Одинокий ворон говорит «Стоп!»

4. Уникальное предложение

Следующие два дня прошли как в тумане. Бранн благодарил всех богов вселенной за то, что в неделе есть два замечательных дня, когда принято не работать, и пользовался временной передышкой в агентстве со всем размахом. Домой вернулся лишь в воскресенье, но к ночи опять покатил на Недворцовую, в итоге в понедельник снова был совершенно разбит, но теперь хотя бы не путал право и лево. Тётушка качала головой, но молчала, и это настораживало. А к обеду Бранн понял, что было причиной.

– Вот, мой мальчик, – сказала она, из-за полуоткрытой двери подсобного помещения указывая на юную особу в нежно-розовом платье, которая сидела в кресле для посетителей и чего-то ждала, – это леди Джанин. Она обратилась к нам за нашим уникальным предложением…

– Каким предложением, тётя? – угрожающе спросил Бранн, но та совершенно не испугалась и с невозмутимой улыбкой ответила:

– Предложением консультации на тему безупречного вкуса. Ты пройдёшься с ней по магазинам и поможешь выбрать наряд, который нравится мужчинам твоего статуса. Только и всего! Ну и заодно дашь пару дельных советов, как привлечь внимание.

– Мужчине моего статуса нравятся кружевные трусы и винные капли на сосках, – заложив руки за спину и неотрывно глядя тётушке в глаза, проговорил он. – А внимание привлекает громкое хлопанье ягодиц о живот.

– Бранн, прекрати немедленно! – возмущённо зашипела графиня. – Хватит паясничать! Ты отлично знаешь, о чём я говорю, и все твои пошлые шуточки совершенно неуместны! Этой леди, чтоб ты знал, нужна помощь! Она пришла к нам, как к последней надежде! Ты сам назвал агентство «Неупущенный шанс». А ей и нужно – не упустить свой шанс на счастье! И если тебе так сложно рассказать наивной дебютантке очевидные для такого опытного джентльмена вещи, то я зря пыталась вырастить из тебя благородного человека!

Она так выдохнула через ноздри, что галстук на груди герцога шевельнулся.

– Ладно, хорошо, – нехотя сказал он, поглядывая на девицу. – Но ты не думала, что прогулка с мужчиной, пусть и высокого положения, бросит ощутимую тень на её репутацию? Особенно учитывая мой стиль жизни, о котором наслышаны, пожалуй, все мамаши империи!

– Что-то тебя это раньше не смущало! – хмыкнула тётушка. – И хватит уже держаться за прошлое, в наше время такое больше не осуждается. Ты же не собираешься тащить её в подворотню и бесчестить?

– Не планировал, – усмехнулся он.

– Ну и вот! – с видом победителя сказала графиня. – Так что иди и неси в мир добро и радость! Никто не усомнится в твоих благородных намереньях, если ты будешь вести себя как джентльмен. – Но едва смирившийся племянник кивнул и вышел к клиентке, бросила вдогонку так, чтобы и она услышала: – К тому же, чтобы точно избежать слухов, у тебя будет на груди широкая лента с надписью «консультант», так что репутации леди ничего не угрожает!

Бранн обернулся и восхищённо присвистнул:

– Ну, тётя! Ну ты и…

Но последнее слово заглушил громкий рёв труб.

***

Девица на удивление оказалась неглупой, и поход по магазинам, обещающий стать пыткой, внезапно вышел не таким тягостным. Если поход за платьями в принципе может быть не тягостным. Бранн рассказал, как принято одеваться на приёмы, если хочешь дать понять, что не ищешь минутных развлечений и знаешь себе цену, объяснил, как отличить повесу, привыкшего сорить деньгами без счёта, от достойного человека с достатком. Помог подобрать фасон на Зимний императорский бал и под конец дал совет не спешить с выбором и не стесняться проявлять разумность.

– Не стоит идти за советами кумушек, – говорил он, ведя леди под ручку к агентству, где поджидала тётушка. – Брак, кто бы что ни шутил, дело хорошее. Но заключается он на всю жизнь. Во всяком случае, так предполагается, поэтому не стоит хвататься за первого встречного, кто выказал интерес. Поговорите с ним, дайте понять, что у вас есть и своё мнение, и свои увлечения. Покажите, что способны здраво мыслить и разбираетесь не только в пении и вышивании.

– Но как же? – тихим голосом возразила она. – Именно поэтому я и обратилась к вам. Я слишком несдержанна, вечно норовлю встрять в спор. Из-за этого от меня сбегают почти все женихи. Я так никогда не выйду замуж, лорд Виндер. Я, признаться, начинаю думать, что моя бабуля была права, и мне лучше вообще притвориться немой.

