Глава 1: «Голоса в темноте»
Холодно. Невыносимо холодно. Казалось, будто тысячи ледяных игл вонзаются в кожу, проникают в кости, парализуют дыхание. Где-то гремит низкий гул. Глухой, непрекращающийся, как в железнодорожном тоннеле. Или это гудит в голове?
Алина попыталась пошевелиться, но тело не слушалось. Она не чувствовала рук, ног, не знала, спит или проснулась.
– Нужно открыть глаза. Хоть чуть-чуть. Нужно понять, где я? – мысли были тяжёлыми, спутанными, как в лихорадке.
С трудом приоткрыв веки, Алина медленно осмотрелась. Всё плыло, но первое, что она увидела над головой, это большую металлическую конструкцию, укреплённую огромными ржавыми гайками и болтами. Металл, холодный и бесчувственный, давил сверху. Полумрак, запах гари и сырости. Невозможно поверить, но это реальность?! Она не спит. Холодно, очень холодно.
Если это сон, то уж очень реальный и звук, и холод, и запах. Все ощущения вполне реальные! Со страхом поняв, что это не сон, Алина медленно повернула голову. Вдалеке виднелось мерцание огней и движение города. Там кипит жизнь, нормальная, человеческая жизнь, люди спешили по делам, ходили машины, шумел вечер. А здесь жизнь, как будто остановилась?! Алина поняла, что находится под железнодорожным мостом. Но что она здесь делает? Почему?! Ей становится страшно.
Она попыталась глубже вдохнуть, и тут же закашлялась. Воздух был резким, колючим, как будто дымный.
– Где я? – ужасно захотелось закричать, но в горле стоял ком. – Это не сон. Это по-настоящему! Но как я здесь оказалась?
Сердце колотилось, как пойманная птица. Её била дрожь. Пальцы были онемевшими. Она медленно перевела взгляд и заметила у костра двух женщин. Они тихо разговаривали, изредка поглядывая в её сторону. По внешнему виду девушка поняла, что это – бродяжки. Уж слишком много на них одежды, выглядывающей одна из-под другой, и какие-то бесформенные шапки.
Алина замерла, страх сковал тело. От непонимания, кто эти женщины, ужас охватил так, что не хватало воздуха.
– Кажись, очнулась?! – сказала одна из них, та, что покрупнее. Голос её был хриплым, будто прокуренным.
– Наверное, начинает приходить в себя, горемычная, – тихо, почти детским голосом ответила вторая: худенькая, с впалыми щеками.
Они поднялись, неспешно подошли. Алина чувствовала, как всё в ней напряглось, как если бы кто-то невидимый прицеливался в неё из темноты.
– Оклемалась? – спросила крупная женщина, присаживаясь рядом. – Ну и славно. Мы уж думали, не очухаешься вовсе.
Алина попыталась разлепить губы, сказать хоть слово, но язык прилип, онемел. Она снова оглянулась: рельсы, балки, ночь, холод. Всё казалось кошмаром.
– Где я? – выдавила она сипло.
– Под мостом, милая, – отозвалась та, что поменьше. В глазах её читалась странная смесь участия и опаски.
– Почему я здесь? – голос дрожал, как струна на ветру, но тело расслабилось.
– А кто ж знает? – вздохнула первая. – Тебя двое мужиков принесли. Морды как шкафы. Притащили, швырнули сюда. Один ещё ногой тебя толкнул и сказал: «Готова». И укатили. Такси у них наверху было.
– Мы с Зиной, когда они уехали, подошли, – осторожно добавила вторая женщина. – Ты лежала, как мёртвая. Я даже испугалась. Мы с Зиной думали, что всё, тебя убили?!
– Да, – перебила её первая, – ты лежала лицом вниз, босая, одна футболка да джинсы. Я не хотела трогать, но Валя настояла, и мы перевернули тебя, услышали, что дышишь. Она тебя своим пальтом и укрыла. Но скорую и ментов вызывать не стали, так что извеняйте.
– Почему? – Алина чувствовала, как внутри поднимается липкий страх, мысли мелькали. – Кто те мужчины? Что они сделали? Зачем принесли сюда?
