Искусство быть ближе

Она встала и, не глядя, сорвала с кровати простыню, скомкала ее и швырнула в дальний угол шкафа, словно пытаясь избавиться от улики своего ночного отчаяния. Но это не помогло. Запах ее собственного возбуждения все еще витал в воздухе, смешиваясь с запахом утреннего кофе, который доносился с кухни. Она пошла в ванную, включила ледяной душ и стояла под ним, пока кожа не покраснела и не онемела. Она пыталась смыть с себя не липкость, а унижение. Опустошение после вчерашней мастурбации было куда хуже, чем напряжение, которое его вызвало. Это была дыра. Черная, холодная дыра внутри, которая поглощала все.

За завтраком отец спросил ее, не заболела ли она, потому что она была «какая-то зеленая». Мать посоветовала выпить витамины. Аня кивала, механически втыкая ложкой в кашу. Они не знали. Они жили в своем уютном мире, где близость была естественной и теплой. А она жила в мире своих грязных подглядываний, хвастливых подруг и диких, животных сцен в парке. Эти два мира не могли существовать вместе.

И в этот момент, в гуле холодильника и тихом родительском шепоте, в ее голове родилась мысль. Ясная, как удар ножа. Простая и ужасающая. Все это время она пыталась бороться с симптомами. Она пыталась заглушить напряжение, отвлечься, убежать. Но нужно было вырвать корень. Ее проблема была не в том, что она думает о сексе. Ее проблема была в том, что она – девственница. Этот статус стал ее тюрьмой, ее клеймом, ее навязчивой идеей. Нужно было просто… убрать его. Как хирург удаляет опухоль. Быстро, эффективно, без лишних эмоций.

Это не должно быть романтично. Не должно быть красиво. Это должна была быть просто процедура. Найти кого-то. Сделать это. И закрыть эту главу раз и навсегда. Она почувствовала, как по спине пробежал холодок, но это был не страх. Это было облегчение. Наконец-то появился план. Конец мучениям.

В университете она смотрела на всех по-новому. Она больше не видела в них просто одногруппников. Она видела потенциальные инструменты для своей операции. Она сидела на лекции по европейской литературе, но не слушала про трубадуров и куртуазную любовь. Она сканировала аудиторию, оценивая. Кто подойдет? Кто не будет задавать лишних вопросов? Кто сделает это быстро и профессионально?

И тогда ее взгляд упал на него. Антона.

Он сидел на заднем ряду, откинувшись на спинку стула, и лениво щелкал ручкой. Он был воплощением всего того, чего она боялась и к чему стремилась. Спортивная фигура, очертания которой просвечивали через тонкую футболку. Уверенная, чуть небрежная походка. Дерзкий взгляд, под которым, казалось, растворялись все девушки. Он был популярным. Он был красивым. И, по слухам, которые просачивались из курилки и женских туалетов, он был невероятно опытным. Его девушки менялись каждый месяц, и ни один их рассказ не походил на сказку. Это были короткие, яркие истории о страсти, не обремененные чувствами.

Он был идеален.

Аня наблюдала за ним, и ее сердце билось ровно и спокойно. Она не чувствовала влечения. Она не чувствовала трепета. Она чувствовала только холодную, расчетливую уверенность. Он не будет спрашивать, почему она так нервничает. Он не будет пытаться ее понять. Он просто возьмет то, что ему предложат. Он был идеальным инструментом для ее «хирургической операции».

Лекция закончилась. Антон встал, бросил рюкзак на плечо и направился к выходу. Аня подождала несколько секунд, потом собрала свои вещи и пошла за ним. Ее ноги были ватными, но в голове была ясность. Она не знала, что скажет. Не знала, как начнет. Но она знала, что это произойдет сегодня. Она поймала его в коридоре у гардероба.