Старшая сестра его величества. Власть. Шаг 2

Глава 1

– Ваша светлость, – портовый нотариус, оформляющий сделку, пересчитав деньги и спрятав их в ящик стола, поднял на меня взгляд, – я должен предупредить, что корабль остался без команды. Они все ушли со своим капитаном.

– Ничего страшного, – улыбнулась я в ответ. – Я задержусь в Беломорье на несколько дней и сама наберу людей…

– Вы можете остановиться в постоялом дворе моего брата, – кивнул нотариус, – это приличное место. Если хотите, я дам сопровождающих, и вас проводят.

– Очень любезно с вашей стороны, – согласилась я. – Мой муж отправляется по поручению его величества с первым же кораблем, и ваша помощь очень кстати.

– Я могу и задержаться, – оскалился Адрей, хватая меня за локоть с такой силой, что я еле сдержала крик.

– Ваша светлость, – теперь нотариус смотрел на него, – вы сами вправе решать, как поступить, но, если вам интересует мнение человека, отработавшего в порту больше двадцати лет, то я посоветовал бы вам не тянуть с отправкой. Сезон ветров начался, а значит, суда со всего северного побережья прямо сейчас полным ходом идут в Аддию. В порт вернуться только те, которые связаны незавершенными контрактами. И только для того, чтобы закончить погрузку или разгрузку. Следующие пару месяцев у нас будет довольно пусто… Мало какой капитан рискнет отправиться в путь в это время года.

Адрей нахмурился, но кивнул. Как бы он не делал вид, что ему плевать на приказы Грегорика, но рисковать головой, чтобы доказать слабость короля – глупое занятие. А Адрей не был глупцом… теперь я знала это совершенно точно. Просто он умело притворялся, играя с отцом в его же игры.

Но и просто так уйти Адрей не мог. Ему просто необходимо было напоследок устроить мне какую-нибудь мерзость.

– Значит я не стану задерживаться, – согласно кивнул он. – Но в таком случае мы вынуждены отказаться от вашего предложения. Да, дорогая?! – он предупреждающе стиснул мой локоть так сильно, что мои пальцы мгновенно онемели, а на глазах выступили слезы. Я открыла рот и попыталась ответить, но от боли пропал голос, и я просто кивнула. – Скажу по секрету, – продолжал он, – моя супруга обожает проводить ночи в самых злачных местах. И если вы подскажете, где у вас в Беломорье проводит ночи самая разбитная матросня, то я сам отвезу туда свою супругу. Я, знаете ли, имею слабость потакать ей в маленьких женских капризах. Да, дорогая?! – угрожающе прошептал он мне на ухо… И снова сжал пальцы.

Я была уже на грани обморока. И вынуждена была снова кивнуть, соглашаясь с теми гадостями, которые он говорил. Ничего, билась в виске одна мысль, пусть он только уедет, я переберусь в другое место. Пусть только он уедет и оставит меня.

До портового кабака Адрей довез меня на наемной карете. Всю дорогу он довольно улыбался. А я с большим трудом удерживала себя в сознании. Локоть, который сжимал мой муж в портовой администрации распух так сильно, что ткань платья натянулась, давила на кожу и причиняла дополнительную боль. Все тело, так и не отошедшее от ночных забав супруга, ныло. Меня стало слегка знобить, вероятно, поднялась температура. Мне бы сейчас несколько дней отлежаться в тишине и покое, но надо было выдержать еще одну, последнюю битву. Пусть только Адрей уедет, шептала я, как заведенная, пусть только оставит меня одну.

– Все, Абрита, приехали, – злобно оскалился он и, толкнув дверцу кареты ногой, приказал, – выметайся.

– Но мои вещи, – растерялась я, – и деньги. У меня с собой ничего нет.

– Ничего, – расхохотался Адрей и кивнул в сторону кабака, – мужиков там много, заработаешь. Тебе не привыкать. А если не сдохнешь, то можешь пожаловаться на меня императору.

