Удивительные путешествия доктора Мартиниуса и его секретаря. Том четвёртый

Глава VII

Неожиданное открытие

Аларик отдал приказ четверым разбойникам вынуть Тильду из петли и вынести из замка.

– Куда вы хотите деть тело? – задал вопрос доктор Мартиниус, невероятно довольный, что ему удалось заключить выгодное, как он считал, пари с главарём шайки.

– В Мёртвом болоте места всем хватит, – небрежно ответил Аларик. – Эй, Дамиен, брат Кракус, брат Кобус, Бертиль Утконос, что вы стоите? Тащите старуху за ворота!

Разбойники сняли Тильду и унесли. Аларик собрался последовать за ними, но нотариус задержал его:

– Скажите, месьер Аларик, сколько человек в замке?

– Вы уже всех видели. Без вас троих нас девять. Тильда была десятой. А что?

– Мне нужно поговорить с каждым, но сначала, с вашего позволения, я бы хотел осмотреть весь замок. Вдруг, здесь ещё кто-то прячется.

Аларик развёл руки в радушном жесте:

– Смотрите, если хотите. Я уже говорил вам, месьер нотариус, что в замке вы вольны ходить, где вздумается.

– А мне что делать, ваше сиятельство? – робко напомнила о себе Урсула.

– Как что? – с удивлением прогундосил Аларик. – Готовить завтрак, разумеется. Признаться, я проголодался. Убийства удивительно возбуждают аппетит.

– Но я теперь одна, ваше сиятельство, – пролепетала Урсула, беспомощно теребя свой замызганный фартучек.

– Я тебе буду помогать, – пообещала Барабара, которой стало жалко служанку. – И месьер Лукас поможет. Правда ведь, Мельхиор? – добавила она. Тяжело вздохнув, Мельхиор кивнул.

– Ну вот и чудесно, – заметил Аларик и, резко повернувшись на каблуках, вышел.

После ухода разбойников Урсула и Барабара отправились на кухню, чтобы приготовить завтрак, а доктор Мартиниус и Мельхиор вернулись в малую столовую. Нотариус уселся за стол и о чём-то задумался. Мельхиор подошёл к окну. За окном лежало, казавшееся необъятным, Мёртвое болото. От болота веяло спокойствием кладбища. Мельхиор с опаской посмотрел на зелёные кочки среди густого рогоза, увенчанного тяжёлыми бархатными початками. Да, здесь не погуляешь!

– Я уверен, что разбойники поджидали на Мандариновом тракте именно нас, – неожиданно проговорил доктор Мартиниус.

– Почему вы так думаете, доминус? – спросил, обернувшись Мельхиор.

– А вы помните, мой друг, как во время нападения Аларик назвал меня «ваша учёность»? Так в нашей стране принято называть нотариусов. Но откуда он мог заранее знать, что я нотариус?

Мельхиор усмехнулся:

– Так вы же сами ему представились: «Я – доктор Мартиниус, нотариус из Квакенбурга». Забыли, доминус?

– Вы ошибаетесь, Мельхиор, – покачал головой Мартиниус. – Аларик назвал меня «ваша учёность» ещё до того, как я представился. Я думаю, это всё из-за рубина «Сердце бога».

Мельхиор непроизвольно вздрогнул. Он со страхом вспомнил их приключения в храме чудовищного бога туземцев Гведских Индий, Великого Кабр-Мардракуса. Тогда они чуть не погибли. Наградой за их отвагу и находчивость стало алое сердце Великого Кабр-Мардракуса – огромный рубин, названный ими «Сердце бога».

– У меня есть предложение, доминус, – решительно сказал Мельхиор. – Давайте предложим Аларику «Сердце бога» в качестве выкупа за нас троих? Я уверен, что мадемуазель Мартиниус меня поддержит. Тогда вам не придётся искать убийцу кухарки разбойничьей шайки. Мы спокойно отправимся домой, а Аларик пусть и дальше резвится на Мандариновом тракте. Надеюсь, его скоро поймают и повесят, невзирая на титул.

