Сборник рассказов, где каждая глава – отдельная история. Изложение ведется от первого лица. Девушка, которая наследовала дар ведуньи, но физик по образованию, описывает странные с точки зрения окружающих события, которым пытается найти логическое, научное объяснение. Ведунья ведет обычный образ жизни, работает, знакомится с людьми. Самая яркая и объемная история книги рассказывает про командировку в город Саратов. Содержание рассказов основано на реальных событиях, но совпадение героев рассказов с реальными людьми – случайность.
Посвящается всем моим читателям.
Рассказы ведутся от имени современной ведуньи, которая не может и не должна использовать свои способности ради корысти или во зло. Она старается предупредить о возможной беде, если ее можно предотвратить и пытается жить обычной жизнью, но это не всегда удается.
Всем силы и добра!
Глава 1 Домовой
Мое детство прошло в четком осознании, что существует какой-то невидимый мне мир, невидимые мне существа, которые каким-то непонятным путем способны контактировать с видимым, понятным и привычным мне миром. Я была слишком мала, чтобы "подбивать" какую-либо философскую базу под происходящие события, при этом я четко осознавала, что это мне не кажется, не мерещится, что доказывается вполне видимыми и реальными последствиями действий невидимых мне существ.
Самым первым таким существом, с которым мне пришлось столкнуться очень рано, сколько себя помню, так скажем была сущность, которую привыкла называть домовым. Нет, мои родители не увлекались ни мистикой, ни изотерикой, это были вполне обычные люди, практичные и здравомыслящие. Они посмеивались над соседкой, что любила подкладывать нам под дверь всякие гадости, сыпала соль, а однажды и вовсе обнаружила у себя на балконе деревяшку, что напоминала гробик в миниатюре.
Моя мама выкидывала все подкинутое в мусоропровод, а отец просто перешагивал и отпинывал в сторону. Цели нашей соседки так остались непонятыми, а сами действия вызывали в лучшем случае недоумение, с ней ничего не обсуждали, здоровались и проходили мимо, списывая все "чудачества" женщины на ее низкий культурный и образовательный уровень.
Так вот. Про домового. Когда я была маленькой, то бывало, что оставалась дома одна. В этих случаях я всегда сидела на кухне, в обнимку с котом. Кухня считалась мной самым безопасным местом, а кот – главным и надежным защитником. Кот, а тогда это был простой черно-белый кот "полукровка" от соседской сиамской кошки, от другой соседки, уточню, хорошо видел потустороннюю сущность. Он наблюдал за ней взглядом, а если сущность приближалась, то он спрыгивал с моих колен или табурета и бросался на мою защиту. Именно так я это воспринимала. До сих пор помню клубок, что катался в коридоре из кота и кого-то невидимого, но по размеру явно больше моего защитника. Это было очень страшно.
Конечно, будучи благоразумным ребенком, я не устраивала истерик от страха остаться одной дома, пока мама сходит в магазин, но рассказывала о случившемся с той же обыденной простотой, с какой делилась событиями в детском саду или любыми впечатлениями, полученными вне дома.
С тех самых пор к кошкам отношусь как "видящим" нечисть и не боящимся ее, очень нужным компаньонам. Это не значит, что всю квартиру надо заполонить кошками, одного уверенного в себе кота вполне достаточно для роли "телохранителя" от всяких нежеланных невидимых гостей.
Кота звали Кузей. Когда он был маленький, то грозные прозвища морских пиратов не прижились, хотя пробовали, а вот на Кузю котенок откликался быстро и охотно. Когда Кузя был сам еще маленький, то в отсутствие людей он мог пострадать. Месяцев до четырех мы с мамой могли застать его дома с трудом дышащего, как будто его кто душил. Ну а позже он научился давать сдачи невидимому обидчику, чему я свидетель.
