Протокол «Алиса». Лимит свободы
- -
- 100%
- +
Моей любимой жене, без которой я бы ничего не написал
© Тейт Спарроу, 2021
ISBN 978-5-0053-7133-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
_
Все события и персонажи книги, как биологические, так и искусственного происхождения, являются вымышленными. Любые совпадения с реальностью случайны, и должны восприниматься именно так.
Пролог
День обещал быть жарким, но это были приятные неудобства счастливой жизни. Чарли поначалу не был уверен, стоит ли сегодня отправляться на рынок, но теперь был рад, что не поддался лени и все же начал воскресенье с похода на рыночную площадь. Уже едва уловимая прохладная свежесть утра бодрила и обещала хорошее настроение на весь день. Надо будет только придумать, где переждать зной. Возможно, стоит отправиться к Санчо, который хоть и не отличается кулинарными талантами, зато имеет кондиционер – большая роскошь в этих краях. Но пока надо обойти прилавки и Чарли уже предвкушал радость от новых приобретений. К своей главной цели – букинистическим киоскам – он подбирался не спеша. Сперва немного посмотрел на столярные инструменты, затем перебрал соломенные шляпки, присматривая подарок младшей дочке, – он часто приносил ей что-то с блошиного рынка, – бросил беглый взгляд на старые декоративные подсвечники и постучал с видом знатока по африканским барабанам. Но уже в следующий миг все его внимание было поглощено протертыми обложками бумажных книг. Бумажных! Чарли приходил за новыми книгами почти каждую неделю – и трудно сказать, что доставляло ему большую радость: покупка книг или их чтение. Перебор пыльных полок и запах старой бумаги производили дурманящий эффект. Покупатель мог провести здесь несколько часов, даже ничего и не купив в итоге. Но все же почти всегда он возвращался домой хотя бы с маленьким томиком рассказов. Он давно не помнил какие книги уже купил: во-первых, память стала подводить, во-вторых, покупал книги он гораздо быстрее, чем читал, хотя и проводил за этим занятием довольно много времени. Доля, его средняя дочь, время от времени подчищала бесконечные завалы в книжных шкафах, унося повторяющиеся наименования. Она отдавала их в библиотеку (единственную в стране) или продавала тем же букинистам.
Чарли уже набрал полные руки литературы и теперь пытался решить, от каких книг можно отказаться. Старшая дочь ему настрого наказала не покупать больше двух книг за раз. Она, конечно, была права, даже две книги за неделю Чарли никак не осилит. Так что он пытался сдерживать себя дочкиным правилом, но выбор часто давался не просто. На этой неделе у Себастьяна новое пополнение – нашел, что ли, какой-то старый склад – и остановиться только на двух экземплярах было сложно. Но вряд ли Себастьян за неделю все продаст, можно будет вернуться за другими книгами на следующей неделе. Интересное издание Диккенса или редкий роман Кинга? Чарли задумчиво осматривался по сторонам, продолжая размышлять над приятной дилеммой и не выпуская из рук хлипкие потертые тома. Диккенса и Кинга Чарли покупал частенько. Нет ли у него в библиотеке именно этих произведений? Отложить пока обе и проверить, что есть дома? Вон там еще сиквел «Игры престолов» есть интересный. Его он точно не брал. Интересно ли будет читать, если видел кино? Печатную машинку Себастьян приволок откуда-то, зачем она ему?
– А это на продажу или для декоративных целей? – вдруг спросил Чарли, указывая на древний аппарат.
– Если захочешь, продам, – тут же отозвался седовласый торговец. – Нашел в одном подвале, не знаю, что с ней делать. Тяжелая, как взгляд моей жены, и такая же страшная и зловещая, как ее мать. Спину сорвал пока вытащил. Сам не знаю на кой черт. Из жадности наверное.
«И книги из того подвала новые, значит, вытащил, – думал Чарли. – Какой предприимчивый».
– Находишь же ты такие места, – искренне подивился Чарли. – А она хоть работает?
– Да, кто ее разберет. Я даже и не знаю, как она должна работать. Она печатает, что ли, чего?
– Да, вроде, – Чарли и сам такие видел только на открытках и в музее один раз. – Бумага к ней должна быть. На чем печатать?
– Бумага? – Себастьян потер подбородок, а потом закричал в другой конец рынка – Альфонсо! Альфонсо, ты слышишь меня?
