Авейра. Голос пламени. Часть первая

Пролог

Темная крохотная комната, больше похожая на кладовую, освещалась лишь одинокой свечой. На круглой кровати в центре чулана лежала обнаженная блондинка. Ее кожа в тусклом свете казалась молочно-белой, а безжизненный и потухший взгляд фиалковых глаз смотрел в никуда. Низкая дряхлая старуха в черном длинном балахоне, любимом лакомстве моли, омывала ни на что не реагирующую девушку. Тишина здесь была хозяйкой. Тело блондинки было здесь, но где парила душа – неизвестно. Отстраненно она все видела и понимала, но это казалось ей незначительным, не стоящим ее внимания.

Спустя несколько минут она механически ступала по каменным коридорам с низкими потолками, чудом не путаясь в белой мантии, надетой на нее старухой. Оказалась перед высокими двустворчатыми дверьми. Замерла, будто кто-то управлял ее телом, а ей оставалось лишь подчиняться. Несложно.

В огромном круглом зале все было уже готово к этой священной ночи. Вокруг большого плоского обсидиана стояло двадцать два человека, все в мантиях и глубоких капюшонах – лиц не разглядеть. В центре, около камня алтаря, находился высокий мужчина в такой же мантии, как и все собравшиеся. Ждал. К этой ночи он готовился особенно тщательно и едва ли не с самого рождения. Именно эта ночь – главная миссия его жизни. Когда к нему подвели девушку, его сердце готово было вырваться из груди от волнения, но лицо осталось непроницаемым. Сорвав с блондинки мантию, он подвел ее к камню…

На протяжении всего ритуала двадцать две фигуры распевали священные молитвы, раскачиваясь в разные стороны. Когда все было кончено, они безвольными куклами упали на камень, будто незримый кукловод оборвал все нити. Но пара на это не обратила внимания. Все шло по плану. Братья принесли жертву. Осуществили свою миссию.

Старуха забрала тело блондинки – откуда только силы взялись в этом щуплом теле – и отнесла в коморку с круглой кроватью. Омыв и уложив спать девушку, женщина удалилась. Сегодня Закру ждет еще одно важно занятие – молитва! Всю ночь она простоит на коленях, моля своего Бога прийти. И не узнает старуха, кто и зачем выкрал блондинку.

***

Через девять месяцев, когда ночное светило стояло в зените, родилась малышка, отобрав своим появлением жизнь у матери. Мало кто вспомнит имя блондинки, пожертвовавшей жизнью ради этого дитя. Сложно сказать, помнила ли она сама его перед тем, как погрузилась во тьму…

В эту же ночь совсем в другой стране умер еще один человек: высокий темноволосый мужчина. Его жизнь была забрана в дань. Дань его дочери, в это мгновение появившейся на свет. На устах мужчины в момент смерти была счастливая улыбка.

– Предназначение исполнено, – последние слова, слетевшие с его уст.

1 Глава

– Эйра! – веселый крик заставил меня обернуться. Замерев на лестнице, я вопросительно посмотрела в ту сторону, откуда слышала голос. Оклик повторился, но голос уже принадлежал директрисе, да и прозвучал настойчивей. – Авейра Слейв!

Пришлось отменить свой поход в комнату и мчаться на крик. Старалась добраться до кабинета быстро, поэтому рыжие волосы слегка выбились из косы. Интересно, что могло понадобиться от меня нашей наставнице? Придумает какое-то новое, совершенно ничего не значащее задание? С нее станется. За столько лет в работном доме она не дала мне ни одного стоящего поручения. Совершенно ни одного!

– Почему мне приходится так долго тебя ждать? – голос директрисы Клэр Барвуа звучит недовольно, тучная рука подпирает лицо, но взгляд не отрывается от бумаг.

– Я сразу же явилась. Настолько быстро, насколько смогла, – мнусь возле дверей в кабинете наставницы, попутно разглядывая одну особенно мрачную и жуткую (зачем она вообще их держит?) из многочисленных картин в кабинете.

– Значит, недостаточно, – отрывая на мгновение взгляд от бумаг, произносит женщина и возвращается к чтению. – Пойдешь на рынок и купишь все необходимые продукты для завтрашнего мероприятия. Список получишь у повара.

