Путь героя. Хранитель

8

Кем мы были и кем стали ч. 2

Казалось, что Вселенная наполнена однотипными измерениями-лесами, что каких-то чудных, фантастичных, каких-то необычных ярких и местами непонятных измерений во Вселенной практически нет, а те, что есть можно пересчитать по пальцам. Ни у Михаила, ни у Александра не было никакого маячка, знания, куда им двигаться дальше, в каком измерении их ждут солдаты, что отравили их газом, поэтому они бесцельно бродили, переходя из измерения в измерение, не задерживаясь в одном больше двух-трёх дней. В головах мужчин созрел очередной гениальный план, им казалось, что теперь – почему-то – эти солдаты сами будут их искать, непременно охотиться, чтобы уничтожить. Ни с кем своими догадками мужчины не делились, хотя каждый знал (большинству все же было безразлично), что у них нет координат, нет идей, нет ничего и их упорству можно было только позавидовать.

 В основном измерения представляли из себя холст с изображённой природой, средней широты. Чаще это были луга и леса, реже – горы, еще реже степи, полупустыни (пустыни они пока не встречали), снежные измерения. Растения не могли порадовать путников своей необычностью, может конечно это были совсем не ели, но очень похожие на ели деревья, может это были совсем не березы, просто что-то очень похожие на них.

 Осень ощущалась в разных измерениях по-разному, в некоторых лиственные деревья только начинали желтеть (хотя уже была середина октября) в некоторых уже полностью оделись в желтый и красный, в некоторых так и стояли зелеными, только прохлада ветра, да хмурое небо шептали о чем-то, что на Земле называют осенью.

 Хмурое небо, это то, что было (как леса и луга) везде и постоянно, но в то же время совершенно разное в каждом мире. Где-то это было сплошняком закрашенное серым небо, видимо художник, творивший этот пейзаж решил не отвлекаться на облака, а отдать внимание земле. Да желтые, выгоревшие, и уже готовившиеся ко сну, поля никогда, никем не кошенные, отданные под власть природы, были прорисованы до мелочей. Каждая жухлая травинка с заботой была нарисована на этом поле, упирающимся в далекий и, от того кажущийся маленьким, лесок. Ветер такой же усталый, как и небо бегал по полю ведя невидимой рукой по засыпающей траве. Где-то уже совсем другой художник решил придерживаться гармонии и поровну разделил акценты между небом и землей, там сквозь рваные кучерявые облака, легкими взмахами кисти, прорывались лучи, еще умеющие приносить тепло. Далеко к горизонту, вниз уходил местами зеленый луг, и люди, увидевшие его, с точностью могли сказать, что человека на нем никогда не было. Всем нам известно, что где человек бывал – всюду оставлял свой след, труднее в нынешнее время найти место там, где человек не бывал. Где пройдет человек – оставит свой след, совершенно с первого взгляда незаметный: это не след на земле, не запах, который могут уловить только животное, это что-то, словно искажает пространство, наполняет его новым, тем, что есть только у человека, и что только человек может привнести в девственную природу. Но если вы найдете и посмотрите на то место, где человек не бывал, больше пяти секунд, вы уловите то невидимое, то сокровенное, что хранит в себе природа, и что разрушается человеком при контакте с ней. Вот как раз ту девственность и хранил луг, уходящий в горизонт, люди прошли мимо не тревожа его.

 Иногда, совсем нечасто, когда у самой Вселенной или Природы, а может у какой-нибудь Богини олицетворяющей природу, случалось хорошие настроение, окружающий мир пестрил удивительными картинами, просящимися на холст опытного художника или на фотографию хорошего фотографа. Чего стоит только серая степь с одиноким деревом на фоне темного неба, грозящим разразиться грозой, пока на это все с противоположной стороны светит солнце, и трава из серой превращается в горящую бледно-желтую. Чаще такую картину можно увидеть летом, реже осенью, но чего только можно увидеть в окружающем мире выходя из каменных джунглей.

– Всем расскажите, что я в пути, хочу встретить новых друзей… – пела Варя, шагая почти у самого края покатистого холма.

– Чурзина, зачет тебе еще друзья? Тебе Криса недостаточно? – спрашивала впереди идущая Ира, не оборачиваясь.

– Новые знакомства – это всегда так волнующе!

 Крис был рад, огонь вновь пылал в ее глаза, как тогда, при первой встрече в Гаррисе, хотя воспоминания так и не вернулись к ней. В основном это были какие-то фразы – скорее всего обрывки текста песен догадывался Крис – или что-то другое совершенно незначительное, как например имя кота. «У меня был кот Пушок… Точно у меня был кот!» и прочие мелкие подробности из прошлого.