Бранн рассмеялся, но тут же пояснил:

– Ни в коем случае, леди! Поверьте, если джентльмен сбежит от вашего разума, считайте, что вам повезло. В противном случае вам бы пришлось всю жизнь скрывать свои способности от мужа, чтобы не поранить его хрупкое эго. Лично я бы никому не пожелал такой судьбы. Умная женщина – подарок для благородного мужчины, а никак не обуза.

– Вам легко говорить, лорд, вы – мужчина, – сдерживая горечь, сказала она. – А нам приходится выставлять себя, будто на торги, чтобы был шанс сложить выгодную партию.

Герцог понимающе вздохнул, но возразил:

– Не смотрите на вопрос брака в моменте, как на некую цель, это ошибочная стратегия. Смотрите на него, как на выбор пути для дальнейшей жизни. Честность и искренность – залог успеха в отношениях. Если вы будете подстраиваться под чужие ожидания, вы будете успешны в моменте, но что будет после? А если покажете себя такой, какая есть, и дадите шанс жениху оценить вас настоящую, то может получиться, что вы обречёте себя на счастливую жизнь в любви с достойным мужчиной. А это роскошь получше, чем все богатства мира, поверьте. Важно лишь, чтобы и он был с вами правдив, но вы проницательны, леди, так что за это я спокоен.

Она польщённо склонила голову и улыбнулась.

– А вас, я так понимаю, мечтает женить ваша тётушка? – Он усмехнулся, а леди Джанин спросила: – Вы позволите задать вам личный вопрос?

– Попробуйте.

– Скажите, лорд Виндер, почему вы до сих пор не женились? Я знаю, что некоторые джентльмены предпочитают отложить этот момент, но почему это сделали именно вы? Вы выглядите моложе своих лет, обладаете вполне ощутимым магнетизмом, а ещё у вас добрый благородный нрав. И вы однозначно любите свою тётушку, раз согласились на эту работу и даже, – она поджала губки, сдерживая смех, – на ленту консультанта. Из вас вышел бы отличный семьянин, я уверена. Вы не производите впечатления человека, неспособного на глубокие чувства.

Улыбка на его лице стала кривой, но ответил он без сомнений:

– Ошибаетесь, семьянин из меня никудышный. Взять хотя бы эту же тётушкину ленту, – он приподнял её пальцами, – вы представляете, какие верёвки смогла бы вить из меня жена, если даже тётя имеет такое влияние? – Он засмеялся, но потом продолжил: – А если серьёзно, то я не из тех, кого прельщает брак в принципе. Мне больше нравится быть вольной птицей. Не представляю себя степенным джентльменом с женой и детишками – это не для меня.

Мимо проехала коляска, с которой в пенсне пристально смотрел какой-то пожилой лорд, похоже, пытаясь разобрать надпись на груди Бранна. Герцог поправил ленту, скрипнув зубами, а леди Джанин, дождавшись, когда шум рессор утихнет, сказала:

– Знаете, графиня намекнула мне, чтобы я попробовала вам понравиться. – Она тонко усмехнулась. – Но я вижу, что у меня нет ни единого шанса. Быть может, тогда вы посоветуете мне, где лучше попытать счастья?

Бранн уважительно опустил ресницы, затем чуть подумал и предложил:

– Попробуйте завести знакомство, к примеру, с кем-то из железнодорожников. В их семьях есть весьма толковые юноши, и я сам неоднократно наблюдал, как две фамилии прямо посреди приёма обсуждали стратегии развития, и в беседе активно участвовали женщины. Паровые машины – прогресс. Неудивительно, что и люди из этой отрасли прогрессивны.

Леди Джанин, как и положено умной девушке, молча кивнула, обдумывая информацию, затем попросила дать имена нескольких представительниц этой диаспоры, с которыми можно свести знакомство, и, рассчитавшись в агентстве, ушла, махнув Бранну на прощание.

Своей работой он был очень доволен и чувствовал душевный подъём, как всегда бывает при осознании, что сделал доброе дело. Этот подъём продлился ровно до того момента, пока тётушка не сообщила, что на сегодня у них записаны ещё две девушки, и Бранну придётся повторить маршрут заново. Благо в этот раз они должны были прийти вместе, и консультации можно было объединить.

