Последнее помилование Перчика, или как все начиналось.
Глава 1.
Сочные одуванчики и плошка земляничных ягод наполнили живот кролика приятной сытостью. На прогулку мама дала сладкий корешок и сказала:
– Веди себя скромно, в лесу не шуми, не забывай здороваться и будь осторожен.
– Хорошо, – беззаботно кивнул кролик, откусил корешок и выскочил из норы.
Зелёная панама в крупных жёлтых горошинах замелькала среди подорожников и лютиков, длинные уши жизнерадостно подпрыгивали, тут и там взлетая над травой.
– Привет, ушастый! – окликнули его с обочины.
– Привет, кузнечик, – поздоровался кролик и поскакал дальше.
– Обокр-р-али! Кар-р-раул! – суматошно махая крыльями, мимо пролетела ворона Гаруля, оглашая лес криками.
«Что-то случилось…», – подумал кролик и свернул с тропы, – невозможно пройти мимо, когда тебе что-то непонятно.
На Ромашковой поляне метался енот Флунтик. Бедняга держался лапами за голову и страдальчески восклицал:
– За что?! Как можно было так со мной поступить?!
Заметив кролика, он перестал бегать, схватил лежащую на пеньке газету и, нервно потрясая листком, ткнул лапой в какую-то статью.
– Украли! Присвоили мой труд, мои заслуги! Здесь нет даже намека на мое имя! – енот устало отбросил газету, присел на скамейку, лапы его безвольно повисли, из глаз выкатилось несколько слезинок, он машинально их смахнул и бросил страдальческий взгляд на кролика.
– Очень вам сочувствую, могу ли я чем-нибудь помочь?
– Да чем же здесь поможешь?! – Флунтик снова схватил газету, скомкал и в сердцах отшвырнул подальше.
Кролик поднял смятые листки и принялся с любопытством просматривать их содержимое. Перевернув страницу, он пошевелил ушами и ухмыльнулся.
– Флунтик, вы зря расстраивались, – здесь есть ваше имя. Оно на другой странице и очень мелко написано.
– Что? Покажи!
Енот взволнованно вскочил и выхватил у кролика газету.
– Где? Не вижу!
– Да вот же, – Крос ткнул в едва заметную строчку под статьей.
Флунтик всмотрелся и растерянно сел.
– Как глупо! Некрасиво получилось. Я не увидел… И Гаруля по всему лесу, наверное, уже разнесла…
– Ничего подобного! Не р-разнесла… – раздалось с ближайшей ветки, – любопытная ворона не удержалась, – желая узнать, чем все завершится, она вернулась.
– С каждым может случиться. Не расстраивайтесь, уважаемый Флунтик! – сказал кролик утешительно.
Енот растерянно закивал, Крос попрощался и поскакал дальше, – ведь он просто прогуливался по лесу.
Тропинка петляла меж кустов жимолости и бузины, ныряла в тенистые осинники, окуналась в заросшие сочной осокой и душистым клевером овраги. Крос подумал, что ему срочно надо запеть песенку и запел:
Я весёлый смелый кролик.
Никого я не боюсь.
Я иду гулять по лесу.
Если мне смешно, смеюсь.
Громче всех пою я песни.
Я быстрее всех бегу.
Потому что, самый храбрый.
Всё умею, всё могу.
И грабитель мне не страшен.
Я злодея не боюсь.
Пусть мне только попадется,
С ним я быстро разберусь.
– Ка–ап. Ой. Кап–кап–кап. Ой–й, – послышалось откуда-то сверху.
«Кто бы это мог быть…?» – подумал кролик, остановился и осмотрелся.
На стволе берёзы сидел Непонятно Кто, очень похожий на пушистый блинчик в оранжевых штанах. Мохнатый, жёлтый, круглый Непонятно Кто моргал пушистыми ресницами и говорил «Ой». Глаза Непонятно Кого походили на два большущих абрикоса. Из абрикосов вытекали прозрачные и звонкие, как льдинки, слёзы.
