Седьмая жизнь злодейки

Глава 1

Когда-то я была доброй и глупой женой будущего императора. Но меня оболгали и убили. С тех пор я перерождалась множество раз, постигая новые миры и времена. Но судьба вновь вернула меня в ту самую, первую жизнь, в то самое тело! Что ж… на этот раз я покажу вам, что такое настоящая злодейка в противниках!

Когда судьба вернет вас в вашу прошлую жизнь, постарайтесь не повторять своих же ошибок! А если враги оболгали вас и выставили злодейкой, что ж… не пора ли показать им, что вы умеете злиться по-настоящему?!

Я была доброй и глупой, но меня выставили злодейкой и убили. Через множество перерождений я вновь вернулась в самое первое тело, но теперь мне хватит ума и хитрости, чтобы отомстить врагам. Они узнают, что такое настоящая злодейка!

И моего принца я им больше не отдам!

Когда-то я была принцессой славного рода Ян. Женой второго наследного принца династии Ли. Жаль, что мой муж никогда меня не любил. Зато с удовольствием использовал.

Любил он свою первую наложницу, госпожу Фен Гу. Ту самую, что дважды втайне спровоцировала у меня выкидыш, подстроила так, что все вокруг считали меня злодейкой, дурно влияющей на будущего владыку. Мои попытки как-то улучшить положение простого народа извращались, многое делалось наоборот, но от моего имени. Некоторые близкие мне люди пострадали и даже погибли, искренне считая, что их замучили по моему приказу. А я была слишком наивна и глупа, чтобы понять, что происходит. Маленькая дурочка…

В конце концов Фен Гу принесла в мои покои «подарок супруга», прекрасную заколку, острие которой было смазано редким ядом. Всего одна царапина от якобы неловкого движения, когда она воткнула подарок мне в прическу, и…

Все произошло как раз накануне коронации. И самое обидное, что мой муж об этом знал! Знал и не остановил.

Он стал императором благодаря мне и войскам моего брата, а императрицей сделал ее. Я же умерла. И кажется, даже не один раз.

Как больно…

– Госпожа! Маленькая госпожа, очнитесь! Лекарь пришел, сейчас вам станет легче!

– Ян Айри! Открой глаза!

Грудь сотряс судорожный вдох – словно легкие вспомнили, что должны дышать, но разучились. Меня бросало в жар, но тело обожгло слабостью. И вместе с жизнью в меня ворвалось осознание: я снова возродилась в чьем-то теле. Вот только… как меня назвали?!

Глаза распахнулись сами. Надо мной склонился мужчина в темных одеждах, его ладони еще мерцали от рассеявшейся золотистой ци. Я… снова в своем мире? Ощущения такие знакомые, это точно должен быть тот самый яд… Но ведь от него нет спасения, ци не могла помочь…

Взгляд метался. Высокие потолки, расписанные облаками и журавлями. Алые занавеси, полупрозрачным шелком укутывающие кровать. Бронзовая курильница, в которой тлела сандаловая палочка… Все это было знакомо до боли, до дрожи в костях.

Я уже видела это. Но в последний раз – задолго до того, как умерла впервые. Это правда, я в самом деле возродилась в своем же теле?

Теплые пальцы коснулись моего запястья.

– Маленькая госпожа, вы очнулись!

Этот голос. Я знала его. Я любила его.

Меня пронзила дрожь. Я медленно повернула голову… и сердце сжалось. Сяо Лян. Живая. Моя самая верная и самая любимая служанка. В прошлый раз несчастную, слишком добрую и наивную для дворца девочку убили, объявив всем, что это было сделано по моему приказу. А сейчас она смотрела на меня, тревожно сжав руки перед грудью. Ждала. О небеса… Но как?

Я не могла говорить. Губы дрожали, глаза щипало. Это было невозможно. Я помнила ее мертвой. Помнила холод, который пропитал ее тонкое тело, когда я прижимала ее к себе. Помнила, как мои слезы замерзали на ее щеках. И ничего нельзя было исправить! Даже мое горе было названо лицемерным и только заставило всех вокруг еще больше меня ненавидеть!

Я ее оплакала так давно… Но вот она. Стоит передо мной, дышит, смотрит теплыми, полными беспокойства глазами.

– Сяо Лян… – Мой голос звучал хрипло, словно в горле все еще стоял привкус яда.

– Госпожа? Как вы себя чувствуете? Ох и напугали нас…

Я с трудом сглотнула.

– Я… Что случилось?

