Рубиновый орден

Глава 2. Эллиан. Жаркий прием

Эллиан нахмурился и раздраженно откинул с лица надоедливый локон. Спустя мгновение он заметил, что непроизвольно сжал кулаки, и, выдохнув, заставил себя немного расслабиться.

Из-за приоткрытой двери директорского кабинета, вычурно украшенной самоцветами и неизвестными Эллиану рунами, доносился разговор. Слушать его, конечно, было не положено, но Эллиан ненавидел, когда о нем говорили плохо, тем более за спиной. Если директор академии Райкавион решил полить его грязью и выгнать, он имел право знать причину. Ведь дело явно не в магических способностях. Скорее всего, здесь замешана политика, и очень скоро он это выяснит.

– Господин Тиллинс, уровень его магии, он… потрясающий! – раздался мягкий женский голос, безусловно принадлежавший Арабелле Вистар.

Она была своеобразной особой лет двадцати пяти, производившей впечатление одной из тех молоденьких дурочек, которых влиятельные люди держали при себе для очевидных вещей. Никак не связанных с реальными делами. Лишь бы ходила рядом да красовалась своими… формами. В Велтори сочли бы, что и одевается она весьма вульгарно для преподавателя академии, но здесь, похоже, за манерами и этикетом не так уж строго следили.

– Арабелла, повторяю: он из Велтори! Ты что, не знаешь, какие у Аркен-Хара с ними отношения? А что до его магии… Не смеши меня! Ты профессор истории, а не магических основ. Дара у тебя нет, и ты ничего в магии не смыслишь!

«Можно подумать, ты смыслишь, бездарь!» – гневно подумал Эллиан.

Он достаточно наслушался о Райкавионе, пока жил в Велтори. Профессоров понабрали много, но никто из них не обладал силой, чтобы хоть маленький огонек зажечь на ладони. Кроме мага из Аландрии – Менфиса. Правда, академия лишилась и его. По слухам, Менфис не так давно погиб.

– Но, директор! Лорду Сертану нужны сильные волшебники. Кто из наших студентов способен создать настолько мощные огненные чары? Мы не можем игнорировать…

– Да-да, я слышал эту историю, – перебил старик, – Рейн Фаркрат может создать чары и помощнее! Но главное другое. Это не вопрос таланта. У них иная система подготовки, и она ущербна. Он – ущербен! Не вижу никакого смысла зачислять его. Для лорда же будет безопаснее не давать привилегии велторианцу. Пусть катится с острова и едет куда хочет.

– Директор Тиллинс! – зазвенел возмущенный голос. – Так же нельзя! Мы не можем отвернуться от этого мальчика!

Прежде чем ответить, директор хрипло рассмеялся:

– Арабелла, дорогая, этому мальчику почти восемнадцать. В этом возрасте юноши уже в войнах участвуют! И будет здорово, если ты перестанешь говорить мне, как можно, а как нельзя в моей академии.

– Да, господин директор. Извините, – голос госпожи Вистар стал тише. – И все же, я прошу вас дать ему шанс. Очень прошу! Хотя бы шанс. Я лично ручаюсь за него!

– Ручаешься? И как это понимать?

– Предлагаю вам пари: если Эллиан сдаст экзамен и хорошо выступит на предстоящем турнире, вы напишете ему хорошую рекомендацию для лорда. А если провалится, то в следующие три месяца мое жалованье будет вашим.

– Очень сомневаюсь, что он пройдет дальше второго раунда. Значит, – Тиллинс хмыкнул, – если велторианский выкормыш проиграет в первом или втором бою, я не только смогу вышвырнуть его, не слушая твоих причитаний, но и заберу твое жалованье?

– Да.

– Хм, ты так о нём печешься… Право, я тебя не понимаю! – Он помедлил, а потом строго спросил: – Арабелла, ты что, спишь с учениками?

– Думайте, что говорите, господин дир…! – от возмущения у профессора истории перехватило дыхание, и фраза оборвалась.

– Ладно, ладно. Прими мои извинения. Но ты все равно должна мне сказать, какое тебе до него дело. Сначала Тревис просит. Теперь и ты! Не понимаю.

– Его хотят убить! Разве этого мало? – Наступила пауза, и когда госпожа Вистар заговорила, ее уверенность куда-то улетучилась. – А еще лорду нужны маги. Тем более хорошие!

