Все персонажи и события в произведении вымышлены.
Любые совпадения с реальными людьми и событиями случайны.
«Техническое развитие не должно опережать морально-этическое. Иначе такой армагеддец наступит, что Бога сметёт и чертям хвосты поотрывает».
Галина Гончарова «Средневековая история. Первые уроки».
Пролог
Когда-то этот город был засажен деревьями. Один из самых зелёных городов Киргизской ССР, ныне Кыргызстана. Сады, аллеи, парки. Вдоль дорог теснились тополя, дубы и берёзы. Кусты, газоны, засеянные травой и цветами, клумбы… Тень помогала спастись от жары среднеазиатского региона, а вечно полные водой арыки давали прохладу и поили всё это зелёное великолепие. Тогда, более сорока лет назад, этот город назывался Фрунзе. Советские постройки и сейчас встречались на некоторых улицах, но всё же их успели основательно потеснить современные дома, пафосные торговые центры и прочие масштабные, но по большей части бестолковые громадины офисных зданий. Не сказать, чтобы переименование Фрунзе в Бишкек как-то кардинально поменяло вектор развития города, но многие старожилы с тоской смотрели на билеты авиакомпаний, на которых до сих пор красовались, жирным шрифтом в английской раскладке, взрывая память остатками былого – чёрные буквы «Fru», которые, в прочем, в ближайшее время планировалось заменить, но пока не было решено на что.
После развала Союза страна стала искать новый путь к существованию. Как и во всех бывших союзных республиках не обошлось без кризисов, перекосов, провалов. Перестройка, несколько революций, миграция как внутри, так и во вне. В какой-то момент даже показалось что жизнь начала налаживаться: строились дома, открывались новые фирмы с большим количеством рабочих мест, население росло, и даже благосостояние граждан стало потихоньку приходить к средним значениям, всё дальше отступая от черты бедности. Казалось, что ещё лет 10-15 и будет всем счастье. Будет вторая Швейцария и на наших широтах. Природа позволяет остальное построим, добудем, сделаем, только дайте возможность!
Казалось… Тем временем упорно и с каким-то ярым остервенением повсеместно вырубались деревья, ирригационная система рушилась, роза ветров нарушалась нелегальными стройками в 20 этажей, дороги расширялись. Ёлки, посаженные вместо лиственных деревьев, не справлялись с горячими ветрами, идущими то с гор, то со степей. Пыль и песок постепенно всё больше проникали в город, а дымка смога, раньше сносимая ветром в низины за городом, стала нормой. Даже так любимые горожанами горы было видно плохо. Только после сильной бури можно было рассмотреть заснеженные пики и жёлто-зелёные холмы. Осадков с каждым годом становилось всё меньше. Температура воздуха повышалась, и сорокоградусная жара летом стала нормой. Об этом не принято было писать и заявлять официально, но иногда температура достигала и 45, и то и 47 градусов по Цельсию, а на солнце так и вовсе до 70-ти доходило. Город дышал с трудом.
Но, большинству было плевать и на горы, и на деревья, и на прошлое. Они шли на пролом. В чудесное, богатое и безмерно светлое будущее. Во всяком случае, они так думали. Из этих убеждений и родилась идея разрешить построить под Бишкеком международную исследовательскую сейсмическую лабораторию. Это было логично. Регион сейсмоопасный, трясет часто, горы молодые, разломы опять же. Изучать, конечно, необходимо. Только мотивацией была не наука, а конкретное знание, где и какой высоты можно построить очередной торговый центр, да так, чтобы он не сложился как карточный домик при баллах так шести.
Решение было принято быстро. На общественное обсуждение дали две недели, впрочем, его результаты учитывать всё равно никто не собирался. Взяли большие деньги от международного сообщества и дали отмашку: стройте!
