Болотная дева

Сэр Брайан ехал шагом на своём вороном Сарацине во главе отряда стражников барона Герсби, предаваясь безрадостным размышлениям. Данное ему поручение выглядело абсолютно невыполнимым.

– Ты теперь рыцарь, Брайан, – сказал ему барон. – Так что и дело тебя ждёт рыцарское. Ты ведь знаешь, что на Гибельном болоте завелось какое-то чудовище. Твоя задача: найти его и уничтожить! Даю тебе для этого десять человек из своей стражи.

Да, сражения с чудовищами – обычное занятие рыцарей, по крайней мере, если верить балладам. Но кое-что в этом деле повергало его в невыразимое уныние. Примерно месяц назад на битву с чудовищем барон уже посылал один отряд, состоящий из пяти рыцарей с оруженосцами и двадцати стражников, а командовал им прославленный сэр Арчибальд, считавшийся непобедимым. Никто из них обратно не вернулся. Если это задание провалил столь доблестный воин, то чего ожидать от сэра Брайана, который и рыцарем стал-то всего три дня назад?

Насколько мог судить сэр Брайан, барон счёл своим долгом, а может, был вынужден послать против болотного чудовища ещё один отряд, но никаких иллюзий насчёт успеха второй попытки не питал. Потому и командиром назначили самого неопытного рыцаря, и состоял отряд из таких бойцов, от которых барон явно был не прочь избавиться. Если же ещё учесть, что эти стражники сэра Брайана ни во что не ставили и видели в нём кого угодно, но только не своего командира, последние крохотные шансы на успех миссии просто растворялись в обычном для этих мест тумане.

Единственным, что хоть немного повышало шансы на успех, были арбалеты. Они дорого стоят, и редкий лорд вооружает ими своих людей. Но то ли барон Герсби не экономил на вооружении своего войска, то ли достались они барону в качестве военного трофея, но его стража почти полностью была вооружена арбалетами, кроме, разумеется, опытных лучников, но они не в счёт. Арбалет даже в неумелых руках штука серьёзная. Лук, конечно, и стреляет дальше, и скорострельность у него вдвое выше, но ведь чтобы из лука попадать туда, куда целишься, требуется немалое умение, этому полжизни учатся, а арбалет любой новобранец осваивает самое большее за три дня. С другой стороны, в отряде сэра Арчибальда стражники тоже имели арбалеты, и разве им это помогло?

Сэр Брайан и сам из арбалета стрелял довольно неплохо. Будучи оруженосцем сэра Чарльза, он не раз метким выстрелом убивал противника, который уже готовился прикончить его рыцаря. Ну, так на то и нужны оруженосцы, не только же чтобы оружие таскать, в самом-то деле! Жаль, что не успел сэр Брайан сам обзавестись оруженосцем перед своим первым заданием. А оно очень даже может оказаться одновременно и последним. Но что поделать, на оруженосца нужно изрядно тратится, а лишних денег у сэра Брайана почти не было. Да и нелишних тоже…

Когда три дня назад барон вдруг посвятил в рыцари юношу-оруженосца Брайана, тот был неописуемо счастлив. Сбылась его мечта! Решение барона юношу не удивило, ведь барон лишился пяти рыцарей, нужно же ему было пополнить их число…

Первое, что сэр Брайан после этого сделал, это женился. В балладах рыцари женятся на принцессах, в жизни всё немного иначе. Он был довольно симпатичным юношей, особенно если давал себе труд побриться. Его мускулистое тело и длинные светлые волосы снились многим девицам, и даже некоторым замужним дамам. Но это ему отнюдь не позволяло посвататься не то, что к принцессе, а даже к дочери какого-нибудь захудалого лорда. Ни знатностью, ни богатством сэр Брайан не обладал, потому выбрал светловолосую красавицу Молли, дочь сэра Дональда, такого же небогатого рыцаря, как и он сам.