– Это точно все? – Некоторое время они снова провели в молчании. – Ладно, хитрая ты лиса. Хорошо меня знаешь. Сделки я люблю. Сделка так сделка. Пусть участвует в турнире. Ах, да! Можешь попросить Тревиса распорядиться насчет комнаты для этого… Адвензора.

– Да, господин директор. Спасибо.

– И кстати, – сказал Тиллинс, и Эллиан, собравшийся уже отойти, остановился. – По распоряжению лорда Сертана дата турнира сдвигается. Он пройдет немного позже. Так что старое объявление нужно заменить на новое. Хочу поручить это тебе, чтобы немного разгрузить бедолагу Тревиса.

– Я сделаю, господин директор.

Эллиан понимал, что разговор почти завершен, и поспешил отойти подальше. Он за три широких прыжка отскочил к фонтану в виде большой птицы с расправленными крыльями, с перьев которой стекали тонкие струйки воды. Облокотившись на бортик фонтана, он осмотрелся по сторонам, но зал был пуст. В такое время все волшебники сидели на занятиях.

Подслушанный разговор неожиданно выбил его из колеи, хотя он считал, что готов ко всему. Нет, причиной тому был не тот мусор, что вылетал из уст директора, а слова профессора Вистар. Почему она заступалась за него, да еще и так рьяно? Неужто его дядя, Тревис Хейгор, подговорил? Эллиан, как и директор, не улавливал ее мотивы. Они с ней и знакомы-то толком не были.

Точнее, это он ее не знал и мог опираться лишь на впечатление от первой встречи там, в порту. Оно-то и сбило его с толку.

Во-первых, вульгарный наряд: тесная блуза с декольте и обтягивающие кожаные штаны, почти не оставляющие пространства для фантазии. Эллиан имел чувство вкуса и достаточно разбирался в моде, чтобы понять: в высоких кругах Арабеллу Вистар могли бы за спиной обзывать шлюхой.

Во-вторых, дурацкая манера общения… Эти ее «солнышко», «зайка», «радость моя» и прочая чушь. Тогда он с досадой подумал, не держит ли она его за ребенка? Или подлизывается? А может, запала?

И в-третьих, пока они шли, он уделил ее природной красоте слишком много внимания. Большие ореховые глаза – значительно светлее, чем его собственные, уходящие в черноту карие, – длинные тонкие брови, аккуратный, чуть длинноватый нос, роскошные губы, почти всегда слегка приоткрытые. С нее хоть картину пиши. Да, и еще волосы. Русые, слегка волнистые и блестящие, они слишком идеально ложились ей на плечи и спадали на грудь. Похожие на волосы его матери, хотя ему самому достались каштановые локоны отца.

Признаваться в этом даже самому себе было неприятно, но он потерял концентрацию. Просвещенному человеку не пристало вести себя как дикарь. Стоило оставаться сосредоточенным. Тогда бы он непременно заметил, что госпоже Вистар известно о нем немало. Она была прекрасно осведомлена о том, когда Эллиан прибудет на Драконий остров. И встретила его в порту, едва только он сошел на берег. И она знала о его проблеме. Значит, дядя ей обо всем сообщил.

Однако сейчас ему не хотелось разбираться, можно ли ей доверять до конца или лишнего говорить не стоит. Это все ерунда в сравнении с тем, что Эллиан только что услышал: госпожа Вистар не просто попросила директора принять его в Райкавион. Не просто убедила. Будто прощупывая Тиллинса, она сначала пустила в ход мольбы, а провалившись, пошла на крайние меры и предложила сделку. Причем без какой-либо видимой выгоды для себя!

Эллиан, росший в торговом, насквозь меркантильном Велтори, хорошо уяснил, что люди никогда не рискуют своими деньгами без веского повода. Может, повод и был, но Эллиан не видел его в упор.

И все же, независимо от мотивов, факт оставался фактом – он теперь должник госпожи Вистар, которая подставила себя под удар, решая его проблему. А проблема существовала и впрямь серьезная. В Велтори он вернуться не мог. Его, как и всех прочих магов, приговорили к смерти и разыскивали по всей стране, объявив магию вне закона. Здесь же, будучи, как выразился директор Тиллинс, велторианским выкормышем, он мог рассчитывать в лучшем случае на допрос с пристрастием в лапах инквизиторов… Его единственным шансом сохранить свободу и совершенствовать магию был Райкавион.