– Увы, мой друг, – развёл руками доктор Мартиниус. – Я хранил «Сердце бога» в своей дорожной сумке, а неуклюжий разбойник утопил её вместе с рубином в Мёртвом болоте. Поверьте, Мельхиор, мне очень, очень жаль. Но, положа руку на сердце, мне гораздо жальче «Собрание гведских вельмож» – подарок виконта Бука6. Это же было последнее издание! Вот это действительно потеря.

– Значит, у нас не остаётся другого выбора, как за три дня найти убийцу Тильды? – спросил Мельхиор с кислым видом.

– Видимо, так, – вздохнул нотариус.

Грустный разговор прервали Барабара и Урсула, которые внесли в столовую подносы с завтраком. Девушки напекли картофельных блинов с чесноком и зеленью. Это Барабара к месту вспомнила один из рецептов Саскии – замечательной кухарки доктора Мартиниуса. Блины пленники запили травяным чаем с вареньем из клюквы.

Когда с завтраком было покончено, нотариус вскочил на ноги, энергично потирая руки.

– Ну что же, мои дорогие, пора нам осмотреть замок! – пропищал он с энтузиазмом. – Мельхиор, Барб, за мной!

В первую очередь доктор Мартиниус решил проверить верхние этажи. Пленники поднялись по полукруглой лестнице в библиотеку, в которой Барабара провела ночь. На этот раз в библиотеке никого не было. Рядом с библиотекой находилась одна запертая дверь с позеленевшей медной табличкой «Эрик» и несколько пустующих комнат. Нотариус лишь заглянул в них и повёл своих спутников на следующий этаж. Впрочем, совершенно напрасно. На четвёртом этаже они нашли лишь давно заброшенные помещения.

– Очевидно, что разбойники привели в порядок только комнаты, отведенные нам, пленникам, что неудивительно для обнищавших вельмож, – заметил доктор Мартиниус. – Надеюсь, в подвалах мы найдём что-нибудь поинтереснее столетней пыли.

– Лишь бы не упырей, потрясающих ржавыми цепями, – пробормотал Мельхиор. – Считается, что в старинных замках полно всякой нечисти и нежити. А в этом обосновалась ещё и шайка разбойников с большой дороги.

Не слушая своего вечно всем недовольного секретаря, доктор Мартиниус решительно устремился вниз. Пришлось Мельхиору и Барабаре последовать за ним. Они спустились на первый этаж. Комнаты на первом этаже занимали разбойники. Здесь же находилась большая столовая с главной кухней, оружейная комната и склад с добычей, награбленной на Мандариновом тракте. Выскочившие из своих комнат разбойники пленников туда не пустили. Но в углу холла доктор Мартиниус заметил каменные ступени, ведущие вниз, вероятно, в подвал.

– А там что у вас? – спросил он у одного из разбойников.

– Это лестница в подземелье, – буркнул тот в ответ. – Но мы туда не ходим и вам не советуем.

– Почему же?

– Там всё кишит крысами, а порядочным людям крысы не по нутру. Эти мерзкие твари очень больно кусаются, и, кроме того, месьер Эрик клянётся сиськами Святой Пейрепертузы, что они переносят заразу, от которой можно помереть в страшных муках. А месьер Эрик знает о чём говорит, будь я проклят! Даром что ли он день и ночь пропадает в библиотеке? Наверное, уже все книжки прочитал и все картинки пересмотрел.

Услышав про крыс, Барабара побледнела. У Мельхиора по спине тоже прошёл холодок, однако Мартиниус довольно улыбнулся:

– Благодарю вас, месьер. Всего доброго. – Нотариус повернулся к своим спутникам: – Это просто замечательно! Где ещё скрываться убийце, если не там, куда никто не ходит? За мной, друзья!

Доктор Мартиниус зажёг свечу и стал осторожно спускаться по ступеням. Упрекая себя за мягкость характера, Мельхиор двинулся следом. Поколебавшись, Барабара присоединилась к мужчинам. Каменная лестница привела их к началу узкого туннеля, вырубленного в недрах скалы. Туннель был облицован серыми гранитными плитами. Изгибы арок прерывали низкий сводчатый потолок через равные промежутки.

