Белый ягуар, чёрная пантера

Милана не сразу поняла, что стоит у покосившейся калитки. Старый штакетник, увитый плющом, был не сразу заметен среди ещё не полностью вырубленных зарослей, оставшихся островком между двух громад многоэтажного жилого комплекса. Одна его половина уже была достроена. Какие-то квартиры были уже обжиты, в их окнах горел свет, видны были шторы и лампы под свежеотделанными потолками, а другие находились ещё в стадии ремонта – силуэты рабочих в оконных проëмах совершали движения, связанные с отделочной деятельностью – покраской, поклейкой обоев и тому подобному.

Вторая половина комплекса была выстроена наполовину и напоминала гигантский чëрный обломанный зуб.

– И покупают же в этих человейниках квартиры… – буркнула Милана.

– Разбирают как горячие пирожки, – пояснил Олег и громко постучал в калитку. – Поэтому мы здесь. Вторую половину комплекса не могут достроить, пока этот участок с домом не снесут.

– И дед этот ещё упëрся, пень трухлявый, – продолжала ругаться Милана. – По приколу ему, что ли, среди этого всего жить.

– Тс-с! – приложил палец к губам Олег, явно не желая слушать брань в адрес клиента, а также ещё и потому, что на крыльце загорелся свет, и на нëм появился лысый дед в рубахе и старых брюках ещё советского пошива.

– Кого там хрен принëс! – гнусаво прокричал в темноту жилец дома.

– Добрый вечер, Валентин Ренатович! Это Олег Земанов, компания «Ангелов и партнёры». Я звонил вам. Можем войти на крыльцо?

– Опять разводить будешь? Я же уже сказал – никуда не поеду! Иди отсюда!

– Я видел, что технику уже подогнали. Боюсь, если вы меня не выслушаете, то завтра – послезавтра придут другие люди, которые с вами вообще разговаривать не станут! А у меня для вас есть отличное предложение! Мы войдём?

– Мы? Кто там ещё?

– Студентка-практикантка со мной.

– Уже молодых учишь людей обманывать?

– Исключительно помогать. Вот как вам.

– Ишь ты, вертишься как змей на сковороде. Ладно, сейчас впущу.

Послышались хлюпающие по грязи шаги, калитка открылась, и за ней Олег с Миланой увидели крайне недовольное скуластое лицо старика. Маленькие глазки злобно смотрели на юристов.

– Помогать они приехали… – бурчал дед, впуская пару и закрывая калитку. – Ноги-то у студентки поди промокли. Заболеет, родить не сможет. А всё деньги ходите выбивать, жизни не жалко.

Через несколько шагов троица оказалась на крыльце.

– Заходите уж, – открыл дверь Валентин Ренатович. – Малая, разувайся, давай тапки хоть немного погрею, – Милана послушно сняла обувь. – На вот, носки надень, да не эти, дурёха, сначала тонкие, а потом шерстяные. Если шерстяные сразу на голые ноги наденешь – кусаться будут! Ну, современная молодёжь… Окажетесь за городом – помрёте.

– Спасибо, – надела носки Милана. – Вы такой добрый.

– И за добро люди мне отплачивают говном. Так и живу. Сейчас чай поставлю.

Валентин Ренатович уложил обувь Миланы над старой печью-буржуйкой, в которой весело трещал огонь, и принялся хлопотать по приготовлению. Печь, несмотря на то, что являлась явным анахронизмом, задавала маленькому дому свой, особый, уютный и тëплый колорит.

– Чего чаем угощаю? – скрипел дед. – Так, видится мне, последние дни тут. Может, чаю сейчас попьёте, да бросите своё бесовское занятие, за ум возьмётесь. Чего вздыхаешь, Олег? Я неправ?

– Правы, конечно. А вот солдат, который на войну идёт, как ему? Он был дома, с семьёй, а потом раз – и ему нужно бежать вперёд и врага бить. Нравится это ему? Вряд ли. Но даже на войне нужно уметь остаться человеком. Вот и я как он.

– Так не война же. И ты сам это выбрал, по доброй воле людей обманывать.

– А я не обманываю. Я по совести стараюсь делать.

– Ладно, пейте чай, говорите, что у вас там, и валите. Тошно мне.

На столе стали три чашки чая. Олег взял свою чашку, вежливо пригубил чаю и достал из портфеля бумаги.

