Пролог
“Иногда жизнь загоняет нас в угол, и мы остаёмся с выбором, которого не хотели делать.”
Венеция, Италия
Вилла Делла Торре. Свадебное утро
Если бы кто-то сказал мне, что в день моей свадьбы я буду думать о побеге, я бы рассмеялась ему в лицо.
Но сейчас я стояла в центре самого роскошного сада, который только можно вообразить, среди сотен гостей, закутанных в шелка и бриллианты, и знала – если я останусь здесь, я не доживу до следующего утра.
Солнце мягко скользило по мраморным колоннам, по дорожкам из белого песка, по идеально ухоженным клумбам с алыми и белыми розами, которые, казалось, были выращены специально для этого дня. Величественные кипарисы тянулись к небу, а пышные лимонные деревья испускали тонкий, терпкий аромат. Между мраморными статуями и фонтанами неспешно прогуливались элегантные гости: мужчины в дорогих костюмах, женщины в платьях от кутюр, увешанные фамильными драгоценностями.
Это должно было быть самое значимое событие года – свадьба Джейка Россини, единственного наследника одного из самых могущественных семейств Италии. Россини владели отелями, ресторанами, виноградниками, коллекциями произведений искусства. Их род уходил корнями в эпоху Возрождения, и богатство их измерялось не только в деньгах, но и в власти.
А теперь к этой империи должно было прибавиться и моё наследство.
Я, Ханна Дэвис, дочь покойного миллиардера, единственная наследница состояния, которое после свадьбы объединилось бы с богатствами Россини. Вместе мы с Джейком стали бы самой влиятельной парой Европы.
Вот только, похоже, мои деньги интересовали его семью гораздо больше, чем я сама.
Где-то в саду звучала арфа, плескалось вино в бокалах, смех и лёгкая болтовня заполняли пространство. Атмосфера праздника витала в воздухе, но я чувствовала – что-то не так.
Я наблюдала за Джейком.
Он стоял в дальнем углу террасы, прижимая телефон к уху. Линия его челюсти была напряжённой, губы сжаты в тонкую полоску. Это не был мужчина, готовящийся сказать своей невесте клятву вечной любви.
Это был человек, который принимал важное, но опасное решение.
– Ханна.
Я вздрогнула.
Передо мной стояла Эллен Картер, мать Джейка. Высокая, элегантная женщина, чья красота не увядала с возрастом, а лишь становилась более изысканной. Её платье из шёлка цвета шампанского подчёркивало идеальную осанку, а золотые браслеты на тонком запястье слегка позвякивали при каждом движении.
Но сейчас её безупречное лицо выглядело… напуганным.
– Ты заметила, что сегодня Джейк ведёт себя странно? – прошептала она, оглядываясь через плечо.
Я нахмурилась.
– Он просто нервничает перед свадьбой.
Она быстро покачала головой.
– Нет. Это не из-за свадьбы.
И тогда я увидела – её руки дрожали. В одной из них был маленький конверт.
– Что это?
Она молча сунула его мне в ладонь. А потом натянула светскую улыбку, сделала шаг назад и растворилась в толпе, словно ничего не произошло.
Я уставилась на конверт.
Тонкий. Белый. Без имени.
Музыка продолжала звучать. Кто-то смеялся. Официанты ловко разносили серебряные подносы с устрицами и икрой.
А я развернула записку.
Внутри было всего одно предложение, написанное неровным, торопливым почерком:
«Джейк и его семья планируют избавиться от тебя сразу после свадьбы. Ты всего лишь пешка в их игре. Если хочешь выжить – беги».
Холод пробежал по позвоночнику.
Сердце пропустило удар.
Голова закружилась, будто я выпила слишком много шампанского.
Я подняла глаза.
Джейк уже завершил телефонный разговор. Он смотрел прямо на меня.
В его взгляде не было ни любви, ни волнения.
Только расчётливый, холодный блеск.