Земля для лаборатории была выделена неподалёку от городского мусорного полигона ТБО. Учёные легко согласились, даже носом крутить не стали, хотя и были на означенном месте ещё до начала строительства. Некоторых это удивило и даже насторожило. Как-то слишком гладко всё. Не выпендриваются иностранные товарищи. Готовы миазмами городской помойки дышать, которую обещают привести в порядок вот уже несколько десятилетий. Странность пообсуждали и забыли. Как часто оно и бывает. Великий спуск всего и вся на тормозах. Чем не кредо для человека, желающего жить без стрессов.
В итоге строительство пошло ударными темпами. Деньги выделялись без задержек, но в руки местным подрядчикам их не давали. Денежные потоки чётко отслеживались, нанятые рабочие досконально проверялись на благонадёжность. Специалисты по оборудованию приглашались из-за рубежа и на это средств никто не жалел. Даже странно было периодически читать отчёты о сейсмолаборатории, в которой уже было построено 6 огромных лабораторий и 10 жилых корпусов. Зачем? У нас на сейсмостанциях стояли специальные антенны да самописцы. И занимало это всё комнату 5 на 10 метров максимум. А в горах, так и вовсе вагончик. Начали закрадываться мысли, всё чаще звучащие в досужих разговорах: «ох, не землетрясения изучать они будут».
Тем временем лаборатории уже обросли ворохом странного вида антенн, высоким и крепким забором со смотровыми вышками по периметру и превратились в особо охраняемую зону. Была построена и загоризонтная радиолокационная станция. Это было уж совсем странно, поскольку подобное оборудование используется для наблюдения за воздушным пространством на больших расстояниях, с целью отслеживать ракеты и самолёты. А зачем она была нужна сейсмологам объяснить было трудно, хотя они и обосновывали это какими-то измерениями сигналов, посланных в ионосферу и после отражённых от неё и таким образом помогающих предсказать землетрясения с учетом сдвигов земной коры, за много километров от точки нахождения самих антенн. Подобная станция под названием «Дуга» была в своё время построена в Чернобыле. Конечно, не единственная в мире, но самая известная.
В отличие от Чернобыльских, Бишкекские радары были масштабнее и мощнее. Высота мачт была по 170 метров, а длинна комплекса составила больше 700 метров, включая две закольцованные вышки. Для этого строительства иностранцы даже взяли в аренду на 49 лет огромный кусок земли и заплатили за это много денег. На дольше не позволял закон Кыргызской республики. Но, поскольку вливания в бюджет были внушительными, спорить никто не стал. Всё равно место, облюбованное под строительство, пустовало. Визуально это выглядело как огромный, уходящий в самое небо забор из витых металлических конструкций.
Тогда же в аэропорту «Манас» чуть ли не через день садились самолёты из разных европейских стран с грузом очередного оборудования. Некоторые особо любопытные работники аэропорта пытались заглянуть, что ж там такого в тщательно запакованных коробках. Но после того, как пару любопытных уволили, а одного чуть не посадили, дав условный срок по совершенно непонятной никому статье и причине, как-то резко перестали интересоваться содержимым грузов.
Уже через три года лаборатория начала свою работу с торжественного открытия и традиционного перерезания ленточки самим Президентом. Конечно, такой глобальный проект, для небольшой страны, приносящий по непонятным причинам много денег, не мог быть просто упомянут строчкой в новостях. Про то как они хорошо устроились писали все, а вот про то, что конкретно и как будут исследовать – никто. Если бы это была военная база – всё понятно и про деньги, и про секретность, если бы биолаборатория – тоже понятно. Вирусы там и всё такое. А вот тут – не понятно. Но непонятного было и без этого много. И в образовании, и в медицине, в экономике, а уж как непонятно было в политике, что хоть плачь. А плакать не хотелось. Жизнь и так коротка, и рассудив таким образом, что непонятное само как-то выяснится и рассосётся, граждане бывшего города-сада Фрунзе, а ныне Бишкека, стали жить дальше.
