Междумирье: Магия без цензуры. Книга 1

Глава 3: Наставница, или Как выжить в лабиринте

Лира вела их по извилистым коридорам Лабиринта с уверенностью человека, который здесь не первый день. Макс шёл следом, пытаясь запомнить дорогу, но это было бесполезно – стены продолжали сдвигаться, словно издеваясь над его попытками ориентироваться, будто кто-то переключал каналы на гигантском телевизоре. Иногда стены растворялись в разноцветном тумане, открывая виды на невообразимые пейзажи, а затем снова возвращались, создавая новые тупики и проходы. Запах озона смешивался с ароматом цветущих подземных растений и легким металлическим привкусом магии.

– Слушай внимательно, новичок, – бросила Лира через плечо, её фиолетовые волосы развевались на ходу, а кожа едва заметно светилась в полумраке. – Правило номер один: никогда не доверяй тому, что видишь. Лабиринт любит ебать мозги. Иногда он показывает тебе самое желанное, чтобы потом выбить из тебя душу и кредитную карту. Он как та бывшая, что вечно манипулирует. А самое главное, он не любит, когда ему доверяют. Это его заводит.

– Понял, не доверять иллюзиям, – кивнул Макс, украдкой любуясь тем, как её задница покачивается в такт шагам, будто дразня его этим ритмом.

– Правило номер два: если встретил горгулью-патруль, либо беги, либо плати налог. Либо трахай её, если она женского пола, и если сможешь возбудиться на неё. Они любят секс больше, чем деньги. Но если уж решил трахнуть, убедись, что она не горгул-трансформер. А то бывают случаи, когда из-за угла вылетает "сюрприз". И тут уже без мат-магии не обойтись. – Лира озорно подмигнула. – Правило номер три: всегда имей при себе запас грибного самогона. Никогда не знаешь, когда тебе понадобится дезинфекция ран, смелость или способ отвлечься от экзистенциального кризиса. А еще, говорят, если его выпить в полнолуние, можно увидеть будущее. Но я не проверяла, мне и настоящего хватает. Правило номер четыре: не подбирай ничего, что блестит и лежит без присмотра. Это почти всегда ловушка. Исключение – если Крюндель это уронил. Он слишком жадный, чтобы бросать что-то ценное. А если это светится и зовет тебя по имени… ну, значит, ты уже попал в ловушку. Правило номер пять: если слышишь музыку из восьмидесятых, беги. Это самый верный признак того, что тебя сейчас будет ебать какой-то древний демон, который ностальгирует по своей молодости.

– Серьёзно? Музыка из восьмидесятых? Это что, демоны-дискотечники? – Макс приподнял бровь, пытась удержать улыбку.

– Серьёзно, – подтвердила Лира с усмешкой. – Я тут месяц живу, думаешь, откуда я знаю все эти лайфхаки? Есть тут одна организация… Архитекторы Хаоса называются. Они следят за всеми изменениями в Лабиринте. Говорят, что у них есть планы на каждого попаданца. Лучше им на глаза не попадаться. Они как СБ в корпорации зла: вроде ничего не делают, но когда появляются, жди беды. – Она немного напряглась, когда произнесла последнее предложение, и в ее глазах на мгновение мелькнула тень, словно она знала об этом гораздо больше, чем говорила. – Это не просто надзиратели, Макс. Они как админы этого ебучего Лабиринта. С ними лучше не конфликтовать, иначе станешь частью следующей головоломки, а твои органы пойдут на магические эксперименты. Или на фарш для гоблинов. Кто знает, что у них в прайс-листе.

– Братан, она прирождённая выживальщица! – восхищённо пропищал Крюндель, выныривая из-за спины Лиры, словно призрак. – Лира знает все секретные тропы и торговые точки! Она, между прочим, однажды выторговала у разумного слизня целую бочку элитных галлюциногенных спор за рваные носки! У нас, грибов, это считается высшим пилотажем!

– Рваные носки? Это какая-то особая валюта? – Макс не мог сдержать смеха.

