Таймвены

3 октября, среда

Утро было солнечным, что обещало прекрасный день. Я быстро умылась, перекусила, собралась и выбежала на улицу. В солнечных лучах листья казались ещё более зелёными, и ветер их слегка шевелил, создавая шуршащий звук, уже осенний.

Мне захотелось остановить этот момент, и я его остановила – всё замерло. Я стояла, наслаждаясь и радуясь, что я так могу сделать. И тут боковым зрением я заметила движение. Я не поняла, кто это был, только заметила что-то тёмно-зелёного цвета. Возможно, это была куртка или плащ. Помня вчерашнюю боль, я не побежала за ним сразу, а запустила время и вот тогда побежала.

Плана у мне не было, но идея догнать была. Я впервые пожалела, что не тренировалась и не любила бегать. Мне казалось, что я вижу что-то нужного цвета, но некто перемещался достаточно быстро. Я поняла, что так не догоню, потому, зная, что тот переулок пересекает другой переулок, побежала туда. Так как человек перемещался быстрее меня, я этого не рассчитала и он налетел прямо на меня в месте пересечения переулков.

От неожиданности я чуть не потеряла равновесие, но устояла на ногах. Незнакомец тоже пошатнулся. Теперь я точно видела, что это мужчина лет тридцати в тёмно-зелёной курточке.

Только сейчас я поняла, что не знаю, зачем я его догоняла и что от него хочу. Я-то хотела много всего узнать, но с чего начать и что вообще говорить? Я молчала, он тоже. Я рассматривала его, он посматривал на меня и явно не собирался ничего говорить.

Первая сформировавшаяся мысль в моей голове прозвучала вслух таким образом:

– Я вас догнала.

– Вы молодец, но зачем вы меня догоняли?

– Потому что вы от меня убегали.

– С чего вы взяли? Я просто спешу на работу. Вам что, не надо на работу или на учёбу?

Это меня немного озадачило, но я решила идти дальше.

– Я вас и вчера видела. – Хотя подумала, что вчера мог быть и не он.

– Да, я каждый день тут хожу. Я хожу пешком на работу. Вы, наверное, тоже.

– Да, но как бы вам так сказать, я вас видела в необычной ситуации.

– В какой именно?

Вот тут я уже не знала, как мне дальше быть. Я решила, что мне надо время, и вот его-то я и остановлю, пока подумаю, что мне дальше говорить. Я мысленно сказала остановиться времени, и всё замерло… кроме мужчины. Он даже не заметил, что я остановила время, просто смотрел на меня и ждал, как же я выкручусь, но я только широко улыбнулась. Он не понял, так как был уверен, что держит ситуацию под контролем.

– Так в какой ситуации вы меня видели? – переспросил он.

– В такой же, как эта, – сказала я и показала рукой вокруг – только тогда он увидел, что всё замерло.

Однако этот человек был мастером импровизации.

– Что случилось? Как вы это сделали?

– Всё замерло, потому что нам надо поговорить.

– О чём вы хотите поговорить?

– О том, почему всё замерло, а вы нет.

– Но вы тоже не замерли?

– Да, я не замерла, потому что это я всё остановила, но вы должны были замереть.

– Я вам ничего не должен, – сказал мужчина и щёлкнул пальцами – в тот же момент всё пришло в своё движение, и он обошёл меня и пошёл дальше по улице.

Я, понятное дело, пошла за ним.

– То есть вы мне ничего не расскажете?

– А что я должен вам рассказать?

– Вас не удивляет, что вы встретили ещё одного человека, который умеет останавливать время?

– Нет.

Услышав это, я приостановилась, но потом быстро опомнилась и догнала его.

– А вот меня удивляет, что есть такие люди, кроме меня. Вы первые, кого я встретила, и потому мне хочется о вас всё узнать: кто вы, как давно вы останавливаете время, какой ваш опыт, и какая жизнь.

– С чего ты взяла, что мне интересно тебе это всё рассказывать? – сказал он с усмешкой.

Тут он был прав. Он мог не хотеть со мной делиться. Для него это может быть болезненно, может, он боится этой своей особенности, а может, чего доброго, ненавидит её.

Я начала оправдываться, что-то из себя выдавливая, смущаясь и мямля себе что-то под нос. А он так спокойно продолжил:

– Ты же будущий журналист, это твоя задача ставить меня в тупик.