Дверь в приемную директора отворилась, и он увидел госпожу Вистар. Ее щеки раскраснелись, но в остальном вид был невозмутимый. Даже более того, профессор светилась улыбкой, будто никакого спора за дверями и не было. Если бы Эллиан не подслушал, то никогда бы не понял по ее лицу, как прошли эти переговоры.

«Что же ты за человек, Арабелла Вистар?»

– Ну что, солнышко, не заскучал? – подходя, спросила она.

Стараясь держать взгляд на лице, не опуская его к ложбинке в вырезе блузки, Эллиан пожал плечами:

– Нет.

Может, спросить ее, как все прошло? Бред. Ему не хотелось врать и делать вид, будто ничего не слышал. Но и признаваться он не собирался. Эллиан молчал и ждал хода с ее стороны.

– Ну же, котик, не нужно так переживать, – улыбнулась профессор, неверно истолковав его молчание. – Всё хорошо, ты теперь у нас в академии, под защитой. Правда, придется проявить себя на турнире. Но ты же справишься, правда?

– Разумеется.

– Мне нравится твоя уверенность!

Теперь Эллиану стало казаться, будто она жутко старается не выглядеть взволнованной, но терпит провал. Он считывал волнение в каждом ее жесте. Хотя, может, у него разыгралось воображение. Не знай он правду, заметил бы то, что видел сейчас?

– Переживать мне не о чем. – Эллиан смерил придирчивым взглядом пробегавшего мимо студента. Заспанный, тот явно торопился на занятия, на которые давно опоздал. – Уровень здешней магии – насмешка над магами древности. Я уже бывал здесь. Останавливались на пару дней с делегацией Велтори в позапрошлом году. И видел, на что способны маги Райкавиона. Смех и слезы.

Профессор набрала в грудь воздуха и собиралась было заговорить, но что-то ее остановило. Она медленно выдохнула и продолжила спустя несколько долгих мгновений:

– Не стоит недооценивать соперников на турнире. Будь собран и постарайся изо всех сил, ладно?

Эллиан нахмурился. Он не любил поучения. Тем более от человека, который не очень-то разбирается в магии. У нее и дара-то нет вовсе!

Но вместо едкого ответа он с полной серьезностью сказал:

– Само собой, я буду начеку. Спасибо, госпожа Вистар.

Она права. Его лучше учили, но и талант тоже важен, а таланта у учеников Райкавиона не отнять. Не стоит совсем уж расслабляться, лучше быть готовым к любым сюрпризам.

– Вот и умничка! Я думаю, ты можешь даже победить! – Госпожа Вистар вывела его из задумчивости и поманила рукой. – Идем, я провожу тебя до твоей комнаты.

Эллиан двинулся за ней, и пока они шли, профессор решила рассказать ему историю Райкавиона. Он не возражал. Не то чтобы ему было очень интересно, но знания могли оказаться полезными. Как минимум, чтобы лучше узнать атмосферу среди профессоров и учеников. Академия, в конце концов, существует не двести лет, а всего десять, поэтому рассказ не грозил быть долгим.

Будучи историком, госпожа Вистар рассказывала с энтузиазмом, но старалась сохранять беспристрастность. Начала она с того, что он и так знал: двадцать два года назад баракорцы, суровый степной народ, прошлись лавиной по всему миру. На протяжении своей истории эти кочевники вели клановые междоусобные войны, но великий вождь Но-Хад сумел объединить племена и поставить Баракор наравне с непобедимой ранее империей. Маги и рыцари Аркен-Хара и соседних государств приложили много сил, чтобы остановить вторжение, но не смогли бороться с огромной ордой, на стороне которой был сильнейший Мастер Проклятий за всю историю этой разновидности магии Смерти. Звали его Данис.

Данис выбирал целями для своих проклятий в первую очередь волшебников и истребил всех взрослых магов. А последних одаренных детей Аркен-Хара отловили адепты культа Гар-Пи, последователи Даниса, ненавидящие магов всей душой. Среди этих последних был и Эллиан.

