Взрослые пони

Пони – высокоразвитые существа, они работают и учатся, у них есть квартиры, рестораны, транспорт, библиотеки, театры и многое другое.

Основные действующие лица:

В трехэтажном доме живут:

Семья Хевонен:

мама-пони, она же Куркка, и ее двенадцать дочерей:

Пони-химик

Пони-математик

Пони-садовник

Истеричная пони

Обжористая пони

Фиалочка

Поньчик

Янтарчик

Лимончик

Варя

Немочка

Марта

А также сестра мамы-пони – Еся, пони-поэт.

Семья Пферд

Мать семейства Флатти и четыре ее дочери

Тупони

Кукка

Пампи

Селестина

И сестра Флатти – Зента

Пони Снегурочка – живет одна

В многоквартирном доме живет несколько семей, но нас сейчас интересуют только

Пони Матте и ее дочь Сара

В особняке на горе живет семья Хобуне

Мать семейства Снитч и ее дети:

Розалин, пони-студентка,

Эман и Белль, школьницы.

Одним прекрасным вечером взрослые пони решили отдохнуть и отправились в ресторан.

*

Пони Снегурочка

На вечеринке было весело, что говорить. Но все же домой я пришла с немного странным чувством, открыла дверь… и снова в голове возникла та же мысль, что преследует меня уже давно.

С этой мыслью мне давно пора расстаться, потому что либо надо что-то делать, либо забыть. Так жить нельзя!

Я прошла в комнату, согрела чай, налила чашку и села в кресло. У меня очень уютно: камин, столик, кресла, диван, все в светло-зеленой гамме, все аккуратно, на своих местах, все сделано так, как мне удобно.

При выборе квартиры я руководствовалась несколькими соображениями: первый этаж, собственная терраса, а с нее – выход в садик.

И надо же! Такая квартира нашлась.

Родилась и выросла я в другом городе – маленьком, пыльном и, я бы сказала, бескультурном. В местном музее работала престарелая пони, которая, едва на пороге появлялся посетитель, начинала охать и рассказывать про свой артрит. Когда посетитель просил показать ему экспонаты, пони поджимала губы и копытом показывала в сторону мрачного зала, где на стенах висели портреты каких-то неизвестных пони, а посередине стоял круглый стол, считавшийся старинным.

Театра в городе не было, в библиотеке, как и в музее, сидела еще более старая пони, не помнившая ни авторов, ни названий. Пол в библиотеке скрипел, и пони приходила в ярость:

– Немедленно прекратите скрипеть!

Редкие читатели возражали, что скрипят не они, а пол, но пони впадала в ярость и ставила галочку на читательском билете: это означало, что никаких книг, кроме словаря, скрипучая пони не получит.

В центре городка был грязный, пыльный парк, текла мелкая речонка. Домики стояли некрашеные, покосившиеся, в окнах стояли цветы в кастрюлях.

Работа в городе, правда, была: на окраине стоял завод, производивший краски. Каждое утро к заводу двигалась толпа пони, а вечером они шли обратно. Это было грустное зрелище.

Я закончила школу, а потом переехала в город побольше – учиться на библиотекаря. Конечно, возвращаться обратно я не хотела.

Учеба мне нравилась: помимо библиотечного образования, я получила еще квалификацию педагога дополнительного образования, а потом поступила в магистратуру по специальности школьный педагог.

Несколько лет я отработала в этом городе и – знаете, как бывает? – мне захотелось чего-то нового.

Нет, конечно, у меня все было хорошо. Я снимала небольшую комнату у одной немолодой пони, профессора в местном университете. Вечерами я ходила в театр, кино или парк, а вернувшись домой, читала книги и слушала музыку.

Такая жизнь могла бы длиться годами – ведь именно такую жизнь вела моя квартирная хозяйка. Мне же захотелось чего-то – большего или просто другого.

Я довольно решительная пони, но не в этот раз. Я понимала, что с моей высокой квалификацией легко найду работу где угодно – все-таки пока еще не так много хорошо образованных пони. Я не была обременена семьей, вещей у меня мало – казалось бы, ничто не мешало легко подняться с места и переехать куда угодно.

Проблема была в том, что я не знала, чего хочу.

В другом городе меня неизбежно ждала работа и мой приятный досуг. Но все это я имела и тут; зачем же было переезжать?

