Взыскание задолженности с юридических лиц

Глава 10. ОСОБЕННОСТИ ОБРАЩЕНИЯ ВЗЫСКАНИЯ НА ИМУЩЕСТВО ДОЛЖНИКА-ОРГАНИЗАЦИИ

Комментарий к главе 10.

1. Наряду с физическими лицами и публично-правовыми образованиями юридические лица являются участниками правоотношений по вопросу принудительного исполнения требований, содержащихся в исполнительных документах (ст. 49 Федерального закона от 02.10.2007 №229-ФЗ «Об исполнительном производстве» (далее – Закон об исполнительном производстве).

Как качественно специфический субъект права юридическое лицо обладает своими имманентно ему присущими особенностями, вытекающими из его правовой природы. Данные особенности конструкции юридического лица обуславливают и те правовые и методологические нюансы, которые должны учитываться в правоотношениях по принудительному исполнению исполнительного документа.

Эти же особенности послужили основной для формирования правовых норм, включенных в гл. 10 Закона об исполнительном производстве.

Для общего понимания сути данных особенностей и их влияния на отношения, возникающие в ходе исполнительного производства, следует рассмотреть саму сущность юридического лица как особенного субъекта правоотношений.

Юридическим лицом признается организация, которая имеет обособленное имущество и отвечает им по своим обязательствам, может от своего имени приобретать и осуществлять гражданские права и нести гражданские обязанности, быть истцом и ответчиком в суде.

Гражданское законодательство в определении понятия юридического лица (ч. 1 ст. 48 ГК РФ) указывает лишь на его признаки, которые не только не раскрывают сущности организации, но и сами по себе, вне сферы их общественного проявления не позволяют проникнуть в суть дела.

Юридическое лицо создаётся, главным образом, для участия индивидов в экономических отношениях. Именно поэтому правовой статус юридического лица определен в отрасли законодательства, регулирующей имущественные, экономические отношения (гражданском законодательстве).

Посредством указанного субстрата физическое лицо (или группа физических лиц), стоящее за организацией, вступают с другими лицами в экономические отношения. Поэтому, как и сущность человека, которая проявляется лишь в общественных отношениях1, так и сущность юридического лица проявляется лишь во взаимодействии с другими субъектами в рамках общества.

Участие в производственных отношениях, тем более в рамках капиталистической экономической формации, основой в которой является производство и обращение товаров, предполагает не только получение прибыли, но и имущественную ответственность за принятые на себя и не исполненные обязательства. В свою очередь ответственность по принятым на себя обязательствам предполагает, в случае их неисполнения, возможность принудительного обращения взыскания на принадлежащее участнику обязательства имущество.

Указанное обуславливает, что с одной стороны для того, чтобы иметь наибольшую прибыль участник экономических отношений должен брать на себя значительный объём обязательств (объём суммы принятых на себя обязательств прямо пропорционален объёму прибыли), а с другой стороны, он же должен снизить риск ответственности за их неисполнение (или исключить вовсе).

И именно как такой способ участия в обязательствах при ограничении риска имущественной ответственности и существует в настоящее время правовая конструкция юридического лица.

Как субъект права юридическое лицо формально не действует от имени и в интересах какого – либо конкретного физического лица, оно принимает обязательства от своего имени и в отношении себя. В силу чего, учредитель (участник) юридического лица или собственник его имущества не отвечает по обязательствам юридического лица (ч. 2 ст. 56 ГК РФ). Имущественную ответственность за принятые юридическим лицом обязательства не несут не только учредители (участники), но и исполнительные органы организации (генеральный директор, председатель и т.д.).

К указанным лицам по обязательствам организации не могут быть применены меры ни имущественного (арест и реализация имущества, принадлежащего учредителям (участникам), руководителю организации) ни личного (учредители (участники) организации, а также должностные лица юридического лица не могут быть ограничены в праве выезда за пределы Российской Федерации или в пользовании специальным правом) воздействия. В постановлении от 17.11.2015 № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства» Верховный Суд РФ специально подчеркнул, что временное ограничение на выезд из Российской Федерации не может быть установлено в отношении руководителя, работников должника-организации.

Таким образом, людской субстрат, воле которого фактически подчинены действия юридического лица, юридически не несёт ответственности за действия организации, совершаемые во исполнение его решений, и формально отделен от юридического лица как такового.

