Вирус 3. Тома: I, II, III

– Это для отсталых стран технологии? В мире нет ничего лучше и современней психовируса! – кто-то задорно выкрикнул из зала.

– Да, для отсталых стран, разъеденных коррупцией. Но, как показал случай с Хакером, эти внедрённые вирусы оказались потенциально опасны. Равный противник относительно быстро выявит внедрение. Это фактически «Казус белли» в очень неудобный момент, выставляющий нас агрессорами. И вишенкой на торте для них будет сам код вируса. Разработки специалистов военного сектора превосходят всё, чем занимались ваши компании к настоящему времени. Ситуация с Хакером не должна выходить из-под контроля государства и требует быстрых и нестандартных решений. Потому мы создадим объединённую научную группу лучших учёных гражданского и военного секторов. Координация и руководство работой группы поручены, – офицер кивнул головой и в зал вошла стройная красивая женщина лет тридцати семи: – госпоже Асуке Китагучи.

Первое появление Асуки Китагучи на собрании было поразительным. Десятки пар мужских глаз оценивающе смотрели на её гибкую, спортивную фигуру. Она вошла в комнату уверенно и властно, её длинные чёрные волосы были собраны и расчёсаны в гладкий хвост, отсвечивая ухоженным блеском, колыхались в такт её шагам. Присутствующим казалось, что светло-карие глаза женщины, внимательно, острым взглядом просканировали зал, подмечая каждую деталь, пока она шла к трибуне.

Асука была одета в стандартный строгий тёмный костюм, однако было видно, что костюм был пошит на заказ хорошим портным вручную, индивидуальный покрой красиво облегал женственные изгибы её тела. На губах вызывающе алела красная помада, которая усиливала её и без того властный вид необычной женщины.

Не дойдя до трибуны, она вдруг повернула и села на тот стул, которым хромой офицер стучал по полу.

Когда она села, другие присутствующие не могли оторвать взгляда от неё, явно ошеломлённые её красотой и уверенностью.

Руководство, с другой стороны, похоже, даже немного развлекло, как всегда, эффектное появление Асуки. Они видели всё это раньше, на других конференциях по кризисным ситуациям, куда обычно приглашали Китагучи в качестве ведущего кризис-менеджера и всегда ждали такую реакцию зала. Они очень ценили сильную и напористую манеру поведения Асуки и знали, что она, как всегда, будет самым ценным и сильным активом для команды, формирующейся для противостояния с Хакером. А Асука более всего была заинтересована в том, чтобы как можно быстрей перейти к делу.

Когда Асука начала своё представление, кратко рассказывая о личном опыте и мнении по рассматриваемым вопросам, слушающие недоверчиво шептались между собой, предполагая, что это или дочь, или любовница кого-то из высших руководителей пришла на хлебное место. Но начало выступления Асуки показало, что женщина крайне хорошо разбиралась в столь специфической области, как искусственный интеллект и кибербезопасность. Офицеры и специалисты слушали её с постепенно приходящим восторженным вниманием, недоверчивый шёпот сошёл до обмена тихими краткими фразами одобрения от принятия глубины её знаний и навыков.

– Госпожа Асука, так вы на чьей стороне, что по-вашему, сработало лучше – психовирус или робот? До вашего прихода, мы об этом… м-м-м,… говорили, – спросил хромой офицер, пользуясь тем, что стоял рядом с Асукой.

– Спасибо, за вопрос, офицер, можно просто – Асука. Моё имя звучит правильно, когда вы делаете ударение на первую гласную, – Асука благодарно чуть кивнула.

– В данном случае выбор стороны не будет являться эффективным. Достижения обеих групп должны быть трансформированы в новое качество. Итак, в общем случае нам нужна боевая система или боевой аппаратно-программный комплекс, способный выделить, отфильтровать из общественной среды мусор.

– Это понятно, что надо отфильтровать, но что вы подразумеваете под термином «мусор», – очередной выкрик из зала не смутил нового руководителя.