Я не собиралась выходить из кареты. Я знала: стоит мне оказаться снаружи, меня уже ничего не спасет. Адрей просто уедет, бросив меня одну. Тайка и Южин, единственные мои люди в обозе, остались в трактире за городом. Как я сразу не догадалась, что угрозы Адрея совсем не шутка, не попытка напугать меня, не месть за те унижения, которые он, по его мнению, испытал по моей вине? Меня заколотило еще больше. Надо было признать, я очень сильно недооценила супруга, записав его в глупцы и слабаки. Но глупой и слабой оказалась я сама.

– Выметайся, – нетерпеливо произнес он, – ты же слышала, я не могу ждать.

Я замотала головой.

– Нет, я здесь не останусь! Отвези меня в приличный постоялый двор!

Но Адрей, мерзко захохотав, изо всех сил пнул меня в бедро, выталкивая из кареты.

– Проваливай! Не заставляй меня применять силу!

Я смотрела на него с ненавистью. Если бы можно было испепелить взглядом, то Адрей непременно вспыхнул бы сгорел в синем пламени. Выбора у меня не было. Этот бой я проиграла.

Возможно, если бы я стала умолять его, он бы сжалился надо мной. Но я не собиралась. Упрямо вскинула подбородок и, распахнув дверцу кареты, спрыгнула на землю. Мне, конечно, будет довольно непросто выбраться из этих трущоб, я слишком привлекательная и легкая добыча для местных обывателей. К тому же я была нездорова: меня бил озноб, а в местах укусов по всему телу горело и дергало. Но лучше пропасть здесь, чем умолять Адрея. Я понимала, за свою помощь он запросит огромную цену. И не готова была платить ее.

Кучер громко свистнул и карета за моей спиной тронулась с места и укатила прочь, оставляя меня одну посреди дороги. Мне повезло, время было достаточно раннее, чтобы ночные тати еще не вышли на охоту.

Я вздохнула, прикрыв глаза, чтобы отрешиться от боли, от плохого самочувствия, от всего. Мне нельзя быть слабой. Только не сейчас. И мне нужно подумать, что делать дальше. Торчать посреди дороги, демонстрируя на себе богатые украшения, да и себя тоже, – не самая умная мысль. Но и бежать куда-то, не продумав план действий, тоже глупо. А вот нанять парочку местных, чтобы помогли мне выбраться из этой дыры в приличное место вполне возможно. Цена, конечно, будет неприлично высока, но свою жизнь я оцениваю гораздо выше, чем стоимость всех побрякушек.

Я зашагала в сторону трактира, на ходу снимая с себя серьги, кольца и подвеску. Это мой капитал, необходимый для того, чтобы выбраться из портовых трущоб и вернуться в Ясноград. Знакомых в Беломорье у меня нет… кроме того, нотариуса. Значит, я должна добраться до него. Он поможет мне поселиться в приличном постоялом дворе и займет денег на дорогу. Мне много не надо. Обойдусь без обоза. Мы с Тайкой и Южином вполне можем ехать втроем, верхом на лошадях. Заодно можно будет заехать в пещеры и забрать рюкзак с кубками… Все равно его нужно переправить в Республику Талот к Митке… Вернее, к купцу Ин Го Лину…

Я спрятала все снятые украшения, кроме одного кольца, за пазуху, открыла дверь кабака, из которого пахнуло кислым вином, запахом давно немытых тел и перегаром… Вполне привычный аромат в Нижнем городе. Просто я уже забыла.

К счастью, в кабаке было почти пусто. Только несколько человек в самом дальнем углу пили, весело смеясь и громко чокаясь кружками. На меня они даже не взглянули. Я с облегчением подумала, что Адрей все же просчитался. Большинство матросов покинули порт на своих кораблях еще вчера перед бурей. А те, которые остались, еще не проснулись после вчерашней пьянки.

– Эй, хозяин, – я с силой хлопнула по засиженной мухами стойке. Здесь нельзя было показывать свою слабость, поэтому я держалась спокойно и уверенно, несмотря на терзающую тело боль и жар. – Мне нужно добраться до портовой администрации, и хочу нанять твоих людей для сопровождения. Я щедро заплачу за работу. – убрала ладонь чуть в сторону, оставляя на прилавке кольцо.