– Я обещал вам лучшие условия по вашему делу – здесь всё. Застройщик согласен компенсировать вам не только рыночную цену дома, но даже поднять её до стоимости двухкомнатной квартиры в комплексе, который сейчас здесь строят. Договор в двух экземплярах. С нашей стороны уже подписан. Осталось дело за вами.

Олег положил две стопки документов на стол.

– То есть выбора нет?

– Это философский вопрос. На данный момент череда событий и выборов в вашей жизни привела сюда.

– А если я не подпишу?

– Я же уже говорил – иначе через два дня дом снесут, а вас выселят, выплатив копейки.

Валентин Ренатович грустно вздохнул и покачал головой.

– А как же Родина? Я тут вырос. А теперь под снос…

На несколько секунд воцарилось молчание.

– У меня прапрадед из села Соколье в Курской области, – внезапно начал Олег. – Но предки мои давно там не живут, а родина моя оказалась в маленьком городе за пару сотен километров оттуда, да в другой деревне неподалёку. Там были мои друзья и родня. А потом у меня появилась новая родина – в Санкт-Петербурге. В нём моя жена, дети. Семья. Я понял, что родина там, где сердце. А оно там, где близкие люди. Я знаю, что ваши дети и внуки живут далеко отсюда. Вам этот дом дорог, но даже если бы вы остались здесь до конца своих дней, то приехавшие бы потом оформлять наследство ваши дети не оценили бы сакральность этого места. Они переоформили бы его на себя и продали всё так же за бесценок. Так что деньги, сейчас предлагаемые вам, это не просто бумажки, это комплимент вашему личному космосу, который оценили по достоинству.

– Родина по цене двушки, – хмыкнул дед.

– Я вас понимаю – звучит ужасно. Я ещё принадлежу к тому поколению, которое способно отличить разумное, доброе, вечное и неподкупное от земного, тщетного и прагматичного. А разумное как раз заключается в том, что на вашем месте я бы поехал к родне. Внукам будет интересна жизнь, которую вы прожили, и они смогут войти в вашу Вселенную, когда вы о ней расскажете. Тогда этот дом будет в их сердцах, как село предков Соколье в моëм. Я в Сокольем никогда не был, да и ни к чему мне, а вот прабабушкины истории никогда не забуду, и своим потомкам расскажу. Вот это и есть Родина, я считаю.

– Гладко стелешь, – наконец цыкнул дед. – Ладно, так уж и быть, считай, победил ты меня, льстивый змей.

Валентин Ренатович взял ручку и подписал документы.

– Ботинки твои высохли, – после подписания дедушка хмуро посмотрел на Милану, наблюдавшую сцену с прелестным оскалом. В её глазах плясали огоньки из печки. – Обувайся и уходите. Дайте побыть одному. Носки себе оставь, – адресовано было Милане.

Олег взглядом указал спутнице обуваться, собрал бумаги, положил в портфель, сел и потëр виски. После встал и протянул руку для пожатия деду, сидевшему вполоборота и смотрящему в сторону.

– Всё будет хорошо, Валентин Ренатович! Я прикрепил к бумагам визитку. На всякий случай. Чур чего – звоните.

– Зачем? – буркнул дед. Повернулся к Олегу. – Зачем звонить? Ты же мне не соврал?

– Не соврал.

– Ну тогда и звонить незачем.

Валентин Ренатович вынул из-под скрепки визитку, подошëл к печи, открыл заслонку и кинул кусок картона внутрь.

– Уходите.

– Всего вам самого наилучшего! – пропела Милана у порога.

Дед окинул её тем взглядом, каким может окинуть человек ведьму, которую прогоняет прочь. Олег открыл дверь, деликатно толкнул Милану через порог, сам шагнул следом.

Через минуту пара вновь шла по грязи. Олег тащил Милану на руках.

– Ну хоть дождь закончился, – радовалась та. – Ты так его лечил – я заслушалась!

– Я правду говорил, – пыхтел Олег, стараясь не упасть.

– Да-да. Главное – самому в это верить. И найти какие-то общие точки с клиентом. Я поняла.

Олег подошëл под дерево, что было рядом с тем местом, где их высадил таксист, и поставил Милану на траву. Одарил тяжëлым взглядом.

– Время позднее. Хорошо, что дело сделали. Поехали в гостиницу.

Меньше, чем через полчаса автомобиль такси остановился у одного из закрытых дворов центра Екатеринбурга. Из него вышли Олег и Милана.

– Красиво тут, – осмотрелась Милана. – Так подсветку на старых фасадах сделали здоровско. Хочется пить вино и любоваться ею. У нас же в этом доме отель?