Лекарь и Сяо Лян переглянулись. Она первой нарушила молчание:

– Вы внезапно потеряли сознание по пути в сад. Там было празднование, а вы вдруг упали без чувств…

И она всхлипнула. У меня же в висках стучала одна-единственная мысль.

Я определенно вернулась. И я знала куда. Осталось лишь выяснить… когда?

– Какой сегодня день, А-Лян? – Множество прожитых жизней научили меня краткости и умению переходить сразу к делу.

– Ох, маленькая госпожа… – всхлипнула служанка, смешно встряхнув скрученными в две аккуратные шишечки волосами. В шишечки были воткнуты заколки с цветами и колокольчиками. Раньше, до моей первой смерти, я не замечала, насколько мультяшно с этой прической смотрится кукольное личико Сяо Лян. – Сегодня же день вашего рождения! Вы забыли? Господин Ян вот-вот вернется с северных границ, чтобы лично поздравить единственную любимую сестренку с совершеннолетием! А вы вдруг упали и были без сознания больше суток! А еще так страшно бредили! Плакали, ругались… и даже говорили совсем незнакомые слова!

Что? Я заболела и бредила? То есть это все был сон? Все мои жизни и смерти в разных мирах? Обыкновенный кошмар?

Я на несколько секунд растерялась, даже откинулась обратно на шелковую подушку и прикрыла глаза. Чем вызвала новый испуганный вскрик служанки:

– Маленькая госпожа! Вам опять плохо?!

– Все хорошо, А-Лян, не беспокойся.

Краткий миг слабости прошел. Даже если мне все приснилось, это ведь можно проверить. Я помню этот день своего рождения. И знаю, что должно случиться до вечера. Если события пойдут тем же путем… я пойму, что это не было сном.

И первым делом мне надо оказаться на Павлиньем пруду. В прошлый раз именно там на закате было найдено тело посланника Западной Юй. Императорский коронер постановил, что его бросили не позже трех палочек после полудня. А значит, я могу застать этот момент и узнать, кто убийца! Самого посланника мне не спасти, он уже мертв, но тайна его смерти может о многом рассказать.

– А-Лян, помоги мне одеться. – Голос звучал ровно, но внутри все сжалось от предвкушения. Что-то во мне не изменилось за все жизни. Жгучее любопытство, стремление разобраться во всем, раскрыть все секреты. Жаль, в первой жизни самый главный секрет остался для меня за семью печатями и в конце концов убил. Но теперь все будет иначе!

Я прекрасно помнила визг придворных дам, шум бегущих стражников, ледяной взгляд императорского коронера. Помнила, как гвардейцы выносили на берег тело посланника Западной Юй, его распахнутые одежды, пропитанные водой, и волосы, путающиеся в прудовых водорослях.

Теперь у меня был шанс оказаться там раньше всех, у самого истока истории. И кто знает, возможно, это шаг к тому, чтобы переписать мою судьбу?

– Одеться? – Сяо Лян испуганно моргнула. – Но, маленькая госпожа, вам ведь нельзя вставать! Лекарь строго-настрого велел…

– Лекарь не лежал столько времени без движения в душной комнате. Я всего лишь хочу прогуляться у пруда, подальше от всей этой суеты, – отрезала я и протянула руку к поясу, чтобы скинуть одеяло.

Сяо Лян пискнула, метнулась ко мне, взмахнув рукавами, и сдалась. Поняла или вспомнила, что спорить бесполезно? Я сама почти забыла, какой была в первой жизни. Слишком много времени и смертей прошло после этого.

– Ох, если госпожа что-то задумала, остановить ее все равно невозможно… Хорошо! – вздохнула Сяо Лян и полезла в сундук. – Но наденьте теплое платье, а не те легкие шелка, что приготовили к празднику. С утра неожиданно жутко похолодало! И меховую накидку обязательно! Из золотых соболей, помните, брат вам привез? Ни у кого в столице империи Ли нет такой!

Накидку? Значит, весна не вступила в свои права, несмотря на дату на календаре. Пока все действительно шло так, как я помнила.

Спустя несколько минут я уже стояла перед зеркалом. Отражение в полированной бронзе было до боли знакомым и… пугающим.

Юное лицо, нежные черты, гладкая кожа, чуть раскосые глаза, в которых все еще плескалась тень пережитых смертей. Ян Айри. Что ж… попробуем начать сначала, юная госпожа?

Глава 2

У Павлиньего пруда было тихо и безлюдно. Холодный денек разогнал всех гуляющих, а плакучие ивы, уже распустившие свои тонкие зеленые косички, надежно отгородили соединенные мостками павильончики над прудом от оживленной улицы.

