Измена. Я умею быть сильной

Глава 14

– О, у вас тут чаепитие.

Вернувшись домой, застаю Женю в компании дяди – моего старшего брата – на кухне. Сидя за небольшим островком, они уминают сладости.

– Мы не стали без тебя ужинать, – Стас оборачивается в мою сторону и каменеет. – Вот вам и добрый вечер, – выдает пораженно.

Женя, как и все дети, легче подстраивается к изменениям.

– Тебе идет, – говорит воодушевленно. – Давно ты не была рыженькой.

Смеюсь с непосредственности сына. Подойдя ближе, чмокаю его в щеку. Следом с братом проделываю то же самое.

– Стас, ты выглядишь так, будто я налысо подстрижена.

– Нет, просто… – разглядывает меня оценивающе. – Тебе хорошо. Всегда с родным цветом хорошо было, не знаю, зачем ты раньше перекрашивалась. Я просто не ожидал.

– Всё ты знаешь, – усмехнувшись, касаюсь его плеча.

Когда я только начинала свой путь на госслужбе, моя свекровь, а после и мама, вселили в мою голову мысль, дескать, быть огненно-рыжей – это несерьезно. Должного доверия ко мне точно не будет, так, принеси – подай, не мешай.

И вроде бы я не особо ведомая, но когда тебе изо дня в день вкладывают в голову какую-то мысль, то ты невольно начинаешь её крутить в своей голове, анализировать. Высока вероятность – рано или поздно сам поверишь в её правдивость.

Присмотревшись к коллегам и не встретив никого с похожим цветом волос, я перекрасилась в шатенку, оставив только отлив небольшой.

Сегодня в обед меня накрыло, и я решила, что хочу изменений, хочу вернуться к прежней себе. От того, что я была неплохой невесткой, легче никому не стало.

Едва появилась возможность меня слить, она не преминула ею воспользоваться.

Я много думала на этот счет. Пачкаться моим физическим устранением не обязательно, достаточно детей отобрать, и я самоликвидируюсь, потому что не представляю своей жизни без них.

– Женек, оставишь нас на пару минут? – обращается брат к моему сыну.

Кивнув и подхватив тарелку с эклерами, ребятенок выходит из кухни.

– Ты из кофейни привез или домашние?

У сына есть небольшие проблемы с кожей, ничего серьезного – сказывается переходный возраст, и из-за них он старается сладким не злоупотреблять.

– Мама передала, – поясняет Стас. – Мы и тебе оставили. В холодильнике.

Киваю.

У нашей родительницы ручки совершенно точно золотые, хоть и раскрыла в себе кулинарные способности только на пенсии. До этого ей было некогда.

Понятно, почему Женя не удержался.

– Отлично, ты ведь с нами поужинаешь? Домашние тебя отпустили?

Стас охотно соглашается остаться. Его родные, оказывается, уехали к теще на несколько дней.

– Ты так и будешь молчать? – интересуется, когда я стол сервирую.

Он мной недоволен. Эту сдержанно-холодную интонацию, эту позу, со скрещенными руками и вытянутыми перед собой ногами, даже поджатые в тонкую линию губы я помню с ранних лет.

Когда я косячила, брат выглядел именно так.

– Я жду, – поторапливает. – Учти, Женя мне всё рассказал. И замечу, правильно сделал. Удивительно, что ты всё это время как рыба молчишь! Тебе не стыдно?

– Я не хочу, чтобы ты вмешивался, – оборачиваюсь и прямо смотрю в глаза. – Даже не думай. Я запрещаю.

– Без тебя как-нибудь разберусь, – привычно пылить начинает.

– Вот поэтому и не рассказала, Стас! Именно поэтому. Я что, тебя не знаю?! Сначала нужно остыть, а потом решения принимать и начинать действовать, а у тебя так не бывает. Это не те люди, с которыми стоит связываться обладателю малого бизнеса.

– Зачем ты сейчас о деньгах говоришь? Ты моя родная младшая сестра! Я о тебе должен заботиться!

Меньше всего мне хочется, чтобы он, вспылив, дров наломал и пустил свою жизнь под откос. Моей достаточно.

– Я и не о деньгах, – подойдя к нему, примирительно касаюсь его плеча. Глажу легонько. – Мы с тобой знаем, как это бывает. Помнишь Геннадия Михайловича?

