Отец в золотистой обертке
- -
- 100%
- +
Неужели объект Х и "Вега" – одно и то же? Если это так, то как тяжелое судно смогло разогнаться до немыслимых скоростей? Райан он уже два года как мертв, а его сын Дэниел распоряжался наследием отца. Может ли он продать яхту? Вполне возможно, что уже продал, если не смыслит ничего в технике. Рингеру показалось, что он только что прикоснулся к чему-то фантастическому и невозможному. Будучи в курсе последних достижений человечества, ученый не осмеливался и предположить, как многотонная лодка могла приподняться над водой, не говоря о полетах. Находясь под впечатлением от новых сведений, Рингер поехал сначала в лабораторию, а поздней ночью направился в сторону дома. Его современный просторный коттедж располагался в местечке Сит-Плезант, недалеко от Вашингтона. Жена, скорее всего, легла спать. Дорога от Лорела до Сит-Плезанта заняла полчаса.
Войдя в дом, Рингер неслышно поднялся в свою комнату. Свет уличных фонарей падал на идеально заправленную кровать у окна. Ложась в постель, он подумал о своей жене. Она обладала сверхспособностью раздражать его по любому поводу. Ее голос, манера одеваться, ее вопросы. Естественно, так было не всегда. Иначе бы он не женился. В ней оставалось совсем немного от той веселой студентки, очаровавшей своей женственной улыбкой его надменное сердце, когда Рингер зачем-то пришел в институт. Как тогда у них все закрутилось, до сих пор неясно. Но после свадьбы чувства затянуло паутиной, а работа отнимала все время. Его жена могла себе позволить не работать и тратить его деньги. Правда, Рингер установил лимит, и она не могла выйти за его рамки. Лимит не увеличивался ни при каких условиях. Если ей требовалось купить что-то более дорогое, то следующие перечисления уменьшались, пока не погасится “перерасход”.
Рингер никак не мог уснуть. В голове мелькали мысли и образы. Жена, работа, “Вега”. Вдруг что-то его насторожило. В этот раз обстановка перед домом была несколько иной. Заходя внутрь, он даже не обратил внимания, что машины его жены нет на месте.
Рингер встал, выглянул в окно, зашел в спальню к жене, обошел весь дом – никого. Он позвонил. Ее телефон в сети, но никто не отвечал. Если бы его жена имела свойство пропадать временами, он бы лег спать, надеясь на лучшее, но она никогда не ночевала вне дома. Подруг у нее близких нет, а родители живут в Калифорнии. От нехорошего предчувствия голова прояснилась. Ученый оделся, сбежал по лестнице, запрыгнул в машину и резко сорвался с места.
На какое-то время мысли о Торресе перестали его беспокоить. Стало душно. Он приоткрыл окно, впуская ароматы скошенной травы, запах остывающего асфальта и плодородной земли. Город спал, и никому не было никакого дела до того, что Рингер потерял жену. Ну потерял и потерял. Дело нехитрое, а городу нужно спать. В груди Рингера стало щемить от предчувствия.
Скоро белый пикап остановился у дома, в котором жил доктор, лечивший его жену от психического расстройства. Автомобиль супруги Рингера припаркован здесь же. Три часа ночи. Внутри дома нет света. Рингер сжал руль машины. Где-то глубоко внутри него взрывался вулкан. Невыносимое чувство затуманило рассудок.
– Как ты могла? – злобно прошипел он. – Как ты посмела?
Рингер простонал, открыл перчаточный ящик, вынул пистолет и сжал его рукоять, смотря пустыми глазами прямо перед собой. В сознании замелькали образы предстоящей жуткой расправы, которая бы утолила жажду справедливости и спасла запятнанную честь ученого. Тело колотило от адреналина, пот щипал глаза, руки намокли. Он вытер их о рубашку и снова взял пистолет. В голове проносился поток бессвязных мыслей и закручивался с бешеной силой, словно смерч. В воображении появлялись их сладострастные лица, их смех. Смех над ним. Как она посмела?! Как посмел доктор?! Расправа и месть! Месть и расправа! Здесь и сейчас! Только бы рука не подвела! Только бы хватило духу! Он слышал – стрелять по живым людям совсем не то же самое, что по мишеням на полигоне. Давай, бро, нажми на спуск в нужное время!