Вот спрашивается: для каких таких целей она меня звала? Разве не могли мне обо всем сообщить на кухне, ведь именно оттуда я и шла, когда меня окликнули? Логика железная. Брови сами собой сошлись на переносице. Мне часто сложно контролировать свое недовольство, точнее гнев, подымающийся регулярно откуда-то из глубин души. Как-то раз, после очередного приступа злости, наставница Барвуа даже вызвала мне священника. Правда, я не поняла, как он должен был подействовать на меня, но теперь стараюсь больше не показывать свои эмоции, что, кстати говоря, непростая задача.

– Эйра! – веселый голос моей подруги, а по совместительству местного повара, Моники Клоу, одернул меня у самых дверей кухни. – Эйра, ты опять на ходу спишь?

– Нет, – стряхивая пустую злость, подняла взгляд на русоволосую девушку. – Просто задумалась. Давай список да я пойду.

– Вообще-то, – расплылась в шкодливой улыбке подруга, – мне удалось вырваться с кухни. Так что от моей компании тебе не избавиться.

– Какой кошмар! – в поддельном ужасе вскричала я. – Спасите! Помогите!

Весело подшучивая и подтрунивая друг над дружкой, мы выбрались из дома. Работного дома. Я живу здесь столько, сколько себя помню. Говорят, мать отдала меня сюда в пять лет. Каждые полгода девушки уходят отсюда: их выбирают работодатели на проводимых ярмарках-смотринах. Раз в полгода кто-то выбирается отсюда. Кто-то, но не я. На завтра назначено именно такое мероприятие, одно из важнейших событий в жизни каждой воспитанницы. Волнение мне приходилось испытывать перед каждой ярмаркой. Чего я боялась больше: сменить место жительства и работы, или же быть вовсе не выбранной – не знаю, однако пока ни одного предложения так и не поступило. Завтра состоится двадцать четвертая ярмарка с момента моего появления здесь, а я по-прежнему в работном доме. Наверное, это даже хорошо.

Рынок встретил нас шумом и гамом. Я не любила это место: все бегают, суетятся, кричат и что-то пытаются друг другу доказать. Кошмар и только. Однако стараниями директрисы Барвуа бывать мне здесь приходилось регулярно: то платья для нее забери у портного, то покупки сделай, так что многие продавцы кивали в знак приветствия и подзывали купить именно у них. Моника шла уверенно и не обращала ни на кого внимания, точно зная, где и какие покупки ей нужно сделать. Расталкивая толпу, мы уверенно приближались к продуктовым рядам. Возможности разговаривать в такой обстановке не было, оставалось только идти.

– Здравствуйте, – подошла подруга к знакомой лавке и поприветствовала хозяина. – А у вас мясо свежее? А когда забили быка…

Дальше я не слушала. Мое внимание привлекло странное темно-синее свечение на стойке соседнего магазинчика. На первый взгляд, стойка была абсолютно обычной, вот только странный ореол света, исходящий изнутри, выбил меня из колеи. Совершенно не веря своим глазам, даже после того, как несколько раз потерла их кулаками, я решила удостовериться в том, что вижу. Не смотря по сторонам, направилась к интересующей меня лавке, заворожённо глядя на синие всполохи.

– Смотри куда прешь! – злой рык послышался сверху. Затуманенным взглядом отметила, что стою прямо на ногах злого темноволосого мужчины, но этот факт меня абсолютно не заинтересовал. Моя цель дальше. Мне необходимо прикоснуться к темно-синим всполохам. Они зовут меня.

– Я кого спрашиваю? – каким-то странным образом перед моими глазами вместо свечения оказались синие глаза брюнета. Ошалело опустив беглый взгляд вниз, я поняла, что земля далеко, а этот огромный мужчина (или это я маленькая? А может, и то, и другое?), этот хам, оказывается… схватил меня за шкирку! За шкирку! Как нашкодившего кота! В груди начала собираться злость, образуя тугой узел где-то в районе сердца. Мои руки сами собой переместились на бока, а рыжие брови сошлись на переносице.

– Вы! Что! Себе! Позволяете?! – прокричала я, глядя в глаза этому огромному брюнету. Чувство страха перед мужчиной, который в разы крупней меня, помахало мне ручкой. Единственное, что я чувствовала в этот момент – злость. И самое главное, я не могла понять причину, почему так сильно разозлилась. Ну ладно взял за шкирку, но так я же сама виновата! Нахально стоять у кого-то на ногах – верх неприличия! Но даже после мысленных доводов злость отказалась покидать меня.

– Эйра, – испуганный голос Моники слегка привел меня в себя, но недостаточно. Я все еще злилась на этого мужчину. – Попроси лорда тебя отпустить и пойдем. Я все купила.