– В Лабиринте, Макс, все может быть валютой, – загадочно ответила Лира, продолжая двигаться. – Иногда рваные носки ценнее золота. Особенно если это носки, которые носил ты. Они же пропитаны энергией попаданца. Это как лимитированная серия парфюма. Только воняет по-другому.

Они вышли на центральную площадь, где возвышался фонтан, из которого вместо воды текла какая-то светящаяся жидкость, переливающаяся всеми цветами радуги, словно разлитый неоновый коктейль. Вокруг фонтана слонялись странные существа, каждое из которых казалось персонажем из самого безумного сна: горгульи в идеально сшитых деловых костюмах, ведущие переговоры по древним сланцевым планшетам; разумные слизни в фетровых шляпах, деловито скользившие по каменным плитам, оставляя за собой дорожки из мерцающей слизи; механические пауки размером с собаку, тащившие тележки, груженные блестящими безделушками и странными фруктами. Воздух наполнялся гулом множества голосов, шепотом сделок и металлическим скрежетом механизмов. Макс даже заметил одного орка, который стоял у лотка с шаурмой и подозрительно оглядывался по сторонам, будто что-то скрывал под своей грязной кольчугой.

– Это центральная площадь, – пояснила Лира, обводя рукой панораму. – Тут относительно безопасно. Главное, не мешать никому заниматься своим делом. Фонтан называется «Фонтан извращённых мыслей». Если кто-то выпьет из него, увидишь его самые пошлые фантазии. Представь себе поток мыслей всех этих существ… Это хлеще любого порносайта, Макс.

– Охуеть, – Макс с интересом посмотрел на фонтан, чувствуя, как его внутренний исследователь просыпается. – А если самому выпить?

– Увидишь свои собственные, – усмехнулась Лира, её взгляд задержался на нём, полный ехидства. – Но предупреждаю, это может быть… неожиданно.

В этот момент к ним подошёл один из разумных слизней в шляпе, помахивая маленькой тростью. Его глаза, похожие на бусины, уставились на Макса.

– Господа, не желаете приобрести карту Лабиринта? Специальное предложение для новичков! Динамическая, обновляется каждый час. Только сегодня и только для вас – со скидкой в 50%! – Слизень протянул Максу листок, который тут же начал менять свои очертания и цвета.

– Спасибо, но у нас есть Лира, она лучше любой карты, – отмахнулся Макс, но Слизень уже успел заглянуть ему в глаза.

– О-о-о, я вижу! У вас тут не только карта, но и очень… интересное будущее! Полное… кхм… неожиданных поворотов и… влажных приключений. Желаю удачи! – Слизень хихикнул своей слизистой ухмылкой и пополз прочь, оставив Макса в легком замешательстве. Лира лишь закатила глаза.

Они прошли мимо фонтана и свернули в узкий переулок, где стены были покрыты неоновыми вывесками на неизвестных, постоянно меняющихся языках. Одна вывеска мелькала надписью "Гоблин-Бургер: Вкуснятина из Подземелья!", другая обещала "Магический Wi-Fi: Безлимитный Доступ к Астральным Сетям!". Лира остановилась перед одной из невзрачных дверей, которая, казалось, была единственной постоянной точкой в этом месте, и толкнула её. За ней открылось небольшое помещение, больше похожее на шкаф, но с одной койкой, столом и парой разномастных стульев. Потолок был низкий, но над койкой висела тускло светящаяся биолюминесцентная лампа, которая создавала уютную атмосферу.

– Добро пожаловать в мою скромную обитель, – сказала она, захлопывая дверь, которая бесшумно закрылась, будто растворившись в стене. – Тут безопасно. По крайней мере, пока Лабиринт не решит поменять конфигурацию и не превратит это место в логово обозленных разумных пираний. Но у меня есть план Б… и даже план В. Я же не первый день замужем за этим местом.

Макс огляделся. Помещение было тесным, но уютным, несмотря на странности. На столе лежали не просто карты, а подробные схемы Лабиринта, нарисованные от руки, с пометками о "зонах повышенной гоблинской активности" и "телепортационных аномалиях". Среди бумаг виднелись странные артефакты: мерцающий камень, который, казалось, пульсировал в такт его сердцу, маленький компас, стрелка которого беспорядочно вращалась, и несколько баночек с разноцветными зельями, подписанными на неизвестном языке. А рядом со всем этим – недоеденная плитка шоколада и пара фантиков.