Конечно, я часто задумывалась о том, чтобы завести семью и маленьких пони. Но мне казалось, что это все подождет, потерпит; едва заведешь поненка, как твоя собственная жизнь тебе не принадлежит. А я любила и люблю комфорт, я люблю путешествовать, ухаживать за собой, вкусно есть, много спать по выходным.

Наверное, я бы так и осталась жить в том городе, но в один прекрасный день мне на глаза попалось объявление:

«В город на западе страны

требуется библиотекарь в две библиотеки сразу:

во взрослую научную и в детскую.»

Я посмотрела фотографии этого города и, можно сказать, пропала: таким он показался прекрасным.

Во-первых, он разделен на несколько частей прекрасным смешанным лесом, через который течет небольшая, но красивая речка.

Во-вторых, у этого города интересная история – он очень старый, но при этом активно развивается, и к его развитию подходят весьма разумно: например, в старинной части сохраняют все исторические здания, в одном – музей, в другом – музыкальная школа, в третьем – научная библиотека. А в новой части строят удобные, современные дома, где, как я посмотрела, можно купить жилье по приемлемой цене.

Я написала по объявлению, и мне ответили в тот же день: меня будут рады видеть на этом рабочем месте, но работы ожидается много: в научной библиотеке необходимо навести порядок, а детской библиотеки еще и вовсе нет. Кроме того, мне предлагалась заниматься дополнительным образованием маленьких пони. Зарплату предложили очень хорошую, и я тут же согласилась.

Приступить к работе я должна была через неделю. Я сказала об отъезде своей квартирной хозяйке, и она на удивление расстроилась: привыкла ко мне. Впрочем, долго ее расстройство не длилось: она очень увлечена своей наукой, квантовой физикой, и, поохав, убежала писать очередную статью.

Я же стала собираться. Как я говорила, вещей у меня мало: несколько теплых шарфов, постельное белье, одеяло, подушка, компьютер, книги. Поначалу я решила было не тащить с собой одеяло, подушку и белье, а купить на месте новое. Но потом передумала: денег у меня было отложено предостаточно, но я лелеяла мысль купить собственное жилье, и в свете такой большой покупки имело смысл экономить.

Я уложила постельные принадлежности и шарфики в дорожную сумку, книги погрузила в чемодан, а компьютер и всякие мелочи сложила в сумку-шоппер.

И в одно прекрасное утро я отправилась в свой новый город.

Все складывалось прекрасно: я поехала поездом, а потом пересела на автобус.

На месте я была к вечеру. Меня встретила глава города Тере, очень приятная пони: тут принято встречать новых жителей. Тере проводила меня в небольшой хостел: гостиницы в городе пока нет, и приезжающих специалистов размещают в хостеле.

– Какие у вас планы? – вежливо спросила она, – вы, конечно, можете жить в хостеле, или же снимете квартиру?

Я сказала, что пока не знаю: говорить о моих намерениях купить квартиру мне не хотелось. Пони Тере помогла поднять чемодан и сумку и распрощалась.

Я умылась, легла на кровать и тут же уснула.

Так началась моя жизнь в новом городе. На следующий день после приезда я явилась на свое рабочее место. В научной библиотеке царил настоящий беспорядок, в детской шел ремонт, а в углу стоял ящик с потрепанными, пыльными книгами. Я с энтузиазмом принялась за работу, пропадая в своих библиотеках целыми днями.

В первый свой выходной, однако, я подумала о том, что очень хочу свой дом. Хостел – это временное пристанище; а мне хотелось чего-то постоянного.

Я открыла ноутбук и погрузилась в поиски жилья. Как же я расстроилась, увидев всего два предложения! Я кликнула первое объявление и совсем опечалилась: предлагалась крохотная студия в многоэтажном доме. В качестве утешения было указано, что окно этого недоразумения выходят на огромный парк.

Я кликнула второе объявление, и оказалось, что в нем опять предлагают еще одну студию в том же доме.

Я захлопнула крышку ноутбука, надела шарфик и вышла из своего хостела. Я была расстроена: мне нравился город, мне нравилась моя работа, но у меня не было жилья. По сути дела, я приехала к тому же, от чего уехала. Снова съемная квартира и ощущение непостоянства, ненадежности, временности!