Прошло всего пять лет после начала работы сейсмолаборатории. Стоит отметить, что на этом этапе она и правда принесла не малую пользу. Исследования проводились активно и в большом объеме. Все быстро привыкли к снующим по городу белым грузовичкам с голубой эмблемой лаборатории и даже перестали посмеиваться над логотипом, изображавшим горы и восход солнца, больше похожий на груди и живот беременной женщины. Сотрудники «Лаборатории сейсмологии и геофизических методов изучения сейсмоопасных зон» или «СИГМА» как они сами себя называли, неизменно в белых комбинезонах в любую погоду, постоянно попадались на глаза жителям города и окрестных сёл, находились в горах и на озёрах. Особенно много их было возле рек и каналов. Как большие белые муравьи они постоянно копошились, таскали какие-то чемоданчики, антенны, что-то вкапывали в землю и вешали на столбах. При этом из лаборатории регулярно во все СМИ приходили официальные отчёты об исследованиях, где расписывалось подробно какие из участков города являются наиболее безопасными в сейсмическом плане. Этим активно пользовались строительные фирмы и риэлторы, мгновенно после выхода отчёта взвинчивая цены на недвижимость в безопасных зонах. К слову, таких зон было не много. Раскрывалось в отчётах также, где и какие проходят разломы, глубина грунтовых вод по районам, насколько велика вероятность прорыва горных озёр и сходов селей и лавин, которые раньше предсказать было почти невозможно, тем более сильно заранее. Они же давали выкладки настолько точные и подробные, что благодаря этому удалось вовремя эвакуировать два горных села и спасти больше тысячи человеческих жизней и даже вывезти скот и большую часть хозяйства селян пред тем, как стихия начала своё буйство. После этого лабораторию очень зауважали. Плевать стало на то, что они что-то там явно делали параллельно. Аллах в помощь!
5 августа лаборатории должно было исполнится 5 лет. Всё время до этого сотрудники работали без отпусков и отлучек домой, в свои европейские страны. Безвылазно пахали они днём и ночью и вот, в честь пятилетия, руководство решило на две недели приостановить полностью работу лаборатории и отпустить всех сотрудников на побывку домой. В СМИ был разослан очередной отчёт по этому поводу. Лаборатория была законсервирована и из аэропорта «Манас» в разные страны вылетели в течение суток 6 чартерных рейсов, полностью состоящих из отпускных сотрудников. Седьмой самолёт улетел последним в Германию и увёз руководящий состав.
В городе даже как-то пусто стало без белых фигурок с чемоданчиками. И подозрительно тихо. Они сами хотя и работали всегда быстро и слажено, в конфликты с населением не вступали, не шумели, а всё же был какой-то определённый звуковой фон в их присутствии. Тихое поскрипывание антенн, пищание каких-то приборов, скрип комбинезонов, а тут тишина. Город как будто опустел без них. Смолк. Хотя никто, конечно, не отменял шума многочисленных машин, гомона тысяч людей на улицах и всё же…
Наступило пятое Августа, пятница. Пятый «день Рождения» лаборатории. На улице стояла жара 46 градусов. На солнце, так и под 75, поэтому соцсети моментально наполнились видеороликами с жаренными на асфальте яйцами и мгновенно испаряющейся водой. На вопрос жителей, обращённый мэрии: «почему отключены все фонтаны», ответ был простой: «моторы перегреваются и ломаются. Потерпите, жара спадёт – будут вам фонтаны». Логично, да.
