

Мне уже начало казаться, что это всего лишь картина, нарисованная на окне для привлечения посетителей, как вдруг женщина с морщинами наклонилась к детям, что-то шепнула им на ушко и показала на меня пальцем. Стало очень жутко, так как теперь я понимал, что мы здесь одни, но всё же оглянулся назад, всё ещё веря в то, что там кто-то есть. Но никого не было. Потом мне пришла гениальная мысль, что с ними нет мужчины, потому что он вот-вот должен въехать на стоянку с трассы. А они просто одна из тех любящих семей, которые встречают своих родных у дверей. Но машина всё не появлялась.

Я повернулся обратно, но в окнах уже никого не было, кроме висящих штор, закрывающих обзор комнаты. Мне становилось всё любопытней и страшней, всегда ненавидел эти двоякие чувства.

Отвлекли меня тени, которые стали мелькать в правом окне второго этажа. Что они, издеваются, что ли? Решили поменять место дислокации, чтобы наблюдать за мной? Ну что за бред происходит в этом доме!

Но вместо этого я увидел то, что меня повергло в ещё больший шок, чем «чокнутая» семейка. Откинув шторы, целовались парень и девушка. Но, может быть, я бы и отвёл глаза, совесть мне не позволяла подглядывать за любовными утехами других, если бы это не были Кристина и Александр.

– Что? – глаза мои округлились и стали размером с двуцветную десятирублёвую монету. – Какого там происходит? – меня как будто парализовало.

Он взял её за бёдра, посадил на небольшой подоконник и стянул с неё розовый свитер. Под ним показалась бархатная кожа Кристины и тоненькая чёрная полоска лифчика с тройными застёжками посередине. В следующее мгновение Александр, словно волшебник, расстегнул несложную застёжку, и лифчик слетел с юного тела так же легко, как слетают семена с одуванчика.

– Ей же всего пятнадцать лет, а ты мой лучший друг, – нервно крикнул я и потянулся к ручке двери, чтобы как можно быстрее открыть её. Но в один момент злость куда-то ушла, когда за стеклом увидел двух скалящихся собак с окровавленными мордами, готовыми наброситься на меня, как только приоткрою дверь.

Мурашки бегали по моей коже во всех направлениях и в десятки раз сильнее обычного.

Хотя дождь стал утихать, эти собаки успели конкретно промокнуть и были похожи на бездомных, шатающихся в поисках пищи. Нынешние поиски, судя по мордам, были удачные, но кто стал их жертвой?

Я смотрел в их холодные глаза. Собаки, по очереди скалясь, лаяли оттого, что не могли добраться до меня.

Потекли слёзы, когда в отдалении я разглядел их жертву: это была моя собака, мой Боб.

Переполнявшие мысли страх и злость не давали трезво оценить обстановку. Я сейчас напоминал бездомного голодного котёнка, обозлившегося на весь мир, но не способного что-то изменить. Тут я принялся искать что-нибудь для самообороны. Но вместо этого мне попалась опять та самая бумажка: «Не стали тебя будить, пошли осмотреться. Когда нам вручат меню, то мы тебя разбудим…», смысл которой я теперь отчётливо понимал.

– Ах ты сукин сын, Саша, – выругавшись, смял записку и откинув её в сторону. Стукнувшись о стекло, она упала на полку багажника. Больше я её не видел.

Нащупав какую-то бутылку на заднем коврике, я полез на место. Мне было плевать, с чем идти на этих собак, я должен был спасти сестру от возможной ошибки, которая могла изменить её жизнь.

Прогремевший выстрел заставил прижаться к подлокотнику, находившемуся между сиденьями. Бутылка выпала из руки. Собаки, завизжав от выстрела, бросились врассыпную. Звук перезаряжающегося оружия донёсся до меня, как звонок о скорой кончине, но второго выстрела не последовало. И никто не приказал выйти.

Приподняв голову так, чтобы меня было чуть заметно, я наткнулся на встречный взгляд взрослого человека. Он отрешённо смотрел на меня. Закинув на плечо ружьё, направился ко входу в кафе.

Сев на кресло, я увидел, как со среднего окна второго этажа на мужчину смотрела та морщинистая женщина. Когда мужчина в чёрном плаще исчез за входной дверью, она бросила безразличный взгляд в мою сторону и удалилась.

В соседнем окне эротической сцены тоже не было, и даже никаких двигающихся теней.

– Пришёл хозяин, – подумал я и, осмотревшись, вышел из машины.