Будто в дополнение к и так испорченному настроению, девицы оказались круглыми дурочками, и к тому моменту, когда герцог возвращался в агентство второй раз, виски колотило болью от непрекращающегося галдежа. Он сильно сомневался, что они хотя бы что-то усвоили из его слов, но всё же старался по совести и объяснял им всё так же подробно, как и леди Джанин, пусть и не всегда получалось вставить хоть слово.

К концу рабочего дня он чувствовал себя совершенно разбитым, и тётушка, глянув на то, как он развалился на гостевой софе, массируя переносицу, довольно заключила:

– Ну вот! Наконец-то ты вернулся в мир! Ведь намного приятнее тратить силы на что-то доброе и важное, а не на твои, прости боги, гульки с профурсетками, правда?

– Правда, – покорно простонал он, не убирая руки.

– Ну хорошо, – с теплотой сказала тётя. – Иди теперь домой, наконец. Поужинай как человек, а потом ложись спать. Завтра проснёшься пораньше, покушаешь, и жду тебя на рабочем месте в девять утра. У меня на это время уже записано ещё три клиентки.

Бранн не стонал в этот раз. Он натурально всхлипнул и заскулил, но жалости это не вызвало. Пришлось вставать с софы, несмотря на желание прямо тут быстренько умереть на полчаса. Надел шляпу и вышел за дверь следом за тётей. Вежливо отказался воспользоваться её коляской и, кивнув на прощание, зашагал по улице прочь. Через пару минут обернулся, удостоверился, что экипаж скрылся за поворотом, перебежал на другую сторону улицы и отправился в бордель.

***

На третий день случилась драка. Сцепился владелец шляпной мастерской «Перепёлки-петушки» с владельцем магазина «Дамский каприз». Поединок возник из-за спора, к кому из них его светлость герцог Виндер должен вести своих клиенток, чтобы выбрать аксессуары. В стороне за потасовкой наблюдала мадам Жемовье, к которой, собственно, Бранн и направлялся.

То, как быстро торговцы смекнули, что пахнет наживой, откровенно пугало. И ладно бы те, к кому Бранн заходил, но нет – слухи понеслись по всему городу, и теперь пройти по самому удобному маршруту было просто невозможно, потому что через каждые десять метров к нему подбегал очередной коммивояжёр, чтобы предложить выгодное сотрудничество. Проценты предлагали и средние, и весьма хорошие, один раз даже предложили целый месяц забирать выручку полностью, лишь бы благородный лорд вёл девушек к ним, а те в свою очередь рассказывали об их магазине подругам. Но это предложение, как и прочие, Бранн вежливо отверг, продолжая водить подопечных только в те места, которым доверял сам, несмотря на угрозы отчаявшихся. Заодно обновил трость, купив ту, у которой набалдашник выглядел поувесистей.

Разбираться в моде его научила леди Амброзия. Она, несмотря на свою специализацию, имела весьма тонкий изысканный вкус, и иногда брала с собой ещё юного участника закрытого клуба, помогая влиться в новый для него мир. Порой Бранну казалось, что такой должна была быть его мать. Нет, не проституткой. А вот такой – смелой, прогрессивной, способной не только взмахивать ресницами так, что любой мужчина замирает, но и движением брови заставить императора исполнить любой каприз. Впрочем, герцог точно знал, что император благоволит ей не только из-за трепета, но в первую очередь из-за того, что она делает для города.

Бранну нравилось чувствовать себя причастным. Нравилось, что леди Амброзия покровительствует ему. Особенно в моменты, когда он сомневался в том, что хоть кому-то нужен он сам, такой, какой есть. Он был готов боготворить её за то, что она одна во всём мире не пытается его переделать, поэтому приходил на Недворцовую почти каждую ночь. Леди Амброзия не возражала – лишь мягко намекала притормозить, когда видела, что он совсем истощён.

Сейчас герцог всё же взял паузу, как собирался, и тётушка не могла нарадоваться на то, как порозовели его щёчки. То, что причина этому не здоровый сон, а первый ударивший морозец, она, видимо, не учла.

«Уникальное предложение» пользовалось таким спросом, что если бы дело происходило летом, Бранн уже загорел бы как крестьянин. Было невозможно не признать, что план графини сработал. Если не в плане женитьбы племянника, то, как минимум, в плане вытаскивания его из дома. Он уже почти забыл, как выглядит мир при свете дня. Столько, сколько сейчас, он не гулял давно, и, как ни хотелось возразить, он понимал, что ему это нравится. Нравится видеть, как преображается город, готовясь к зиме. Как кружат рыжие и багровые листья, опадая с деревьев на брусчатку или в отражающие пронзительное небо лужи, где лавируют, будто корабли. Как сереет хмурый залив, а над ним клубятся низкие свинцовые тучи. Как по ледяному небу проносятся стаи птиц, и где-то рядом раздаётся воронье карканье.