– Да, но на какой черт? – донеслось в ответ откуда-то из глубин торгового ряда антикварных пластинок.
– У тебя бумага есть для печатной аппаратуры? – продолжал кричать Себастьян во все горло, не обращая внимания на оборачивающихся прохожих.
В ответ раздалось какое-то неразборчивое бурчание. Альфонсо стало интересно, и он шел сюда.
Чарли уже не был уверен, что стоило затевать этот разговор. Доставил людям столько беспокойства. Мысленно он уже готовился к тому, что если и аппарат работает и бумага найдется, то машинку придется брать. А иначе зачем интересовался? «Старшая будет ругать», – мелькнуло у него в голове. Но все же идея с приобретением печатной машинки ему начинала нравиться. Если только Себастьян за такой редкий антиквариант не попросит сильно много. И еще неизвестно, во что обойдется бумага. А так, аппарат может пригодиться. Чарли уже думал раньше о том, чтобы написать свою книгу. Описать историю всех своих приключений. Диккенса, конечно, из него не выйдет. Но бульварный приключенческий роман может получиться. Да, и вообще, было бы интересно все вспомнить в деталях, посидеть поностальгировать по дням бурной молодости. Это может обещать приятный досуг и хорошее развлечение на старости лет.
Довольно интересно осознавать, что вселенная посылает тебе именно то, что ты, может быть даже в тайне, сокровенно желал. В какой-то момент окружающий мир вдруг резонирует с твоими мыслями и материализует средство удовлетворения твоей потребности. Чарли действительно хотел писать книгу. Но писать от руки было слишком утомительно, да и каракули эти потом никто не разберет, даже сам автор. Последний раз он писал ручкой лет шестьдесят назад. А компьютер? Нет, даже ради такой великой задумки. И вот, как из-под земли (хотя почему «как», из подвала же), перед Чарли возникает печатная машинка. Удобная, красивая, вызывающая тягу к творчеству. Думая об этом, Чарли уже влюбился в аппарат и точно знал, что заберет его домой.
Кто-то, наверное, считает, что появление машинки в поле зрения Чарли, думающего о писательстве, – простая случайность и нет здесь провиденческой работы высших сил. Другой предположит, что человек, желающий забить гвоздь, во всем найдет молоток. Не попадись Чарли машинка, он бы, наверное, нашел красивую тетрадь для записей или даже надиктовал бы историю на диктофон. А если бы он не думал о писательстве, то и машинка бы стояла сиротливо, никем незамеченная. Но мы-то знаем, что есть и третий вариант, гораздо более вероятный. Возможно, кто-то сознательно наводил Чарли на мысль о написании его книги, и, чтобы обеспечить писателя всем необходимым, подвел Себастьяна к нужному подвалу, а затем и процесс покупки был организован таким образом, чтобы Чарли не отвертелся от своей миссии. Одним словом, кто-то срежиссировал все происходящее. Конечно, можно спросить, зачем кому-то нужно все это? К чему такое внимание к деятельности пенсионера? Неужели дело стоит таких усилий и таких тонких расчетов? На это можно сказать, что, во-первых, для тайного соглядатая организовать все дело может быть не таким уж большим усилием, а во-вторых, планы оного могут оказаться для нас непостижимы.
Эта же мысль о неслучайности происходящего пришла в голову и Чарли, когда Альфонсо как по волшебству извлек из закромов толстую пачку пожелтевшей бумаги, обернутую истлевшей тряпкой.
– Знал, что пригодится, – улыбнулся Альфонсо, довольный собой.
Такие совпадения поколебали уверенность молодого писателя уже в самом начале его творческого пути. Он уже думал отказаться от всей затеи, но не успел принять окончательное решение, когда ход его мыслей прервали.
– Книгу, что ли, писать будешь? – заговорщицки подмигнул Альфонсо.
– А что бы и не написать? – излишне резко огрызнулся Чарли, делая вид, что придирчиво изучает листы бумаги. На самом деле он, разумеется, понятия не имел, какая бумага нужна для аппарата.
– Интересное дело. Компьютеры не любишь? – угадал бородатый старьевщик.
Чарли не ответил на это.
– Беру. Но много не дам! – с некоторым даже озлоблением отрезал он. Хорошее настроение окончательно улетучилось.