– Кто является мусором – определяет государство. Как-то размыто звучит, когда говорят о том, что что-то делает какое-то государство. Разумеется, это определяют люди, и вы не входите в их число. А я – вхожу. Я определяю, кто здесь мусор, а кто – нет. Видите – безликий термин «государство определяет» сразу стал конкретным.

– Вот как раз и непонятно, по каким критериям поиска комплекс должен фильтровать, по физическим характеристикам не получится, цель легко меняет внешность, место обитания, круг общения.

– О, мы начинаем конструктивно работать? Хорошо! Каждый человек имеет свою, уникальную сигнатуру, то есть набор невербальных и ментальных характеристик, излучаемых во внешнее пространство. Чем резче эти характеристики, тем «заметнее» человек. Чем ближе человек к некой усреднённой норме, тем он незаметнее и тем лучше сливается с общим фоном. Но, как вы понимаете, найти среднего человека, даже простыми методами, несложно. К чему это всё. Общаясь с неким человеком удалённо, в рамках каких-то проектов, поединков и зная лишь имя, по желанию этого человека, при случайной встрече узнаёшь его, но уважая его право на анонимность, отводишь взгляд в сторону и делаешь вид, что не выделяешь его в череде встречных людей. Вы как бы уже знакомы с ним и ощущаете его присутствие.

Если научиться чувствовать и определять эти сигнатуры, то становится немного скучновато, пропадает элемент неожиданности в общении с людьми. Хотя некоторые таланты умеют менять свою сигнатуру на фальшивую, это, как правило, люди – хищные паразиты, использующие окружающих в своих целях. Но это ненадолго, запас «батареек» не вечен.

Хорошие сигнатуры греют себя и окружающих. Паразитические сигнатуры так же контрастны. Невербальное общение при правильных настройках может быть вполне информативным. Сигнатуры оставляют след, который невозможно спрятать ни под какой маской, как не изощряйся. Невербальные признаки хорошо читаемы для специалистов.

В нашей ситуации, как это нередко бывает, в результате случайности мы получили инфовирус-симбионт, это, практически, первый самонастраивающийся код, сочетающий в себе искусственный интеллект и способность к конструктивному сосуществованию с другим разумом. Потому меняется главная цель, мы должны заполучить код вируса обратно, в электронном виде. Методом обратной компиляции мы получим читаемые, редактируемые тексты файлов программы психовируса. Такие симбионты позволят нам принципиально превзойти наших врагов и конкурентов на международной арене.

– Существуют ли ещё подобные внедрённые и работающие симбионты? – вопрос из зала прервал монолог Асуки.

– Возможно. Я бы сказала, что есть кандидат на такую симбиотическую пару, это, к сожалению, автор инфовируса. Впрочем, он создал инфовирус в своих личных интересах, использовав ресурсы нашей компании. В настоящий момент он задержан и используется в рамках проекта, изучающего возможность безопасного разделения вируса и сознания. Безопасного для вируса, разумеется. И, нужно учесть, что существует риск, что вирус, полноценно используя мозг человека, сам уже получил интеллект, причём человеческий, со всеми его приложениями в виде гордости, познания, религиозности или жадности, понятием прекрасного, подлости и склонности к другим страстям. Иначе говоря, личность человека определяет личность вируса, а значит, что из симбионта в случае, если вирус окажется в мозгу нарцисса, садиста или эгоиста, он превратится в паразита. Вы представляете, какие будут последствия? И я не имею в виду отдельных, трудноуловимых маньяков, с очень эффективным подсказчиком в мозгу. Потенциал угрозы иного порядка, в будущем коммерческое распространение подобных психовирусов приведёт к вырождению человеческих рас, с разной скоростью, но одним и тем же результатом.

Мы уже видели, что ваш коллега попытался вирусом заменить свою погибшую девушку, а Хакер послужил полигоном его личного эксперимента.

Зал зашумел: – Это невозможно! Человечество и не такое переживало!

Асука подняла ладонь, призывая к молчанию.

– Я готова выслушать и рассмотреть ваши аргументы, что возможно, а что – нет. Сузим вопрос до полемики на тему: «Если робот-женщина делает всё, что нужно мужчине, то нужна ли тогда биологическая женщина мужчине?» Один из ответов задвигает человечество за грань выживания.

