Пращуры

Ординский район, ООО «Центр Здоровья им. Лидии Ивановны», 2024 год

Острые каблуки отстукивали ритм по виниловому покрытию, когда Марина Гафаровна шла в кабинет заведующего. На десять утра у неё был назначен приём с потенциальным спонсором. Она уверенно шагала, машинально проводя ладонями по длинным, узким листьям высоких коллекционных фикусов, расставленных по всему коридору, до тех пор, пока её пальцы не покрылись тонким слоем пыли, она остановилась, осмотрела цветок, прищурилась, посмотрела на часы и вернулась на два пролёта назад – до кабинета заместителя заведующего по материально-техническому обеспечению центра. Дверь оказалась заперта, недовольно фыркнув, Марина Гафаровна поторопилась к себе. Она допила остывающий латте из керамического стакана, бросила стакан в мусорку под столом, немного посидела в тишине и достала из сумочки мобильник, безуспешно прослушала ряд длинных гудков, взяла трубку стационарного телефона, – на другом конце мгновенно ответили:

–Слушаю, босс.

–Доброе утро, Джангар, что у нас с Витей? – спросила Марина Гафаровна.

–Опаздывает.

–С каких пор?

–В первый раз, босс.

Она попросила сообщить, когда прибудет Клишер и передать Виктору, что, если красавчик дошери у кабинета Зины засохнет, его премия будет перераспределена для покрытия убытков и положила трубку.

В углу комнаты горела лампа с тёплым, рассеянным светом, Марина Гафаровна взяла из тарелки для гостей мятную конфетку, рассасывая её, встала у зеркала, поправила юбку, убедилась, что свет от лампы делает юбку в достаточной степени прозрачной, и расстегнула пару верхних пуговиц блузки. Старый еврей Клишер должен был обеспечить покупку программных замораживателей для выхода клиники на рынок экстракорпорального оплодотворения. Марина Гафаровна не сомневалась, что сможет обработать возрастного спонсора, обычно он подписывал документы прямо у неё на коленях, никак иначе, дополнительных переговоров не требовалось, но в этот раз она знала о наличии у старика предложений не менее интересных, от партнёров не столь опытных, однако более свежих.

Отложив сомнения, Мария Гафаровна подтянула бретели чёрного лифчика, чтобы их было хорошо видно, поправила низко висящее ожерелье и села за рабочий стол. Она достала из сумочки миниатюрное карманное зеркальце и продолжила разглядывать себя, отметила безупречный вид и вспомнила молодость, годы, проведенные в университете, аспирантуру, скромных, нерешительных подруг с узкими консервативными рамками, вспомнила страх перед возможностью присесть по сто тридцать второй, вздрогнула, немного подвела глаза, положила зеркало и достала из ящика стола баночку с эфирным маслом.

Виктор, коротко бритый мужчина с острым лицом в строгих очках и закрученными под старину усами, зашёл в здание и виновато посмотрел в сторону стационарного поста охраны, Джангар протянул ему ключ, – босс что-то про красавчика говорила, мол засыхает, я не догнал смысла, да про опоздание, ты бы зашёл, – сказал он.

–Зайду, сегодня какая-то неразбериха на дорогах, всё встало, я лесом, пьяной дорогой добирался, – оробело ответил Виктор и расписался в журнале за ключ.

–Так вот, оно что, понятно, с хуяли, половины персонала нет.

–До меня ещё какой-то овощ обдолбанный доебался на заправке, залить перцем пришлось, – Виктор разглядывал царапины на руке, – да ему перец нипочём, – дополнил он.

Не отрываясь от мониторов систем охранного видеонаблюдения, Джангар пояснил, мол перец обдолбанных не берёт, а те, чего только сейчас не жрут, зомби, а не молодёжь, ноги согнуты, слюни до пола, и хрен поймёшь, что на уме.

–Вот и я связываться не стал, оттолкнул, пистолет вытащил, в тачку прыгнул и педаль в пол, – согласился Виктор.

Джангар похлопал себя по животу и посоветовал Виктору провериться на тот случай, если овощ попался бешеный или же инфицированный иной заразной болезнью.