Домовой особенно шалил, когда взрослых не было рядом, видимо мой страх приносил ему удовольствие, если, конечно, он способен был его испытывать. Так вот, я замечала, как межкомнатная открытая дверь начинала сама по себе раскачиваться от состояния почти закрытой до почти распахнутой, могли взлетать вверх небольшие предметы, типа монетки, а затем падать, а больше всего я боялась скрежета. По моим тогдашним представлениям это был звук когтей, скрежещущих трубы, по которым текла вода. От этого волосы становились дыбом. Однажды, во время этого скрежета я была дома не одна. Сбегала к отцу в комнату, позвала его в коридор, туда где был самый сильны звук. Скрежет стал тише, а мой отец и вовсе заявил, что он ничего не слышит.
В общем мне было действительно страшно. И кот стал моим защитником и гарантом, что рядом никого невидимого нет, если Кузя оставался спокойным.
Как и мои родители, я старалась верить только в то, что вижу своими глазами, слышу своими ушами и тщательно пыталась найти непонятному понятное объяснение. Если бы я его нашла, то не описывала бы происходившее.
Как будущий ученый-физик, ставила и доступные мне опыты. Так, услышав непонятный звук или видя необъяснимое с рациональной точки зрения движение, я предположила наличие физического поля другой плотности, чем это предполагает обычное пространство комнаты, наполненной обычным воздухом. Действительно, рука, внезапно для невидимого существа протянутая к предполагаемому источнику движения или звука попадала во что-то колючее, неосязаемое, но крайне неприятное. Немного схоже на мелкие уколы иголок по всей поверхности кожи, или пощипывания от слабых ударов электрическим током. Автоматически, вернее из инстинкта самосохранения, руку сразу тянула назад к себе. Повторно в это же поле через несколько секунд рука уже не попадала.
Кроме этого странного физического поля проявлением домового служили звуки, самым страшным из которых оказался не скрежет металла, а смех, вернее хихиканье. Также запах псины, появившийся внезапно и необъяснимо, говорил о близости этого существа, что я про себя называла домовым.
Ужасным открытием стало то, что он рос. Позже, в темного, удалось рассмотреть его "внешность", если так можно выразиться.
Это было гораздо позже. К тому времени наш кот Кузя умер, и некоторое время в квартире не было кошки или кота. Вот тогда начался новый виток ужасов.
Глава 2 Ночь ужаса
Мое видение, вернее восприятие, потустороннего развивалось помимо моей воли или желания. Ни того, ни другого не было. Больше всего я хотела быть «нормальной» и воспринимать только то, что и остальные. Но меня никто не спросил.
Мне было уже лет шестнадцать, когда получилось так, что я осталась на даче одна на целый день. Вернее, на сутки. Отец уехал домой, ему нужно было на работу, мама дорабатывала последние дни перед отпуском. У меня были каникулы. Чтобы не мотаться туда-обратно домой, я осталась на даче, благо со мной был наш волкодав. Крупная и сильная собака, правда с прозвищем Мышка, в память о ее мелком размере, когда только купили щенка и невзрачном цвете шерстки, тогда еще «детской».
Отец уехал вечером, а я после ужина и чтения книги о приключениях одного известного путешественника, весьма серьезного содержания, других под рукой не оказалось, решила лечь спать на диванчике возле окна.
В то время мои способности видеть невидимое и воспринимать то, что не воспринимается другими, обычными людьми, начали усиливаться. Кроме того, мне снились сны с четкими "картинками" будущего, иногда в виде небольших видеофильмов, где я знала свой возраст на момент событий и все «фоновые» события. Но об этом в другой раз.
Так вот я получила к тому моменту способность «заказывать» сны. Перед сном нужно просто настроиться на определенный сюжет, сценарий, вообразить себе человека, реально существующего или придумать его и все – «заказ» принят. Чтобы было понятней – я могла видеть еще не снятые мультфильмы или кино, заглядывать с собственное будущее или создать что-то, отражающее мое актуальное состояние. Видеть такие сны – это как смотреть отличный фильм, при этом являясь режиссером или актером, играющим главную роль.
К сожалению, я не учла того, что потусторонние силы осведомлены о том, что я их воспринимаю, и норовят воспользоваться этим обстоятельством, чтобы напугать. Они не только видят и слышать происходящее в нашем мире, они могут слабо воздействовать с помощью действий, переносящихся в нашу параллель, если сила большая, и могут слышать наши мысли. Как я поняла, для потусторонних сил вообще не имеет значения говорим ли мы вслух или думаем про себя какую-либо мысль – они знают содержание и разговоров, и мыслей.