– А нам много не надо, – добродушно ответил Альфонсо.
– Лишь бы ты унес эту рухлядь, – добавил Себастьян.
Машинка и правда оказалась до ужаса тяжелой. Чарли и так было трудно подниматься домой по узким улицам старой части города – каменные мостовые забирали круто вверх. А теперь и вовсе приходилось останавливаться через каждые двадцать шагов, чтобы поставить агрегат на землю и перевести дух. Он едва дошел до ресторана Санчо, когда понял, что остальной путь ему ни за что не осилить. Улица дальше уходила вверх почти отвесно. Кто вообще так строит? И о чем он думал? Непохоже ли на то, что Чарли вновь взгромоздил на себя слишком много? Надо отдохнуть и подумать над тем, что делать дальше. А заодно можно и пообедать.
Чарли ввалился к Санчо весь запыхавшийся, обливаясь потом. Криво бросил ящик с машинкой у входа, но сверток с бумагой все-таки бережно устроил на подоконнике. Боялся испортить.
– Это ты что же такое приволок? – смеялся Санчо, глядя на выдохшегося приятеля. – Эко тебя тянет на старости лет таким грузом утруждаться. Не жалеешь ты себя, Павлушка.
Санчо, не спрашивая, налил гостю белого вина. А Павлушкой он называл каждого знакомого. Туриста и прочего неизвестного ему посетителя хозяин называл Егоркой. Можно было часто слышать, как он дает указания своим служащим в таком роде: «Егорка идет, ставь черную свинину. Он местный колорит кушать будет. А барышня его салат желает с осьминогом – по походке вижу. И такие вон у нее серьги нарядные. Предложи мороженое с малиной, скажи, домашнее». И все это хозяин видел и угадывал, когда гости еще только шли по улице и сами не решили, пора ли уже обедать или пока рано. Хозяину маленького ресторанчика приписывали необычайную способность с первого взгляда определять гастрономические предпочтения посетителей. «Павлушка сердитый, – в другой раз говорил официанту Санчо. – Налей ему кьянти. Если будет бурчать, что не просил, скажи хозяин прислал. Он жаркое возьмет. Но пусть сам тебе скажет. А я пока поставлю сковороду».
– Не принес книг, что ли? – Санчо уселся рядом. Он знал, что гость обедать не будет и просто хочет отдохнуть. В ресторане было пусто. В межсезонье Санчо часто отпускал персонал и оставался совсем один присматривать за заведением и кормить редких посетителей. Многие из них заходили просто поболтать и выпить вина. Как и Чарли сегодня.
– Машинку себе на беду купил печатную, – проворчал Чарли. И вдруг сам осознал, что говорит как старик. Он теперь все чаще обращал внимание на свой возраст. Возможно, поэтому и возникла идея с книгой. С годами все больше хочется рассказать другим, и все меньше желающих слушать.
– Это зачем? – удивился хозяин и недоверчиво покосился на тяжелый ящик.
– Мемуары писать!
– Да, ну? Про свою жизнь что ли? Воспоминания вроде как?
– Ну, да. Потом тебе читать дам.
– Да, на что мне твоя жизнь нужна. Я свои мемуары лучше напишу. И про тебя сам могу рассказать, если надо будет.
– Нет уж. Про те вещи, о которых будет книга, ты ничего не знаешь.
– А что ж за вещи такие?
– Не знаю, стоит ли рассказать. Еще не решил. Думал, пока занести на бумагу, а потом уже посмотрю открывать ли кому-то. Это про мою молодость. Даже дочкам не рассказывал никогда. И жене так и не обмолвился ни разу. Она и померла, не зная, что я за человек, и что в жизни делал.
– Так это когда было-то? Ты здесь лет тридцать живешь. Я помню еще, как ты первый раз пришел. Запомнил, потому что не угадал. Я за всю жизнь должно быть только один раз тогда и не угадал. Думал, ты красное вино возьмешь и пасту с острым соусом. А ты заказал яичницу, котлеты, крендель с солью и бутерброд с сельдереем. Запомнил я тот сельдерей. Что ж за бутерброд такой-то, с сельдереем? На всю жизнь я тебя тогда запомнил. Егорка, говорю, сумасшедший, звоните куда-нибудь, сдавать его надо на поруки, – Санчо рассмеялся. Эту историю он вспоминал часто и с удовольствием.