– Потому что, – хмыкнула Зинаида, объясняя, почему не вызвали помощь, – мы здесь живём. А менты всё перевёрнут и нас отсюда выгонят.
– Да и те двое, похоже, не из простых. А вдруг нельзя, чтобы они знали, что ты жива? – тихо предположила Валентина. – Лучше пока не высовываться!
Алина с трудом поднялась на локоть. Голова кружилась. Что-то внутри подсказывало: «Ты в опасности».
– Ты кто? – спросила Валентина. – И как тебя сюда занесло?
Она открыла рот, но замерла. В голове всё вертелось, как карусель. Память… будто провалилась в бездну.
– Только не говори, что не помнишь?! – фыркнула Зинаида. – Нам с Валей такого кина не надо!
– Зин, ты о чём? – спросила Валентина. – Хочешь сказать, что она не помнит своего имени?
– Амнезия?! Ещё скажи, что тебя агенты ЦРУ похитили! – съязвила Зинаида.
– Я помню… – прошептала Алина.
– Что ты помнишь?
– Меня зовут Алина.
– Хорошо. А дальше?
– Я… – она закрыла глаза. – Я не помню… фамилию. Ничего не помню?!
– Ну вот, началось, как в дерьмовом кино! – с досадой произнесла Зинаида.
– Зиночка, не выражайся, – укоризненно сказала Валентина.
Женщины смотрели на девушку и разговаривали между собой:
– Я не выражаюсь, я возмущаюсь.
– Чему ты возмущаешься? Девушка потеряла память, ей нужно помочь.
– Чем ты ей поможешь? Очухалась, пусть идёт к людям, и сама разбирается. Мы-то здесь, причём?
– Зиночка, а вдруг ей угрожает опасность? Она появится, её добьют.
– Ну, хорошо! Оденем мы её, накормим и что дальше? Что с ней делать?
– Я думаю, нужно понять, из-за чего девушка потеряла память.
– И как ты это поймёшь?
– Нужно посмотреть голову.
– Ты чё рентген? – засмеявшись спросила Зинаида. – Ну, посмотришь, и что?
– Если нет травмы, то потеря памяти из-за сильного нервного стресса.
– И что?
– А то, что она в любой момент может всё вспомнить. Это не настолько страшно!
– Я всё равно считаю, что её нужно отправить к людям. Найдутся родственники и пусть решают, что делать?!
– Зина, а вдруг это для неё опасно?!
– А если за ней охота? – буркнула Зинаида. – Мы тут ни при чём?! Пусть идёт куда хочет.
– А если не может? – Валентина посмотрела на неё пристально. – Ты видишь её? Она дрожит вся, еле говорит, ничего не помнит. Мы не звери. Оставим у себя на пару дней. Глядишь – вспомнит.
– Валя, на кой тебе это нужно, пусть идёт к людям?!
Не обращая внимания на возмущённую подругу, Валентина совершенно невозмутимо наблюдала за Алиной.
– Нет, Зина, – твёрдо ответила женщина, – она остаётся с нами!
В этот момент Алина с трудом поднялась и села. Ноги дрожали отдельно от тела. Она осмотрела себя: босая, в грязной футболке, на плечах чужое пальто.
И вдруг, как вспышка из темноты.
– Я вспомнила! – вскинула она глаза.
– Что?
– Я Алина Звонарёва!
– Слава Богу! – облегчённо вздохнула Валентина. – Ну, теперь пошли к нам. Отогреешься, чайку попьёшь и будешь нам рассказывать всё, что вспомнишь.
– А если… если ничего больше не вспомню? – прошептала Алина, глядя на неё.
– Значит, будем вспоминать вместе, – ответила та просто. – Главное, ты жива! Остальное раскрутим по порядку.
Встав, Алина сильно закачалась, но устояла на ногах. Осмотрелась вокруг и поёжилась от холода. Спотыкаясь, прижимая к себе постоянно сползающее пальто, явно намного меньше размером, чем она, пошла за женщинами. Не понимая: куда, зачем? Позади стальные балки, мрак, холод и огонёк костра, а впереди два незнакомых, но добрых лица. Возможно, именно отсюда и начнётся её возвращение?!