Подняв свечу повыше, нотариус углубился в туннель, откуда пахнуло холодом, сыростью и землёй. Остальные последовали за ним. Барабаре очень хотелось уцепиться за руку Мельхиора, но гордость и ширина туннеля не позволяли ей этого сделать.

Разбойник не обманул. В подземелье было темно и страшно. Пламя свечи освещало неровные, грубо вырубленные в сплошной скале своды тоннеля. Из-под ног торопливо разбегались крысы, недовольно пища. Со стен и потолка шлёпались толстые слизни. Под ногами противно чавкало. Видимо, болото проникло и сюда.

– Значит, где-то здесь есть выход наружу, – решил доктор Мартиниус. – Идёмте дальше, друзья мои!

Ступая по каменными плитам, пленники, или теперь лучше называть их исследователями, достигли конца туннеля. Дальше дороги не было. Тоннель упёрся в глухую стену. Доктор Мартиниус осветил её свечой. Центр стены украшал выпуклый сложный узор, напоминающий девятилучевую звезду.

– Это символ Братства Святого Хенрикуса, но откуда же здесь вода? – пробормотал нотариус себе под нос. Нагнувшись, он стал внимательно изучать подножие стен.

– Хенрицианцы – прóклятое братство, – заметил Мельхиор. – По слухам, они хранили древние запретные книги и проводили непристойные обряды. Да и вообще, что мы тут делаем, доминус? Если убийца здесь и прятался, то его уже сожрали крысы. Пойдёмте обратно.

– Кажется, я понял! – вдруг оживился доктор Мартиниус. Он явно не слушал Мельхиора. – Вода сочится из-под стены со звездой. Похоже, символ Братства Святого Хенрикуса указывает, что это дверь. Только как её открыть?

Мартиниус навалился плечом на стену, но она не шелохнулась.

– А если попробовать нажать на звезду? – предложила Барабара. – Мельхиор, что ты стоишь? Помоги дяде.

Вздохнув, Мельхиор подошёл к стене и надавил на центр звезды ладонью. В следующий момент все ахнули от изумления. Раздался глухой, тяжёлый лязг и, казавшаяся неприступной, стена на удивление легко повернулась. Подняв свечу, доктор Мартиниус отважно шагнул в открывшийся проём, за ним – Барабара, всё-таки машинально взявшая Мельхиора за руку, и Мельхиор, не верящий, что всё это происходит на самом деле.

В зыбком свете свечи потрясённым взорам исследователей открылась мрачная картина. Середину тесной ниши, скорее монашеской кельи, занимали два ложа, сделанные из каменных плит. На ложах покоились два безобразных, полуразложившихся, полуистлевших тела. Слезшая лохмотьями плоть, оголившиеся кости. Одежда на них практически полностью сгнила. На костях виднелись лоскуты земляного оттенка; на одном голом черепе – серебряный ободок для волос, украшенный янтарём. На скрюченном безымянном пальце скелета с ободком было надето широкое золотое обручальное кольцо с цветным камнем. В нише стоял прогорклый, сладковатый запах, как в древнем склепе.

– Судя по виду, это мужчина и женщина, – сказал доктор Мартиниус, разглядывая скелеты. – Месьер был высок ростом и широк в плечах, а дама пониже и поизящней.

– Почему они умерли, дядюшка? – спросила Барабара, чувствуя, как у неё сжимается желудок. – Почему их оставили тут одних?

– Я думаю, это маркиза Мимоза Крессида Изабелла и Левиан Факс, – ответил нотариус. – Но вряд ли мы когда-нибудь узнаем, что здесь произошло много лет назад.

– Смотрите, – вскрикнул Мельхиор, – и здесь на стене есть такой же знак! Может быть, это тоже дверь?

– Скорее всего вы правы, Мельхиор. – Доктор Мартиниус подошёл к стене и осмотрел её сверху донизу. – Снаружи сюда проникает вода, значит, это не сплошная скала. Там должен быть ход.

– Неужели мы выберемся из этого жуткого замка? – обрадованно воскликнула Барабара. – Я так хочу домой к маме и папе!