Кабатчик, на мгновение задержав взгляд на кольце, кивнул.

– Идет, – буркнул он, одновременно неуловимым движением сметая кольцо под прилавок, – мой сын отправился за вином, как вернется, отвезет тебя куда скажешь. А пока подожди, – он кивнул на столик у самого прилавка. И добавил, – я присмотрю за тобой, чтоб мои гости не обидели.

– Благодарю, – искренне улыбнулась я кабатчику.

Он ответил на улыбку, показывая черные, поеденные кариесом зубы.

– Не боись, девка. У меня приличное заведение. Сам ночной король Яснограда не брезгует, – он мотнул головой в сторону компании, которая прямо в этот момент взорвалась хохотом, после очередной шутки.

Я ошеломленно повернулась и вдруг ясно услышала знакомый голос… Гирем?! Накатила такая слабость, что я вцепилась в стойку обеими руками, чтобы не упасть.

Гирем… Сердце отозвалось болью.

Гирем… Ноги сами понесли к нему.

Гирем… Я страшно боялась, что он будет совсем не рад меня видеть, но не подойти к нему не могла.

– Гирем, – прошептала я еле слышно, чувствуя, как по щекам катятся непрошенные слезы.

Он поднял на меня взгляд… Чужой. Холодный. Равнодушный.

Это было, как контрольный выстрел в голову. Куда там Адрею со всеми его потугами причинить мне боль и заставить страдать. Все мгновенно забылось и ушло на второй план. Остался только этот равнодушный холод, который, как черная бездна под ногами, обещал мне погибель. Я судорожно всхлипнула… отступила на шаг. Истерзанное тело заныло с утроенной силой. Жар полыхнул так, что губы мгновенно спеклись, а глаза высохли.

Я же не собиралась ему навязываться! Я же просто хотела увидеть его еще раз. Я со всем справлюсь и сама… Попыталась удержать лицо, но у меня ничего не вышло. Сделала еще один шаг назад и уперлась поясницей в соседний столик.

– Ваша светлость, – Гирем нахмурился, – что вы здесь делаете?

А я не могла ответить. Я даже дышать не могла. «Ваша светлость»… Перед глазами потемнело, мир вокруг сделал кульбит… и, прежде, чем мое сердце перестало биться, я увидела перед глазами грязный, заплеванный пол портового кабака.

Глава 2

Пришла я в себя уже ночью. Я лежала в постели с мокрой тряпкой на голове, в распахнутое окно, из которого тянуло морской свежестью, смотрела полная луна. Ее серебристые лучи широкими мазками прочертили полосы на деревянном полу: от окна к тяжелому массивному креслу. На нем, развалившись и положив голову на грудь, спал Гирем.

Я улыбнулась. Значит, он меня не бросил. Я смотрела на него и не могла насмотреться. Прямо сейчас, едва придя в себя после обморока, вызванного физическим состоянием и душевным потрясением, я была бессовестно счастлива.

Захотелось до него дотронуться. Ощутить его ответное прикосновение. И я даже потянулась рукой в его сторону, но вовремя опомнилась. А вдруг он уйдет? Одернула руку, спрятала ее под одеяло. Я не хочу, чтобы он уходил. Сразу стало холодно. И одиноко.

Гирем был рядом, но означало ли это, что он простил меня, что он снова со мной? Сердце отчаянно кричало «да!», но я знала, оно может и обмануться. Гирем – порядочный человек. Он не оставил бы женщину в таком состоянии без помощи, даже если бы на моем месте была любая другая. И от этого было больно. Мне так страшно было оказаться для него этой «любой другой»…

Словно почувствовав мой пристальный взгляд, Гирем зашевелился. Открыл глаза. Взглянул на меня. А я постаралась скрыть от него тревожное ожидание… У меня будет шанс сохранить себя только если я не поддамся отчаянию, которое подступило так близко, что я чувствовала его ледяное дыхание затылком.

– Елька, – улыбнулся он, – как ты?