– Ты тут целый штаб устроила. И, кажется, кто-то любит сладкое, – заметил он, указывая на шоколад.

– Месяц выживания учит многому, – ответила Лира, снимая порванную куртку. Под ней была тонкая майка, которая не оставляла места для воображения, обтягивая её упругую грудь. Макс невольно сглотнул, чувствуя, как внутри него что-то переключается в режим "опасность-желание". – Нужно уметь расставлять приоритеты. Иногда шоколад важнее брони. Тем более, что в Лабиринте броня редко помогает, а шоколад всегда поднимает настроение. А вот карты и артефакты… это мой личный "гугл-мэпс" и "аптечка".

– Я пошёл поторговать, – объявил Крюндель, телепортируясь куда-то со словами: – У меня тут новая партия высококачественных спор. Надо быстренько их продать, пока горгульи не обложили налогом на… кхм… "вдохновение"! Вы тут… того… не скучайте! И не забудьте, что самое ценное в Лабиринте – это хорошее настроение и грибной самогон! Если вдруг что, я на связи. А если нет, то найду вас по запаху приключений!

Дверь захлопнулась, оставив Макса и Лиру наедине. Повисла неловкая, но при этом наэлектризованная пауза. Лира подошла к столу и налила в две кружки какую-то густую, светящуюся жидкость из бутылки, которая выглядела так, будто она вот-вот взорвется.

– Это местное пойло, – сказала она, протягивая одну кружку Максу. – Называется «Грибной самогон». Крюндель варит. Не очень вкусный, но бодрит. И иногда вызывает временную телепатию, что очень удобно для поиска потерянных вещей… или потерянного смысла жизни. – Она загадочно улыбнулась.

Макс взял кружку и понюхал. Пахло, как носки после недельного похода в спортзал, смешанные с ароматом перегоревшей проводки и старых бабушкиных трав. Он почувствовал легкое головокружение, просто вдыхая это. Он представил себе, как его мозг протестует.

– Охуенно, – пробормотал он, притворяясь, что это обычный чай, и залпом выпил. Жидкость обожгла горло, оставляя привкус сырой земли и электричества, но потом разлилась приятным теплом по телу, вызывая легкое покалывание в кончиках пальцев и ощущение, будто он может видеть сквозь стены.

Лира тоже выпила, наблюдая за его реакцией с явным интересом. Затем она села на край койки, скрестив ноги, её движения были легкими и грациозными. Макс не мог не заметить, как её юбка, в которую она успела переодеться (черт возьми, когда она это успела?!), задралась, обнажая стройные, манящие бёдра. Ему вдруг стало жарко, а в голове мелькнула мысль: "Что, если я выпью еще немного и увижу её фантазии?"

– Расскажи поподробней, как ты сюда попал, – попросила она, откидывая фиолетовые волосы назад, её глаза изучали его с любопытством, смешанным с чем-то более глубоким.

– Собирал ебучий шкаф из IKEA, – начал Макс, присаживаясь рядом, пытаясь отвести взгляд от её ног, но это было выше его сил. – Инструкция была на трех языках, но ни один из них не был человеческим. Я заматерился от души, как будто вызвал дьявола, и тут, блядь, портал открылся. Вот и всё. Я ожидал увидеть ад, а увидел Лабиринт. Что, впрочем, почти одно и то же. Ты же знаешь, ад – это когда ты не можешь собрать мебель.

– Классика, – усмехнулась Лира, её смех был низким и бархатистым. – Я попала через дверь в клубе. Перепутала туалет с порталом. Тоже, в общем-то, классика. Один коктейль был лишним, и я думала, что это просто новая ВИП-комната. Оказалось, портал в жопу мира. Как говорится, не пей много, а то попадешь не туда, куда хочешь. Хотя… это было лучшее решение в моей жизни. По крайней мере, тут никто не пытается навязать тебе кредит на айфон.

Они рассмеялись. Атмосфера стала чуть менее напряжённой, электрический разряд между ними стал не таким колючим, а более теплым и обволакивающим.