– Ка–а–ап, – падала слезинка.
– Ой–й,– ойкал Непонятно Кто.
– Привет! Ты кто? – полюбопытствовал кролик.
– Не знаю. Может быть, я солнечный зайчик? Ой–й. Привет!
«Интересно. Разве бывают плачущие солнечные зайчики?» – подумал кролик.
– Зачем ты ойкаешь? – Спросил он вслух.
– Когда ойкаешь, плакать удобнее, ой–й – пояснил зайчик.
– Как тебя зовут?
– Не знаю.
– Тогда я буду звать тебя Ойзи. Ты не против?
– Я не против. Ой–й. А тебя как зовут?
– Я кролик Крос. Хочешь откусить корешок? – И протянул корешок.
– Спасибо. Я не ем корешки. Ой.
– Перестань ойкать, – попросил Крос.
– Не могу, – пожаловался Ойзи и снова ойкнул.
– Тогда перестань плакать. Кстати, а почему ты плачешь? – спохватился кролик.
– Скучно одному.
– А как же я?
Ойзи приподнял правую бровь, палец уткнулся в уголок рта, абрикосы покосились на кролика.
– Пожалуй, ты прав. Можно перестать плакать, – согласился он и перестал плакать.
– Давай дружить! – предложил кролик.
– Давай! – Обрадовался Ойзи. Пока он радовался, из левой абрикосины снова выкатилась слезинка и приготовилась капнуть.
– Ты чего? – встревожился кролик.
– Я не умею дружить, – признался Ойзи.
Крос решительно выставил вперёд лапу, в которой не было корешка, и сказал:
– Больше никаких слёз! Дружить очень просто. Сейчас я тебя научу. Только слезь с дерева, пожалуйста. Мне надоело задирать голову.
Ойзи спрыгнул, приземлился на тоненькие ножки и спросил:
– Теперь удобно?
– Да, в самый раз, – ответил кролик.
– Тогда учи меня дружить.
Кролик сложил лапы за спиной, важно прошелся туда–сюда, посмотрел на небо. Ойзи тоже посмотрел на небо. На всякий случай. Но ничего, кроме облаков не увидел. Тогда он вопросительно глянул на кролика. Крос еще раз прошелся туда–сюда и многозначительно сказал:
– Дружить, это значит вместе играть, гулять по лесу, делиться друг с другом и защищать от врагов. – После этого кролик подумал и добавил, – если они появятся, конечно.
– И всё? – Удивился Ойзи.
– И всё.
– Здорово! Тогда идём гулять?
– Идём!
Крос поскакал по траве, Ойзи перелетал с дерева на дерево, то обгоняя, то пропуская друга вперед. Их звонкий смех далеко разносился во все стороны.
Глава 2.
Крос и Ойзи резвились на солнечной лужайке, когда Ойзи воскликнул, – «Ой–й», – и спрятался под лист лопуха.
– Ты чего…, о–ой…, – кролик нырнул под соседний лопух и подумал:
«Кажется, я сказал «Ой». Интересно, что бы это значило».
– Здравствуйте! – Поздоровался кто–то достаточно громко, чтобы его точно услышали все на поляне.
«Если промолчать, можно показаться невежливыми», – подумал кролик, поэтому он высунулся из–под лопуха и тоже поздоровался:
– Здравствуйте.
На поляне переминался с лапы на лапу волчонок. Глаза серого шарили по траве, хвост приветливо крутился. Увидев кролика, он жизнерадостно объявил:
– Меня Чуки зовут, а как вас зовут, я уже знаю. Я в спасательную команду пришёл записываться. В лесу говорят, вы сотрудников в агентство принимаете.
Кролик так удивился, что осмелел и вылез наружу целиком. Сначала он уставился на посетителя и принялся его рассматривать, от кончика носа до кончика хвоста и в обратную сторону. Потом скосил глаза на лопух, под которым сидел Ойзи. Потом бросил взгляд на небо. Наконец, так и не придумав, что ответить, переспросил:
– Какую, какую команду…?
