Давно забытая элегия

Q&A

Перед чтением, а может и во время чтения могут возникнуть некоторые вопросы. Автор готов дать на них ответ.

Вопрос: действие происходит в вымышленном мире?

Ответ: верно, и его название – Сайра (Cyra). Иногда, в зависимости от контекста, называется Землёй. Тем не менее, этот мир заселен людьми, похожими на нас с вами. История и культура сайриан мало чем отличаются от истории и культуры землян.

Вопрос: существуют ли во вселенной Сайры инопланетяне?

Ответ: да. Но в этой книге они отсутствуют.

Вопрос: что не так с длиной года на Сайре?

Ответ: Сайра крутится вокруг звёздной системы Коллхоб (включает звезды Колловид и Каухоб), и год на этой планете составляет четыре земных года. Соответственно, отсутствует деление на месяца, существуют только сезоны или кварталы (лето, осень, зима, весна), каждый из которых равен земному году. Возраст людей на Сайре также приводится в местных годах.

Вопрос: Как соотносятся земное и сайрианское летосчисление?

Ответ: из предположения, что Земля и Сайра проходили через аналогичные исторические процессы, автором придумана формула f = (R – 756) : 4 (f – год на Сайре, R – год на Земле). Обратная формула выглядит как R = f x 4 + 756. Некоторые знаменательные даты:

Падение Западной Римской империи: 476 – -70.

Возникновение Арабского халифата: 632 – -31.

Провозглашение Карла Великого императором: 800 – 11.

Начало первого крестового похода: 1096 – 85.

Завершение восьмого крестового похода: 1291 – 133.

Падение Восточной Римской империи: 1453 – 174.

Открытие Америки Колумбом: 1492 – 184.

Завершение Тридцатилетней войны: 1648 – 223.

Завершение Семилетней войны: 1763 – 251.

Смерть Наполеона Бонапарта: 1821 – 266.

Начало Первой мировой войны: 1914 – 289.

Начало Второй мировой войны: 1939 – 295.

Год написания книги: 2025 – 317.

События книги: 2464 – 427.

Начало земного XXV века: 2501 – 436.

Вопрос: когда происходят события книги?

Ответ: в 427 и 429 году. Сайрианская цивилизация начала колонизацию ближайшего космоса, но у стран второго и третьего мира отсутствует доступ к нему.

Вопрос: где какие персонажи родились и когда именно?

Ответ: краткая справка по ключевым персонажам книги приводится в конце книги. Осторожно – содержит спойлеры.

Вопрос: а что по поводу ключевых стран?

Ответ: краткая справка по ключевым странам Сайры находится там же, где и справка по персонажам.

427: Пролог

Волны плескались о берег моря, не умолкая ни на секунду, пока в небе происходило что-то необъяснимое. Юная девочка наблюдала за бушующим океаном, стоя у воды вместе со своей подругой. Улыбающееся лицо, дрожащие руки – всё выдавало в ней волнение, вызванное наблюдаемой картиной. Происходившее было сродни концу света. Таков был её финал…

Или не финал? Кто вообще такая эта девочка? Что так сильно потрясло её воображение?

Позвольте поведать вам давно забытую элегию, посвящённую истории одного незаурядного персонажа. Это будет двойное повествование, которое расскажет, каким он был в детстве и молодости. Те беды, с которыми он столкнулся, которые впоследствии аукнулись ему в будущем. Такова жизнь человека – каждый выбор влечёт за собой последствия. А если ты человек выдающийся, то будь готов к тому, что твои действия могут влиять на судьбы миллионов.

Шанил – один из самых развитых континентов Сайры, земля четырёх цивилизаций, а оттого контрастов. От холодных островов Оскольда до тропических джунглей Лайката, от либеральных северных стран до теократических монархий юга, от промышленных империй до банановых республик… Необходимо немного поведать об истории этого континента, а именно об его великих цивилизациях.

Север и северо-запад континента – холодные, порой неприветливые регионы. Но некоторые места отличались плодородием почв, именно вокруг них сплотились первые людские государства на Шаниле. Самое известное государство прошлого носило название Священной империи Фасцилиан. Фасцилиане одержали победу над народами бесконечной южной пустыни, благодаря чему их государство просуществовало достаточно долго, чтобы оставить свой след в истории всей планеты. Многие северные государства гордятся своей древней историей и рассматривают себя как культурных наследников Священной империи.

