Непридуманный мир Дэя Олана
- -
- 100%
- +
Андрей Хмелёв Редактор
Мария Бабаева Редактор
Мария Бабаева Корректор
MavisKlair Studio Дизайнер обложки
© Катерина Попова, 2023
© MavisKlair Studio, дизайн обложки, 2023
ISBN 978-5-0059-8613-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
Наступает новая эра! Эра человечества! Подчинив жизнь, мы наконец-то можем стать счастливыми! Теперь хватит времени, чтобы вершить великие дела, воплощать в жизнь самые невообразимые идеи! Корпорация ОМОТАЛ ждёт всех без исключения, даря здоровье и счастье каждому.
Это рекламное вещание преследует тебя повсюду: на работе, дома, в кафе. Все знают, чем занимается эта корпорация, и всех это устраивает. Жизнь за жизнь – гласит их непреклонный девиз. Но меня они почему-то всегда пугали. Не сказать, что я робкого десятка, просто их методы мне противны. Ведь чтобы получить лекарства, орган или протез, достаточно поймать и сдать преступника, или сделать наводку корпорации ОМОТАЛ. И ты с лёгкостью получишь то, что тебе нужно, когда врачи заберут это у преступника.
Нужно ли говорить, что многие стремятся продлить свою никчёмную жизнь. Зато преступность снизилась почти до нуля. А человечество помешалось на озеленении планеты и здоровье большей части её жителей. Я достал медсигарету и с отвращением закурил у окна, на прозрачном стекле которого мелькали рекламы. Липкий дым медленно проникал в лёгкие и оседал там мелкими крупицами антибиотиков. Это самый быстрый способ подлатать мои напрочь застуженные лёгкие. По стеклу стекали голубые капли дождя, заряженные минералами и удобрением для растений. Во время дождя выходить на улицу строго запрещалось. Мало ли как негативно на тебя подействуют цветочные концентраты.
Однажды я читал в «Планэте», что лет триста назад дождевая вода была прозрачной и вполне пригодной для питья. «Чистая, как слеза», – но кто поверит, если наши слёзы серого цвета, потому что когда-то учёные решили, что через слёзные и потовые железы удобно выводить токсины.
Я докурил и воткнул бычок в горшок с цветами. Фильтр в течение суток сам разложится на микроэлементы, полезные для растений.
В комнате было темно и слегка жутковато. Небо за окном пылало алым цветом из-за минералов в атмосфере. Через двадцать минут закончится дождь, как и обеденный перерыв, улицы снова наполнятся людьми, спешащими по делам. Из моей квартиры на седьмом этаже хорошо виден весь наш квадратный жилой сектор, в углу которого стоит мой дом, а окна выходят в центр квадрата. Ничего лишнего: восемь домов, расположенных по периметру, соединяются тонкими тропинками между высоких хвойных деревьев.
Все жилые сектора выглядят одинаково, только деревья разные. Люди передвигаются исключительно пешком, так как это полезно для здоровья. Большинство работает по пять часов в сутки, уделяя всё остальное время своему организму. Есть, конечно, исключения – те, кто не соблюдает общеустановленные нормы или же занимается чем-то криминальным. Моя работа заключается в том, чтобы находить таких людей и арестовывать.
Я не могу сдавать преступников напрямую в ОМОТАЛ, только в ЗВЗ (здание временного заключения). Оттуда их отправляют в ОМОТАЛ по программе помощи секторам. А я получаю все необходимые лекарства по страховке, она же обеспечила меня квартирой в «хвойном жилом секторе».
Сегодня после обеда у меня по плану был сектор 24Б. Я достал свой коммуникатор и ещё раз проверил данные. М-да… местечко то ещё. Не все районы на планете были похожи на мой хвойный сектор. Были ещё Б и В, а про Г я вообще молчу. Туда даже мы не совались, несмотря на свою власть.
Простые жители районов А и Б даже не подозревали, что есть и другие районы. «Гнилые районы» попросту отгородили от всего мира. Они больше не были частью человечества. Об этом знали лишь представители власти и люди, имеющие специальный допуск. Преступность там процветала точно так же, как болезни.
Для района Б не требовалась полная экипировка, но я всё же положил в сумку респиратор, перчатку ПМФ (подавляющая мозговые функции), в которой надо лишь потереть пальцами друг о друга и направить ладонь на противника. Также закинул очки, отслеживающие след наркотических препаратов, и кучу всего остального, чем мы вообще ещё ни разу не пользовались. Я привык чётко следовать инструкциям и быть на высоте, ведь я Дэй Олан, тот самый Дэй, получивший награду за самое большое количество пойманных преступников.