– Лира, а что ты вообще тут делаешь? – спросил Макс, чувствуя, как границы между ними медленно, но верно стираются. – Почему не пытаешься вернуться домой? Или у тебя есть какой-то хитрый план, чтобы взломать этот Лабиринт?

Лира помрачнела, её улыбка исчезла, а взгляд стал отстраненным, устремленным куда-то вдаль, за пределы стен убежища.

– Дома мне нечего делать, – тихо сказала она, её голос стал почти неслышным, но каждое слово отозвалось эхом в тесном помещении. – Там никого не осталось. Мой мир… он сгорел. В прямом смысле. А тут… тут хоть что-то происходит. Хоть какой-то смысл есть. И надежда. А еще, я ищу способ… не вернуться, а создать что-то новое. Что-то, что не сгорит. Но это уже совсем другая история. И она немного грустная.

Макс почувствовал, что за её словами скрывается что-то большее, глубокая боль и трагедия, но решил не давить, уважая её молчание. Он протянул руку и нежно коснулся её плеча, ощущая тепло её кожи под тонкой майкой.

– Понимаю, – сказал он просто, его голос был непривычно мягким. – У меня тоже… не все было гладко. Иногда, чтобы найти новый смысл, нужно сначала потерять старый. Или просто перестать собирать мебель.

Лира посмотрела на него, и в её глазах промелькнуло что-то тёплое, благодарность и вновь зажегшаяся искорка озорства. Она наклонилась ближе, их лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга. Макс почувствовал её дыхание на своих губах, легкий аромат ванили и грибного самогона, смешанный с запахом опасности, который так притягивал.

– Макс… – прошептала она, её взгляд скользнул по его губам.

– Да? – он едва сдерживался, чтобы не поцеловать её прямо сейчас, чувствуя, как его сердце колотится, как отбойный молоток.

– Ты мне нравишься, – призналась она, её голос был низким, почти мурлыкающим. – Хоть ты и идиот. Но хотя бы смешной. И у тебя… очень интересная магия.

– Ты мне тоже нравишься, – ответил Макс, его голос был чуть хриплым от нарастающего напряжения. – Хоть ты и стерва. Но очень красивая и опасная стерва.

Они рассмеялись, и этот смех растворил последние барьеры между ними, словно волна тепла, смывающая все тревоги. Лира притянула Макса к себе, её руки обвились вокруг его шеи, и поцеловала. Их губы слились в страстном, голодном поцелуе, который был одновременно нежным и требовательным, будто они ждали этого момента целую вечность. Макс обхватил её за талию, притягивая ближе, чувствуя, как её упругая грудь прижимается к его груди.

Лира застонала в поцелуй, её руки скользнули под его футболку, лаская обнажённую кожу спины, проводя пальцами по рельефу мышц, вызывая мурашки. Макс почувствовал, как его член твердеет, упираясь в её бедро, и она явно это ощутила. Она усмехнулась сквозь поцелуй, её дыхание стало более частым.

– Ого, кто-то уже готов, – прошептала она, отстраняясь на мгновение, чтобы перевести дыхание, и проводя рукой по его члену через штаны, ощущая его упругость.

– Ты же сама виновата, – прохрипел Макс, вновь целуя её шею, спускаясь к ключицам, его пальцы уже расстегивали пуговицу на её юбке. – Ты излучаешь такие флюиды, что я чувствую себя неандертальцем, который увидел огонь.

Лира откинулась на койку, увлекая его за собой, и упала на мягкий матрас с легким стоном удовольствия. Макс навис над ней, их тела переплелись в неуклюжем, но отчаянном танце. Он целовал её шею, оставляя влажные следы на нежной коже, спускаясь ниже, к ложбинке между грудей, ощущая её горячее дыхание. Лира выгнулась, подставляясь под его ласки, её руки тянулись к его волосам, обхватывая затылок, притягивая его ближе.

– Макс… потрогай меня, – прошептала она, её голос был полон желания.