Я почувствовала, как по спине пробежал страх.
– Ханна!
Меня окликнула подруга, заставляя вздрогнуть.
– Пора! Гости ждут!
Я с трудом выдавила улыбку.
– Сейчас! Мне нужно в уборную.
Мне нужен был выход.
Любой.
Я оглянулась. Единственный путь – через служебный коридор.
Сняв туфли, я сделала шаг назад. Потом ещё один.
А затем развернулась и побежала.
Через час я уже сидела в поезде, переодевшись в новую одежду, купленную прямо на вокзале.
Где-то позади остался роскошный особняк, шумная свадьба, Джейк и его ледяной взгляд.
Я не знала, что будет дальше.
Но я знала одно:
Я не должна была выжить после этого дня.
И если Россини поймут, что я сбежала…
Они найдут меня.
ЧАСТЬ 1. Глава 1. Побег
Венеция, Италия. Вечер свадьбы. Вокзал Санта-Лючия.
Влажный воздух Венеции, пропитанный ароматами морской соли, старого камня и цветущих магнолий, обволакивал вокзал лёгкой дымкой. Уличные фонари отбрасывали длинные тени на мраморный пол, в отблесках которого отражались силуэты спешащих пассажиров, чей шаг отдавался гулким эхом в арочных сводах здания. Ночной поезд на Милан стоял у второго пути, его металлический корпус поблескивал в мягком свете, а приглушённое гудение двигателей напоминало затаившееся дыхание зверя, готового к бегу.
Я шагнула на платформу, ощущая, как тонкий шёлк свадебного платья, скрытого под длинным пальто, цепляется за щиколотки, словно пытаясь остановить меня. Сердце билось с болезненной силой, разгоняя кровь по венам, но мысли были холодны и ясны: я не имела права замедлиться, не могла позволить себе колебаний. За моей спиной осталась роскошь величественной виллы, праздничный смех, пьянящий аромат дорогого шампанского, белоснежные лепестки, оседающие на мраморные лестницы, и взгляды сотен гостей, ожидающих выхода невесты. Они не знали, что я уже исчезла, что я больше не часть их идеально продуманного торжества, где каждой детали было отведено своё место, а каждому человеку – своя роль.
Я не была невестой.
Я была жертвой.
Рука сжала маленький кожаный клатч, внутри которого лежала записка, ставшая катализатором моего побега. Крошечный клочок бумаги, исписанный неровным, словно дрожащим почерком, сообщил мне, что моя жизнь висит на волоске.
«Джейк и его семья планируют избавиться от тебя сразу после свадьбы. Ты всего лишь пешка в их игре. Если хочешь выжить – беги».
Обычные чернильные буквы, сложенные в слова, которые перевернули мою реальность.
В тот момент, когда я прочла их, что-то внутри меня сломалось, и вместо слепой уверенности в будущем, вместо розовых грёз о счастливом браке и светлых надежд я ощутила пустоту, за которой маячило безжалостное осознание: меня предали.
Меня собирались убить.
И если бы не эта записка, я бы никогда не узнала об этом, не почувствовала бы этого затаённого холода, спрятанного за нежными поцелуями Джейка, за его ласковыми словами, за его обволакивающей заботой.
Пустота вокзала была спасением и проклятием одновременно. Я не знала, следят ли за мной, но ощущала кожей – я ещё не в безопасности.
Ночной поезд тронулся. Я шагнула в вагон, задержав дыхание, ловя момент, когда мои ноги оторвутся от земли Венеции, когда шины колёс оторвутся от того города, где меня хотели убить.
Я исчезала.
В поезде. Миланская линия.
Сидя у окна первого класса, я наблюдала, как фонари Венеции растворяются в ночи, превращаясь в размытые отблески на стекле. Поезд плавно ускорялся, унося меня дальше от прошлого, но я знала – это лишь временное укрытие.
