Беру фальшивой женой
- -
- 100%
- +
Ехидная улыбка растянулась на губах Абдуллы от её смущения.
Поймал с поличным! Вот же гадёныш!
Театрально закатив глаза сердито буркнула в его сторону:
– Подсматривать – это так по-детски!
– Зато интригующе! – цокнул языком оценивающе разглядывая, точнее даже раздевая взглядом.
– Входить без стука, не только признак наглости, но и невежества! – сложив руки на груди рискнула повторить его высокомерный взгляд.
– Хотелось бы отметить, что это моя спальня, – спрятав руки в карманы Абдулла начал медленно приближаться к ней, как хищник, осторожно ступая, проверяя почву.
От охватившего негодования не нашлась что ответить лишь раскрыла рот и замолкла на доли секунд.
А затем выпалила возмущенно:
– То есть вчерашнее показательное выступление – было не последнее?!
Густые брови Абдуллы игриво задвигались.
– Вижу тебе понравилось!
Медленно наступал, напирал, вынуждая мелкими шажочками отодвигаться, но двигаться уже было некуда, когда ноги уперлись к основанию кровати.
– Пф-ф-ф-ф, ща… – успела лишь произнести, как, не совладав с равновесием плюхнулась на кровать неосознанно вскрикнув, – ай…
Озорная улыбка проскользнула на его губах, и Абдулла следом навалился, придавливая своим телом.
Тоже мне, устроил тут «куча-мала»!
Общую свалку нашёл что-ли?! Или того хуже, замена матраца?!
Возмущение распирало, что невозможно было подобрать слов. Только фыркала недовольно сверкая на него взглядом.
При его падении на неё успела лишь выставить вперед ладони, и теперь тесно прижатая к его груди, пальцы ощущали каждый мускул под рубашкой.
Жар тела передавался в кровь, проникая сквозь подушечки её миниатюрных пальчиков. Руки желали пройтись по контурам этого жилистого тела очерчивая каждую линию. В руках пронеслась легкая дрожь сигнализируя Марьям о неведомых ей ранее ощущениях. И спасительная сирена запищала в голове, словно разум включил красную кнопку.
– Отвали от меня, – зло прошипела, пытаясь столкнуть с себя эту груду мышц.
Абдулла ехидно ухмылялся, наблюдая за её смущением. Поддерживая свой вес, облокотился на локтях. Пригвоздил к кровати так умело, что невозможно было пошевелиться. Только и оставалось, что метать молнии из глаз, которые отнюдь не действовали на него. Он лишь хохотал в ответ, словно нарочно издевался над ней.
– Привыкай! В любом случае, гардеробная лишь в этой спальне, – уняв хохот посмотрел ей в глаза.
– Забирай свои вещи, в гостевой уверена есть шкаф, – не стала отводить взгляд, стойко удерживала зрительный контакт, – Если надо, сама разложу твои вещи, только не позволяй такой вольности разгуливать по моей спальне!
– Привыкай!
– И не собираюсь! – огрызнулась, не дав договорить, и Абдулла продолжил:
– Как по-твоему я должен освежиться, после тяжелого рабочего дня?
– Тебе что ванной недостаточно? – вспыхнула от негодования.
– Я люблю душ! А в ванной пусть нежатся девчонки.
– Парадокс какой-то! – возмущенно продолжала с ним пререкаться Марьям уже даже не обращая внимание на то, что прижата всем его телом к кровати, а он, нависая над ней явно получал удовольствие насмехаясь её растерянности и робким смущениям, – Выдели мне другую спальню тогда уж! И чтобы без стука вообще не входил!
– Другой нет! Придется довольствоваться тем, что есть, – многозначительно искривилась его бровь дугой, а взгляд словно исследовал лицо, губы, шею…
В смятении чувств от его непримиримости Марьям зло фыркнула, а он торжественно добавил:
– Моя спальня, мои правила!
Глаза продолжали пожирать и опускаться ниже.
От досады и безысходности ощутила накипающий гнев. Хотелось капризно топнуть ножкой, хлопнуть дверью и удалиться, только явно такой возможности ей не предоставлялось, отчего негодование возрастало в разы накатывая ком обиды к горлу.
Но нет! Не доставит ему такого удовольствия, чтобы разреветься на его глазах!
– Тогда не приближайся ко мне! Отпусти! – вновь попыталась оттолкнуть его.
Дыхание сбивалось не только от ярости, но и от запаха силы, что угнетало своей безнадежностью.