– Откуда вы знаете, что я журналист?

– А это что, секрет?

– Нет, но если вы меня не знаете, то и это не должны знать. У меня же не написано на лбу, что я журналист.

Это его развеселило, и он громко рассмеялся каким-то таким тёплым и заражающим смехом, что мои губы тоже начали растягиваться в улыбку. Я это заметила и остановилась – чего я с этого должна смеяться, когда тут происходит непонятно что?

Наконец мужчина перестал смеяться и с улыбкой сказал:

– Элли, всё хорошо, я о тебе знаю немного, остальное ты мне расскажешь. Но давай не сейчас, так как у тебя уже идёт занятие. Я знаю, что это всё для тебя странно и, честно говоря, можно было сделать всё по-другому, но мне так нравится видеть изумление новичков.

Если он думал, что это мне хоть что-то объяснило, то он ошибался – у меня было столько вопросов, а он хотел меня отправить на занятия. Да я же голову буду ломать над этим и совсем не сконцентрируюсь на учёбе! Мужчина увидел, что я остановилась и пока не собираюсь дальше идти, достал с кармана визитку и сказал, что я могу ему писать в мессенджере, но он предпочтёт рассказать всё при встрече, так как информации много и писать это долго.

Я взяла визитку – на ней большими буквами было написано «Девид Брохни», «профессор высшей математики» и номер телефона. У меня было ощущение, что он хочет как можно быстрее сбежать от меня, но я оторвала глаза от визитки и увидела, что он спокойно стоял и ждал. Я спросила:

– Значит, Девид?

– Да.

– Мне вас называть профессором Брохни?

– Нет, зачем, называй меня Девидом, так будет проще. Нам предстоит много общаться, и надо, чтобы было комфортно. И да, можешь перейти на ты, а то мне некомфортно, когда ты мне выкаешь.

– Хорошо, профессор, – сказала я с усмешкой.

– Ладно, называй как хочешь, потом всё равно буду Девидом.

«Вот специально оставлю "профессор", чтобы не умничал», – подумала я, но вслух сказала:

– Я тебе обязательно напишу. Времени у меня на занятиях много, потому жди кучу вопросов.

– Пиши, потом встретимся, и я постараюсь на всё ответить. Только давай до твоего интервью с профессором Свифтом, чтобы не было неудобных моментов.

– Каких моментов?

– Давай беги на занятие, всё будет о’кей, спишемся и договоримся о встрече.

Я покорно пошла в сторону университета, обернулась через несколько шагов – Девид стоял и смотрел мне в след. Я помахала рукой, он – в ответ.

Было странное ощущение, будто у меня внутри была сжатая пружина и сейчас она начала расслабляться, и непонятно почему мне хотелось бежать в припрыжку, как в детстве. Я радовалась тому, что я не одна такая и что кто-то что-то знал и точно знал больше, чем я. Может, ещё кого-то знает, а что, если таких людей много, тогда почему я их раньше не встречала? В голове было столько вопросов, что мне даже некоторые сложно было осознать и они просто проносились в голове.

Я была так сосредоточена на своих мыслях, что чуть не пробежала мимо нашей аудитории, хорошо, что там стояли Зоя и Стефани, которые меня позвали. Я с ними встречалась несколько раз на занятиях и на обеде, они даже звали меня на кофе, но пока мы так и не пошли, хотя я соглашалась.

– Спасибо, что позвали, а то я б пробежала, – подошла я, запыхавшись.

– Ты куда так спешишь? – ответила Стефани, —Думала, что опаздываешь?

– Да, я думала, уже занятие началось.

– Нет, ещё, – она посмотрела на часы, – три минуты, но вон и профессор Свифт идёт, пойдём в аудиторию.

Так как профессор нравился не только нам, мест свободных было мало, тем более чтобы мы могли сесть втроём. Я прошла в самый конец и нашла себе свободное место, девчонки тоже сели по одной. Через несколько минут я получила сообщение – это оказалась Стефани, она сделала общий час со мной и Зоей. Первым сообщением было: «Сегодня вечером будет живая музыка в хорошем кафе, тут рядом. Пойдём втроём?»