На солнце находиться было невозможно и поэтому все, кто мог себе позволить, разъехались кто куда из города: горы, озеро Иссык-Куль, речки, заповедники. Широка страна моя родная – есть где развернуться в плане отдыха рабочему классу. А оставшиеся в городе граждане, если и выходили на улицы, то старались перемещаться мелкими перебежками от куста к кусту по тени. Все, у кого была хоть какая-то охлаждающая техника естественно не преминули ею воспользоваться. Кондиционеры, освежители воздуха, увлажнители, очистители, вентиляторы и всё, что хоть как-то могло спасти от жары было включено в городскую электросеть и не выдержав напряжения она одномоментно рухнула. Как такое могло произойти никто не понял. Не сработали запасные линии, генераторы и компенсационные механизмы. Мгновенно пропало не только электричество в домах, но и мобильная сеть. Не работали и стационарные телефоны. Сотовые же очень быстро, буквально на глазах, теряли заряд батареи и в течение получаса весь город остался с разряженными телефонами. За окном перестали ездить машины. Первыми остановились электрокары. За ними и остальные – садились аккумуляторы. Если кто-то включал какой-либо прибор на батарейках, то уже через несколько минут те умирали. Аккумуляторные батареи в гаджетах держались чуть дольше, но ненамного. Сложилось ощущение, что нечто просто высасывает всю энергию из любого доступного электроприбора. В течение часа началась паника. Люди побежали закупать продукты и воду, поскольку без насосов не работала и система водоснабжения. Вода шла самотёком. Кассиры перед носом закрывали двери с криками: «не работаем! Кассы не пашут!»
Начались конфликты. Без связи и Интернета никто не знал, что происходит, как оно случилось и как долго продлится. Никто не заметил за нервным напряжением и нарастающее в воздухе напряжение статическое. Сначала синтетическая одежда начала сильно липнуть к телу. Женщины нервно одергивали подолы юбок, а мужчины просто скидывали с раздражением синтетические футболки оставаясь с голым торсом, светя, по большей части не слишком рельефными, мокрыми от пота телесами. Потом волосы начали вставать дыбом, и любая причёска не зависимо от длинны волос стала похожа на одуванчик. Дети, которых в условиях всеобщего хаоса родители не взирая на жару предпочли потащить с собой на улицу, веселились показывая друг на друга пальцами и играли с непослушными волосами. Затем по телам начали пробегать искры статики, отовсюду стало слышаться тихое пощёлкивание.
Возле одного из торговых центров, где собралась особенно большая толпа, перед заранее закрытыми охраной металлическими ролл ставнями дверями, не молодой грузный мужчина, громко возмущаясь по поводу закрытого магазина решил применить грубую силу и отрыть эру мародёрства. Со всей силы размахнувшись, он ударил в металлическую дверь толстым кулаком. Как только рука соприкоснулась с металлом раздался оглушающий треск электрического разряда и мужика откинуло на два метра в сторону, прямо в напирающую толпу. Люди отпрянули назад. Те, в кого прилетело тело активиста тоже попадали, но сразу же начали подниматься. Он уже не встал. Какая-то женщина наклонилась к грузному телу чтобы пощупать пульс и покачала головой с торчащими во все стороны волосами. Мужчина был мёртв. Сообразив, что произошло, все присутствующие быстро посторонились от металлических столбов, скамеек и перил. У кого было что-то металлическое на одежде, также украшения и часы, всё полетело на землю. К ним прикасаться было ещё возможно, хотя при первом прикосновении каждый получал небольшой, вполне терпимый удар тока. Площадь перед магазином стала похожа на комнату после Нового года: сброшенные украшения блестели и переливались в лучах полуденного солнца как цветное конфетти. Когда шок от произошедшего отпустил, люди стали молча не торопясь, чтобы не создавать лишнего трения одеждой, расходится по домам. Дети немного хныкали, но не плакали в голос. Сейчас даже самые маленькие если не понимали, то чувствовали напряжение. Видели в глазах взрослых боль, отчаяние и непонимание, а потому вели себя как сознательные граждане, лишь тихо всхлипывая и не пытаясь задавать вопросы.
