Не прикасайся

Глава 23

– Твоя мама точно не будет против? – спрашиваю у Кима, пока мы поднимаемся в лифте.

– Она удивится, но против не будет.

Когда лифт тормозит, я начинаю нервничать и крепче цепляюсь пальцами в лямку рюкзака. Присутствие мамы Кима меня одновременно и успокаивает, и нервирует, но я все же захожу следом за парнем в квартиру. Он старается не шуметь, но в коридоре неожиданно появляется свет. Я несколько раз моргаю, а затем замечаю в проеме женщину. Она действительно удивлена. Смотрит на меня широко распахнутыми глазами, а затем переводит взгляд на Кима.

– Привет, – говорит он с улыбкой. – Снова работаешь допоздна?

– Я… да. А ты, вы… проходите.

Она кажется такой же растерянной, как и я. Шаркая тапочками по полу, уходит вглубь квартиры.

– Меня точно не выгонят? – спрашиваю шепотом.

Ким громко смеется, запрокинув голову назад. Разувается и забирает рюкзак у меня из рук. Я молча следую за ним. Осматриваюсь по сторонам. Квартира небольшая, но стильно обставленная. Интересно, где я буду ночевать? Почему-то это начинает заботить меня только сейчас. Что если здесь нет отдельной кровати или дивана? Последнего, кстати, действительно нет. В гостиной я замечаю два больших кресла, небольшой столик, большой мягкий ковер и бескаркасное кресло размером с меня. Пожалуй, если в доме не окажется дополнительной кровати, я вполне смогу уместиться на нем.

– Будете что-то пить? – спрашивает мама Кима из кухни. – Как раз чайник вскипел.

– Ты как? Я бы не отказался, все равно спать пока не хочется.

– Давай.

По правде, пить чай с его мамой на кухне хочется меньше всего, но я решаю быть вежливой и соглашаюсь. Ким усаживает меня за просторный деревянный стол и подходит к маме, чтобы поцеловать ее в щеку. Я на несколько минут зависаю на этом жесте. Такое теплое отношение сына к матери заслуживает внимания и уважения. Даже я, будучи довольно близка с мамой, иногда этим пренебрегаю.

– Вам что? – интересуется она, повернувшись к нам лицом.

– Мне кофе, – Ким садится рядом со мной и откидывается на спинку стула. – А ты что будешь? – задает мне вопрос.

– Тоже кофе.

– Понятно, – улыбается мама Кима. – Кипяток в чайнике останется нетронутым.

Через несколько минут перед нами появляются небольшие чашки с кофе и два сосуда с молоком и сливками, а еще баночка с сахаром.

– Давайте я вас познакомлю, – говорит Ким, когда его мама садится за стол и ставит перед собой чашку с чаем.

Его маму зовут Надежда. Она улыбчивая и, как мне кажется, скромная женщина. Даже если мое присутствие ей и не по душе, она об этом умалчивает и искренне улыбается, когда Ким представляет меня как свою подругу, с которой он учится в одном университете. Мне кажется, она не верит. Моя мама бы усомнилась, приведи я переночевать домой парня и назови его своим другом.

– Можешь звать меня просто Надей, – она улыбается. – И без приставки “тетя”, пожалуйста.

Я киваю, хотя прекрасно знаю, что не смогу. Мне в принципе будет сложно назвать ее по имени, поэтому планирую использовать вежливое “вы”.

Мама Кима неопределенного возраста. Ей точно больше сорока, учитывая возраст сына, но мне трудно представить, что ей больше тридцати пяти, потому что выглядит она слишком молодо. Ухоженная, стильная и слишком хрупкая. Теперь я понимаю, что худоба Кима – наследственная.

– Ладно, я пойду к себе, – сообщает Надежда после того, как разговор не клеится. – Надеюсь, ты справишься с креслом.

– С каким? – на лице Кима появляется озорная улыбка. – Ладно, я шучу. Разберусь, конечно.

Перед выходом Надежда бросает на меня взгляд и только потом покидает кухню. Видимо, подумала напоследок, что лучше довериться мне, чем сыну.

– Твоя мама шокирована, – замечаю, отпивая кофе из чашки.

– Это потому, что я не привожу девушек домой.