Я не заметила, как дошла до парка. На окраине его стоял высоченный, узкий дом, я сразу поняла, что именно там продаются квартиры. Я глубоко вздохнула, подумав, что, кажется, придется все-таки присмотреться к этим студиям: цена, по крайней мере, приемлема.

Тем временем из дверей выскочила маленькая лохматая пони и со всех ног помчалась в парк. Я ужаснулась: она была совсем малышка, такие маленькие пони не могут гулять одни, тем более что в парке, как я знала, протекала довольно бурная река. Я бросилась было за ней, но тут из высокого дома выбежала взрослая пони, очевидно, мать малышки:

– Сара! Сара, немедленно вернись!

Тут на аллее парка появилась маленькая толстенькая пони, она тащила за собой лохматую Сару.

– Опять убежала? – деловито спросила она, – я отловила ее почти у реки, когда гуляла там после завтрака. Присматривайте за ней получше, пони Матте: она может свалиться в реку.

– Спасибо, обжористая пони, – растерянно сказала пони Матте, – я отвлеклась только на минуту, и она сбежала… а вот и истеричная пони!

По аллее парка мчалась маленькая пони.

– Сара! – закричала она, и лохматая пони бросилась к ней, – ты опять не слушалась маму, бестолковая лошадь? Ты знаешь, что должна слушаться маму?

– Нет, – четко выговорила Сара и побежала в парк.

Истеричная пони бросилась за ней.

– Я присмотрю за ней, – крикнула она на бегу.

Толстенькая пони удовлетворенно кивнула:

– Пусть Сара побегает перед обедом. Что у вас на обед, пони Матте? Вы, конечно, знаете, что питание для пони должна быть сбалансированном, богатым клетчаткой и белком? В то же время еда должна быть вкусной и эстетически оформленной.

Она кивнула мне и направилась в парк.

– Помогу присмотреть за малышкой, – сказала она на прощание.

– Прошу меня простить, – с некоторым возмущением сказала я, – но вы действительно отпустите свою дочь с этими маленькими пони? Они же дети! А в парке, как я знаю, протекает бурная река! Одно неловкое движение, и может случиться непоправимое. Почему вы не гуляете сами со своей пони?

Пони Матте несколько раз глубоко вздохнула. Мне показалось, что она с трудом сдерживает слезы. Мне стало жаль ее, и я смягчила тон:

– Впрочем, простите, я полезла не в свое дело. Я лишь обеспокоилась… Я оказалась тут потому, что ищу квартиру и знаю, что в этом доме продаются студии. Не расскажете мне, как тут живется?

Пони Матте тряхнула гривой.

– Только не переезжайте сюда, – прошипела она, – иначе так и будете торчать у окна или дверей и укорять меня, если моя дочь опять сбежит в парк!

И она скрылась в подъезде.

Я растерянно посмотрела ей вслед. Настроение испортилось: ну что я в самом деле полезла не в свое дело? Своих детей у меня нет, что это я вздумала поучать ее? И вообще, какое мне дело до этой пони и ее дочери?

Расстроенная, я решила пройтись по парку. И не пожалела об этом! Парк оказался чудесным – большой, тенистый, с широкими аллеями и узкими боковыми дорожками. Я шла все дальше и дальше и наконец оказалась у реки, узкой, но бурной. Я присмотрелась – на берегу сидели пони Сара и те две пони постарше.

Я пошла в другую сторону. Дорожка вывела меня на окраину парка, и тут я увидела дом.

Это был дом моей мечты. Трехэтажный, то ли старинный, то ли построенный под старину, он огромными окнами смотрел в парк.

Я обошла дом кругом. С другой стороны дом упирался в крохотный садик, а за садиком начинался в дремучий лес.

На первом этаже явно были расположены две квартиры, и мне показалось, что во второй никто не жил: окна были завешены какими-то странными жалюзи, которые больше подошли бы магазинным витринам. Вторая квартира имела, кажется, два выхода: со стороны леса была уютная веранда.

Вздохнув, я еще раз окинула дом взглядом и направилась к выходу из парка. Дом чудесен; чудесен и парк, и лес, но нечего и мечтать о том, чтобы жить в таком месте. Во-первых, тут ничего не продают; во-вторых, подобное жилье стоит невероятных денег.

