Уравнение с двумя неизвестными

Глава 4

15:47. Мелисса опаздывает на семнадцать минут.

Сижу в школьной библиотеке за дальним столом у окна, верчу в руках карандаш и пытаюсь вычислить вероятность успешной социальной адаптации после сегодняшнего дня.

P(адаптация) = f(академические способности, социальные навыки, внешние факторы)

Академические способности: 95% (почти максимум, скромность здесь неуместна). Социальные навыки: 1% (будем честны). Внешние факторы: ???

Проблема в том, что, согласившись помочь Мелиссе Красновой, я ввел в уравнение переменную с неопределенным значением. Логика подсказывает, что это была ошибка. Эмоции… Странно, но эмоции молчат. Просто где-то в груди что-то сжимается, когда я представляю ее лицо.

Иррациональная реакция. Нужно взять себя в руки.

За окном моросит дождь – капли стекают по стеклу, образуя хаотичные дорожки. Никакой системы, никакой логики. Как и в поступке, который я совершил утром.

Почему я согласился?

Варианты:

Желание помочь (вероятность 15 % – я не альтруист)

Попытка социальной интеграции (35% – логично, но рискованно)

Простое любопытство (20% – что скрывается за красивой оболочкой?)

Что-то еще… (30% – и вот эти тридцать процентов меня беспокоят)

15:52. Задержка на двадцать две минуты.

Может, она вообще не придет? Тогда можно будет сказать, что я пытался, но обстоятельства сложились неудачно. С точки зрения статистики это даже вероятно – люди из ее круга общения не привыкли держать слово перед теми, кого считают ниже себя.

Хотя утром она выглядела скорее злой, чем высокомерной. Интересно…

Нервно листаю учебник, хотя знаю каждую страницу наизусть. В Хабаровске я никогда не волновался перед объяснением материала – все было просто и понятно. А сейчас у меня потеют ладони, в животе порхают какие-то бабочки, и я не могу понять, откуда взялось это странное состояние.

Наверное, я просто боюсь, что не справлюсь с ролью учителя.

Но даже себя убедить не получается. Есть что-то еще, что-то, связанное с образом Мелиссы, растерянной и уязвимой, стоящей у доски.

– Извини за опоздание.

Оборачиваюсь. Девушка стоит в проходе между стеллажами, слегка запыхавшись. Волосы растрепались, на щеках румянец. Она выглядит… более человечной. Без той идеальной неприступности, которую демонстрировала в классе.

– Ничего страшного, – говорю, указывая на стул напротив. – Садись.

– Спасибо, – она садится, ставит на стол дорогую сумочку и окидывает взглядом мои учебники. – Боже, сколько всего… Неужели все это нужно знать?

В голосе слышится то, чего я не ожидал, – неуверенность. Мелисса Краснова неуверенна? Это все равно что увидеть треснувший алмаз.

– Не волнуйся, – говорю мягче, чем планировал. – Мы разберем только самое основное. Главное – понять принцип.

– Слушай, давай сразу договоримся, – она выпрямляется, в голосе снова появляются властные нотки. – Мне нужно быстро подтянуть оценки. Объясни самое важное, и я пойду. У меня планы на вечер.

Но я замечаю, как она сжимает руки. Маска уверенности надета, но держится ненадежно.

– Хорошо, – киваю, открываю учебник на нужной странице. – Начнем с систем неравенств. Это основа основ.

Логический подход: выделять главное, приводить простые примеры.

– Система неравенств – это несколько неравенств, которые должны выполняться одновременно, – начинаю объяснять, делая пометки в тетради. – Представь, что у тебя есть условия: x больше двух И x меньше пяти…

Но вместо того, чтобы следить за моими записями, Мелисса смотрит в окно. Ее пальцы барабанят по столу – безупречный маникюр, тонкие запястья, дорогие часы.

– Мелисса?

– А? Да, слушаю. Икс больше двух.

– И меньше пяти. Значит, решением будет промежуток от двух до пяти. Понятно?

– Угу, – кивает она, но я вижу, что мыслями она где-то далеко.

В ее голубых глазах нет ни понимания, ни интереса. Пустота. Как будто я объясняю теоремы аквариумной рыбке.

Случай оказался сложнее, чем я предполагал.

– Мелисса, ты хоть пытаешься понять? – вырывается у меня.

Она резко поворачивается ко мне, в ее взгляде вспыхивает что-то опасное.

– Конечно, пытаюсь! Думаешь, мне нравится чувствовать себя дурочкой?

Неожиданная вспышка эмоций. Первая трещина в идеальном фасаде.

– Я не это имел в виду. Просто… может, попробуем другой способ?

Пробую визуализировать. Рисую числовую прямую, отмечаю точки, заштриховываю промежуток.

– Видишь? Все числа в заштрихованной области – это решения системы.