К чему это предисловие? Да просто стоило мне задуматься над "заказом" сна, как над моим ухом раздался хриплый смешок. Отчетливый, особенно в тишине. Свет уже был выключен.
Посередине комнаты стоял большой стол. Под столом лежала моя Мышка, ибо собаку я всегда брала спать с собой в комнату, что на даче, что дома. Глаза у Мышки горели зеленым светом. Я вскочила с дивана, подбежала к собаке. Около моего изголовья я увидела два светящихся глаза красного цвета, на расстоянии примерно двадцать сантиметров. Повторюсь, я человек, который склонен проверять свои ощущения, если они противоречат логике вещей. Поэтому я схватила Мышку за шиворот и попыталась подвести туда, где светились эти два красных глаза.
Собака затряслась от ужаса, ее била крупная дрожь. Мышка уперлась всеми конечностями в пол, с горящими от страха зелеными глазами глядя туда, где светились два красных. Я не смогла ее сдвинуть с места более чем на пару сантиметров. Значит, мне не померещилось…
О том, чтобы вернуться на диван не могло быть и речи. Я запрыгнула на кровать, где спали родители, это было самое удаленное от дивана место и села, поджав под себя ноги.
Существо, возможно, что это был очень старый, а потому большой и сильный домовой, стало ходить по комнате и кухне, куда вел арочный проход в паре метров от меня. Сказать, что мне было страшно – это ничего не сказать. Я отчетливо слышала скрип половиц, такой какой бывает, если по полу ходить кто-то довольно тяжелый, видела два светящихся глаза на высоте примерно метр двадцать, ощущала на себе взгляд этого существа.
Ко мне он не приближался ближе двух метров, видимо наслаждаясь тем ужасом, что я испытывала. Мышка так и осталась под столом, пытаясь занять как можно меньше места и надеясь на то, что благодаря скатерти она не на виду.
Я сидела на кровати, то по-турецки, то поджав под себя ноги всю ночь. Со страху вспомнила молитвы и читала их, осеняя себя крестным знамением, непрерывно вглядываясь в темноту и прислушиваясь к шагам существа. До третьих петухов. Сущность потихоньку сбавляла обороты так сказать – то ли вполне насладившись моим ужасом, то ли к утру стала терять силу.
Когда петух пропел первый раз, я ощутила небольшое облегчение. Второй крик петуха внушил надежду, что скоро все закончится. С третьими петухами начало светлеть, а я наконец легла немного поспать. Там же, на кровати.
Утром я обнаружила, что все трое часов встали. Стрелки наручных и настенных часов замерли на отметке половина двенадцатого, а циферблат электронных часов-будильника просто-напросто потух.
Днем моей единственной мыслью было – скоро ли приедет мама. Днем мне было относительно спокойно, лишь то, что не могу узнать точное время навевало тоску. Ближе к вечеру я пошла поливать наш огород и страх уже начал закрадываться мне в душу. На вторую ночь с этим существом я оставаться панически боялась. Но мама приехала в этот вечер. Сильнее чем тогда, я больше никогда не радовалась ее приезду.
Часы починили. Причину их одновременной остановки не нашли. Электронные часы пришлось вскоре выбросить – им не повезло больше всего.
Больше я на даче никогда не оставалась ночевать одна. Воспоминания о той ночи до сих пор свежи, как будто это было недавно.
Глава 3 Маленькая спасительница
Не знаю, за что именно на меня, с самого детства, ополчились эти самые сущности. Непосредственное столкновение с их проявлением начисто развеяло весь флёр очарованности, который мог бы развиться, если бы я увлекалась паранормальными, а вернее «ненормальными» событиями. Видеть свечение вокруг предметов, ауры живых существ, «темноту», пожирающую тех, кто четко задумал или уже выполняет черные дела. Это все напрягает. Рассказать нельзя. Либо не поверят и покрутят пальцем у виска, либо начнут шарахаться как от прокаженной. А «развидеть» не получится.