В свои семьдесят пять лет я выгляжу довольно молодо и до пенсии надеюсь совершить ещё немало подвигов. Мои волосы черны и густы, кожа гладкая и немного смуглая, а телосложению завидуют даже те, кто моложе лет на 30. Сослуживцы всё ждут, когда же я остепенюсь. Если бы они знали, как прекрасно жить одному, без ворчливой жены (а они все после определённого этапа совместной жизни начинают ворчать), без детей, которые в итоге становятся злыми и жестокими, сколько бы ты в них не вкладывал. В конце концов, я себя люблю и сам себе хозяин.
Выйдя из дома, я направился к станции в конце района, откуда каждые два часа ходили ЭНВ (электрические наземные мини-вагончики). Сорок минут плавной поездки – и я в центре района Б. Все сектора начинают свой счёт от центра и идут по спирали. Значит, придётся прогуляться пару-тройку километров. Я вышел на дорожку, закурил свою лечебную сигарету и пошёл, стараясь не смотреть по сторонам, хотя это и было сложно. Деревьев здесь было намного меньше, чем в районе А, трава почти не росла, а в воздухе висел запах гари.
Я не стал надевать респиратор, чтобы не привлекать лишнего внимания. Хотя по синей униформе «Отдела Порядка» и так понятно, кто я такой. Число сверлящих меня взглядом росло с космической прогрессией. Но стоило мне поднять голову и зло посмотреть на людей, как некоторые из них кинулись в стороны. Не любят здесь таких, как я, да нас вообще нигде не любят. Мы имеем власть, привилегии, но живём среди простого и порой глупого народа. Ну почему никто не хочет задумываться об опасности нашей работы? Завистники!
Я докурил и прошёл ещё один сектор. Бычок полетел под старый дуб. Старики рассказывали, что в районе Г люди содрали с дубов всю кору ради её полезных свойств. Там, наверное, уже ничего не осталось от зелени. Мой коммуникатор запищал, сигнализируя о приближении к месту назначения. Когда тело в отличной форме, то не замечаешь таких физических нагрузок, как несколько километров быстрым шагом.
Сектор 24Б не представлял собой ничего интересного. Это был сектор с вишнёвым садом. По моим данным, фруктовые деревья сажали сами жильцы, чтобы экономить на еде. После того, как мы научились контролировать климат, год разбили на три плодоносных сезона, урожай увеличился в несколько раз, а в зимнюю спячку природа впадает всего на одну неделю в сезон.
Вот нужный дом, семнадцатый этаж. В домах сектора тридцать этажей с пятью квартирами на каждом и удобные широкие лестницы с балкончиками для отдыха. На семнадцатый пролёт я взбежал, даже не сбив дыхание, и остановился у двери, покрытой зелёной биокраской. Номер, некогда висевший на тонком гвозде, давно отвалился, но бледный след всё же указывал на то, что это квартира восемьдесят четыре. Я достал коммуникатор и ещё раз детально сверился с данными.
Досье: «Пьон Лаво, 97 лет, 3249 года рождения, образование медицинское, неполное. Рождён в районе Б. Ни разу не выезжал за пределы своего района. Вдовец, детей не имеет. Ранее оговорён или осуждён не был. Обвиняется в фильтровании дождевой воды и распространении её за жетоны. Соседи по сектору отказались давать показания против Лаво. Донос в ОП был получен анонимно». Значит, соседи покрывают его.
Я нажал на кнопку у видеопанели и отошёл на три шага назад. Загорелся зелёный индикатор, означающий, что на меня кто-то смотрит.
– Отдел Порядка законодательства земли, Дэй Олан! Гражданин Пьон Лаво, вы должны незамедлительно открыть дверь. Иначе я открою её сам, а вам это прибавит ещё одно нарушение.
Я услышал тихое ругательство, и дверь медленно открылась. На пороге стоял мужчина, небритый, в язвах и в порванной одежде, как будто он жил в районе Г. Из квартиры на меня пахнуло гнилью. По стенам коридора змеился какой-то вид мха. Пришлось достать из сумки респиратор, перчатки и очки. На всякий случай закинул в рот таблетку от вирусов, не зря же таскаю с собой полный багаж.
