Следуя за цветными дымами

Глава 5. Перо пери

Подножие западного отрога Туркестанского и Зарафшанского хребтов, Земля, вселенная неизвестна, предположительно 1015 год до н.э.

Я проснулся от шума водопада. Сквозь его монотонный гул пробивался весёлый смех – звонкий, как колокольчики в утреннем воздухе. Открыв глаза, я увидел, что лежу на большом плоском валуне у горной речки. Её ледяные воды с хрустальным звоном разбивались о камни, переливаясь в предрассветных сумерках серебром. Несмотря на неровную поверхность камня, я почти не чувствовал дискомфорта. Над головой раскинуло свой бархатный шатёр предутреннее небо, всё ещё усыпанное мириадами звёзд. На востоке, за острыми зубцами скал, уже пробивалось едва заметное сияние, предвещая начало нового дня. Лёгкое покрывало утреннего тумана стелилось над отполированными водой камнями. Запах. Он показался мне знакомым. Из детства. Густой и пьянящий, он словно вытянул из глубин памяти детские воспоминания. В воздухе витал пьянящий аромат горных трав, смешанный с прохладой ночи. Запах родом из детства щекотал мне ноздри и заставлял сердце, влюблённое в горы, биться чаще.

Горное утро наступает внезапно – так же стремительно, как и сгущается здесь ночь. Ещё мгновение назад солнце лишь робко золотило зубцы вершин – и вот уже весь мир купается в янтарном свете. Я лежал, затаив дыхание, боясь спугнуть это мгновение. Давно… Так давно я не видел настоящего рассвета. Тот, кто встречал утро в Фанах или на Домбае, поймёт – есть что-то необъяснимо прекрасное в этом мгновении, когда природа, лениво потягиваясь, сбрасывает с себя ночные покрывала.

Я сел, чувствуя, как левая нога слегка затекла. Разминая её, осмотрелся: прямо надо мной нависала скала, а в паре десятков метров слева серебрился небольшой водопад. Осторожно ступая по мокрым камням, я двинулся в сторону, откуда доносился смех.

У самой воды росла кривая горная сосна – идеальный наблюдательный пункт. За её стволом я замер, затаив дыхание.

И тут я увидел их.

На противоположном берегу, прямо под водопадом, три обнажённые девицы расчёсывали длинные волосы. Их смех эхом разносился по долине, пока они, пользуясь последними минутами темноты, готовились к новому дню. При виде такой картины любой мужчина потерял бы голову, но я… Я смотрел не на их совершенные формы, а на то, что было у них за спинами.

Крылья… Живые, настоящие… Я не верил своим глазам. Когда одна из прелестниц повернулась и внезапно расправила их, у меня перехватило дыхание. Боже правый! Они были совершенно реальны – я чувствовал тепло кожи, видел, как перья шевелятся от каждого движения. Так вот какие сказки имел в виду Маркус! Старый плут…

Вчера – фиолетовый дождь в Тауреде, затем цветные дымы, а теперь – вуаля! – передо мной настоящие нимфы.

Я старался разобрать обрывки их разговора сквозь шум водопада. Удивительно, но я понимал каждое слово, хотя готов поклясться, что говорили они на фарси – одном из диалектов персидского. Если это действительно так, то передо мной стояли сказочные пери, способные свести мужчину с ума. Но, кажется, меня их чары не тронули. Возможно, пока… В сказочном мире ни в чём нельзя быть уверенным до конца. Хотя я где-то читал, что если вырвешь перо из крыла пери, то она потеряет магическую власть над тобой, и более того, ответит на любые твои вопросы.

Эх, была не была! Сколько можно бояться собственной тени? Сидя в кустах, звёзд с неба не достанешь. Я выбрался из укрытия и уверенно шагнул к берегу ручья. Увидев меня, пери совсем не удивились, очевидно, они знали о моём присутствии давно. Почти не смущаясь их провокационной наготы, я начал разговор:

– Мир вам, прекрасные пери! – Я прижал ладонь к сердцу и склонился так низко, что чуть не потерял равновесие. – Скажите, чьи это земли? И почему судьба привела меня сюда?

Одна из нимф, с длинными волосами цвета зари, игриво улыбнулась и слегка качнула крыльями, заставляя их мерцать в утреннем свете.