– Ты сказал, что я твоя подруга.

– Единственную мою подругу зовут Ася, и ты – точно не она.

– Согласна, мы познакомились час назад.

Мы синхронно смеемся и допиваем свой кофе, после чего Ким ведет меня в свою комнату. То, что она принадлежит ему, я понимаю по обстановке. Темные тона, широкая кровать с темным постельным бельем, гитара на подставке и большой письменный стол, на котором стоит ноутбук.

– Будешь спать здесь.

– А ты?

– На кресле в гостиной переночую.

– Не стоит. Давай я там. Все-таки это я напросилась к тебе домой.

– Все-таки я был тем, кто пригласил тебя к себе. И нет, спать в гостиной ты не будешь.

Я хочу поспорить, но понимаю, что это бесполезно, и сажусь на край кровати. Она широкая, так что мы бы с легкостью поместились здесь вдвоем, но предложить такое я не смогу. Почему-то уверена, что будь на месте Кима Тан, я бы вообще спала на полу, хотя… если бы передо мной стоял Тан, он бы меня на порог собственного дома не пустил, не то что на коврик у кровати.

Ложиться я не спешу. Мне слишком непривычно ночевать в чужой квартире, еще и в комнате, которая принадлежит парню. Мне неловко стеснять его, но домой мне лучше не возвращаться хотя бы до завтра, но лучше, конечно, до тех пор, пока не вернется мама. Почему-то сейчас весь запал подружиться со сводным братом улетучивается. Я прекрасно знаю, что у нас не получится. Он слишком жесток, а я больше не хочу подставляться. На этом моя примирительная миссия закончится. Я бы вообще с мамой поговорила насчет того, чтобы съехать, но нужно попробовать устроиться на работу, чтобы покрывать часть своих расходов. Квартиру, слава богу, снимать не нужно, у нас осталась своя.

– Тан бывает придурком, но он отходчивый. Завтра ему станет легче, а послезавтра он забудет, что случилось, – заверяет меня Ким.

Я почему-то сомневаюсь. Возможно, это с друзьями Тан другой, а я ему кто? Правильно – никто. Ненавистная сводная сестра. Родственница, о которой он не просил.

– Почему он меня отвез?

Вопрос срывается с моих губ прежде, чем я успеваю над ним подумать. Тут же закусываю губу и хмурюсь.

– Я не знаю.

С чего я вообще взяла, что Ким станет со мной откровенничать? Он – друг Тана. Скорее всего, преданный. Вряд ли он станет обсуждать со мной его поступки.

– Я правда не знаю. Мы не успели с ним об этом поговорить.

– Он просто меня ненавидит, – нахожу рациональное объяснение.

– Уверен, что ненависть – последнее, что он к тебе испытывает. Тан… сложный, когда дело касается новых людей, но те, с кем он близок, всегда могут на него рассчитывать.

На это мне нечего сказать. За то время, что я провела в доме, у меня сложилось впечатление, что близких людей у Тана нет, но Ким ломает эти стереотипы. У моего сводного брата есть друзья. Те, с кем он каждый день общается. Не держит их в страхе, как мне казалось, а действительно общается. Нормально, возможно, даже вежливо. Я слабо представляю, что он так может, особенно после его сегодняшнего приказного тона, но предпочитаю верить Киму, тем более, он приютил меня у себя и даже уступил удобную кровать.

– Я постараюсь помочь, – неожиданно говорит Ким. – Не обещаю, что вы подружитесь, но донимать он тебя перестанет.

– У них с отцом… – замираю, набираясь смелости. – Почему Тан его ненавидит?

– Думаю, об этом лучше спросить его.

Ким явно не настроен рассказывать больше того, что и так понятно, а я ни за что не стану задавать вопросы сводному брату. С сегодняшнего дня я намерена последовать его требованию: не смотреть, не говорить и не прикасаться.

Глава 24

Пробуждение выдается тяжелым. Во-первых, я достаточно долго не могла уснуть. Ворочалась в кровати, испытывая вину за то, что вынудила Кима спать в явно маленьком для него кресле. Под утро все же удалось сомкнуть веки, но от этого только хуже. Открыть глаза выходит не сразу. Превозмогая покалывание и жжение, все же разлепляю веки, а когда поворачиваю голову, сердце уходит в пятки, потому что передо мной, в метре от кровати, прямо на ворсистом светлом ковре сидит собака.