Собак уже и след простыл, как, в принципе, и дождя. Разорванного тела Боба я тоже не увидел, хотя всё произошло с ним – сомнения не было. Скорее всего, они утащили его как свою добычу. Расставлять приоритеты я уже не мог. Поэтому пошёл за Кристиной. Всё, чего мне хотелось, это взять её за руку в надежде, что она успела одуматься, и уехать отсюда подальше вдвоём.

Потянув за ручку двери, осторожно зашёл внутрь. Посередине зала стоял большой стол, за которым спиной ко мне сидели Саша и Кристина, в синем и розовом халате, соответственно. По левую руку от Кристины сидели мальчик и девочка, рядом с ними женщина. Морщин, которые я видел ранее, уже не было. За ней сидел тот самый мужчина и чистил ружьё. На вид ему было около пятидесяти лет.

Помещение было хорошо освещено, но без каких-либо излишеств. Я виновато поздоровался со всеми, быстро подошёл к столу и взял Кристину за руку:

– Извините нас, пожалуйста, но нам пора ехать.

Кристина с улыбкой повернулась ко мне и сказала:

– Присядь Серёжа, сейчас вынесут горячее, и потом поедем.

Меня почему-то очень разозлило её спокойствие и радостное выражение лица. Было такое ощущение, что она лишилась девственности назло мне.

– Присядь, пожалуйста, будь любезен с этими милыми людьми, – добавила она и потянула меня в сторону свободного стула.

На стуле лежала записка. Я послушно сел, не понимая, что происходит, но записку сжал в руке. Решил прочитать, когда подвернётся более удобный случай.

Вдруг что-то звякнуло за стенкой, куда вела открытая дверь. Так звучит микроволновка, когда время прогрева пищи истекло. Женщина молча встала и вышла. Я только успел окинуть всех взглядом, как она вернулась с большим блестящим подносом и с такой же крышкой на нём. Обычно на таких выносили поросят.

Никто не проронил и слова, просто взяли в руки приборы. Женщина молча поставил поднос на середину стола. Было видно, что ей тяжело, но от этого её холодный взгляд нисколько не изменился.

Взглянув на меня без единой эмоции, она подняла крышку. На блюде лежало хорошо прожаренное мясо в овощах, а на краю – голова моей собаки, с сохранившейся шерстью. Попытавшись оттолкнуться от стола, я упал.

Глава 4

Почувствовав, что ко мне вернулось сознание, я начал ловить хоть какие-нибудь звуки, но было тихо. Ни разговоров, ни звона посуды.

– Где я? – спросил себя мысленно. Может, меня оттащили в одну из комнат или, того хуже, спустили в подвал. Как мне казалось, незаметно для тех, кто мог находиться рядом, я пошевелился, чтобы понять, не привязан ли к чему-либо. Видимо, нет, так как ничего не сковывало моего тела. Во мне окрепла мысль, что никто за мной не следит, но при этом кожа нервно зазудела.

Открыв глаза, почувствовал, как пот стекает по всему телу. Что-то опять изменилось, а изменилось всё. Передо мной не было той освещённой комнаты с большим столом, с сидящими по кругу людьми, поглощавшими мою любимую собаку.

Сейчас я находился в своей машине, Саша спал рядом. Я принялся оглядываться в поисках того, что могло мне дать хоть какую-то зацепку о происходящем, и нашёл только то, что Кристина спала сзади, обнявшись с собакой, которую совсем недавно подавали на хромированном противне с полусферической крышкой на нём.

Господи, это был сон. Я начал креститься без остановки и благодарить Бога всем сердцем так сильно, что разбудил Сашу. В полусне он удивлённо посмотрел на меня. Я остановился, положил руки на руль, но ничего сказать ему не смог. В ладони левой руки я почувствовал бумажку. Пот выступил повторно, когда появился шанс, что всё происходило на самом деле.

– Что-то не так? – друг удивлённо поднял брови.

– Нормально, – ответил я после небольшой паузы. – Потом объясню.

Саша молча посмотрел назад и, видимо, убедившись, что всё в порядке, недовольно проронил: «Потом, значит, потом».

Мне надо было перевести дыхание, и, чтобы сбросить с себя негатив сна, пришла идея добавить немного юмора.