– Отпусти меня! – глядя прямо в синие глаза, требовательно отчеканила. Плевать мне хотелось на то, кто он такой. Да хоть сам принц! Брать себя за шкирку не позволю. – Сейчас же!

Громкий и раскатистый смех был мне ответом. Этот наглец и не подумал меня ставить на землю, нет! Он продолжал держать мое маленькое тельце, а от его смеха оно начало слегка покачиваться. Неприятно. Воротник старенького платья стал опасно потрескивать, сдавливая шею. Нет, так не пойдёт.

– Моли, – отсмеявшись, вдруг коротко и серьезно произнес мужчина. Его взгляд не предвещал мне ничего доброго, пробуждая во мне чувство самосохранения.

– Уважаемый лорд, – закатив глаза (ну не могла я просто так сдаться), начала просить, – отпустите меня, глупую и неразумную. Молю.

– Тебе повезло, – кажется, мужчина заглянул прямо мне в душу, заставив все мое естество съежиться, – сегодня у меня хорошее настроение.

После этих слов лорд поставил меня на землю и быстрым шагом удалился. Оглянувшись в ту сторону, где меня должно было ждать чудо, я расстроенно топнула ногой. Пропало! Кто-то купил излучающий свет предмет? Или это мне вовсе привиделось? Да что вообще происходит? Сначала злюсь без причины… «Ну это, допустим, у тебя с пятнадцати лет», – поддел меня внутренний голос. Потом – свечение какое-то странное мерещится.

– Эйра, зачем ты начала ругаться с лордом? – на обратном пути спросила меня подруга, и самое странное, что мне нечего было ответить ей. Я сама порой не понимала, почему и ради чего злюсь, но лавина огненного гнева сметала все на своем пути в такие минуты. Пожав плечами, я отвернулась другую сторону.

– Завтра будут смотрины, а мне директриса запретила присутствовать. Даже обидно: все рано или поздно разъедутся, одна я останусь кашеварить, – не дождавшись ответа, сменила тему подруга.

– Разве это плохо? – удивилась я. – Моника, ты зря расстраиваешься. Не ты одна останешься в работном доме, тебе придется терпеть меня еще далеко не один день.

– А с чего ты взяла, что тебя завтра не выберут? – девушка удивленно приподняла брови.

– Ой да ладно! – легкомысленно махнула я рукой. – Ты и без меня знаешь, что пользуются популярностью совсем юные служанки, а мне в этом году уже семнадцать. Мой шанс помахал мне ручкой года три назад, уплывая в долгое путешествие.

– Зато какая ты огненная! – рассмеялась подружка. – Скорее твой работодатель по струнке ходить будет, чем ты.

– Но-но! – погрозила я в шутку пальчиком. – Мой работодатель, если он появится, будет самым счастливым из всех, потому что выбрал меня. Ну и самым неразборчивым, конечно.

– Ага, по этой же причине, – давясь смехом, ответила девушка. Ее смех был настолько заразительным, что удержаться было невозможно.

С Моникой мы дружили с детства, и мне было очень грустно думать о том, что может наступить тот день, когда нам придется расстаться. Наши встречи всегда проходили весело, все тревоги в такие моменты отходили на задний план. Да и какие у нас могли быть тревоги? Простая жизнь в работном доме, которая может измениться только в случае найма на работу. А юный повар в лице моей подруги вряд ли покинет наш дом (может, это и к лучшему) – директриса Клэр Барвуа слишком привыкла вкусно и сытно питаться, ей вряд ли захочется терять такие ценные кадры.

Мой вечер прошел на кухне. Готовить я не умела: много раз пробовала, но всегда получалась какая-то гадость. А вот сидеть и развлекать подружку разговорами мне никто не запрещал. Блюд запланировано было много и разных. Видимо, наша наставница ждала на завтрашней ярмарке особых гостей, раз потратилась и на мясо, и на рыбу, и на всевозможные салаты и закуски. Интересно: и кто же завтра будет выбирать себе прислугу? Наверное, какой-нибудь аристократ. Вряд ли для обычного торговца-простолюдина, даже богатого, Барвуа стала бы так стараться.

После прогулки и веселых посиделок спала я сладко. Утром меня вероломно разбудили мои соседки по комнате, хаотично бегая и крича что-то о платьях и нарядах.

– Хватит орать! – крикнула я, не вставая с постели. – С самого утра как курицы без головы носитесь! Шёпотом!