Сэр Дональд дал согласие, барон, естественно, тоже не возражал, мнением Молли никто не поинтересовался, и капеллан замка Герсби обвенчал новобрачных. Сэру Брайану показалось, что на вопрос, согласна ли она, Молли ответила «нет», но капеллан, разумеется, услышал «да», и Молли превратилась в леди Молли.

По сложившейся в замке Герсби традиции, половину расходов на свадебный пир своего рыцаря оплатил барон, а вторая половина с избытком поглотила скромные сбережения новобрачного. Оставшуюся сумму предоставил сэр Дональд.

После свадебного пира последовала брачная ночь, которая оказалась не столько брачной, сколько скучной. Сопровождая сэра Чарльза в нескольких военных походах, Брайан приобрёл богатый опыт специфического общения с женщинами, не обременёнными моралью. Наутро новоиспечённый муж был вынужден признать, что Молли в плотских утехах многократно уступает любой из них. Возможно, со временем новобрачные и наладили бы эту сторону супружеских отношений, но времени у них как раз и не оказалось. Тем же утром последовал приказ барона, и вот сэр Брайан направляется на Гибельное болото во главе сброда из десятка самых захудалых стражников, выполнять невыполнимое задание.

Ни припасов, ни денег в путь барон не выдал. Сказал, еду для себя и корм для лошадей раздобудете в деревне, которая как раз по пути на болото. Тамошние крестьяне задолжали арендную плату, вот эти припасы в зачёт их долга и пойдут. А если не захотят продовольствием поделиться, вы, имея оружие, легко заставите их передумать.

Перед отъездом сэр Брайан зашёл попрощаться с супругой, и леди Молли в качестве доброго напутствия пожелала мужу сдохнуть на болоте.

– Пусть тебя то болотное чудовище сожрёт, – добавила она. – Как же я тебя ненавижу за то, что ты со мной делал ночью!

– Да ничего я особенного с тобой не делал! – попытался оправдаться рыцарь. – Все мужчины делают это со своими жёнами, и не только с жёнами! И нормальным женщинам это нравится!

– Вот и делай это теперь с болотным чудовищем, пока не подохнешь! – дополнила леди Молли свои пожелания.

Взбираясь в седло Сарацина, сэр Брайан слышал смех супруги, который иначе, чем сатанинским, и назвать было нельзя. А чего бы ей не радоваться? Барон щедро платил семьям погибших на его службе рыцарей и стражников. Из несчастной и бедной жены леди Молли очень скоро превратится в богатую вдову.

Стражники тоже понимали, что шансов вернуться с этого задания живыми практически нет, но сэр Брайан по неопытности этого не предусмотрел. Потому их действия оказались для него полной неожиданностью. Стражники у него за спиной о чём-то шептались, но он, погружённый в раздумья, не обращал на это внимания. Его размышления были прерваны быстро удаляющимся топотом копыт двух лошадей, скачущих галопом. Он развернул Сарацина, и первое, что увидел, был направленный на него арбалет.

– Мы едем без припасов, – сообщил ему владелец этого арбалета. – Значит, барон дал денег для закупки провианта. Отдай деньги нам, рыцарь, и мирно расстанемся.

Объяснять, что денег нет и не предвидится, сэр Брайан не стал. Вместо этого он ударил мятежника копьём, одновременно выбивая у него из рук арбалет. Бил он стоя и без замаха, потому удар получился не сильным, но взбунтовавшемуся стражнику этого хватило. На землю упал сначала арбалет, затем труп его владельца, а наконечник рыцарского копья, легко пробивший доспехи стражника, окрасился кровью.

Вот тут сэр Брайан впервые порадовался, что в отряде у него не умелые воины, а то, что есть. Обученный боец легко успел бы выстрелить задолго до удара копья, а этот – вообще не успел. Остальные стражники почему-то никаких действий предпринимать не стали, чем рыцаря изрядно удивили.