Елька… Елька, а не ваша светлость! Облегчение нахлынуло на меня, как штормовая волна на берег, взламывая и смывая все на своем пути. Тело стало ватным, а за спиной опустело, и я провалилась куда-то, расплываясь в постели, как желе.

– Теперь хорошо, – улыбнулась. – Спасибо тебе. Гирем, – я запнулась, не зная как спросить, что же будет дальше.

Он тяжело вздохнул, не вставая с кресла потянулся ко мне и взял меня за руку. Его прикосновение опалило меня, заставляя дышать чаще. Как же я соскучилась!

– Елька, – Гирем вздохнул. Он не улыбался, он был встревожен, но я больше не боялась. Я видела правду в его глазах, в которых пылали точно такие же чувства, как во мне. – Я видел раны на твоем теле. Это он?

Я кивнула. Адрей казался таким далеким и таким неважным, что сейчас уже ничего не имело значения. Мне было плевать на него, когда он был рядом. А уж теперь, когда его не было, мое замужество казалось миражом, фикцией и незначительной мелочью.

Но не для Гирема. Услышав мой ответ, он зло оскалился, вздергивая верхнюю губу, как зверь.

– Значит, не зря мы с ребятами подкараулили его прямо в порту, перед отплытием, – проворчал он, продолжая сжимать мою ладонь.

– Это опасно, Гирем, – покачала я головой. – А я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Из-за меня, – добавила через паузу. – Я никогда не прощу себя, если ты пострадаешь из-за меня.

Гирем тихо рассмеялся. Злость на Адрея никуда не делась. Она так и осталась в его взгляде, но на меня он смотрел совсем по-другому.

– Елька, ты забыла кто я? Я не какой-нибудь аристократишка, – он презрительно скривился, – который только и может вымещать свою ярость на женщине. Я бы никогда бы с тобой так, – он обозначил взглядом мое состояние, – не поступил. И ни с кем другим. И поверь, если со мной что-то случится, твоей вины в этом не будет. Но я никогда и ни за что не стану прятаться за твою спину.

Я кивнула. Да, Гирем именно такой. Я нисколько в этом не сомневалась. Но и я такая, какая есть. И он понял.

– Я был осторожен, – улыбнулся Гирем, – он даже не узнал меня, не переживай. Обещаю, со мной ничего не произойдет.

– Хорошо, – улыбнулась я. Желание оказаться в его объятиях было нестерпимым. Я слегка, на пару миллиметров, подвинулась к стене, освобождая ему место рядом с собой и не отрывая взгляда. Он все понял. Улыбнулся, коснулся губами моей ладони…

– Ты вся в синяках, Елька. Тебе будет больно от моих прикосновений.

– Нет, – мотнула я головой, – мне будет намного больнее, если ты меня не коснешься, Гирем. Я очень соскучилась.

И он снова все понял так, как надо. Резко вскочил, скинул рубаху и штаны и нырнул под одеяло, бережно заключая меня в объятия.

– Елька, – горячо прошептал он мне в ухо.

– Гирем, – жарко выдохнула я, чувствуя, как в объятиях любимого я мгновенно вспыхиваю от страсти.

Как же эта ночь была не похожа на все остальные. Даже те, которые мы проводили вместе. Самые легкие касания Гирема заставляли меня стонать гораздо громче, чем раньше. Как будто бы вся та боль, которую я вынесла в руках Адрея, сделала меня еще более чувствительной и чувственной.

Мы так и уснули вместе. И только утром, после завтрака и обработки всех моих синяков и немного затянувшихся ран, мы смогли поговорить.

Оказалось, что Жерен на самом деле многое от меня скрывал. Раз я ушла, значит, я больше не с ними, не ночная королева и, вообще, совершенно посторонний для ночного мира человек. А «не своим» никогда ничего не рассказывают. Таковы правила, и не второму лицу в преступном мире Яснограда их нарушать. И таково было желание Гирема.

Но сейчас он не стал ничего скрывать от меня.

– Помнишь, у нас началась война с молодыми и дерзкими? – спросил он, когда мы завтракали прямо в номере.