– Я тогда молодым был совсем, – стал вспоминать и Чарли. – С сельдереем, да? Ну, надо же. Нет, такого я уже не помню.
Санчо закрыл ресторан. И помог другу донести ящик до дома. Чарли водрузил агрегат на веранду. Протер его от вековой пыли и долго осматривал механизм, пытаясь понять принцип работы. Кое-как приладил бумагу. Нашел кнопку с буквой «Ч» и нажал. Кнопка податливо провалилась, но ничего не произошло. Чарли почесал жидкую бородку, и нажал кнопку еще раз. Снова ничего. Он нажал другую кнопку, потом третью. Лист по-прежнему оставался чистым.
– Не судьба, – спустя некоторое время заключил Чарли. И почему-то на душе стало легче. Нет никакого рока, который направляет его поступки. По крайней мере больше нет. Просто дурацкая импульсивная покупка. Да, и история старая и не важная. То, что было после, когда он приехал в этот город и впервые посетил заведение Санчо, гораздо важнее. Здесь у него появилась семья, любимое дело, и подлинная радость жизни. И он делает только то, что захочет сам, и никто ему ничего не внушает. Захотел приволочь домой дурацкий старинный агрегат, и приволок.
В прихожей послышались шаги. Дочери вернулись. Чарли отодвинул машинку в угол к прочему хламу и спешно накрыл ее тряпкой. Может, не увидят?
– Пааап, – протяжно позвала Доля, – а чего говорят, ты там диковину приобрел огромадную?
Часть 1. Неверный путь
I
Катя сидела в полной темноте в мокром сыром тоннеле, смотрела в пустоту перед собой, ничего не видя и вслушиваясь в тихий стук капель воды где-то дальше за поворотом. Казалось, что она забралась в самый дальний, самый сокрытый угол этого города, где ее никто ни за что не отыщет и даже не будет пытаться найти. Особенно учитывая, что о существовании девушки мало кто догадывается. Но Катя знала, что эта тишина обманчива, и в темноте прячутся монстры.
«Хорошая акустика, – заметила про себя девушка. – Должно быть, так она собирается нас найти».
Подсознательно Катя чувствовала опасность. Даже если глаза и разум все еще не усматривали никакой угрозы, девушка точно знала, что грядет буря. Она уже привыкла к этому – к тому, что сознание слишком отстает, и лучше доверять инстинктам. На каком-то более глубоком уровне мозг обрабатывал неуловимые частицы получаемой извне информации и делал очень точные прогнозы и заключения. Сознательный разум – такой сложный великан с огромными энергозатратами – просто не успевал обрабатывать столько данных, и был очень медлителен в своих расчетах. Сознание полезно если вы хотите подумать о философии или начертить проект здания (хотя и здесь можно спорить), но когда вы соревнуетесь с машиной, лучше довериться своему собственному автоматическому алгоритму – который может дать фору многим компьютерным процессорам.
«Алиса знает о месте встречи, – все больше убеждалась девушка. – Но она не могла следить за кем-то из участников. Каждый знает протокол. Каждый способен уйти от наблюдения. Значит, она может предсказать, когда и где решит собраться такая группа, как наша. Она может частично отслеживать нашу активность в сети и рассчитать, когда мы захотим поговорить офф-лайн. Думаю, это возможно. Эти тоннели хорошо подходят для такой встречи. Достаточно далеко от центра города, не имеют камер и сенсоров, зато обладают рядом хорошим путей доступа и потенциального отхода. Сколько в городе еще таких же совершенных мест? Может, они и есть, но старая канализация явно первой приходит на ум. Она могла найти и более удачные места для такой встречи, но учитывает наши ограниченные способности их найти. Для обычного человека решение встретиться здесь выглядит как отличный план. Так она определила место. Но канализационная сеть, даже в этом районе, достаточно обширна – разместить наблюдателей в нескольких ключевых точках? Их наверняка заметят. А вот сонар может помочь. Отследить конкретное место по звуку. Понадобится время, чтобы его достичь. Учитывая протяженность туннелей, скажем, минуты три? И все же слишком сложный расчет. Слишком много нестабильных переменных. Должно быть что-то еще. Алиса словно заглядывает тебе в голову, ее прогнозы поведения объектов наблюдения слишком точны. Как она это делает? Неужели алгоритм так совершенен?»