Большая, гладкошерстная, с острыми стоячими ушами и нахмуренной мордой. Я бесполезно хлопаю глазами, абсолютно не понимая, что делать дальше. Соблазн позвать Кима возникает моментально, но я боюсь, что даже тихий зов может стать источником раздражения для неожиданного гостя, поэтому молча лежу. Пес смотрит на меня, а я на него. Я ложусь поудобнее, и он наклоняет морду, изучая подозрительную личность, что посмела выгнать его хозяина из комнаты.

Мне страшно. Говорят, нельзя показывать собаке свой страх. Жаль, не рассказывают, как именно это сделать. Никакие внутренние установки на меня не действуют. С каждой минутой повышенного внимания пса ко мне внутри все сжимается в тугой узел. Я посматриваю на дверь. Приоткрыта, но находится слишком далеко. Подозреваю, пес окажется у выхода, как только я встану. Если не решит вцепиться в мою ногу, как только я спущу ее с кровати.

Меня спасает звонок в дверь. Пес вскакивает на ноги, и я вздрагиваю. Он не просто большой. Он огромный, с атлетически сложенным телом, с широкой спиной и слегка выпяченной вперед грудью. Звук в дверь его насторожил, но с места он не двигается, поворачивает голову ко мне и снова смотрит, словно пытается понять, представляю я угрозу или меня можно оставить? Мысленно прошу пса довериться мне и выйти из комнаты. Выдыхаю, как только он скрывается за дверью, и тут же вскакиваю с кровати и захлопываю дверь.

Только сейчас понимаю, что меня трясет крупной дрожью. А когда в дверь ударяется что-то тяжелое, и вовсе впадаю в панику. Ключа в двери нет, защелки тоже. Конечно, маловероятно, что пес умеет открывать дверь, но я все равно боюсь. Чтобы не испытывать судьбу, наспех одеваюсь и забираюсь на кровать с ногами. Сажусь в позу лотоса и принимаюсь ждать Кима или его маму. Кто-то же должен ко мне зайти?

– Ким… Ким… Вставай же, ну? Эй! – из-за двери доносятся крики незнакомого мне женского голоса.

По всей видимости, голос принадлежит той, что пришла с утра пораньше. И именно она пытается прямо сейчас разбудить Кима. Решаю не испытывать судьбу и продолжаю сидеть в кровати, когда дверь открывается, и на пороге появляется светловолосая девушка. Она замирает прямо на пороге, глядя на меня широко распахнутыми глазами.

– Так-так-так… Зевс!

Через секунду рядом с девушкой появляется тот самый пес. Он доверчиво смотрит на нее снизу вверх и ждет команды.

– Охранять! – говорит, кивая на меня.

Пес тут же направляется к кровати, садится напротив и смотрит на меня еще более внимательно, чем до этого. Глаз с меня не сводит, а девушка как ни в чем не бывало разворачивается и уходит. До меня доносятся лишь обрывки ее фраз:

– Вставай же… Ким, миленький, встань наконец! Неужели…

Я ерзаю на кровати, но тут же замираю, потому что мой охранник тут же вскакивает на ноги и начинает рычать. Господи… как же страшно! Надеюсь, гостья успешно разбудила Кима, и я буду спасена. Да боже! В данный момент я готова вернуться к Тану и выслушать все, что он мне скажет, лишь бы не сидеть напротив огромного сильного пса, готового по команде в меня вцепиться.

– Зевс, отставить! Ко мне! – голос Кима кажется мне спасением.

Парень входит в комнату, и пес тут же забывает о предыдущей отданной команде. Подбегает к Киму и преданно засматривается в его лицо, начинает тереться о ноги мордой и пытливо ждет следующего указания.

– Прости, – выдает Ким. – Я забыл предупредить, что у меня есть Зевс. Вчера он спал в другой комнате. Когда мы пришли, мама его закрыла. Еще раз прости, – парень виновато улыбается. – Сильно испугалась?

– Не так, чтобы очень…

– Трясешься вся, – Ким хмурится и подходит ближе. – Извини. Я… меня трудно разбудить, а сегодня вроде как выходной, вставать не нужно.