Указанное в свою очередь порождает тот факт, что в настоящее время для российской правовой действительности типичны «компании одного лица». Такие компании не имеют коллектива в виде участников юридического лица, в них может не быть коллектива в виде наемных работников, при этом они пользуются всеми преимуществами юридического лица, главное из которых – ограничение его ответственности по своим обязательствам всем принадлежащим ему имуществом2.

Из этого также следует вывод о том, что юридическое лицо, как субъект правовых отношений, в том числе отношений по принудительному исполнению исполнительных документов, не тождественен и полностью имущественно отделён от участвующих в нём и руководимых им физических лиц. Иными словами юридическое лицо есть нечто противоположное физическому лицу.

Но если физические лица, выражающие волю организации, исключены из конструкции юридического лица как субъекта правоотношений, то в наличности, исходя из признаков, определённых в ч. 1 ст. 48 ГК РФ, остаётся лишь некий набор имущества, обособленного от имущества иных лиц.

Юридическое лицо как субъект права, по сути, представляет собой не что иное, как особый способ организации хозяйственной деятельности, заключающийся в обособлении, персонификации имущества, т.е. в наделении законом обособленного учредителями имущества качествами персоны (субъекта)3.

Фактически именно это обособленное имущество и наделяется признаками субъекта правоотношений, приравнивается к действительным, живым участникам общественных отношений – физическим лицам, людям.

Таким образом, как справедливо и совершенно верно отмечает Е.В. Богданов, основой учения о юридическом лице до настоящего времени в российской юридической науке является антропоморфизм, т.е. очеловечивание не человека, представляющее собой мировоззрение людей самых ранних стадий своего исторического развития. Вместе с тем, в действительности только человек может быть субъектом права. Юридическое лицо – лишь инструмент прикрытия интересов людей и прежде всего ответственности тех, кто оперирует данным механизмом в условиях гражданского оборота4.

Обособление имущества организации при её создании осуществляется путём его внесения в состав уставного (складочного) капитала, минимальный денежный размер которого устанавливается законодательством.

Имущество, которым наделяется юридическое лицо при его создании, формирует его уставный (складочный) капитал.

Одной из основных функций, которую выполняет уставный (складочный) капитал, является гарантийная функция (см., например, ч. 1 ст. 14 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»).

Как неоднократно подчеркивалось правоприменительными органами, гарантийную функцию по выполнению обязательств организации перед третьими лицами осуществляет уставный (складочный) капитал, который определяет минимальный размер имущества юридического лица, гарантирующего интересы его кредиторов, и не может быть менее размера, предусмотренного законом5. Именно он должен составлять тот реальный экономический базис наличного имущества, за счёт обращения взыскания на которое возможно обеспечить удовлетворение требований взыскателя (кредитора).

Гражданское законодательство предусматривает виды имущества, которые могут быть внесены в качестве вклада в уставной (складочный) капитал, его минимальный размер, а также порядок внесения имущества в уставной (складочный) капитал.

Однако при государственной регистрации юридического лица (а также последующих изменений, вносимых в Единый государственный реестр юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ)) Федеральный закон от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» не предусматривает необходимости проверки со стороны регистрирующего органа фактического наличия, состояния и стоимости имущества внесённого в уставный (складочный) капитал. Такого основания для отказа в государственной регистрации юридического лица, как фактическое отсутствие имущества, внесённого в качестве вклада в уставной (складочный) капитал либо его не ликвидность, законодательство не предусматривает.

Тем самым, законодательством создаётся обширная возможность для злоупотреблений (которой активно пользуются на практике), путём внесения в уставный (складочный) капитал неликвидного имущества либо внесения имущества только по документам, без его фактической передачи организации, а имущественный «гарантийный фонд», которым по своей сути является уставный (складочный) капитал, превращается в набор цифр в бухгалтерской отчетности и учредительных документах.

Законодательство об исполнительном производстве, в том числе его специальные нормы, касающиеся вопросов обращения взыскания на имущество должника – организации (ст. 74, гл. 10 Закона об исполнительном производстве), не предусматривают возможность обращения взыскания на уставный (складочный) капитал должника – организации как таковой по её же обязательствам6.

