Поиски Кощея

Читать эту книгу я начала с любопытством и даже воодушевлением: с первых страниц показалось, что автор, вооружившись заветами построения волшебной сказки Владимира Проппа, написал современную сказку, в которой сплел современность (2000-е) и мифологию. Увы, мне это только показалось. Едва успев начаться, события стали развиваться по законам скорее фанфика, нежели чем волшебной сказки. И законы эти: главный герой может всё, главный герой олицетворяет добро и справедливость, главный герой всегда выходит сухим из воды. Впрочем, уклон в “мэри-сьюшность” я понять могу: всё таки рассказ написан для детей и хэппи-энд напрашивается сам собой. Но отсутствие продуманных ценностных систем, характерных для тех или иных групп персонажей, как и отсутствие метких и мудрых высказываний в стиле Альбуса Дамблдора, я бы назвала существенным недостатком этого рассказа. В нем всё подчиняется авторскому исключительному желанию насаждать справедливость и порядок.Автору, Юрию Примакову, больше 90 лет, и свои литературные опыты он начал уже на пенсии, что следует из его интервью. Отсутствие писательского опыта заметно, встречаются и небольшие орфографические ошибки (и, увы, это именно “ться-тся”…). Чувствуется, что для автора написание рассказов стало способом выражения своих переживаний и мировоззрения, в первую очередь на тему русской политической культуры и человеческих взаимоотношений в современном мире. Позволю себе несколько цитат:“Шейла грустно улыбнулась. Теперь в чертах ее лица не было ничего волшебного. Даже глаза перестали зловеще мерцать. Это была усталая молодая женщина, измученная непосильной ношей. Она понимала беспокойство отца Коли и его недоверие. Отправить своих детей на очень опасное дело – непросто. Но слишком взрослые не годились для этой работы. Нужны были Коля и его подруга. Так сказали астрологи. И Шейла начала медленно объяснять:–В наших мирах – и в вашем, и в волшебном, злоба, зависть, ненависть, распространяются очень быстро. Людям внушали пророки и мудрецы, что люди равны, и нужно делать добро, работать и помогать друг другу, исполнять законы и беречь тех, кто вокруг тебя. Но люди упрямы и эгоистичны. В нашем мире надеются на волшебство и чудо, в вашем на науку и технику и нигде на честную общую работу. Говорят одно, мечтают о другом, а делают то, что ни боги, ни демоны не могли бы измыслить. Сейчас наши миры опять соприкасаются, и отсвет наших войн опаляет вас. Слезы наших сирот и вдов топят вас, жадность наших повелителей заражает вас. Разве вы здесь не чувствуете это? Ваши дети могут многое изменить, если они не отступят. Они умны, смелы и бескорыстны. Они нужны нам и вам. Мы постараемся их уберечь.Колин и Лидин папы и мамы встали и подошли к детям.–С Богом. Мы будем вас ждать”.Жирным я выделила фрагменты, которые волнуют автора на протяжении всего рассказа, и к теме которых он будет не раз обращаться. В связи с этой цитатой в пору будет заметить, что наделяя мифологический мир современной моралью простых смертных, автор стирает границы – намеренно ли или нет – между мирами, из-за чего очарование возможности путешествия в параллельный мир попросту исчезает. В тему попаданцев мне всегда на ум приходят братья и сестры Певенси из “Хроник Нарнии”, но если у К.С. Льюиса они несут с собой в волшебный мир легитимность власти, как сыны и дочери Адама и Евы, а в Нарнии растут как личности, то в случае попаданцев у Примакова не совсем убедительно прописано, почему именно эти дети-пришельцы могут совершить необходимые перемены в мире сказки. Более того, под конец оказывается, что требуемая от Коли и Лиды помощь уже и не требуется, потому что некие “старцы”, заправляющие сказкой, передумали! (Без спойлеров не пересказать всю абсурдность этого сюжетного поворота, поэтому опущу его). Стали ли сами дети улучшенными версиями себя по возвращении в подлунный мир? Трудно сказать, поскольку особых потрясений с ними не случалось, точнее, сам автор не заставлял их особо переживать. Разве что Коля понял, что привязался к Лиде: но он и до путешествия выделял ее на фоне остальных своих знакомых.