Несколько лет назад одноклассник мамы отказался продавать свою, поднятую с нуля, сеть небольших универсамов, расположенных в спальных районах. В течение месяца в трех из пяти магазинов произошло короткое замыкание. Как следствие, пожары. Выгорело все подчистую. Происшествие очень плачевно сказалось на психике мужчины, иными словами, поехала крыша.

Больше всего я боюсь таких моментов.

Случись что, никто никому ничего не докажет.

Когда я выходила замуж за Макса, мне было всего восемнадцать. Ослепленная чувствами, лишенная житейского опыта, я имела мало представления о том, как устроен этот мир.

Сейчас всё иначе, и я с уверенностью могу сказать, что в большинстве случаев история о том, как богатый мужчина влюбился в бедную девушку – это история не про любовь. Кто-то в ней обязательно будет страдать.

Хочется верить, что в нашей этим «кем-то» будет он, со всей своей беспринципной семейкой.

– Не преувеличивай! – брат ещё сильнее заводится. Ненароком я его эго мужское прищемила. – Я могу…

– Ты можешь мне помочь, – соглашаюсь. – И очень сильно. Мне, скорее всего, придется уехать на несколько недель в командировку. Ничего серьезного, – продолжаю гладить его. – Если вы с Агатой приглядите за Женей, я буду очень тебе благодарна.

Не Максу же его оставлять.

Стас мгновенно смягчается.

– Помнишь, как я за тобой приглядывал? – усмехается, прикрывая ладонью глаза. – До сих пор очень стыдно.

Вообще, я была очень спокойной, всегда боялась расстроить маму. Но редко, да метко в меня бесы вселялись.

Маму тогда отправили на курсы повышения квалификации. Всего несколько дней. Выхода не было, помочь некому, вот она и оставила нас со Стасом одних.

В один из вечеров он собрался идти с друзьями гулять, только-только у него появилась постоянная девушка. И, как назло, я увязалась хвостом. Он как чувствовал, не хотел брать с собой.

Так вышло, что пока он миловался с подружкой, я (не от большого ума) повелась на уговоры его друзей и согласилась попрыгать на самодельной тарзанке.

Уже тогда везучей я не была. Веревка оказалась не в меру протертой, и я получила травму позвоночника, из-за которой несколько месяцев пришлось лежать, не вставая с постели.

Выхаживал меня тоже Стас.

Если спросить у мамы сейчас, она скажет, что не представляет, как решалась каждый день оставлять меня, травмированную, дома. А тогда выбор был невелик, кто-то должен был работать. Отец никогда не изъявлял желания нам помогать.

– Всё закончилось хорошо, – целую его в макушку. – Но за Женей, пожалуй, стоит получше смотреть. Хорошо?

Он согласно кивает.

Пока я разогреваю ужин, брат продолжает тянуть из меня информацию. Чувствую себя как на допросе. Где? Как? С кем? Что теперь говорит? Раскаивается ли?

– Вот ты тоже смешной, – морщусь, давая понять, что глупость сморозил. – Ты ли Макса не знаешь.

Стоит сказать, Стас был единственным (свекровь в расчет не берем), кто меня отговаривал от брака с Фроловым.

Был уверен, что мы разные и притереться характерами никогда не сможем.

Чувствовал? Уже тогда видел сущность Максима? Возможно.

– Я поверить не могу, что они Еву забрали, – меняет тему, становясь мрачным.

– Она сама решила с папой остаться.

– И ты так спокойно об этом говоришь?

Больно. Слишком больно. За гранью.

Я всегда хотела быть для своей девочки образцовой мамой. Порхала над ней. И сейчас мне словно сердце из груди вырвали. Я его вижу в чужих руках, но забрать не могу.

Каждое утро остаюсь стоять рядом с лицеем. Смотрю, как мимо проходит. А потом уже – ночью, плачу в подушку. Так плачу, что хоть постель выжимай.

Только вот от того, что я поделюсь с кем-то своими переживаниями, мне легче не станет. Ева домой не вернется, а Стас натворит глупостей.

– Я знаю, что она скоро вернется.

Уверена в этом. Нужно время, она сама всё поймет.

– Что ты задумала?

– М-м-м? – издаю уточняющий звук.