На дороге в самом центре города была драка. Там, по центру перекрестка агрессивно сражались друг с другом восемь автомобилистов. Произошедшая из-за резкого торможения отключившегося электрокара авария, привела в бешенство одного их пострадавших водителей, о чём он и решил рассказать подробно ничего не понимающему любителю больших батареек. Устные притязания быстро переросли в активный бой. Когда другие водители подбежали чтобы разнять дерущихся, то досталось и им. Такой обиды они не потерпели, и драка стала массовой. В пылу драки они не заметили предвестников статической бури. Бились так, что в стороны летели куски одежды, зубов и кровь. А вот вздыбившиеся волосы и потрескивание искр они проигнорировали. В какой-то момент зачинщик драки сделал пару шагов назад, но не чтобы ретироваться, а чтобы взять разбег. С разгона он прыгнул на своего оппонента и уронил того на капот помятого в аварии автомобиля. Раздался звук удара тел о металл и сразу за ним треск разряда тока и окружающие, приостановившие драку обернувшись на звук, даже в свете ярких лучей солнца увидели несколько ярких вспышек. Тяжелых мужиков откинуло от капота как резиновый мячик. Они лежали рядом на земле. Драка была окончена. Навсегда. Остальные медленно, стараясь не зацепить стоящие вокруг машины убрались с дороги. Бросать своё имущество было тяжело, но жить хотелось. И с каждой секундой всё больше, потому что приходило понимание что вокруг не что-то не так, а не так ВСЁ!
Тем временем в подземном пешеходном переходе под дорогой, где происходила драка невезучих водителей, сидела нищенка с двумя детьми. Одного она укачивала на руках, второй, постарше, сидел чуть поодаль и играл с маленькой грязной металлической машинкой. Они не почувствовали никакого напряжения в воздухе, никаких изменений кроме стихшего как-то разом человеческого шума. Нищенка с удивлением огляделась вокруг и не увидела никого. Когда в переходе погас свет, то все торговцы мелких павильончиков быстро позакрывали свои магазинчики металлическими листами и разошлись по домам. Такое уже бывало при веерных отключениях электроэнергии. Чего в полутьме сидеть-высиживать. А она вот осталась в надежде что пройдёт может добрый человек да подаст копеечку. Она встала с намерением подняться по лестнице наверх и посмотреть, что произошло, почему так вдруг стало тихо и держа на сгибе правой руки младенца, левую протянула старшему сыну. Он ухватился за мамины пальцы, и они пошли вдоль закрытых павильонов чтобы через десяток метров свернуть налево и вот она – лестница.
Как и все дети пацаненок был активный и не смотря на тяготы жизни весёлый. Металлическая машинка в его руке не давала ему покоя, он не доиграл и сейчас идея прокатить её по всей длине перехода казалась очень соблазнительной, он выдернул свою ручку из маминой руки и побежал вдоль покрашенных белой краской листов металла звонко смеясь забавному звуку, который издавала машинка катившаяся боком по ребристой поверхности. Мальчишка пробежал один павильон. Мать окликнула его, но он не обратил внимания. Женщина ускорила шаг чтобы успевать за сорванцом. Пацан перескочил машинкой через металлическое обрамление щита, немного выпирающее по краям, пробежал мимо второго и когда колёсики машинки в маленькой руке прикоснулись к третьему щиту яркая вспышка залила весь переход. Гул пронесся под низкими сводами и настала полная тишина…
С момента отключения света прошло не много времени. Всё что могло произойти, казалось бы, уже произошло. В разных уголках города случались стычки между людьми, драки, даже убийства, но всё закончилось очень быстро. Люди предпочли попрятаться по домам. Поняли, что нужно не прикасаться к металлическим предметам и просто надеялись переждать. Выходить и качать права по любому поводу сейчас могло стать себе дороже. Все замерли в ожидании. Город затих, затаился. Даже птицы куда-то подевались. Ни одного вшивого голубя не крутилось на улицах. И вот в этой тишине, разбавляемой только пощёлкиванием статики, никто не увидел, как со стороны лаборатории «Сигма» поднялось в небо огромной полусферой яркое как солнце красноватое облако. Оно стало разрастаться и пошло в сторону города накрывая собой дороги, дома, деревья. Всё ширясь, поглощая своим ярким телом всё и вся. Не прошло и пяти минут как явление добралось до предгорий накрыв собой весь город и несколько окрестных сёл, после чего облачный пузырь остановился и медленно стал гаснуть. Как будто кто-то постепенно снижал напряжение. Сначала он стал из красновато-белого насыщенно красным, потом коричневым, как лампочка на 40-вват, а потом и вовсе погас.