– Да. Когда чемоданы завозили, подъезжали с другой стороны.

– Точно. Там боковой вход стрëмный. Того и гляди кто-то трахнет в подворотне! – Милана усмехнулась шутке и посмотрела на хмурого блондина. – Олег Ярославович, вы такой смурной? Что случилось? Дело же сделано, вы были на высоте.

– Да что-то чувство лажовости какое-то… Вроде и всё нормально… формально…

– После стакана винца чувство лажовости уйдёт. Я приглашаю вас в ресторан! Он же тут есть? Я на фотках видела.

– Есть, – вздохнул Олег. – Ужин входит в стоимость проживания.

– Тогда я плачУ! Пошли!

Милана протянула свою маленькую ручку Олегу. Тот браться не стал, шагнул вперëд и прошëл мимо девушки.

– Ути какой! – надула губки Милана, глядя на упругую задницу блондина. – Олег! – тот обернулся. – Давай сфотографируемся! Команда сделала дело! Распечатаем, на стену повесим в офисе, где вы вывешиваете разные фотки с интересных мест. А это же – интересное!

Здоровяк устало вздохнул и кивнул. Милана радостно пискнула, достала телефон, подбежала к мужчине и принялась делать селфи, кокетливо крутясь вокруг компаньона. Лицо Олега на всех фото не выражало восторга, зато Милана светилась за двоих. Вдоволь навеселившись, девушка скакнула по ступеням к входу. Олег ступил следом. Возле дверей Милана остановилась, стала руки в боки и поджала ножку в колене, дожидаясь, пока кавалер не откроет дверь и не впустит её. Дождавшись жеста, девушка вошла, манерно качая бëдрами и строя блондину глазки. Олег вымученно улыбнулся.

Стоя под тëплыми струями душа в своëм номере, Олег старался понять, что во встрече с дедом пошло не так. Он восстанавливал в памяти хронологию и не мог найти ничего подозрительного. Придя к выводу, что он зря заморачивается, Олег постарался прогнать мрачные мысли, однако тревожное чувство незримым вихрем крутилось вокруг него.

«Наверное, это последствие сегодняшнего неудачного захода домой», – решил Олег.

Здоровяк внезапно поймал себя на мысли, что ему не очень хочется возвращаться в Питер. Нет, он, конечно же, скучает по сыновьям, постоянно думает о них и тревожится, чтобы у них всё было хорошо. Но их семейная квартира как будто бы потеряла уют. Её словно насквозь продул леденящий сквозняк, который потушил домашний очаг, огонь в котором семья поддерживала годами.

Невесëлые размышления Олега прервал стук в дверь номера. Блондин выключил воду, наскоро обтëрся, надел белый махровый халат и вышел открыть. За дверью стояла Милана. На девушке было короткое чëрное платье с открытыми плечами и короткими рукавами. Вместо рожек на голове красовался аккуратный пучок. Пухлые налитые гелем губы были накрашены вызывающей красной помадой, щëки сдобрены румянами, а тени на веках делали взгляд девушки томным.

– А говорят, девочки долго собираются, – Милана потрепала в руках маленькую чëрную сумочку.

– Ты как на свидание собралась, – удивился Олег. – Я быстро. Голому одеться – только подпоясаться.

– Голому?… – постаралась низко прогудеть девушка, но у неё не получилось.

Олег беззвучно чертыхнулся на себя за последнюю фразу и побежал одеваться.

Через несколько минут коллеги вошли в зал небольшого ресторана при отеле.

– Камерно, – оглядывала интерьер в дворцовом стиле Милана. – Вот я всегда думала, что Екатеринбург – это Уральский Питер. Мне здесь нравится.

– Добрый вечер, – подошла администратор.

– Добрый, – кивнул Олег. – Нам ужин от отеля.

– Прошу, – администратор провела гостей за столик в углу, положила меню и ушла.

– А что, надо говорить, что мы на ужин от отеля? – шëпотом, словно боясь, что её услышат, произнесла Милана, наклонившись вперëд, над столом, к Олегу.

– Да, – невозмутимо ответил тот. – Для отеля не всë меню бесплатно. Алкоголя нет.

– Вот блин. И что, мне нужно есть картошку с котлетой, как в столовке?

– Необязательно. Меню дали. Выбирай.

– Угощаешь?

– Ты же вроде подвязалась, – усмехнулся Олег. Видя, что девушка насупилась, он махнул рукой. – Ладно, так и быть, папа угощает.