– Сяо Лян, подожди меня здесь, – велела я, выходя из паланкина.

– Но, маленькая госпожа! – попыталась запротестовать служанка.

– А-Лян! – Я добавила в голос твердости. – Будь хорошей девочкой, делай что велено. Подожди меня здесь, я скоро вернусь.

Служанка что-то ворчала мне вслед и приказывала носильщикам не спускать с маленькой госпожи глаз, но я уже не слушала. Спешила подальше от людской суеты к тому павильону, возле которого нашли труп посланника Западной Юй.

И успела вовремя! Сверток с телом упал в пруд прямо у меня на глазах. Я сразу шарахнулась обратно за завесу ивовых ветвей.

Люди, сбросившие труп, стояли на другом берегу узкой протоки. Некий господин в роскошных одеждах и его слуга. Вроде бы меня не заметили. Я не подходила слишком близко, но из моего укрытия можно было хорошо рассмотреть лица преступников.

Как странно… Я точно никогда раньше не видела этого молодого господина, одетого как принц. Отчего же его красивое лицо кажется мне смутно знакомым? Отчего сердце вдруг пропустило удар, будо встретило кого-то дорогого, но давно потерянного?

Воспоминания нахлынули внезапно, словно кто-то разорвал занавес между прошлым и настоящим. Одна из тех жизней, что мне приснились? Или были прожиты на самом деле?

Скользкие мостовые, покрытые коркой льда. Грязный переулок, заваленный гнилыми тряпками и объедками. Я видела себя – худенькую девчонку с обмороженными пальцами – и его, такого же худого, но очень хорошенького мальчишку с запавшими щеками.

– Я нашел хлеб! – Его голос дрожал от радости, когда он протянул мне ломоть, спрятанный под рваной курткой.

Я не спросила, где он его взял. Просто взяла и разломала пополам.

– Пополам, Ишель. Мы всегда делим пополам.

Мы держались друг за друга, пока однажды улицы не оказались еще жестче, чем обычно. Работорговцы. Грубые руки. Тонкий крик мальчишки, которого волокли прочь.

– Беги! – Он извивался, пытался вырваться, но сил не хватало.

Я осталась. Бросилась на тех, кто уводил его. Кинулась, как безумная кошка, царапаясь и кусаясь. И получила нож под ребра.

Последнее, что я увидела, – это его глаза, полные ужаса, когда моя кровь растекалась по мерзлой мостовой… и то, как он бежит прочь, потому что мерзавец, схвативший мальчишку, воет, тряся прокушенной мною рукой. Ишель спасен! И в тот раз мне было не страшно и не жалко умереть.

Все это пронеслось перед глазами вихрем – слишком ярко, слишком реально.

– Ишель… – едва слышно сорвалось с моих губ.

Я вздрогнула. Спина ударилась о ветви ивы, они зашуршали, заколыхались, предательски выдавая мое укрытие.

На том берегу двое мужчин замерли.

Слуга прищурился, настороженно всматриваясь в ветви.

А господин… Тот самый, чье лицо показалось мне смутно знакомым… медленно повернул голову в мою сторону, как будто бы глядя прямо мне в глаза.

Я затаила дыхание, не сводя глаз с широкой серебристо-белой пряди в прическе мужчины. Так рано поседел? Отчего? Ох, разве об этом сейчас надо думать?

Важнее понять, заметили ли меня! Каковы шансы, что золотой мех моего плаща видно сквозь прорехи ветвей?

Мгновение. Другое. Сердце бешено колотилось.

Они сделают шаг к воде? Попытаются проверить, кто прячется в кустах? Или решат, что это всего лишь ветер?

Так или иначе, нужно убираться отсюда, причем побыстрее. Все что нужно я увидела. Узнать имена незнакомых господ можно в другой раз!

Я тихо скользнула глубже в заросли, все еще следя за тем, что делают двое на другом берегу. Они стояли без движения. Значит, мне повезло. Теперь домой! Как можно быстрее! Надо подготовиться к вечернему представлению.

Первый принц Ли Шао Шень

– Ты видел ее лицо? – спросил я, глядя, как золотисто-палевая тень растворяется среди молодой листвы.

– Нет, ваше высочество. – Мун Галь внимательно вгляделся в противоположный берег и пожал плечами. – Все равно ее нельзя было убивать сразу. Плащ из золотого соболя – как минимум принцесса ненаследного дома. Я узнаю, кто из молодых госпожей одевается столь роскошно. Вряд ли их будет много.