Глава 2: «Тайна за железной дверью»
Пройдя под мостом в полной, кромешной темноте, спотыкаясь о невидимые неровности, Алина с трудом различала фигуру Зинаиды, которая уверенно вела их вперёд. Было страшно. Воздух казался мёртвым, густым и сырым, как в подземелье. Невольно сжав зубы от напряжения, она оглянулась, но позади уже не было видно ни света, ни дороги. Только холод, только чернота.
Зинаида остановилась у стены, нащупала что-то в темноте и, приложив немалые усилия, с глухим скрипом потянула на себя тяжёлую дверь. Она отворилась с таким звуком, словно открывался люк в трюме старого корабля: металлический, массивный, он эхом прокатился в темноте.
Алина вздрогнула и сжалась, страх неизвестности и не понимая поглощал её.
– Не бойся, – тихо бросила Зинаида, чиркнула спичкой, и в следующий миг в её руках загорелась керосиновая лампа.
Медленно, по мере того как разгорался фитиль, помещение заливалось тёплым колышущимся светом. Из тьмы начали выступать очертания мебели: старенький, но аккуратный диван, две застеленные кровати, прямо посреди старого ковра, деревянный стол, большой шифоньер, несколько стульев и книжный шкаф, в котором были книги в цветных потрёпанных обложках. В углу комнаты стояла буржуйка: пузатая, металлическая печка с трубой, уводящей дым в противоположную стену.
– Ну вот, и дома, – пробормотала Зинаида и, сбросив с себя длинную куртку, повесила её на гвоздь.
Алина в полном оцепенении смотрела по сторонам. Всё происходящее казалось каким-то абсурдом. Под мостом и полноценное жилище, и не просто хибара, а чистое, ухоженное, тёплое место с запахом древесины и лампового керосина?!
– Проходи, – кивнула Валентина, зажигая вторую лампу.
– Можешь умыться, вода холодная, но зато чистая. Мы следим за порядком, – и показала Алине, куда идти.
Комната за тяжёлой занавеской оказалась небольшим санузлом. Здесь стояли раковина и аккуратный биотуалет. На полке над раковиной: мыло, зубная паста, маленькое зеркальце и стопка чистых полотенец. Алина медленно подошла к раковине, включила воду и едва не вскрикнула: из крана хлынула ледяная струя. Она вздрогнула, но начала умываться. Хотелось смыть с себя не столько грязь, сколько страх и тревогу, сгустившиеся в ней за последние сутки.
Закончив, она вышла в комнату, переодетая в выданный ей тёплый махровый халат и мягкие высокие тапочки. Она остановилась на пороге, поражённая до глубины души. За столом сидели те же женщины, но совершенно другие. В тёплых, чистых халатах, с прибранными волосами, без тяжёлых платков, грязи и лишних слоёв одежды, они выглядели, как обычные, уставшие, но опрятные женщины. Алина на секунду даже не узнала их.
– Вот это, да?! – прошептала она.
– Что встала как вкопанная? – усмехнулась Зинаида, вскинув глаза. – Проходи, садись. Ужинать будем.
Алина неуверенно подошла к столу и села на предложенный стул. Стол был накрыт настоящей фарфоровой посудой, пусть и собранной с разных сервизов. На тарелках и в салатниках были: салаты, нарезка из мяса, колбасы и сыра. От запахов у Алины даже немного закружилась голова; то ли от усталости, то ли от неожиданности.
– Не ожидала, да? – улыбнулась Зинаида, взглянув на неё. –Думала, две бродяжки, значит, и живём как бичихи?
– Ну… если честно, да, – призналась Алина, чувствуя себя неловко.
– Вот-вот, – подхватила Валентина, разливая по стаканам крепкий чай. – Потому и не вызвали никого.
– Представь: приехали бы менты, обшарили всё и накрыли нашу хатку, – поддержала Зинаида, – а так, живём спокойно. Это у нас тайное жильё. Полная конспирация!