Жители тоже преображались. Закутывались в шали и плащи, становились сдержанней и уютнее. Тащили домой всякие припасы, чтобы наделать заготовок, пока ярмарки не опустели. Пили в закусочных душистый чай или грог, грели руки кружками и любовались низким солнцем. Украшали шляпки и петлички веточками рябин, а школьники тащили целые букеты из листьев на урок по прикладному искусству.

Бранн забыл, когда в последний раз видел всё это. Не так, походя, пока спешил из дома на приём или по делам, а по-настоящему. Чтобы заметить сияние брызг, когда велосипедист проедет по луже, вдохнуть запах палой листвы и увидеть, как её несёт ветром по мостовой, поймать лицом солнечный зайчик из окна соседнего дома, а следом паутинку.

То, что при этом приходилось сопровождать по магазинам толпу девиц, дело, конечно, омрачало. Но Бранн в какой-то момент понял, что втянулся, и уже не переживал так сильно – стал относиться проще. И сегодня это особенно помогло, потому что тётя, похоже, взялась за задачу его женить всерьёз. Все до единой клиентки так и эдак старались понравиться герцогу. И все, как и положено юным невинным девам, делали это совершенно неуклюже и слишком очевидно. Даже намёки почти слово в слово повторяли друг друга, и Бранн про себя делал ставки, в каком порядке леди уронит перчатку, скажет, что замёрзла, и попытается лишиться чувств от вида чего угодно – как повезёт.

Когда одна юная особа зашла дальше остальных и прямо выразила своё восхищение мужским обаянием герцога, он не выдержал:

– О-о-о, леди, вы обманулись! Я отвратительный мужчина, у меня полно недостатков!

– Это какие же? – старательно захлопала она ресницами, похоже, уже примеряя в голове фразы, которыми будет его переубеждать.

– К примеру, я весьма требователен к женщинам, – начал он, чувствуя, что больше не может вести серьёзную игру. – Я бы хотел, чтобы моя будущая жена родила мне пятерых детей, и чтобы все пятеро были обязательно разного пола.

– Ох, разве это недостаток? – Губки леди порозовели, а в глазах зажглась незамутнённая сомнениями надежда. – Я уверена, что для женщины будет счастьем подарить вам много-много разных детей!

Он хрюкнул, но сделал вид, что закашлялся. Затем продолжил:

– А ещё я хочу, чтобы моя жена, посещала со мной все балы, приёмы, пикники и прочие мероприятия, потому что я не должен чувствовать себя одиноко. – Пальчики на рукаве сжались, и он, даже не глядя на девушку, мог представить, как воспылали её глаза. – Но при этом я считаю, что она должна одеваться скромно, так, чтобы другие мужчины на неё не смотрели. К примеру, в платье из мешковины.

Лицо девицы вытянулось и погрустнело, но она справилась с потрясением и ответила:

– Это справедливо, лорд. Ваша жена должна быть только вашей. Её задача хранить ваш покой, любить вас и рожать вам наследников.

– Разного пола.

– Конечно!

Он закусил губу, сглотнул очередной кашель, глянул в подворотню, мимо которой они шли, и сказал:

– А ещё я очень боюсь крыс и хочу, чтобы моя жена спала рядом с нашей кроватью на полу, чтобы могла успеть отогнать. Я не доверяю слугам, поэтому только жена! Сейчас этим занимается моя старая няня, но, как понимаете, возраст уже не тот: ноет, плачет, жалуется на суставы – спать невозможно!

– Но лорд! – вытаращив глаза, начала было она, но проглотила дальнейшее и, чуть помолчав, нехотя выдавила: – На такое может быть способна только искренне любящая вас женщина. Но я уверена, что любовь с вами стоит того!

Бранн пошатнулся от того, как она повисла на нём, стараясь заглянуть в глаза, и кашлянул – на этот раз по-настоящему.

– Знаете, леди, я рад, что вы выслушали мои требования и готовы их принять, но я так и не рассказал вам о своих недостатках.

Бровки девушки нырнули под шляпку, глаза в ужасе округлились, и даже морозный румянец стал менее интенсивным, но леди оказалась стойкой.

– Н-недостатках? Я… готова вас выслушать, лорд Виндер, конечно! Но я сомневаюсь, что у такого джентльмена они могут быть серьёзными.