– Все нормально, – выдавливаю из себя улыбку. – Мне ничего не откусили, уже спасибо.

– Извини.

– А мне кто-то объяснит, что здесь происходит?

Девушка, что оставила Зевса меня “охранять”, появляется в спальне. Заходит и царской походкой проходит вглубь комнаты.

– Я думала, у нас нет секретов друг от друга, – выдает она. – А ты успел девушку завести? И даже домой привел.

– Соня не моя девушка. Она сводная сестра Тана.

– С каких пор у Тана есть сестра? – блондинка округляет глаза.

– С недавних. Вчера они повздорили, и я забрал Соню к себе.

Пока эти двое выясняют отношения, я за ними наблюдаю.

– Так вот за кем вы вчера сорвались, – хмыкает девушка. – А я-то думала, чего вечеринка так быстро закончилась.

– Кажется, вчера тебе было весело. И забрать тебя из дома Тана было кому.

– Это да, – улыбается девушка. – Я хорошо время провела. Рада, что и ты тоже, – язвит.

– Вот и отлично. Ты чего пришла?

– Так тебя разбудить, и вчера, если ты не забыл, ты обещал позаниматься со мной, так как я пропустила несколько недель учебы.

– Я думал, это будет ближе к вечеру. Сейчас я в любом случае не смогу. Нужно выйти на прогулку с Зевсом.

– Я могу пойти с вами, – пожимает плечами блондинка. – Зевс любит со мной играть.

– Можешь, – соглашается Ким. – Сонь, пойдем все вместе?

– А Соне домой не нужно? – уточняет девушка. – Там Тан ее не заждался?

– Соня поживет несколько дней у меня, – сообщает Ким.

– Вот как… – девушка хмурится. – А что так?

Последний вопрос девушка адресует уже мне. Смотрит на меня, ожидая ответа.

– Я, кстати, Ася, – она подходит к кровати, садится на край и протягивает мне руку. – Прости, что натравила на тебя Зевса.

– Соня, – пожимаю ей руку.

– Так что стряслось? – спрашивает вроде бы участливо, но я почему-то не верю в ее искренность.

– Мы с Таном повздорили, а моя мама сейчас в командировке.

– Ох, ссориться с Таном никому не пожелаю! И что же, тебе теперь ночевать негде? Если что, у меня большая комната и даже диван есть, могу предложить свою спальню. Нам, девочкам, наверняка будет о чем поговорить.

– Ася!

– Иди собирайся, – отмахивается от парня. – Ты один тут в пижаме стоишь!

– Так, идем, – Ким хватает Асю за руку и тащит за собой на выход из комнаты.

Следом идет и Зевс, чему я несказанно рада. Видеть пса рядом, пусть он и не испытывает больше желания наброситься на меня при любом движении, не хотелось бы. Без него спокойнее, хотя в целом обстановка накалилась до предела. Ася явно ревнует Кима, хотя, насколько я могу судить о сказанном им вчера, Ася – его подруга. Если, конечно, это именно та Ася, которую он имел в виду.

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я слышу оглушительный хлопок двери, а затем шаркающие шаги. Ким заходит в комнату. Следом за ним плетется и Зевс.

– Прости за это сумасшедшее утро, – снова извиняется. – Предлагаю позавтракать и пойти погулять. Зевсу нужно выпустить пар, иначе через несколько часов мы с тобой будем в эпицентре его внимания.

– Хорошо. Если хочешь, я могу приготовить завтрак.

– Он готов, – улыбается Ким. – Мама оставила на столе для нас. Я переоденусь и выйду. Зевс! – обращает внимание пса на себя. – Свои, нельзя.

Пес садится и опускает голову вниз.

– Чувствует вину за утренний инцидент, – поясняет. – Это моя ошибка. Нужно было вчера вас представить, сегодня не было бы непонимания.

– Это утро я запомню на всю жизнь, – говорю с улыбкой, но абсолютно серьезно.

Как такое забыть? Я успела с жизнью от страха попрощаться и радуюсь, что все обошлось.

– Я подожду на кухне.