Теперь снова можно было рассмотреть, что происходит внутри. Только лёгкое дрожание воздуха определяло границы неизвестного явления. Но внутри пока была тишина. Ни одной живой души. Ни птицы, ни собаки, ни человека…
Глава 1
В небе
Из вчерашнего дня
Мы глядим на себя сквозь экран
Всё пытаясь понять
Это сон, или только вчера
Растворяясь целиком
Под бетонным потолком
Стало небо реальным,
так близко и так далеко
Так давай сейчас
Мы как в прошлый раз
Убежим от всех
Прочь по взлётной полосе
(с) Louna «Сломанные крылья»
Первыми о беде, произошедшей со столицей, узнали пилоты самолёта, летящего из Москвы в Бишкек. Они вызывали раз за разом столичный аэропорт «Манас» на всех частотах, но ответом было только пощёлкивание помех. Погода была солнечная, на небе ни облачка, и поэтому яркую вспышку и разрастающееся красное облако пилоты увидели издалека. Решение было принято экипажем без рассуждений. Они пошли в разворот не дожидаясь, когда появится связь с землёй, осознавая, что топлива хватит чтобы долететь до аэропорта в Оше. По крайней мере, может быть удастся уйти от «взрыва». Предположение, что это был именно взрыв высказал командир экипажа – Крылов, много лет прослуживший в военно-воздушном флоте до того, как уйти в гражданскую авиацию. Спасая воздушное судно и пассажиров, он брал на себя все риски и ответственность как раньше делал это, доставляя грузы и бойцов в горячих точках. Сейчас он как будто вернулся в прошлое. А в голове звучал голос старого, ныне покойного, друга и второго пилота, с которым много раз вылетали на задания: «Серёга, не дотянем на одном движке!» и его напряжённое, но уверенное: «Не ссы, дотянем!» И они дотянули. Но тогда, когда их подбили во время второй Чеченской, у него на борту был только ценный груз оружия и боеприпасов, а сейчас Боинг 737-300 вёз сто сорок три человека, которые наверняка предпочли бы оставаться живыми.
Вспышка разрасталась, а самолёт уже изменил курс и уходил от неё в сторону. Второй пилот – Анатолий Разматов, судорожно пытался добиться ответа от Ошского аэропорта и вот через помехи всё же пробился! Не смотря на внутреннюю панику он смог чётко объяснить, что они увидели и причину принятого решения. Диспетчер растеряно молчал несколько секунд, но быстро придя в себя переключился на связь с начальником аэропорта. Тот, выслушав отчёт постановил принять борт не сумевший сесть в Бишкеке, как уже не раз случалось при плохих погодных условиях, и расчистить полосу для посадки. Диспетчер передал решение пилотам. Толик выдохнул, получив приказ, понимая, что они возможно ещё поживут. Капитан Крылов улыбнулся краями губ, но глаза оставались ледяными: ещё не сели. А что произошло на земле и вовсе непонятно, отчего становилось больно – в городе осталась жена и старенькая больная мама.
Через сорок минут самолёт заходил на посадку в Ошском аэропорту, где их уже ждали автобусы для пассажиров и целая делегация из представителей правительственных и ведомственных структур Южного региона для подробного разговора.