Сплюнь, – ответил Виктор и направился в сторону кабинета заведующей. Он тихо постучал в дверь и медленно зашёл. За столом сидела Марина Гафаровна, у неё был несвойственно возбуждённый вид, на лбу кровоточила небольшая сечка, тонкой линией ползли капельки крови прямо на широко открытые глаза, заливая белки до красноты. На столе лежала стопка бумаг с ярко-алым овальным отпечатком и пропитанная кровью салфетка.

–Что случилось? Я за Таней бегом, – проговорил Виктор и начал разворачиваться.

–Стой, – спокойно сказала Марина Гафаровна.

–У вас кровь, – Виктор сделал пару шагов к ней и посмотрел на лицо.

–Правда? – она стёрла кончиками пальцев капли крови и облизнула их, – знаешь, что в ста граммах ДНК может храниться вся информация, когда-либо сохранённая человечеством?

Виктор этого не знал, однако предположил, что у заведующей может быть сотрясение и необходимо обратиться к дежурному специалисту.

–Ничего страшного, – сказала Марина Гафаровна в ответ, улыбнулась, слегка привстала с кресла и начала стягивать с себя тонкие, как шнурки белые трусики, – тысячу лет не трахалась. Хочешь? —спросила она Виктора, фыркнула и кивнула в сторону дивана в углу.

Виктор сделал шаг назад, предположил, что заведующая ударилась головой в достаточной степени, в связи с чем он решительно настаивал на осмотре.

–Обойдёмся и без тебя, – сказала заведующая, положив трусики на бумаги, разложенные на столе, – не надо Таню, поезжай за Копыловой.

–Сегодня в клиентском Олеся, зачем Копылова?

–Ты в каких инструкциях слово зачем видел? – уточнила заведующая.

Виктор всё-таки хотел убедить руководителя провести осмотр, но звонок стационарного телефона прервал его. Марина Гафаровна неторопливо подняла трубку, —Клишшер у дверей, но не заходит, завис вроде как, – раздалось на другом конце.

–Пусть, оставь и зайди ко мне, – она положила трубку, – а ты бегом за Копыловой и Пресняковой, —Марина Гафаровна кинула в Виктора электронный ключ зажигания.

***

Виктор переключил скорость сразу на вторую, Mercedes резко тронулся, выехал на дорогу и начал быстро разгоняться. Он удивился тому, что Марина Гафаровна предпочла мешалку автомату, вспомнил про странности её поведения и удивился ещё больше, достал из сумки флешку и вставил в магнитолу. Из колонок заиграла Get а Life в исполнении Limp Bizkit, Виктор прибавил низких частот и переключился на третью передачу. Mercedes начал стремительно набирать скорость по сухому свежему покрытию с яркой белой разметкой. Спина Виктора вжималась в кожаные каркасные сиденья, стрелка спидометра опускалась в правую сторону. «Get a life! Get a mother fucking life» – заорал из колонок Фред Дёрст. Стрелка быстро достигла отметки в двести км/ч., мимо проносились размытые линии деревьев, по обочинам мелькали редкие автомобили, внизу живота Виктора появилось приятное щекочущее ощущение, когда что-то промелькнуло перед автомобилем, перебегая дорогу и глухо ударило слева. Виктор выжал педаль тормоза, и выкрутил руль, мерседес занесло, около семи сотен метров тормозного пути его мотало из стороны в сторону. Автомобиль удалось удержать в пределах дороги, Виктор остановился и съехал на обочину. Он вышел, осмотрел авто на наличие повреждений и пошёл к началу тормозного пути. От середины дороги до кустов обочины переливались на солнце следы крови, Виктор достал телефон и включил фонарик. Круглое пятно света гуляло по кустам, Виктор осматривал небольшие освещённые участки местности, когда его внимание отвлекло движение у посадок, он пошёл вглубь, но оступился, под ногами, на обочине лежала противотуманная фара, в кустах поднялся шелест, и кто-то побежал вглубь леса. Виктор осмотрел целостность фары, достал телефон, связи не было, вернулся к автомобилю и осмотрел бампер, заключил, что кронштейны с проводкой придётся поменять, и поехал дальше.

У въезда в город Виктору пришлось остановиться, перед мостом, плотно друг к другу, стояли автомобили и беспрерывно сигналили. Навигатор подсказал, что пробка растянулась на четыре километра, Виктор вышел из автомобиля и закурил. Несколько машин впереди столкнулись, ещё дальше происходил какой-то шумный конфликт, кому-то стало плохо, пробка не двигалась.