Зои спросила, во сколько она хочет туда пойти и что это за кафе. Потом Стефани писала, что обычное кафе, играть будет её знакомый, просил прийти её поддержать, а она сама не хочет. Я подумала, почему бы не пойти, хоть немного развеяться от всех этих моих новостей. Я сказала, что пойду, и начала слушать лекцию. Профессор был в хорошем настроении: шутил, спрашивал наше мнение, рисовал схемы, и я старалась быть включённой в лекцию. У меня почти получалось, но где-то фоном стояли всё те же вопросы.

На самом деле я была очень благодарна профессору Свифту: он хорошо отвлекал меня от мыслей, и к концу лекции я была полностью поглощена ей и обсуждала со своим соседом последнюю формулировку, по которой мы не сошлись взглядами. Профессор заметил наш живой спор и попросил озвучить наши мысли. Я думала, что он нам скажет правильное решение, но вместо этого он сказал, что мы молодцы, и попрощался.

На перерыве я достала визитку и написала сообщение Девиду о времени встречи. Я предложила встретиться сегодня после моих занятий или завтра во второй половине дня. Как я и ожидала, до окончания моих занятий я не получила от него ответа.

Я позвонила Эл, но она не ответила – написала ей сообщение, что у меня есть новости, и решила посидеть в парке.

Погода была прекрасной: осенний тёплый ветерок, солнышко, на небе белые облака, которые смотрелись как кораблики. Когда-то мы с Эл зарисовывали облака, давно это было. Наконец от Эл пришло сообщение, что она освободится вечером и напишет. Она, наверное, вся в своей подготовке к исследованиям.

Я вспомнила, что мне надо опубликовать интервью, а я ещё не нашла где. Пошла в несколько университетских газет, мне дали контакты людей, которым надо написать и которые подскажут, как это можно сделать. Я составила письмо и разослала его всем. Придя домой, я села работать над интервью, но что-то ничего интересного не придумывалось – все вопросы казались такими простыми и неинтересными ни кому-либо, ни мне самой.

Посмотрев свою почту, я обнаружила, что мне ответили с газеты и написали свои условия публикации. Все условия казались правильными, правда, редакции оставляли на своё усмотрение, публиковать или нет, после прочтения материалов, но это нормально. На рассмотрение они брали две недели – значит, надо быстро написать статью. Я придумаю хорошие вопросы, я была уверена.

Я им написала ответ и тут же получила сообщение от Девида, что завтра после моих занятий мы можем встретиться в кафе у Оззи. Почему всё время у Оззи? Ладно, пусть будет так. Я согласилась.

Оставалось ещё немного времени до встречи с девчонками, и я решила почитать лучшие интервью.

Мы встретились в кафе – вечер был удивительно тёплым, и я была легко одета. Я решила отдохнуть и оставила все свои мысли дома, если можно так сказать. Я подумала, что странности в моей жизни были, есть и будут, потому надо наслаждаться приятными моментами.

Я пришла на пять минут раньше и думала, что буду первой, но девочки уже были там и стояли возле музыкантов, общаясь с ними, пока те настраивали инструменты. Музыкантов я не знала – это была группа из трёх парней немного старше двадцати лет. У всех были гитары, и один из них сидел за ударной установкой. Я когда-то пробовала играть на гитаре, даже ходила на несколько занятий, но потом как-то передумала, а вот барабанов в моей жизни не было.

Я подошла к импровизированной сцене, и Стефани меня познакомила со всеми. Я, конечно же, никого из них не запомнила. Тут же подошёл какой-то мужчина и сказал, что они могут начинать. В кафе уже были посетители, и, увидев, что ребята готовы, они начал хлопать и издавать поддерживающие звуки. Стефани мне сказала, что тут много друзей группы, так как это одно из их первых таких больших выступлений.

Ребята играли, репертуар был хорошим, голос вокалиста – приятным, глубоким, с бархатистым отливом.

Стефани смотрела зачарованно на солиста, и было видно невооружённым глазом, что она в него влюблена. Зоя просто слушала, уткнувшись в телефон, а я смотрела по сторонам. Кафе потихоньку заполнялось, и через час уже не было свободных столиков. Само кафе было достаточно приятно оформлено, висели картины со странными изображениями непонятно чего. Люди выпивали, подпевали тому, что запомнили, некоторые танцевали возле своих столиков. Всё было приятно, и я радовалась, что есть такие спокойные, понятные моменты в жизни.

Пришло сообщение от Эл – она написала, что скоро будет дома и мы можем созвониться. Я отписалась, что на концерте и освобожусь через час.