Пустынные народы, покорённые Фасцилианом, и стали причиной его падения. Они создали свою цивилизацию, основанную на строгих нормах кефалистской религии. Долгие годы пустынные монархии воевали с северными в силу религиозных различий, но ныне настоящую опасность для Шанила представляют радикальные кефалисты, которые уже сотню лет как пытаются создать на западе материка Всемирный Халифат. Что касается королей пустыни, то они не питают такой ненависти к чужим культурам, а потому настроены на мирный диалог.

Восточный Шанил стал домом для ещё более традиционалистской цивилизации, центром которой признан массивный Тинхэй – самое населённое государство в мире. Тинхэй, Эносима, Палентиссата – три тигра Шанила, они входят в число Великих держав Сайры благодаря высоким показателям ВВП и ИЧР. Ради этого им пришлось отказаться от традиций, пойти путём реформ и экспериментов. Кроме этих троих, существуют и другие государства с богатой историей, но потерянным потенциалом – грозный сосед по ту сторону моря не заинтересован в развитии материкового Шанила.

Оскольд. Большое островное государство, наряду с Эстлэндом и Наломено является непобедимым экономическим гигантом. Тень этого острова покрыла весь Шанил, и даже такие гордые державы, как Тинхэй и Эносима, испытывают на себе его влияние. Чего уж говорить о менее значимых государствах, большинство из которых не способно принять ни одного важного значения самостоятельно? Всемирная организация Сайры, узаконившая раздел планеты на сферы влияния, не возражала против того, чтобы Оскольд контролировал большую часть Шанила.

Среди фасцилианских держав, ненавидящих тягостное иго Оскольда, выделяется Терсилагия. Она больше других имеет право называться наследницей Священной империи – тем противнее её патриотически настроенным лидерам высокомерие островной державы. Нейтралитет в годы Мировой войны и деятельность террористов привели к снижению роли Терсилагии на мировой арене, а сомнительные экономические реформы чуть не превратили её в государство-банкрота. Долгие годы Терсилагия считалась пропащим местом, пока в 423 году к власти не пришёл Ален де Даммартен, установивший президентскую республику. Для одних он стал спасителем нации и её защитником, для других – кровавым диктатором и убийцей.

Президент де Даммартен неоднократно пытался взять инфосферу под свой контроль, но наталкивался на сопротивление терсилагийцев и отступал. Благодаря этому в стране ещё остались независимые СМИ, которые критикуют президента и его силовые структуры, нередко действующие в обход правительства. Одним из таких является агенство "Ле Рона", принадлежащее Лорентайн де Лорье – олигарху из влиятельного клана, оппозиционного де Даммартенам. Президент под давлением Оскольда гарантировал безопасность лидеров оппозиции, поэтому Лорье остаётся в столице. "Ле Рона" пользуется популярностью у бедных и средних слоёв населения, чей уровень жизни при Даммартенах несущественно изменился.

Этим вечером именитая журналистка "Ле Роны", главный редактор агентства Сосиали Бессен сообщала об увольнении из правительства Амели Брахорн. Министр внутренних дел, как указывала Бессен, была виновна в том, что родилась темнокожей: по её словам, Брахорн представляла интересы левых сил в правительстве и пыталась найти компромисс, и еë единственным грехом оказался цвет кожи. Расисты выгнали Брахорн, и исполняющим обязанности был назначен невзрачный даммартенист, который, скорее всего, и станет следующим министром.

«Бруно де Маписсан работал в администрации президента Даммартена в течение последнего квартала. Он успел отличиться расистскими высказываниями в адрес темнокожих барбианцев и поругаться с инспектором Гондоном, – увлечённо рассказывала брюнетка в синих очках. – Новое выдвижение достаточно красноречиво говорит об отношении властей к обострению общественных противоречий. Не случайно и то, что господин де Маписсан, по данным недавнего исследования, владеет яхтой "Буссер" стоимостью в двадцать миллиардов ливров. Его помощник, Лира де Мари, прокомментировала обвинения кратко и лаконично: "Клевета – до последнего слова!" Мы…»

Громкий голос Бессен резко стих: телевизор был выключен. Домохозяйка, взяв пульт, закинула его на шкаф для гаджетов, где хранились устройства. Затем она взялась за трубку телефона и приняла вызов подруги. Последующий разговор длился несколько минут, во время которых женщина, в полной тишине, бродила по кухне из угла в угол, то глядя на пустой экран телевизора, то проверяя плиту, то глядя на дочь. Последняя сидела за столом и медленно жевала гречневые блины с сосисками, вынужденная слушать свою чересчур увлекшуюся мать. Не до политики было ребёнку.