Максимум, что можно – это не обращать внимания на то, на что можно не обращать. Но так возможно не всегда.
По ночам я могла резко проснуться с ощущением чьего-то присутствия, или взгляда. Иногда это были «энергетические шары», как я их обозначила про себя. Они состояли из красных или сиреневых огоньков. Иногда внутри был «язычок» «пламени» побольше. Шар мог при обнаружении полететь на меня или в окно, куда старательно его направляла. Если летел на меня подала на кровать или на пол, чтобы не попасть в поле действия энергетического шара.
Именно тогда начала различать характер приходящих – души предков были не агрессивны, иногда хотели поговорить, иногда просто познакомиться или поглазеть на меня. Погибшие приходили в своем облике, какой был при жизни. Я точно могла определить их рост, телосложение, возраст, и по повадкам и характерным выражениям, используемым ими в «ментальной» речи моя родня наутро определяла, кто приходил, если я сама не видела этого человека при жизни. А чаще всего так и было.
Однако большая часть энергетических шаров не имела ничего общего с человеческим по своему происхождению. Они как раз вели себя агрессивно, нападали при своем обнаружении. Радовало одно – частота появления таких посетителей была низкой в процентном отношении по сравнению со спокойными ночами.
Спала я теперь чутко. Боялась быть застигнутой врасплох. Однако этого было как будто мало. Во сне меня начали душить. Я просыпалась в ужасе, хватаясь за горло, откашливаясь и медленно приходя в себя. Мышка, что спала рядом с моей кроватью на коврике никак не могла мне помочь.
Собаки способны видеть, но они не могут воевать с потусторонним миром. На это у них нет достаточных сил. Есть они только у кошек.
После трех ночей, где мне пришлось особенно тяжко, мы с мамой пошли на птичий рынок за котенком.
Мой взгляд сразу прикипел к маленькому котенку, которому едва исполнился месяц. Тайский котенок сиамского окраса. Приятная молодая женщина, что принесла трех котят искать хозяев была очень рада нашему выбору, да и тому, что я выбрала девочку, а не мальчика. Котов берут охотнее. Мне же был не важен пол, важна была сила, что чувствовалась в этом комочке шерсти с огромными голубыми глазами.
Анжелика, а именно такое громкое имя получил котенок, все возможное время проводила со мной. Я приходила с учебы, а она бежала меня встречать вместе с Мышкой. Огромная собака, кстати, сразу прониклась симпатией к маленькому питомцу и позволяла делать все, что угодно – играть со своим хвостом, залезать на спину, копаться в миске с едой. Они даже облизывали друг друга. Анжелике для этого приходилось обнять собаку передними лапами за морду, При этом, лапы могли схватиться за нижнюю челюсть и царапать когтями десны и губы Мышки. Но та терпела от мелкой все невольные царапины.
Дружба выработалась в процессе, а взаимная симпатия и привязанность возникли с первого дня. Возможно потому что уже в первую свою ночь на новом месте жительства, крошечный котенок забрался спать ко мне в кровать, а проснувшись утром я обнаружила Анжелику спящей у меня на шее. Она растянула свое маленькое тельце вокруг шеи так, что никакая сущность не могла до нее добраться. Так было трижды. Три ночи подряд Анжелика спала на моей шее. Затем на четвертую и все последующие ночи своей жизни она «караулила» меня в ногах.
Больше никто меня по ночам не беспокоил. Все прекратилось и душить меня перестали и пропали сущности.
Настала относительно спокойная пора. Однако, тот домовой или сущность, что жила у нас в квартире за несколько лет успела подрасти. Да, став постарше я стала называть это сущностью. Так вот, сущности из места, где проживают никуда не уходят. Они растут, питаясь негативными эмоциями, ссорами, а если кто их хозяев промышляет нечто оккультное, то и этими ритуалами.