– Что-то я ничего не понимаю, – сообщил остаткам своего отряда сэр Брайан.

Никто из стражников прокомментировать это заявление не пожелал.

– Ты мне отвечай, – приказал рыцарь, слегка коснувшись одного из стражников окровавленным копьём.

– Вы же ничего не спрашиваете, сэр Брайан.

– Уже спрашиваю. Двое сбежали, третий на меня напал. А вы, остальные?

– А мы – нет.

– Почему?

– Те трое – одиночки, сэр Брайан. А у нас – семьи. Если мы погибнем, жёны и дети получат от барона деньги. А если сбежим, им конец. Барон найдёт способ отплатить.

– Тогда ещё такой вопрос. Почему он не стрелял мне в спину? Убил бы, а потом уже и золото поискал. Он же не знал, что барон мне золота не дал.

– Ну, это как раз понятно. Если золото было, то лежало оно в седельных сумках. А ваш Сарацин, сэр Брайан, не даст кому попало там рыться. И пристрелить его не получится. В арбалете всего одна стрела, перезаряжать долго. Убить можно или коня, или всадника.

– Ладно, пусть так. Значит, вы будете выполнять приказ барона?

– Будем, сэр Брайан. Куда ж деваться-то?

– Но выжить почти наверняка не удастся.

– Он тоже так думал, – стражник кивнул на валяющийся на дороге труп. – А теперь он уже мёртв, а мы ещё живы.

– Хорошо. Подними его арбалет и подай мне. А коня поведёшь в поводу. Кстати, если у него были деньги, они ему больше не нужны, поделите их между собой.

– Нет у него денег, – обыскав труп, печально сообщил стражник.

Уменьшившийся отряд ехал дальше, и сэр Брайан, который теперь на всякий случай занял место в конце строя, пытался решить сложную математическую задачу. Он знал, что изначально стражников было десять. Двое сбежали, один убит. Необходимо было почитать, сколько же их осталось. Обычно сэр Брайан легко производил вычисления с числами до десяти, но сейчас случай был необычным. В одной руке рыцарь держал копьё, а значит, пять пальцев не могли использоваться для счёта. Потратив на безуспешные попытки около получаса, рыцарь бросил это безнадёжное дело.

Сэру Брайану вновь вспомнился утренний разговор с бароном. Рыцарь поинтересовался, почему его отряд меньше, чем отряд сэра Арчибальда, чем изрядно развеселил своего сюзерена.

– Брайан, а зачем тебе большой отряд? – хохотал барон. – Если у тебя в отряде будет больше десяти стражников, ты же их даже пересчитать не сможешь! На руках ведь всего десять пальцев, ты же не станешь разуваться, чтобы посчитать, например, до пятнадцати? Вот Арчибальд, тот умница был, и письму, и счёту обученный, – тут барон смеяться прекратил, сэра Арчибальда ему действительно было жалко.

Обидно было сэру Брайану слушать такие слова, но ведь правду не скроешь. Действительно, ни читать, ни толком считать он не умел. Но ведь он воин, а не церковник! Это церковнику нужна грамота и счёт, а воину они только мешают! А с другой стороны, сам барон Герсби хоть и грамотный, а воин неплохой, сэр Брайан не раз видел его в жаркой схватке, и грамота ничуть не мешала ему сражаться. Ну а сэр Арчибальд, тоже грамотный, вообще считался непобедимым, аж до тех пор, пока не получил последнее задание от барона.

Дойдя в своих размышлениях до этого пункта, сэр Брайан, наконец, задумался о том, как же хотя бы попытаться выполнить это задание. Сэр Арчибальд не справился, а стало быть, он что-то делал не так. Отсюда следует, что если сэр Брайан хочет выполнить поручение, то действовать он должен иначе, чем прославленный рыцарь. А тут и случай представился применить эти идеи на практике. Отряд подъехал к развилке, обе дороги вели на Гибельное болото, одна шла через деревню, другая – мимо монастыря. Барон говорил, что припасы нужно взять в деревне, в счёт долга по арендной плате. Значит, сэр Арчибальд повёл бы отряд через деревню. Да он и на самом деле так поехал, ведь доподлинно известно, что к святым отцам он не заезжал. А в таком случае…

– Припасами разживёмся в монастыре, – сообщил рыцарь стражникам.