– Странная постановка вопроса от женщины! – кто-то выкрикнул из зала: – Вас можно пригласить на свидание? Тогда мне не понадобиться виртуальная женщина!

– Постановка вопроса почти полностью касается мужчин, которых здесь подавляющее большинство, – спокойно отреагировала Асука и, немного повысив тон, добавила: – до тех пор, пока вы будете в общении со мной выносить на первое место мой пол, вы не будете думать об эффективности вашей работы. Я не строю отношения на работе и аргументацию с ссылкой на мою женственность восприму как нарушение субординации с последующим дисциплинарным взысканием за такое поведение!

Продолжу. Набор личностных характеристик цели сбалансирован очень точно. В том числе и в этом сигнатура Хакера уникальна, это его сила, но это и его слабость, он контрастен на фоне обычных людей и потому – его вирус стал симбионтом.

Асука Китагучи встала, переставила стул на место и села за стол.

– Теперь я прошу подойти ко мне руководителя отдела, занимающегося разработкой задач и планирования, с отчётом о последних результатах работы.

Когда тот подошёл, Асука указала на место рядом, учёный послушно присел и попытался читать. Асука придавила его бумаги рукой.

– Не читайте, просто расскажите или ещё проще, я буду задавать вам вопросы, а вы ответите на них.

Отчёт превратился в полемику, учёные встали со своих мест и кольцом окружили беседующих, постепенно подключаясь к разговору, на стол выложили документы с концепциями, чертежами.

Асука постепенно выяснила актуальное состояние дел и не была в восторге – при исчерпывающем потенциале остальных подразделений, механическом, электронном, биологическом и программирования, узким местом был именно отдел Постановки задач. Проблема была в том, что решение задачи не попадало в рамки тех границ, внутри которых это решение пытались искать и лишь молодой учёный-отступник пересёк эти рамки, но исключительно в своих интересах.

Асука смотрела на смущённые лица специалистов, непонимание становилось глубже.

– Вернёмся к моему вопросу об актуальности замены биологических женщин.

– Это невозможно, нет, невозможно! – донеслось с разных сторон.

– Это невозможно потому, что вы так считаете? Так почему?

– Я хочу ответить, – начальник отдела Постановки задач поднял руку.

– Постановка, даже в научной среде, вопроса о том, нужна ли мужчине настоящая женщина, будь у него идеальная женщина-робот или виртуальная жена, в первую очередь поднимает этический вопрос и вопросы соблюдения Законодательства, Конституции, прав человека в конце концов. Насильственное временное внедрение виртуального паразита и построение эмоциональной связи психовируса с живым объектом для поимки, это одно, но вызывает вопросы углубление этой связи вплоть до возникновения неких отношений с реально не существующим существом, воспринимаемым как «женщина». И это совершенно недопустимая дегуманизация отношений в обществе и вопрос в этических последствиях замены подлинных человеческих взаимодействий искусственными аналогами должен лежать в криминальной сфере. Мы можем этот процесс остановить, кроме нас этими разработками больше ни одна страна не занимается.

– Предположим, что занимается, некая другая страна. Впрочем, и без другой страны вне контроля находится, как минимум, один носитель виртуальной женщины, так что этические и юридические нормы остаются за пределами операции по поимке Хакера и, в дальнейшем, ему подобных людей, если такие появятся. Я вижу, что не возможности вашего отдела стали причиной неудачи с Кеном. Вы неправильно определили возможности сложившегося тандема «человек плюс психовирус», как и неправильно была определена эмоциональная адаптивность психовируса, степень её, скажем так, изменчивости. В результате Кен, – Асука ткнула пальцем в чертёж кентавра: – утрачен, впрочем, утрачен и сам психовирус, и есть угроза его захвата другими интересантами. И, как сказал господин офицер во вступительном слове, возможно существование «Магосы», причём, пока не понятно в каком статусе, возможно, даже в симбиозе с неким носителем. Как ни странно это прозвучит, исходный код психовируса был получен при исследовании природного образца. А значит, существование Магосы возможно. Я предлагаю вам задуматься над озвученной вами установкой: «… реально не существующим существом… женщиной», поданной как бесспорная аксиома.