Лаво отодвинулся в сторону, пропуская меня, поднёс дрожащую руку ко рту и с бульканьем закашлялся, согнувшись пополам. В коридоре на полу валялся всякий хлам, который давно нужно было сдать в утилизацию. Я пнул ногой биоящик для фруктов, и оттуда выбежал маленький рыжий котёнок. Он был не больше моего указательного пальца, что делало его идеальным питомцем из-за меньшего потребления еды и выделения отходов. Мы давно перешли на экономных животных. Домашние кошки, собаки, рыбки и птицы стали меньше, а хозяйственные, такие как коровы, козы, овцы, стали крупнее и продуктивнее.
– Предъявите документ, удостоверяющий вашу личность, – проговорил я. Он медленно вытащил из кармашка на стене стеклянную панельку ЛП (личностный паспорт), содержащую всю информацию о владельце. Я её проверил и до окончания дела убрал в свою сумку.
– У меня ордер на обыск вашей квартиры, – протянул ему голографическую карточку пять на пять сантиметров. Лаво тут же уронил её, не удержав в трясущихся руках. Я остался стоять. Мужчина с кряхтением наклонился и поднял ордер. Держа руку в ПМФ-перчатке наготове, я направился в кухню. Следов наркотиков обнаружено не было, но хаос, правящий там, остановил меня на самом пороге. Кругом валялись биоящики, тухлые корнеплоды, на стенах рос всё тот же мох. Я достал сканер живительных элементов и направил луч прямо на мох. Данные незамедлительно поступили на мой коммуникатор и копией отправились в архив «Отдела Порядка». «Себельный мох, класс печёночников, выведенный искусственным путём для извлечения нитрата аммония (аммиачная селитра)». Этим мхом можно очищать дождевую воду от минералов для растений.
– Так, одно нарушение уже есть, – сказал я, глядя на Лаво. – Так открыто выращивать себельный мох!
– Когда я въехал, эта гадость уже росла здесь! – начал оправдываться хозяин квартиры.
– Конечно! И как им пользоваться вы тоже не знаете?! В досье указано, что вы родились в этой квартире, так что въехать сюда могли только в своей матери.
Я аккуратно обошёл Лаво, так, чтобы случайно не задеть его тело, не хотелось потом расщеплять свою форму и покупать новую, и прошёл в комнату. Там дела обстояли ещё хуже. С потолка свисали непонятные провода, на полу шипели кислотные лужицы, а в углу лежало несколько тушек дохлых котят. Мебель полностью отсутствовала.
Я разглядел кое-что интересное и вошёл в комнату. Респиратор не помогал от вони, я рефлекторно сморщил нос. Раскидав несколько ящиков носком ботинка, я увидел то, что не встречал ещё ни разу в жизни. Это было похоже на очень тонкий коммуникатор, такой тонкий, что, если его подкинуть, он бы упал не сразу, а медленно опустился на пол. Размер был примерно пять на семь сантиметров, но, судя по обломанным краям, это не целая вещь, а только её часть. Он был грязно-жёлтого цвета с надписями на непонятном языке. Я аккуратно взял предмет в руки, и он повис, как тонкая ткань, между пальцами. Убрав находку в специальный контейнер, я повернулся к Лаво.
– Что это такое? – спросил, сунув ему под нос прозрачный контейнер из эковолокна.
– Я не знаю, как оно называется, – сказал мужчина со вздохом, прошёл в кухню и сел на стул.
– Давай, показывай, что есть ещё, и будем закрывать дело, – к моим ногам выбежал рыжий котёнок, может, тот же, а может, его родной брат. Живность, бегавшая по его шкурке, меня нервировала. Я угрожающе потер пальцами в ПМФ-перчатке и направил руку на Лаво. Тот нехотя поднялся и достал из-под стола котелок, полный чёрных кусочков.
– Уголь, – сказал он.
– Вы что же, сжигаете деревья? – моему удивлению позавидовал даже я сам, вспоминая этот эпизод чуть позднее. – Это нарушение всех правил, граничащее с безумием! Вы понимаете, что вас ждёт?
Я достал коммуникатор, открыл связь с Отделом Порядка и запросил воздушный транспорт. Можно было просто отвести Лаво в ЗВЗ, но с таким количеством улик я один не справлюсь.
– Сэр… – обратился ко мне Лаво. – Прошу вас, не отдавайте меня им, – в глазах мужчины стояли слёзы.
– Вы же понимаете, что сами навлекли на себя проблемы.
– Но меня ждёт смерть.
– Возможно, если суд решит, что вы это заслужили, – я стоял и ждал транспорт, этот мужчина начинал действовать мне на нервы.