– Да, новый министр… Вор и коррупционер, как обычно. Понаберут во власть всяких козлов, – мать не стеснялась в выражениях, – а потом думают, куда же деньги уходят. Дерьмортен засиделся, хренозублак чёртов… Ну и что с того? Я нормальный, а он поехавший. И ведь не уйдёт, всё цепляется за власть… Как помрëт, после него будет сынуля, а тот вообще уо-о-ой какой п…

Дочь, совсем не похожая на своего златовласого и суетливого родителя, вдумчиво пережëвывала блины. Украдкой она следила за матерью, подбирая удачный момент, чтобы вставить слово – как-то не получалось. Пока ждала, прошло несколько минут. За окном дул ветер; чайки и бакланы летали слишком низко, угрожая врезаться в случайного прохожего. Городок Фубуа, где проживала семейка Локонте, был небольшой: все знали друг друга. Через стëкла, покрытые инеем, вдумчивая девочка наблюдала за западной окраиной Фубуа – рядом одноэтажных домов, разделённых неширокими дорогами. Этим утром пришли заморозки.

111 число весны 427. Вечер. Фубуа, северная Терсилагия.

– Мам, можно я погуляю сейчас? – вдруг сказала девочка.

– Подожди минутку, Нари, – та оторвалась и повернулась к дочери. – Что, Колетт?

– Мы с Лакрес хотим прогуляться после ужина, сходить на море.

– Ещё чего. Ты посмотри, какой ветер. Простудитесь ещё ненароком, – мать указала на окно.

– Ну ма…

– Никаких ма. Ты ещё за уроки не садилась, напоминаю.

– Ну ма, – Колетт чуть не подавилась от возмущения, – сделаю! Ты же меня знаешь. Пожалуйста, отпусти на полчасика хотя бы. Я тепло оденусь.

– А тётя Кристал разрешила ей?

– Да.

Мать поглядела секунду в пустоту, разрываясь между собеседником и дочерью, усмехнулась по-доброму и сказала:

– Ладно. Но только полчаса. И без шалостей.

– Спасиб, ма!

Колетт с удвоенной скоростью поглотила остаток блина и отнесла тарелку в посудомойку. Она наспех выпила сока и побежала в свою комнату одеваться. Её мать, продолжив осуждать Даммартена, остановилась у окна. Уже через минуту её дочь показалась на улице: наспех накинувшая шапку и сумку, Колетт бежала впопыхах. Домохозяйка снисходительно улыбнулась. Дочь упëртостью и смекалкой пошла в отца, но, может быть, оно и к лучшему.

Сильный ветер сменился штилем. Лёд, коркой которого покрылся тротуар, представлял опасность для бойкого ребёнка – благо, машины редко проезжали по дорогам, да и людей на улицах не так много. Население Фубуа составляло менее десяти тысяч человек, и большая его часть проживала в восточной части города, куда Колетт редко наведывалась. Перейдя через пятьдесят метров от дома дорогу, Колетт поднялась в гору и приблизилась к двухэтажному дому – едва ли не единственному на весь город. Здесь проживала её лучшая подруга, Лакрес Оген. Колетт обрадовалась, застав ту у входа. Мать Лакрес, тоже вышедшая на улицу, ждала от дочери, когда же та натянет на голову шапку. Типичная картина.

Дружили как Колетт с Лакрес, так и их матери. Только динамика взаимоотношений различалась: в случае дочерей более хитрой и опытной была Колетт, в то время как Лакрес отличалась простотой и искренностью; в случае их матерей всё было ровно наоборот. Девочки знакомы с ранних лет, их дружба крепка как сталь. К тому же, обе достаточно умны, а потому выделяются среди сверстников и могут поддержать любой разговор. Колетт белая как день, Лакрес чёрная как ночь, но обе словно сестры друг другу. Они всегда – и этот раз не стал исключением – улыбаются, только завидя друг друга.

– Привет! – поздоровались друг друга обе.