Мелисса наклоняется ближе, чтобы рассмотреть чертеж. И тут с моей способностью к логическому мышлению происходит что-то странное.

Меня окутывает ее аромат – легкий, дорогой, с цветочными нотами. Когда она наклоняется, я вижу изгиб ее шеи и несколько выбившихся светлых прядей. Тонкую цепочку, которая поблескивает на коже.

А еще я понимаю, что никогда еще не сидел так близко к девушке. В Хабаровске мое общение с противоположным полом ограничивалось ответами у доски и формальной вежливостью.

– Не понимаю, – говорит она, а я чувствую ее дыхание у своего уха. – Почему именно эти числа?

Сердце начинает биться быстрее. Во рту пересыхает.

– Потому что… – голос предательски дрожит, – потому что они удовлетворяют обоим условиям одновременно.

Собираюсь с мыслями. Концентрация, Дмитрий. Она просто… биологический объект женского пола. Набор хромосом и гормонов.

Но когда наши взгляды встречаются, все формулы превращаются в кашу.

У нее действительно красивые глаза. Не просто голубые – в них есть какие-то золотистые вкрапления, которые становятся заметны при близком рассмотрении. И ресницы… длинные, слегка изогнутые. Когда она моргает, они отбрасывают тени на щеки.

– Дима? – она смотрит на меня с легким недоумением. – Ты меня слышишь?

– Да, конечно, – быстро отвечаю, чувствуя, как краснею. – Давайте попробуем еще раз.

Что со мной происходит? Где мой рациональный подход? Где холодный анализ?

Эмоции сталкиваются с логикой, как два поезда на одних рельсах. Разум твердит: «Она обычная девчонка, избалованная и поверхностная». А что-то другое, более примитивное, шепчет: «Она красивая. Она рядом. От нее пахнет весной».

Что? Весной? Откуда взялась эта романтика?

– Может, объяснишь попроще? – Мелисса поправляет волосы, и этот жест почему-то кажется мне невероятно изящным. – Я правда стараюсь понять, но в голове какая-то каша.

В голосе девушке появляется что-то почти детское, беспомощное. И мне вдруг становится жаль ее. Не высокомерную принцессу, а растерянную девочку, которая боится не справиться.

– Хорошо, – киваю я. – Забудь про иксы. Представь, что неравенство – это правила игры. Например, чтобы попасть на аттракцион, твой рост должен быть больше 120 сантиметров, но меньше 200. Понятно?

– Да! – в ее глазах загорается что-то похожее на понимание. – То есть от 120 до 200 – это как раз тот промежуток, где можно кататься?

– Именно! – я не могу сдержать улыбки. – Видишь, ты прекрасно понимаешь.

Она улыбается в ответ, и у меня перехватывает дыхание. Когда Мелисса улыбается искренне, без наигранности, она становится просто ослепительной.

– А теперь то же самое, но с иксами, – продолжаю, стараясь не смотреть на ее губы. – x больше трех и меньше восьми…

Но пока я говорю, часть моего внимания занята анализом ее лица. Пропорции действительно близки к золотому сечению. Симметрия почти идеальная. Даже легкое раздражение, которое иногда мелькает в ее глазах, не портит общую картину.

Стоп. Это не научное наблюдение. Это что-то другое.

– Дима, – вдруг говорит она, – а почему ты согласился мне помочь?

Вопрос застал меня врасплох.

– Что?

– Ну, все в классе считают меня избалованной принцессой. А ты… ты же умный. Зачем тебе это?

Честность в ее голосе удивляет. Впервые она говорит без масок, без притворства. Может это происходит потому, что вокруг нас нет ее свиты?

– Я не считаю тебя дурочкой, – отвечаю, тоже решив быть честным. – Сложной – да. Но не глупой.

– Сложный? – она слегка прищуривается. – Это как?

– Ну… – я подбираю слова, – как многоуровневое уравнение. На вид запутанное, но в основе – простые и логичные принципы.

Она смеется – неожиданно и искренне.

– Ты сравнил меня с уравнением! Никто никогда… – она качает головой. – Ты странный, Дмитрий Самарин.

– Знаю, – улыбаюсь. – В Хабаровске все так говорили.

– А мне нравится, – тихо говорит она, и мое сердце делает сальто.

Мы несколько секунд смотрим друг на друга, и между нами возникает что-то новое. Что-то, что я не могу проанализировать.

– Ладно, – Мелисса первой нарушает молчание, – давай дальше. Кажется, я начинаю понимать.

Следующие двадцать минут проходят лучше. Она действительно старается, задает вопросы и даже правильно решает несколько примеров. А я стараюсь не замечать, как она прикусывает губу, когда думает, и как загораются ее глаза, когда у нее что-то получается.

– Не получается, – вздыхает она, уткнувшись в особенно сложный пример. – Все равно путаюсь.