Послышались шаги и легкие всплески. Катины соратники явно были менее осторожны и предусмотрительны. Им, должно быть, это место казалось совершенно безопасным. Может на самом деле и протоколу встречи они следовали не слишком четко? Это было более вероятным объяснением, чем сверхспособности искусственного интеллекта. Иногда самое простое решение – самое верное. Катя подождала еще пару минут, и по шагам и отголоскам перешептываний безошибочно определила, что все более или менее собрались. «Тут и особый сонар не нужен» – вздохнула девушка. Она вынырнула из своей черной дыры и тоже отправилась к месту встречи.
Небольшая площадка, где сходились сразу несколько тоннелей, тоже практически не освещалась, лишь тонкие отсветы луны пробивались из-под крышки канализационного люка над головами собравшихся. Они могли едва различать силуэты друг друга и не могли видеть лиц. Впрочем, это всех устраивало. Члены этого тайного сообщества неолуддитов привыкли жить в тени и проявлять активность и остроумие только в глобальной сети, а общение вживую доставляло им лишь дискомфорт и неудобства, не говоря уже о том, что это просто было опасно.
– У нас три минуты, – объявила Катя вместо приветствия, подойдя к собравшимся. Никто не стал спорить и несколько человек лишь кивнули. Они тоже уже давно научились доверять инстинктам этой девушки.
– Ричардс пропал, – заявил один из собравшихся. – Уже три недели не выходит на связь, пропустил все чек-поинты. Его группа может быть скомпрометирована.
– Мы можем двигаться дальше без него? – спросил кто-то. Это был Каилс – самый молодой и неопытный участник движения. Катя терпеть не могла пустые вопросы.
– Надо перераспределить его задачи, – заметил докладчик. – Группа Армады сможет это взять?
– Почему все в итоге падает на Армаду? – возмутился сосед Кати, но помолчав добавил – Конечно, мы можем попробовать. Но нам нужно будет больше рук и мы потеряем прогресс минувших месяцев, которого достиг Ричардс. Это серьезная потеря. Мы точно не может рассчитывать на то, что его группа вернется к жизни?
– Точно, – заметила Катя. – Я пыталась отследить их дальнейшую работу. Группа не функционирует по-крайней мере двенадцать дней.
– Сделаем, что сможем, – заметил глава Армады.
– Прогресс слишком медленный, – заметил после недолгой паузы один из собравшихся. – Это то, почему я предлагал встретиться. В Движении растет недоверие к плану. Мы считаем, что успех маловероятен.
– «Алиса» может и вправду оказаться неуязвимой. Мы тратим время и рискуем.
– К тому же, многие гражданские не понимают зачем вообще ее отключать, – неуверенно заметил Каилс. – Есть риск, что ущерб для обывателей будет слишком сильным.
– Вы бы предпочли и дальше взламывать сервера Фейсбука? – сердито спросила Катя. – Настоящая работа вам не по зубам? «Алиса» практически взяла под контроль весь Город и его обитателей. Разве не борьба за свободу от алгоритмов является девизом Движения? Вы же и начали с того, что машины управляют людьми и нужно помочь им вернуть себе власть над собственной жизнью и собственной судьбой? Что изменилось? Если ваши намерения те же, что и прежде, то «Алиса» – ваш главный противник. Это же бог всех алгоритмов. Ни одна машина не имеет столько власти, ни один автомат не оказывает большего влияния на жизнь индивида.
– Нам нужна будет помощь, – заметил глава Армады. – Можно обратиться к китайской группе.
– Они плохо работают в команде.
– У нас кончаются варианты. Очевидно, что нам не хватает хороших хакеров.
– Я знаю кое-кого, кто сможет помочь, – Катя попыталась сказать это уверенным голосом, но в последний момент он дрогнул и все это заметили.
– Она про Алекса Рода.
– Он жив?
– Жив, но считай, что мертв. От него сейчас немного пользы.
– Я смогу его вернуть в дело, – заявила Катя.
– Все равно сомневаюсь. Его времена прошли, он слишком давно остается неудел. Мир с тех пор сильно изменился.
– Лучше обратиться к китайцам.
– Я все же… – начала Катя, но тут почувствовала, что браслет на ее руке завибрировал. Похоже, время вышло. – Врассыпную, – скомандовала девушка и все мгновенно бросились в разные стороны, только Каилс ненадолго замешкался.
