- -
- 100%
- +
– Надеюсь, ты все слышала, моя девочка, – произнес он громко и четко, обращаясь уже к Айлин. – Запомни этот урок. Никто здесь не поможет тебе. Никто не осмелится. Эта дверь откроется только когда я этого захочу. И ни минутой раньше.
– Иди. И займись настоящей работой.Он повернулся и холодным взглядом окинул Алессандро.
Алессандро, не говоря ни слова, быстро зашагал прочь по коридору, по спине которого струился холодный пот. За его спиной в комнате снова раздался приглушенный всхлип, на этот раз полный окончательного, беспросветного отчаяния. Винченцо остался стоять у двери, слушая этот звук, словно наслаждаясь музыкой.
Щелчок ключа в замке прозвучал для Айлин как спусковой крючок. Все ее отчаяние, вся накопившаяся ярость и унижение слились в единый, слепой порыв. Она отскочила от двери, сердце колотилось так, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.
Дверь открылась. На пороге, залитый светом из коридора, стоял Винченцо. Его фигура, как всегда, была воплощением бесстрастного контроля. Он ожидал увидеть сломленную, рыдающую в углу девушку. Он был готов к ненависти, к мольбам, к ледяному молчанию.
Но он не ожидал урагана.
С тихим, звериным рычанием Айлин бросилась на него. Ее кулаки, маленькие и сжатые, с силой, рожденной чистым адреналином, обрушились на его грудь, плечи. Один удар даже пришелся по его щеке, заставив голову чуть откинуться назад. Это не было больно. Но это было… немыслимо.
Винченцо, человек, чье тело всегда было подчинено железной воле, на миг потерял равновесие и отшатнулся. Его спина ударилась о косяк двери. В его глазах, впервые за долгие годы, мелькнуло нечто большее, чем холодный расчет – шок. Мгновенная, животная растерянность перед этой вспышкой дикого, неподконтрольного гнева.
Этого мгновения ей хватило. Проскочив под его рукой, Айлин вырвалась в коридор. Ее босые ноги едва касались холодного мрамора. Она не думала, не видела ничего вокруг. Ее вела лишь одна мысль – бежать!
Она кинулась к лестнице, слетая вниз по широким мраморным ступеням, хватаясь за перила, чтобы не упасть. Сердце колотилось в висках, в ушах стоял оглушительный звон. Она достигла первого этажа, ее взгляд метнулся по огромному холлу в поисках выхода.
И тут она увидела его. Алессандро. Он стоял у массивной входной двери, только что вернувшись или собиравшийся выйти. Его глаза расширились от изумления при виде ее – дикой, растрепанной, с глазами полными ужаса и решимости.
Они замерли, смотря друг на друга. В ее взгляде – мольба, отчаянная надежда. В его – шок и мгновенная внутренняя борьба. Он видел ее несколько часов назад гордой, потом сломленной, а теперь – вновь яростной, бегущей. Он слышал слова Винса. «Никто не осмелится».
И в этот миг с верхнего этажа донесся ледяной, исполненный абсолютной власти голос, не оставляющий места для сомнений:
– Алессандро. Останови ее.
Приказ прозвучал как удар хлыста. Напряжение в позе Алессандро разрешилось. Его лицо снова стало маской солдата. Он сделал шаг вперед, перекрывая ей путь к свободе.
Надежда в глазах Айлин погасла, сменившись горьким осознанием предательства. Он был одним из них. Все они были одним целым.
Она отпрянула назад, озираясь в поисках другого выхода, другого шанса, но понимая, что это конец. Ее короткий, отчаянный бунт был подавлен, даже не успев начаться.
Винченцо спускался по лестнице не спеша. Каждый его шаг отдавался в полной тишине холла гулким эхом. Его лицо было непроницаемой маской, но в глазах бушевала настоящая буря. Шок от ее нападения сменился леденящей яростью. Никто, никто не смел поднимать на него руку. Никто не смел бросать ему вызов в его же доме.
Он подошел к Айлин, которая стояла, прижавшись к стене, как загнанный зверь. Ее грудь вздымалась от частого дыхания, в глазах читался и страх, и ожесточение. Он вознамерился преподать ей урок, который она запомнит навсегда.
Его рука резко взметнулась вверх для удара. Воздух свистнул. Айлин инстинктивно зажмурилась, втянув голову в плечи.
– Винс!
Голос Алессандро прозвучал резко, почти приказно. Он сделал шаг вперед, его собственное лицо было напряжено.
Винченцо замер, его рука все еще была занесена. Он медленно, очень медленно повернул голову в сторону своего подчиненного. В его взгляде читалось неподдельное изумление и нарастающая опасность.
–Ты переходишь черту, Алессандро.
– Не надо, – тише, но все так же твердо произнес Алессандро. Он видел, к чему это может привести. Один удар – и хрупкая грань, отделяющая «перевоспитание» от откровенного варварства, будет уничтожена. Он видел безумие в глазах Винса и понимал – тот не рассчитает силу. – Она… она не стоит того. Это уже не наказание. Это… – он не нашел нужного слова.
Глаза Винченцо сузились. Он смотрел то на Алессандро, то на Айлин, которая, дрожа, наблюдала за этой немой сценой, понимая, что решается что-то важное. В воздухе висело напряженное молчание.
Наконец, Винс медленно опустил руку. Он не отступил из-за жалости. Он отступил, потому что внезапный вызов Алессандро был для него в данный момент важнее, чем наказание девушки. Это был вопрос власти и субординации.
Он наклонился к Айлин так близко, что она почувствовала его дыхание.
– Ты считаешь это победой? – прошипел он так тихо, что услышала только она. – Это была отсрочка. Ничего более.
Выпрямившись, он холодно кивнул Алессандро.
– Отведи ее назад. И чтобы это больше не повторялось.
Повернувшись, он снова поднялся по лестнице, демонстрируя, что инцидент исчерпан. Но Айлин, глядя ему вслед, понимала – ничего не закончилось. Она увидела в его глазах нечто новое. Не просто холодный интерес, а личную, почти одержимую заинтересованность. Ее бунт не сломал его. Он сделал игру для него только интереснее. И цена ее следующего проступка будет неизмеримо выше.