– Не верю, что ты можешь просто сидеть и ждать.

– Не понимаю, о чем ты, – передергиваю плечами.

– Вика! – рявкает.

– Мама, – зовет Женя из холла, – к нам гости пришли.

Глава 15

– Виктор Павлович! Как неожиданно!

При появлении в дверном проеме моего начальника чувство невероятного облегчения обрушивается на голову. Честно признаться, я думала, это Максим не выдержал и решил предпринять очередную попытку набега, а может, даже осады.

Уже готовилась отбиваться или вообще разнимать его и Стаса.

– Да я сам не ожидал, – усмехается Смолов.

В голове проносится несколько ироничных фраз относительно его внезапного визита, но я сдерживаюсь. Как-никак он гость и, более того, мой руководитель, хоть и стоящий через несколько звеньев нашей длинной должностной иерархии.

Пройдя по кухне уверенным шагом, Витя оставляет на столешнице несколько бумажных пакетов из местного продуктового магазина премиум-класса.

– Ты думаешь, нам есть нечего? – заглядываю внутрь. – Спасибо, конечно, но печаль меня не настолько сильно одолела.

– Проезжал мимо и решил заглянуть. Так сказать, удостовериться, что у вас Женей все в порядке, – пропускает мимо ушей мой легонький выпад, однако взглядом меня награждает красноречивым. Не грех и поежиться.

Ему не нравятся подобные шуточки.

Виктор обменивается рукопожатиями с моим братом. Они неплохо знакомы, пересекались на наших семейных праздниках.

Невольно вспоминаю празднование крайнего нового года.

Компания была большая и шумная, еле как уместились в нашем загородном доме. Было задорно и весело, но в то же время уютно. После того как Стас с Максом закончили пускать салюты, мы уединились в спальне и не выходи оттуда до утра. Много смеялись и занимались любовью. Я была счастлива.

За радость бы стерла себе память, однако… Приходится терпеть. Хочу я того или нет, с мужем связан огромный период моей жизни, в том числе масса приятных и незабываемых моментов и впечатлений.

На сердце становится тяжело, но я привычно стараюсь этого не показывать.

– Спасибо, как видишь, за нами уже приглядывают, – натянуто улыбаюсь Вите, переводя взгляд в сторону коридора.

Странно, что Женя не возвращается.

Вдруг не так расценил визит незваного гостя и обиделся?!

В последнее время в моей голове блуждают разные, порой несуразные, догадки и предположения.

Мне тревожно, да что там, я очень боюсь, что сын замкнется в себе, и наша с ним хрупкая связь оборвется.

Всегда помню о том, насколько он был привязан к отцу. А если он, как и Ева, поверит в версию Макса?! Дескать, мать первая загуляла, а я подхватил.

Черт его знает. Я уже ничему не удивлюсь.

– Отлично, я поеду тогда.

Впиваюсь глазами в Смолова. Так и хочется сказать: «Витя, с тобой точно всё в порядке? Ты чего приезжал?! Хотел убедиться, что я всё ещё дышу?».

– Оставайся. Пока ты домой доберешься, уже совсем ночь будет. Нам скоро физподготовку сдавать. Ты забыл?! Поздний ужин чреват незачетом. Жену, главное, предупреди, чтобы она тебя не теряла.

Подготовив стол, вручаю брату салфетки и вилки, а сама иду в сторону холла, посмотреть, чем там занят мой мальчик.

Нахожу его быстро. Стоя рядом с консолью, он перебирает стоящую на ней корзину с цветами – огромное количество белых пионовидных роз.

Слегка удивляюсь.

Навряд ли её Смолов принес.

– Кто-то прислал. Я выходил курьеру открыть, – поясняет Женя недовольно. – Это от отца? Если да, то я выкину. Ты же его не простишь?

В сотый раз слышу от него этот вопрос. Каждый раз с претензией и крайней строгостью.

Если бы меня даже попутал бес, и отказали мозги, Женечек бы их на место поставил, я уверена в этом.

Мой мальчик весь пропитан обидой. Прекрасно его понимаю, не одна я потеряла многое. Его жизнь тоже изменилась кардинально.

Как ни крути, у нас была хорошая, дружная семья. Но, как оказалось, фальшивая.

