Блеф бессмертного охотника, или Почему вампиры боятся смеха в темноте

Глава 5. Игра начинается

Вход в Лавку Громана был куда менее гостеприимен, чем дверь «Проколотой Вены». Не вывеска, а тяжелая, окованная черным железом дверь вмурована в скальный фундамент того, что когда-то было часовней Святого Эгидия. Полустертая фреска над входом изображала святого, попирающего змея, но время и копоть превратили изображение в мрачный, едва различимый барельеф. Торбин постучал массивными костяшками пальцев – не мелодично, как в пабе, а глухо, ритмично, словно отбивая такт похоронного марша. За дверью щелкнули массивные засовы.

Внутри их встретил не гул голосов и звон кружек, а гнетущая, влажная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием факелов в железных скобах и каплями воды, сочившимися где-то в темноте. Воздух был густым и старым: пыль веков смешивалась с резким запахом масла для оружия, горьковатыми нотами сушеных трав и чем-то еще – острым, как невысказанный страх. Лавка Громана не была местом для пива и бравады. Это был ковчег, вырубленный в камне, последний рубеж перед тотальной тьмой. Толстые стены, испещренные выцветшими, но все еще работающими защитными рунами, глушили звуки внешнего мира, но не могли заглушить тревожный гул, доносившийся из глубины.

Громан встретил их лично у второй, не менее массивной внутренней двери. Хозяин убежища был огромен для гнома, как медведь, но медведь, закованный в кожу и старую броню. Его лицо, изрубленное шрамами, как карта Полуночья, скрывала густая, седая борода. Один глаз был скрыт черной повязкой, другой – маленький, острый, как шило, – оценивающе скользнул по Торбину, Эльс и, наконец, с привычным презрением – по Кайро. Голос Громана был низким, как перекаты камней в подземной реке:

– Торбин. Эльс. Время не для прогулок. Внутри… кипит, – он кивнул в сторону главного зала, пропуская их вперед. Его взгляд задержался на Кайро. – А ты… старайся не ронять ничего ценного. Или шумного. – Кайро лишь сонно кивнул, спотыкаясь на пороге.

Главный зал лавки был вырублен в скале, низкий и просторный, как пещера тролля. Огромный стол из черного, потемневшего от времени дуба занимал центр. На нем не было ни еды, ни выпивки. Вместо этого была развернута огромная, потрепанная карта кварталов Полуночья. Она была испещрена зловещими отметками: черные клыки, кровавые капли, стилизованные знаки теней. Десятки охотников – не привычные кучки из паба, а серьезные, закаленные бойцы с оружием на поясе и усталыми, но злыми глазами – толпились вокруг стола. Обычно разбитые на мелкие группы или одиночки, они теперь сбились в тревожное стадо. Воздух вибрировал от приглушенных, но напряженных разговоров, шепота, сдержанных проклятий. Атмосфера была густой, как смола, пропитанной ожиданием удара.

Торбин, отряхнувшись от дорожной пыли, пробился к столу, его массивная фигура сразу привлекла внимание. Эльс последовала за ним, как тень, ее взгляд скользил по лицам, вылавливая знакомые и читая тревогу. Кайро же, как потертая сумка, был оттеснен к стене. Он нашел шаткий ящик из-под боеприпасов в углу, сдул с него пыль и уселся, достав свою вечную колоду карт. Начал строить башню на неровной поверхности, его движения нарочито неловкие. Карты падали, башня кренилась. Он подпирал ее пальцем, зевал во весь рот, его карие глаза казались слипающимися от скуки. Гул тревожных голосов доносился до него как отдаленный шум прибоя – фон для его маленького, бессмысленного представления.

– …и движение явное, не просто банды! – голос принадлежал худощавому охотнику с лицом, изрезанным свежими царапинами поверх старых шрамов. Он тыкал пальцем в район Черного Платана на карте. – Они идут под одним знаком – видел своими глазами! Этот стилизованный клык в кольце теней. На плащах элитных тварей. На стенах захваченных нами укрытий у Гнилых Доков! На развалинах в Костяных Мельницах! Как клеймо! – он обвел взглядом собравшихся, его голос срывался. – Из всех щелей, из всех трущоб – все стягиваются к особняку Валтара. Организованно. Колоннами. Как проклятая армия на парад!