Макс сжал её грудь через тонкую майку, чувствуя, как твердеет сосок под его пальцами, а сердцебиение Лиры учащается. Лира застонала громче, её бёдра непроизвольно двигались, создавая приятное трение с его членом, который уже отчаянно просился наружу.

– Ебать, ты охуенная, – прохрипел он, сдвигая майку вверх, освобождая её грудь. Соски были твёрдыми и розовыми, манящими. Он наклонился и взял один в рот, посасывая и покусывая, его язык нежно ласкал чувствительную кожу.

– Ох, блядь… да… – Лира вцепилась в его волосы, прижимая его лицо к своей груди, её тело дрожало от удовольствия, а дыхание стало прерывистым.

Макс продолжал ласкать её, его рука скользнула под юбку, без труда найдя её горячую, влажную киску. Лира раздвинула ноги шире, давая ему полный доступ, её тело было готово принять его. Он провёл пальцем по её щели, чувствуя, как она дрожит от прикосновения, а её мышцы сжимаются в предвкушении.

– Ты уже такая мокрая, – прошептал он, вставляя палец внутрь, ощущая её податливость и горячую влагу.

– Ммм… да, блядь, ещё… – Лира двигала бёдрами в такт его движениям, её стоны становились всё громче и отчаяннее.

Макс добавил второй палец, трахая её пальцами, его движения становились всё быстрее и увереннее, в то время как его большой палец массировал клитор, доводя её до грани. Лира стонала всё громче, её тело напряглось, предвещая оргазм, её спина выгнулась, а ногти впились в его плечи.

– Макс… я сейчас кончу… – прохрипела она, её голос был на грани.

– Кончай для меня, Лира, – прошептал он, ускоряя движения, чувствуя, как её тело сжимается вокруг его пальцев.

Лира выгнулась, её тело содрогнулось в конвульсиях оргазма, её глаза закатились, а рот открылся в беззвучном крике удовольствия. Она громко застонала, вцепившись в его плечи, и её тело напряглось, а затем расслабилось в сладкой неге. Макс продолжал ласкать её, продлевая её удовольствие, пока она не успокоилась.

Когда она наконец расслабилась, с тяжелым выдохом, он вытащил пальцы и поднёс их к губам, облизывая.

– Вкусная, – усмехнулся он, глядя ей в глаза, полные блаженства.

Лира тяжело дышала, глядя на него с благодарностью и возбуждением, её фиолетовые волосы разметались по подушке, создавая ауру неземной красоты.

– Теперь моя очередь, – прошептала она, толкая его на спину с игривым смешком и расстёгивая его штаны, её пальцы были ловкими и уверенными.

Она освободила его твёрдый член и обхватила его рукой, медленно двигая вверх-вниз, исследуя его форму. Макс застонал, закрывая глаза от удовольствия, чувствуя, как кровь приливает к голове.

– Охуенный член, – прокомментировала Лира, её голос звучал низко и соблазнительно. Она наклонилась и провела языком по головке, затем нежно посасывая.

– Ебать… – выдохнул Макс, вцепившись в простыни, его тело напряглось от нарастающего желания.

Лира взяла его член в рот, насаживаясь глубже, пока не почувствовала, как головка упирается в её горло. Она начала двигаться, посасывая и облизывая, её рука массировала его яйца, а вторая рука нежно поглаживала его живот. Макс был на грани.

– Кончю, блядь! – прохрипел Макс, его голос сорвался на стон. Он изогнулся, вжимаясь в её рот, и мир взорвался миллионом искр. Лира чувствовала, как его горячая, липкая сперма заполняет её рот, а сам Макс дрожит всем телом, словно его трясёт от удара молнии. Он громко застонал, хватая воздух ртом, и затем рухнул обратно на койку, тяжело дыша, его тело было опустошено и приятно расслаблено.

Лира медленно подняла голову, вытирая губы тыльной стороной ладони. Её взгляд был немного ошарашенным, но в то же время полным хитрой, довольной улыбки. Она прошептала: – Ебать, ты мощный. Я думала, меня Лабиринт сломает, а ты… ты оказался опаснее Лабиринта.

Они оба рассмеялись, натягивая одежду обратно, чувствуя легкое головокружение от близости и грибного самогона. Макс обнял её, притягивая к себе, вдыхая её запах.