Но детей удалось спасти. Подданные лорда Гаррета Сертана вырвали их из рук культистов, а сам лорд распорядился отстроить академию, где юные маги смогли бы спокойно развиваться, чтобы однажды послужить стране. Местом для академии был выбран Драконий остров, и прямо посреди руин древнего города лучшие мастера страны возвели Райкавион. Замок в сердце руин был восстановлен, часть зданий и защитных стен пришлось строить заново. На площади посреди крепости Райкавиона возвели памятник великому императору Амбериону, богу-покровителю всех магов. А символ легендарного владельца острова, одного из верных рыцарей Амбериона по прозвищу Белый Дракон, украсил синие стяги академии. Так появилось место, ставшее последним оплотом волшебников в мире.

Точнее, одним из последних. Почти сразу построили академию Мортикан в северном регионе, и часть детей отправили туда. А еще чуть позже воюющие Аркен-Хар и Велтори заключили мирный договор, по условиям которого еще одну группу одаренных отправили на учебу в Нейгранд, ставший домом и Эллиану Адвензору.

«Теперь и ученики, и преподаватели Нейгранда кормят червей…» – помрачнев, подумал Эллиан, но профессор не заметила смены его настроения.

– За десять лет работа была проделана, конечно, большая, – продолжала свой рассказ она. – Директор и мастер Менфис, да упокоят боги его душу, заложили прекрасный фундамент. Даже несмотря на то, что баракорцы намеренно уничтожали практически все знания прошлого, что-то удалось спасти, и благодаря нашей академии магия не была стерта с лица земли и продолжает медленно восстанавливаться. Хотя у Райкавиона есть определенные трудности. Со смертью Менфиса у нас не осталось практиков. Все преподаватели и даже директор Тиллинс – теоретики. Да, у них есть кое-какие способности, но…

Она замешкалась, и Эллиан закончил за нее:

– Им далеко даже до учеников.

Госпожа Вистар обернулась, и по выражению ее лица он понял, что попал в точку. Теперь сомнений не оставалось. Здесь учиться нечему, Райкавион просто станет его пропуском в нормальную жизнь без преследования.

– Да, солнышко, ты абсолютно прав. Но знаний тут собрано много, и профессора помогают их расшифровать. Мы даем намного больше, чем набор заклинаний. Я слышала, что в Велтори с вами занимались по-другому, подход к обучению был более практический. Для тебя будет много незнакомых предметов, часть из которых придется учить к экзамену.

– Экзамен будет теоретическим? Без практики?

– Практика будет на турнире. Но допуск на него нужно получить, пройдя теоретические экзамены.

– Bersalgo! И какую чушь… какие предметы следует сдать?

– Основы магии, магические формулы, руническое письмо, виды и формы магии, темные и демонические силы. Также религии, политологию, историю, магию артефактов и травничество. Кажется, ничего не упустила.

Настроение Эллиана испортилось еще сильнее. Он-то рассчитывал, что покажет свои умения и займет место возле лорда или одного из его приближенных. Теперь же выходило, что вместо демонстрации его немалой силы ему придется зубрить десяток предметов в ускоренном темпе. Профессор назвала слишком много дисциплин, и хотя что-то из них он знает, но чтобы сдавать идиотский экзамен… Новичок явно не успеет изучить все это, пусть даже поверхностно.

– Блеск, – только и смог сказать он.

Обеспокоенный тон Эллиана не укрылся от госпожи Вистар, и она участливо улыбнулась.

– Понимаю твое беспокойство. Работы предстоит много. Но я тебе помогу, котик. Дам все необходимые книги и вечерами буду заниматься с тобой индивидуально. Ты же занимайся днем. И желательно не пренебрегай коротким дневным сном, чтобы на наших занятиях твой ум работал ясно и знания усваивались как следует. Ты успеешь подготовиться!

Казалось, она правда верит в то, что говорит. Недолго поколебавшись, Эллиан кивнул и отвесил уважительный поклон:

– Я очень благодарен вам, госпожа Вистар.

– Это мой долг как профессора, зайчик, – она одарила его улыбкой. – Кстати, вот мы и пришли. Так, где у меня ключ…

Вдохнув едва уловимый аромат ее духов, Эллиан на миг закрыл глаза. Фиалка, мускус, бергамот. Он трепетно относился к запахам и решил для себя, что так отныне будет пахнуть забота.

И он обязательно за нее отплатит.