Торбин скрестил могучие руки на груди. Его обычно открытое, добродушное лицо было нахмурено, борозды между бровями казались вырезанными ножом. Он молча кивнул, его взгляд скользил по черным клыкам на карте, отмечавшим продвижение врага. Вес «Сокрушителя», прислоненного к столу рядом, казалось, давил на всех.

Эльс стояла чуть поодаль, прислонившись спиной к холодному, влажному камню стены. Ее пальцы нервно перебирали тетиву «Сияющего Шипа», привычный жест, но сейчас в нем не было уверенности, лишь тревожная энергия. Взгляд, обычно острый и цепкий, как у ястреба, был расфокусирован, устремлен в темноту дальнего угла, но видел не ее, а картины надвигающейся катастрофы.

– Армия… – прошептала она, и в ее голосе звучала непривычная горечь, смешанная с холодом. – А мы? Мы – кроты, роющие норы, пока над нами смыкаются клещи. Совет… – Она резко махнула рукой, словно отгоняя муху. – Совет раздирают споры, пока Валтар кует меч. Харден еле живой после Стального Клыка… Силы распылены, как песок по ветру. Если они ударят всем скопом…

– Если?! – рявкнул седой ветеран с перевязанным глазом, яростно стукнув кулаком по дубовому столу. Карта вздрогнула, фигурки-метки подпрыгнули. Его единственный глаз горел яростью и страхом. – Они УЖЕ бьют, девочка! Мелкие заставы падают как карточные домики! Патрули исчезают без следа! Оставляют только… только холодную серую пыль да этот проклятый знак на стенах!

Он выпрямился, его взгляд метнулся по лицам, ища ответа, которого не было.

– А этот… этот «Призрак»! – он выплюнул слово, как отраву. – Где он, когда вся крысота выползает из норы? Разрушает кучку грызунов где-нибудь на окраине и – фьють! – растворяется! Играет с нами, как кот с дохлой мышью? Или он… – голос ветерана стал низким, зловещим, – …просто еще один фактор хаоса? Еще одна тень в этой кромешной тьме?

В углу, подпирая падающую карточную башенку, Кайро зевнул так, что хрустнула челюсть. Слова долетали: Армия… Валтар… Ночная Тень… Призрак… Фактор хаоса… Они кружились в спертом воздухе лавки, как осенние листья над могилой. Пресыщение накатывало новой, более горькой волной. Все так предсказуемо. Испуганные кролики, забившиеся в нору. Рычащие псы у входа, чувствующие свой конец. И он… вечный зритель в первом ряду этого бесконечного, унылого спектакля абсурда. Скучно. Оскорбительно, до зубной боли, скучно. Карта под его пальцем дрогнула и соскользнула, обрушив полбашни. Кайро вздохнул, глядя на руины из засаленной бумаги. Мир рушился вокруг, а его крепость пала первой.

И вдруг – фраза. Проскочила сквозь гул тревожных голосов, брошенная кем-то с края стола. Охотник с перебинтованной рукой и потухшим взглядом, облизывая пересохшие губы, пробормотал больше для себя, но в внезапно наступившей микро-паузе его слова упали как камень в болото:

– …и говорят, сам Валтар теперь принимает даже отбросов. Одиночек. Перебежчиков из разгромленных семей. Лишь бы присягнули на верность. Лишь бы против… этого Проклятого Призрака…

Кайро замер. Не просто прекратил движение – он окаменел. Его палец, подпиравший кренящуюся стенку карточного «дворца», дрогнул едва заметно, но этого хватило. Башня медленно, неумолимо сложилась, карты соскользнули с ящика и рассыпались по грязному полу у его ног. Звук был жалким, как шелест сухих листьев. Никто не обернулся.