– Барон говорил, что в деревне, – возразил кто-то из них.

– Нам всё равно нужен аббат. Если это чудовище – настоящее порождение преисподней, как о нём говорят, у кого нужно о нём спрашивать – у крестьян или у церковников? – сэр Брайан ограничился этим кратким пояснением, и отряд повернул на дорогу, проходящую мимо ворот монастыря.

Небо было чистым, солнце светило ярко, всё вокруг выглядело мирным и безмятежным, но какая-то мрачная тень легла на лица и сердца рыцаря и стражников. Сэр Брайан прекрасно знал, что это за тень. Была она знаком скорой смерти, ведь никто не сомневался, что обратно вернутся не все, если вообще хоть кто-нибудь из них выживет. Но воины со смертью знакомы довольно хорошо. Они её не то чтобы совсем не боятся, однако научились не обращать внимания на её близкое присутствие.

Теперь сэр Брайан вёл отряд лёгкой рысью. Если лошади при этом слегка и утомятся, то ничего страшного, визит в монастырь займёт некоторое время, и они успеют полностью восстановить силы. Доехали они быстро, святая обитель располагалась совсем неподалеку от развилки, и вскоре всадники оказались перед оградой.

Ворота были наглухо заперты, что никого не удивило, ведь округа кишела разбойничьими шайками. Стражники постоянно их отлавливали, суд барона был на удивление быстр, а приговор – повешение – легко было предсказать заранее, но почему-то лесных джентльменов меньше не становилось, они только старались держаться подальше от замка. На место погибших в схватках со стражей и повешенных очень быстро приходили новые. Некоторые из них были набожными, но вряд ли настолько, чтобы при удобном случае не ограбить монастырь. А то, что у святых отцов всегда есть чем поживиться честному разбойнику, ни для кого тайны не составляло. Закрытые ворота давали хоть какую-то защиту от грабителей.

По знаку рыцаря один из стражников подъехал к воротам и постучал. Долгое время на стук никто не отзывался, и стражник, не дожидаясь приказа, постучал ещё раз. Сэр Брайан прекрасно понимал, что его отряд – гости для святых отцов отнюдь не желанные, так что монах-привратник сколько сможет, столько и не будет слышать стук. Ведь всегда остаётся надежда, что незваные визитёры постоят, постучат, да и уберутся куда-нибудь подальше.

Но нет, подумал сэр Брайан, не на того напали! Хоть он и стал рыцарем совсем недавно, ему неоднократно приходилось видеть, как сэр Чарльз успешно входил туда, где ему были совсем не рады и пускать не хотели.

– Эй, стражники! – во всю мочь заорал сэр Брайан. – Похоже, тут некому открыть для нас ворота. Явно со святыми отцами что-то нехорошее случилось. Скорее всего, монастырь захвачен разбойниками. Ты и ты, – рыцарь указал на двух стражников, – быстро перелазьте через ограду и открывайте. Если же там прячется разбойник, его нужно сразу прикончить, не вступая в разговоры, пусть даже он напялил на себя монашескую рясу.

Сэр Брайан был абсолютно уверен, что никому не придётся лезть через ограду, потому что привратник там есть, только спрятался. А после такого приказа он непременно покажется, не захочет же он, чтобы стражники его прикончили, считая разбойником. И рыцарь ничуть в этом своём предположении не ошибся.

– Да благословит вас Господь, люди добрые! – подал голос привратник, причём в голосе явственно слышался испуг. – Идите с миром, и пусть пути ваши будут праведными!