Мы сидели очень близко, и было настолько громко, что мы не могли переговариваться, когда ребята играли, но в перерыве я спросила Стефани о солисте. Она рассказала, что он учился в её школе и они виделись на школьных мероприятиях, но ничего более. Это в школьном чате написали, что ребята будут выступать, вот она и пришла. Она не сказала, что он ей нравится, а я и не спрашивала.

Время выступления закончилось, после некоторой паузы выступала другая группа. Ребята подошли к нам, и барабанщик со своей гитарой тоже. Я спросила, зачем ему гитара, если он играет на барабанах. Он мне ответил, что играет и на барабанах, и на гитаре. Они сели за наш столик и предложили что-то выпить. Я отказалась, так как вообще не пью алкоголь. Как-то в школе я попробовала, несильно умела тогда останавливать время, но оно остановилось, и я никак не могла его запустить опять. Я уже даже было подумала, что всё, теперь оно так останется навсегда и я в этом моменте застряла. Но всё-таки время пошло, и после этого я к алкоголю не притрагивалась. Я попросила воду – все удивились, но взяли мне воду.

Ребята рассказывали, что их пригласили ещё на два выступления и они собираются найти для себя менеджера. Я слушала вполуха – это заметил барабанщик и спросил, что со мной. Я ответила, что жду звонок подруги и, когда она позвонит, я пойду домой.

Мне почему-то было не очень комфортно в этой компании, я не могла понять почему. Но вот позвонила Эл, я попрощалась и вышла на улицу.

Я была так рада её услышать, казалось, что это было так вовремя для меня. Я вкратце рассказала, где я и что тут делаю, и мы весело болтали о её дне и о моём – так я пришла домой и устроилась на диване. Мы болтали долго. Мне пыталась позвонить мама – я ей отписалась, что разговариваю с Эл и перезвоню, мне звонила Стефани – ей я тоже отписалась.

Уже будучи в постели, я увидела, что Стефани мне писала, что они идут гулять дальше и, если я свободна, могу присоединиться. Как хорошо, что я не видела этого сообщения, а то пришлось бы придумывать, почему я не могу пойти.

4 октября, четверг

Утро началось со звонка мамы, потому что я забыла ей перезвонить. Мы хорошо пообщались, она за меня была рада и предложила помощь с вопросами для интервью, и на самом деле она могла это сделать: она умела находить правильные и интересные вопросы.

Занятия были не с самого утра, и я опять могла зайти утром к Оззи. Он, как всегда, был рад меня видеть, и я выбрала мой любимый столик у окна.

– Как ты, Элли?

– Хорошо. Приду к тебе сегодня после обеда и завтра вечером. У тебя популярное место, все мне тут встречу предлагают.

– Это же хорошо, значит, гостям тут нравится.

– Да, скорее всего. Мне тут точно нравится, – весело сказала я.

Сегодня я выбрала блинчик с фруктами и опять ромашковый чай. Букета ромашек сегодня Оззи не принёс, наверное, настроение у меня было хорошее и так.

Завтрак прошёл без приключений, я поработала над вопросами, и какая-то картина интервью уже начала складываться. Вскоре я попрощалась с Оззи и пошла в университет. Я вглядывалась в улицы, ожидая увидеть Девила, но его не было видно.

В аудитории уже была Стефани, она улыбнулась, увидев меня. Я села возле неё, и она мне с восторгом начала рассказывать, как вчера они хорошо погуляли. Я её слушала, кивала ей, и потом она меня спросила, почему я не пью алкоголь и это постоянно или только вчера.

Понятно, что я не стала ей рассказывать настоящую версию, для такого у меня есть заготовленная о том, что я попробовала, плохо себя почувствовала и решила, что у меня аллергия. Обычно это всех устраивало. Стефани тоже устроило, но она спросила, делала ли я тест на аллергию, так как это очень серьёзно. Я ответила, что нет, просто решила не пить.

Скоро пришла Зоя, подсела к нам, и они до самого занятия делились впечатлениями вечера. Было весело их слушать, и я даже подумала, что их надо познакомить с Эл.

Занятия прошли быстро, так как я продолжала работать над интервью. Где была возможность, мама мне писала свои версии вопросов, и мы придумали хороший план. Девочки просили показать им вопросы, но я решила, что после интервью я с ними поделюсь, а пока они сырые.