Шаловливая улыбка вдруг исчезла с его губ. Марьям ощутила нутром, как дымка натянулась на его почерневших глазах, зрачки которых расширились, превратившись в два бездонных колодца. Он чуть склонился, касаясь её щеки, тяжело вздохнул вдыхая аромат и щекоча шею своим дыханием.
– Сними эту футболку. Выбери подходящее платье, – выдохнул ей прямо в ухо.
– Иначе что? Что если не хочу принимать твои подарки?
– Самый главный уже приняла, и он на тебе, – оскалился, взглянув в её глаза, – не вздумай снимать! Хуже будет!
Лицо было так близко, что казалось он говорил ей прямо в губы. Ритм сердца сбивался, словно отплясывал чечётку от резкой смены его голоса. Атмосфера накалилась жаром его дыхания и становилась плотнее каждую секунду. Тяжесть его тела стала невыносимой. Но Марьям продолжала выдерживать жгучий взгляд, не взирая на страх последствий.
Абдулла вдруг хрипло зарычал и попытался отстранится, но не вышло. Его крупная цепь переплелась с цепочкой Марьям, что чередовалась листочками клевера. Цепь натянулась, словно не желала выпускать его сплетаясь с лепестком, опутывая своеобразной магией.
Марьям замешкалась и попыталась распутать, как вдруг зацепилась вновь с его взглядом, в котором промелькнула нежность.
В недоумении проводила его взглядом, как только тот отстранился. Только перед тем как исчезнуть за дверью, Абдулла слегка ударил кулаком косяк двери и прохрипел, откашливаясь:
– Сними к чертовой матери эту футболку, пока не разорвал её на тебе. Слишком аппетитно выглядишь!
Глава 11
Слишком аппетитно!!!
Ха! Кто бы говорил!
Высунула вслед ему язык, как только скрылся за поворотом и принялась за дыхательную разминку.
Вдох-выдох. Вдох-выдох!!! Что же это за напасть такая?! То рычит, как собака, то притягивает магнитом своих черных бесстыжих глаз. Засранец такой!
Точнее даже развратных глаз!
Безжалостно затягивает в омут лукавой улыбкой, чтобы погубить её своим порочным блудом.
Щеки внезапно стыдливо вспыхнули при воспоминании его голого торса.
Хорош!
И впрямь хорош! Аж до мурашек… внутреннее умиротворение растекалось лужицей от блаженства… а затем память нарисовала завершающий штрих от слетевших боксеров, что из глаз посыпались искры.
Крепко зажмурилась и откинулась назад, вновь падая на кровать.
Щеки пылали от его распутства, а на губах растянулась озорная улыбка. Распласталась звёздочкой на кровати, прикрыв веки, прислушиваясь к ощущениям в теле. Довольство кошки заурчало где-то в глубине, внизу живота защекотали бабочки крылышками… в районе груди зазвенели странные струны ликующих муз…
«Акстись! Марьям!!! – внезапно одёрнул внутренний голос, – Ты чего расплавилась, как мёд от одного томного взгляда?! Овца льву не пара! Схрумкает так, что и косточек не останется. И останешься у разбитого корыта! Ой, то бишь с разбитым сердцем!»
Вскочила словно ударенная током. От одной лишь мысли, что повторно пережить подобное не в состоянии, сердцу стало тесно в груди. Безумно колотилось, что в ушах гулом отдавались удары.
Абдулла вновь вошел без стука пренебрегая её просьбой. Безнадежно вздохнула. А он проходя мимо бросил невзначай обыденным голосом:
– Может чаёк организуешь? – и исчез в душевой.
– Может! – капризно буркнула себе под нос передразнивая следом, но всё же поплелась на кухню накрывать на стол, как примерная жена.
Фальшивая, примерная жена!
Пока Абдулла принимал душ, Марьям успела переодеться, особо не выбирая, взяла первое попавшееся платье, которое идеально облегало талию и выгодно подчёркивало грудь.
Стол был накрыт и ожидал хозяина дома. Присаживаясь за стол, он одобрительно окинул её взором, бросив телефон рядом и подперев подбородок ладонью.
Марьям не присаживаясь разлила чай в пиалушки и согласно традициям, подала супругу протягивая руку в его сторону. В этот момент, под её рукой затрезвонил резкими басами телефон Абдуллы.