Основным недостатком я бы назвала смешивание автором в одну кучу сказок и исторических мифов. Например:“…во всех мирах люди верят в сказки, а не в факты. Сказки удобны. Их можно слегка подправить или не рассказать до конца. Они никого не обижают, как правило. Хорошо кончаются. В жизни все по-другому. Ваш мир, Коля и Лида тоже всегда держался на сказках о добрых королях и царях, мудрых халифах, славных и бескорыстных героях.Эти сказки поддерживали писатели и художники. Ставили пьесы, снимали кинофильмы. Сказки в СССР и в Голливуде описывали часто мир более сказочный, чем тот, в котором вы сейчас. Не так ли?”. Нет, не так. Под “сказками” Примаков подразумевает исторические мифы на протяжении всего рассказа. Нужно было сразу помещать героев в мифы, которые неприятны автору, а не вламываться в сказку о Кощее Бессмертном, в которой излагаются сакральные обряды, символы и знаки, а вовсе не политическая конъюктура, которая так досаждает Примакову.И вот еще:“…человеческая цивилизация развивалась, преодолевая трудности, исправляя то, что люди считали злом. Люди жертвовали собой, чтобы победить зло.–И что было потом? – вмешалась в спор Лида. – Потом меньшее зло сменялось большим, а излишние удобства и комфорт приводили к деградации. Разве не так?”Умудряясь правильно увидеть, что блага цивилизации губят культуру, Примаков, тем не менее, пускает сказочный мир под откос, толкая его на тот же путь развития, что проходит и мир реальный. Он внедряет в сказку всеобщее образование (которое так или иначе породит вольнодумство, представляющее опасность для власти, с таким трудом в сказке восстановленной!), моду, компьютерные технологии и Интернет. Такое ощущение, что, глядя на неугодный мир вокруг, Примаков хочет хотя бы в сказке видеть его более удачную копию, хотя по факту просто дублирует существующий мир, надеясь, что мудрый правитель не даст бедам зайти так далеко, как они зашли в мире Коли и Лиды, т.е. в нашем с вами мире. Но, повторюсь, никаких предпосылок для иного развития событий в сказке Примаков не создал, кроме разве что утверждения власти грозного и бессмертного правителя (собственно, Кощея), который, видимо, будет силой причинять всем добро, образование и бесплатное жилье.Подводя итог, скажу, что прочитать рассказ можно из антропологического интереса к чаяниям человека, прожившего 73 года в Советском Союзе, хлебнувшего свободы 1990-х и разочаровавшегося в 2000-х (не могу найти точную дату написания книги, но по внутренним событиям дело до 2010-х еще не дошло). Ни философских рассуждений, ни метких изречений на страницах этого рассказа не встретишь, зато можно посмотреть на мир глазами автора и разделить с ним чувство происходящей несправедливости вокруг. Лично мне не хватило художественной эстетики и самостоятельных характеров героев. Возможно, непритязательным школьникам будет интересно почитать, как простой мальчик играл в футбол со Змеем Горынычем, а ведьма осваивала компьютер, но взрослому человеку непосредственно из сюжета вряд ли удастся извлечь удовольствие. А способность детского рассказа увлечь и взрослого читателя тоже, по-моему, один из основных критериев удачно написанного произведения.P.S.: не могу обойти еще один фрагмент.“Мрия дала нам возможность увидеть многое из того, что у вас случается слишком часто. Мы увидели большие перемены. Раньше не губили детей, не взрывали невинных, не губили леса и реки. У вас многое стало хуже”.Прямо скажем, подобное происходило на протяжении всей человеческой истории, поэтому такое суждение выглядит просто необдуманным. Но его наличие вовсе не удивляет: просто автора волнуют теракты, проблемы экологии, дети-наркоманы и т.п., ведь во времена его молодости этого не было. Хотя, постойте. Отец самого Примакова был расстрелян в 1937-м году по липовому делу. Так действительно ли раньше было лучше?