Глава 3. Сеттра. Проклятая неудача

Турнир, турнир, турнир! Наконец-то он сможет всем доказать, что не мускульная сила важна для мага и даже не разрушительная мощь заклинаний, а острота ума и скорость мышления! Так говорил великий Амберион, и он полностью разделяет эту истину. Если он победит, все поймут, что магия Смерти и Проклятий может использоваться во благо. В конце концов, магия – лишь инструмент, и только волшебник решает, как его применить.

Сеттра стоял в коридоре рядом с библиотекой, и от волнения пружинил на носочках на месте, опираясь на тисовый посох. Сперва он думал, что не успеет нагнать все предметы и подготовиться, но перенос турнира придал сил и надежды. Хотя хулиганство он задумал еще раньше, едва узнав про выпускные состязания между учениками…

Сет вовремя услышал щелчок ключа в двери библиотеки и успел спрятаться за большой портьерой. Старик-библиотекарь прошаркал мимо и, конечно, не заметил щуплую фигурку. Сеттра подождал еще немного, прислушиваясь. Никого.

Он достал из кармана небольшой ключ. Ему повезло однажды сделать слепок, когда нерасторопный библиотекарь ушел искать какую-то книгу и оставил оригинал на столе. Сет сам себе удивился, когда схватил стоящую рядом свечу, с силой вдавил ключ для четкого отпечатка и быстро вернул ключ на место. А потом хранил эту свечу пару месяцев, потому что совесть не позволяла сделать следующий шаг. К тому же он все надеялся уговорить профессоров, что… А, никакого проку от тех, кто сам не владеет магией! Только старый Менфис, наверное, и смог бы его понять, и разрешил бы практиковаться дальше. Но теперь… Теперь вариантов не осталось.

Сеттра выпрямился и решительно двинулся к двери. Ключ вошёл легко, и Сет просочился в приоткрытую щелку почти бесшумно (подумаешь, споткнулся и стукнул посохом по косяку! Все равно никого вокруг нет). Закрыв дверь изнутри, он прислонился к ней спиной и выдохнул, только сейчас поняв, что не дышал довольно долго.

В библиотеке царил мрак, и разгонял его лишь огонек небольшой масляной лампады, которую Сет взял из коридора. Пахло чернилами и пылью. Здесь хранились все-все книги Райкавиона, и он еще никогда не был так близок к этим знаниям! Старые, потрепанные тома, уцелевшие после уничтожения всего магического в мире, и более новые, записанные со слов последних волшебников, свитки с формулами отдельных заклинаний… Все хранилось очень тщательно. Старик-библиотекарь всегда следил за тем, чтобы двери были закрыты, сквозняк не заносил лишнюю влагу, и только самолично приносил фолианты с полок. Со свечами и лампадами он обращался особенно бережно. И частенько сетовал на то, что вот раньше-то маги Света, например, могли создавать артефакты-светильники, полностью безопасные для помещений, не то что сейчас… Он был одним из немногих, кто служил магам даже до баракорского вторжения.

Сет подавил желание быстрее бежать к долгожданной цели и с превеликой осторожностью направился к дальним шкафам. Он знал, куда уносили особо сложные и опасные магические книги, и двинулся вдоль полок, освещая книжные корешки. Удача ему улыбнулась и на этот раз: долго искать не пришлось. Вот она! Он схватил заветную книгу в темно-зеленом переплете.

«Как заклинать Смерть. Проклятия и иные сквернословия Вернона Дарриуса» – гласила обложка.

Цель достигнута, а значит, пора уходить отсюда. Поставить лампаду на место и добраться в лечебницу по пустой академии уже не составило никакого труда, хотя воздуха в легких как будто все еще не хватало. Вернувшись, Сеттра не пошел к кровати, а уселся за столом лекаря. Мельком глянул в дальний конец покоев: Кай не проснулся, хорошо.

После пережитого волнения ему тоже жутко захотелось лечь, а еще лучше – поесть бы чего-нибудь. Но открыть заветную книгу хотелось сильнее. Воскресить в памяти формулы, потренироваться. Раньше ему позволяли заниматься только индивидуально под надзором госпожи Арабеллы. Беллы, как по-свойски называл ее секретарь директора Тревис Хейгор. Имя «Белла» Сету нравилось даже больше, в нем слышалась какая-то нежность, поэтому про себя он называл ее именно так.