В моих руках всё ещё был телефон. На экране высвечивались пропущенные звонки.
Мама: 2Джейк: 5
Каждая цифра давила на сознание, заставляя внутренний голос метаться между страхом и доверием. Мама… знала ли она? Была ли она в сговоре? Или теперь, когда поняла, что я исчезла, пыталась предупредить меня о чём-то?
Я не могла рисковать.
Телефон был первым, что нужно было уничтожить.
Руки дрожали, когда я вынула SIM-карту, разломила её на две части и бросила в стакан с остатками кофе. Потом резко встала, открыла окно и выбросила телефон наружу, наблюдая, как он исчезает в темноте.
Я осталась одна.
Никакой связи.
Никакого прошлого.
Только дорога вперёд.
Три часа спустя. Милан. Центральный вокзал.
Когда поезд замедлился, я почувствовала, как моё тело напряглось, будто готовясь к неизбежному столкновению с реальностью.
Перрон Миланского вокзала был полон людей. Свет фонарей отбрасывал длинные тени, создавая иллюзию бесконечно растянутого пространства. Гул голосов сливался с объявлением диктора, звенели чемоданы, пахло горячим эспрессо и дождём, который только что прошёл, оставив за собой прохладу.
Я сделала несколько шагов, растворяясь в толпе, надеясь, что никто не узнает меня.
Но потом я почувствовала это.
Взгляд.
Тяжёлый, жгучий, впивающийся в спину, будто игла, пробирающаяся сквозь кожу.
Я продолжала идти, не подавая виду, но сердце уже начало ускоряться.
С каждым шагом ощущение становилось сильнее.
Кто-то наблюдал за мной.
Я пыталась вспомнить, как нужно вести себя в таких ситуациях. Не показывать страх. Не ускоряться резко, чтобы не выдать себя. Не оглядываться слишком очевидно.
Я остановилась у табло с расписанием поездов, делая вид, что изучаю направления.
И тогда, боковым зрением, я увидела его.
Мужчина в тёмном пальто.
Высокий, широкоплечий, с лёгкой небритостью. Он стоял у колонны, словно просто ждал кого-то, но его взгляд был прикован ко мне.
Я перевела дыхание, сделала шаг в сторону, не глядя на него.
Он сделал то же самое.
В груди заколотилось сердце.
Они нашли меня.
За мной пришли.
В тот момент, когда мои пальцы сжались в кулак, а ноги напряглись, готовясь к бегу, мужчина внезапно сделал шаг мне навстречу, как будто намереваясь перехватить меня прежде, чем я попытаюсь сбежать.
Я развернулась и побежала.
ГЛАВА 2. ОХОТА НА НЕВЕСТУ
Милан. Центральный вокзал. Ночь.
Мраморные полы Центрального вокзала Милана казались влажными от недавнего дождя, отражая бледный свет фонарей, что сияли под сводами старинного здания. Запах кофе, сырости и бензина смешивался в воздухе, наполняя пространство терпким ароматом. Тысячи голосов сливались в гулкое эхо, в бесконечную симфонию суеты – объявление диктора звучало на трёх языках одновременно, создавая ощущение хаоса, в котором легко затеряться, но также легко быть пойманной.
Я двигалась сквозь толпу, стараясь не выделяться, чувствуя, как сердце сжимается от страха, но лицо сохраняло маску спокойствия. Люди вокруг – мужчины в деловых костюмах, торопливо шагающие к своим поездам, девушки с чемоданами, пересматривающие билеты на экранах телефонов, пожилые туристы, растерянно разглядывающие указатели на стенах вокзала, – никто из них не подозревал, что прямо сейчас среди них идёт настоящая охота.
Шаги за спиной были едва слышны, но я знала, что он здесь.
Человек, который преследовал меня, не пытался скрываться, не прятался в тенях, не делал резких движений. Он шёл за мной с такой уверенностью, будто знал, что я всё равно не смогу убежать.