Рингер, тяжело дыша и шатаясь, вышел из машины и направился к парадной двери, где тускло горел фонарь зеленоватого цвета. Даже этот свет показался ему издевкой. Продираясь напрямую через остриженный кустарник, он запнулся обо что-то и рухнул на землю. Пистолет отлетел в сторону, а ветки расцарапали Рингеру лицо. Злость с новой силой закипела в нем. Он стал рыскать во влажной траве, шлепая ладонями вокруг себя и ломая ветки, которые мешали найти оружие. Пот заливал глаза, рубашка намокла, из груди вырывалось тяжелое дыхание. Спустя минуту, которая показалась ему бесконечной, слепая ярость утомила Рингера. В насмешливо-тусклом свете фонаря его темная фигура распласталась на траве, напоминая букву Х. Над ним вспыхнули яркие звезды Млечного Пути, надежные, постоянные и прекрасные. Дыхание приходило в норму, и Рингер стал успокаиваться. То ли тепло и мягкость земли убаюкивали его, вырывая из лап человеческих условностей, то ли свет звезд. В нем проснулся здравый смысл и напомнил все то, что по-настоящему терзало его душу несколько последних лет. Открытия, деньги, слава! Все неудачи семейной жизни теперь показались ему ничего не значащими, а сама семейная жизнь – препятствием на пути к главному. Зачем ему попадать в тюрьму? Нет, ни в коем случае нельзя пачкать руки и терять годы жизни ради мести женщине, неудержимо исчезающей из его великой судьбы!
Рингер приглушенно рассмеялся этой гениальной мысли, которая все-таки пришла к нему и спасла ситуацию. Как вовремя! И этот куст в темноте! Немыслимо, но ветки обычного, ничем не примечательного растения спасли его карьеру! Захотелось кричать. От радости, от напряжения, от позора, от предстоящих перемен. Еще затуманенным рассудком он понимал одно – сейчас нужно убираться отсюда. С теми, кто спал в темном доме, ему не по пути. У него свои дела, своя жизнь, которая уносит его прочь от этого мерзкого дома со всеми обитателями, недостойными оставаться в памяти и даже всплывать там хоть иногда. Всё к лучшему! Надо сесть и холодным разумом рассчитать, как сложившуюся ситуацию повернуть в свою сторону. Сделать так, чтобы большая часть имущества отошла к нему. Она ведь не знает, что ее проделки обнаружены. Тут предстоит серьезная работа для юристов.
Рингер больше не желал расправы. Он отыскал в темноте пистолет, отряхнулся и сел в машину. Белый пикап крадучись выехал на дорогу. Спустя полчаса утомленный событиями Рингер вошел в дом. Уснуть в таком состоянии он бы не смог. У его жены дома целая аптека психотропных веществ! Он поискал таблетки у жены в спальне, принял их и уснул.
– А что, разве тебе не надо сегодня на работу? – голос жены разбудил его. Все такой же противный. Рингер зашевелился и сел на постели. Ему показалось, что он только что лег и еще почти не спал толком. В окно проникали полуденные лучи солнца, а в проеме двери стояла его супруга с необычайно приветливым лицом.
– Ты где была ночью? – собственный хриплый голос напугал ученого.
– У подруги. Могу я хоть иногда навещать свою подругу, чтобы поболтать о женских делах, о которых вам, мужчинам, знать не обязательно? – она старалась выглядеть сердитой, но эйфория счастья растягивала ее рот в довольную улыбку. Она ушла на кухню, не замечая, что напевает веселую мелодию. Впервые за много лет у нее было хорошее настроение.
Рингер принял душ и привел себя в порядок. Царапины на лице заметно воспалились, напоминая о прошлой ночи. Осмотрев себя в зеркало, он злобно ухмыльнулся. Таблетки, принятые им по возвращении, еще действовали, давая полную отрешенность и спокойствие, даже безразличие. Жена приготовила завтрак.
– Ты будешь есть? – спросила она.
– Нет, спасибо, – пробормотал Рингер, кое-как оделся и вышел, понимая, что есть пищу, приготовленную ей, он больше не сможет никогда. Даже находиться с ней под одной крышей. Ученый быстрыми шагами направился к машине, обдумывая план работ на сегодня.
ГЛАВА 5
Дэниел посмотрел на часы: на табло – 7 утра по сиднейскому времени. Он встал и сонной походкой направился к пультам управления. Начинался новый день, 2 июля 2015 года. Вот уже полтора месяца на немыслимой скорости "Вега" летела навстречу Плутону – далекому холодному объекту на задворках Солнечной системы.