– Спасательную, – терпеливо повторил волчонок.
– А мы не…, – начал, было, Крос и тут же замолчал, – он сообразил, что болтливая ворона не смогла удержаться, и в лесу узнали об утреннем происшествии.
– Ойзи, вылезай, – сказал он в сторону подозрительно шевелившегося крупного лопуха.
Высунулся Ойзи.
– Кролик, я не ослышался?
– Ты не ослышался.– Но у нас же нет никакой команды. – Ойзи вылез полностью и широко развел руками. Глаза его от удивления сделались совсем круглыми.
Кролик задумался. Бросил взгляд на небо, вспомнил, что это не помогает, вздохнул и сказал:
– Придётся создать.
– Извините, я не понял, так вы меня приняли?
– Да приняли, приняли, – отмахнулся озадаченный кролик, – только у нас даже названия пока нет.
– Ура–а! Я спасатель! – воодушевился волчонок и помчался нарезать круги по поляне.
Крос и Ойзи посмотрели в след мелькающим розовым пяткам, потом посмотрели друг на друга.
– Нужно название, – серьёзно сказал кролик.
– Согласен. Только, где мы его возьмём?
– Давай думать.
Друзья присели на корточки и стали думать. Долго думали, целых две минуты. Они морщили и терли лбы, вскакивали, чтобы походить взад–вперёд, прикладывали лапу к подбородку. Ничто не помогало.
– Не придумывается, – пожаловался Ойзи.
– Надо пересесть на другое место.
Они перебрались под большой лопух, потом думали под кустом боярышника, потом отошли на край поляны и сели под корни старой разлапистой сосны. Всё без толку.
Волчонок давно перестал бегать и с возрастающим интересом наблюдал за передвижениями новых друзей, силясь понять, чем те заняты. Наконец, он не выдержал.
– Вы зачем по всей поляне ходите? Вы что–то ищите?
– Да. Ищем. Название для агентства. Только оно не находится никак, – озабоченный кролик изо всех сил наморщил лоб.
Волчонок тоже наморщил лоб и пробормотал:
– Находка.
– Что ты сказал? – оживился кролик.
– Я сказал «находка».
Кролик вскочил и забегал взад–вперед. Периодически он останавливался, переводил взгляд на небо и говорил:
– Находка. Интересненько. Находка. Очень интересненько. Находка.
Потом, вдруг ка–а–ак закричит:
– Ура–а–а! Я придумал! Мы назовёмся <<Спасательное агентство «Находка»>>.
– Вообще–то, это я придумал, – пробурчал Чуки, но поскольку его никто не услышал, то он как–бы ничего и не сказал.
– Нам нужен офис, – объявил кролик. – У настоящего агентства должен быть офис.
Сказав это, он выжидательно уставился на волчонка. Серый кивнул, старательно наморщил лоб и ничего не сказал. Тогда кролик посмотрел на Ойзи, но тот с крайне сосредоточенным видом считал пролетающие мимо тучки. Не осталось ничего другого, как думать самому. Кролик стал думать.
– Никто не видел объявление, что сдаётся нора или дупло? – Спросил он через некоторое время.
Ойзи подскочил.
– Я видел! У пня висит объявление, что сдаётся дупло. Только оно сдаётся вместе с пнём.
– А чего же ты молчишь? – Возмутился кролик.
– Ничего я не молчу. И ты про пень не говорил, что он нам тоже нужен! – обиделся Ойзи.
– Нам пень не нужен. Совсем. Но где ты видел дупло само по себе? Без пня или дерева?
– Пожалуй, ты прав, − согласился Ойзи и перестал дуться.
– Далеко? – Уточнил Крос.
– Что далеко?
– До пня далеко? – у кролика задергались усы, − он начинал нервничать.