Я не хотела оглядываться.
Но боковым зрением всё равно замечала его силуэт – высокий, широкоплечий мужчина в длинном темном пальто. Он не выглядел как обычный пассажир вокзала, не был похож на случайного прохожего. Он двигался иначе. Не суетился, не отвлекался, не спешил – шел за мной с уверенностью охотника, который точно знает, что его добыча не уйдет.
Беги, Ханна. Сейчас или никогда.
Ночной Милан. Побег начинается.
Как только я вышла на улицу, влажный воздух Милана ударил в лицо, напоминая о том, что недавно прошёл дождь. Асфальт сиял в свете фонарей, капли воды всё ещё стекали по массивным карнизам зданий, а неоновые вывески кафе и ресторанов отбрасывали цветные отблески на мокрую мостовую.
Город не спал.
Мимо проносились такси, оставляя за собой шлейф запаха горячей резины. Группы молодых людей смеялись у входов в бары, официанты ловко разносили напитки в уличных кафе, где звучала негромкая живая музыка. Свет фонарей мягко освещал фасады старинных домов, придавая всему городу налёт таинственности.
Но я не могла любоваться этой красотой.
Потому что знала – они уже здесь.
Почувствовав новую волну страха, я сделала вид, что иду к такси, выстроившимся в ряд у входа в вокзал.
Но в последний момент передумала.
Такси – это ловушка.
Водители могли запомнить меня. Камеры у вокзала могли зафиксировать номер машины. Если Джейк и его семья уже начали охоту на меня, они проверят все возможные маршруты бегства.
Мне нужно было исчезнуть.
Свернув в узкий переулок между двумя зданиями, я почувствовала, как паника сжимает горло, но я заставила себя двигаться дальше, преодолевая страх, несмотря на то, что каждое моё действие теперь определяло, выживу я или нет.
Здесь, в переулке, было темно, пахло сыростью и мусором. Вдалеке слышался звук капель, падающих с водосточных труб, а за стенами зданий доносились приглушённые голоса людей, празднующих жизнь в ночных барах.
Но я знала: если этот человек действительно за мной следит – он последует за мной сюда.
И он это сделал.
Преследователь.
Шаги.
Чёткие, уверенные, медленные.
Они раздались позади меня, заставляя сердце колотиться в бешеном ритме.
Я не оглядывалась, не замедлялась, не показывала, что знаю о нём.
Но внутри всё сжалось в ледяной ком.
Он был там.
Следовал за мной, не скрываясь.
Я ускорилась.
И он ускорился тоже.
Дыхание стало прерывистым.
Голова работала на пределе.
Что делать?
Я знала, что если сверну не туда, могу оказаться в тупике. Но если выбегу обратно на освещённые улицы – рискую быть замеченной.
Только не паникуй. Думай.
Я увидела сбоку дверь. Маленькую, неприметную, ведущую в бар.
И я сделала единственное, что оставалось – толкнула её и вошла внутрь.
Бар «L’ombra»
Гул голосов, запах алкоголя, смесь сигаретного дыма и крепких духов обрушились на меня, едва я пересекла порог.
Здесь было полно людей.
Официанты сновали между столиками, разнося бокалы с вином. Мужчины и женщины смеялись, переговариваясь, кто-то спорил о футболе, кто-то о политике.
Я двинулась к барной стойке, делая вид, что просто пришла выпить.
Но я знала – он войдёт следом.
Он не отступит.
Я взяла себя в руки и обернулась.
И он был там.
Вошёл спокойно, не спеша. Окинул взглядом бар, будто ничего особенного не происходило.
Я встретила его взгляд.
Он был тёмный. Внимательный. Без намёка на спешку или враждебность.
Но я знала – этот человек меня нашёл.
И тогда он заговорил.
– Ты бежишь зря, Ханна.
Мои пальцы сжались на стакане.
Он знал моё имя.