– Хорошо, – едва заметно кивнул я. – Тогда и решим, что с ней делать. В остальном действуем по плану.

– Слушаюсь, ваше высочество! – Мун Галь развернулся и исчез за ближайшим павильоном.

А я остался на несколько минут полюбоваться просыпающимися лотосами. Здесь росли не обычные белые цветы, а редкие сине-зелено-золотые чаши, переливающиеся, словно перо в павлиньем хвосте. Они и дали название пруду. Когда-то давным-давно, в далеком и почти забытом детстве, мама любила гулять здесь со мной и рассказывала сказку, что павлиний лотос – волшебный цветок. Если застать тот момент, когда он впервые раскроется после зимней спячки, в его сиянии можно увидеть лицо потерянной любви.

Я закрыл глаза, прислушиваясь к едва слышному плеску воды. Когда-то я действительно верил в сказки. Тогда у меня еще была семья и я не успел потерять всех, кто мне дорог.

Я был слишком мал, чтобы запомнить все в деталях, но память, словно зазубренное лезвие, цеплялась за отдельные моменты.

Мамины теплые руки, заплетавшие мне волосы. Голос отца, уверенный и сильный, когда он говорил со слугами. Легкий запах ладана в покоях, шорох шелковых одежд, тихий смех…

А потом – ночь. Резкий запах дыма. Крики.

Мать спрятала меня под широкой кушеткой и зажала мне рот рукой. Шептала, что все будет хорошо. Что отец уже идет. Что он всех спасет… Но пришли другие.

Я был слишком мал, слишком слаб, чтобы что-то сделать, помешать, спасти родных…

Дальше было только отчаяние, страх и долгие месяцы в плену.

Никто не ожидал от перепуганного ребенка сопротивления, и мне удалось сбежать из лап похитителей. Жаль, маме это стоило жизни…

Я затерялся среди трущоб, учился выживать в мире, который не оставляет шансов слабым. Видел, как умирают другие. Как их забирает голод, холод, жестокость людей, которым не было до нас никакого дела.

Я был уверен, что мне суждено оставить жизнь на этих улицах, уйти вслед за своей первой любовью, чьего лица я сейчас почти не помнил. Но у судьбы оказались иные планы.

Меня нашли. Привели обратно во дворец. Сделали первым принцем… И с тех пор я живу на лезвии ножа. Трущобы были гораздо честнее.

Годы во дворце научили меня другому искусству выживания – искусству интриг, обмана, предательства. Здесь убивают не ножами, а улыбками, не ядом, а обещаниями, от которых невозможно отказаться… И я намерен победить на этом поле боя, отомстив всем причастным.

Глава 3

Ян Айри

– Молодая госпожа! – Сяо Лян кинулась ко мне, мелко размахивая руками, будто курочка крылышками. – Где вы были? Вы не замерзли? Почему такая бледная? Скорее домой, ваш брат должен уже приехать, он огорчится, не застав вас дома! Нужно обязательно поесть горячий суп с золотым перцем, чтобы вернуть вам здоровье!

– А-Лян, не тараторь сразу сто разных мыслей, – улыбнулась я, послушно опираясь на руку самой доверенной служанки. – Лучше скажи: ты не знаешь, что за господин в роскошных одеждах, прямо как у принца, и с седой прядью в волосах появился в столице? Я его раньше никогда не видела.

– Господин с седой прядью и в одеждах принца? – Сяо Лян свела аккуратные бровки в раздумьях. – Не помню такого. Но мы ведь совсем недавно вернулись в столицу из обители Сиреневых Ветвей, откуда нам знать всех молодых господ? Если хотите, я расспрошу остальных служанок.

– Пока не надо, А-Лян, – решила я, усаживаясь в паланкин. Лишние разговоры среди прислуги о том, что маленькая госпожа семьи Ян ищет мужчину с седой прядью в волосах, только привлекут ко мне ненужное внимание. – Уговорила, мы едем домой.

– Какая у меня умная маленькая госпожа! – восхитилась Сяо Лян и, довольная, полезла следом. – Значит, мы успеем до возвращения вашего брата!

Она почти угадала. Мой паланкин вплыл во двор поместья Ян одновременно с кавалькадой закованных в стальные пластинчатые латы всадников. А впереди на вороном коне ехал…

– Гэ-гэ! – Прожитые жизни будто исчезли в искристой радости встречи. – Гэ-гэ, ты вернулся! Я так соскучилась!