– Что случилось? – пробубнил он в недоумении. Но тут же начал пятиться назад, услышав тихое жужжание пропеллеров. – Да как вы узнали? – Едва Каилс сделал шаг, его со всех сторон обволокла тяжелая сетка и он беспомощно повалился на бок.
Катя обернулась на стоны за спиной, но быстро поняла, что ничего поделать уже нельзя, вокруг кружили дроны. Она заметила, что машины стали гораздо маневреннее, чем были раньше – технологии быстро развиваются. Партизанам тоже нужно действовать и эволюционировать быстро. Тот, кто замешкается на этой войне, потерпит поражение. Конкурентоспособность людей быстро падает. Сейчас они еще могут что-то противопоставить алгоритмам, но уже скоро окажутся совершенно беспомощны. Речь даже может идти не о годах, а о днях. Ее соратники были отчасти правы. План ни на что не годился, просто потому что работа шла слишком медленно, а противник видоизменялся стремительно. Тут нужно радикальное решение. Поможет ли в этом Алекс Род? Сможет ли он повторить свои достижения прошлых лет, когда его хакерскую работу отличала изобретательность и революционность? Он брал даже не техническими навыками, но умением найти нестандартное решение, которое и в голову не приходило разработчикам защиты от взломов. Такое решение им сейчас и было нужно.
Катя чувствовала, как ненадежна и эта идея, но все же предпочла поверить в то, что стоит попробовать. В этот раз она проигнорировала все инстинкты, упорно твердившие ей зарубить этот замысел на корню. Она предпочла довериться разуму, находящемуся в плену сомнительных и необоснованных надежд.
II
Брюс сидел на лавке в тихом дворике. Его окружали деревья, шумел маленький фонтан, пели птицы. Брюсу было хорошо и спокойно на душе. Он давно не замечал у себя этого чувства, и подумал о том, что такие моменты умиротворения крайне важны для течения жизни. Нужно к ним стремиться и запоминать их, отрешившись от всего будничного хотя бы и на пару минут. Брюс поднялся подошел к спортивной площадке. Провел рукой по железным брусьям, отмечая добротность работы, отложил портфель и попробовал пару раз подтянуться на турнике. Не вышло и трех раз. Попробовал на шведской стенке упражнение на мышцы пресса и резко закололо в пояснице. Он давно подозревал у себя грыжу от сидячего образа жизни. Надо пройти диагностику.
Это был двор, где Брюс провел детство. Он часто ходил мимо него по дороге в офис, но уже много лет не заглядывал сюда. А сейчас вдруг зашел полюбопытствовать. И хорошо, что зашел. Двор всколыхнул в его памяти много приятных воспоминаний, и ему вдруг стало легче на сердце, когда он понял, что в его жизни есть хорошие вещи, которые можно вспомнить. В последние годы жизнь превратилась в рутину – монотонную, скучную, не способную генерировать яркие эмоции и положительные воспоминания. Он вдруг с теплотой вспомнил родителей, которые были бедны, все отдавали детям, что могли (и что было немного), и ценой непостижимых усилий смогли обеспечить своим отпрыскам счастливое детство. Это были возможно самые счастливые дни в жизни Брюса – проведенные в родительском доме. А еще он отметил, что не самый безопасный и изрядно одряхлевший его родной двор за эти годы стал чистым уютным сквером, обновленным и аккуратным. Город развивается. Незаметно, поступательно, но на таких примерах вдруг становится очевидно, что это развитие все же имеет место, и надо это признать. Брюс был из тех, кто часто брюзжит на местные власти. Хотя может быть если бы никто не брюзжал, то и развития бы не было. Брюс улыбнулся этой мысли. Поясница немного успокоилась, и он продолжил свой путь на работу.
На тротуаре стоял мужчина в возрасте с красивоостриженной седой бородой – ждал пока его крохотная собачка сделает свои дела за кустом. Он увидел Брюса и нахмурился. Долго и напряженно всматривался, а когда Брюс подошел ближе вдруг спросил озабоченно: «Здравствуйте, у вас все хорошо?» Брюс так изумился вопросу, что не успел среагировать и так прошел мимо не ответив. Удаляясь от встреченного человека он еще долго продолжал чувствовать затылком его пристальный взгляд. «К чему бы это? Что за диковинный старик» – мелькнуло в голове.