– Помню, – кивнула. Я, конечно же, не забыла, с чего все началось год назад. Тогда конфликт прекратился только потому, что трое главарей было арестовано за нападение на господина Элдия, бывшего секретаря Дома Гильдий. – Они вернулись?

– Ага, – ответил Гирем. – Пару месяцев назад. Но оказалось они никуда не уходили. Просто присмирели немного, ушли в тень. – Он вздохнул, – мы их недооценили. Думали, что победили, оказалось, всего лишь выиграли битву… И за этот год их люди завербовали много наших. А когда их главари вернулись, в одну ночь пожары вспыхнули в каждой лавке, в каждой харчевне Нижнего города. Небольшие, такие, чтоб никто пострадал и не было ущерба, но чтобы всем стало понятно, я больше не могу их защитить. А у нас в Нижнем городе все просто, – он вздохнул, – не справляешься – уходи. Меня просто сместили. Жерен окончательно перебрался в Средний город, выкупил патент ювелира и сейчас занимается тем, что ему нравится. А я вот, – развел он руками, – болтаюсь туда-сюда, пока мое дело не замяли.

Гирем отвернулся. Ему было больно говорить о своей потере.

– Но как же так вышло? Эту троицу должны были отправить на каторгу на веки-вечные! Я уверена, что за ними тянется длинный хвост.

– Верно, – согласился Гирем. – Их отправили на каторгу на десять лет. Но ты же помнишь, что у них были покровители на самых верхах? Даже барон Грац ничего не смог сделать, когда король освободил их особым указом.

Я присвистнула, от удивления забыв о том, что это вульгарно и, вообще, не подобает герцогине выражать эмоции таким примитивным способом.

– Ничего себе связи! – пробормотала удивленно. – Но, Гирем, это же совсем не тот уровень, чтобы вмешивать его величество! Обычно король своим указом милует аристократов, а не каких-то там отдельных грабителей и воров… прости, – извинилась, когда поняла, что именно произнесла. Но Гирем только кивнул. То ли соглашаясь с моими доводами по поводу вмешательства его величества, то ли принимая извинения за пренебрежительное «каких-то воров».

– Адрей сказал, что тебя лишили титула? И имущества? И теперь тебе грозит виселица, – перевела я разговор немного в другое русло.

Гирем кивнул.

– Да, это правда. Титула меня лишил король, имущества – молодые и дерзкие, устроившие поджог, а виселица, – он усмехнулся, – грозит мне давно. Переживать не о чем, Елька. Все это – ерунда.

Я вздохнула. Ерунда. С одной стороны – да, а с другой… я же знала, как Гирему дорога приставка барон имени.

– Видишь, как хорошо, что ты не вышла за меня замуж, – улыбнулся он, – иначе перестала бы быть богатой аристократкой и могла бы стать вдовой.

Он вроде бы пошутил. Но шутка вышла такая же неловкая, как и мои слова про воров. Я пожала плечами:

– Твой титул никогда не имел для меня значения, Гирем. Ты же знаешь, я была с тобой не потому, что ты барон или ночной король.

– Но почему тогда ты выбрала не меня? – Гирем подвинулся ко мне вплотную и заглянул в глаза. – почему, Елька?!

Я на секунду замешкалась. Мне, как никогда сильно хотелось рассказать Гирему правду о себе. Сейчас ведь уже можно. Он поссорился с Адреем и с его отцом, ведь иначе Третий советник защитил бы его перед королем. Значит, он уже с ними не связан. А мне так тяжело скрывать от него себя настоящую. Но что-то мешало мне признаться, какая-то маленькая заноза беспокойно ныла, останавливая слова, готовые сорваться с губ.

Гирем вздохнул, обнял меня и притянул к себе. Положил подбородок на мою макушку.

– Не отвечай, я знаю правду, – в его голосе я услышала какую-то торжественную грусть. – Туз рассказал мне о вашем уговоре, Елька. Я знаю, что ты пошла на это ради Анни и своего будущего ребенка. Но я готов ждать, когда ты родишь Тузенышу сына и вернешься ко мне. Представляешь, – он рассмеялся, – у наших детей будет сестра императрица и брат король…

Я вздрогнула. Слова Гирема, как наждачная бумага, оставили на сердце множество царапин.