Несмотря на всё это, в памяти продолжают всплывать сотни, а то и тысячи счастливых моментов. Мне тридцать четыре, скоро тридцать пять, и большую часть жизни я провела рука об руку с Максом. Такое за несколько дней из головы не выкинуть и не забыть. Только выстрадать.

А Женя так и вовсе теряет на моих глазах отца. Не поступи Макс так по-свински грязно, я бы не была против их общения. Мои обиды никак не связаны с детьми, но он сам все испортил.

Упал в глазах сына на самое дно.

– Не прощу, мы с тобой обсуждали этот вопрос, сыночек, – опустив ладонь на его спину, поглаживаю участок между лопатками. Вот уж и экземпляры мужчин мне попались, что ни слово, то я под ударом. – Мы с твоим папой разводимся, вопрос уже решенный.

Мне требуется несколько секунд, чтоб увидеть небольшой конвертик с запиской. Бледно-розовый, он почти сливается с пушистыми бутонами, и Женька его не заметил.

Достав небольшую записку, смотрю на послание, написанное крупным размашистым почерком.

«Напоминаю о себе. Вдруг ты потеряла мою визитку»

Внизу номер телефона указан.

Божечки, не говорите только, что он не отвяжется.

У меня сейчас в разработке куча дел. На мужа и его «компаньонов» в свободное время по крупицам информацию собираю. Распыляться на миссию «Отвадить нахала на быструю руку» я точно не хочу.

– Это не от папы, – мягко обращаюсь к сыну. – Но выкинуть всё же можешь. Дома нам они не нужны.

– Цветы как-то с ним связаны? – упорно допытывается.

Резкий щелчок мозг прошибает: сын, оказывается, весьма проницателен.

Прямое попадание.

Мы с Арсеньевым из разных вселенных и пересечься могли только в рабочих сферах, но бытует мнение, что хватка у меня акулья – со слов некоторых компетентных лиц, поэтому мало кто хочет продолжать общение со мной в неформальной обстановке. Так сказать, боль в «области прищемленного эго» надолго остается фантомной.

Слегка зависаю над вопросом сына.

«Милый, это цветы от мужа любовницы твоего папы», – плохая формулировка.

– Один из подследственных адрес наш как-то узнал, – отзываюсь.

– Так это взятка? – сын загорается весельем.

– Хорошего же ты обо мне мнения! – цокаю. – Всё, иди ужинать, пока я не разозлилась из-за твоих бессовестных обвинений.

***

Аппетита у меня в последние дни нет от слова совсем. Кое-как впихнув в себя несколько вилок салата, встаю из-за стола, услышав звонок своего мобильного.

– Да, Ром, – в ответ получаю усталое приветствие. – Ты что, до сих пор на работе?

По тяжелому вздоху понимаю, что попала в яблочко.

– Викусь, я зашился. Прости. Забыл к тебе заскочить с утра. Пока вернулся в управу, ты уже смоталась. Что у нас по Топорову? – произносит фамилию многозначительно. Она у нас что-то вроде кодового слова. Сначала дурачились, а потом приелось. – Ты согласовала перенос сроков задержания?

Кошусь на Виктора.

Ага, как же, согласовала. Прямо сейчас этим занята.

Словно почувствовав мой взгляд, Смолов поворачивает голову и смотрит в упор. Порой его взгляд бывает очень тяжелым, как и аура, царящая вокруг мужчины.

Мне в свое время, как я считала, повезло. Он знал моего мужа и сильно не прессинговал, но для меня не секрет, насколько строг он бывает в своих словах и решениях. Он ни на кого не кричит, но смотрит так, что сам захочешь себе в лоб пулю пустить.

Сейчас мне хватает пары лишних секунд, чтобы понять: не время и не место говорить с Виктором о работе.

– Не переживай, нормально сработаем. Я тебя специально дергать не стала. У меня все под контролем.

– А почему тогда мы меняем первоначальный план? Уже ведь обговорено было. Парни местность проработали полностью, – Рома не унимается, откуда у него только силы берутся.

Делаю динамик потише. Отхожу на несколько шагов вглубь кухни, смежной со столовой.

– Они встречу свою перенесли в людное место. Мне не нравятся такие изменения.

– Ты думаешь, кто-то из наших…?