– А может, ты здесь потому, что услышал зов нашей красоты? – Она подмигнула мне. – Выбирай ту, что тебе по душе. Но помни: выбор может быть опасным!

Я осторожно протянул руку к её крылу, пытаясь поймать перо.

– Одно маленькое перышко, и я исчезну, – пошутил я.

Нимфа легко отстранилась, оставив мои пальцы сжимать пустоту.

– О, смелый путник! – Произнесла пери, её голос прозвучал как мелодия далёкого колокольчика. – Бедный юноша… Разве ты не знаешь, что перо – это не просто часть крыла? Это частичка нашей души. Ты пришёл за нашими душами? Разве мужчина ищет власть над женским сердцем? Или ему нужна любовь, которая делает его сильнее?

Ёшки-бабаёжки! Если бы кто-то сказал мне ещё вчера, что я буду болтать со сказочными нимфами, я бы решил, что он перегрелся на солнце.

– Простите, если показался дерзким, – Попытался я сгладить ситуацию, хотя сердце всё ещё колотилось. – Но скажите, какую цену я должен заплатить за ваше перо?

Другая нимфа, с глазами, полными тумана, шагнула вперёд. Её голос звучал мягко, но в нём чувствовалась сталь.

– Каждый выбор требует жертвы, – Произнесла она, и её крылья слегка затрепетали, словно предупреждая. – За это перо ты отдашь часть своей души. Готов ли ты рискнуть собой ради знаний?

Я замер, осознавая, что моя любознательность завела меня слишком далеко. Пока я размышлял над ответом, нимфы терпеливо ждали. Ни одна из них даже не шевельнулась, но их взгляды будто пронзали меня насквозь. Внутри меня боролись два чувства: жажда знаний и страх потерять себя.

– Зачем тебе моё перо? – Снова заговорила первая нимфа, сложив руки на груди. – Может, у меня найдётся что-то получше?

– Возможно, и найдётся, – Ответил я, решительно шагнув вперёд. – Но мне нужно именно твоё перо. Мне не нужна твоя красота, мне нужна твоя мудрость.

Я не дал ей времени на ответ – Быстро выхватил перо из её крыла. Нимфа вскрикнула, но не от боли, а скорее от удивления.

– Ты смог противостоять нашим чарам, посланник хранителя, – Произнесла третья пери, и её голос теперь звучал серьёзно. – Задавай свои вопросы.

– Откуда ты знаешь про хранителя? – Спросил я, прикрепляя перо к бейсболке, будто это было совершенно обычным делом.

– Всё, что ты хочешь знать, уже внутри тебя, – Ответила одна из них, и её глаза блеснули, как звёзды в ночи. – Мы лишь проводники. Но учти: правда иногда больнее, чем тайны.

– Правда так правда, – Усмехнулся я. – Только, пожалуйста, говорите попроще. Я ведь не из вашего мира, и мой язык не всегда понимает ваши… э-э… волшебные обороты.

Пери переглянулись, и одна из них тихо рассмеялась, словно колокольчик в ветреный день.

Теперь осталось только узнать, что же скрывается за их словами.

Пери, чьё перо украшало мою бейсболку, начала свой рассказ, в то время как её подруги, взмахнув крыльями, унеслись в ночное небо. Я уселся на корень сосны и внимательно слушал.

Нежный голос мудрой пери вещал: «Узнать, что ты послан хранителем, было нетрудно. В воздухе всё ещё улавливается аромат цветных дымов магии хранителей. Ты вступаешь на очень опасную тропу, посланник. Выдержишь ли ты все трудности пути, не побоишься ли продраться через тернии к своей цели? Ещё не поздно вернуться, если желаешь, я могу это устроить. Ты вернешься в свой мир, путник, и будешь вспоминать всё произошедшее как сон.

Но если ты твёрдо решил идти по шатким мосткам через огненную реку, то смело ступай вперёд. Всегда слушай зов своего сердца. В конце пути тебя ждёт великое счастье, но для этого тебе придётся пересечь огромные расстояния, стать воином и выдержать великие испытания.