– Спасибо, святой отец, за благословение, – поблагодарил рыцарь. – А теперь, будь любезен, отвори для нас ворота. У меня дело к аббату. И пошевеливайся, дело срочное!

– Незачем вооружённым людям входить в монастырь! – возразил привратник. – Оружие смерть несёт, а Господь наш Иисус – это Любовь.

Сэр Брайан не стал ввязываться в бесполезный богословский диспут с монахом.

– Отворяй ворота, святой отец, – вместо этого предложил он. – Или мы сами их отворим. Но тогда всякое может произойти.

– Да кто ты такой, что угрожаешь насилием слуге Божьему, не боясь гнева Господнего? – возопил монах, отлично понимая при этом, что заступничество Господа крайне редко распространяется на мирские дела, и потому всерьёз рассчитывать на прямое Его вмешательство особо не приходится.

– Я сэр Брайан, рыцарь барона Герсби. А теперь, когда мы познакомились, отворяй ворота, да поживее. Хотя Господь и наградил меня безграничным терпением, его запасы уже подходят к концу.

– Это ты говоришь, что ты рыцарь барона Герсби. Но так любой может о себе сказать, на то Господь и дал человеку язык вместе с умением говорить. Однако же, рыцарь, ты никогда раньше тут не бывал, вижу я тебя впервые, а мы знаем всех рыцарей барона.

– Ну, всё, запасы моего терпения истощились, – сообщил сэр Брайан. – Это что ж такое происходит? Добрых христиан не пускают в святую обитель! Так, вы двое! Я же вам приказал перелезть через ограду и отворить ворота! Почему же вы до сих пор здесь, а не там?

И вновь никому через монастырскую ограду лезть не довелось. Рыцарь даже ни на мгновенье не усомнился, что именно так оно и будет.

– Всё, всё, отворяю, – сдался привратник и чем-то там заскрипел, после чего ворота открылись. – Подчиняюсь я угрозе насилия, и если пришли вы в святую обитель не с добрыми намерениями, да падёт кара Господня на головы ваши, и да гореть душам вашим веки вечные в Геенне огненной!

Сэр Брайан речь монаха пропустил мимо ушей. Отворил святой отец ворота, и ладно, больше ничего от него и не требовалось. Всадники въехали на монастырский двор, и там увидели, что слуги Божьи вознамерились дать им отпор. Примерно три десятка монахов, вооружённые кто дубинами, а кто даже мечами, стояли во дворе в некоем подобии воинского строя.

Вот же горе-воины, подумал рыцарь. Если уж всерьёз обороняться надумали, так не здесь это надо делать, а на воротах. Хотя и там оно было бы бесполезно, этот монастырь построен отнюдь не в виде крепости. Да и бойцы из святых отцов совсем никудышные, это же не тамплиеры. Некоторые из них свои тяжёлые дубины держали с огромным трудом, как же им сражаться-то этими дубинами?

Боевой дух у монастырского воинства тоже был далеко не на высоте. Увидев во главе всадников закованного в броню рыцаря, монахи потеряли всякое желание сражаться, если, конечно, вообще когда-либо такое желание имели. Сэр Брайан был облачён в лёгкие доспехи, но вряд ли хоть один из святых отцов был способен отличить лёгкие доспехи от тяжёлых. Только один монах, самый крупный среди них, вооружённый длинным двуручным мечом, так и не смог смириться с тем, что битва не состоится. Он оглянулся, увидел, что если надумает сражаться, то это ему придётся делать в одиночку, и всё-таки отважился принять бой.

– Господь да поможет правым! – выкрикнул он и помчался на сэра Брайана, легко подняв свой огромный меч для удара.

Рыцарь выставил копьё тупым концом вперёд, ожидая, что излишне воинственный боец левым плечом наткнётся на копьё с разбегу. Как ожидалось, так всё и произошло. Монах выронил меч и сам упал, потрясённый ударом.