Я выпрыгнула из паланкина, даже не дожидаясь, пока слуги раздвинут полог. Пусть мне уже не семнадцать, а намного, намного больше, но в этот миг я вновь была той самой девочкой, которая бросается в объятия брата, забыв обо всем.

Ян Циань спрыгнул с коня раньше, чем оруженосец принял повод. Я едва успела пробежать пару шагов, прежде чем он перехватил меня, легко подхватил, закружил, смеясь.

– Айри! – Голос у него был чуть хрипловатый от долгих перекличек с подчиненными, но теплый, родной. – Наконец-то я вижу свою маленькую сестренку! Какая же ты стала… хрупкая. Куда делись пухлые щечки нашей сладкоежки?

– Это потому, что ты носишь меня как пушинку! – Я игриво шлепнула его по плечу, а потом прижалась щекой к его латам. Они еще не успели остыть от долгого пути, пахли дорогой, сталью, лошадьми. Пахли домом.

Но Ян Циань, кажется, заметил, как я глубже вдыхаю, цепляясь за этот запах, за эти мгновения. Он аккуратно поставил меня на землю, отстранился, внимательно посмотрел.

– Все хорошо?

– Конечно. – Я улыбнулась.

Как же легко мне было улыбаться ему.

Но прежде чем он успел задать еще один вопрос, я заметила, как один из слуг подал ему что-то, завернутое в красный бархат. Ян Циань взял сверток, ухмыльнулся и протянул его мне:

– Держи. Это тебе.

Я развернула ткань – в ладонях блеснул изящный золотой гребень, украшенный тончайшей резьбой и крошечными нефритовыми вставками в виде распустившихся цветов сливы.

– Гэ-гэ, какой красивый!

– Сам выбирал. – Ян Циань довольно улыбнулся. – Теперь ты взрослая, тебе пора обзавестись приличными украшениями.

– Ты уверен, что это ты сам выбрал? – Я прищурилась.

– Ну… – кашлянул брат. – Ладно, да, помогли советом. Но я сразу понял, что он тебе подойдет!

– Конечно-конечно. – Я фыркнула, сжимая гребень в ладони. И вспомнила почему-то, что в первой жизни мой брат, ненаследный принц и победоносный генерал, так и не успел жениться. Он не проиграл ни одной битвы, кроме последней… той, что произошла перед самой моей гибелью от яда императорской наложницы.

– Эй, там! – Брат, не отпуская меня с рук, повернулся в сторону конюшен. – Возьмите Вихря. Проверьте, мне показалось, что он стал прихрамывать!

Тело пронзило холодом, когда в памяти всплыли подробности последней битвы моего брата. Фен Гу, сидя надо мной и глядя, как я медленно умираю, получала огромное удовольствие, рассказывая, как она хорошо придумала расправиться со всеми, кто ей мешал. И с моим братом в том числе.

Эта легкая хромота его коня, которая быстро прошла будто бы сама собой, связана с маленьким незаметным гвоздем, вбитым в подкову. Гвоздь сделан из особого металла, который будет долгое время выделять один медленный яд. Совершенно незаметный, вроде как не вредящий животному. Но через несколько лет во время битвы некто вдруг сыграет на трубе особую мелодию-заклинание, активирующее этот яд!

Все кони, в копыта которых были вбиты такие гвоздики, мгновенно взбесятся, сбросят седоков, начнут биться в конвульсиях… Так в прошлой жизни погибло великое войско семьи Ян во главе с его славным генералом. Враги воспользовались диверсией и перебили всех воинов.

– Гэ-гэ, а можно мне посмотреть? – Я вцепилась в брата как клещ. – Никогда не видела, как ухаживают за Вихрем! Он такой прекрасный! Можно?

– Посмотри, если хочешь. – Брат, конечно, удивился. Но пожал плечами и разрешил.

А мне того и нужно было! Уже через пять минут, когда копыта коня очистили от дорожной грязи и принялись осматривать, я сунулась поближе и ткнула пальчиком в один из гвоздиков, едва заметно отличающийся от других:

– Ой, что это? Смотрите, гвоздь не такой, как остальные! Гэ-гэ, помнишь, мы читали книгу великого сказителя про войны древности? Там еще было про заклятье на копыта коней? Разве это не похоже на тот случай?

Пока конюхи и лекарь суетились вокруг Вихря, я чуть отступила в сторону, прижав руки к груди, чтобы скрыть мелкую дрожь в пальцах. Я успела.