Рабочий посёлок, особая экономическая зона Ординского района, 2024 год

Влад вытирался в ванной комнате второго заводского общежития. Синяя краска на стенах давно обсыпалась, холодная плитка гуляла под ногами, на полу валялась вчерашняя пара сырых полотенец. Банка со смесью глины и шалфея стояла на полке. Взяв зубную щётку, Влад опустил её в банку с порошком и принялся за чистку зубов. Песок заскрипел по эмали.

После холодного душа у него не было никакого желания куда-либо идти, тем более на работу, но утро наступило, впереди день, жизнь требовала движений, и для удовлетворения этого требования, Владу было необходимо освежиться, привести себя в порядок.

Крепкий зелёный чай взбодрил, поношенный рюкзак с рабочей одеждой со вчерашнего вечера лежал на полу у двери. Прогладив рукой штанины и майку, уместив термос в рюкзак, Влад накинул его на спину и слегка зевая, вышел в коридор. У деревянной двери лежала измятая газета. Циферблат на часах показывал 7:57, в наличии было ещё несколько свободных минут, Влад взял издание и присел на стул для одежды, его внимание привлекла небольшая статья: «В ночь с восьмого апреля, на производстве в обществе с ограниченной ответственностью «Строительно-механическое содружество», в результате грубейшего нарушения техники безопасности, произошёл несчастный случай. По предоставленным на сегодняшний момент сведениям, сорокачетырёхлетний токарь приступил к изготовлению детали на специализированном токарном станке. В процессе производства часть его одежды, предположительно карман, затянуло между вращающимися элементами механизма, в результате несовместимых с жизнью, полученных травм, рабочий скончался на месте. Останки тела обнаружили коллеги по цеху. В настоящий момент, в отношении общества с ограниченной ответственностью «Строительно-механическое содружество» проводятся дополнительные мероприятия, нацеленные на выяснение всех обстоятельств происшедшего».

Обозначив своё передвижение щелчком, стрелка на часах показала ровно 8:00, Влад отложил газету и двинулся дальше. Впереди его ожидала дорога до метро, холодный осенний ветер и приятная, освежающая морось.

Поезд отправился ровно в 8:45. Вагон был переполнен неопрятными, пахнущими алкогольно-табачным перегаром пассажирами с несимметричными жёлтыми лицами. Всем своим видом они демонстрировали раздражение, распространяя его вербально и разделяя скрытую агрессию между собой. На сидячих местах велись обыденные, пустые беседы, время для которых приходило в те минуты, по мнению большинства пассажиров. В этих нудных речах они заключали всё то трафаретное дерьмо, что успело закрепиться в них за прошедшие дни, но не было излито в чьи-либо доверчивые уши. Или же уровень этого дерьма слишком сильно превышал уровень невинности ближайших ушей, что заставляло и без того постоянно уставших пассажиров тщательнее подыскивать жертвы для выброса терзающей изнутри информации. Влад пробирался вглубь вагона, он старался избежать лишнего общения и всегда включал музыку в путь, замотанные красной изолентой наушники показывали знакомым, что простого кивка для приветствия достаточно, никакой болтовни, никаких пустых слов.

В правом ряду группа молодых людей ругалась с женщиной средних лет; к её ногам прижимался испуганный мальчик, он нервно смотрел то на женщину, то на спорящих с ней людей. Все они громко кричали и жестикулировали, парень в рваной куртке тыкал пальцем женщине в лицо. Влад, не сбавляя шагу, рубанул ему ребром ладони по шее, тот резко обернулся и горящими, дикими глазами принялся искать обидчика, а когда встретился с прищуренным взглядом Влада – узнал его, опустил руки и вместе со своими друзьями последовал дальше по вагону.