На другом берегу ручья начинается твоя тропа. Что скажешь, посланник? Готов ли ты рискнуть своей головой ради великих свершений? Помни, как только ступишь на тропу, обратной дороги уже не будет. Кто знает, куда выведут тебя цветные дымы хранителей? Я вижу, что ты сделал свой выбор, воин. Тогда вот твоё первое испытание.

Ниже по ручью отдыхает юноша по имени Довуд, ему предназначено великое свершение. Но он ещё не готов. Джины по велению Вечного привели его в эти горы. Под звёздным небом он обретёт великую силу и власть над камнем и птицами, чтобы они вместе славили его. Он научится руками, без всякого огня, творить кольчуги, которые будут предохранять людей от причиняемого им вреда. Мудрость ему дарует Вечный, чтобы правил он своим народом.

Но это будет потом, а пока Довуду предстоит вскоре битва в долине Элах, что у «двух ворот». Противостоять ему будет могущественный царь амаликитов Джалут. Но Довуду не суждено будет снискать славу, если он будет убит в этих горах раньше времени. Зловредные огненные ифриты из джиннов, слуги шайтана, узнали, где Довуд набирает силу. Они везут врага его – Джалута на своих спинах. Мы, пери, уже слышим взмахи их огненных крыльев.

Молод и горяч Довуд. Он не готов ещё к битве! Ты, воин, что украсил свой шлем моим пером, должен его спасти. Не дай ему быть застигнутым врасплох, отговори его от поспешных действий. Когда Вечный спрячет Довуда в сердце скалы, ты ступай за ним, там продолжается и твой путь!» – сказочная пери махнула рукой, осыпая меня какой-то светящейся пылью, и, как недавно сделали её подруги, взмыла в звёздное небо.

Прекрасная пери поведала мне библейскую легенду о Давиде и Голиафе. В сорока километрах от Самарканда есть кишлак Аксай, где находится пещера «Хазрати Довуд» («Святой Давид»). Согласно легенде, именно в этой пещере спрятался Давид, ещё не готовый к битве, когда был застигнут врасплох Голиафом (Джалутом). Позже, возле Иерусалима, Давид поразит Голиафа камнем, выпущенным из пращи.

Никогда бы не подумал, что мне предстоит лично убедиться в правдивости древних легенд. Мне стало не по себе, когда я осознал, что всего в нескольких сотнях метров от меня находится библейский персонаж. Мне представилась возможность не только увидеть его, но и стать частью истории.

Маркус хотел научить меня принимать трудные решения – я понимал это. Но нельзя же так сразу. Кто я такой и кто такой Давид? Что, если из-за моего вмешательства всё пойдёт по иному пути? Ведь тогда сформируется новая реальность, где исторические события будут отличаться от тех, что мы знаем. Как сказал бы Маркус, это будет уже другая грань кристалла. А в сущности, чего мне опасаться? Это как в игре: достаточно пройти босса, и ты на следующем уровне.

Я не сомневался, моё появление в мире, полном пери, дивов и ифритов, было делом рук хранителя, любителя хорошего коньяка и сигар. Я полагаю, что так началось моё обучение. Интересно, какой будет программа первого урока?

Стараясь не создавать шума, я осторожно спускался по течению горной речки. Идти было легко: потеря высоты была небольшой, а тропа, идущая вдоль реки, выглядела вполне проходимой. Лишь изредка путь преграждали густые кусты ежевики или отвесные скалы, и тогда мне приходилось прыгать по большим валунам, отшлифованным водой и ветрами. Иногда тропа уходила круто вверх, огибая большую скалу, но река всегда была на виду.

И вот, при очередном подъёме, с гребня я увидел внизу дымок догорающего костра, примерно в трёхстах метрах от меня. Тропа, которая уже начинала спускаться к воде, выводила меня прямо к нему.

Я вглядывался в даль, стараясь разглядеть человека, лежащего у костра. Когда я подошёл уже совсем близко, небо вдалеке зажглось ярким пламенем. Не теряя времени, я перешёл на бег и громко крикнул:

– Давид, вставай, твой враг уже близко! – мой голос, усиленный эхом, прозвучал громко, словно глас с небес.

Я указал рукой туда, откуда только что появился, и продолжил:

– Беги, Давид! Ты ещё не готов принять бой!