Но радоваться было рано. Если этот гвоздь нашли в копыте Вихря, кто сказал, что другие кони в войске моего брата не подверглись такой же подлой диверсии?

– Проверьте всех! – Голос Ян Цианя прозвучал резко, отрывисто. – Каждого коня! Осмотрите все подковы! Если найдете что-то подозрительное, немедленно доложите! И отправьте гонца в расположение войска!

Люди кинулись выполнять приказ. Двор наполнился шумом, раздались окрики, хлопки по крупам лошадей, глухой стук подков о камень.

А я осторожно выдохнула. Это только начало, но, кажется, у меня получалось. История переписывалась прямо сейчас.

– Айри, ты молодец. – Брат ласково потрепал меня по волосам, но глаза его оставались темными, напряженными. – Если бы не ты…

– Гэ-гэ, ты же знаешь, я просто люблю читать. – Моя улыбка была самой невинной.

Брат усмехнулся, но ответить не успел. К нему подбежал офицер с серьезным лицом, собираясь доложить о чем-то важном.

И я воспользовалась моментом, чтобы ретироваться. К вечерней встрече в садах императора следовало подготовиться, а значит, нужно было выбрать соответствующий наряд.

Конечно, у меня имелись дорогие ткани и лучшие украшения, но одно особенное дополнение требовалось приобрести лично.

Так я оказалась в лавке редких товаров.

Приятный аромат трав и благовоний витал в воздухе, полки ломились от тонких фарфоровых шкатулок, резных гребней, шелковых лент, но меня интересовали именно ароматы.

Я уже потянулась к фиалу с эссенцией ночной орхидеи, когда услышала у входа мелодичный голос:

– Ах, сестрица, разве можно выбирать духи в одиночестве? Говорят, запахи должны нравиться не только самой девушке, но и тем, кого она желает околдовать. Позволь, я помогу…

Я медленно повернулась.

Передо мной стояла девушка в наряде цвета распустившейся сливы, с лукавым блеском в глазах и тонкой, почти кошачьей улыбкой.

Я знала ее.

Фен Гу – будущая наложница императора.

И по совместительству та, кто в прошлый раз меня отравил.

Глава 4

Последние сомнения пропали. Сцена из прошлой жизни повторялась во всех мелочах. Даже заколка в волосах Фен Гу была та самая, с золотыми эмалевым цветаком.

Эту заколку втайне подарил ей мой будущий муж. Свет, отразившийся от камней в этой заколке, был последним, что я видела перед смертью. Именно ею она меня уколола, чтобы отравить. Значит, судьба пытается сыграть с теми же куклами тот же самый спектакль во второй раз?

Но у меня другие планы!

– Прошу прощения, разве мы настолько близко знакомы, чтобы называть друг друга сестрами? – с ледяной высокомерной вежливостью спросила я, глядя на Фен Гу и других девушек из ее компании, тоже решивших посетить лавку. – Боюсь, наши статусы слишком неравны. Я единственная законная дочь князя Ян, а вы… если не ошибаюсь, дочь седьмой наложницы младшего сына Фен?

Фен Гу от неожиданности моргнула. Чуть побледнела, осознав, что ей вежливо, но четко указали ее место в иерархии. И залилась злым румянцем, услышав шепотки за спиной.

Да, она была уверена, что я спасую перед ее столичным блеском и обрадуюсь такому явному дружелюбию со стороны девушки, приближенной ко двору императора. В прошлый раз так и случилось. У меня после долгих лет в обители Сиреневых Ветвей не было столичных подруг, я робела и искала того, кто введет меня в круг достойных молодых дам. Чем Фен Гу и воспользовалась.

– Думаю, если вы извинитесь и обратитесь ко мне так, как подобает дочери наложницы обращаться к княжне правящего дома, на первый раз я смогу вас простить.

Фен Гу вжалась в спину своей подруги, словно прячась за ней, но быстро взяла себя в руки. Я видела, как ее взгляд вспыхнул ледяной злобой.

– Айри-цзецзэ, я не хотела вас оскорбить, просто… – Она сделала невинное выражение лица, опустив голову, как провинившаяся младшая сестра. – Мы ведь почти ровесницы. Неужели вежливость и теплое отношение так оскорбляют княжну?

– Вовсе нет. – Я наклонила голову, улыбаясь, но в голосе не было ни капли дружелюбия. – Но теплое отношение должно быть обоюдным, Фен Гу. Я слишком хорошо воспитанна, чтобы не обращать внимания на тонкие границы уважения.