Перебежчиков… Присягнуть на верность… Против Призрака…

Слова эхом ударили в тишину его собственного пресыщенного разума. В его сонных, будто затянутых масляной пленкой глазах, будто сквозь толщу мутной, стоячей воды, вспыхнула искра. Не теплая, не радостная. Холодная, острая, отточенная как лезвие бритвы, готовое вскрыть гнойник абсурда. Идея родилась не постепенно – она взорвалась. Целиком. Во всей своей ослепительной, театральной, чудовищно ироничной гениальности. Он чуть не засмеялся вслух, сорвавшимся смехом клоуна на похоронах. Но вовремя превратил смех в притворный, захлебывающийся кашель, судорожно прикрыв рот грязным рукавом плаща. Глаза его, все еще влажные от мнимого кашля, сияли теперь не сонливостью, а ледяным, безудержным азартом.

Проникнуть? В самое сердце логова? Стать вампиром-перебежчиком? Под самым надменным носом Валтара, который так истерично ищет «Призрака», чтобы разорвать его? Это было… восхитительно до мурашек! Пик иронии, вывернутой наизнанку! Абсолютная, унизительная насмешка над их паучьими амбициями и трусливыми страхами! Представить, как он, источник их кошмаров, их неуловимый Апокалипсис, будет стоять в позорном рабском поклоне перед графом, бормоча клятвы верности Ночной Тени и трепеща при одном упоминании «Призрака»… Да это же не план – это шедевр чернейшего, изощреннейшего фарса!

Скука, давившая как могильная плита, отступила одним махом. Ее смыла волна предвкушения – предвкушения сложнейшей, опаснейшей, восхитительно многоходовой игры. Риск? Для Кайро риска не существовало. Его Абсолютная Скрытность была непробиваемым щитом и совершенной маской. Никакие вампирские сверхчувства, никакая древняя магия обнаружения Валтара не увидят в нем ничего, кроме жалкого вампира-одиночки низкого ранга – запуганного, голодного, готового продать душу за защиту. Он мог выткать любую биографию, надеть любую ауру страха и преданности, подкрепить образ мельчайшими иллюзиями – дрожащей рукой, запахом дешевой крови, тенью неуверенности. Его карты? Идеальный «фокус» для незаметных манипуляций под прикрытием, ширма для едва уловимых всплесков силы, которые можно списать на нервный тик или жалкий остаток магии.

Но был нюанс. Даже два нюанса. Торбин и Эльс.

Его мысли плавно перетекли к друзьям. Их нужно было отвести в сторону. Убедить, что его внезапное исчезновение – не повод для паники и безумных поисков по всему Полуночью. Эльс, с ее материнским инстинктом, могла устроить настоящий крестовый поход. Торбин, с его чувством долга, – разнести полквартала в поисках «пропавшего слабака».

Кайро аккуратно поставил последнюю карту на вершину вновь отстроенной шаткой башни. Отмазка… Нужно что-то правдоподобное, но настолько скучное, чтобы Эльс лишь вздохнула, а Торбин махнул рукой: «А, Кайро… Ну куда он денется?» В голове сложился план. Простой, как его карточный домик, и столь же хрупкий в глазах друзей, но идеальный для его целей.

Он неловко поднялся, «случайно» задев локтем ящик. Карточная башня рухнула с жалким шелестом, рассыпавшись по грязному полу у его ног. Кайро сделал вид, что пытается поймать падающие карты, еще больше их рассыпав, и заковылял к столу, где Торбин и Эльс, отойдя от основной группы, обсуждали что-то вполголоса с мрачными лицами. Торбин скрестил могучие руки, его взгляд был тяжел. Эльс жестами что-то доказывала, ее пальцы нервно сжимали и разжимали тетиву лука, висевшего за спиной.

– Э-э-э… ребят? – Кайро кашлянул, привлекая внимание. Он изобразил смущенную виноватость, почесывая затылок, специально сбивая и без того неопрятные волосы. – Я тут подумал… В свете последних… э-э-э… апокалиптических новостей про эту «Ночную Тень»…

– Что, Кайро? – Эльс обернулась резко. Ее глаза, только что горевшие тревогой и решимостью, тут же нахмурились, в них вспыхнуло привычное раздражение, смешанное с материнской заботой. – Опять карты рассыпал?

– Не только, – он вздохнул театрально, разводя руками. – Но! Я вспомнил кое-что важное! В Архиве Старых Камней… помните, вон в том затхлом подвальчике за Рыбным Рядом? Там, у старого Хранителя Геллара, лежит пыльный свиток. «Схемы вентиляционных шахт и служебных ходов Цитадели Теней». Так особняк Валтара раньше называли. Еще до того, как его камни пропитались вампирской спесью».