– Да что ж это вы, святые отцы, вытворяете? Ну какие из вас воины? Вы тут что, тамплиерами себя вообразили? Так, всё, на сегодня хватит поединков! – объявил сэр Брайан. – Господь помог правому, то есть мне. И давайте на этом остановимся. А то ещё пострадает кто-нибудь всерьёз, а зачем это надо?

Рыцарь снял шлем, спешился и подошёл к поверженному монаху. Тот собрался встать, и сэр Брайан протянул ему руку, чтобы помочь.

– Ну и удар у вас, сэр рыцарь! – восхитился тот. – Из меня аж дух вышибло!

– Святой отец, вы, в отличие от всех остальных, хотя бы мужество проявили, – похвалил бывшего противника сэр Брайан. – Но рассудительности ваш поступок лишён начисто. Ну, кто ж атакует пешим конного рыцаря, вооружённого копьём? Даже великий воин, вроде короля Артура или сэра Ланселота, и то в такой схватке имел бы весьма небольшие шансы на победу, если бы вообще хоть какие-то имел.

– Да какой из меня воин, тем более, великий, – отмахнулся монах. – Кузнец я здешний, и, говорят, кузнец неплохой. Брат Смит меня зовут. Силой меня Господь не обделил, махать могу хоть молотом, хоть мечом, хоть другим каким оружием. Для того, чтоб разбойников прогнать, этого вполне хватает, а вот искусству поединка я совсем не обучен.

– Каждому своё, брат Смит, – успокоил его сэр Брайан. – Никто не может хорошо уметь всё.

– Так решил Господь, – согласился брат Смит и возвёл глаза к небу. – Восславим его!

– Непременно восславим, – поддержал его рыцарь. – В своё время. А сейчас я бы хотел поговорить с аббатом. Только перед этим скажи мне, брат Смит, ты от моего удара не очень пострадал?

– Нет, что вы, сэр рыцарь! Это так, ерунда, а не удар. Вот когда я подковываю какую-нибудь строптивую лошадь, а она ухитряется, нечестивица, лягнуть меня, вот то да, удар, да ещё какой! А насчёт вашего разговора с аббатом, так вон брат эконом, он вашу встречу чудесно устроит.

А брат эконом появился только тогда, когда стало ясно, что не будет здесь никакой схватки, подумал сэр Брайан. В отличие от брата Смита, этот слуга Божий рассудительностью обделён отнюдь не был.

Брат эконом, весьма упитанный монах в аккуратной рясе, с блестящей тонзурой и чисто выбритым лицом, немедленно начал распоряжаться, и рыцарь не мог не признать, что все его распоряжения были дельными.

– Братья, положите оружие туда, где его взяли, ибо неуместно слугам Божьим в святой обители оным оружием размахивать. Брат Роберт и брат Энгус, отведите лошадей на конюшню. Брат Смит, посмотри, что у них с подковами, и если вдруг что-то не так, перекуй их заново. Только осторожнее будь! А не то какая-нибудь подстрекаемая Сатаной лошадь опять тебя лягнёт как следует, и ты несколько дней отлёживаться будешь. А у нас другого кузнеца нет. Теперь вы, гости дорогие. Добро пожаловать в святую обитель! Я брат Ансельм, эконом монастыря, – представился он. – От себя и от имени отца настоятеля приношу извинения за холодный приём. Но и вы, сэр рыцарь…

– Сэр Брайан, – представился рыцарь.

– Так вот, и вы, сэр Брайан, должны понимать, что не могли мы так просто незнакомцев внутрь монастырской ограды впустить. Вас, сэр Брайан, мы не знаем, а лихих людей вокруг столько, что из них легко можно пару-тройку легионов Сатаны составить, да будет вечно проклято имя его!