– Папа? Я что, похожа на твою дочку?

– Да это я так, просто сказал. Меня так называют друзья. Не парься.

– А-а… Потому что типа у тебя много детишек.

– Угу.

– Ну тогда, папуля, я буду краба и вино. Девушка! – неожиданно громко позвала Милана. Официантка подошла. – Мне вот это, это и это. И бутылку вот этого вина.

– Хорошо, – официантка едва успевала записывать.

– А мне пюре и котлету «Дружба», – хитро смотрел на спутницу Олег. – Ну и салатик сделайте какой-нибудь.

Официантка вежливо кивнула и отошла.

– Я отойду, носик припудрить, – начал вылезать из-за стола Олег. – Пусть вино пока разливают.

Милана кивнула, манерно качая ножкой.

Когда блондин ушёл, а после принесли и разлили вино, Милана достала из сумочки маленький пакетик с белым порошком, воровато оглянулась, насыпала его в бокал, перемешала ножом и поставила бокал Олегу.

По пути в туалет блондин держался за живот, ибо думал, что сейчас наступит непоправимое. Но с каждым шагом к двери боль стремительно стала утихать, а когда зашëл в санузел, Олег вообще почувствовал в теле некую лëгкость.

– Нервное, что ли… – пробормотал здоровяк, скептически глядя в зеркало у рукомойника. – Хм… А я ещё вполне себе! – Олег выпрямился. – Пуза нет, заматерел, морда вон какая солидная. Недаром малолетка мне глазки строит. Эх, Миланка, может быть, если бы не был глубоко женат, я бы с тобой… Так! – оправился и погрозил пальцем своему отражению Олег. – Олежка, отставить грязные мысли! Ужинать и спать! А завтра – домой! Наводить в семье порядок!

Олег включил воду посильнее, ибо не зря же пришëл, выдавил на руки большую порцию жидкого мыла, обильно помыл руки, умылся, закрыл воду и промокнул свои огромные лапы и лицо большим количеством салфеток из аппарата, висящего рядом на стене. Убедившись в зеркале, что на физиономии не осталось ошмëтков салфеток, блондин бодро толкнул дверь и отправился за стол. Подходя к нему, он увидел скучающую Милану, которая, завидев его, широко улыбнулась.

– Давай выпьем! – подняла фужер Милана. – День был тяжëлый и длинный.

– Это точно, – Олег устроился на стуле и взял свой фужер. – Давай маленько снимем стресс.

– За удачное дело и за мужчину-профессионала!

– Ох, лиса!

Пара зазвенела стеклом и выпила.

– Вкус странный, – сделав пару больших глотков, отметил Олег.

Милана пожала плечами.

– Ты сегодня был очень уверенным, – заворковала девушка. – Мне понравилось работать с тобой. Я уже сказала, что извлекла урок. Хочу поработать с тобой ещё. Ты большой и опытный. Научишь меня ещё чему-то?

– Запросто. Век живи, век учись.

– Давай, за учëбу.

Пара вновь выпила. Олег осушил свой бокал. Милана последовала его примеру.

– Ты полегче, – мягко начал наставлять девушку Олег. – Я большой, мне этот бокал, что слону дробина, а тебя может подкосить.

– Да щас! И не такое пила! – Милана тряхнула плечами.

Олег отметил, что её движение весьма изящно. Он увидел, как прядь волос выбилась из пучка и упала девушке на лицо. Милана насупилась и дунула, намереваясь убрать прядь. Блондин нашëл этот жест милым.

Он пьяно улыбнулся.

Олег почувствовал, как мир вокруг него начал сгущаться, начал становиться как патока, или мëд, только что извлечëнный из сот – душистый, густой, тягучий. Милана сидела напротив и что-то говорила, но Олег не мог ничего разобрать. Он чëтко видел её шевелящиеся накачанные гелем губы, на которых почти не было складок, наблюдал за слегка качающимися кончиками волос, обрамляющих лицо, каждый из которых был прекрасен и которые поодиночке ему захотелось пристально изучить. Общий силуэт собеседницы был расплывчатым и барражировал словно чуть позади чëткого лица, он манил к себе, предлагая рассмотреть его очертания ближе.

Олегу захотелось встать и подойти к Милане. Нужно поправить ей волосы, подушечкой пальца очертить овал лица и изучить поверхность гладкой кожи, каждый её сантиметр.