Торбин нахмурился глубже, борозда между бровями стала похожа на каньон: – Шахты? Сейчас, Кайро? Тут клан вампиров армию собирает, а ты о пыльных свитках? – Его голос звучал устало, но без злобы – скорее, как к привычной досаде на чудачества друга.

– Именно поэтому! – Кайро сделал вид, что оживился, даже чуть приподнялся на носках. – Если Валтар собирает всю нечисть под свою черную крышу, знание старых ходов – это… э-э-э… стратегический козырь! А вдруг там есть забытый лаз? Или слабое место в обороне? А я… – он скромно потупился, разглядывая свои грязные сапоги, – я как раз умею находить пыльные фолианты и не привлекать внимания. Выгляжу… ну, знаете, как крыса архивная. Никто не заподозрит! – Он поднял взгляд, стараясь казаться полезным и немного жалким.

Эльс насторожилась мгновенно. Она шагнула к нему, ее взгляд стал острым, сканирующим:

– Один? В такое время? Кайро, это чистое безумие! Архив может быть под наблюдением, рядом патрули… Там же могут быть шпионы Валтара!

– Один день! – перебил ее Кайро с неожиданной для него «решительностью». – Максимум – два! Я тихо, скромно, как мышь, переберу старые бумаги у Геллара. Он меня терпит, я ему помогаю разбирать хлам. Может, ничего и не найду, но… попытаться стоит? Лучше, чем сидеть тут и кусать локти, верно? – Он бросил на Торбина умоляющий взгляд, который обычно означал «не заставляйте меня лезть в настоящую драку, дайте копаться в бумажках – это мой удел».

Торбин вздохнул так, что казалось, стены задрожали. Он провел ладонью по лицу, смахивая невидимую пыль. Мысль о том, что Кайро полезет куда-то вообще, даже в архив, в такую бурю, вызывала у него глухую тревогу. Но идея… идея сама по себе не была лишенной смысла. И Кайро действительно был мастером по части слиться с фоном и копаться в старье. «Может, это и к лучшему? Уберечь его от настоящей мясорубки?» Он посмотрел на Эльс. Их взгляды встретились – в глазах Торбина было тяжелое решение, в глазах Эльс – яростное несогласие и страх. Они молча спорили секунду. Торбин слегка покачал головой:

– Давай разрешим. Это безопаснее, чем он тут будет путаться под ногами или рванет куда-то еще хуже.

Эльс сжала губы, ее пальцы побелели на рукояти ножа. Она не соглашалась, но… перечить Торбину сейчас было бесполезно.

– Два дня, Кайро. Ровно, – проговорил Торбин, его голос стал низким и твердым, как скала. – Если не вернешься к закату второго дня… я сам приду в этот архив и вытащу тебя за ухо, даже если ты зарылся в самый дальний свиток. Понял?

– Я оставлю ваши координаты Геллару! – поспешно добавил Кайро, изображая облегчение. – Он… э-э-э… знает меня. Если что-то случится, он сразу же сообщит вам! И я буду тише воды, ниже травы! Обещаю!

«Старик Геллар получит гипнотический импульс и щедрую плату за молчание и „воспоминания“ о моем усердии», – пронеслось в голове Кайро.

Эльс не выдержала. Она резко шагнула к Кайро, схватила его за плечи. Ее хватка была крепкой, почти болезненной.

– Смотри у меня, – прошипела она, заглядывая ему прямо в глаза, пытаясь разглядеть хоть намек на ложь. – Если почуешь малейшую опасность – хоть тень, хоть странный звук – ты немедленно, слышишь, немедленно бросаешь все и бежишь сюда! Не геройствуй! Не пытайся быть умным! Просто беги!

Ее глаза горели. В них была не просто забота – был страх. Страх потерять его, этого вечного, неуклюжего, раздражающего и такого своего слабака. Этот страх был почти осязаем, он обжигал Кайро сильнее любого вампирского когтя. На миг в глубине его карих глаз что-то дрогнуло – не сарказм, не скука, а что-то теплое и колючее одновременно. Вина? Сожаление? Он быстро потупился.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.