Кристал тоже поприветствовала Колетт. Она указала девочке на куртку, и та наконец застегнулась. Бланш в аналогичной ситуации сама бы одела девочек, но Кристал ни за что бы не помогла: считала, что надо с самого начала приучать детей к самостоятельной жизни. В этом отношении она заменила Колетт отца, которого та почти что и не помнила.

– Как там Бланш? – спросила Кристал.

– Да опять со своей политикой, бр-р-р, – с видимым отвращением сообщила Колетт.

– Поняла… Удачки вам, девочки, – легко одетая Кристал забежала домой.

Девочки остались одни.

– Дерьмортен, у-у-у, – Лакрес насмешливо повторила знаменитое ругательство Бланш Локонте.

– Да хрень это ваще. Ты бы слышала, как она щас называет его сына.

– Как?

– Дерьмат!

Не понимающее лицо Лакрес:

– У неё любое оскорбление включает в себя слово "дерьмо"?

– Наверное.

– Лады. Пошли, Дерьмолетт.

Уже через пару секунд шутница удирала от взбешëнной подруги. Они перебежали ту же дорогу и устремились обратно к дому Колетт, поскольку к северу от него находилась знаменитая набережная, соединявшая оба района городка. Здесь девочки любили прогуливаться, обсуждая высокие темы. Само собой, высота этих тем определялась похабностью шуток. Впрочем, иногда говорили и о насущных проблемах, которых у трёхлетних девочек было не так уж и много. На этот раз, обсуждать было нечего, кроме неограниченного пристрастия матери Колетт к политике. Справедливости ради, порой политику обсуждала и Кристал, но это было не так смешно, как паранойя Бланш.

Девочки довольно быстро успокоились – Колетт нагнала Лакрес возле своего дома и дала пинка под зад. Они свернули за угол и наткнулись на соседа, уплетавшего у себя во дворе шашлык. Дядя Фили немедленно встал со скамейки и пригласил девочек к мангалу. Пузатого бородача уважали все в округе: ветеран войны с Десятым халифатом, вдовец и просто хороший человек, Филиберт Надо особенно полюбился детям, которые видели в нём образец для подражания. Каждый дворовой мальчишка мечтал стать таким же смелым, как он.

Итак, дядя Фили попытался оставить девочек у себя, но быстро разочаровался, узнав, что обе только что ужинали. Только недавно отступила зима, и он стал чаще выходить на улицу – мужик соскучился по человеческому общению. Колетт и Лакрес было жалко Фили, поэтому они остались на пару минут, благо что торопиться не было необходимости. Тот воспользовался шансом и, пока девочки уплетали шашлыки, всучил им две деревянные куклы собственного производства: Лакрес досталась взрослая, благопристойная аристократка, а Колетт – молодая светская львица. Девочки поблагодарили мастера за такой ценный подарок.

– Играйтесь на здоровье, – улыбнулся Фили и наконец отпустил их.

В таком возрасте девочкам не положено играть в куклы. Но Лакрес и Колетт нашли способ посмеяться над подарком: кукла Лакрес получила имя Марины де Даммартен, супруги президента, в то время как кукла Колетт стала Сабиной де Кариньян, подругой его сына Деодата. Личная жизнь сильных мира сего давно стала предметом сплетен терсилагийцев: каждый порядочный оппозиционер должен был знать, почему связь Деодата и Сабины не является инцестом, куда пропала госпожа Марина и что случилось с бабушкой Деодата. Но президент Ален никогда не сообщит об этом открыто: любое слово будет использовано против него самого.

Дальнейший путь будто бы занял ещё меньше времени, поскольку девочки отыгрывали роли Марины и Сабины, выставляя тех безмозглыми дурочками. Ресницы покрылись инеем, при дыхании начал выделяться заметный пар. Приближаясь к набережной, девочки спрятали куклы в сумки, а руки – в карманы. Редкие машины проезжали мимо героинь, весело шагавших по бордюру. Таково невинное детство! Никакой холод не мог пробить пылкие сердца жизнерадостных детей, и они не думали о будущем, наслаждаясь моментом. Некоторые взрослые, слишком увлечённые житейскими мелочами и усложняющие себе жизнь каждый день, наверное, многое бы отдали, чтобы вновь вернуться к подобному образу мыслей. Благо, многие другие и при взрослении не утрачивают былой задор.