– Что же, друзья мои, нажмём на звезду. – Мартиниус приложил обе ладони к каменному узору, напрягся и надавил изо всех сил. Опять раздался глухой, тяжёлый лязг, стена повернулась, и все трое исследователей, а лучше снова называть их пленниками, одновременно издали стон разочарования. Перед ними расстилалась ровная гладь Мёртвого болота.

Глава VIII

Записка

Итак, замок на Скале слёз был досконально исследован, но никаких следов постороннего присутствия не обнаружилось. Доктор Мартиниус предложил Мельхиору и Барабаре не говорить Аларику об их находке. Кто знает, может, когда-нибудь им пригодится тайный выход из замка на болото?

– Но какой смысл делать проход туда, откуда невозможно идти дальше? – недоумевала Барабара на обратном пути наверх.

– Видимо, когда-то по этому ходу можно было попасть на гать, со временем сгнившую. Помните, нам рассказывала о ней покойная Тильда? – проговорил Мартиниус. – Ладно, это неважно. Лучше признайся, моя своенравная племянница, зачем ты вызвалась помогать Урсуле на кухне? Я подозреваю, что у тебя есть что-то на уме? Я прав?

– Ты прав, дядюшка, – обменялась с нотариусом озорным взглядом Барабара. – Я хочу поближе познакомиться и подружиться с Урсулой, хоть она и неряха. Ведь она одна в замке знает дорогу через Мёртвое болото.

– Я так и думал, – удовлетворённо кивнул сам себе доктор Мартиниус. – Ну ты и хитрюга, Барб!

– Осмелюсь заметить, доминус, мы ещё не осмотрели замковую башню, – напомнил Мельхиор. – Впрочем, от неё остались только три с половиной стены. Вряд ли там кто-то прячется.

Осмотр замка показал пленникам, что это четырёхэтажное строение с маленьким внутренним двориком имело прямоугольную форму. На каждом этаже вдоль трёх стен шёл коридор с высокими, узкими бойницами; четвёртая короткая стена была глухой. В этот коридор выходили двери всех комнат. Этажи соединялись полукруглыми лестницами с железным поручнем, бегущим по внутренней стороне. Чтобы подняться в башню нужно было воспользоваться лестницей, находившейся в конце коридора последнего этажа.

Пленники вернулись в холл, где их поджидал Аларик в окружении своих подручных. Все они по-прежнему были облачены в одинаковые плащи и маски и представляли собой толпу безликих фигур.

– Ну, что вы нашли, месьеры? – спросил Аларик.

– Должен признаться, что пока ничего, – вздохнул доктор Мартиниус.

– А я вам говорил, ваша учёность, что в замке нет никого, кроме нас. Вот что я решил. Отныне вас везде будет сопровождать мой человек. – Аларик вытолкнул вперёд одну из фигур. – Вот, Бертиль Утконос, прошу любить и жаловать.

– А зачем нам сопровождающий или, точнее сказать, соглядатай?

– Ну что вы, месьер нотариус. Бертиль Утконос будет вам помогать в поисках убийцы, клянусь бородавкой на носу Гведикуса! Он хорошо знает замок и, кроме того, не даст вам совершить какую-нибудь глупость. Вдруг вы надумаете бежать через Мёртвое болото? А ведь здесь такие трясины – только и ждут неосторожного олуха, чтобы засосать заживо. Затянет, глазом не моргнёшь. Гиблое место. Правда, ведь, Бертиль?

Фигура слегка наклонила голову и стала немного короче. Вообще-то она была длинной и казалась несгибаемой, как гвоздь.

– Хорошо, – вздохнул Мартиниус. – Пусть помогает, раз у нас нет выбора. После обеда я хотел бы поговорить со всеми обитателями замка. Возможно, они расскажут что-нибудь полезное для расследования.

– Ладно, поговорите, – согласился Аларик. – Но сначала обед, месьеры! Прошу в большую столовую.

Под конвоем Бертиля Утконоса пленники двинулись из холла в большую столовую, где хмурая Урсула уже накрывала на огромный стол, пересекающий почти всё просторное помещение. Большую столовую ярко освещали два высоких, узких, густо зарешёченных окна, за которыми ослепительно голубело небо. Слышно было, как хлопал на башне, сопротивляясь ветру, флаг с фамильным гербом Квак де Гранд-Пьерров: золотым павлином на лазурном поле.