Асука замолчала, давая возможность осознать её слова другим присутствующим.

– Я хотел бы продолжить, – начальник отдела Постановки задач вопросительно посмотрел на Асуку, та кивнула – «продолжайте».

– Вы намекаете на локальную реальность в сознании цели? Но для окружающих объекты в его сознании не реальны!

– Представьте, что вы попали в мир, где большинство людей заражены психовирусом. Тогда их виртуальная реальность станет определяющей, а люди без психовируса станут аномалией со своей действительной реальностью.

– Хорошо. Если вопросы этики мы оставляем за скобками технической задачи, то существуют другие, более сложные проблемы, очевидность которых не подлежит сомнению!

Асука удивлённо приподняла брови.

– Да, в первую очередь необходимо определить и понять значение подлинных человеческих связей для комфортного сосуществования вируса, то есть гипотетической «идеальной женщины» и биологического мужчины. Это и понял ваш талантливый одиночка, обойдя всех.

Концепция идеального женского виртуального робота, способного удовлетворить все потребности мужчины, должна воспринимать, решать и прогнозировать ответы на сложные этические, социальные и эмоциональные вопросы. На первый взгляд, всё просто. Есть идея, предполагающая, что в виртуальном мире целевого объекта, технологии смогут воспроизводить, а в некоторых случаях и предвидеть различные аспекты симбиотических отношений. Однако более глубокое изучение тонких механизмов человеческих связей, сплетённых из мотивов, эмоций, возможностей, определяемых характерами, особенностями темпераментов показывает, что постановка задачи для создания такого специфичного инфовируса не так проста, как может показаться.

Хотя психовирус-женщина может преуспеть в выполнении задач, общении и даже имитации эмоциональных реакций, как мы и определили первым техническим заданием для исследования, вся гамма человеческих отношений выходит за рамки простой функциональности. В этом плане психовирус в голове Хакера принципиально не отличается от резиновой куклы в одном случае и механического протеза или слухового аппарата в другом. Предполагаю, что Хакер смог каким-то образом, возможно, при помощи психоделических препаратов, деактивировать свой внушённый или приобретённый, благодаря инфовирусу, рефлекс сообщать нам своё местоположение и далее смог использовать новые возможности своего модифицированного мозга. Подлинные связи в социуме включают в себя общий опыт, который определяет осознание собственного пола, познание красоты обнажённого тела, любовь, сочувствие, потребность к взаимному росту и созреванию внутри этих отношений и способность к подлинному эмоциональному пониманию друг друга. Эти мелкие, многочисленные пиксели составляют невообразимо сложную матрицу человеческих отношений, даже крупные фрагменты которой не сможет воспроизвести даже самый, технически совершенный на сегодня, искусственный интеллект.

В своей работе мы определили пути внедрения инфовируса в сознание объекта, разработали алгоритмы сборки на основе работы химических процессов, возникающих в организме, подвергшемуся нашему влиянию. Инкапсуляция работает безукоризненно. Но для Хакера психовирус не стал барьером. Я считаю, что те остатки психико-нейронных образований, которые оставил Хакер в действующем состоянии, не представляют интереса, поскольку процесс инкапсуляции и внедрения с распаковкой инфовируса завершён и психовирус выполняет роль допинга, причём в сугубо индивидуальной форме. Предполагаю, что как допинг, он или как будет угодно – она, рано или поздно прикончит своего носителя, перегрузив нейронные связи и другие отделы мозга, отвечающие за жизнедеятельность организма, к примеру, за функцию дыхания или сердцебиения.