Дрожь пронеслась по телу, возрождая в памяти флешбэки, когда почти в такой же ситуации рука, протянутая к супругу с пиалой, дрогнула при виде имени звонившего. Взгляд в тот момент углядел надпись: «Красотуля», – а рядом сидевший Абдулла, резко подавшись вперед к мобильнику обжегся чаем. Крики и брань в тот миг еще больше ошеломили взволнованную Марьям. Потрясение от осознания – звонок от любовницы – перекрывал шум и гвалт…
И вот – дежавю!
Моментально смогла остановить себя, чтобы не бросить взгляд на имя абонента. Аккуратно поставила пиалу, не дожидаясь, пока тот примет из её рук чашку.
Нахлынувшие чувства огорчения сложно было скрыть, на глаза натянулась пелена. Не желая ставить себя в еще более неловкое положение присутствуя при разговоре с любовницей, решила достойно удалиться медленно оборачиваясь.
Абдулла поймал её за руку вскакивая из-за стола.
– Мари… – осёкся, словно поперхнулся, останавливая её.
Остолбенела на мгновение и обернулась.
Раньше никогда не обращался к ней по имени. Вообще никак не называл! Она была для него пустое место. Он просто игнорировал её, а тут… сокращенно назвал «Мари», также, как и на работе к ней обращались коллеги… с таким приятным французским акцентом… с протяжным ударением на последней гласной, что мурашки пронеслись по коже пронзая током.
Взглянула в его глаза обернувшись и обомлела.
Поняла, что флешбек посетил и его…
Нежно держал её ладонь, но не позволяя удалиться, а в глазах – отчаяние.
– Это Тоха, – откашливаясь прохрипел, виновато опустив взор, ответил на звонок, всё также не выпуская её руки, – да, поднимайтесь, дверь открыта. Тоха, проконтролируй сам. Головой отвечаешь!
Нервно размял шею. Взглянул исподлобья виновато озираясь и усмехнулся.
– Сотрудницы клининга пришли помочь тебе разложить коробки. С правой стороны гардеробной будут твои вещи, тебя устроит? Левая уже занята моими, но если хочешь, можно переставить.
– Вполне, устроит, – поспешила с ответом недоуменно разглядывая его манипуляции с руками, что явно указывали на его замешательство. То шею нервно разминает, то по карманам шарит, переминается с ноги на ногу… впервые видела его таким… таким растерянным!
– Присядь. Они быстро справятся, глазом не успеешь моргнуть, – голос потеплел, исчезли приказные нотки и Марьям озадаченно поглядывая, всё же присела за стол.
Неловкая тишина поглотила помещение.
Потянулась к пиалушке, хлебнула остывшего чая.
– Понимаю, о чем ты подумала, – вновь откашливаясь прохрипел Абдулла, нарушая тишину.
Не отреагировала на его слова, продолжала сверлить взглядом остывающий чай в чашке.
– Твою ж мать! – процедил сквозь зубы, резко вставая из-за стола, что стул грохнулся со скрипом сдвигаясь с места.
Даже тогда не подняла своего взора, лишь тихо вздохнула прикрывая веки.
– Мари, – отойдя к окну вновь произнес ласково имя, смакуя, пробуя на вкус его звучание и совсем тихо продолжил, – у меня нет любовницы… с тех пор, как ты ушла, никого не было…
Неожиданные слова ввели в ступор. Всё же не смела поднять взор. Нутром ощущала его сверлящий взгляд на себе. Потерялась в своих ощущениях от резкой смены тембра его голоса.
Тяжело вздохнула и на выдохе всё же решилась произнести:
– Отпусти меня, Абдулла.
– Не могу, – также тихо прозвучал ответ.
– Зачем я тебе? Ты больше не связан обязательствами.
– Смерть наших отцов не повод разрушать договоренности! – зло выплюнул и вновь отвернулся к окну.
Робко подняла взор. Даже со спины ощущалось напряжение в его теле, мышцы нервно перекатывались под футболкой. Разминая шею обернулся к ней, а в глазах вновь горел пожар – хищный, ярый, непримиримый.
Их отцы, без ведома детей, самостоятельно решили судьбу своих отпрысков. Обсудили их союз, соединив две разные личности, что абсолютно не совместимы, как небо и земля. Только узы клятв связывало их отцов, но не их самих. Марьям не понимала, почему теперь, когда ничего их не сдерживает, они не могут получить долгожданную свободу?! Ведь этот брак гнетёт и его!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.