Я переспросила у Девида, в силе ли наша встреча, и он ответил, что да. Мы уточнили время встречи и сразу после занятий я побежала к Оззи.

В кафе было очень мало посетителей, Оззи уже общался с Девидом. Когда я подошла, он хотел меня представить, но мы сказали, что знакомы. Оззи удивился, принял наш заказ, и мы остались сидеть за столиком почему-то молча. Я не решалась начать спрашивать, а Девид почему-то тоже молчал.

Наконец я заговорила. Я сама удивилась, но спросила, как давно он останавливает время. Он посмотрел на меня внимательно и щёлкнул пальцами.

Всё замерло, он вздохнул и начал:

– Элли, давай я начну с того, что я твой наставник и я очень рад тому, что именно мне доверили твоё обучение и введение в коллектив. Я знаю, что информации очень много и что в ближайшие дни тебе будет непросто объединить два мира в одну жизнь. И первое, с чего мы начнём, это с техники безопасности. Я знаю, что о твоих возможностях знает твоя подруга. Она проверена годами и за всё это время она никому не рассказала о твоих возможностях. С ней ты можешь делиться практически всем, кроме того, что мы конкретно скажем, что нельзя. Со всеми остальными обычными людьми – нет. Ты вообще не можешь им ничего рассказывать, даже намекать, даже если тебя будут конкретно спрашивать, умеешь ли ты останавливать время. Ты всегда, слышишь, всегда говоришь нет. Ты сможешь говорить об этом только с теми людьми, с которыми я тебя познакомлю. Если кто-то из этих людей попытается тебя с кем-то познакомить, ты всегда, запомни, пожалуйста, всегда переспрашивай у меня, можно ли новому знакомому говорить. Пока я не подтвердил, что можно, значит, нельзя. Да, я знаю, что сейчас будет много «нельзя», со временем ты разберёшься, что можно, а пока лучше всё «нельзя».

Я была, мягко сказать, удивлена, что Девид даже об Эл знал. Но я внимательно слушала и не перебивала, так как и сейчас ещё больше не знала, что спрашивать.

Он сделал паузу и спросил:

– Ты понимаешь, что не надо никому ничего говорить? Это небезопасно.

– Да, я поняла, я никому не говорила, только Эл знает, даже родители не знают.

– Да, ты молодец. Редко бывает, что в детстве дети не рассказывают никому.

– Я пыталась рассказать маме и психологу, но из этого ничего хорошего не вышло.

– Это, наверное, было до того, как мы тебя обнаружили.

– Мы?

– Да. Мы ищем детей с такими возможностями и стараемся их сопровождать, чтобы им было легче. Мне в отделе все завидовали, да что там, я сам себе завидовал, потому что видел, как было сложно другим наставникам. Спасибо тебе.

– Пожалуйста, но за что?

Он засмеялся и сказал:

– За то, какая ты есть.

Тут уже я рассмеялась. И услышала за спиной голос Оззи.

– Она очень умная. Тебе повезло с учеником, если учесть, что она у тебя первая.

Я не сразу поняла, что Оззи двигался, хотя всё было замершим. Я это поняла, только когда он сказал Девиду, чтобы тот запустил время и что он может это всё рассказывать и пить ромашковый чай. Оззи сразу же пошёл к своей стойке, Девид щёлкнул пальцами, и всё пришло в движение. Оззи принёс нам чай и подмигнул мне. Я поняла, что всё отмерло, кроме меня. Я сидела замершей, и в голове крутилась только одна мысль: «Оззи всё знал».

– Ты здесь? – спросил Девид.

– Я не знаю, – ответила растерянно я.

– Сейчас важно запомнить технику безопасности. Потому что шанс, что тебя обнаружат, всё больше с каждым днём. Потому я и показался тебе так быстро, хотя по плану это должно было быть на втором курсе.

– Что плохого, если обо мне узнают такие же, как я?

– А почему ты решила, что они такие же? Они похожие, но другие. Если вкратце, есть разные группы людей, которые вербуют новеньких, в основном кто-то находит ребёнка в детстве и его ведут, берегут, прячут от других групп. Потом ребёнок вырастает и входит в эту группу. Но когда его обнаруживают другие группы, то пытаются его переманить к себе. Будут рассказывать разное, пытаться влиять и манипулировать, чтобы переманить, и ты должна понимать, что надо оставаться с нами.