Около хостела я столкнулась с пони Тере.

– Как вы, пони Снегурочка? – спросила она приветливо, – я так поняла, что вы хотели купить себе квартиру? Нашли что-то подходящее?

Я сказала, что нет, увы: студии в многоквартирном доме мне категорически не подходят, а другого ничего нет.

– Как раз сегодня на продажу выставили очень милую квартиру в хорошем доме, – сказала Тере, – вы гуляли по парку? Там есть дом, он старый, но недавно прошел реновацию и очень удобен. В нем продается прекрасная квартира на первом этаже, причем совсем недорого: раньше там был магазин, теперь же он закрылся: пони, владевшая им, переезжает в другую страну, ей нужны деньги скорее, и…

– Подождите, – невежливо перебила я Тере, – вы говорите о трехэтажном доме в парке?

– Да, он такой один, – удивленно сказала Тере, – вы видели его?

– И в нем продается квартира? Та, которая без веранды?

– Да, да!

– Пожалуйста, – закричала я, – пожалуйста, помогите мне! Куда мне бежать, чтобы купить эту квартиру?

– Никуда бежать не надо, – смеясь, сказала пони Тере, – я сейчас позвоню владелице, она придет в мой офис, и вы все обсудите. Кстати, оформить покупку вы сможете там же.

Через полчаса явилась та самая пони, назвала цену и – о чудо! – цена оказалась совсем невысока для такого прекрасного места.

– Квартплата там невысокая, – сказала пони, – дом теплый, и в вашей квартире электрокамин. Дому принадлежит садик со стороны леса, им могут пользоваться все жильцы, и еще терраса на крыше: там можно загорать или смотреть на парк. Все жильцы – очень порядочные, приветливые пони.

– Я хотела бы купить эту квартиру, – сказала я, замирая от предвкушения.

– Там, пожалуй, только одно но, – задумчиво сказала пони Тере, – думаю, об этом мы должны вас предупредить.

– О чем же?

– В доме четыре квартиры, – стала объяснять пони Тере, – две внизу, одна на втором этаже, прямо над вашей квартирой, и еще одна – двухэтажная: занимает половину второго этажа и весь третий. На первом этаже проживает семья – отец, мать и маленькая пони. Над вами – две сестры, и у одной из них четыре дочери. А в большой квартире проживает многодетная пони – у нее… эээ… двенадцать дочерей. И на лоджии живет сестра. Бывает шумновато.

– Ну, не так там и шумно! – встряла хозяйка квартиры.

– Я понимаю, что тебе хочется скорее продать квартиру, – укоризненно сказала пони Тере, – но мы должны предупредить пони Снегурочку, иначе это просто непорядочно.

– Да, бывает шумно, – нехотя признала хозяйка квартиры, – особенно когда целая куча маленьких пони мчит вниз по лестнице – в школу. Нет, те пони, которые живут прямо над вами – спокойные, и дети у них воспитанные. Но вот в большой квартире… нет, они тоже довольно воспитанные – за некоторым исключением, конечно, но их так много!

Я задумалась. Я люблю тишину, а тут полный дом маленьких пони! Но чудесный дом манил меня, и я решительно тряхнула гривой:

– Мне хочется купить эту квартиру.

Мы подписали договор, я перевела уезжающей пони деньги. Тере закрепила наш договор печатью, и я стала квартировладелицей.

В первый же день после переезда я обошла все квартиры и пригласила моих новых соседей на легкий ужин. Конечно, нечего было и думать о том, чтобы всем разместиться в моей квартире: она хороша для одной пони. Но я достала старый плед, заказала суши и пиццу и устроила пикник в общем садике.

Все мои соседи довольно милые, приветливые пони. Оказалось, что на первом этаже живет Фредерика, пони-таксист, это она помогала мне с моими переездами; узнала я и пони Флатти, аптекаря: я покупала у нее порошок от мигрени. У нее очень милые дочери. Вместе с пони из большой квартиры явились ее многочисленные дети, и я тут же узнала двух – тех пони из парка, которые помогали ловить лохматую пони Сару, их зовут истеричная пони и обжористая пони. Остальных я, конечно, не запомнила.