– Я тоже это объявление видел, – вмешался волчонок, − пень на Земляничной поляне стоит.
Обеспокоенный кролик вскочил.
– Пошли скорее, а то вдруг нас опередит кто–нибудь.
Пень оказался действительно большим. Вход в дупло закрывала кривовато сколоченная дверь, сбоку на доске нацарапали объявление:
«Сдаётся дупло для добрых дел», – и ниже, в углу, совсем неразборчиво, – «Обращаться к».
Кролик трижды прочитал надпись на табличке. Сначала про себя, потом два раза вслух.
– Кто такой «к» и где его искать? – обратился он к двери.
– Что ты шумишь! «К» это я! Искать меня не надо, я здесь, – из приоткрывшегося окна выглянул сердитый бурундук Дин.
– Это вы сдаёте дупло? – как можно вежливее поинтересовался кролик.
– Допустим, я, – бурундук раскрыл окно шире и высунулся наружу. – Что с того? Хочу и сдаю.
– Как, что с того? Нам ваше дупло очень нужно.
– Оно вовсе даже не моё! – бурундук замолчал, пожевал губами и начал вынимать из–за щёк жёлуди, складывая их на подоконник. Скоро подоконник оказался завален желудями, щёки бурундука наполовину похудели, и он добавил, − но я его сдаю.
– Это как? – удивились все трое.
– Было не моё. Но! Раз я его нашёл, и оно было ничьим, значит теперь оно моё, и я могу его сдать. Уф–ф, – выдохнул Дин, и устало провёл лапой по лбу. Он не привык вести переговоры.
– А вы точно знаете, что оно было ничьё?
– Я в этом совершенно уверен, – не слишком уверенно сказал бурундук, и принялся засовывать жёлуди обратно за щёки.
Друзья переглянулись.
– Кролик, ты не думаешь, что затея с дуплом может плохо закончиться? – с крайне озабоченным видом спросил волчонок.
– Думаю. Но дупло нам нужно.
– Тогда договаривайся.
– Уважаемый бурундук, вы так и не ответили. Вы сдадите нам дупло?
– А для чего оно вам?
– Под агентство по поиску пропавших животных.
Ойзи начал слегка подпрыгивать, толкаться в бок и зашептал:
– И вещей. Скажи еще, что вещей тоже. На всякий случай.
– И вещей тоже. На всякий случай.
– Не надо было говорить «на всякий случай»!
– Поздно. Я уже сказал, – сердито прошептал кролик и вопросительно уставился на бурундука.
– Подождите, – проворчал Дин и скрылся. Окно захлопнулось,
в дупле что–то громко зашуршало и забумкало. Прошло несколько мгновений. Бурундук боком, очень странно стал просачиваться наружу через дверь. Выглядело так, словно сзади его кто–то пихает, а он изо всех сил сопротивляется. Друзья удивлённо наблюдали за его действиями.
Наконец, бурундук вылез, попытался закрыть дверь, но оттуда посыпались желуди и орехи, − дупло оказалось завалено ими до самого верха.
«Интересно, как он там пролез?» – подумал кролик.
– Кажется, нам предстоит немного поработать…, – пробормотали Чуки и Ойзи.
Остаток дня ушёл на то, чтобы перетащить содержимое дупла в нору неподалёку, и обустроиться в освобождённом помещении. Первым делом переписали табличку.
Теперь она гласила: Агентство <<НАХОДКА>>.
Над табличкой долго спорили. Ойзи настаивал, чтобы обязательно указали весь перечень предлагаемых услуг. Рассудительный кролик убеждал, что весь перечень не влезет. Волчонок с ним согласился. Сошлись на том, что если написать <<Агентство НАХОДКА>>, все и так всё поймут. А кто не поймёт, тот слишком бестолковый, и с ним лучше не связываться.