Подруги сели на скамейку у воды. Фубуа вырос на берегу Северного моря, расположенного между Терсилагией, Боредярдом, Хассидой и Тальтонией. В семидесяти километров к западу – крупный порт Сериас. С приходом штиля волны исчезли, и морская гладь, достигающая линии горизонта, окончательно успокоилась. За спинами девочек, а также других посетителей уютной набережной высились сосны и лиственницы, естественно дополняющие столь же красочные чёрно-белые плитки с квадратными узорами. Пока Колетт мечтательно опиралась о мусорный бак и чесала волосы, сидевшая сбоку Лакрес прятала обе руки в карманах.

– Ничего интересного? – начала диалог Колетт.

– Не.

– Всмысле "не". Опять?

Лакрес покачала плечами вместо вербального ответа – очередной день без происшествий. Хорошенько подумав, Колетт задала ещё один вопрос, касавшийся прогулявшего уроки хулигана:

– А что там Вик? Не писал?

– Ну-у… – Лакрес достала телефон и показала Колетт аккаунт Виктора Ширака. Был в сети вчера.

– Хах, Дерьмиктор, – звонкий смех. – А Лео не писал?

– А ты вовремя, смотри, – вновь показала. Леопольд Сорель во всех существовавших чатах спрашивал, не видел ли кто его ключи от квартиры.

– АХА-ХА-ХА-ХА! А он тогда… Дерьмеольд?

– Пф-ф-ф, шутка уже заезженная и несмешная. Признайся, тебе обсудить нечего.

– Да как будто ты не шутила две недели подряд подряд о горах в трусах Барби, – Колетт достала куклу Сабины и с ужасом заметила, что у той оторвалась голова. С кислой миной закинула в мусорку: творения дяди Фили безнадëжны. – Ну да, наша жизнь тяжкая нынче. С одним только Лео можно как-то прожить, а так… скука смертная. Одни лишь глупости да политота.

– Ну это да. Маман постоянно воет, что мне нужно найти увлечение.

– Увлечение!? Ха-ха, может ещё работу?

– Да не, не, не в этом дело. Просто, м, понимаешь… – Лакрес пыталась подобрать нужные слова. – Она считает, что человек без увлечения – не человек. Вот моя мама психолог, твоя "политик" – если можно так сказать, – а нам только предстоит стать людьми, найти себе увлечения, будь они, ну, или хорошие, или плохие. И знаешь, логика в этом…

– Дерьмакрес.

– …есть. ДА ТВОЮ Ж МАТ…

Лакрес попыталась ударить насмешливую и легкомысленную Колетт, но та приподнялась и отскочила в сторону. Правда, не рассчитала и зашаталась у самого края. Ещё немного, и упала бы в ледяную воду! К счастью, Лакрес вовремя поймала подругу за руку и потянула назад к себе. После чего красноречиво врезала по морде.

– Что бы ты без меня делала, пф-ф, – фыркнула Лакрес.

– Спасибо, конечно, но в таком случае лучше бы не спасала, – парировала Колетт. Через секунду обе рассмеялись.

Еще немного пообщались, сидя рядом. Соседние скамейки пустовали, поскольку редкий безумец пришёл бы отдыхать в такое время и при такой погоде. Вновь усилился ветер, начало темнеть – светила уходили за горизонт. Время подходило к концу, а девочки всё никак не могли заткнуться. Самая тривиальная тема для разговора могла обратиться у них в разумный и отнюдь не похабный диалог по душам. Кстати, на этот раз автор обошёлся без сарказма.

– …да, психолог. Ну и что с того? – продолжала Колетт. – У каждого своя правда.

– У неё степень…

– А у меня тридцатая степень наглости, ну и что с того? Вон у Дерьмортена, наверное, все существующие степени в мире, а он… того. Жить надо…

– Ты сравниваешь мою маму с…

– Никого я не сравниваю! Послушай. Жить надо ради себя…

– Ну уж нет…

– Помолчи!

– Нет, сама!

– Да я умею молчать как никто другой!

– Заткни свою хлеборезку.

Ну, диалог был разумным в начале, но, как оно часто бывает, быстро лишился рационального зерна. Девочки дулись друг на друга некоторое время, пока Лакрес не извинилась первой. Тогда и Колетт признала свою вину. Приподнялись и положили руки друг другу на плечи.