 Варя остановилась на пригорке у самого края, там, где ветер взбегал вверх, подпрыгивал, отрываясь от земли, и, ударял ей в лицо, играючи трепал ее темно-русую челку. Варя рассмеялась, щуря глаза. Толпа устало шла дальше, слышались негромкие переговоры, звон посуды и шарканье шагов. Крис подошел к Варе. Она стояла все также с закрытыми глазами, вздернув голову, принимая ласку ветра. Он невольно улыбнулся.

– Знаешь, – заговорил она, точно зная, что он стоит рядом, – я чувствую тоску и любовь, но какую-то другую любовь. – Она открыла глаза. – Когда смотрю на эти степи. Может я дочь степей?

 Они глянули на сухую, тоскливую степь, холмами, как волнами возвышающуюся то тут, то там. Лучи, пробиваясь через пушистые тучи, оставляли на ней пятна света.

 Крис пожал плечами.

– Я лишь знаю, что ты – невеста приключений.

– Ого, это я придумала? Навряд ли, – тут же ответила она на свой же вопрос. – Я бы так красиво сказать не смогла.

– Чурзина, не отставай!

– Прыгай через бревно, – усмехнулась Варя и отошла от края.

 Крис чуть задержался, разогнавшийся ветер вновь взмыл по холму и ударил ему в лицо, не сильно, словно игривый пес, скачущий вокруг, приглашая спустится вниз, пробежаться по степи, по сухой траве, туда, в далекий горизонт, за неведомые дали. Крис улыбнулся одинокой степи.

Из-за облачности стемнело раньше, временной остановкой был выбран широкий овраг. Ветер шел поверху, колыша кусты, корни которых держали землю.

 Они все, за исключением Утака, собрались у костра, Ира и Крис лениво о чем-то говорили, пока Вари вносила новые заметки в записную книжку:

 «– НЕВЕСТА ПРИКЛЮЧЕНИЙ?

– ДОЧЬ СТЕПЕЙ?»

 Она перечитывала прошлые записи надеясь, что это как-то поможет ей с возвращением памяти, в итоге выучила каждую почти наизусть и бросила эту затею. Она знала, что в забытых воспоминаниях было что-то важное, что-то необходимое для ее выживания. Она чувствовала это и поэтому сейчас оставшись совсем без идей, заметно погрустнела, подперев подбородок рукой.

 До нее доносился разговор Иры и Криса. Ира говорила, что это очередное «пустое измерение», пустым они называли такие измерения, где не жили люди, где полностью властвовала природа, и выражала надежду на то, что следующие будет населено.

– А вообще по скорей бы все это кончилось, – говорила Ира. – Мне уже осточертело шляться по различным мирам без толка.

– И что же ты будешь делать, когда все кончится? – спросил Крис, зевая.

– Не знаю, пойду в какой-нибудь Вселенский интернат или типа такого. Есть такой? – спросила она у Криса, но тот пожал плечами, единственный, кто мог знать и кто владел большую частью информации о Вселенной сейчас сидел без памяти.

– Что? – Варя оторвала гипнотический взгляд от костра. – Ты что не пойдешь с нами?

 Крис посмотрела на Иру встревоженно.

– Нет. С чего вы решили, что мы будем вместе и после?

– Потому что мы – друзья?

– Нет, Чурзина, это ты думаешь, что мы – друзья, я такого никогда не говорила.

– Я тоже так думаю, Ира, – произнес Крис, голос его звучал низко, а брови в отличие от Вариных нахмурились.

– Ну тогда я рада, что мы поняли друг друга. – Ира поспешно встала и покинула круг света. – Спокойно ночи.

 Шаги затихли. Крис повернулся к Варе, та жалостливо смотрела на него, он, смущаясь, отвел взгляд.

– Хотел бы я сказать, что Ира так не считает. – Он потер рукой шею и взглянул на Варю. – Но я не знаю…

 Следующие несколько дней Крис держался с Ирой холодно, почти не разговаривая. Ира, чувствуя резкую перемену в отношениях Криса к ней, начала вести себя с ним также. А вот Варя вела себя с Ирой, как и раньше: шуточно обижалась, веселилась, отпускала колкости, дразня девушку говорить, что-то в ответ. Поначалу Ира и с ней держала себя холодно, но потом поняла, что Варя решила не реагировать на ее слова, и между ними вновь воцарилась та странная связь, вечных шуток и издевок, мелких, не серьезных драк и споров.

 В один день, когда Варя шла в стороне от Иры, Крис подошел к ней отвлекая от рассмотрения окружающей их природы.