Покидаю комнату Кима и выхожу, чтобы подождать, пока он переоденется. По правде, идти сейчас на прогулку не хочется, но это отличный способ перезагрузиться и подумать о том, как мне возвращаться домой. Жить у Кима всякий раз, когда Тану что-то не понравится, я не собираюсь.

Глава 25

Она как ни в чем не бывало выходит из машины Кима и царской, реально, блядь, царской походкой направляется в мою сторону. Спокойная такая и невозмутимая, хоть взрывай тут все, она и внимания не обратит. Ким выходит следом. Тоже почему-то спокойный, а еще лыбится так, словно эта ночь у него была нескучной.

Я подаюсь вперед, а инфузория, мать ее, продолжает идти. И глазом не ведет, лишь когда почти рядом оказываемся, резко шаг в сторону делает и обходит меня. Все это с каменным выражением лица. Ни единой эмоции там не проскальзывает, хотя она обычно не скупится проявлять все, что чувствует.

Хватаю ее за руку. Она останавливается. Медленно ко мне поворачивается и наклоняет голову набок, будто внимательно готова меня слушать. В меня словно тонна тротила закачана – поднеси спичку, и рванет. Инфузория же совершенно этого не понимает и стоит с, мать его, факелом. Дразнит.

– У меня нет ни времени, ни желания на разборки, – говорит резким холодным тоном. – Поэтому отпусти мою руку, и на этом закончим.

– Мы закончим… – делаю паузу, глотая морозный воздух, чтобы остыть, – когда я скажу.

Она кивает. Спокойно, словно обреченно, ее рука обмякла в моей хватке, и она больше не пытается сопротивляться. Так и стоим. Я какого-то хера все еще держу ее за руку.

– Тан, нам бы поговорить. У меня не так много времени, я собираюсь уехать. Может, отложите разборки?

Это за моей спиной вступает в диалог Ким. Вроде бы ничего такого не говорит, совсем не похоже, чтобы он беспокоился о Романовой, но меня злит сам факт того, что он отвлекает меня от мести.

– Ладно. Свободна.

– Какое благородство! – выдает сталкер, прежде чем развернуться и почесать в дом.

Совсем страх потеряла. Надо строить, учить, как разговаривать со сводным братом, тем более старшим.

– О чем разговор? – тут же поворачиваюсь к Киму. – Будешь рассказывать о том, как круто провел время?

– А ты хочешь знать?

– Да уж, блядь, уволь от этой информации. Вообще неинтересно, чем вы там занимались.

– С мамой ее познакомил, – Ким пожимает плечами. – И Зевсу она понравилась.

– А с Асей? Познакомил?

– Знакомство вышло невеселым.

– Вот как… она застала вас вместе?

– Скажем так, она застала Соню в моей кровати…

У меня скрипят зубы, так плотно я сжимаю челюсти.

– Нахера мне эта информация?

– Ну, в общем, было неловко, – пропускает мой вопрос мимо ушей.

– И что? Великая любовь к Красовской прошла?

Мой стеб Ким пропускает мимо ушей и выдвигает неожиданно раздражающую речь:

– У тебя на Соню какие-то планы? – спрашивает серьезно.

Он всегда, конечно, говорит так, словно ничего важнее в этой жизни в данный момент нет, но сейчас меня это почему-то раздражает. О каких конкретно планах речь, он не говорит, но и так понятно.

– Ты не выспался? – выдаю с хохотком. – Такая крутая ночь была, что мозги отшибло?

– Я серьезно. Она тебе нравится?

– Ты же про вот эту Соню, которая только что в дом зашла?

Да, я делаю вид, что не понимаю. И да, я не хочу отвечать на его идиотские вопросы. А еще стараюсь не обращать внимания на то, с какой силой в груди колотится сердце. Оно там навылет работает, словно не собирается поддерживать работу моего тела.

– Про нее.

Чтобы отвлечься, достаю из кармана пачку сигарет. Вчера ночью пришлось заехать в круглосуточный и прикупить пачку. После выкуренной сигареты, которую я стрельнул у прохожего, захотелось. Ким, конечно, замечает. Акцентирует внимание на том, как я открываю пачку и достаю сигарету с зажигалкой. Когда выдыхаю облако дыма, отходит от меня. Отшатывается, словно я ему затяжку за компанию предлагаю сделать.