Сейчас корабль находился там, где пролегала орбита Нептуна, последней планеты Солнечной системы, согласно современной классификации. Солнце отсюда выглядело маленьким шариком, посылающим скудное тепло. Вокруг витало ощущение нереальности. С такого большого расстояния становилось отчетливо видно, что Солнце – всего лишь небольшая звезда в нашей галактике, одна из сотен миллиардов, маленький желтый карлик.
Дэниел не спеша осмотрел индикаторы, показания приборов, список событий на экране главного компьютера – все в пределах нормы. Он спустился на этаж ниже, в душевую, чтобы умыться и привести себя в порядок. Затем приготовил кофе и включил картинку с телескопа. На мониторе отобразился Плутон и пять его спутников. Харон, спутник Плутона, казался настолько крупным, что делал систему двойной. Где-то впереди летел зонд P-2006, который “видел” ту же картинку, но лучшего качества.
Дэн представил, какие сенсации смакуют репортеры в новостях! Фото, передаваемые с зонда, становятся все четче, красочнее, новые данные с приборов поступают в лабораторию прикладной физики, ученые и астрономы всего мира получают самую свежую информацию о спутниках, рассматривают фотографии и обсуждают их на форумах. Наверняка кто-нибудь уже зарабатывает деньги на атрибутике, связанной с миссией P-2006. Например, продает майки с изображением Плутона или снимает фильм о команде учёных, которые, несмотря на проблемы с финансированием, смогли воплотить в жизнь все свои смелые замыслы.
Дэниел спустился в двигательный отсек. Маршевые движки скоро пригодятся, только теперь не для разгона, а для торможения. Он осмотрел всё оборудование по кругу. Судя по приборам, на борту оставалось 35 процентов запаса топлива для маневровых плазменных движков. Раньше Райан использовал обычные двигатели на метилгидразине. Теперь двигатели для маневров заменили на плазменные, потребляющие чистый азот.
Недавно Дэниел перетащил столик для приема пищи прямо в кабину пилотов и закрепил на левой стороне, недалеко от лестницы, ведущей вниз. Сегодняшнее меню состояло из рыбных консервов, хлебцев, замороженной зелени. Он порылся в сумке и достал ягодный джем. Непривередливый к еде, Дэн часто забывал, что именно съел на обед, как только вставал из-за стола. На борту находилось достаточно продовольствия даже на тот случай, если придется остаться в космосе еще на полгода. На всякий случай Дэниел измерил себе артериальное давление – впервые за все время полета. Он, как и его отец, пренебрегал собственным здоровьем, отдавая приоритет «здоровью» техники. В нише стоял прибор для измерения параметров крови. Дэниел протер спиртовой салфеткой палец, специальной ручкой проколол его и набрал кровь в тонкую пластиковую трубочку, называемую “капилляр”. Аппарат принял трубку и выдал многочисленные данные на дисплей. Торрес-младший рассеянно взглянул на цифры – все в норме.
После завтрака – еще один обход корабля, чтобы приготовиться к торможению. Все разбросанные вещи нужно спрятать в закрепленные мешки и контейнеры, оборудование перевести в транспортное положение, чтобы ничего не отлетело и не упало. За время полета на корабле обычно как-то сам собой появляется беспорядок.
Дэниел произвел несколько расчетов. Включил цикл подготовки маршевых двигателей. "Вега" неспешно развернулась и летела теперь кормой вперед. Солнечный свет осветил кабину тусклыми лучами. На Солнце отсюда можно было смотреть без очков и защиты. Пристегнувшись, Дэниел отключил симулятор гравитации. Наступила обычная для космоса невесомость. Загорелся индикатор готовности двигателей. Дэн подал вперед рычаги управления тягой, и сила инерции прижала его к анатомическому креслу. Доведя обратное ускорение до 4G, он запустил таймер. На дисплее побежали красные цифры, сменяя друг друга.
Торможение продолжалось двое суток. "Вега" двигалась кормой вперед, прорезая пространство импульсами радаров, и медленно гасила скорость. Маневр торможения осложнялся одновременным поиском зонда. Дэниел несколько раз пересчитывал траекторию и местонахождение P-2006. Он пользовался данными, которые имелись на сайте НАСА: скорость на момент старта – 13,9 километра в секунду, после маневра около Юпитера – 16 километров в секунду. Межпланетный зонд представлял собой невероятно маленькую крошку даже на фоне карликовой планеты.