Мой голос, отражаясь от скал, вибрировал сталью приказа. Молодой человек, похожий на ожившую статую Давида Микеланджело, поднялся с такой лёгкостью, будто земное притяжение для него – лишь формальность.

– Разве уже пора, джинн? – спросил он. – Отдых был недолгим, и мне сейчас не справиться с Голиафом.

Видимо, Давид принял меня за одного из джиннов, которые принесли его в эти горы. Что ж, это даже к лучшему – не придётся тратить драгоценное время на объяснения.

– Видишь зарево, это свет от огненных крыльев демонов. Они прознали о том, куда ты направился, чтобы набраться Божественной силы перед боем, и принесли Голиафа на своих спинах, – мои голосовые связки продолжали извлекать трубный голос, поэтому юноша без колебаний бросился бежать за мной.

– Ты же джинн, почему ты не остановишь демонов и не убьёшь Голиафа? – спросил вдруг Давид.

– Это твоё бремя, Давид, Бог дарует силу только тебе, – не останавливая свой бег, ответил я разгорячённому юноше. – Куда делась твоя храбрость? Ты же сам вызвался побить Голиафа. Верь в Бога, проси его дать тебе силы, и ты победишь филистимлянина, но не сейчас. Ещё не вышел срок брошенному им вызову.

– Почему я должен верить тебе, джинн? Почему я должен бежать от врага, словно овца от льва, вместо того, чтобы сразиться с ним?

– Ты верь не мне, а в силу Бога. Я откроюсь тебе: мне ведомо будущее. Ты убьёшь Голиафа, но не сегодня. Начинай молиться! – в моём голосе уже не было стальных ноток, но это и не требовалось, поскольку Давид и так сосредоточился на молитве.

Мы уже могли видеть, как в брызгах водопада, того самого, где я беседовал с пери, блестела заря, когда небо с грохотом разверзлось. Сверху, словно брошенные разбуженным великаном, в нас полетели валуны.

Я стал свидетелем настоящего чуда: Давид ловко отбрасывал их, как будто это не гранитные глыбы, а бутафорские камни из папье-маше. Куски горной породы шипели и плавились в его руках, рассыпаясь по склону огненными искрами.

Мы миновали место, где я проснулся на берегу ручья, разбуженный весёлым смехом пери, и вскоре оказались перед скалой. Близость огненных демонов разогнала ночные тени, и мы увидели перед собой пылающие тела крылатых существ. На спине одного из них восседал могучий воин, чьи медные латы отражали отблески пламени.

Путь вперёд был закрыт. Я приказал Давиду:

– Рви камень, будто это живая глина! – В моём голосе снова зазвучала сталь. Давид замер, глядя на свои ладони, будто впервые видел их. – Сила уже в тебе! Разве не чувствуешь, как валуны стали легче охапки сена? Как плавится камень в твоих руках, словно воск под пламенем?

Он вдохнул и с молитвой на устах вонзил пальцы в скалу. Базальт, веками спаянный в монолит, зашипел, покрывшись паутиной трещин. Гранитные пласты проминались под его пальцами, будто глина под руками гончара-великана.

Где-то на планете Земля «U-332», недалёкое будущее

Я снова проснулся внутри капсулы, окутанный разноцветными дымами. Похоже, это уже стало традицией – приходить в себя в этой странной субстанции после каждого удивительного путешествия. Здесь явно рослеживалась какая-то закономерность.

Моя кожа всё ещё горела, будто от жара крыльев огненных ифритов, а в ушах стоял грохот – эхо ударов дубины Голиафа по скале, когда он пытался достать нас с Давидом из узкой расщелины. Мне казалось, я до сих пор слышу обрывки его яростных проклятий.

Что это было? Сон? Галлюцинация, вызванная этими дымами? Или в этом мире сны обретают плоть? Я не сомневался: пери, ифриты, Голиаф – все они казались реальными. Я говорил с ними, касался их, даже вырвал перо из крыла пери. Слишком ярко, слишком… осязаемо, чтобы быть просто игрой моего разума.

После того как я принял душ и сел в кресло, выбирая завтрак из всплывшего передо мной списка блюд, мой взгляд упал на журнальный столик. Там лежала моя бейсболка, а на ней – большое перо!