– Ясно все, – выдает многозначительно и молчит.

– Че тебе ясно?

– Ты к девушкам разучился подкатывать, что ли? – хмыкает. – Твои методы устарели. И она не та, кто поведется на равнодушие и холодность вместо заботы и тепла.

– Че? – я всматриваюсь в глаза Кима. – Ты вчера коктейль Фила выпил, и у тебя отходняк?

– Я хочу понять… Чего ты добиваешься? Зачем ты ее травишь? Остальным запретил, а сам проходу ей не даешь. Вчера на вечеринке чем она могла тебе помешать? Своим присутствием? Пусть бы оторвалась в подругами, что в этом плохого?

– Это моя вечеринка, и я решаю, кому на ней присутствовать. Ее видеть не хотел.

Сигарета помогает справиться с эмоциями. Я давно не курил, поэтому сейчас от пары затяжек вставляет. Только сердце колотится. Ему ничего не помогает, у него отдельная жизнь.

– В общем, если она тебе не нравится, тогда не трогай ее больше.

Я закашливаюсь. Позорно, словно пацан, впервые попробовавший курить.

– С каких пор ты мне указываешь? – хмыкаю. – Не помню, чтобы давал такое разрешение. То, что вчера сталкера с тобой отпустил, еще не значит, что ты теперь можешь мне предъявлять.

– Я еще вчера сказал, что могу ударить. Повторю это же и сегодня.

– Из-за нее? – выплевываю.

Не понимаю, нахрен, что они в ней нашли, блядь? С первого дня закуситься с друзьями из-за сестры? Да раньше мы бы ее в пух и прах разнесли, вместе бы стебали. А сейчас что? Куда делся запал? Я один отдуваюсь, еще и на защитников ее наталкиваюсь.

– Да, из-за нее, – выдает Ким. – Планирую за ней ухаживать.

– Ухаживать? – выплевываю так резко, словно яду залпом махнул.

Осознать это не выходит. Пытаюсь, конечно, сопоставить все. Вообще, я стебал Кима из-за нее. Он вообще не из тех, кто вот так просто домой повезет девушку. Быстрый трах на первом свидании – не про него. Что я теперь после его слов должен думать? Что они переспали?

У меня все внутри сгорает. За мгновение кипятком ошпаривает внутренности. Ким – мой самый близкий друг. Человек, за которого я всегда горой, и это взаимно. Несмотря на пелену перед глазами, я сдерживаюсь. Выдыхаю, конечно, так, словно легкие следом выплевываю, и руку в кармане сжимаю в кулак.

– Она мне нравится, – добивает словами. – Ты же не против?

Да мне, нахрен, насрать…

– А Ася?

– У Аси парень, – Ким пожимает плечами. – Мы же друзья, ты забыл?

– Теперь у тебя встает на инфузорию?

– И это тоже прекращай. У нее имя есть. Соня. Сонечка.

Хуенечка…

Как же ненавижу. Всех. Без слов огибаю Кима и иду к машине.

– Ты куда? – кричит мне вдогонку.

– Оставлю вас наедине. Вчера наверняка мама не дала потрахаться. Хата свободна – ебитесь.

– Это значит, ты оставишь ее в покое?

Я не отвечаю. Забираюсь в салон и громко хлопаю дверью. Обычно машину свою берегу, но нервы сдают. Я уже говорил, что мне пора потрахаться. Сонечка весь кайф обломала, пора решить эту проблему. Глядишь, и дури меньше станет, и я на эту парочку смогу нормально смотреть, хотя надеюсь их не видеть.

Глава 26

– Думаешь, он поверил? – спрашиваю с сомнением.

– Я ему никогда не врал, – пожимает плечами Ким. – Поверил.

– Я ведь не нравлюсь тебе? По-настоящему.

– С чего такие вопросы?

– Ты сказал, что никогда не врал. Есть какая-то причина, по которой ты это делаешь, кроме той, что ты просто хочешь мне помочь?

– Тан никогда себя так не вел, – поясняет. – Нет, конечно, наше поведение далеко от идеала. Мы привыкли троллить других, этого не отнять, но в последнее время это сошло на нет. Мы больше никого не трогаем. Я так думал, пока он беспочвенно не стал приставать к тебе.