Чёрный рыцарь

Вампир: «Твоя гордыня погубит тебя, монашка! Ваша дама в корчме «Дикий кабан» в одной из комнат. А теперь приготовься и знай: после того, как я тебя обескровлю, я примусь за твоих товарищей!»

«Ой, это всё, что ты можешь? А я так ждала большего! Ты не высший, ты болтун недоделанный! Только и можешь: бла, бла-бла и так далее!» – сказал Эмма и залилась громким смехом сумасшедшей.

«Это твои последние слова!» –  пообещал вампир и превратился в стаю летучих мышей, которые мгновенно облепили Эмму, и каждая тварь попыталась впиться в открытую часть тела девушки, но как только они это делали, то сразу начинали лопаться, как спелые ягоды в конце сезона, и рассеивались в воздухе. Оставшаяся часть стаи мышей собралась вместе и вновь появился вампир со словами: «Это что такое? Твоя кровь на вкус как освящённый алкоголь!»

«А нечего к девушке лезть целоваться без её разрешения!» – припечатала монахиня и достала кинжалы, и принялась атаковать, и с каждым выпадом она говорила: «Нет, ну это надо! Значит, приготовилась к свиданию!» – удар левым кинжалом, «Причесалась!» – удар правой рукой, который тоже прошёл мимо вампира, «Надела красивое платье! Достала дорогие духи! Ну, выпила для храбрости! А он нос воротит! Что за вампиры нынче пошли? Не вампиры, а пиявки какие-то! Вот зачем ты такой женщинам сдался?! А?! А?! Я тебя спрашиваю?! Что молчишь?!»

«Я тут как бы занят! Ваши клинки вообще-то переделанные части церковной утвари! Как я погляжу, сложно будет потом залечить удары от их проколов!» – еле уклоняясь, пропыхтел вампир.

«Вот вы, вампиры, только чесать языком и можете, а как до дела дошло,–  привёл он, значит, девушку, а потом начинает рассказывать, что не настроился, что не собрался!» – отчеканила Эмма и нанесла кинжалом удар прямо в грудь вампиру.

«Отлично, попалась! Приятного мне аппетита!» – вампир ответил, поёжился, широко раскрыл пасть и хотел укусить, как Эмма что-то сдавила в руке и неизвестное облако покрыло и вампира, и девушку. Вампир как ошпаренный выпрыгнул из облака с криком: «Чеснок! Как?! Как ты чеснок распылила?! Ты же оборванка!»

«Вот так всегда! Оборванка, нищенка, – как только вы женщин не оскорбляете! Вы не люди, вампиры, вы козлы! Вы даже хуже козлов!» – нанося удар оставшимся кинжалом, парировала Эмма, но вампир был и к этому готов, и, несмотря на то, что клинок прошил ему запястье, он резко дёрнул рукой и второй кинжал улетел в кусты.

«Ну что же ты не болтаешь? Похоже, нет у тебя больше заготовок», – ухмыльнулся вампир и стал чем-то похожим на дым, который окутал монахиню и связал по рукам и ногам.

Вампир: «Ну что же ты молчишь? А да, – не знаешь, что сказать?» «Любимый, сожми меня покрепче!» – предложила с издёвкой Эмма.

«Ну раз ты так просишь!» – и вампир стал сжимать девушку в надежде её окончательно победить, но раздался лопающийся звук и от Эммы полетели маленькие капельки воды, которые так ошпарили вампира, что тот сразу принял обычную форму и весь в пару поднимался на ноги, говоря: «Кожаные мешки с освящённой водой! Вот это номер! Ну ладно, я тебя лично задушу и брошу гнить в этом саду, даже пить кровь твою не буду.»

Эмма поднялась, поставила ноги немного шире плеч и, приманивая руками, сказала: «Ну давай, иди же ко мне, мой неистовый! Покажи, на что ты способен!»

Это вампира ещё больше разозлило и он бросился на Эмму, но монахиня была настолько быстра, что после её выпада почти никто ничего не понял, только и увидели, как голова вампира упала на землю, а в руках монахини были клинки, которые она сразу вонзила в ноги вампира. Лежавшая голова заголосила: «А-а-а, запасная пара кинжалов! И прятала ты их под рукавами рясы! Неплохо, неплохо, только меня этим не возьмёшь! Сейчас, ы-ы, сейчас…»

Но ничего не происходило.

Эмма: «Всё кончено, подонок! У тебя есть последний шанс сказать имя или ты отправишься в небытье забытым»

Вампир: «Подожди, это ещё не всё, ы-ы…»

Эмма: «Рассвет. Твоё тело уже прах. Итак, твоё имя?»

Вампир: «Мэйл, один из тринадцати»

Эмма: «Ты знаешь вампира со шрамом на лице?»

Вампир: «Нет. Это странный вампир, у нас не бывает шрамов»

«Что ж, прощай, Мэйл, ты мне без надобности!» – и монахиня отошла, убрав свою тень.

Как только лучи солнца осветили голову вампира, она сразу превратилась в пепел и растворилась в воздухе, как будто ничего и не было, а Эмма открыла фляжку и сделала несколько затяжных глотков.

Анна: «Эмма, ты в порядке?»

Эмма подняла большой палец вверх и кивнула.

«Думаю, с ней всё хорошо. Ваше Величество, приносим свои извинения за принесённые неудобства!»– сказала Анна

Король: «Есть ещё во дворце их подельники?»

Анна: «Думаю, нет. Но мы обыщем весь замок, если дозволите!»

Король: «Дозволяю! Эрлин, передайте начальнику порта, чтобы обыскали весь порт и нашли племянницу императора»

«Слушаюсь!» – ответил Эрлин и сразу переместился в порт, а охотники отправились на прочёсывание замка.

В саду остались только Юмен и король.

Король: «Ты как, Юмен?»

Юмен: «Всё нормально, Ваше Величество, просто так странно: такая красивая девушка и вон как вышло!»

Король: «Да, согласен, очаровательная сударыня была! Но ты только представь, какой был бы сюрприз после свадьбы?»

Юмен:«О да, как говорится: лучше раньше, чем позже!»

«И потом, смотри!» – и король указал на беседку, находившуюся в пятидесяти метрах от них, где стояли леди Кристиан и мужчина в белых дорогих одеждах с черной как уголь кожей. В руках господин держал коробку, что-то говорил, а потом он её открыл, – там было кольцо с огромнейшим алмазом. Леди Кристиан взяла перстень и запрыгала на месте, как юная прелестница, а потом пара обнялась.

Юмен: «Смотрите, получилось! А кто этот мавр?»

Король: «Мой друг, прошу быть поучтивее к этому господину! Это барон Кеннет из страны Южных Скал. Если повезёт, он будет одним из наших будущих друзей. А так – да, ты прав, получилось! Всё получилось, несмотря на внешние обстоятельства!»

Юмен: «Ваше Величество, может, тогда хоть за здравие молодожёнов выпьем?»

«Юмен, Вы нарушаете устав, но Вы правы!» – согласился король, и с помощью магии рядом появился стол с бутылкой вина и двумя бокалами, и всё утро из сада доносился радостный мужской смех, а прислуга там в это время даже не показывалась, пока не вернулся Эрлин.