Из найденного в лесу ящика получился стол для директора. Из маленьких пеньков соорудили стулья. У запасливого бурундука нашлось много всяких ненужных ему нужностей, с которыми он охотно расстался. Лупы большая и маленькая, игрушечный бинокль, прогулочная трость, толстая верёвка, ведро и лопата, шторка на окно, шляпа, коврик, чтобы положить у входа, и даже пишущая машинка. Правда, там не хватало половины клавиш, зато на столе она смотрелась очень солидно. Забрали всё, а бурундука пригласили в агентство завхозом. Он важно надул и без того пухлые щёки и согласился. Осталось решить главный вопрос, кого назначить директором.
– Давайте голосовать, – предложил сообразительный Крос. – Кто за то, чтобы директором назначить кролика? – И поднял лапу.
Ойзи тоже поднял ладошку, он привык соглашаться с кроликом. Потом догадался, что соглашаться не обязательно, но опустить лапу показалось неудобным. Волчонок посмотрел на них и проголосовал, как все. Ему показалось нескромным не поддержать друзей.
– Принято единогласно, – торжественно объявил кролик и сел за стол.
– Поздравляю тебя, кролик, с важной должностью! – искренне поздравил друга Ойзи и пожал ему лапу.
– Поздравляю! – поддержал волчонок. – Из тебя получится, – договорить он не успел, – в дверь постучали.
– Входите, открыто, – воскликнули все трое и привскочили.
Глава 3.
В открывшуюся дверь вошла лиса. Она так плохо выглядела, что казалось, в комнату вместе с ней прокралась беда. Места, вдруг стало меньше, свет померк.
Кролик выскочил из–за стола, засуетился.
– Сюда присаживайтесь, – он растерянно осмотрелся и предложил свой собственный стул. – «Растяпы. Про место для посетителей забыли». – Что у вас случилось, бабушка Фази?
Старая, известная на весь лес своей хитростью лиса тяжело опустилась на сиденье. Горестно согбенная спина немного распрямилась, тревожные глаза растерянно моргали, лапы подрагивали, она осмотрелась.
Чуки вскочил со стула и озабоченно забегал взад–вперед, непонятно зачем хватая со стола то лупу, то бинокль. Ойзи подался вперед, увлажнившиеся абрикосины распахнулись на пол лица. Он, не отрываясь, смотрел на несчастную Фази, переживательно пыхтел, и казалось, сейчас скажет своё коронное «Ой–й».
Фази вздохнула. Потом еще раз вздохнула. Когда она вздохнула третий раз, кролик не выдержал.
– Бабушка Фази, вас кто–то обидел?
– Внук. Перчик. Он застрял.
– Где застрял?
– В стене курятника в деревне, где же ещё.
– Так вы знаете, где он? Его не надо искать?
– Его надо спасать! – лиса сложила лапы перед грудью и умоляюще посмотрела на кролика.
Друзья переглянулись.
«У нас агентство по поиску, а Перчик не терялся. Что застрял в курятнике, не новость. Он постоянно вляпывается в плохие истории, когда–то это должно было плохо закончиться».
Лиса догадалась, о чём они думают. Лисёнок действительно имел дурную репутацию и несносный характер. Но он был её единственным внуком, лиса любила такого, какой есть.
Рот старой Фази скорбно изогнулся, уголки опустились, нижняя губа задрожала, из глаз покатились слёзы.
– Ой–й! – Ойзи прикрыл рот ладошкой, в уголке правого глаза блеснуло, вид у него был несчастней некуда.
«Не, ну так дело не пойдёт. Так нельзя работать!» – Крос присел на край стола.
В Ойзи полетел укоризненный взгляд, потом кролик посмотрел на беспокойно снующего Чуки, и принял первое директорское решение.
– Мы возьмёмся за ваше дело, – сказал он твёрдо.
Фази встрепенулась, Чуки перестал метаться по комнате, Ойзи счастливо улыбнулся. В комнате снова стало светло и просторно.