– Они отдадут меня в ОМОТАЛ.
– Я же сказал, это ваши проблемы, – я потёр пальцами, направил руку на Лаво и выпустил заряд в его голову. Он сразу обмяк и замолчал, продолжая пялиться в мою сторону. Я вышел из квартиры на лестницу и достал медсигарету. Мне не хотелось оставаться в этой помойной яме дольше, чем потребуется, моя работа – добывать улики и ловить нарушителей. Поэтому я спокойно закурил и присел на балкончике. То, что произошло дальше, до сих пор не укладывается в моей голове.
В квартире Лаво произошёл точно рассчитанный взрыв, при котором пострадала только его квартира. Как это возможно? В наше совершенно мирное время любое оружие запрещено и достать его невозможно. По крайней мере, так было до этого момента.
Глава 2
Я подошёл к раскрытой двери, из которой валил чёрный дым, и не смог сдержать кашель. В том, что Пьон Лаво не выжил, я был уверен на сто процентов. Об этом говорил запах палёного мяса. Входить внутрь я не стал, но и ждать, как новичок, пока приедут знающие дяди, тоже не собирался. Из соседних квартир начали высовываться жильцы, крича о безнаказанности органов порядка. Я быстро вытащил из сумки сканер живительных элементов, настроил на максимальную площадь и направил в центр обгоревшего помещения. Сканер пикнул, но я не успел прочесть данные. Сбоку от меня появился здоровенный мужик, размахивающий дубинкой, сделанной из ножки стола. Я вовремя увернулся, и удар пришёлся на угол стены. А с верхнего этажа бежали ещё два таких же озлобленных парня.
– Вы же понимаете, что вам за это полагается? – они меня не пугали, а только злили. Напасть на самого Дэя Олана, да ещё и в секторе Б? Они что, совсем забыли своё место? Я потёр пальцами и тут же вырубил одного громилу. В это время один из спустившихся с лёту рубанул меня ребром ладони по затылку. В глазах рассыпались ночные мотыльки, но я устоял на ногах. Развернулся и, пытаясь настроить фокус, пальнул перчаткой наугад. Повезло! Попал ещё в одного.
Теперь схватка происходила на равных. Противник кинулся на меня, не давая сориентироваться. Его удар пришёлся на плечо, но я, не обращая внимание на боль, стал палить лучом перчатки во все стороны. Спустя несколько секунд на ногах остался только я один. На ступенях и площадке с глупо вытаращенными глазами лежали трое мужчин. А у меня всё ещё звенело в голове и слегка подташнивало.
Когда прибыл воздушный транспорт МИГ, я сидел на ступенях, читая данные со сканера. Живых организмов обнаружено не было, даже мох и тот погиб. А взрыв, судя по всему, произошёл в туалете, куда я побрезговал заходить. Из-за такой халатности можно лишиться должности. Привык ведь ловить богатеньких хулиганов из секторов А, которые от скуки выбегали под дождь или слишком близко подходили к морю.
Море у нас давно закрыто для общественного пользования. Его накрыли специальной плёнкой, чтобы испарения не поднимались к облакам, которые тщательно собирали по молекулам. Выходит, мы сделали из морей и океанов огромные аквариумы и оставили в покое, закрыв все водные пути.
– Иган Траунк, воздушная разведка! – около меня возник юноша лет 40 и трижды козырнул тремя пальцами правой руки.
– Отставить, – сказал я и указал подбородком в сторону рванувшей квартиры. – Улики пропали, как и виновный. Взрывное устройство было заложено в санузле. Я чудом успел спастись. Эти трое – я пнул ногой одного из нападавших – скорее всего замешаны и должны быть доставлены в ЗВЗ для допроса. Хозяин квартиры, Пьон Лаво, был несомненно виновен и должен был быть наказан по всей строгости, но из-за его смерти я закрываю дело и сдаю в архив. Подчистить и опечатать квартиру, остаточные данные прислать на мой коммуникатор.
Траунк козырнул и отправился раздавать указания своим ребятам. Я не спеша спустился с семнадцатого этажа и вышел на улицу. Люди собрались небольшими группками между вишнёвых деревьев и тихо переговаривались, косясь на зелёное воздушное судно, больше похожее на черепаху, чем на летательный аппарат. Можно было полететь вместе с группой, но ждать, пока они там закончат, не было настроения, и я пошёл пешком до станции.