Чем предположительно ближе был зонд к «Веге», тем выше сосредоточенность. Слишком велика вероятность проскочить мимо. Двое суток без сна. Дэниел ориентировал корабль как можно ближе к Плутону, который, в свою очередь, неизменно смещался по орбите справа налево. Дэниел предположил, что зонд, скорее всего, пролетит от карликовой планеты слева, чтобы затем сфотографировать небесный объект сзади, подсвеченный Солнцем. Плутон, двигаясь по орбите, как раз попадал в этот удачный ракурс.
Тем временем расстояние до карликовой планеты сокращалось. Дэниел подключился к бортовому телескопу. Теперь можно было разглядеть нечто похожее на горы. Очень волнительно наблюдать за далеким объектом, находясь совсем близко к нему. Да, в этих местах Дэн еще не бывал! Недоступный взору холодный мир, скрытый неимоверным расстоянием от любопытных человеческих глаз, слабо освещенный звездой, открывал свои тайны тому, кто дерзок и смел. И если на Земле довольствовались лишь красивыми картинками, Дэниел Торрес планировал высадку на карликовую планету. “Вот бы сейчас отец порадовался”, – подумал он и посмотрел на контейнер с прахом, обернутый золотистой термоизоляцией.
Он вспомнил, как Райан привел его, маленького, в планетарий Нью-Йорка. Огромные фото, стенды, модели планет, видеофильмы. Во всю стену – красочная Вселенная с указанием расположения галактики Млечный Путь.
– Каждая малюсенькая точка – это даже не звездочка, а целая галактика с миллиардами звезд и кучей планет! – говорил отец.
В тот день, слушая его, маленький Дэниел впервые ощутил состояние, когда нечто большое не помещается в голове – и разум не способен это охватить. Райан посмотрел на сына и увидел его искренний восторг, ясные детские глаза, широко раскрытые, чтобы понять немыслимое и необъятное, вызывающее трепет и счастливое оцепенение. Он подвел сына к изображению галактики и показал на край галактического рукава.
– Вот здесь наше Солнце, а рядом с ним наша Земля. А на ней сейчас мы.
– Папа, а почему мы такие маленькие?
Райан засмеялся.
– Мы не маленькие, это космос большой. Огромный!
– А мы можем туда полететь? – Дэн указал на другой конец галактики.
– Пока люди сумели полетать только вокруг планеты Земля. Но в будущем они станут путешествовать все дальше и дальше, на другие планеты и звезды.
– А я знаю, после Земли идет Марс.
– Да, Марс.
– А потом?
– Потом Юпитер, я тебе его вчера на небе показывал. Он большой, вон там есть его модель.
– А потом?
– Потом Сатурн с кольцами, похожий на сомбреро.
– А потом?
– Уран.
– А потом?
– Нептун.
– А потом?
– Плутон.
– А потом?
Райан засмеялся.
– Потом Пояс Койпера и облако Оорта.
– Там тоже есть облака? Да, и туманности. Пойдем посмотрим на Юпитер, потрогаем его рукой.
Негромкий сигнал вернул мысли Дэниела в настоящее время. Радары заметили объект. Слева от курса. На расстоянии 20 тысяч километров. Компьютер выдал скорость, направление и размеры незнакомца. Наверняка это и есть межпланетный зонд P-2006. Больше в такой глуши ничего и не может быть.
Пилот повернул корабль на определенный угол и снова поднял тягу, одновременно тормозя и направляя "Вегу" на сближение с P-2006. Это обычный алгоритм стыковки в космосе.
– Вот ты где! Ха-а-а, ну держись, кусок железа, я иду к тебе! – закричал Дэниел, сбрасывая эмоциональное напряжение. Его глаза стали такими же бесноватыми, как и у Райана, когда того захватывала идея. – Ты будешь удивлен, увидев мой корабль! Ты наделаешь в свои железные штаны, когда в этой глухомани я протру твои грязные линзы, чтобы ты лучше видел и передал привет бездельникам на Землю! Привет от моего отца, Райана Торреса!
Маневры длились около 2 часов, и Дэниел увидел автоматический зонд в бортовой телескоп. До него оставалось всего 54 километра. Дальнейшее сближение взяла на себя автоматика. Как же радостно оказалось увидеть здесь эту желтоватую точку, живущую своей жизнью, плод труда тысяч людей на Земле!