– Выходим на дело прямо сейчас. Чуки, возьми веревку. Ойзи, ты прихвати лопату, может понадобиться. Бабушка Фази, вы идите домой, ждите внука.
Отдав все необходимые распоряжения, кролик взял трость, нацепил шляпу, распахнул дверь и выскочил наружу.
Деревня начиналась от края леса. Курятник прилепился к забору. Стена, из которой торчала огненно рыжая попа, смотрела на лес. Вблизи стало понятно, что случилось. Лис сделал подкоп, но не рассчитал размеры и застрял.
На заборе с крайне воинственным видом восседал петух. Периодически глава курятника слетал вниз и от души тюкал в рыжую задницу клювом.
– Ай–й! Бо–ольно! Я больше не буду! Ай–йя–й! – неслось из курятника.
Перчик пытался отмахиваться, изо всех сил крутил хвостом, но петух был ловчее. Друзья как раз подошли к забору, когда петух в очередной раз совершил акт возмездия. Вокруг хлопотали, кудахтали, суетились возмущенные куры. Два десятка гневных глаз уставились на Кроса, Чуки и Ойзи. Куры начали медленно наступать, петух нарезал круги вокруг образовавшейся толпы, Перчик получил передышку и то подвывал, то тихо поскуливал.
– Подождите, подождите! – кролик выступил вперед, картинно оперся на трость, снял шляпу и поклонился. Куры приостановили продвижение, петух вернулся на забор и задумчиво поглядывал на пытающуюся вырваться из дощатых тисков попу.
Ойзи восхищенно наблюдал за действиями друга.
«Прирожденный директор! Какой талант к переговорам!»
Волчонок воспользовался общей неразберихой и подобрался ближе к жертве сарая.
– Перчик, не скули. Помощь пришла. Сейчас попробуем договориться, тогда вытаскивать начнем.
Рыжий хвост закрутился так, что казалось, мог оторваться. Скулёж и вой прекратились.
– Уважаемые Куры, многоуважаемый господин Петух, мы официальные представители спасательного агентства «Находка». К нам обратилась с просьбой о помощи бабушка Фази. Вы все хорошо её знаете.
Здесь куры активно закивали. Петух выступил вперед, поднял лапу, растопырил правое крыло, независимо потянулся и важно изрёк:
– Бабушку Фази мы знаем, но с её внуком мы знакомы куда ближе, и очень хотели бы не видеть его больше никогда. Если мы его отпустим, откуда нам знать, что он сюда больше не придёт? – петух скосил глаза на тревожно замерший хвост, не удержался и снова клюнул бедного Перчика.
Тот взвыл:
– Клянусь, никогда! Обещаю! Честное лисье! Ни разу меня больше не увидите! Отпустите!
Куры залопотали, загалдели.
– Отпускай его, Петушон! Фази пожалей. У тебя тоже внуки есть, тоже лезут повсюду…
Петух распушился, крылья расправил, грудь выпятил, оглушительное «кукареку–у–у» разнеслось по округе.
– Я, Петушон третий Великий от имени всех курятников нашей деревни отпускаю тебя, Перчик в последний распоследний раз. – Потом распорядился, – куры, копайте с боков, – и принялся энергично отгребать землю от помилованной рыжей задницы.
Закипела работа. Чуки орудовал лопатой, расширяя подкоп, куры помогали, Крос с помощью трости пытался раздвинуть доски. Ойзи залез в курятник и выталкивал застрявшего лисёнка наружу, одновременно подбадривая. Перчик пыхтел, охал, сопел, всхлипывал, из хитрых и несчастных глаз катились искренние, горячие слёзы.
– Я, правда! Честное лисячье! Никогда больше…!
Доски зашатались.
– П–пу–ух!
Перчик вылетел наружу, за рыжую шею крепко держался Ойзи.
– Ура–а–а! – многоголосо пронеслось над лесом.
– Кукаре–е–е–кууу! – победно прокричал петух.