Звуки сборов стали тише, но уснуть вновь мне не удалось. «Не очень радостно начался день» – зевая, думала я, направляясь в умывальню. Вот не буду готовиться и наряжаться, надоело. Каждые смотрины я исправно наряжалась (хотя какие у меня могут быть наряды?), заплеталась, натягивала на лицо сдержанную улыбку и ждала потенциальных работодателей. И толку? Никакого. Так что сегодня я буду в своем обычном виде: в скромном платье с закрытыми рукавами и черным фартуком, ну и с двумя простыми рыжими косичками на голове.

После водных процедур меня всегда можно было встретить на кухне. А сегодня – особенно, потому что завтрака в утро ярмарки можно не ждать. В это время все собираются, а вся еда с кухни достанется клиентам работного дома. Когда нас покормят? Это ближе к вечеру. Пока последний человек не выберет себя работника, мы так и будем стоять в зале, мечтая и надеясь. И чем нас покормят? Конечно же, остатками, если они будут. Как-то раз, когда мне было двенадцать лет, один купец с огромным пузом слопал все подчистую, так что всем девочкам пришлось ложиться спать голодными.

– Моника, ну дай, пожалуйста, хоть кусочек сыра! Ну можно еще и кусочек хлебушка! Ну что, тебе жа-а-алко для своей лу-у-учшей подруги? Пожа-а-алуйста.

– Не отстанешь? – нахмурившись, спросила девушка.

– Не-а, – легонько мотнула в ответ головой, давая понять серьезность своего намерения позавтракать.

– Держи, – Моника протянула мне ломтик хлеба, на котором красовался тоненький кусочек сыра. – И не приставай ко мне, видишь ведь: я работаю.

– Хорошо-хорошо, – запихивая в рот кусок, ответила я. – Ты трудись-трудись.

– Эйра! – прикрикнула на меня подруга, после чего я благоразумно решила ретироваться. С нее станется запустить в меня кастрюлей. Бывали случаи.

В просторном зале уже расставили стулья, и большая часть девушек работного дома была здесь. Одна из стен была полностью из стекла, но необычного: мы работодателей не видим, а они нас – прекрасно. Вот такая несправедливость, причем не только в этом: у них там стол с яствами, а у нас – только стулья. Эх, хорошо, что я перекусила. По словам девушек, в такое утро совершенно есть не хочется. Ну не знаю. Со мной такого никогда не случалось.

Когда-то у меня было здесь много подруг, но со временем всех так или иначе выбрали, остались только мы с Моникой. Теперь я стараюсь не привязываться к новым девушкам, не вижу смысла. Вот и сейчас, скорей всего, все девушки из моей комнаты съедут, а на их место придут другие. Не хуже, но и не лучше.

Когда все претендентки на успешную карьеру вошли, дверь закрылась. «Моя ярмарка-смотрины под номером двадцать четыре официально начата, прошу занять свои места», – пронеслась мысль в моей голове, и в то же мгновение все девушки расселись по стульям, лишь я одна осталась стоять. Еще успею насидеться, день обещает быть длинным.

Отсчитывать время бесполезно, это я знала еще по предыдущим опытам. В этот день оно бежит предательски медленно. Ну вот, блондинка с пышными формами выбрана. «А интересно, только ли для службы она? Ой сомневаюсь», – промелькнула в голове мысль. Таким девушкам, как я, которые всю жизнь прожили в работном доме, – не положено знать о подобном, но как-то раз директриса в порыве гнева прокричала мне что-то вроде «Заткнись, дочь шлюхи!», и я сразу же задалась вопросом, что это за слово. Добрых людей на свете много, просветили меня быстро. Даже показали один из домов, где эти женщины обитают, пояснив мне, чем они там занимаются. С тех пор я стараюсь не думать об этой стороне взрослой жизни. Неприятно.

Вот и вторая девушка была вызвана по громкоговорителю: теперь жгучая брюнетка обретет новый дом и работу.

Время тянулось мучительно долго. От ничегонеделания у меня уже болела голова. Встала и прошлась по комнате. Не помогает. Почему в этом помещении нет окон? Даже на улицу не посмотришь. Здесь вообще ничего нет, кроме стульев, но их разглядывать не очень интересно. Сколько времени прошло с тех пор, как вышла третья девушка? Четвертая? Пятая? Шестая? Без понятия. Остается лишь надеяться, что уже далеко за полдень. И вообще, в который раз задаюсь вопросом: что можно так долго выбирать? Мы не меняемся каждую минуту, никого нового не приводят, тогда почему они так долго не могут решить, кого взять на работу? Ну не жену ведь себе выбирают, честное слово. Мне кажется, они просто пируют там, иногда поглядывая на нас.