Мой страх видно тоже оказывал стимулирующее действие. В темноте это было косматое существо черно-пегого, или грязно-пегого окраса, с горящими красным глазами и выраженными клыками, наподобие медвежьих. «Морда» была премерзкой, разглядывать не хотелось. За несколько лет это существо выросло с размеров пуделя до лабрадора. Ничего не имею против этих пород собак, просто называю для иллюстрации размеров. Примерно сантиметров на тридцать, если не больше. В детстве я не видела контуров этой сущности, да и позже зрительно контуры были весьма расплывчатые.
Единственная возможность изгнать нечисть – это освятить жилище. Естественно, что каждый выбирает тот метод, что подсказываем ему его религия. Отец пригласил священника по моей настойчивой просьбе. Описывать это действие не стану, скажу только, что по словам священника, причем об этом он сказал позже и сам, вместе с ним из дома вышло некое существо, похожее размером на овчарку, пестрого, примерно черно-пегого окраса, правда без ярко-выраженных пятен.
От себя скажу, что глазки были маленькие, светившиеся красным светом, а размер клыков превосходил остальные зубы в несколько раз. Примерно шесть сантиметров против остальных, размером сантиметра полтора. Конечно, никогда нет гарантии, что не появится что-то потустороннее снова, для этого есть разные причины, но потом я наблюдала лишь «гостей», а не «постоянного жильца».
Глава 4 «Ангел»
Ангелы могут принимать любое обличье…
Мой отец отличался одной особенностью – он никогда не делился с семьей своими неприятностями и проблемами. Возможно не хотел волновать, возможно не верил, что ему могут помочь. В большинстве случаев так оно и было. Он был добровольным дружинником в те времена, когда было неспокойно на улицах. Никогда не делился тем, что было в тех патрулях.
Однажды я спросила – «Пап, а вы иногда задерживаете каких-нибудь хулиганов?». Отец ответил «Конечно, бывает». Больше подробностей мне узнать не удалось. Вернее, никаких подробностей знать не удалось. Обрабатывая на нем какой-нибудь след от пореза, добиться от него ответа тоже было нереально. Он отвечал – «Шел, наступили». Отшучивался.
Один раз только на мой вопрос – было ли ему когда-нибудь страшно, признался, что было. Когда его товарищ, который был выше его и тяжелее килограмм на двадцать упал в темноте в вырытый котлован. А когда мой папа спустился, то обнаружил, что тот упал вплотную к торчащему штырю, и, если бы упал менее удачно, что мог просто нанизаться при падении на этот штырь. Страх придал силы и друга он их этого котлованы вытащил, сам не понимая, как смог.
То, что страх был ему не свойственен ясно из случая, когда он помог соседке, у которой захлопнулась дверь в квартиру. Так вот, детали, как мой отец открыл дверь, выяснились позже, а когда мама едва ли не со скалкой в руках поинтересовалась, так ли это, то папа пожал плечами – а что мол тут такого. Теперь поясню. Соседка жила на четвертом этаже, дверь ломать ей было жалко, вскрывать замок тоже. Поэтому она попросила его открыть дверь в квартиру, проникнув через балкон. Соседка с пятого этажа, была дома и не задумываясь, разрешила провести сию безумную по моим детским понятиям операцию. Оба балкона были открыты. И вот мой папа спустился с балкона пятого на руках, а потом прогнулся и спрыгнул на балкон четвертого. Была ли веревка – не знаю, но даже если он и обвязывался веревкой, то и тогда и сейчас не могу понять, как он решился на такой опасный шаг. С стой соседкой, что вот так запросто попросила перепрыгнуть с балкона пятого этажа на балкон четвертого, мама долго не разговаривала.
Он был до того скрытный, кто даже то, что его вместе с другими двумя рыбаками унесло на льдине во время зимней рыбалке, мы – его семья узнали из газет. Повезло, что рыбаков заметили с берега и позвонили в службу спасения. Снимали со льдины на вертолете МЧС. Фамилии и инициалы незадачливых рыболовов напечатали в местной газете. И мамин коллега, зная о пристрастии к рыбалки моего отца, поинтересовался, не ее ли муж был там среди тех троих рыбаков.
В общем совершенно не удивительно в свете описываемых событий и происшествие с паспортом.
Я была дома одна. Мама ушла в магазин, дверь у нас в семье было принято открывать ключом, без звонка или стука. Стучали в дверь соседи, звонили незнакомые люди.