– Подожди, а зачем меня куда-то переманивать? Вы что, секта? Может, я не хочу быть с вами и с ними. Я хорошо жила сама, вернее с Эл, и мне не хочется, чтобы меня вели, влияли на мои решения, заботились обо мне. Что-то это всё мне не нравится. Я уже не хочу ни в какую группу, может, быть одной не так уж плохо?

– Ты её напугал, – сказал Оззи.

Он стоял позади меня и слушал наш разговор. Я не была удивлена этим, но тем, что Оззи был во всём замешан, и меня волновало, насколько сильно. Он сел за наш столик, посмотрел на меня так, как он всегда смотрел: ласково и грустно.

– Элли, это хорошие люди, они позаботятся о тебе. Тебе расскажут о твоих возможностях. Там много всего интересного.

– Оззи, я тебе доверяла, я думала, мы друзья, а ты просто за мной следил.

– Нет, я не следил, я с тобой общался, мне было интересно. Не моя задача за тобой следить.

– Это не ты остановил время, когда я у тебя сидела утром?

– Нет, не я.

– Это был я, – сказал Девид. – Я видел, что ты зашла в кафе и что ты сидишь у окна. Мне надо было привлечь твоё внимание и показать, что ты такая не одна. Послушай, мне надо тебе много чего рассказать, возможно, я не оттуда зашёл. Мы не секта, мы отбираем детей со способностями и обучаем.

– Но ты сказал, что вы боретесь за этих детей.

В двери вошёл профессор Свифт. Посмотрел в нашу строну, постоял несколько секунд и направился к нам. Оззи обернулся:

– Где вы сегодня хотите сесть?

– Не надо, Оззи, вы же видите, что у вас не получается её уговорить. Она очень умная девушка, не надо ходить вокруг да около. Девид, останови время, мы ей покажем, сколько нас рядом с ней.

Тут же Девид щёлкнул пальцами и… для меня ничего не изменилось. В кафе всё как было, так и осталось. Была занята приблизительно половина столиков, и посетители как общались, так и общаются, скорее всего, они даже не заметили, что что-то изменилось.

– А их не удивит, что они выйдут из кафе, а там всё замерло?

Профессор засмеялся и так озорно, что даже мне захотелось улыбнуться.

– Эти твои вопросы мне нравятся. Ты всегда спрашиваешь не то, что от тебя ожидают?

– Не знаю, не замечала. – Но я задумалась. Меня часто учителя в школе спрашивали: «Почему ты именно это спрашиваешь, а тебе не интересно?..» – и говорили свою версию вопроса. Но мне на самом деле было интересно то, о чём я спрашивала. И дома мама часто просила спросить её что-нибудь по теме её работы, а потом она говорила, что теперь точно уверена, что ответит на все вопросы.

– Хорошо, и что с того, что вы тут собираетесь? Вы хотите сказать, что таких людей очень много, я просто жила с ними и мы все друг от друга прятались?

– Нет, – как-то жестковато ответил профессор Свифт. – Я хочу, чтобы ты увидела, что люди нам доверяют свои жизни, что у нас сообщество абсолютно адекватных людей. Ты можешь с ними пообщаться. Да, мы ищем детей и сопровождаем их, следим, чтобы их не нашёл ещё кто-нибудь раньше, чем они будут готовы. Есть несколько групп людей, у которых есть такие возможности, и эти группы не всегда дружны между собой: мы преследуем разные цели и часто противоположные. Мы правда какими-то качествами можем быть похожи на секту. Но часто люди входят в несколько групп, и мы все пересекаемся на общих собраниях. Это, я бы сказал, больше похоже, когда университеты ищут для себя талантливых студентов. В принципе, тебя выбрал я от университета и не за твои способности останавливать время, а за твои статьи и особенно твоё интервью с учителем в школе, который ездил по разным странам, не помню его имя. Это же было, на самом деле, очень интересно. Мне это интервью передали, и мы ещё долго обсуждали на кафедре твои вопросы, как ты их строишь, и видно, что родители много повлияли на твоё формирование мыслей. О том, что у тебя ещё есть способность останавливать время, я узнал намного позже, когда Девид пришёл ко мне, сообщил, что его сделали наставником, и показал мне своего ученика. У Девида наставником был я. Сейчас мы хорошие друзья.