– Варя, ты же помнишь, что сказала Ира?

– Да. – Она качнула головой. – Что она не считает нас друзьями.

 Крис кивнул, принимая ее ответ и в неясности посмотрел на нее. «Тогда почему? Зачем ты делаешь вид, что ничего не было? Ты же привяжешься к ней. Да и разве тебе не было обидно?» Он не успел задать все эти вопросы, Варя остановилась, решимость зажглась в ее серо-зеленых глазах, она подбоченилась и произнесла:

– Тогда я сделаю так, что Ира захочет стать нашим другом!

 Изумление Криса перешло в улыбку: ее наивность поражала. «И разве я мог ждать другого ответа?»

 Следующая ночевка была уже в другом мире, у реки. На противоположном высоком берегу стеной стояли голубые ели. На севере к небу поднималась высокая гора с белой вершиной. Солнце уже зашло за лес, и на мир упала синяя тень вечера.

 Александр стоял почти у самой воды, закинув самодельную удочку в воду. Крис сидел на пне наблюдая за рябью на воде.

– Что-то вы совсем загрустили, – весело произнес Утак принося еще одно бревно. – Вы чего, посмотрите какая красота вокруг! – парень глубоко вздохнул.

– Это точно! – Варя возникла из неоткуда.

– Пусть сейчас нам грустно, и мы устали, мы должны продолжать путь, преодолевая усталость в ногах и в итоге взобраться в гору! – Утак указал на бледную верхушку горы.

 Крис достал блокнот и стал что-то записывать.

– Эй, ты это чего? – спросил Утак.

 Варя состроила хитрую мину.

– Текст новой песни.

 Крис засмущался.

– Да нет, я так, просто хорошо сказал.

– Правда? – лицо Утака просветлело. – Я что тоже могу быть философом? Жду новую песню!

– Да я ее даже еще не сочинил, просто слова…

– Точно! – Утак развернулся на одной ноге. – Чуть не забыл!

 Он взял бревно, которое принес и, подвинув к Крису, сел доставая телефон из своей бесконечной сумки.

– Я же снимал в прошлый раз, когда ты пел…

– Что ты сделал?! – вспыхнул Крис.

– … и выложил к себе на страницу. Просто, чтобы и другие услышали. Вообще моя страница не особо популярна, но видео с тобой… как это…

– Завирусилось, – подсказала Варя.

– Да-да!

 Крис издал странный звук, сжимая сильнее челюсти, он прекрасно знал значение слова «завирусилось».

– Вот тут много комментарием и просмотров. Тебя прозвали Singleton – одиночка, потому что ты такой одинокий на видео. Тут и правда кажется, что ты один. – Утак указал на видео, игравшее без звука, и листал комментарии пользователей. – Всего десять миллионов просмотров – это немного…

– Сколько?.. – сдавленно спросил Крис.

– По вселенский меркам это вообще ничего.

 Крис схватился за голову.

– Да ты не бойся. – Утак положил руку ему на плечо. – Это же круто! Теперь отбоя от девочек не будет. А вот еще что. У меня в профиле кошелек указан. Я сначала не понял откуда все эти взявшиеся деньги, но потом…

– Ого, Крис, да ты теперь богач! – Варя выпрямилась, схватившись за свои бока.

– У тебя есть карта? Или кошелек? Я тебе переведу, все переведу, мне чужого не нужно.

 Крис поднялся, не произнеся ни слова и зашагал вдоль берега.

– Куда это он? – спросил Утак.

– Не знаю, подумать наверное, представляешь на тебя бы такая слава свалилась!

– Но на меня не сваливалась.

– Да на меня тоже. Наверное. Я не помню. Думаю, если бы свалилась, я бы была не тут, а, например… В Монако.

– А где это – Монако?

 Варя почесала в затылке.

– Не знаю.

Понимание Крисом того, что он стал известным – хотя и не чтобы очень – сопровождалось смесью эмоций. С одной стороны, он знал, что ему нужны деньги и эта проблема как раз решалась, с другой стороны Крис никогда не желал был известным, находиться в центре внимания, для него лучшим исходом было отсидеться в стороне. Но чем дольше он шел с Варей в одну ногу, тем больше понимал, что отсидеться в стороне с ней невозможно.