Сели без проблем. Воздушное судно остановилось на выделенной полосе. По подъехавшему трапу в самолёт поднялись представители Государственного Комитета Национальной Безопасности. Сотрудники представились и вежливо попросили всех пассажиров сдать свои телефоны и планшеты. Возмущение, поднявшееся было в рядах граждан, было пресечено объяснением, что паника, которую могут создать видео «вспышки», которую некоторые пассажиры успели заснять, ни к чему хорошему не приведет. А гаджеты будут возвращены владельцам, как только все видео будут скопированы спецслужбой и стёрты с носителей. Спорить смысла не было. А страх был. Стюардессы быстро прошли по рядам собрав все устройства, после чего пассажирам разрешили пройти в автобусы, которые отправились к зданию аэропорта, где и разместили временно всех прибывших.
Никаких новостей не было. Не было конкретики, что произошло, сколько придётся ждать и когда рейс в Бишкек. Все понимали, что случилось что-то глобальное. У большинства в столице остались семьи. К сожалению, ответов пока никто дать не мог.
Тем временем Крылов – бывший военный летчик, общался с полковником ГКНБ Исаевым объясняя, что видел много разных взрывов и вспышек от разного оружия, но такого – никогда. Первое впечатление оказалось ложным. Это что-то новое. А Толик и вовсе описал вспышку как нечто живое, наползающее на город и видео с телефонов теорию подтверждало. Произошедшее не было похоже на взрыв в привычном понимании. Оно вело себя в соответствии со своими личными мотивами нарушая законы физики и расползалось не ровным кругом. Значит это не было взрывной волной или чем-то ещё имеющим разумное объяснение.
Полковник постоянно созванивался с кем-то очевидно вышестоящим и нервно дергал рукой, иногда злобно сплёвывая едкую желчь прямо на бетонный пол аэропорта.
Людей разместили в VIP-зале авиагавани до выяснения обстоятельств. По началу шумевшая и ругающаяся толпа притихла. Слышны были только всхлипывания нескольких женщин. Каждый думал о своём. Тревога накрыла зал плотной, почти видимой пеленой.
Глава 2
Европейцы
Почему-то всегда так незыблемы цели
Разрушать города, видеть в братьях мишени
Эхо войны сквозь поколение
Мы обречены – не видать нам прощения
(с) Fun Mode «Эхо Войны»
Как только начальник аэропорта Оша Эркин Арыкбаев получил сообщение от диспетчера о самолёте уходящем от странного красного облака, в голове сразу всплыл недавний разговор с напившимся в хлам знакомым о сейсмолаборатории под Бишкеком и том, что они проводят какие-то эксперименты с электромагнитными полями, а Бишкек из-за разломов под и вокруг города подходит для их исследований как нельзя лучше. Что они рассовали спец-аппаратуру везде не просто так, и горы излазили вдоль и поперёк и даже в аэропорт «Манас» шастают как к себе домой. Эркин не обратил на этот разговор тогда внимания: пьяный человек умным мыслям не товарищ. А вот сейчас вспомнилось. В теории заговоров Арыкбаев не особо то верил, предпочитая жить реальностью, в которой интриг серди как вышестоящих, так и подчинённых, и так хватало. Но произошедшее явно тянуло на какую-то глобальную каверзу. А ещё он знал, что абсолютно все сотрудники «Сигмы» покинули страну как-то очень уж спешно, хотя и с правильной мотивацией – отдых.
Он то и сообщил о случившемся в спецслужбы Южного региона. Хотя в аэропорту и были их представители, но они как-то умудрились проспать такое серьёзное происшествие. Там сразу начали звонить вышестоящим чинам в Бишкек, но связи не было. Невозможно было дозвониться, пробиться через Интернет или по спутниковому телефону. Даже правительственная защищённая линия оказалась бесполезной. Тогда двое представителей конторы и трое спецназовцев отправились на машине в столицу. Но поскольку путь занял бы минимум 12 часов хода, вертолёт был один и тот в ремонте, а отправлять самолёт после полученных данных – опасно и не целесообразно, было принято решение: своими силами искать правду и звонить в Европейские отделения «Сигмы» для выяснения обстоятельств.