Как мы видим, здесь нет эмоциональной глубины и невообразимой сложности человеческих взаимодействий, которая способствовала бы взаимному чувственному, материальному удовлетворению, придающему смысл существованию пары. Биологическая женщина вносит в мир мужчины уникальный набор своего женского опыта, иных, часто необычных и неожиданных мнений и эмоций, которые формируют полный диапазон, подчеркну, человеческих отношений, в радости, ссорах и так далее. Спонтанность, обусловленная настроением, предсказуемость или наоборот – непредсказуемость, связанная с темпераментом и несовершенством одного из этой пары перед другим в одном деле и другого – в другом, присущие человеческим связям, способствуют их взаимодополнению, углублению и, главное, подлинности, искренности отношений – главным параметрам, которые в первую очередь программное обеспечение, точней, ещё на более раннем этапе создания, алгоритмы, какими бы развитыми они не были бы, не могут в длительной перспективе убедительно подражать любящей и заботящейся о мужчине биологической женщине.

Вполне очевидно, что вопрос о том, нужна ли мужчине биологическая женщина, выходит за рамки мотивов по достижению удовлетворения своих физических потребностей. Отношения влюблённой пары, а имитация влюблённой женщины – это самый трудный вариант алгоритма, не просто определены эмоциональной и сексуальной зависимостью, это путь общего роста, как некоего единого целого двух слившихся индивидуальностей, это единая среда понимания и поддержки в разных жизненных ситуациях, по принципу внутренней потребности, а не потому, что, как говорят – «все так делают». Унисон эмоций, способность вместе адаптироваться к жизненным трудностям и общая эйфория от успеха, когда мужчина, неосознанно подхватывает свою женщину на руки и кружит её – неотъемлемые компоненты человеческих психологических связей, выходящие далеко за пределы возможностей алгоритмов, которые могут быть написаны для виртуальных «идеальных женщин».

Только биологическая женщина может иметь подлинные, правильно распознаваемые связи с мужчиной, выходящими за рамки природной функциональности полов и дать всю богатую палитру человеческого опыта, поскольку каждая женщина уникальна, а значит – неповторима.

– Все согласны? – Асука постаралась, хотя бы мельком, заглянуть в глаза окружающих стол учёных. Сотрудники, ожидая какой-то подвох, молчали.

– Конечно, любая женщина повторима и дело даже не в законе Мура, частично актуальном даже сегодня, с учётом того, что вы начали работу над инфовирусом и Кеном два года назад. Утверждение, что устройства, управляемые искусственным интеллектом – ИИ, не получат достаточных вычислительных ресурсов, чтобы заменить специалистов, работающих в разных отраслях социальной сферы и требующих непосредственного, эмоционального, а главное, адекватного ситуации, контакта, будь то врачи, нотариусы, кассиры, преподаватели, работники социальных учреждений, в том числе и детских садов, устарело. Главная проблема не вычислительные мощности, а правильное описание и повторение работы человеческого разума, с учётом уникальности каждого. Моделирование человеческого разума, без учёта общественного бессознательного, это объединение трёх сфер: рациональность, эмоции, опыт. Я думаю, что описание рациональности трудностей не вызовет, это набор универсальных параметров, это то, что хорошо для индивидуума при приемлемых последствиях. Эмоциональная сфера разума, наоборот, в описании самая сложная, если быть точней, самая рутинная и сложность заключается не в решении самой задачи, а в объёме исходных данных, причём качество этих данных и определяет искренность или истинность человеческих отношений. Как выглядит эта задача? Один человек проявляет, подчас сложные эмоции, вызванные как реакцией на непосредственное взаимодействие, так и скрытую реакцию на параллельные мысли о других событиях или на физиологическое состояние организма. Инфовирус «идеальной женщины» должен решить задачу распознать эти эмоции и выдать правильные ответные данные в виде слов, эмоций, действий. В этих моментах фальшь улавливается быстро и появляется сомнение, которого быть не должно.