В отличие от других комнат замка, большая столовая была обставлена с поистине королевским вкусом. Обок окон струились роскошные бархатные шторы. Над большим, отделанным шлифованным камнем камином висел старинный портрет в тяжёлой позолоченной раме. С портрета сурово глядел длиннобородый месьер в стальных доспехах. За месьером простирался мрачный пейзаж: болото с замком на скале и клубящиеся тучи, гонимые ветром. На коленях сурового месьера сидели два мальчика в одинаковых матросских костюмчиках. Под портретом виднелась написанная красивым каллиграфическим почерком табличка: «Маркиз Фабиан Бертрам Корнель Энох Деобальд Квак де Гранд-Пьерр с сыновьями». На стенах, покрытых дубовыми панелями, – картины: пейзажи, натюрморты, сцены охоты. Лакированная мебель красного дерева. Мраморный пол отполирован до зеркального блеска. Короче говоря, большая столовая представляла собой разительный контраст со всем, что до сих пор пленники видели в замке.

– Сюда, – уточнил Бертиль Утконос, указывая Барабаре на её место за столом. Мартиниус и Мельхиор заняли стулья по обе стороны девушки. Бертиль Утконос с мрачным стоицизмом встал на вахту возле двери.

Обед превзошёл самые смелые ожидания пленников. Урсула приготовила суп-пюре из тыквы на первое и жареные грибы с овощами на второе. На десерт служанка поставила перед каждым фарфоровую чашечку и дымящийся медный кувшинчик, распространявший аромат свежесваренного кофе. К кофе полагалось горячее молоко, сахар и сладкая булочка с ягодным вареньем.

Обедали молча. Никто не хотел разговаривать в присутствии соглядатая в отталкивающей маске, не сводившего настороженного взгляда с пленников. Барабара вылила молоко в чашечку с кофе, добавила побольше сахара и откусила кусочек от булочки. К своему изумлению, она почувствовала, что в булочке что-то есть. Что это может быть? Девушка осторожно разломила булочку пополам. Внутри находилась крошечная свёрнутая бумажка. Стараясь, чтобы Бертиль Утконос ничего не заметил, Барабара развернула её. Короткая записка гласила: «После захода солнца на башне. Э.».

Глава IX

Терпкий вкус смерти

Согласно просьбе доктора Мартиниуса, Аларик собрал всех обитателей замка в холле. Несмотря на одинаковые плащи и маски, пленники начали их уже понемногу различать. У запертых на засов дверей стоял на посту здоровяк Урс, опираясь на длинную алебарду. Возле своего брата топталась Урсула. Длинный Бертиль Утконос ни на шаг не отходил от доктора Мартиниуса. По крутой винтовой лестнице, уходящей в сумрачную глубину замка, в холл спустились два невысоких толстяка: брат Кракус и брат Кобус, как называл их Аларик. Оба с увесистыми дубинками. Ещё двое разбойников, вооружённых солдатскими мушкетами, вышли из оружейной комнаты. Оба рослые и крепкие.

– А где ваш брат, месьер Эрик? – спросил Мартиниус Аларика.

– Марает бумагу в библиотеке. Можете поговорить с ним там, – буркнул Аларик в свой кожаный клюв. – С кого вы хотите начать, ваша учёность?

– Думаю, сначала нужно поговорить с теми, кто ночью караулил у ворот замка.

– Это был Зером по прозвищу Зерó. Я прав, Зеро?

– Так точно, месьер маркиз! – гаркнул один из разбойников с мушкетами. – Я караулил до утра, а утром меня сменил Дамиен!

Второй разбойник с мушкетом браво щёлкнул каблуками, словно королевский гвардеец. Похоже, что Зеро и Дамиен действительно были из военных.

– Скажите, месьер Зером, – обратился к разбойнику доктор Мартиниус, – Вы ничего необычного не слышали и не видели во время вашего дежурства? Звуки, шумы, голоса? Может быть, кто-то проходил мимо вас?

– Ничего не слышал и не видел, – проговорил Зеро. – Стоял у ворот на страже, пока не явился Дамиен. Он встал на пост, а я пошёл спать.