Мы провели прекрасный вечер. Немного досаждала истеричная пони: поссорилась с дочерью Флатти и даже ущипнула ее. А вот обжористая пони произвела самое приятное впечатление: похвалила пиццу и суши и помогла убрать посуду после праздника. От всего дома мне подарили красивую чашку с блюдцем, а маленькие пони нарисовали картинку.

Дом мой прекрасен; да, иногда бывает шумновато. Это, конечно, когда все дома – то есть по утрам или вечерам. Бывает, что мне приходится подниматься в квартиру Куркки Хевонен и просить ее урезонить многочисленных детей. Она виновато кивает, хлопает глазами, но, конечно, ничего не меняется.

Удивительно, как некоторые пони не умеют воспитывать своих детей!

Да, у меня нет детей. Но я точно знаю, что никогда моя пони не будет так громко орать под окнами или колотить в соседские двери, как, например, истеричная пони. Нет, моя пони будет воспитанной и вежливой, уж всяко не такой, как истеричная пони. Но в то же время она будет живой и непосредственной, потому что сдержанные и серьезные дочери нашего директора пони Снич мне кажутся какими-то неестественными. Моя пони будет хорошо учиться и тянуться к знаниям, она будет мечтать о серьезной профессии, не то что Пампи или Кукка – рассеянные, мечтательные пони.

Когда-нибудь у меня обязательно будет своя пони, говорю я себе. Мне нравятся дети; я с удовольствием организую для них разные кружки и клубы, придумала даже летнюю школу – мое детище, мое увлечение. Я люблю детские книги, игрушки, люблю смотреть, как пони играют в парке или на детской площадке… но, посмотрев, я возвращаюсь к себе, в свой уютный дом, я спокойно сплю, ем, что хочу, провожу отпуск в путешествиях или в санатории, у меня на все хватает денег.

Но время идет, и если я хочу пони, то мне пора думать об этом всерьез.

Иногда, проснувшись ночью, я представляю, что в комнате спит моя пони, я представляю, как я встаю, поправляю одеяльце, прислушиваюсь к ее дыханию, подбираю с пола детскую книжку, расставляю игрушки. В такие минуты я готова просто немедленно становиться матерью, у меня щемит в груди от нежности, и я не могу уснуть до утра: представляю, как мы утром завтракаем с моей пони, потом я провожаю ее в школу, встречаю вечером, мы путешествуем, нам радостно и приятно вместе.

Это мечты; как-то вечером я зашла к Хевоненам. Куркка как раз занималась тем, чем в своих мечтах занимаюсь я – укрывала пони одеялами, подбирала книжку… книжки, я хотела сказать, не описать словами, какой у них беспорядок! Истеричная пони почему-то не хотела спать и раскричалась, пони-химик о чем-то громко нудела, одной из художественных пони вздумалось рисовать на втором этаже кровати – у них двухъярусная – и она, конечно, пролила воду на голову сестре…

Нет, конечно, иметь столько детей, сколько у Куркки – это безумие. Она, кажется, и сама это понимает, но уж что делать. Я знаю, что хочу только одну пони. Но и тут меня мучают страхи и сомнения: а если моя пони будет такая, как пони Сара? Какие уж тут чаепития по утрам, какие уж тут путешествия?

Но даже если у меня будет обычная пони – как изменится моя жизнь? Сейчас я свободна; пони-мать свободной не будет никогда.

Пони-мать растит своих детей, не спит ночами, старается заработать им на новые бантики или шарфы, готовит завтраки, обеды и ужины, помогает с уроками, не оставляя себе ни минуты свободной – а потом что? Вот пони Минти: ее дочь выросла и уехала в другой город учиться. Минти ходила такая потерянная, что на нее трудно было смотреть. Правда, она быстро придумала решение проблемы и сейчас вид у нее еще более сомнительный, но это ее дело.

На вечеринке все говорили о своих детях. Кроме пони Гагани, конечно, но она уж небось и не помнит, были у нее дети или нет.

И кроме меня.

Когда разговор зашел совсем далеко и Минти с Флатти стали обсуждать памперсы, наша тактичная Снич ловко перевела разговор на что-то другое.

Со Снич у нас вечный бой: она директор школы, я методист, и она совершенно не хочет внимать моим доводам об улучшении процесса образования.

И все чаще мне кажется, что она считает мои методы глупыми, потому что у меня нет своих детей.

И не только она!