Приборы показывали, что P-2006 передает данные на Землю, используя приемо-передающую антенну в виде тарелки, а это значит, что автоматический зонд исправен и готов ко встрече с Плутоном. Приблизившись к межпланетному зонду на 20 километров, Дэниел снизил мощность противорадиационного щита на минимальный уровень, чтобы не повредить электронику зонда. Еще час маневров в автоматическом режиме, и наконец – отметка в 1000 метров. Сработали маневровые двигатели, прекращая смещение относительно зонда. Готово! Вот он – прямо перед кораблем. Всего километр. Гонка завершена! Расстояние, которое P-2006 летел 9 лет, "Вега" преодолела всего за 2 месяца!
Зонд был покрыт золотистой термоизоляцией, точно такой же, как и коробочка с прахом Райана. По центру располагалась параболическая антенна, по бокам размещались приборы, в сторону торчал ядерный термогенератор, словно огромная сигара, а на видном месте корпуса выделялась наклейка с изображением американского флага.
Дэниел наслаждался зрелищем, которое рождало необъяснимые чувства. Это похоже на встречу с одиноким путником в огромной мертвой пустыне, где нет надежды увидеть хоть одну живую душу. И вот – ты можешь даже потрогать его, поговорить и ощутить, осознать, что от векового одиночества не осталось и следа. Маленький островок человеческого разума там, где на многие миллиарды километров только мертвая материя. И хотя зонд не был ни на грамм живым, если, конечно, сотрудники NASA не оставили где-нибудь в укромном месте парочку штаммов бактерий, он – продукт жизни, результат творения разума, порождение исследовательской и творческой мысли, аккумулятор идей и смелых экспериментов.
Дэну захотелось напялить скафандр и выйти наружу, чтобы полетать вокруг зонда. Тогда камеры отправят его изображение на Землю – и сотворят там настоящий переполох. Человеку иногда хочется совершить какую-нибудь глупость ради самой глупости. Но чтобы выйти наружу, потребуется отключить противорадиационный щит. Дэниел тут же вспомнил, что должен был полностью отключить его, когда между «Вегой» и Р-2006 оставалось 5 километров. Щелкнул тумблер. Противно запищали дозиметры. Пилот замер в ожидании. Приборы показывали, что передача радиосигнала с зонда прекратилась.
Оплошность! Какая оплошность! От былой эйфории не осталось и следа. Мощное силовое поле, которое отклоняет вредоносное космическое излучение и тяжелые частицы, даже на минимальном уровне способно повредить электронику, расположенную снаружи яхты. Даже на расстоянии в километр.
Торрес младший отключил также симулятор гравитации. На всякий случай. Незакрепленные вещи полетели по кабине. Неужели P-2006 поврежден? Испорчены миллионные вложения и труд тысяч людей на Земле, которые с надеждой будут ждать результатов, а получат одни убытки! Конечно, еще оставался вариант, что все идет в штатном режиме и пропадание сигнала связано с окончанием передачи. Однако что-то подсказывало, что зонд повредился.
Дэниел вспомнил случай, когда Райан в первый раз испытывал генератор защитного поля, у соседей в округе перегорели компьютеры, телевизоры и микроволновки. Даже те, которые не были включены. Больше повезло тем домам, которые располагались дальше от дома ученого. Там компьютеры «зависли», и перезагрузка решала проблему, а телевизоры и вовсе отобразили разноцветную рябь и показывали дальше, как ни в чем не бывало.
Дэниел сидел пристегнутый к креслу, смотрел через телескоп на межпланетный зонд, который не подавал признаков жизни, и просто ждал. Так прошло больше часа. Конечно, его никто ни в чем не уличит, но как будет печально, если итогом путешествия станет повреждение чужого космического аппарата! Возможно, долгое пребывание в космосе рассеяло его внимание, притупило понимание момента. У него иногда бывали слабые галлюцинации от усталости и однообразия. Мерещилось движение внутри корабля и снаружи, словно кто-то заглядывает через переднее стекло или ходит по нижней палубе. Казалось, что он слышит красивое пение хора, хотя это просто шум механизмов внутри корабля рождал причудливые резонансы. Отвлечься и ввести в мозг побольше красок ему помогали художественные фильмы. Но их невозможно смотреть постоянно.