Указанное является закономерным, поскольку, во – первых, как таковой по отношению к самой организации уставный (складочный) капитал является лишь денежным выражением стоимости имущества, внесённого учредителями (участниками) юридического лица для ведения совместных дел; он характеризует лишь стоимость имущества сам, по отношению к организации, не являясь таковым.

А, во – вторых, как верно отметил С. Савельев, уставный капитал в его правовом понимании не относится ни к денежным средствам, ни к имуществу организации-должника, на которое судебный пристав-исполнитель может обратить взыскание. Полученные от учредителя средства или имущество в счет оплаты уставного капитала юридическое лицо вправе использовать для осуществления своей хозяйственной деятельности (закупать оборудование и материалы, осуществлять выплату заработной платы и т.д.). Тем самым уставный капитал общества представляет собой лишь набор цифр, отраженных в бухгалтерском балансе организации, он указывает лишь на то, сколько денежных средств было внесено учредителями при образовании организации7.

Кроме того, после внесения имущества в уставный (складочный) капитал юридического лица оно не обособляется от иного имущества организации; такое имущество не обладает никаким иммунитетом, в том числе от возможности его отчуждения по воле исполнительного органа организации, оно наравне с иным имуществом участвует в гражданском обороте и может быть отчуждено в любое время. Поэтому, даже наличие внесённого ликвидного имущества в уставный (складочный) капитал юридического лица при его государственной регистрации совершенно не гарантирует того, что после такой регистрации оно будет отчуждено в пользу третьих лиц.

Фактически изложенное обозначает, что даже имущественный субстрат, образующий основу конструкции организации, при отсутствии каких-либо действенных правовых гарантий, обеспечивающих реальность и наличность такого имущества, сводит юридическое лицо к фиктивному образованию.

Фиктивная (и по сути не гарантирующая интересов кредиторов (взыскателей)) сущность конструкции юридического лица подтверждается данными ФНС России о количестве юридических лиц, исключаемых из ЕГРЮЛ в связи с признанием его недействующим (ст. 64.2 ГК РФ)8.

Как уже было указано выше имущественная ответственность по обязательствам учредителей (участников) юридического лица и самого юридического лица разграничены. Они не отвечают по обязательствам друг друга.

Это означает, что несмотря на определяющее влияние учредителей (участников) на формирование воли юридического лица по вступлению в обязательственные правоотношения, определению их объёма, а также по дальнейшему их исполнению (не исполнению), последние несут риск исключительно в объёме внесённого ими имущества в уставной (складочный) капитал.

По общему правилу личная имущественная ответственность учредителей (участников) по долгам юридического лица исключена.

Однако, для некоторых организационно – правовых форм юридических лиц из указанного общего правила предусмотрены исключения.

В частности, субсидиарную (дополнительную) ответственность по обязательствам юридического лица несут участники полного товарищества (ч. 1 ст. 75 ГК РФ) и полные товарищи в товариществе на вере (ст. 82 ГК РФ), члены крестьянского (фермерского) хозяйства, созданного в качестве юридического лица (ст. 86.1 ГК РФ), члены производственного кооператива (ч. 2 ст. 106.1 ГК РФ) и некоторые иные.

Однако именно из за этого обстоятельства (повышенной имущественной ответственности участников юридического лица) подобные формы юридических лиц не нашли своего широкого практического применения.

Но и наличие положений о субсидиарной ответственности участников (учредителей) юридических лиц отдельных организационно – правовых форм не влечёт возможность автоматического обращения взыскания на имущество последних в рамках процесса принудительного исполнения судебного акта или акта иного уполномоченного органа.

Согласно ч. 2 ст. 74 Закона об исполнительном производстве, при недостаточности у полного товарищества, товарищества на вере (коммандитного товарищества), крестьянского (фермерского) хозяйства, производственного кооператива (артели), потребительского кооператива, ассоциации (союза) имущества для исполнения содержащихся в исполнительном документе требований взыскание на имущество участников полного товарищества, товарищества на вере (коммандитного товарищества), членов крестьянского (фермерского) хозяйства, производственного кооператива (артели), потребительского кооператива, ассоциации (союза) обращается на основании судебного акта.