Перестаю его слушать, потому что улавливаю движение за своей спиной. Напрягаюсь, как по команде выпрямляя спину до идеально ровного состояния.

Стараясь хотя бы казаться спокойной, разглядываю участок стены между вытяжкой и кухонным гарнитуром. Если присмотреться, становится видно небольшое пятно серого цвета. Раньше я его не замечала.

– Давай мы с тобой завтра всё обсудим, – прошу Рому.

Он ведь не знает, кто у меня над душой стоит. Возможно, я дую на воду, но где гарантия, что Фролов всё же не спелся с Виктором? Товарищи, как-никак. У меня нет желания давать лишний повод присматривать за собой тщательнее.

«Ещё немного, и тебе везде будет мерещиться заговор», – мысленно вздыхаю.

Смолов, конечно же, мой руководитель, но я никогда непосредственно перед ним не отчитывалась, вернее, бывало такое нечасто. И сейчас согласовывать ничего не собираюсь. Будет нужно, наш курирующий заместитель сам решит этот вопрос.

– У тебя какие-то проблемы?

Чуток съеживаюсь под его уверенным тоном.

У меня масса проблем. И, кажется, теперь ещё плюс одна.

Скорее всего, Витя заехал со мной поговорить, убедить… Но появление Стаса карты смешало.

Я в дела Макса никогда не вмешивалась, но некоторые нюансы их «рабочей» схемы мне всё же известны. Через кого договариваются, как происходит оплата. Мне нужно ещё немного времени, чтобы закончить начатое.

Как только он поймет, что я не шучу, разговаривать со мной начнет по-другому. Либо Ева возвращается домой, либо вся информация попадет в руки, заинтересованные в том, чтобы немного – полностью – перетрусить судейский состав.

– Пятно, – пальцем указываю. – Нужно будет мастера вызвать. Что они там делают: соскребают, грунтуют, красят?! Некрасиво совсем, – наклоняю голову набок, продолжая разглядывать. – Будто чем-то облили.

– У тебя мозг отдыхает когда-нибудь? – интересуется Виктор с усмешкой. – Я надеялся, что хотя бы дома ты отдыхаешь.

Терпение меня явно подводит, потому что я спрашиваю прямо в лоб:

– Вить, зачем ты приехал?

Глава 16

Услышав предложение Смолова, едва ли не морщусь.

– Шутишь, наверное. Какой из меня пресс-секретарь? Как ты это себе вообще представляешь?! Я не того формата человек. Читать с листочка новости – это, скорее, наказание, чем работа.

Любые публичные выступления вгоняют меня в депрессию, нежели в кураж. Не стесняюсь и не боюсь, но мне подобное в тягость.

Я люблю свою работу. Она мне действительно нравится. Есть, конечно, нюансы, но сейчас не о них.

– Тебе стоит быть на виду. Помелькаешь немного то тут, то там, пока шумиха вокруг вас не утихнет.

– И заодно от существенных дел меня оградишь, – усмехаюсь невесело.

– Это тоже. Я не хочу, чтобы ты в ближайшие месяцы ставила себя под удар. Всегда остается возможность какой-то подставы. В твоем случае её желательно исключить.

Поздний вечер, я очень устала, да и вымотана прилично за последние дни. Я бы сейчас лучше выпила снотворного и легла спать. Очень хочется забыться, хотя бы на время.

С трудом понимаю, что Смолов задумал. Подставы? Это что, мне второй раз за день намекают на взятки?

Нужно быть полностью отбитой, чтобы так рисковать.

– Я не о том, – Виктор верно считывает мои мысли. – У вас в разработке несколько крупных дел. Не мне тебе рассказывать, случиться всякое может. И никто не узнает.

Едва уловимо киваю. Не каждое тяжелое задержание становится достоянием общественности. Зачем портить и без того хрупкое доверие к органам правопорядка? Операция может разрабатываться несколько месяцев, а закончиться не особо удачно.

– Не нагнетай, пожалуйста. И так паршиво.

Я хоть и стараюсь гнать из головы недобрые мысли, всё же волнуюсь. Поводов, чтобы трястись от страха, на самом деле полно.

Да, самый главный из них – Ева. А что, если дочь по итогу все же выберет отца, а не меня?! А если с ней что-то случится?! А если кто обидит мою малышку?!