– Авейра Слейв, – прозвучал голос директрисы откуда-то сверху, но я по привычке не обратила на него внимания. Сейчас седьмая девушка выйдет и все начнется с начала: томительное ожидание и скука.

– Авейра! Слейв! – значительно громче повторил все тот же голос.

– Эйра, – шепнула мне рядом сидящая блондинка. – Она тебя зовет.

– А?! – мои глаза расширились от удивления, такого поворота событий я не ожидала. Направляясь к двери, я все никак не могла поверить в то, что меня выбрали. Но кто мог меня выбрать? Кем мне предстоит работать? А мне там понравится? А смогу ли я вернуться? Вопросы так и клубились в голове как кольца дыма, наплывая друг на друга, сливаясь и переплетаясь.

– Сколько можно ждать? – хватая меня за локоть, прошипела директриса. Ее редко можно увидеть стоящей на ногах. Обычно ее грузное тело находится в сидящем положении. В этой маленькой комнате она занимала практически все свободное пространство, хотя сейчас она будто бы вся подобралась, маленькие глазки горели и бегали из стороны в сторону.

– Не ожидала, что меня могут выбрать, – абсолютно нейтрально ответила я, стряхивая чужую руку. – Задумалась.

– Стой здесь, – приказала мне женщина, выходя из комнаты, а я спорить не стала. М-да, очередная комната. Сколько их еще будет перед тем, как я отправлюсь на новое место работы? Успеть бы с Моникой попрощаться… Но ждать пришлось недолго: спустя примерно минуты три Клэр Барвуа вбежала вся взмокшая обратно.

– Завтра, – тяжело дыша, начала женщина. – Нет, сегодня собираешь вещи. А… завтра направляешься во дворец. Поняла? Я спрашиваю, ты меня поняла?!

– Куда? – мои брови, будто живя своей жизнью, взлетели над янтарными глазами, позабыв, где их законное место.

– Я же сказала! Во дворец! – нахмурившись, отчеканила наставница. – Вообще не понимаю, почему выбрали тебя. Ты же ничего не умеешь!

– Знаете что, – злость опять забурлила во мне, я еле себя сдержала, чтобы не наговорить директрисе кучу гадостей. – Учить надо было лучше! Задания надо было нормальные давать! Возмущаетесь еще.

– Да как такой бездари можно хоть что-то доверить? – всплеснула руками директриса Барвуа. – У тебя же все из рук валится! Ты же к чему ни прикоснешься, жди разрушений!

Смутная догадка промелькнула в моей голове. Разве это не странно, что только я и Моника за столько лет ни разу не получили приглашения на работу? Все девушки, которые прибыли со мной в один год, уже давно и не вспоминают это место, а я все еще здесь. Моника прибыла на два года раньше меня, но с ней все понятно: наставница и не скрывает, что повар ей самой необходим. Странно. Зачем ей я? Злость с новой силой хлынула из недр моего естества.

– Так это вы! – скорее прорычала, чем сказала. – Так это из-за вас я до сих пор здесь! Зачем вы отваживали работодателей, обращающих на меня внимание? Зачем?!

– Чтоб не позорить наш работный дом! – вскричала женщина. И не стыдно ей? Услышать ведь могут, а она так орет.

– Чтоб его не позорить, – тихим голосом, глядя прямо в мутные маленькие глаза моей оппонентки, проговариваю я, – надо больше внимания уделять девушкам, а не еде.

– Да как… как ты смеешь! – занесла руку для удара директриса, но я вовремя увернулась. – Как ты смеешь со мной так разговаривать?! Соплячка! Чтоб завтра же здесь твоего духа не было! Пригрела тварь на своей груди!

– С радостью! – выходя за дверь, сказала я. И эта женщина говорила, что у меня проблемы с контролем злости? У меня? Смешно. Кому-кому, а это ей не помешало бы для себя священника вызвать. В отличие от нее, я хотя бы пытаюсь сдерживаться и на людей почём зря не бросаюсь, а она посмела на меня руку поднять! Ноги моей в этом доме больше не будет!