– Ты у нас первая гостья, – ласково добавила Валентина. – Мы люди простые, но порядочные. Я Валентина Ивановна, а это Зинаида Петровна. Теперь пей чай, согревайся. А потом расскажешь, как тебя угораздило, во что вляпалась?!
– Спасибо… Но я не голодна, правда, – прошептала Алина, виновато поглядывая на них. – Только чай попью.
– И то дело! – провозгласила Зинаида, не прекращая жевать. – Чаёк, он, знаешь, и душу подлечит, и разум прочистит, и тело прогреет. А ты, девонька, добавь малинки; вон в баночке. И мёду вприкуску, чтобы тело изнутри согреть. Простуда, штука такая: сначала подкрадётся, а потом на неделю в постель кладёт. А насчёт еды не сомневайся, это всё не с помойки, что мы нелюди дерьмо есть! Это всё из кафешки, мы с Валей там подрабатываем каждый вечер, вот нас и кормят.
– Спасибо большое! – застенчиво ответила девушка, опустив красивые голубые глаза с длинными густыми ресницами.
Наклонившись над чаем и вдыхая горячий аромат, Алина вздохнула и, обняв ладонями горячий стакан, сделала первый глоток. Тёплый, душистый чай с мёдом и малиной моментально обволок изнутри, распространяясь до самых пальцев. Казалось, будто жизнь начала возвращаться в её измученное тело.
И только теперь она позволила себе немного расслабиться. Но где-то в глубине всё ещё дрожал страх за себя. И что всё это не сон. Не иллюзия.
Глава 3: «Тени над рекой»
Некоторое время в комнате стояла напряжённая тишина. Алина сидела, опустив глаза, будто прислушиваясь к себе, к отголоскам памяти, доносившимся из глубин сознания. Вдруг она резко вскинула голову и испуганно посмотрела на женщин.
– Я вспомнила катер! – произнесла она взволнованным голосом, будто сама не до конца верила в то, что только что сказала.
– Какой катер? – от неожиданности Валентина подалась вперёд.
– Мы катались по реке на катере! – пробормотала Алина, будто заново проживая тот день.
– Что ещё помнишь?
– Летний вечер, музыка, ветер в волосах…
– Ты знаешь, кто там был? – осторожно уточнила Валентина, кивая Зинаиде, чтобы та не перебивала.
Алина нахмурилась, будто силилась вытащить из забытья блёклые лица и голоса.
– Я была с Леной, подругой, – сосредоточенно отвечала она. – И был ещё Серёжа, мой сводный брат. Остальных я, кажется, не знала раньше. Да, мы познакомились на катере!
Зинаида внимательно наблюдала за девушкой. Она уловила дрожь в голосе Алины, тонкую нить страха, которую та, сама того не осознавая, старалась скрыть.
– Ты помнишь свою жизнь? – спросила Валентина, наклоняясь к ней.
– Да… я хорошо помню и детство, и школу, и институт. Всё. Я всё помню! – с восторгом произнесла Алина.
Глаза загорелись. Она была рада, понимая, что с головой порядок. Валентина, наблюдая за ней, улыбнулась доброй, подбадривающей улыбкой.
– Ну, слава Богу! Хоть не амнезия, – с облегчением выдохнула Зинаида. – Это уже немало.
– А почему тогда ты оказалась под мостом? – с беспокойством спросила Валентина. – Ты совсем ничего не помнишь?
– Нет. Это как чёрная дыра… – покачала головой Алина. – Всё было весело, а потом тьма. Без памяти, без объяснений. Я не знаю, что произошло?
– Может, что-то случилось на катере? – тихо предположила Валентина.
Женщины ждали ответа, но задумавшись та молчала.
– Алина, ты оказалась под мостом именно после поездки на катере! – произнесла Валентина. – Нужно вспомнить, что там происходило и было ли что-то в поведении присутствующих подозрительным? Восстанавливай хронологическую последовательность всего вечера, потому что: либо что-то случилось там, либо по дороге домой? Начнём с катера, что там произошло?
– Было весело. Мы пили шампанское, вино, смеялись, танцевали. Лето, вечер, всё казалось беззаботным?!
– Сколько вас было? – уточнила Валентина.
– Трое парней и три девушки, – чуть помедлив, ответила Алина.