 С одной стороны Крис злился на Утака, за то, что тот снял его, да еще и выложил в сеть! Но с другой стороны… Наверное то, что он понравился девочкам, то что ему даже скидывали деньги, все это льстило ему и осознание того, что кто-то смотри на него, как на идола, или же просто тихо восхищается им, приятной теплотой грело душу. Но Крис все еще метался, от того чувства, когда решал изменить свою жизнь, пойти по новому пути, до того, когда страх неизвестного овладевал им, и он решил оставить все, как есть. В такой борьбе провел Крис еще несколько дней, а потому понял, что если не будет музыки – то не будет и фанатов, славы и известности, и решил уже отклонятся от того, как хорошо у него получиться писать песни.

Когда пройдя через портал ноги ступили на выложенную камнями дорогу, все с облегчением выдохнули. Наконец-то им попалось обитаемое измерение!

 Дорога выложенная чем-то похожим на асфальт черной полосой шла проходила сначала через небольшую деревушку, ветхие дома были раскиданы возле невысокой каменной стены, а потом дорога проходила под стеной и меняясь на брусчатое покрытые узкими лентами делилась на улицы, сдавленными плотно построенными трех-четырехэтажными домами. Дома выкрашенные в темные тона, с вытянутыми окнами-глазами, слепо смотрели на бродячих людей. Главная улица была чиста, но стоило кому-то свернуть не туда и его бы встретили грязные стены и мусор.

 Спустившись по тротуару вниз, перед гостями города раскинулась широкая площадь, с огромным деревом посередине.

 За последние дни уверенность Михаила и Александра таяла на глазах, они уже и не скрывали, что не знаю, что делать дальше, поэтому, когда люди вошли в город, мужчины отделились от них, также отделились некоторые солдаты находившиеся под влиянием газа, и пошли в ближайшую пивную.

– А нам что делать? – спросила Варя у самой себя.

 Крис, стоявший рядом, посмотрел на небольшую часть толпы, которая оставалась в нерешительности.

– Мы снимем номера в гостинице. – Крис посмотрела на Варю. – Как думаешь, Утак, моих денег хватит? Сможем ли мы оплатить?

– Денег хватит! Насчет оплаты не уверен, если у них что-то, что примет карту? – они зашагали по площади. – Знаю только, что самый удобный вариант хранение и оплаты по Вселенной – это карта, деньги просто пересчитываются в ту систему, которой платят в этом измерении и все. Как раз зачет такой системы многие работаю в других измерениях. Может они зарабатывают и немного, но при переходе в свое измерение у них получается хорошая сумма. Правда такое работает не всегда, – прикрывая зачем-то ладонью рот продолжал Утак. – Иногда курсы местных валют играют путешественникам совсем не на руку.

– Или они просто не могут пользоваться картой! – Варя взмахнула руками. – Как вы думаете в этом полусредневековье вообще есть что-то подобное?

– Сейчас и узнаем, – с голосом полным пыла сказал Утак.

 Гостиница представляла собой невысокое серо-коричневое здание с деревянными окнами, краска на которых уже давно облезла, а единственная водосточная труба была сломана посередине.

 Маленький тесный холл стены которых были поклеены старыми зелеными обоями с выгоревшим узором, освещала только лампа, стоявшая на стойке, больным желтым светом.

 Не молодая женщина, с поседевшими кудрявыми волосами, которые местами поредели, недовольно осмотрела незнакомцев через круглые очки, сидевшие на длинном, остром носу. Утак протянул ей яркую розовую карту, она не растерялась, только что-то забубнила. Варя надеялась, что это не проклятье, потому что такая женщина, как ей казалась, вполне могла наслать на кого-то проклятье. Из-под стойки появилась машина на первый взгляд похожая на печатную машинку. Крис и Утак переглянулись хитро сощурившись, Варя, внимательно смотря на машину, подперла подбородок рукой, ожидая, что будет дальше.

 По слою пыли, разлетевшемуся при дуновении сухих губ женщины, можно было с легкостью догадаться, что таким способом оплаты пользовались редко. Женщина выхватила карту из руки Утака так, что тот отдернул руку, словно от клетки с тигром, и сунула карту в то место, где у обычной машинки торчат листы.

«Она ненормальная, – подумала Варя. – Это безумие, наверное, это и не гостиница вовсе, просто сумасшедшая старая женщина! Это же машинка, печатная машинка! Она сейчас сломает карту Утаку, вот и все, что мы получим!»

 Она взглянула на Криса и Утака, те стояли полные уверенности.

«Дураки».

 Пальцы, с длинными ухоженными ногтями, застучали по круглым клавишам, машинка стала издавать странные звуки. В Вариной голове возникла мысль о каких-то страшных романах, она точно знала, что был кто-то известный связанный со страшными романами. Машина стала издавать звуки похожие на звук ксерокса при этом потрескивая, женщина недовольно ударила сбоку, треск прекратился.