– Лира, ты охуенная, – прошептал он, целуя её в макушку, чувствуя себя самым счастливым программистом во всей мультивселенной.

– Знаю, – ответила она, прижимаясь к нему, её голос звучал уверенно и немного самодовольно. – Ты тоже неплох, для попаданца-идиота.

Они заснули в обнимку, чувствуя, что между ними зародилось что-то большее, чем просто физическое влечение. Это было начало опасного, безумного и чертовски увлекательного приключения, которое они готовы были пройти вместе, шаг за шагом, ругаясь и смеясь, пока Лабиринт кружил вокруг них, будто предвкушая новые испытания.

Глава 4: Утро в Лабиринте

Утро в Лабиринте редко бывало добрым, но для Макса оно определённо начиналось с тёплой, манящей мысли. Он проснулся не от будильника, а от равномерного, убаюкивающего звука капающей воды где-то в недрах их крошечного убежища. В спину ему упиралось что-то мягкое и упругое, а затем Макс осознал, что это был твёрдый сосок Лиры, прижавшийся к нему сквозь тонкую ткань майки. Её дыхание щекотало затылок, и Макс почувствовал, как мир вокруг сужается до этого уютного кокона тепла и близости.

Он осторожно, словно боясь разрушить хрупкую магию момента, повернулся. Перед ним предстало её спящее лицо: фиолетовые пряди волос растрепались по подушке, будто экзотические водоросли на дне морского царства, губы слегка приоткрылись в нежной полуулыбке, а грудь мерно поднималась и опускалась, ритмично, как прилив и отлив. Макс замер, изучая каждую черточку, каждый изгиб. В его груди разлилось странное, непривычное тепло, смешанное с совершенно земным, мучительным желанием. Его член, как верный солдат, уже стоял по стойке "смирно", упираясь в её мягкий зад.

«Ёб твою мать, опять,» – пронеслось в голове Макса. – «Кажется, Лабиринт дарует не только магию, но и постоянную эрекцию. Впрочем, я не жалуюсь. Но как же я, блядь, выживу месяц с таким состоянием, если она будет так близко?»

Будто почувствовав его мысли, Лира приоткрыла один глаз, а затем медленно, лениво улыбнулась. Её глаза, цвета глубокой фиалки, заиграли озорными искорками.

– Доброе утро, новичок, – прошептала она, голос был хриплым и чувственным от сна. Она потянулась, словно кошка, грациозно выгибая спину, отчего её грудь ещё сильнее выпятилась вперёд, бросая вызов его самообладанию. – Кто-то уже проснулся раньше меня, я вижу. И не только ты сам, но и твой… друг.

Её рука скользнула вниз, по его бедру, и Макс почувствовал, как её пальцы сжали его твёрдый член сквозь штаны. Он застонал, полуприкрыв глаза.

– Это всё твоя вина, – прохрипел он, притягивая её ближе и целуя в губы. Поцелуй был долгим, горячим, переполненным невысказанными словами и кипящими эмоциями. Их языки переплетались, руки блуждали по телам, исследуя каждый изгиб, каждый холмик, будто впервые. Макс сжал её ягодицу, притягивая её вплотную к своему возбуждению, и почувствовал, как её бёдра начали двигаться в ответ, создавая неистовое трение, от которого по телу пробежала волна мурашек.

– Макс… я хочу тебя… – прошептала она, её голос дрожал от желания, когда она расстегивала его штаны, её пальцы были неожиданно ловкими.

– Я тоже, блядь, хочу тебя, – ответил он, стаскивая с неё трусики, которые казались таким нелепым барьером между их телами.

Одежда полетела на пол, будто в спешке сброшенная ненужная кожа. Их тела прижались друг к другу, горячие и жаждущие, кожа к коже. Макс навис над ней, его взгляд был прикован к её глазам, в которых плясало пламя страсти. Он осторожно направил свой член к её входу. Лира раздвинула ноги шире, приглашая его войти, её тело было податливым и готовым.

– Давай, трахни меня, – простонала она, её голос был похож на хриплое мяуканье.