“Может, перезапустить его?” – подумал Дэниел. Но как? Отсоединить питание с термогенератора и заново подключить? Для этого следует отвинтить какую-нибудь крышку, и с этой задачей справиться можно, но ведь прибор не предусматривает обслуживания в космосе, он собирался на Земле, поэтому и разъемы не приспособлены для работы с ними в скафандре. Вдобавок у него по конструкции должны быть свои автономные аккумуляторы, так что отключение генератора не заставит систему перезагрузиться. Остается только ждать. Насколько известно Дэну, в недрах этой умной коробки спрятано два компьютера – основной и резервный. У него еще теплилась надежда, что резервный компьютер исправен.
А на Земле пока не знали о случившемся. Из-за огромного расстояния сигнал от зонда достигал родной планеты за четыре с половиной часа. В зале управления все еще получали тот сигнал, который зонд передавал ранее. Все началось в 1 час 54 минуты после полудня.
Всего 10 дней оставалось до максимального сближения с Плутоном, поэтому все сотрудники работали с полной отдачей. Рингер прямо за компьютером поедал огромную пиццу, стараясь не испачкаться. Другие также не поехали в кафе, заказав доставку. У соседнего стола инженеры бурно обсуждали алгоритм движений зонда во время пролета мимо карликовой планеты. Спорили о том, сколько времени следует потратить на снимки спутников и не отдать ли полный приоритет основной планете. К ним присоединился шеф проекта. До слуха Рингера долетели несколько слов, из которых стало ясно, что больше коррекций основного курса не будет, только бы на пути не обнаружилось опасное препятствие. В центре управления каждая минута пути P-2006 была расписана, даже каждая секунда. И вот в определенное время зонд оборвал передачу данных. Сначала это заметили всего пара человек. Их лица напряглись. Вот уже и другие, увидев замешательство коллег, стали интересоваться, в чем дело. Шеф проекта тут же позвонил на станцию дальней космической связи, а оттуда подтвердили отсутствие сигнала. В воздухе повисла тревога.
Рингер поспешно доел пиццу, вытер салфеткой руки и направился к группе, попутно взглянув на часы – два часа после полудня. Зонд, летевший сейчас к Плутону, не подавал никаких признаков жизни. Руководитель проекта распорядился, чтобы двое сотрудников следили за возобновлением связи, одного проинструктировал, что говорить прессе, если та появится, и призвал остальных проанализировать предыдущие данные, чтобы понять, в чем проблема. Рингер поспешил на выход. Впрочем, он не волновался, работа его команды была выполнена абсолютно верно. Причина, по его мнению, заключалась в чем-то внешнем. Воображение ученого нарисовало картину того, как небольшой метеорит попадает прямо в зонд. И вот уже тот, разбитый на куски, разлетается вокруг веером под внезапно заигравшую в голове Рингера печальную музыку.
Выйдя на улицу, Рингер позвонил Скотти.
– Только что выяснилось, что у зонда P-2006 сбой. Посмотри, что там. Используй наши модули 1, 3 и свободные “тарелки”. Координаты я пришлю. Информацию отправишь мне.
– Да, шеф, – ответил тот.
Рингер вернулся в зал управления. Там творился хаос. Никто не знал, что произошло, и от этой неизвестности на ум приходили самые драматические сценарии. Может, автоматический зонд встретил астероид на пути? Или отказало электрическое питание? Сгорели сразу обе лампы генератора передатчика или зависла компьютерная программа?
Догадки и паника витали в воздухе. В зал начали прибывать все задействованные в проекте, они слушали рассказы тех, кто здесь уже находился, втыкались взглядами в мониторы, разглядывая графики, строчки цифр и бесконечные файлы инструкций. Однако Рингер спокойно сел за свой компьютер, глядя на общую суету. Ему вновь вспомнилась аналогия с рыбками в аквариуме. Ученый выходил из себя крайне редко, и в последний раз это было в ту ночь, когда он потерял жену. Зачем зря нервничать? Ведь деньги за работу в любом случае переведут. Объект P-2006 – или его останки, – находился так далеко, что даже радиосигналу нужно четыре с половиной часа для покрытия этого расстояния. Зонд замолчал еще раньше, только обнаружилось это спустя те же четыре с половиной часа. Рингер уже мысленно приготовился к худшему, втайне радуясь, что сможет выйти из проекта и полностью переключиться на свои спутники.