И если описание рациональности напоминает работу над таблицей умножения и описание простого калькулятора, считающего выгоду и ущерб, то расчёт эмоций разума базируется на смешивании в правильных пропорциях простых стандартных элементов вроде букв алфавита, из которых складываются слова, а слова – в предложения. Но и сами буквы имеют интенсивность своего цвета. Радость, к примеру, по интенсивности отличается от слабой к эйфории. Но радость бывает от полученного подарка, встречи с любимым, эйфория – от последней дозы наркотиков погибающего наркомана или от оглушительного успеха утомительной и продолжительной работы. Возьмём гнев. Просто гнев или гнев, усиленный накопленной усталостью и зубной болью, должны чётко разделяться и правильно распознаваться, разделённые на простейшие элементы – «виртуальная женщина» верно определив и признаки гнева, и признаки боли, и признаки усталости по невербальному языку тела, химическому составу жидкостей организма источника и силе нервных импульсов, до явного выражения этого микса эмоций, успеет направить эмоциональный поток по другому направлению, в позитивное эмоциональное русло.

Асука замолчала. Тишина в зале стояла образцовая.

– А знаете, какое самое главное преимущество есть у «идеальной виртуальной женщины»?

– Её идеальность? – кто-то отреагировал вопросом на вопрос.

– Нет, – Асука улыбнулась.

– Изначально «идеальная виртуальная женщина» как чистый лист бумаги, Tabula rasa Джона Локка, совершенно безэмоциональна в отсутствии своего симбионта или носителя. Её умение накапливать и анализировать результаты взаимодействия трансформируется в правильное распознавании эмоций у цели. Потому её ИИ превосходит эмоциональный разум людей в способности распознавать эмоции. Потому она идеальный психолог, у неё нет своего Эго, она живёт своим мужчиной, она как луна, не осознавая себя, правильно отражающая солнце. Но, каким-то образом, психовирус Хакера определил свой, независимый от личности носителя, круг интересов, в частности не эмуляцию, в соответствие с основным алгоритмом, женского пола, а настоящее самосознание женщины, причём влюблённой.

– Вы говорили о взаимном обогащении, но пока мы видим использование потенциала только мужчины, – заметил начальник отдела постановки задач.

– Вы правы, эта задача должна быть описана при моделировании третьей сферы разума – опыта разума. «Идеальная виртуальная женщина» не может быть полностью покорной, к чему обязательно приведёт создание и внедрение в ИИ первых двух сфер – рациональности и эмоций разума. Между людьми всегда существует дистанция, своеобразная зона индивидуального комфорта, нарушение которой даже со стороны близкого человека вызывает агрессию, возможно, не сразу, но этот дискомфорт имеет кумулятивный эффект. ИИ должен создать и поддерживать свою зону комфорта и не вторгаться в зону комфорта мужчины, причём отдаление также вызывает негативные эмоции. Потому, исход из одной какой-либо ситуации имеет несколько правильных решений, но каждая из этих правильностей не является стопроцентной, есть решения чуть хуже или чуть лучше и самое правильное решение не всегда верное, в этом и есть суть уникальности человека. И эту уникальность приобрёл симбионт Хакера.

Вы решили одну из двух главных проблем полностью – инкапсулирование инфовируса и сборку психовируса в организме и вторую – частично, психовирус считается условно функциональным. Впрочем, тут важная проблема также решена, сферу опыта разума и необходимые вычислительные мощности психовирус получил непосредственно от мозга мужчины и должен был остановиться на этой стадии, выполняя основную задачу по поимке цели. Но симбионт Хакера после осознания своего пола развил свою, уже чисто женскую сферу опыта разума, используя в качестве основы любовный опыт Хакера и ваши, данные о его предпочтениях, вложенные в базу вируса.

Асука потихоньку стала выходить из беседы, было похоже, что она сложила и разожгла полезное тёплое пламя в очаге и теперь огонь мнений подогревал энтузиазм учёных. Беседа вошла в конструктивное русло, поддерживаемая людьми, становящимися единой командой.

Так начала свою работу в качестве специального агента по поимке Хакера Асука Ивановна Китагучи, которая была вызвана для помощи в расследовании, как имевшая боевой опыт в области компьютерной безопасности и цифровой криминалистики. Ивановна была легендой в мире кибербезопасности. Её портфолио украшали несколько крупных операций по ловле самых результативных хакеров, взломавших закрытые правительственные и военные системы. Прежде всего, она была известна своей безжалостностью и настойчивостью, когда речь заходила о борьбе с киберпреступниками, двух преступников Китагучи лично застрелила.