И в этот момент я поняла: эта ночь только начинается.
ГЛАВА 3. НЕЗНАКОМЕЦ В ТЕНИ
Милан. Бар «L’ombra». Поздняя ночь.
В воздухе смешались густые ароматы дорогого алкоголя, крепкого табака и человеческого тепла, создавая удушающую, тягучую атмосферу, в которой казалось, что время замедлилось, растянулось, превратилось в вязкую субстанцию, мешающую думать здраво. Музыка, звучавшая где-то в глубине зала, проникала в сознание, гипнотизируя своим ритмом, заставляя сердце выбивать странный, сбивчивый такт. Повсюду слышались голоса – громкие, глухие, насмешливые, злые, но среди них не было ни одного знакомого, ни одного безопасного, ни одного, за который можно было бы ухватиться.
Я сидела за барной стойкой, чувствуя, как ледяной джин медленно растекается по венам, но не приносит ни облегчения, ни спокойствия, а лишь подчёркивает панику, которая, как я ни старалась, продолжала накатывать волнами. Я пыталась убедить себя, что всё это – совпадение, что мужчина в тёмном пальто, вошедший в бар вслед за мной, просто случайный человек, что он не имеет ко мне никакого отношения, что я накручиваю себя, что бегу от теней…
Но когда наши взгляды встретились, я поняла – он знает, кто я.
Это было не просто случайное столкновение, не обычный заинтересованный взгляд, не праздное любопытство. В его глазах читалось нечто большее: знание, осознание, холодная, безмолвная уверенность, словно я не человек, а загадка, которую он уже разгадал.
– Ты бежишь зря, Ханна.
Его голос прозвучал спокойно, неторопливо, словно он произнёс эту фразу не ради драматического эффекта, а потому что знал её смысл досконально, до последней буквы.
Я замерла.
Внутри что-то холодное сжало грудную клетку, заставив меня задержать дыхание, но я не подала виду, не позволила себе показать страх, хотя каждая клетка моего тела кричала, требовала – беги, беги прямо сейчас!
Я сделала медленный глоток джина, притворяясь невозмутимой, и только тогда позволила себе заговорить.
– Я не знаю, о чём ты говоришь.
Я не моргнула. Не отвела взгляд.
Он медленно наклонился вперёд, словно давая мне возможность разглядеть его лучше, убедиться в том, что он действительно существует, что он не мираж, не плод моего воспалённого сознания, а вполне реальный человек, чьё присутствие означало, что всё, что я думала о своём побеге, о своём спасении, было ошибкой.
– Ты думаешь, если сбежишь, всё закончится?
Он сказал это не с угрозой, не с нажимом, а с такой абсолютной уверенностью, что у меня на мгновение закружилась голова, а внутри вспыхнула паника.
Кто он? Как он меня нашёл? Откуда он знает моё имя?
Я сжала пальцы вокруг стакана так сильно, что костяшки побелели, но он всё равно заметил, потому что его взгляд чуть дрогнул, скользнув вниз, к моей руке, а затем снова поднялся, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на понимание.
– Кто ты? – наконец спросила я, и голос прозвучал ровно, хоть внутри всё содрогалось от напряжения.
Он чуть приподнял брови, но в уголках его губ не дрогнуло ни единой мышцы.
– Тот, кто может помочь тебе выбраться.
Внутри что-то сжалось ещё сильнее.
– И зачем тебе это?
Теперь он усмехнулся – коротко, почти незаметно, но в этой усмешке не было насмешки, не было злорадства, не было ничего, кроме… лёгкой усталости?
– Потому что ты понятия не имеешь, с чем связалась.
Я выдохнула, но не отступила.
– Зато, кажется, ты знаешь.
Он медленно кивнул.
– Знаю. И если ты не уйдёшь отсюда со мной прямо сейчас, тебе останется жить не больше суток.
Эти слова ударили по мне, как удар хлыста, лишив воздуха, заставив сердце пропустить удар.