Дома мне хотелось лишь одного – поспать. Народ из Отдела Порядка всегда перерабатывает установленную квоту рабочих часов, поэтому на пенсию мы выходим рано, в сто лет. И тут уже спокойно доживаем свою счастливую жизнь. Я начал раздеваться ещё в коридоре, бросая вещи на пол по дороге в ванную. Горячий душ из очищающих и увлажняющих биоэлементов ещё больше расслабил, и я начал зевать. А ведь предстоит ещё разобрать сумку и поставить сканер на зарядку. От этих мыслей только больше захотелось спать. В спальне царил прохладный покой и порядок. На окне мелькала реклама корпорации ОМОТАЛ.
– К чёрту сумку, – сказал я, рухнув на кровать, и уснул беспокойным сном. Снилась та глупая ошибка, из-за которой мог лишиться жизни. Я ведь лучший в своём отделе, так почему же не заглянул в туалет этого водокрада? Котята без голов бегали у меня под ногами и весело махали хвостиками.
Надо ли говорить, что проснулся я не отдохнувший и злой, ещё и плечо ужасно ныло. Сидя на подоконнике, я ждал, пока сварится зелёный кофе, и смотрел во двор сектора в попытке среди сосен разглядеть жильцов многоэтажек. Потом мне стало скучно, и я взялся за рабочую сумку. И снова совершил ошибку, а точнее, нашёл новую. Среди вчерашнего хаоса я напрочь забыл сдать улику, ещё и сообщил отряду, что всё сгорело. Хотя, можно просто от неё избавиться и жить дальше. Я взял в руки прозрачный контейнер и посмотрел на свет. Ткань была совсем не похожа на те, что мне доводилось видеть. Я отсканировал её и за чашкой кофе сел читать данные.
С чем это я столкнулся? И что делал Лаво с этой вещью? Не люблю, когда у меня вопросов больше, чем ответов.
– Что общего у этих составляющих? Точное название и дата создания, – сказал я вслух. Устройство слегка зависло, но через несколько секунд всё же выдало данные.
– Сканер, перевод образца на современный диалект.
– Неужели такую чушь могли издавать в СМИ? Кому это интересно? – я ещё раз посмотрел на контейнер с тканью и бросил его в утилизатор, люк которого находился в стене моей кухни.
– Вот так, и ничего не было.
Я закурил. Потом достал из сумки стеклянную панельку ЛП и открыл общие данные. Оказалось, что Лаво ни разу не обращался в корпорацию ОМОТАЛ, как будто и не болел никогда. Значит он не сдавал никого ради своего здоровья. Это было очень странно, тем более для сектора Б.
С утра надо было заскочить в медотсек, показать плечо, а потом – в Отдел Порядка.
Если бы знал, что меня ждёт, я бы совсем не просыпался. Не успел дойти до медотсека в дальнем корпусе корпорации ОМОТАЛ, как пришло сообщение о срочной явке в отдел. Надеюсь, это не касается вчерашнего происшествия, хоть я и забыл сдать отчёт. Хотелось поскорее забыть всё произошедшее и снова стать великим Дэем Оланом.
До отдела я так и не дошёл. Сознание словно заволокло туманом, во рту появился кисло-сладкий привкус, и я провалился в темноту.
«В состав объекта входят: древесная масса, плесневые грибы, масла…»
«Название: газета.
Дата выпуска: примерно 2021 год.
Использование: один из видов СМИ.
Лингвистика: язык древнего мира.»
«Так пусть же книга говорит с тобой.
Пускай она, безмолвный мой ходатай,
Идёт к тебе с признаньем и мольбой
И справедливой требует расплаты.
Прочтёшь ли ты слова любви немой?
Услышишь ли глазами голос мой?»
Пробуждение было ужасным. Я долго не мог открыть глаза, хотя мозг уже начал функционировать. Вокруг меня стояла тишина, а запахи перемешались с вонью и ещё чем-то непонятным в такую симфонию, что захотелось перестать дышать. Всё так же не в силах открыть глаза, я пошевелил руками и ногами. Они в порядке, если не считать ломоту во всём теле. Так в чём же дело? Я осторожно дотронулся до лица. Оно было опухшим и онемевшим. Возможно, теряя сознание, я упал лицом вниз.
Наконец разлепив отёкшие веки, я заметил, что лежу на холодном бетонном полу, а вокруг темно. Вот тут-то и проснулись все инстинкты, и я вскочил на ноги. Глаза начинали привыкать к темноте, очертания силуэтов в комнате пугали меня всё больше и больше. Со всех четырёх сторон неподвижно стояли люди в причудливых позах и чего-то ждали.