Словно угадав его мысли, Милана встала. Взгляд Олега остался на том же уровне, встретившись с аккуратной грудью девушки. Платье без плеч немного сползло вниз, увеличив степень обнажения лоснящихся в приглушëнном свете зала холмиков.

Милана начала ступать навстречу к Олегу, которого зачаровало качание девичьих бëдер. Девушка шла, словно в замедленной съёмке. По пути Милана грациозно крутанулась вокруг себя. Блондин вздохнул. Получилось шумно.

В следующее мгновение губы Миланы оказались рядом. Они принялись что-то шептать, но Олег не мог разобрать слов. Он понял главное – она хочет рассказать ему что-то наедине. Ведь здесь так шумно, а стены вот-вот как будто сойдутся и задавят. Нужно уйти.

Маленькая девичья кисть сжала огромную мужскую лапу и повлекла Олега за собой. Блондин встал, не чувствуя под собой ног. Он не шëл, он словно парил в воздухе, перебирая ногами. Перед его взором качались ягодицы мерно шагающей Миланы.

Олег почувствовал сильный прилив мужского желания. Оно начало стремительно разрастаться, заменяя собой все иные эмоции. Он почувствовал на себе скольжение девичьих ладоней и ответил на жест. Милана уже оказалась сбоку. Лапа Олега удобно обняла её за талию в самом верху, под грудь. Как будто в ответ маленькая кисть девушки легла блондину на ягодицу и сжала её. Дальше руки пары пустились в путешествие по формам друг друга. Лик Миланы возникал откуда-то снизу, её губы стремительно приближались и отдалялись, и каждый раз, когда они оказывались близко, Олег с наслаждением целовал их, языком проникая за пределы и устраивая танец с язычком Миланы.

Они всё шли и шли, целуясь, обнимаясь и щупая друг друга за самые сладкие места…

Затем Олег упал на что-то мягкое, наверное, на облако. Его одежда начала с него сползать, пока он не остался совершенно нагим, висящим над землёй.

– Ты даже лучше, чем я представляла, – гулко разлился в ушах нежный голос Миланы.

Пальчики девушки мягко блуждали по его торсу, спускаясь всë ниже.

– Ого! Вот это указка, господин учитель. Мне предстоит непростое занятие!

Блондин почувствовал, как Милана активно начала работать руками внизу живота, явно забавляясь своим занятием. Её глаза сияли, а на лице торжествовала широкая улыбка. Затем лицо исчезло, упав куда-то вниз, а после восстало, появившись совсем рядом напротив распластавшегося на спине Олега. Под прекрасным личиком была тонкая шея, переходящая в хрупкие плечи и грудь, холмики которой начали качаться. Блондин почувствовал сидящее на себе лëгкое тельце, начавшее двигаться на манер наездницы, опираясь руками ему грудь. В ушах Олег услышал девичий стон и своë шумное дыхание.

Он, наконец, понял, что происходит, но вместо того, чтобы остановиться, ему вдруг захотелось увеличить все эти ощущения минимум в сто крат.

Олег жадно схватил Милану за ягодицы и начал интенсивно двигаться. Девушка упëрлась руками в плечи партнëра и начала громко стонать, звоном голоса распаляя мужское пламя до температуры жара в самом сердце звезды. Олег двигался всё быстрее, Милана начала что-то выкрикивать и голосить на всю комнату. Она села вертикально, её рука скользнула вниз, через мгновение девушку выгнуло дугой назад, из её рта раздался пронзительный стон, а после она чуть ли не упала вперëд поникнув. Олег продолжал двигаться, пробуждая девичье тело к новому этапу. Милана приняла прежнюю позу, опëршись мужчине на грудь, села удобнее и продолжила двигаться. Её торжествующий злобный взор смотрел на Олега.

В голове блондина витала мысль:

«Аля всегда любила, чтобы я был сверху. Чтобы я, как большой ягуар, покрывал её. Ей нравилось, что я владею ситуацией, доминирую. А сейчас меня сверху имеет маленькая милая пташка. Я сдался ей».

Затем у Олега перед глазами возник проклятый экран ноутбука, исписанный пошлостями. Это вызвало приступ дьявольского исступления в душе блондина, и он принялся двигаться под партнëршей с удвоенным остервенением.

Милана рычала, стонала и визжала от восторга.

После был оргазм, а затем Олег провалился в небытие. Ему казалось, что тьма легла ему на грудь, что она хочет задушить его. У блондина не было сил сопротивляться, он приготовился умереть.

Тьмой была Милана, обессиленно уснувшая прямо на груди здоровяка.