Вихрем взбежав по лестнице на второй этаж, я мельком заметила, что солнце за окном уже начало опускаться. Ура! Не придется находиться здесь много времени. Нужно потерпеть одну ночь. Одну ночь – и завтра я уже буду работать во дворце. Ох ничего себе! До меня только сейчас дошло, кто меня нанял. Получается, я буду прислугой у самой королевской семьи и у людей, приближенных к ней?! Вот это удача! Надо обязательно приложить все силы, чтобы задержаться во дворце подольше. Глядишь, с такой рекомендацией и дальше в жизни хорошо устроюсь, а директриса Барвуа будет еще локти кусать, что мне посмела такие гадости говорить. Так и будет.

«Все будет хорошо! У тебя все получится! – думала я перед сном. – Завтра начнется твоя новая интересная жизнь!»

Тогда я еще не представляла, насколько права…

2 Глава

Стою у дворца (монументальное, надо отметить, строение) и думаю: «А стоит ли? Может, ну его, эту работу во дворце?» Случай, а точнее, пожилой мужчина с бородкой и невероятно прямой спиной, сделал выбор за меня. Стоя чуть выше ворот, он подозвал меня жестом руки.

– Авейра Слейв? – вопросительно приподняв седую бровь, спросил он меня. После моего короткого кивка продолжил. – Меня зовут Кром Альт, я руковожу прислугой. Следуй за мной.

Идя по бесконечным, как мне казалось, коридорам, я еле сдерживалась, чтобы не открыть в изумлении рот. Все было безумно красиво и со вкусом отделано, хотя это только коридоры. Никакой лишней помпезности в интерьере не наблюдалось, но некоторые детали убранства давали понять, что живут здесь далеко не бедные люди. Хотя вряд ли кому-то вообще пришло бы в голову назвать королевскую семью «бедными» людьми. Светлые стены, обшитые кремовым шелком, паркетные полы из светлого дерева – представляю, как сложно здесь мне придется работать прислугой и поддерживать кристальную чистоту – все завораживало и притягивало мой взгляд.

– Это твоя комната, – распахнув одну из дверей, произнес руководитель прислуги.

Перешагнув порог, я отметила, что даже такое небольшое помещение было поразительно светлым и чисто убранным. Небольшая кровать, тумбочка, стол, два кресла и шкаф – вот и вся мебель, что была в комнате, но после работного дома мне и это показалось огромным богатством.

– Душ на этом же этаже, общий для служанок. Пока располагайся. Через час я зайду за тобой.

После этих слов Кром Альт развернулся и вышел. Наверное, дел у него много. Все-таки такой пост занимает при дворе, это не шутка. Покрутившись по комнате, проверив кровать на ее мягкость и заглянув во все углы, я начала скучать. Целый час ожидания – это много, особенно для меня в неизведанном месте. Мне безумно хотелось выйти за пределы комнаты и прогуляться по дворцу, посмотреть, как здесь все утроено, но я прекрасно понимала: потеряюсь. Я, по правде говоря, даже путь в свою комнату не запомнила: так глазела по сторонам, что и не подумала об этом. «Эйра, у тебя еще будет время прогуляться по дворцу, – наставительным тоном проговорил внутренний голос. – Вот вернется руководитель, а ты где-то заблудилась и не успела к его приходу. О тебе сразу подумают, что тебе ничего доверить нельзя. Сиди, успеешь погулять!»

– Идем, – когда я уже чуть ли не спала, зевая без остановки, дверь в комнату распахнулась и на пороге показался Корм Альт.

Шли мы не очень долго, но в этот раз я старалась запомнить каждый поворот, чтоб впоследствии не заблудиться. Оказались мы на огромной, пышущей жаром кухне, где уйма народу суетилась, что-то помешивая, что-то нарезая, что-то пробуя. Я испугалась, ведь готовка – мое слабое место.

– Будешь здесь убирать.

Начальник прислуги, как и в прошлый раз, развернулся и, не дожидаясь ответа от меня, вышел. Растерянность и испуг крупными буквами читались на моем лице, иначе и быть не могло. Я вообще плохо представляла, как устроена дворцовая жизнь, какую роль в ней занимает прислуга и что она выполняет, но вот оказаться на кухне я совсем не ожидала.

– Что встала посередь прохода, – толкнул меня сзади маленький поварёнок в огромном белом колпаке, неся в руках чан с водой размером с себя, и быстрым шагом удалился на другой конец кухни. Даже не обернулся в мою сторону. Наверное, я бы разозлилась за такое поведение, если бы не была так напугана и ошеломлена. Что делать-то? Лучше отойти в сторонку от греха подальше.