– Ёшки-бабаёжки! – воскликнул я, осознавая, что всё произошедшее со мной в горах оказалось не сном, а явью. – Вот это да! И это вы называете скучной жизнью?

Я тут же начал искать в местном интернете информацию о Давиде и Голиафе. Местная Википедия дословно повторяла то, что в моём мире написано в Библии, в первой книге Царств, семнадцатой главе.

– Фух, всё в порядке, – подумал я. – Значит, я не повлиял на ход истории.

Но моя радость быстро сменилась недоумением. Когда я ввёл в поиск запрос о скульптуре Давида, сеть выдала статью с интригующей фразой:

«… В глазах Давида читается уверенность в своей победе над Голиафом, которую в горах Востока вдохнул в него джинн, ведающий будущее».

– Ха-ха, ну и рисковый мужик этот хранитель Маркус, – сказал я вслух в пустоту. – Бросить «зелёного» ученика в такой судьбоносный для истории момент!

– А я джинн, ведающий будущее, – раздался голос Маркуса за моей спиной. – Помнишь, я рассказывал о законе повторяемости и многовариантности параллельных миров? Именно так он и работает. Ты не мог сделать ничего, что бы кардинально изменило мир.

– А как же слова в статье про «Давида» Микеланджело? – спросил я внезапно появившегося хранителя. – Там говорится о джинне, ведающем будущее. История всё же изменилась, ведь в моей вселенной таких слов в этой статье нет.

– Мой друг, история лишь слегка отклонилась, чтобы обойти препятствие, – ответил Маркус, уже выбравший наш завтрак. – Это как человек, который обходит лужу, но продолжает идти в том же направлении.

– А если бы я не разбудил Давида? – не сдавался я. – Голиаф бы убил его, или Давид убил бы Голиафа, но уже не близ Иерусалима. Это бы существенно изменило историю!

– Нет, нет, мой друг, – покачал головой Маркус. – Ничего кардинально бы не поменялось. Не ты, так кто-то другой сделал бы это. Например, с горы скатился бы камень и ударил Давида в пятку, как в том сне Навуходоносора: камень ударил в ногу колосса.

– А зачем ты мне устроил такое приключение? – спросил я, с удовольствием пробуя фаршированные блины, которые Маркус выбрал на завтрак.

– Чтобы показать, как работает закон повторяемости и многовариантности параллельных вселенных. Твой опыт познания физического мира сковывает твой разум. Я показал тебе мир магии. Он существует.

– Хорошо, с законом ты меня убедил, – сказал я, не желая сдаваться просто так. – А если бы я, засмотревшись на красоту пери, лишился рассудка? Ведь такой вариант тоже мог случиться.

– Ты помнишь, почему за тобой охотится архимаг? – улыбнулся Маркус. – Ты не по зубам ни пери, ни ифритам, тем более Голиафу.

– Откуда такая уверенность?

– Разве ты забыл, что я джинн, ведающий будущее? – ответил хранитель, раскуривая сигару от огонька, появившегося на кончике его мизинца.

– Надеюсь, в следующий раз я не проснусь в сказочном мире верхом на Змее Горыныче, – пошутил я.

Маркус усмехнулся:

– Да, есть и такие миры. Честно говоря, я не большой любитель там бывать. Но, знаешь, прекрасную принцессу тебе всё-таки придётся спасать. Как ни крути!

– Подожди, что?

– Черёд дойдёт и до этого, – успокоил он, словно говорил о чём-то обыденном. – А пока, мой друг, нас ждёт увлекательное путешествие в логово рептилоидов.

– Рептилоидов? Час от часу не легче! – я проворчал больше для вида, но в голове уже крутилась мысль: не слишком ли резко Маркус начал моё обучение?

– Да, Марсель, – кивнул он. – После завтрака к тебе зайдёт твой личный визажист. Тебе нужно подготовиться к поездке в Нью-Йорк.

Следом за Маркусом, который исчез так же внезапно, как и появился, через портал в стене вошёл Илон Маркс. Собственной персоной. После встречи с Давидом меня уже трудно чем-то удивить. Я никогда не испытывал особого пиетета к знаменитостям. Максимум, на что они могли рассчитывать, – это моё уважение. Ведь если человек стал известным, значит, он приложил немало усилий, чтобы этого добиться. А это уже само по себе заслуживает уважения.