В этот момент Зинаида, до того молчавшая, пристально глядя на девушку.
– А ты, собственно, зачем туда попёрлась? – резко бросила она.
– Подруга позвала. Да и брат мой сказал, что знает этих ребят. Я доверилась.
Зинаида покачала головой и с раздражением вытерла губы салфеткой
– Неужели непонятно? – сделала она своё не лицеприятное заключение. – Трое на трое, катер, алкоголь… Это ловушка, деточка!
– Почему вы так говорите? – с тревогой спросила Алина. Её глаза расширились.
– Господи, ты как ребёнок! – Зинаида тяжело вздохнула. – Ты что, не понимаешь, какие у таких компаний намерения?
– Зина! – вмешалась Валентина. – Не дави. Алина и так в шоке.
– Я не давлю, – Зинаида с силой опустила салфетку на стол. – Я говорю как есть. Девка кому-то отказала, вот и оказалась под мостом! У этих «братков» свои законы. Так наказывают тех, кто не захотел участвовать в их играх.
– Так, девочки, – положив пальцы рук на край стола, сказала Валентина, – упускаем эту пикантную подробность! Давайте, по существу.
– Там и упускать нечего, – обиженно произнесла Алина, – не было там никаких «пикантных подробностей». Я же говорю, мы веселились!
– А утром проснулись и прослезились! – хмыкнув, продолжила фразу Зинаида.
– Зина, прекращай! – строго проговорила Валентина.
– Ладно, молчу, больше не буду ничего говорить, – ответила та с досадой. – Просто обидно. Нас, дур учат по жизни, учат, а мы всё равно продолжаем всем верить!
– Давайте, без лишнего. Сосредоточимся на событиях. Не будем выдвигать теории, – примиряюще сказала Валентина. – Алина, ты уверена, что ничего подозрительного не происходило до того, как память отключилась?
– Всё было в порядке, – сказала девушка, чуть слышно. – Или, казалось, что было? Возможно, я что-то упустила? Я вспоминаю какие-то тени, смех, кто-то приблизился ко мне слишком близко. Я испугалась…
– Вот! Уже ближе, – тихо проговорила Валентина. – Это важно. Страх – сильный якорь для памяти.
– Я говорила, что не просто так под мостом очутилась! – закатила глаза Зинаида.
– Зина, замолчи! – строго оборвала её Валентина.
Валентина приподняла руку, чтобы остановить речь подруги. С грустью глядя на девушку, Зинаида замолчала. В ожидании, пока страсти за столом утихнут полностью, долго сидели молча.
Глава 4: «След тишины»
Первой заговорила Валентина, решительно встала и направилась к книжному шкафу.
– Давайте сделаем так, – на ходу говорила она. – Я задаю вопросы, а Алина отвечает. Без давления, без обвинений. Согласны?
Повисла неловкая тишина.
– Валяй, Шерлок Хомс, – пробурчала Зинаида.
Алина кивнула. Валентина взяла блокнот, раздвинула тарелки и начала писать.
– Итак. Зовут тебя Алина Звонарёва?
– Да.
– Кто твои родители?
Вопрос, казалось, пронзил девушку. Алина замерла, медленно перевела взгляд с одной женщины на другую. В глазах блестели слёзы.
– Ну вот, довела девку до слёз, – шепнула Зинаида, вздохнув.
– Ты не молчи. Что-то с родителями случилось, я правильно поняла? – мягко проговорила Валентина.
Алина молча покивала. Валентина понимала, что, если девушка начала вспоминать, ей нужно дать возможность выговориться. Говорить хоть что. Вспоминать себя, своих родителей, детство, всё, что придёт на ум. Рассказать хотя бы то, что она помнит на данный момент, а стресс как раз может помочь вспомнить всё! Постепенно по извилистым коридорам мозга они подойдут к тому, что произошло сегодня.
Жалея расстроенную девушку, Зинаида укоризненно смотрела на подругу. Алина всхлипнула и, пытаясь сдержать слёзы, замолчала какое-то время.
– Мама умерла, когда мне было четырнадцать, – прошептала Алина. – Папа… умер недавно. Я осталась одна.