Таким образом, для того, чтобы обратить взыскание на имущество участников (учредителей) указанных форм юридических лиц требуется:

–установить факт отсутствия у юридического лица имущества, за счет которого могут быть исполнены требования исполнительного документа;

–доказать в суде указанный факт и получить соответствующий судебный акт об обращении взыскания на имущество.

Вместе с тем, такая процедура представляется громоздкой и неэффективной, поскольку уже на стадии ведения исполнительного производства в отношении должника – организации, её учредитель (участник) имеет достаточное количество времени для того, чтобы избавится от имеющегося у него имущества, на которое в последующем возможно обратить взыскание.

Положения законодательства об исполнительном производстве, связанные с особенностями обращения взыскания на имущество юридического лица, распространяются и на объединения граждан, не являющиеся юридическим лицом (ч. 1 ст. 49 Закона об исполнительном производстве).

С учётом изложенных особенностей конструкции юридического лица, а также положений гражданского законодательства, законодательства об исполнительном производстве о его имущественной ответственности можно определить общий алгоритм принудительного исполнения, характерный для должников указанной категории.

2. Алгоритм принудительного исполнения исполнительного документа имущественного характера (о взыскании денежных средств) в отношении должника – организации состоит из следующих этапов.

I. Возбуждение исполнительного производства. При решении вопроса о возбуждении исполнительного производства на основании поступившего исполнительного документа судебный пристав-исполнитель проверяет:

–наличие заявления взыскателя или его представителя (за исключением случаев, когда исполнительный документ направлен для исполнения органом его выдавшим), а также наличие оригинала исполнительного документа;

–соответствие предъявленного исполнительного документа требованиям, предусмотренным ст. 13 Закона об исполнительном производстве, в том числе, наличие в исполнительном документе (а не в заявлении о возбуждении исполнительного производства или иных прилагаемых документах) таких обязательных сведений о должнике-организации, как наименование и адрес юридического лица, указанные в Едином государственном реестре юридических лиц, фактический адрес (если он известен), идентификационный номер налогоплательщика, основной государственный регистрационный номер;

–наличие у представителя взыскателя оригинала документа, удостоверяющего его полномочия на предъявление исполнительного документа, а также на наличие в этом документе соответствующих специальных полномочий (п. 1 ч. 3 ст. 57 Закона об исполнительном производстве).

Также следует учитывать, что если представитель взыскателя указывает в заявлении о возбуждении исполнительного производства о необходимости перечисления взысканных денежных средств на его (а не взыскателя) счет, то в документе, удостоверяющем полномочия представителя помимо специально оговоренного права на получение присужденных денежных средств должны быть указаны реквизиты счета, на который следует средства перечислять (Определение Верховного Суда РФ от 15.05.2017 № 305-КГ17-5508 по делу № А40-142145/2016);

–факт предъявления исполнительного документа по месту совершения исполнительных действий, определенному ст. 33 Закона об исполнительном производстве;

–соблюдение сроков предъявления исполнительного документа, установленных ст. 21 Закона об исполнительном производстве;

–отсутствие иных оснований для отказа в возбуждении исполнительного производства, предусмотренных ст. 31 Закона об исполнительном производстве.

Кроме того, по отдельным видам исполнительных документов, должниками по которым являются юридические лица (исполнительная надпись нотариуса, судебный приказ, нотариально удостоверенное медитативное соглашение, удостоверение комиссии по трудовым спорам), следует провести ряд действий по проверке подлинности исполнительного документа, а также по проверке отсутствия фактов неправомерных действий, связанных с обналичиванием денежных средств.

В постановлении о возбуждении исполнительного производства судебный пристав-исполнитель:

–устанавливает срок для добровольного исполнения требований, содержащихся в исполнительном документе;

–предупреждает о последствиях неисполнения исполнительного документа в срок для добровольного исполнения, в том числе о возможности применения санкции в виде исполнительского сбора, а также о возможности применения мер принудительного исполнения;

–предупреждает руководителя должника-организации об уголовной ответственности, предусмотренной ч. 2 ст. 315 Уголовного кодекса Российской Федерации за неисполнение судебного акта, а равно воспрепятствование его исполнению, если исполнительный документ, на основании которого возбуждено исполнительное производство, выдан судом.

Для применения дальнейших мер принудительного исполнения принципиальное значение имеет надлежащее уведомление должника-организации о возбуждении исполнительного производства.