– А еще, – он ничего не заметил и продолжал рассказывать свое видение прекрасного будущего, – Туз обещал посодействовать перед его величеством, но позже. Когда все забудется. Все же Тузеныш протащил документы и лично подписал их у короля. Нехорошо будет, если король будет казнить и миловать одного того же человека одновременно.

– Тузеныш?! – ахнула я и отстранилась. – Это все устроил Адрей?!

– Ага, – рассмеялся Гирем, – твой мерзавец-муженек решил пойти против отца. И у него почти получилось. Но он не учел, что быть приятелем короля – слишком мало для того, чтобы сместить советника. Его величество пару раз подписал документы, которые Тузеныш ему подсунул, а на третий – передал их Тузу, чтобы тот сам разбирался.

Мы замолчали. Не знаю, о чем думал Гирем, а я радовалась трем вещам:

Что я не успела признаться ему, что я принцесса Елина.

Что Адрей смог обмануть своей наигранной глупостью не только меня, но и своего отца. Не только я недооценила эту сволочь. И это неожиданно оказалось приятно.

Что Гирем прямо сейчас обнимает меня… Сердцу не прикажешь. Несмотря ни на что, я любила его – человека, который работал на моего врага.

Глава 3

Из Беломорья я уехала только через две седмицы, и все эти дни мы с Гиремом были вместе. Раны, нанесенные Адреем почти зажили. От синяков, ссадин и следов от укусов на теле очень быстро не осталось и следа. Больше времени заняло врачевание моей души.

Я сама не заметила, как изменилась за эти полтора месяца. Раньше я никогда и ничего не боялась, несмотря на все те беды, которые свалились на меня восемь лет назад. А сейчас я вздрагивала от неожиданного прикосновения, а резкое движение или громкий крик рядом со мной непроизвольно заставляли пригибаться и вжимать голову в плечи.

Сейчас я прекрасно понимала, что Адрею почти удалось сломать меня, причем так, что я сама этого даже не заметила, пока не стало слишком поздно. Но теперь я могла проанализировать все, что произошло. Смогла увидеть те крючки, на которые он подвесил меня, лишая опоры и желания постоять за себя.

И первым была наша брачная ночь. Неизвестно, как все повернулось бы, если бы мой план удался, и Адрей всю ночь предавался бы любовным утехам с воображаемой Елькой. Но все вышло так, как вышло. И утро я встретила измученная физически и опустошенная морально из-за того, что мне пришлось провести ночь с человеком, которого я ненавижу.

Пусть заслуги Адрея в этом событии не было, но вот его последствиями он смог воспользоваться в полной мере.

Насилие в дормезе, которое впервые случилось в то же утро, пока я не пришла в себя и не могла сопротивляться; словесные оскорбления, которыми Адрей сыпал, не давая мне времени ответить или хотя бы придумать ответ; заверения, что я никому не нужна, что за меня никто не заступится, чтобы он со мной не сделал; постоянные угрозы физической расправы… у меня просто не было ни единого шанса остаться собой. Мне просто повезло, что мы приехали достаточно быстро, чтобы я не смирилась окончательно с таким положением вещей; что Адрей должен был уехать и не мог больше давить на меня; и что я встретила Гирема, который помог мне прийти в себя и избавиться от кошмарных воспоминаний. Если бы хотя бы что-то из этого не сработало… Когда я представляла такой вариант развития событий, под ложечкой холодело. У меня не было бы ни единого шанса.

Потому, несмотря на желание вернуться домой, к детям, как можно быстрее, я задержалась в Беломорье так надолго.