– Ты угрожаешь мне?
Он покачал головой.
– Нет. Я предупреждаю тебя. Тебя ищут. Сейчас. В этом городе. В этом районе. И ты не представляешь, кто именно хочет тебя найти.
Мурашки пробежали по спине.
Голова снова закружилась, но теперь не от алкоголя, а от осознания, что я, возможно, только что получила единственный шанс выжить.
– И почему я должна тебе верить?
Он на мгновение замолчал, затем наклонился ближе.
– Потому что если ты не выйдешь со мной из этого бара в течение пяти минут, то выйдешь уже в багажнике чьей-то машины.
В этот момент я поняла, что выбора у меня нет.
Я медленно выдохнула, сжимая под пальцами холодное стекло стакана, затем перевела взгляд на дальний угол зала и почувствовала, как кровь стынет в жилах.
Там, в тени, сидел человек.
Лысый. С грубыми, тяжёлыми чертами лица. В дорогом костюме, который выглядел так, словно был сшит на заказ. Он смотрел прямо на меня.
И когда он заметил, что я его увидела, его губы чуть дрогнули в улыбке.
Эта улыбка была самой страшной из всех, что я когда-либо видела.
Я больше не раздумывала.
Резко поднялась со стула, ощущая, как ноги дрожат, как ладони покрываются липким потом, как внутри всё кричит: «Поздно. Ты уже опоздала.»
Незнакомец в тёмном пальто не ждал меня – он уже двигался к выходу, не оборачиваясь, словно знал, что я пойду за ним, что у меня нет выбора.
И я пошла.
Потому что знала: если останусь, то не выйду из этого бара живой.
ГЛАВА 4. НОЧЬ, КОТОРАЯ МЕНЯЕТ ВСЁ
Милан. Улицы старого города. Бегство в неизвестность.
Ночная прохлада окутала меня, как шелковая простыня, пропитанная влагой недавнего дождя. Воздух был густым, тяжёлым, наполненным ароматами мокрого камня, свежего табака и лёгких ноток жасмина, доносившихся из тенистых двориков старого города. Где-то вдалеке послышался звук сирены – растянувшийся в ночной тишине тревожный вой, будто предупреждение. Фонари отбрасывали тусклый свет на мокрую мостовую, вырисовывая длинные тени, которые двигались вместе со мной, следовали за мной, цеплялись за мою спину, словно неотъемлемая часть этой ночи.
Я шла быстро, почти бежала, но не позволяла себе суетиться. Незнакомец, шедший рядом, двигался так, словно точно знал маршрут, словно его ничто не могло выбить из равновесия. Каждый его шаг был выверен, движения – уверенные, спокойные, но при этом в них ощущалась скрытая сила, напряжение, будто он всё время был готов к атаке.
Я украдкой взглянула на него, и в слабом свете уличных фонарей смогла рассмотреть его лучше.
Высокий. Крепкий. Его пальто свободно развевалось при каждом шаге, а под ним угадывалась тёмная рубашка, безупречно сидящая на мускулистом торсе. Волосы – густые, тёмные, немного небрежно собранные на затылке, словно он был человеком, которому некогда следить за своей внешностью. Но небрежность эта выглядела странно естественной, даже опасной.
– Куда мы идём? – мой голос прозвучал чуть громче, чем я рассчитывала, и я тут же одёрнула себя, понимая, что здесь, среди узких улочек Милана, голос – это опасность.
– В безопасное место.
Он даже не посмотрел на меня, продолжая идти вперёд, будто был абсолютно уверен, что я последую за ним, что у меня нет иного выбора.
И это было правдой.
Я оглянулась через плечо.
Бар, из которого мы вышли, исчез за поворотом, но ощущение чужого взгляда не отпускало. Я знала, что за мной следят. Где-то там, в глубине теней, прятались люди, которые не оставят меня в покое.
Меня искали.