– Всё это неважно, – скривился сэр Брайан. – Я могу, наконец, увидеть аббата? Или здесь на самом деле заправляете вы, брат Ансельм, и мне следует говорить с вами?

– Нет, нет, что вы, сэр Брайан! Аббат вас уже ждёт. Я вас прямо сейчас к нему провожу. А брат Иона отведёт ваших людей в трапезную, ибо как раз наступает время обеда, и негоже доблестных воинов оставлять голодными в святой обители.

– И я бы от обеда не отказался, – мрачно сообщил сэр Брайан. – Я, может, тоже доблестный воин.

– Вы ведь намеревались аббата повидать, – напомнил, улыбаясь, брат Ансельм. – И притом срочно. Вот и повидаете. Не следует беспокоиться, сэр Брайан, без обеда вы у нас не останетесь.

Брат Ансельм не спеша шёл по монастырскому коридору, и сэр Брайан, гремя доспехами, следовал за ним, неся в руках свой шлем.

– Вот здесь, сэр Брайан, аббат вас и примет, – сообщил рыцарю монастырский эконом, указывая на дверь.

Рыцарь вошёл в помещение и сразу же увидел отца настоятеля. Да его и невозможно было не увидеть, он заполнял собой почти всё помещение. А может, просто так казалось, ведь помимо аббата в его апартаментах находился стол, причём весьма широкий, а вокруг стола стояли табуреты.

Но аббат действительно имел огромные размеры. Чуть раньше, глядя на брата Ансельма, сэр Брайан подумал, что этот монах неимоверно толст, но теперь, сравнивая его с аббатом, готов был признать, что монастырский эконом довольно стройный мужчина. Помимо немалых размеров, отец настоятель обладал ещё и замечательной лысиной. Многие римские священники выбривают себе тонзуру, так вот, аббат возможности носить тонзуру начисто был лишён. Нечего было выбривать святому отцу, поскольку ни одной волосины, даже самой завалящей, на его голове не росло.

– Приветствую тебя, сын мой, в нашей святой обители! – обратился аббат к рыцарю. – Раз ты пришёл ко мне, полагаю, дело у тебя есть, и притом дело немаловажное. Присаживайся на табурет, сын мой, ибо, как уверяет народная мудрость, в ногах правды не имеется. И ты, брат Ансельм, присоединяйся к нам. Ибо если духовные наставления и добрый совет я и сам дать в состоянии, то в оказании материальной помощи, которая, почти не сомневаюсь, воинам тоже потребуется, без эконома не обойтись никак. Что ж, я со всем вниманием слушаю тебя, сын мой.

Сэр Брайан любезным приглашением святого отца не замедлил воспользоваться, и водрузил своё тело, закованное в доспехи, на один из табуретов, а шлем положил рядом на пол.

– Зовут меня сэр Брайан, и я рыцарь барона Герсби, – представился он.

– Если доблестный рыцарь не возражает, – прервал его брат Ансельм, – мы могли бы предварительно отобедать, и дело обсудить уже после этого, на сытый желудок, не отвлекаясь на позывы плоти, терзаемой голодом.

– Доблестный рыцарь возражений не имеет, – согласился с предложением эконома сэр Брайан.

– Очень хорошо, – брат Ансельм громко хлопнул в ладоши, и в приоткрывшуюся дверь просунулось совершенно детское веснушчатое лицо под шапкой огненно-рыжих волос. – На троих, Джон, – распорядился эконом, и лицо исчезло, а дверь затворилась.

– Сей отрок – один из монастырских послушников, – счёл нужным дать пояснения аббат. – Он будет прислуживать нам за трапезой. Сейчас он принесёт еду и вино. Мы не поинтересовались у тебя, сын мой, какой сорт вина ты предпочитаешь. Но это потому только, что монастырь наш к числу богатых отнюдь не относится, и все бочки, что стоят в подвалах, содержат вино одного-единственного сорта. Так что в этом вопросе Господь нам выбора не предоставил.