– Понимаешь, старуха, таков наш удел. Как говорила ковбойша в одном сериале про Зерс, "оба всё равно останетесь при своём, зато наедитесь дерьма".

– Что за хрень ты смотришь? – Лакрес оторопела от такого заявления.

– Ну там ещё было добавление, типа, эти двое – вроде Роглан и Глоссарий – не просто наелись дерьма, но ещё и увеличили ВВП Зерса.

– Э-э-э, опять тупые шутки про дерьмо?

– Забей, бородатые анекдоты. Жить надо ради себя, вот что я хотела сказать, – пошли домой. – Всë успеется. Вот так и скажи своей маман, что трехлетняя Колетт больше еë знает.

– Ну-ну…

Не успели покинуть набережную, как Лакрес указала на небо: её внимание привлек загадочный небесный объект. Колетт поначалу не придала этому значения, поскольку в это время суток звезды уже появлялись на небосклоне, однако через пару секунд она заметила, что этот объект движется. Девочки вернулись назад к воде, поскольку кроны деревьев мешали разглядеть "звезду", и остановились у тротуара. Колетт предположила, что это искусственный спутник. Они хотели было покинуть набережную, но небо, монотонное и тёмно-синее, вдруг окрасилось в жëлтый цвет. За звездой, превратившейся в болид, вдруг появился конденсационный след, будто это был самолёт, а не ужасающее космическое тело.

– Вау… – Колетт неосторожно приблизилась к воде, увлечëнная стремительно пролетающим болидом.

Набирая скорость, астероид нëсся на запад – в сторону Борелярда и Тихого океана. Лакрес, напуганная, умоляла подругу бежать домой и спрятаться, но та застыла в предчувствии апокалипсиса. Но что могло быть интересной, чем конец света? Океан разбушевался, начался шторм. Даже после этого отказывалась уходить, пока болид не исчез из виду. Колетт могла поклясться, что острый взгляд, о котором она, видимо, не заботилась, уловил очертания объекта, скрывавшегося среди ослепляюще яркого света. Это с поверхности астероид казался маленьким, а на самом деле он был огромен.

Земля затряслась под ногами; в этот момент со стороны городка наконец послышался вой ядерной сирены, от которого Лакрес сжалась в комочек, прижавшись к подруге. Колетт, безумно разглядывавшая болид, даже не обратила внимания на глухой мужской голос, которому было суждено предупредить десятки миллионов терсилагийцев:

«Внимание. Внимание. Падение астероида. Падение астероида. Это не учебная тревога. Немедленно прячьтесь в подвале или в другом подходящем укрытии. Покиньте прибрежную зону. Покиньте прибрежную зону. Внимание. Внимание. Падение астероида. Падение астероида. Это не учебная тревога. Немедленно прячьтесь в…»

Оборвался на полуслове. Лакрес завизжала, при этом подругу не оставила. Болид, пролетев через северную половину небосклона, уже приближался к линии горизонта на западе. Яркий ослепляющий жёлтый цвет исчез, а болид скрылся за пепельным облаком. Но Колетт глазами следила за ним, зная, что с каждой секундой объект всё ближе и ближе к поверхности земли. Она не знала, где он упадёт – на суше или в море. В любом случае, они уже покойники.

Постепенно растворилось и облако, а небо пришло в порядок. Сирена замолкла, затихли даже море и птицы. В условиях полной тишины Колетт слышала только своё сердце. И особенно громкий стук дал ей понять, что астероид уже столкнулся с поверхностью планеты. Где-то там. За горизонтом.

– Свершилось, – радостно сообщила Колетт Лакрес, умолявшей отвести её домой к маме.

Девочки ожидали в худшем случае мгновенного шума и грохота, в лучшем – моментального уничтожения, как оно обычно бывает в фильмах. Однако после исчезновения болида ничего так и не произошло. Лакрес выдохнула: выходит, не так уж и опасна была эта дурацкая "комета". Поскольку ничего интересного не предвиделось, махнули рукой и направились домой, предполагая, как же сильно перепугались их родители. И сразу перестали существовать для озаботившихся детей и мороз, и ветер, и ночь. Пока Лакрес пыталась подбодрить себя и, витая в облаках, не слушала подругу, Колетт тараторила без умолку, делилась своими впечатлениями: не каждый день увидишь подобное! Только выражала сожаление, что никаких землетрясений и цунами не случилось.