Поезд без опозданий достиг своей цели. Тёмный переулок заводской улицы наполнял тяжёлый воздух с запахом влаги и машинного масла. Вдоль разбитых тротуаров ещё мигали редкие фонари; парили канализационные люки. Влад посматривал себе за спину – его быстро догоняла группа молодых людей из вагона, по дороге их дополнил кривобровый фрик в приспущенной медицинской маске, тот, что прошлым вечером успешно ретировался с места конфликта. «Настойчивый», – подумал Влад и достал телескопичку, но в этот раз дубинку всё-таки заело, её секции застряли на одном месте, а самый шустрый пацан влетел во Влада, сбив его с ног. Оставшиеся из компании быстро присоединились к первому и принялись обрабатывать Влада жёсткими ботинками. Рюкзак соскочил в лужу, термос покатился по обочине. Влад закрывался локтями и коленями, перекатываясь со стороны на сторону, пытаясь заблокировать летящие в него удары ногами и предпринимая неудачные попытки встать, однако несколько болезненных ударов мотивировали его вспомнить про трофейный балисонг поверженного вчера фрика. Перекатываясь, Влад дотянулся до внутреннего кармана куртки, схватил нож, мельком подумал о последствиях, но пропустив ещё несколько ударов по голове, развернул бабочку и больше никого не жалел. Два тычка по икрам; переворот на другую сторону; защита коленями и голенями; удар по икре; удар по внутренней стороне бедра; переворот; удар между ног; быстрый скачок – и он на ногах. Стометровка, небольшой отдых, быстрый шаг, нож сбросил в решётку канализации, омыл руки в луже, стёр с одежды немного крови, омыл руки ещё раз, высморкался и натянул воротник. Вдали уже виднелся завод, его широкие трубы возвышались над пятиэтажками и бараками.

Внутренний коридор первых проходных в этот раз выглядел как-то необычно, старые масляные пятна на полу удивляли восприятие, стены, хотя и оставались такими же облезлыми и грязными, в этот раз компенсировали недостатки теплом и ощущением защищённости, они демонстрировали своеобразные мозаичные узоры, цепляющиеся за внимание контрастностью рельефов и несуразностью надписей. Полы скрипели, но этот привычный скрип воспринимался иначе, звуковые колебания были вроде даже систематичными, направленными и приятными. Первое время вообще шагать было непривычно легко и приятно, но недалеко от пункта досмотра Влад резко почувствовал дискомфорт, и без того интенсивный сердечный ритм стремительно набирал частоту, повышенные колебания проявили себя сразу в нескольких частях тела, спровоцировав сильное головокружение. Влад остановился. Он вспомнил, что оставил на улице рюкзак. Вся часть толпы, идущая позади, даже не сбавила ход, только строго следовала вперёд, расталкивая застывшее, начинающее болеть тело в разные стороны, Влад развернулся и направился обратно. Он ускорил шаг, но идти быстро было сложно, тело тяжелело, а толпа торопилась в противоположную сторону, приходилось часто уворачиваться, чтобы избежать столкновения, но в тот момент, когда столкновения было уже не избежать, тело этого приближающегося человека безжизненно рухнуло на пол. Всего за несколько секунд, почти все окружающие люди, один за другим – рухнули, некоторые вовсе не подавали жизни, некоторые бились в конвульсиях.

Влад подбежал к ближайшему человеку, молодой мужчина, закатив глаза, лупил себя затылком об кафель, тело дёргалось резко, быстро, вкладывая в каждое движение весь свой вес. Мужчина начал задыхаться, Влад схватил его за горло и засунул два пальца в рот, пытаясь вытащить запрокинутый внутрь язык. Крепкие резцы впились в фаланги Влада, кровь начала заливать ротовую полость мужчины, Влад не вытаскивал руку, тщетно пытался достать язык. Тело перестало дёргаться и успокоительно обмякло, Влад вытащил пальцы, посмотрел на застывшие глаза мужчины и покрутил головой. Коридор наполняли тела, какие-то не подавали признаков жизни, какие-то бились в судорогах, несколько людей склонялись над коллегами, что-то непонимающе кричали, некоторые пытались оказывать первую помощь, некоторые просто били коллег кулаками в грудь. Влад посмотрел назад по коридору, поднялся и двинулся в сторону выхода, но не успел он должным образом оценить ситуацию, как его тело с силой потянуло вниз. Последнее, что он успел увидеть, это грязный пол на уровне его глаз, далее ничего, кроме темноты. То, что он ещё живой выдавало только ощущение тела, с уже более усиленными колебаниями его частей, но и это ощущение было непривычным, словно он пропустил через себя множество тонких, жёстких нитей, и они растягивались во все стороны, растягивая нервы и плоть по границам небольшого овала, в котором полностью растворилось сознание Влада.

Глава 2