– Кто-то может подтвердить, что вы всю ночь стояли на посту, а, например, не прогулялись на второй этаж к кухарке?

Зеро на мгновение замялся, потом посмотрел на Аларика. Тот вмешался:

– Я свидетельствую, что Зеро был у ворот, когда я заглянул к нему после полуночи.

– Да? И зачем же вы посетили его в такой поздний час?

– Просто проверил, как он несёт службу, – с раздражением ответил Аларик. – Могу добавить, что мы с Урсом просидели до утра за игрой в «Три орешка». Когда Урсула подняла крик, я собрал своих людей, и мы поднялись в каморку Тильды. Так ведь всё было, Урс?

Урс молча кивнул.

– Замечательно, месьер Аларик! – неискренне обрадовался нотариус. – Ваши слова доказывают, что у вас и месьера Урса есть алиби, то есть вас обоих можно исключить из числа подозреваемых. Поздравляю.

– Спасибо. А откуда вы знаете, что Тильду убили ночью, а не утром?

– Это очень просто. Когда мы её нашли, кровь на статуэтке Гарды-защитницы уже совсем засохла. Значит, с момента смерти бедной кухарки прошло несколько часов.

– Но зачем кому-то понадобилось убивать какую-то, смешно сказать, кухарку? – фыркнул Аларик.

Бессердечие маркиза выводило Барабару из себя, но она сдерживалась изо всех сил, чтобы не мешать дяде. Тем не менее, услыхав последние слова Аларика, она не выдержала.

– Как вам не стыдно быть таким жестоким, месьер Аларик! – вскричала девушка, топнув ногой. – А ещё маркиз называется!

В этот момент Мельхиор невольно залюбовался Барабарой. Стройная, красивая, светловолосая, она смотрела на Аларика, прятавшего лицо под чудовищной маской, голубыми, чистыми, горящими негодованием глазами. Ах, если бы Барабара не была племянницей его шефа!

– Ну маркиз и что с того? – обиженно прогундосил Аларик. – Завидуйте молча, барышня.

– Барб, прекрати сейчас же! – вклинился доктор Мартиниус в начинающуюся ссору. – Давайте продолжим опрос. Мы ведь здесь за этим собрались.

– Остались брат Кракус и брат Кобус да ещё Бертиль Утконос, – подсказал Мельхиор.

– В самом деле, что вы делали прошлой ночью, уважаемые? – задал Мартиниус вопрос толстякам.

Переглянувшись, те ответили хором:

– Спали.

– Они живут вместе, как привыкли в монастыре, – объяснил Аларик. – Брат Кракус и брат Кобус раньше были монахами ордена Гведских Братьев и Сестёр.

– А как провёл ночь наш бдительный охранник? – повернулся Мартиниус к Бертилю Утконосу, стоявшему за спиной нотариуса, словно почтительный сын.

– Я спал в своей комнате, – пробормотал Бертиль Утконос. – Клянусь Создателем.

Доктор Мартиниус посмотрел на Мельхиора и Барабару. Взгляды троих пленников встретились. Вывод, вытекающий из показаний разбойников, был однозначен: любой из них мог ночью убить Тильду.

После опроса разбойников, пленники собрались в малой столовой, где в этот час никого не было. Даже Бертиль Утконос им не препятствовал. Барабара, вполне освоившаяся во владениях покойной Тильды, соблазнила соглядатая желудёвым пивом, обнаруженным ею в кладовой, и он теперь мирно потягивал хмельной напиток, сидя на кухне. Чтобы маска не мешала, Бертиль Утконос сдвинул её на лоб. Его не зря прозвали Утконосом. У Бертиля действительно оказался широкий, загнутый вверх нос, похожий на утиный клюв. Гладко выбритое чахлое лицо, сросшиеся брови, ввалившиеся глазки, неприятные тонкие губы. За такой внешностью часто скрывается нудный педант – фанатично упорный, чрезмерно щепетильный и скрупулёзный в малейших деталях. Единственной слабостью Бертиля Утконоса, как только что выяснила Барабара, была тяга к спиртному.