– О да, вы правы, ничего серьёзного! – Он легко хохотнул. – На самом деле, обычные шалости! К примеру, моя тётушка обвиняет меня в распутстве, пьянстве и привычке волочиться за замужними дамами. А ещё я неоднократно слышал, что издаю громкие звуки во сне, причём, не всегда изо рта, и могу свалиться с кровати. И да, все деньги я трачу исключительно в борделе, считаю, что женщине они не нужны.

Леди звонко рассмеялась, стараясь скопировать его настрой, но заметив, что Бранн стал серьёзным, осеклась и, чуть помедлив, спросила:

– Вы же шутите?

– Разве я похож на шутника? – ровным вежливым тоном поинтересовался он в ответ.

– Ох, нисколько! – поспешила исправиться она и наконец примолкла, видимо, размышляя над услышанным.

Когда они пришли назад в агентство, он чувствовал себя полностью удовлетворённым, леди же, напротив, казалась огорчённой, а когда она, рассчитавшись, быстро покинула помещение, не отвечая на намекающие взгляды, тётушка сурово сдвинула брови и спросила:

– Бранн, ты опять за своё?

– Что? Я всего лишь консультировал леди на тему возможных перспектив в замужестве. К браку же стоит подходить ответственно. – И, чтобы она не успела сказать что-то ещё, схватил шляпу с тростью и крикнул: – До завтра, тётя Зи-зи! – выскочил за дверь и дал дёру, радуясь, что возможный оклик кстати заглушили ревущие трубы.

5. Кленовый лист

Через пару недель Бранн вошёл в колею, а улицы города переоделись в ноябрьский пейзаж, готовясь принимать зиму. Теперь на работу герцог спешил почти с охотой. Ночные бдения пришлось сократить, но леди Амброзия потакала этому, так что девочки даже начали скучать и спрашивали, когда он вернётся к ним снова. Он отвечал, что не знает, но сам всё же старался залетать время от времени, чтобы не терять форму.

Тётушка триумфировала. Настолько была горда своей победой, что даже перестала одёргивать его на каждую грубую шуточку и почти не намекала на то, что ему стоит присмотреться к кому-то из девушек. А тех всё прибывало. Нелепая на первый взгляд затея нашла отклик, и всего за месяц агентство обзавелось неплохой клиентской базой и репутацией. Не всем удавалось помочь, но на счету «Неупущенного шанса» было уже с десяток помолвок, грозящих весной поднять настоящий свадебный ажиотаж, и это действительно служило поводом для гордости.

Бранн сам с радостью заглянул на приём в честь помолвки к знакомому железнодорожному магнату, сын которого долго не мог найти достойную невесту. Перекинулся парой шуток с леди Джанин, рассказал про беседу о «недостатках», а затем выслушал от неё и её счастливого жениха историю знакомства. Максимально скучную и оттого такую милую и настоящую. В бордель шёл одухотворённый и даже почти счастливый.

– Герцог Виндер! – окликнул его знакомый голосок, и он, выругавшись, остановился и обернулся.

– Леди Мэллис?

Девушка соскочила с коляски, закуталась в меховой плащ получше и подошла.

– Лорд, вы снова пропали? Вас не было на традиционном балу у императорского наместника. Вам опять нездоровилось, или вы бережёте обещанный мне танец на Зимний бал?

Она взяла его под руку, а возница уже понятливо без команды покатил прочь. Они плавно пошли по тротуару.

– Я не танцую на Зимнем балу, – чуть резче, чем хотелось, возразил герцог, но затем, будто извиняясь, смягчился: – Простите, леди, работа забирает много сил, меня просто не хватает на светскую жизнь.

– Настолько не хватает, что вы сейчас, после тяжёлого дня, спешите… Я же правильно поняла, да?

– Абсолютно верно! – подтвердил Бранн. – Я шёл к проституткам пить вино и париться в бане.

В отличие от невинной дебютантки, леди Мэллис на провокацию не поддалась и мягко засмеялась.

– Думаю, такое занятие куда приятней, чем скучные разговоры в доме наместника. – Хмыкнула и, вздохнув, вдруг призналась: – Знаете, я бы и сама, честно говоря, не отказалась бы стать ненадолго мужчиной и отбросить все эти условности, чтобы хотя бы узнать, как это, когда юные прекрасные девы готовы положить свою невинность к твоим ногам и ублажать тебя до рассвета, предаваясь совершеннейшему разврату.

«Я бы тоже», – чуть было не сказал Бранн, но прикусил губу.

– Так что же, лорд? – продолжила она. – Вы завязали со светской жизнью совсем? Или планируете вернуться в общество?