– Подъём, приехали, – гордо произнёс я, показывая всем видом, что ничего со мной не произошло. – Просыпайтесь, нас ждёт очень вкусный ночной ужин, – добавил я, чтобы привести в сознание никак не отреагировавших после первого обращения спутников. Честно говоря, всё это выглядело глупо и неправдоподобно. Но всё равно захотелось продолжить.

– Вы чувствуете этот изысканный запах жаренного по-французски мяса, облитого сочным соусом, – договорил и почему-то возненавидел сам себя. Конечно, никакого запаха еды я не чувствовал, но во рту образовался ком слюны. Как ни странно, но на мои призывы отреагировал только пёс, который и без всяких сказок всегда хотел жрать. Он поднёс свой мокрый нос к моей шее и лизнул. Я дёрнулся от неожиданности.

– Всё! Вставайте, – заворчал я. Пока моя сестра что-то бормотала во сне, Саша уже выпрямил спину и подтянулся. Недовольным и сонным голосом, в обвиняющем тоне, он высказался:

– Ничем здесь не пахнет. Ты, видимо, переутомился.

– Да знаю я, – виновато ответил ему.

После того как пёс принялся проявлять чувства безграничной любви, облизывая мою сестру, поднялась и она.

– Фу, отстань от меня, – с ноткой лёгкого раздражения проворчала Кристина, затянув на последнем слоге, потому что в это самый момент начала зевать. Пёс в ответ тихо проскулил, явно обижаясь на непонимание его собачьих чувств к ней.

– Закройте окно. Как же здесь холодно, – гладя себя ладонями по плечам, продолжала она выражать недовольство. Она не была злой или противной, но оттого, что её разбудили, когда этого не хотелось, она была раздражена.

После незначительных по времени сборов мы вышли из машины. Пса оставили, потому что не знали, можно ли туда заходить с собаками, а погулять с ним решили после того как вернёмся. После нажатия на кнопку брелока сигнализации, которая в последнее время работала через раз, раздался короткий сигнал, что означало одновременное закрытие всех дверей, и машина встала на электронную охрану. Пёс, упершись мокрым носом в стекло, провожал нас своим страдальческим взглядом, как будто мы виделись с ним в последний раз.

Пройдя по брусчатке, подошли к небольшому крыльцу. Саша – первым, потом Кристина, следом я. Расстояние до двери, где было тепло и светло, измерялось всего в три небольшие ступеньки.

– Открывай быстрей дверь, – поторопил я Сашу, так как мне не хотелось оставаться на улице даже несколько лишних секунд. Саша потянул за ручку двери, и нас окатило светом и теплом из помещения, а также приятным ароматом приготовленной пищи. Всё было так аппетитно, что я не успевал глотать слюни. Закрыл за собой дверь, и брусчатка вновь погрузилась в холодную и сырую темноту.

Осмотрелись. Это был большой светлый холл. По центру находилась полукруглая стойка администратора с тёмной лакированной столешницей, за которой с милой улыбкой и доброжелательным видом стояла старая женщина в белой блузке с широкими кружевами. Поверх блузки был надет серый пиджак, сильно отставший от моды. На мгновение показалась, что мы не в придорожном кафе, а в самом настоящем пятизвёздочном отеле десятилетней давности.

Два небольших дивана из кожи красного цвета в холле выглядели очень привлекательно. Их разделяла проходившая по центру помещения бордовая дорожка, ведущая к стойке. В центре же висела красивая с золотистым оттенком люстра. На вид она была довольно старая, но её состояние было, как мне показалось, идеальным. Стены – в тёплых тонах, на фоне их очень выразительно выглядели старинные часы в углу около окна. Они всем видом «втягивали» тебя в прошлый век, а то и в позапрошлый, а их состояние вызвало огромное восхищение. В зале царила атмосфера выставки старинных вещей, но в то же время присутствовал домашний уют, что очень сильно подкупало посетителей, призывая в будущем останавливаться именно здесь.

После дальней монотонной дороги это всё казалось невероятным, и чтобы развеять мысли, что это не очередной сон, я решил ущипнуть себя. Но подумав, принял решение поэкспериментировать на сестре. Кристина в ответ повернулась ко мне с очень недовольным лицом, и в тот же момент я увидел перед своим носом её маленький кулачок, который был так сильно сжат, что кожа на косточках натянулась. У меня промелькнула мысль, что от такого напряжения она может лопнуть, и костяшки вылезут наружу. Нездоровое воображение немного развеселило меня, но настроение сестры оставалось при этом неизменно. Зато теперь я был уверен на сто процентов, что это был не сон, а самая настоящая реальность.