– Ничего, – говорю я, и мне хочется коснуться ее руки, чтобы успокоить. – Это нормально. Математика – как иностранный язык. Нужно время, чтобы привыкнуть.

– Если я получу двойку за четверть, родители меня убьют. Точнее, отправят к бабушке в деревню «подумать о своем поведении».

– В деревню? – я не могу сдержать смешок.

– Не смейся! – она надувает губы и выглядит при этом совершенно очаровательно. – Там нет интернета, нет нормальных магазинов, там вообще ничего нет! Там тайга!

И тут до меня доходит: проблема не в моих объяснениях. Проблема в том, что я больше не могу думать о математике. Каждый раз, когда она наклоняется к тетради, мой мозг переключается в какой-то альтернативный режим работы.

Режим, в котором изгиб ее губ важнее логических построений.

Это катастрофа. Я теряю способность мыслить рационально.

– Может, на сегодня хватит? – предлагает Мелисса, глядя на часы. – Голова уже не варит.

– Конечно, – отвечаю, хотя понимаю, что завтра будет еще сложнее. – Продолжим завтра?

– Если не сбежишь, – она встает и собирает вещи. – Кстати, спасибо. Ты… ты хорошо объясняешь. И ты терпеливый.

– Не за что.

Она идет к выходу, потом оборачивается:

– Дима? А ты… ты же никому не расскажешь, что я такая тупая в математике?

– Ты не тупая, – твердо говорю я. – И нет, я не расскажу.

Она кивает и уходит, оставляя за собой шлейф духов и странное ощущение в груди.

Потому что к завтрашнему дню я точно вычислю вероятность того, что влюблюсь в самую неподходящую девочку в школе.

И я боюсь, что результат будет стремиться к единице.

Похоже, мои вычисления дали сбой.

Но когда я представляю себе завтрашнюю встречу, сердце снова начинает биться быстрее. И я понимаю: какова бы ни была вероятность, я готов рискнуть.

Глава 5

Плюхнулась на кровать лицом в подушку и застонала. День выдался просто ужасным. Нет, даже хуже – катастрофическим.

Перевернулась на спину и уставилась в потолок. Телефон завибрировал – сообщения в общем чате. Конечно. Эти стервы мои одноклассницы, наверняка уже все обсудили без меня.

Взяла телефон, открыла чат «Королевы лицея» (название придумала Катя, но я не стала спорить).

Катя: Лисааа, ты где? Рассказывай уже, как все прошло!

Лиза: Да-да-да! Умираю от любопытства! Этот ботаник совсем тебя замучил?

Вика: Представляю, как он пыхтел над учебниками, поправляя очки.

Закатила глаза. Ну конечно. Как будто у них нет своих дел.

Я: Девочки, вы серьезно? У меня куча дел.

Катя: МЕЛИССА! Не увиливай! Ты же знаешь, что мы все равно все выведаем.

Вздохнула, закинув ноги на стену. Болтаю ими в воздухе, пытаясь придумать, что написать.

Я: Нормально все было. Объяснял, я слушала. Ничего особенного.

Лиза: И все?? Лис, давай подробнее!

Вика: А он такой же зануда, как и выглядит?

Прикусила губу. Зануда? Странно, но это слово не подходило. Он был… другим. Не таким, как все парни, которых я знала.

Я: Да вроде нормальный. Объясняет понятно. Терпеливый

Катя: Терпеливый?? Ого, это от тебя-то комплимент! 

Я: Катя, заткнись. Я просто констатирую факт.

Лиза: А он хоть симпатичный, ну, вблизи? 

Села на кровати. Симпатичный? Я даже не задумывалась об этом. То есть, конечно, я заметила его лицо, но…

Я: Если тебе нравятся ботаники в очках, с растрепанными волосами и в дешевых джинсах – то да, очень.

Вика: Фу-у-у, звучит ужасно.

Лиза: Мелис, а ты не могла попросить папу найти нормального репетитора? Зачем это терпеть?

Хороший вопрос. Действительно, зачем? Можно было настоять, чтобы родители наняли профессионала. Дорогого, престижного специалиста, который приезжал бы на дом.

Я: Могла бы. Но Ольга Леонидовна сказала при всех. Отказаться было бы унизительно.

Катя: Понимаю. Эта старая карга специально тебя подставила.

Я: Ага. Наверное, завидует моей молодости и красоте.

Лиза: А Данил что говорил? Он же был в классе.

Скривилась. Данил. Этот качок после уроков пытался заговорить со мной, спрашивал, не нужна ли мне помощь. Как будто он может помочь с математикой, если сам еле-еле тянет на тройку.

Я: Данил, как обычно, строил из себя крутого. Предлагал свою помощь. Просто смешно.

Вика: Он так запал на тебя еще с пятого класса.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.