– Что с ними случилось?
– Хватит, Валя, прекращай доставать девчонку! – в сердцах сказала Зинаида.
Но Валентина, не обращая внимание, на возмущения подруги, придвинулась поближе к девушке.
– Алина, говори, не молчи, – видя её окаменевшее лицо, тихо произнесла Валентина. – Хотя бы попробуй. Это нужно в первую очередь для тебя! – наблюдая за девушкой, думала: – Давай, давай, моя хорошая! Нельзя ни спать, ни отвлекаться, сейчас, пока стресс не прошёл, самое время расшевелить мозги и всё вспомнить.
Не глядя на женщин, Алина собралась с силами, решив рассказать. Она сама не понимала, почему так доверяет этим женщинам, но что-то тёплое, безопасное шло от них.
– Маму я очень любила. Она была доброй, тихой, всегда с улыбкой. Не красавица, но особенная. Когда кто-то со мной разговаривает, я часто представляю, что это мама. Особенно когда кто-то даёт совет. Но я была глупая, раздражалась на её заботу, а теперь так жалею.
Голос дрогнул, и Алина вытерла глаза тыльной стороной ладони, заставляя себя не плакать.
– Когда она умерла, я повзрослела в один миг. Через год отец сказал, что я изменилась. Стала холодной. Замкнутой. Он даже предложил обратиться к психологу. А я не знала, что со мной. Всё потеряло краски. Я начала играть: улыбаться, говорить о чём-то, притворяться, что счастлива. Папа отстал. А я продолжала лгать себе и всему миру.
Зинаида слушала, не перебивая, сжав губы. Валентина опустила взгляд, слушая горечь признаний.
– Я окончила институт с отличием. Красный диплом. Но когда вернулась домой, то снова стало пусто. Как будто попала в ловушку, в чёрную комнату. Будто никто не ждал, и чёрная комната поглощала меня.
Алина вздохнула и посмотрела на Валентину, как будто жалуясь.
– Я хотела поделиться радостью, но делиться было не с кем. После вручения диплома и торжественных мероприятий вернулась домой и почувствовала, что возвращаюсь в закрытый ото всех мир. Опять стало одиноко и тоскливо, я почувствовала себя никому не нужной маленькой девочкой. Мне хотелось похвастаться успехами, а мамы уже нет, и папа уехал за границу. Сидела на диване в пустом доме и думала, что мне даже некому рассказать о первых победах, услышать, как меня называют умницей, и увидеть, как гордятся мною. Я бы, наверное, разрыдалась и опять начала себя жалеть, но раздался звонок в дверь, и на пороге появился папа. Он вошёл с огромным букетом и шариками. Их было так много, что он с трудом протащил их через дверь. Войдя, отпустил шарики, и они разлетелись по потолку цветной радугой. Всё произошло настолько быстро, что я, не успев сообразить, оказалась у него на руках. Он кружил меня и громко кричал, что я, самая лучшая, самая умная и самая красивая дочь на свете! Потом приехала тётя с огромным тортом, и мы весь вечер праздновали.
Замолчав, Алина с грустью и скорбью взглянула на женщин.
– Всё, на сегодня хватит воспоминаний! – вздохнув, проговорила Зинаида. – Сейчас ложимся спать, а завтра, на свежую голову, будем думать дальше.
Комната погрузилась в молчание. Только гулкий стук настенных часов напоминал, что время идёт. И где-то там, за пределами этих стен, всё ещё бушует жизнь, полная теней, страхов и скрытых тайн. Но, возможно, именно сейчас, в этой тишине, в кругу малознакомых женщин, Алина сделала первый шаг к разгадке того, что случилось?!
– Всё-таки что произошло на катере? Почему после этой прогулки ты, Алина, оказалась под мостом? – тихо произнесла Валентина.
Ответа не последовало. Она повернула голову, прислушалась. Зинаида уже посапывала, уткнувшись в подушку, а Алина лежала тихо, будто и правда спала.
– Спят… – пробормотала Валентина, устраиваясь поудобнее. – Ну, спите спокойно, и пусть вам приснятся светлые, радостные сны!