Недавно я поднималась к Хевоненам попросить малышей вести себя потише. Куркка открыла дверь и пообещала приструнить пони, а потом виновато добавила:

– Мне трудно заставить их вести себя тихо, пони Снегурочка. Потом вы и сами поймете, что с детьми бывает довольно непросто.

Примерно то же самое сказала мне и Флатти Пферд, когда я хвалила Тупони. Мне кажется, не надо тащить Тупони в профессора, она решила быть уборщицей, так и пусть, а Флатти придумывает ей какие-то дополнительные занятия и сейчас ищет репетитора. Но Флатти довольно резко заметила:

– Будь у вас дети, пони Снегурочка, вы бы тоже хотели для них чего-то большего, чем карьера уборщицы!

Гуляя по вечерам в парке, я часто встречаю Минти, и как-то раз она сказала, что все надо делать вовремя, а то потом может быть тяжело…

Я какая-то неполноценная в их глазах.

В моей квартире темно и тихо; тихо и во всем доме: мы все приехали на такси, только Куркка со своим выводком пошла пешком, поскольку нет еще такого такси, чтобы вместить всю ее команду. Но вот они подходят к дому, орет истеричная пони и, кажется, опять щиплет одну из сестер. Пони-химик ноет, что ей срочно нужен компьютер, Немочка жалуется на Марту, что та опять приволокла домой образцы почв и насыпала их на кровать. Наконец они поднимаются к себе, становится тише, но тут под лестницей слышен гул пылесоса – Тупони решила убрать холл, прибегает ее мать Флатти и язвительно спрашивает, написала ли Тупони заданные буквы. Из парка слышится голос Матте – опять потеряла свою Сару.

И меня снова ждет неспокойная ночь. Я буду представлять себе мою пони, эта мысль снова не даст мне покоя. Время идет, а принять решение я так и не могу.

**

Пони Куркка

Признаюсь, идти в кафе было немного стыдно, хоть я и планировала взять там просто чашечку кофе и, может быть, самый дешевый ролл.

Денег опять не хватило, хотя я, казалось бы, все рассчитала до последнего гроша. И ладно бы, через два дня зарплата в музее, но обжористая пони, конечно, притопала ко мне с вопросом, где взять денег, чтобы закупить молока, муки, картошки:

– И сметана кончилась! А макарон осталась последняя пачка.

Ладно деньги! Мы ни в коем случае не голодаем, на самое необходимое есть всегда. Самое главное и самое ужасное – это то, что я ужасно, невозможно устала!

Моя жизнь никогда не была легкой. Совсем юной пони я осталась одна, без какой-либо помощи, выживала, как могла. В какой-то момент я смогла купить старенький крохотный домик на горе, обзавелась мебелью и почувствовала себя счастливой – был дом, небольшие, но достаточные деньги, хорошая работа: я работала журналисткой в местной газете.

Но мне всегда хотелось детей.

И когда около моего дома появились девять сироток-пони – как описать мои чувства? Конечно, я забрала их себе, и не прошло и нескольких дней, как внизу горы я встретила еще троих, и подумала, что где девять – там и двенадцать, намного ли больше надо места и еды?

Что бы я сделала, если бы повернуть время вспять?

Вчера я допоздна писала статью, потом обзор: в музее, где я работаю, открылась новая выставка. Спать получилось лечь только под утро, и я рассчитывала, что не встану до полудня.

Но какое там! Уже с семи утра по дому стали топотать маленькие копыта, кто-то что-то уронил, потом снизу послышались крики – это, конечно, с кем-то ссорилась истеричная пони, потом постучали в дверь – наверняка явился кто-то из маленьких Пфердов…Я попыталась заснуть снова, но сон был перебит, я только без толку крутилась на своем кресле.

Через полчаса все стихло, потом послышались энергичные шаги, и на пороге появилась обжористая пони:

– Мамочка, ты спишь? На столе в кухне бутерброды с вареньем и кофе. Мы ушли в школу!

И она утопала вниз.

Пришлось вставать. С лоджии доносился треск – моя сестра пони Еся тоже проснулась и что-то печатала на своем ноутбуке. Я постучала ей в окно, и она, увидев меня, кивнула.

Через пять минут мы сидели за кухонным столом, пили кофе и ели те самые уже упомянутые бутерброды с вареньем.