Я пошла в ванную. После нескольких минут мне резко захотелось выключить воду. Моя интуиция буквально вопила, что сейчас позвонят в дверь. И более того, появилась уверенность, что я непременно должна открыть дверь. Объяснить логически я это не могла. Папа был на даче, мама ушла в магазин, и ключи были с ней. И если хочется, чтобы дверь открыли у нас было принято стучать. Звонок всегда означал «чужой». Так вот, чтобы как-то объяснить, почему я должна открыть дверь, я стала внушать себе, что мама, вот сейчас вернется из магазина непременно будет звонить.
Мне было лет шестнадцать, не больше. От волнения мое сердце стучало, тело пробирала дрожь. Логика боролась с уверенностью, что сейчас позвонят, и я должна открыть входную дверь. Она была тогда двойной и запирали мы только внешнюю. Вторую прикрывали.
И вот я выключила воду и прислушиваюсь, ожидая звонка в дверь. Он прозвучал громко и пронзительно. Дрожащими руками заворачиваюсь в банное полотенце. На подгибающихся ногах иду к двери. Открыть надо. Почему не понимаю. Вернее, оправдываю свой поступок тем, что это якобы мама. По этой же причине не стала смотреть в глазок. Просто открыла входную дверь.
На лестничной клетке стоял амбал. Огромный лысый мужик. Мне не показалось – я сравнивала его рост с дверью – его лоб был как раз на уровне где заканчивался наличник двери. Мужчина был лет сорока-пятидесяти, мне трудно различать тех, кто старше меня на двадцать-тридцать лет. Простая рубашка была не до конца расстегнута, широкая грудь и мощный разворот плеч, весь он был как будто высечен из скалы. Дуэйн Джонсон местного разлива. Я бы сравнила его сегодня с этим актером.
Самое интересное, что мужчина страха не вызвал, наверное, потому что ближе к двери он шага не сделал, остался на месте, да и одежда у него была самая простая, такая, по которой сразу видно занятого физическим трудом человека. Мужчина сразу приступил к главному.
– Здесь живет такой-то? – спросил он стараясь не смущать меня, кутающуюся плотнее в полотенце.
– Да, только дома его нет, – отвечаю честно, и опять же бесстрашно. Почему-то страх прошел, как только я выполнила то самое действие – открыла дверь, услышав звонок.
– Паспорт он потерял – пояснил свой приход амбал. – Вот привез по прописке.
Тут я растерялась, не зная, как реагировать. По-хорошему, надо было дать деньги в благодарность, но у меня их не было, да и мысли о деньгах выветрились.
– Я его дочь, можете мне отдать – единственное, что я произнесла в ответ.
Мужчина протянул паспорт и ушел. Сам он о деньгах то ли не смог сказать девчонке, замотанной полотенце, а может и не собирался.
Я закрыла дверь, оделась и уже спокойно стала ждать маму. Она пришла и вполне логично, ожидаемо, открыла дверь своим ключом.
Мама поругала меня за то, что я даже имя этого доброго человека не спросила. Ведь иначе пришлось бы восстанавливать паспорт, а главное переживать, не взял ли кто кредит, по чужому документу. Мошенников всегда было много, а тут потерянный паспорт на мужчину обычной внешности. А я просто растерялась. Это был первый и единственный раз, когда я открывала дверь в ответ на звонок, не глядя в дверной глазок.
А в то время, когда мама ругала меня, за то, что принесший паспорт остался без какой-либо награды, да еще и имя не узнала, я думала – теперь знаю, как выглядят ангелы – как здоровые лысые дядьки, а вовсе не как миленькие кудрявые мальчики с крылышками за спиной.
Да, отец мой, в том, что потерял паспорт признался только спустя несколько дней, когда мама показала ему слегка пострадавший от влаги документ. Между потерей и возвратом оброненного рядом с родником паспорта, прошло несколько дней. Просто потерялся он в нескольких десятках километров от города, и «ангел» как мы поняли, ждал, как бы сказали раньше «оказию», заехал по адресу, когда приехал в город.