Но все когда-нибудь заканчивается. И утро, когда мы с Гиремом должны были расстаться, настало. Я отправлялась в Ясноград, а Гирем – в Аддию. Несколько месяцев назад там всплыли драгоценные камни, которые могли принадлежать только королевской семье Грилории. И Гирем по поручению Третьего советника поехал разобраться с этим делом и найти концы… и, вероятно, удостовериться, что принцесса Елина на самом деле мертва, а камни вытащили на белый свет ее сообщники. Последнее было только моими мыслями, но я нисколько не сомневалась, что Третий советник, даже увидев голову «принцессы», обезображенную жарой Аддийской пустыни, не поверил окончательно в мою гибель.

А я снова порадовалась, что не рассказала правду Гирему. Обманывать человека, которого любишь, не правильно, но я сделала свой выбор уже давно. Мои жизнь и мое счастье – ничто по сравнению с короной Грилории. К тому же у меня еще оставалось время на личное счастье. Пройдет еще немало лет, пока я наберу достаточно сил, чтобы свергнуть Грегорика и посадить на трон Фиодора.

– Госпожа Еляна, – окликнул меня слуга, отвлекая от так некстати накативших мыслей, – ваша лошадь готова.

– Елька, – Гирем, к которому я прижималась прямо в общем зале харчевни, не обращая внимания на всех остальных посетителей постоялого двора, в котором мы остановились, – ты уверена, что хочешь поехать одна, без охраны?

– Уверена, – улыбнулась я. – Мои люди ждут меня в постоялом дворе под стенами Беломорья. Я же тебе рассказывала про Тайку и Южина. Дальше мы поедем втроем. И, Гирем, это гораздо быстрее и безопаснее, чем тащиться в карете. Вот тогда придется нанимать целую армию, и мы будем слишком заметны. А я предпочла бы доехать до Яснограда незаметно.

– Охрана и сейчас не помешает, – вздохнул мой любимый, нежно обнимая меня и дыша прямо в макушку, – я за тебя переживаю, Елька.

– Все будет хорошо, – я прикрыла глаза, стараясь запомнить это мгновение навсегда. – Я справлюсь, ты же знаешь…

– Знаю, – печально выдохнул Гирем и добавил, – иногда мне хочется, чтобы ты была не такая самостоятельная… и не такая целеустремленная… тогда бы мы с тобой давно были вместе.

– Если бы я была не такая, – я рассмеялась, – ты бы не любил меня так, как сейчас. И потом, не такая я уж и самостоятельная. Вот команду я бы без тебя набрать не смогла… Что, вообще, за дурацкое правило, что женщина не может приказывать капитану?

Гирем рассмеялся:

– В Аддии тебя бы и на борт не пустили. Там говорят, что женщина на корабле – к беде.

– Угу, – согласилась я, – а еще там говорят, что рождение ребенка на корабле – к удаче. Хотела бы я посмотреть на беременного мужчину…

Гирем фыркнул, а потом неприлично громко заржал. А вот мне почему-то было не так смешно, как ему. И я только слегка улыбнулась. Да, у нас в Грилории формально было провозглашено равенство полов, но чтобы найти капитана, готового пойти под мое начало, нам пришлось потратить немало усилий. И это при том, что после бури в порт вернулось всего несколько судов, и капитанов, желающих наняться на работу, было гораздо больше кораблей.

Но зато капитан мне достался очень спокойный и благоразумный. Он сразу же отправился на верфь и взял на себя руководство ремонтом. Я пыталась, но после того, как хитро улыбавшийся мастер-корабел выдал мне фразу на профессиональном сленге, в которой я поняла только предлоги, пришлось отступить и передать все на откуп специалисту.

И команду мой капитан набрал такую же, под себя. Спокойную и даже немного флегматичную. Я немного заволновалась… пусть у меня нет опыта морских путешествий, но я примерно представляла, какая суматоха должна царить на корабле во время шторма. Не проспят ли мои флегматики все на свете? Но капитан заверил, что каждого члена команды он хорошо знает лично, и во время опасности они не теряются, не медлят, а действуют быстро. Зато во время спокойного плавания можно не бояться, что команда будет вести себя буйно. В его словах был резон, а значит, мне снова пришлось довериться профессионалу.