– Эй, кто здесь? – спросил я уверенным голосом Дея Олана из Отдела Порядка. Но чувствовал себя немного растерянным.
– Где я нахожусь, и что произошло? – сумки со мной не было, а это значит, что при мне остались только сильные руки. Медленно продвигаясь в полумраке, я несколько раз споткнулся о мусор, валяющийся повсюду. Подойдя к ближайшему силуэту, я разглядел, что это не живой человек, а всего лишь копия из незнакомого мне материала. И таких копий здесь было штук сорок. Для чего их создавали и почему бросили, непонятно. У одной из стен я заметил тонкий луч света, окружавший дверной проём, и направился к нему. Толкнув незапертую дверь, я попал в свой самый худший кошмар.
Вдоль широких тротуаров тянулись узкие дорожки, на которых ужасно одетые люди жгли что-то в больших бочках. Вокруг бегали кошки и собаки огромных размеров, мусор покрывал дорожку, оставляя только догадываться, что находится под ним. Пахло отвратительно, а мимо проходившая женщина протянула ко мне изуродованную руку и попросила несколько жетонов.
– Ну дай мне жето-о-он, – её акцент был ужасен.
В испуге я шарахнулся от неё, привлекая ненужное внимание. Непонятного возраста мужики, греющие руки у бочки, повернулись ко мне и выругались.
– Эй, ненормальный, поделись ботинками!
Не желая попасть в неприятности, я быстрым шагом пошёл вдоль широкого тротуара, разглядывая местность. Тут не было секторов, маленькие домики располагались где придётся, делая из местности целый лабиринт. Кажется, я слышал о таком месте… И тут меня осенило: я в районе Г! Но как? Как я сюда попал?
Опухшие глаза начали слезиться, не то от дыма, не то от обиды. Я понимал, что попасть сюда случайно не мог. Значит, помогли. Вопрос лишь в том, кто и зачем? Если бы я сделал что-то не по протоколу, меня бы просто сдали в ОМОТАЛ, а тут нечто другое. «Так, – сказал я сам себе, – для начала надо перестать метаться, успокоиться и всё обдумать». Ноги сами свернули в узкий проход между домами, где из трубы прямо на землю стекала тёмная вода.
Разбитая губа болела, во рту пересохло, ужасно хотелось пить. Мужество Дея Олана, которым многие восхищались, исчезало, уступая место страху и неуверенности. Я облокотился спиной на стену, стараясь успокоиться. Лёгкий озноб пронизывал тело. Оглядев себя в свете тусклых фонарей, понял, что меня переодели. Вместо формы Отдела Порядка на мне были свободные штаны, рубашка и жилетка неприятного цвета, на ногах – рваные ботинки. Можно было бы поблагодарить незнакомцев, что не оставили в рабочей одежде, которая слишком бросается в глаза, но с благодарностью ещё успеется, когда выберусь отсюда.
Начало светать. Теперь район казался ещё более уродливым и жалким. На улицах появились жители, среди которых совсем не было детей. Обращаться с просьбой о помощи к первому встречному мне не хотелось, и я вышел на дорожку в поисках приемлемого кандидата.
Где-то вдали послышался нарастающий вой сирены, люди начали прятаться кто куда. Тусклое восходящее солнце закрыл силуэт воздушного судна МИГ. Я остался стоять на месте в надежде, что прилетевшие люди смогут мне помочь. А мимо в панике пробегали взрослые мужики с испуганными лицами.
– Тебе что, жить надоело? – услышал я женский голос и обернулся. В мою сторону бежала девушка лет сорока – пятидесяти, одетая в тёмный балахон с капюшоном. Она схватила меня за руку и поволокла в сторону от прилетевших. Это было так неожиданно, что я забыл, как сопротивляться, и просто следовал за ней. Стараясь запомнить дорогу, мысленно отметил, что у бегущей вместо второй руки из-под балахона торчит кривая культя. Пару раз мои ноги спотыкались о мусор, которым был завален весь район, но девушка умудрялась с лёгкостью поднимать меня и тащить дальше по жуткому лабиринту.
Мы остановились лишь спустя минут двадцать. Несмотря на мою подготовку, бег с препятствиями сильно утомил. Я рухнул прямо на землю, и только потом огляделся. Чёртов район выглядел так же, как и километры позади нас. А я-то думал наши сектора похожи!