Таких «а если» с десятка два наберется. Она же все ещё ребенок, хоть и думает, что разобралась в мироустройстве. Лет через десять в ней и следа не останется от такой слепой убежденности. А пока…

Мы несколько раз коротко переписывались. Ева нехотя идет на контакт, отвечает скупо и отстраненно. Её общие фразы задевают меня за живое, рвут разум и душу, но я готова дать ей возможность сделать правильный выбор.

Уверена, мой муж облажается, и она осознает ошибку.

Помимо вопросов, касающихся дочери, у меня полно иных проблем. Как оказалось, развод – это непросто. И морально, и физически.

Нужно как-то подготовить Женю к тому, что нам, скорее всего, нужно будет перебраться в квартиру. Не уверена, что сын воспылает энтузиазмом, услышав об этом.

– Вик, я всего лишь хочу помочь.

– Дагестан отменяется? – усмехаюсь, стреляя глазами в Виктора.

– Несмешно, – он хмурится, внимательно за мной наблюдая. – Я не для того тебе рассказал…

Позволяю себе его перебить, приподняв ладонь.

– Вить, я не собираюсь тебе жизнь усложнять. Мои родственники попросили тебя об услуге, ты отказал. Спасибо за это большое. Мне действительно важна поддержка сейчас. Но не стоит совсем уж портить связи, наработанные за годы службы. Я понимаю, чего добиваются свекры, у них ничего не выйдет.

Я прекрасно понимаю, почему именно Дагестан.

Несколько лет назад мы уже проводили там небольшую операцию, во всяком случае, так планировалось. Задержание банды фальшивомонетчиков.

Так уж вышло, что один из них сумел скрыться. И, казалось бы, далеко не уйдет, но по невероятному стечению обстоятельств он выбрал себе в извозчики мужчину, у которого багажник был полон оружия. Водитель, решив, что облава на него проводится, решил идти ва-банк.

Все закончилось тем, что они благополучно взлетели на воздух. Никто из наших не погиб, но слегка потрепало осколочными, в том числе и меня.

Нетрудно догадаться, что «родственники» решили одним ударом двух зайцев подбить: занять меня на время, чтобы с Женей не мешала наладить контакт, и немного придавить морально, а если повезет, то и физически. Регион по-прежнему переполнен оружием и сомнительным контингентом.

– Вик, на них глубоко плевать. Размениваться чужими жизнями – это неправильно.

Смолову разговор неприятен так же, как и мне.

За его спиной появляется Женя, выглядит напряженным.

Как знала… Поэтому старалась не обсуждать в его присутствии ничего лишнего. Он и так зуб на отца точит.

– Что папа ещё сделал? – с вызовом интересуется сын.

Впору прикрыть лицо ладонью и застонать.

Мне своей злости на мужа хватает, противостоять ещё одной я не готова.

– Всё хорошо, Жень. Мы обсуждали рабочие вопросы, – примирительно выдаю.

Витя никак не подтверждает, но, благо, и не опровергает.

– А отдыхать ты будешь когда?

Хлопаю глазами, не зная, как реагировать на наставнический тон сына. Он очень изменился за последнее время, стал более серьезным и, что меня удивляет, дотошным. Испарилась подростковая взбалмошность.

Не знаю, радоваться этому или грустить. Для меня важно сохранить ему детство. Хапнуть свою порцию горечи он ещё успеет.

Заверив Женю, что все нормально, и я не растрачиваю свое свободное время ни на что, кроме покоя, мы к столу возвращаемся.

Остаток вечера проходит спокойно. Какое-то время Смолов ещё проводит с нами, не переставая сосредоточено за мной наблюдать. Я заставляю себя спокойно смотреть в его сторону, хотя, если быть честной, изменения в его поведении меня напрягают.

У таких людей, как он, нет особо времени в гости захаживать. Они с Максимом постоянно не могли состыковаться. А тут здравствуйте.

Мы с ним случайно встречаемся глазами. В меня ударяет волна напряжения. Он хоть и выглядит расслабленным, но это всё показное. Он точно что-то задумал.

Мое напускное спокойствие тает на глазах. Мурашки по спине пробегают.

На счастье, долго он у нас не задерживается. Минут двадцать парни осуждают футбол, не мешая мне переписываться с Виталием, а после – мой начальник уезжает домой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.