Должник считается надлежащим образом уведомленным с момента:

–получения постановления о возбуждении исполнительного производства нарочно или почтовой связью.

Процессуальный документ, адресованный организации, вручаются её работнику, который расписывается в получении документа на уведомлении о вручении с указанием своих фамилии, инициалов и должности (ч. 1 ст. 27 Закона об исполнительном производстве). Законодательство об исполнительном производстве не указывает на должность или статус работника должника-организации, уполномоченного на получение данной корреспонденции. Вместе с тем, полномочия работника, получающего корреспонденцию, должны быть удостоверены надлежащим образом.

В судебной практике рассматривались споры, связанные с вручением уведомлений работникам организации, находящимся в отпуске. Так, отказывая в удовлетворении требования о признании незаконным постановления о взыскании исполнительского сбора суд указал, что нахождение получившего корреспонденцию сотрудника в момент её получения в ежегодном оплачиваемом отпуске не имеет правового значения, поскольку из обстановки, при которой постановление судебного пристава было вручено представителю организации (нахождение работника в офисе организации и его согласие на получение корреспонденции), однозначно следовало, что корреспонденция вручена уполномоченному лицу организации (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 06.12.2012 по делу № А43-35194/2011);

–либо доставки извещения о размещении информации о возбуждении исполнительного производства в банке данных, отправленного посредством передачи короткого текстового сообщения по сети подвижной радиотелефонной связи,

–либо доставки постановления о возбуждении исполнительного производства, вынесенного в форме электронного документа и направленного адресату, в том числе в его единый личный кабинет на Едином портале государственных и муниципальных услуг.

При регистрации исполнительного документа программный комплекс АИС ФССП России запрашивает стороны исполнительного производства (должника и взыскателя) о согласии на получение уведомлений в электронном виде в единый личный кабинет на Едином портале государственных и муниципальных услуг.

Порядок уведомления сторон указанным способом регламентирован Правилами направления с использованием информационно-телекоммуникационных сетей извещения в форме электронного документа, подписанного судебным приставом-исполнителем усиленной квалифицированной электронной подписью, при соблюдении которых лицо, участвующее в исполнительном производстве, считается извещенным, утв. Постановлением Правительства РФ от 29.06.2016 № 606.

Согласно указанным Правилам (п. 3) извещение, в том числе постановление о возбуждении исполнительного производства, считается доставленным с момента, когда лицо, участвующее в исполнительном производстве, входило на единый портал с использованием единой системы идентификации и аутентификации. При этом уведомление о факте доставки передается в Федеральную службу судебных приставов для принятия судебным приставом-исполнителем решений по исполнительному производству.

В случае если в течение 15 дней со дня размещения извещения в личном кабинете лицо, участвующее в исполнительном производстве, не осуществляло вход на единый портал с использованием единой системы идентификации и аутентификации, а также в случае отказа лица, участвующего в исполнительном производстве, от получения извещений посредством единого портала, извещение считается недоставленным и судебный пристав-исполнитель выбирает иной предусмотренный законодательством Российской Федерации способ направления извещения лицу, участвующему в исполнительном производстве.

Проверить поступление от должника (взыскателя) уведомления о согласии на получение сведений по исполнительному производству в ЕПГУ возможно во вкладке «1.Исполнительное производство», строке «Согласие должника на получение уведомлений в ЛК ЕПГУ».

Успешно доставленная в личный кабинет копия документа имеет статус «Отправлено в ЛК ЕПГУ». При входе пользователя в личный кабинет ЕПГУ и прочтении уведомления копия имеет статус «Доставлено».

Кроме того, должник считается уведомленным о возбуждении исполнительного производства, если:

–должник отказался от получения данного документа;

–несмотря на получение почтового извещения, должник не явился за почтовым отправлением, направленными по его адресу;

–процессуальный документ направлен по последнему известному месту нахождения должника, или по адресу, сообщенному им в письменной форме судебному приставу-исполнителю для уведомления данного лица (в том числе по адресу электронной почты), или постановление направлено иным способом, указанным таким лицом, однако лицо направленное постановление не получило.

Следует отметить, что до истечения срока для добровольного исполнения не допускается применение мер принудительного исполнения (ч. 2 ст. 68 Закона об исполнительном производстве). Однако в течение данного срока не исключена возможность совершения исполнительных действий.