Госпожа Белла была доброй. А еще очень красивой… Сет часто при ней путался, сбивался и отвлекался, разглядывая ее длинные волосы, густые ресницы, изгиб губ и шеи. И искренне пытался не пялиться на другие части тела, но взгляд то и дело опускался ниже к… Он ничего не мог с собой поделать! Сету очень хотелось вернуться к занятиям, но он во время них жутко волновался. Госпожа Белла восхищала его. Зажигала внутри какое-то горячее чувство, и если думать о ней долго, чувство спускалось от груди к низу живота, отчего становилось совсем стыдно…

Несмотря на препятствия, Сет сумел за несколько лет неплохо продвинуться в магии Смерти. Если в детстве, когда дар только проявился, он пугал окружающих случайно и неосознанно, то теперь владел Страхом в совершенстве и даже мог контролировать его силу. Загвоздка возникла тогда, когда он решил перескочить через пару заклинаний и больше узнать про Чумную волну… Тогда он и заболел, не справившись со слишком сложной формулой. Ошибку Сеттра понял и даже вылечился, но воздействие на организм оказалось слишком сильным, и заниматься ему запретили. Вот только здоровее он отнюдь не становился. Он чувствовал, что Смерть как будто подтачивает его изнутри, магия просится наружу… Если уж пробудил в себе спящий дар, то нужно им овладеть. Иначе дар может тебе навредить, так Сет считал.

Владеть даром и направлять его было не так-то просто, поэтому не все волшебники достигали успеха. Нужно было одновременно концентрироваться на магической силе, представляя в голове финальный вид заклятия, делать жесты руками и еще декламировать вслух слова на древнем божественном языке, а ошибка могла в худшем случае повернуть заклинание вспять против самого мага.

Но, судя по легендам, опытные маги прошлого пошли значительно дальше. Они произносили заклинания про себя и колдовали, не шевельнув и пальцем. Кроме того, они могли использовать не один тип магических сил, а два, а порой даже три! Великий Амберион, по легендам, владел Светом, Временем, Воздухом, Огнем и еще десятком разновидностей магии, включая такие, знания о которых сейчас утеряны. Неспроста он стал божеством как величайший из людей!

Сеттра считал, к своей гордости, что способностей и ума ему не занимать. А годы практики – дело наживное. Даже владея базовыми знаниями о магии Смерти, он сумел понять, как ослабить проклятие Кая. Так что теперь точно найдет ответы на все свои вопросы.

…Юный маг проснулся от того, что его тормошили за плечо.

– Сет, проснись! – Кай стоял над ним и подслеповато оглядывался на коридор. – Сейчас помощница лекаря придет нас проверять, а ты тут с книгой расселся за докторским столом! К экзаменам, что ли, решил внезапно посреди ночи готовиться?

Сеттра моргнул пару раз в попытке проснуться. В окна больничных покоев проникали первые солнечные лучи, в цветущем весеннем саду заливались птицы. Маги уже перестали поддерживать по ночам пламя в очагах и гонять горячую воду по специальным желобам внутри стен. На дворе почти лето…

Ох! Осознав, что он сделал сегодня ночью и в каком виде уснул, Сеттра подскочил, уронил посох на пол, ударился об угол, громко ойкнул и схватил книгу со стола. Попытавшись поднять посох, заметил, что на полу лежит еще какая-то совсем тоненькая книжечка из нескольких страниц с рунами на обложке: из магического тома выпала, может? Схватив в охапку две книги и посох, бросился к своему месту, чтобы побыстрее все спрятать и привести себя в порядок… или сделать вид, что спит, он еще не определился, когда его догнал Кай.

– Эй, ты чего такой суматошный, что происходит вообще?!

– Кай, я это… – Сет засомневался, признаваться ли, но язык его был быстрее: – Достал книгу по магии Смерти! Теперь я точно тебя вылечу, я уже догадываюсь как!

– Ты… что?! Ты украл книгу?

– Чего кричишь? – Сеттра воровато оглянулся на вход и засунул книжки в прикроватную тумбу. – Ничего и не украл, это мое законное право изучать магию, которую… которой… Ты же сам прекрасно знаешь, что без изучения мы оба продолжим болеть и даже на турнир не попадем! Что мне оставалось? Я не хочу, чтобы мы навечно застряли в лечебницах, а ты… ты вообще… ослеп.