– Елька, – Гирем подсадил меня на лошадь и теперь смотрел снизу вверх, – я вернусь не скоро, но обязательно найду способ навестить тебя. Будь осторожна, и никогда не спорь с Тузом. Он мерзавец, Ель… Все же ты зря связалась с ним.

– Как и ты, – кивнула я и улыбнулась, – все будет хорошо, Гирем. Я отправлю весточку, когда доберусь…

Но Гирем отрицательно махнул головой:

– Завтра меня здесь не будет. Я поеду в Аддию. Я и так слишком задержался в Беломорье. Проклятая принцесса! – вырвалось у него, но он тут же замолк, не договорив до конца.

Я согласно склонила голову и тронула пятками лошадь, отправляя ее в путь. И Гирем остался стоять у дороги, глядя мне вслед и даже не догадываясь, что «проклятая принцесса» все это время была рядом с ним.

До постоялого двора под стенами Беломорья я добралась очень быстро. И чем ближе подъезжала, тем сильнее колотилось сердце. Как там мои верные друзья: Тайка и Южин? Как пройдет наша встреча? И останутся ли они моими друзьями…

Когда я покинула их, оставив совсем одних, была как в тумане. Я даже не побеспокоилась о том, чтобы оставить им достаточно денег… Сама не понимаю, почему: то ли, вообще, об этом не подумала, то ли понадеялась на Адрея. Не догадалась, что эта тварь может оставить без средств к существованию не только моих слуг, но и меня.

Мне очень повезло встретить Гирема. Он полностью взял на себя все расходы и отправил полный кошель грот для Тайки и Южина. Он предложил перевезти их сюда, но я сама отказалась. Во-первых, я находилась рядом с Гиремом инкогнито, а во-вторых… во-вторых, я очень боялась увидеть осуждение в глазах моих друзей. В Абргегоринаской империи измена мужу категорически осуждалась и каралась самым жестоким образом. Нет, женщину не забивали камнями, как в Аддии, но лишали наследства, поддержки близких и возможности защищать себя каким-либо способом, фактически отдавая ее судьбу на откуп супругу. А они не всегда поступали по-человечески, иногда их месть была очень изощренной и жестокой, но за это обманутых мужей никто не обвинял, ведь они были в своем праве.

И сейчас я очень переживала о том, как они примут меня.

– Ваша светлость! – Тайка увидела меня первой. Она как раз развешивала во дворе постиранную одежду, и, бросив корзину с бельем, помчалась мне навстречу, – Южин! – заголосила она, счастливо улыбаясь, – ее светлость вернулась! Да, где же ты ходишь! Иди скорее помоги спуститься с лошади!

– Да, тут я, – сияющий доброй улыбкой Южин появился из-за висевших простыней, слегка прихрамывая подошел к нам, и протянул мне руку, помогая спешиться. – Ваша светлость, я так рад, что вы вернулись! Как вы себя чувствуете? Я могу вас подлечить. Сил у меня пока не так много…

– Все хорошо, Южин, – рассмеялась я и обняла великана за талию… уж, куда дотянулась. – И я очень рада, что мы снова вместе. Тайка! – я повернулась к горничной и, не сдерживая радостных эмоций, обняла и ее. – Как вы?

– Да, все хорошо, – шмыгнула она носом и часто-часто заморгала, – уж как мы за вас волновались, ваша светлость… Человек ваш все нам рассказал. Супруг-то ваш, – она запнулась и не договорила.

– Мерзавец, – закончила я фразу. – Но мир не без добрых людей. Мне помог мой хороший друг, ночной король Грилории и мой, – я тоже не договорила, пристально вглядываясь в лица друзей.

Южин еле заметно вздохнул:

– Ваша светлость, вы не переживайте. Мы с Тайкой молчать будем. Ни одна живая душа от нас ничего не узнает. Видели мы, как супруг ваш измывался над вами. И никак не можем осуждать вас за… другого…

Тайка энергично закивала.

– Спасибо, – выдохнула я, понимая, что все позади. Мои верные друзья на моей стороне, а значит, все будет хорошо. – Завтра мы с вами отправляемся домой.