Сначала попытались собрать всю информацию о лаборатории чтобы знать кому и в какие страны звонить. Все данные были секретны и хранились в Бишкеке, доступа же к архивам у представителей Южной столицы не было. Тогда было решено обзванивать всех подряд. Хотя они и понимали, что, если произошло что-то совсем критичное, это значит страна осталась без руководящего звена в полном составе и сейчас весь Кыргызстан находится в уязвимом и очень шатком положении. Но, выбора не было. Разбираться как-то было нужно. Других версий кроме деятельности сейсмолаборатории никто и не рассматривал. Начались созвоны с правительствами других стран.
И тут началось совсем странное: никто и нигде не знал о существовании подобной лаборатории. Представители власти Оша подняли на ноги всех имеющихся переводчиков чтобы общаться на понятном иностранцам языке, но к пониманию это не привело. Везде отвечали, что не существует такой лаборатории, нет и не было спонсирования или контрактов на строительство подобного проекта нигде в средней Азии, да и вообще в мире. То, что лаборатория существует уже 5 лет иностранцев крайне удивило. А в некоторых зарубежных представительствах даже предположили, что это какая-то неудачная шутка или мошенники вышли на новый уровень и прекратили разговор. Очередным сюрпризом стало то, что и в Интернете о «Сигме» не было ни слова. Все отлично помнили многочисленные и регулярные отчёты, размещённые на правительственном сайте, который, впрочем, сейчас не работал. Как и все сайты кыргызскоязычного сегмента, чьи сервера базировались в столице. Во всех СМИ выставлялись репортажи с открытия лаборатории и их предупреждения о грядущих селях и оползнях. Отчёты о совместных поездках в горы с представителями областей с профессиональными снимками от фотографов всевозможных агентств. Многочисленные фото сотрудников лаборатории на улицах города с телефонов простых граждан в соцсетях с хэштэгами «Сигма» и «беляши» прозванных так за белые комбинезоны. Всего этого во всемирной сети не было! Раз попавшее в Интернет останется там навсегда, ведь так? Но нет. Ни одного упоминания. Нигде. Представители местных властей и конторские потеряно молчали после оглашения на брифинге собранных данных. Оставалось ждать отчёта от отправившихся в столицу бойцов спецназа и представителей ГКНБ.
За несколько часов Ошскому аэропорту пришлось принять ещё несколько самолётов, летящих в Бишкек, и не сумевших связаться с аэропортом в столице. Они все благополучно сели в Оше, после чего по всем аэропортам, сотрудничающим с Кыргызстаном, были разосланы сообщения о том, что по техническим причинам аэропорт «Манас» временно прекратил свою работу и все рейсы на Бишкек были перенесены на неизвестный срок или отменены.
Тем временем из окрестностей столицы начали приходить новости от совершенно разных людей. Началось с почтовых грузовиков частных фирм. Они звонили в Ошское отделение с сообщением о том, что проехать к городу невозможно, на всех дорогах пробки, пока не понятно почему. Позже кто-то из ехавших в Бишкек граждан позвонил родственникам и сказал, что возвращается, поскольку попасть в город невозможно, как и в ближайшие сёла, поскольку их окружает какая-то прозрачная стена, а за ней никого живого. И связь в пределах десяти километров от этой «стены» не работает, а батарейки в телефоне сразу садятся, когда пытаешься подойти ближе. Подъехать тоже нельзя – глохнут машины. Эту информацию, конечно, никто адекватно не воспринял, хохотнув только по поводу забористой Чуйской травы. Тем не менее слухи начали расползаться как лесной пожар. Остановить процесс было уже невозможно.