И если я остановлюсь – они меня найдут.
Я снова посмотрела на мужчину рядом.
– Почему ты мне помогаешь? – спросила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
Он не ответил сразу.
– Потому что ты не понимаешь, насколько серьёзно то, во что тебя втянули.
Я стиснула зубы.
– Пожалуйста, без загадок. Кто ты? Почему ты знаешь, что мне угрожает опасность?
Он на секунду замедлил шаг, затем повернулся ко мне, его тёмные глаза вспыхнули в свете фонаря.
– Меня зовут Лукас Ривера.
Я не ожидала, что он назовёт своё имя.
Лукас.
Я повторила его про себя, будто пытаясь привязать это имя к его образу, будто оно могло хоть что-то мне сказать.
– Ты знаешь Джейка? – задала я самый главный вопрос.
Лукас усмехнулся.
– О, я знаю его куда лучше, чем ты можешь себе представить.
Эти слова кольнули больнее, чем я ожидала.
– Что это значит?
– Значит, что он – не тот человек, за кого ты его принимала. И если бы ты знала хотя бы половину правды, то сбежала бы гораздо раньше.
Я ощутила, как внутри всё сжалось.
Где-то глубоко, в самом тёмном уголке моего разума, я и сама знала это. Я чувствовала, что Джейк был не тем, кем казался. Но я не хотела видеть правду.
– Расскажи мне.
Лукас качнул головой.
– Сейчас не время. Сейчас тебе нужно выбрать: либо ты идёшь со мной и остаёшься в живых, либо возвращаешься обратно и подписываешь себе смертный приговор.
Выбор
Я замедлила шаг, но не остановилась.
В голове бурлило столько мыслей, что мне казалось, я захлебнусь в них, утону в этом безумном потоке страха, вопросов и ненависти к самой себе за то, что оказалась в этом аду.
– Как я могу тебе доверять? – я остановилась.
Лукас тоже остановился, развернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза.
– Если бы я хотел тебя убить, я бы сделал это ещё в баре.
Я сжала губы.
Он прав.
Я вздохнула, провела рукой по лицу, пытаясь хоть немного успокоиться.
– Что теперь?
Он взглянул по сторонам, затем жестом велел мне идти дальше.
– Мы уходим из Милана. Прямо сейчас.
– Как?
– Машина ждёт за углом.
Я снова посмотрела назад.
Тени.
Длинные, зловещие.
Я знала: они приближаются.
Я знала: мне нельзя оставаться здесь.
Я знала: если у меня есть хоть один шанс выбраться из этого кошмара, он сейчас передо мной.
И я сделала выбор.
Я пошла за Лукасом.
Они близко.
Едва мы свернули за угол, как я услышала шаги.
Не наши.
Чужие.
Тяжёлые, быстрые, уверенные.
Я даже не успела осознать, как рука Лукаса резко схватила меня за запястье, дёрнула вперёд.
– Бежим.
Я не сопротивлялась.
Мы мчались по узким улицам, лавируя между припаркованными мотоциклами, перепрыгивая через выбоины, ныряя в переулки, пытаясь затеряться в лабиринте ночного города.
Но шаги за нами становились всё ближе.
Я чувствовала их дыхание на спине.
Я знала, что если мы не успеем…
Впереди показалась машина.
Чёрный седан.
Лукас рывком открыл дверцу, практически запихнул меня внутрь, сам сел за руль, и в ту же секунду, когда двери захлопнулись, за нами раздался оглушительный звук.
Выстрел.
Стекло лобового стекла треснуло в верхнем углу, пуля застряла в металле.
– Чёрт! – выдохнул Лукас и вдавил педаль газа в пол.
Машина рванула с места, шины визгом сорвались с асфальта, и город понёсся мимо размытыми огнями.
Я вдавилась в кресло, пытаясь осознать одно:
Только что меня пытались убить.
И теперь я точно знала – обратно пути нет.