Бывшие. Моя первая боль
- -
- 100%
- +
Миша заглядывает поочередно в каждый мой зрачок, стоит только перевести фокус внимания на него.
– Как отдохнули? – спрашивает, смахивая пряди с моего лица.
– Нормально, – приподнимаю уголки губ.
– И когда ты собиралась сказать, что вы будете отдыхать в компании Гротова? – теперь его тон становится более грубым.
Резко выдыхаю, словно весь воздух из легких выбили.
– Я не знала, что он тоже будет.
– То есть, как делиться покупками трусов вы с Даниэлой можете, а как рассказать, что ее брат будет с вами, она не способна?
– Миш, – хмурюсь, кидая быстрые, мимолетные взгляды за его плечо. – Давай не здесь?
В последний раз смотрю туда, где еще секунду назад стоял Дима, а теперь наблюдаю ровную, широкую спину, которая отдаляется, и облегченно выдыхаю.
– Давай не здесь, – соглашается Гвоздев и трогается, выезжая с парковки.
В машине тотальная тишина. Я, кажется, даже его дыхание слышу. Тяжелое. Злое. Не это ли послужило нашей склоке по телефону? Но выяснять не хочется. Так же, как и не хочется дальнейшего выяснения отношений, а оно точно будет.
Подъезжаем к многоэтажке, в которой я снимаю квартиру. Глубоко вдыхаю, задерживая дыхание, но Миша молча выходит из машины, обходит ее и открывает дверь мне. Так же молча идет к подъезду и ждет, когда я приложу ключ.
И только когда дверь квартиры закрывается за нами, он начинает говорить:
– Ну так и что? Когда ты собиралась сказать, что отдыхаешь в компании своей первой любви? – устало спрашивает, облокачиваясь бедрами об обувную полку.
Только в голосе сталь.
– Кроме того, что ты сказал, он еще и брат моей лучшей подруги, – складываю руки на груди и хмурюсь. – И я уже говорила, я не знала, что он тоже будет. Да никто из нас не знал. Они с Русом и Борей просто приехали и пересеклись там с девочками.
– И ты даже не удосужилась написать сообщение, чтобы оповестить меня? – зеленые глаза загораются, хотя тон он не повышает.
Я знаю этот взгляд. Сейчас я нахожусь на минном поле, и нужно быть предельно осторожной.
– Слушай, а с каких пор у нас такие отношения? Ну, то есть, мне любопытно, в какой момент ты перестал мне доверять?
От досады чуть ногой не топнула. Хотя в пору бы мне в лоб стукнуть, потому что, на самом-то деле, повод не доверять, как выяснилось, есть. И даже несмотря на то, что я сдержалась и нашла в себе силы оттолкнуть Гротова, я все равно хотела его. Поцелуя. Хоть каплю этого засранца.
Но, естественно, я не стану говорить об этом своему парню. Это неправильно. И я справлюсь с этой напастью. Осталось лишь понять, как это сделать.
– Вечером я узнал, что он в городе. Приехал в обед. Плюс-минус в то время, когда ты была у подруги, – сжимая зубы, проговаривает. – Но ты не сказала ничего.
– Я не знала, – откровенно лгу.
А зачем? Сама не понимаю.
Миша кивает, как если бы поверил в эту ложь.
– А потом я вижу его в вашей компании, да еще и касается тебя совсем не как знакомый. Ты хоть представляешь, как сложно мне было смириться с тем, что вы с Русом Зоевым общаетесь? А тут еще это…
– Прекрати! – начинаю закипать. – Гротов просто предложил мне работу!
– И ты согласилась?
– Что? Конечно, нет! – подхожу плотнее к Мише и кладу руки на его грудь.
Приподнимаюсь на носочках, чтобы оставить на его щеке поцелуй.
– Я не пойду к нему работать. Я думала… – запинаюсь: сама не уверена, что думала именно об этом, – …что ты устроишь меня к себе.
Мужское лицо мгновенно светлеет, а взгляд теплеет. Будто это именно то, что он хотел услышать.
– Устрою, – горячая ладонь ложится на мою талию, напоминая, как на том же месте лежала другая рука, и притягивает ближе к себе.
– Ты не злишься? – спрашиваю шепотом, заглядывая в его глаза.
Еле заметно мотает головой и приникает своими губами к моим. Жадно. Дико. Помечая каждый миллиметр моего рта. Так, будто хочет, чтобы на мне остались его следы. И я отвечаю ему.
Только в голове почему-то не Миша…
Шесть лет назад.
Свечусь, словно фосфорная лампочка, с периодичностью в пять минут поглядывая на запястье. Теперь тут красуется красивейшее из всех возможных украшений. Или все дело в том, кто его подарил? В любом случае – неважно.
Почти сразу после того, как Дима подарил мне подарок, пришли его друзья. Мы познакомились и сидели вполне неплохо, пока не начали приходить еще люди. В итоге день рождения вдвоем превратился в очень шумное мероприятие. Но мне все равно… у меня реальный праздник.
– Посидели, блин, вдвоем! – Даня с психом падает возле меня на диван, складывая руки на груди. – Я ему завтра устрою!
– Да ладно тебе, весело ведь, – улыбаюсь во всю ширину, обнажая зубы, чем вызываю у подруги еще более недовольный взгляд. Хотя до этого казалось, что больше некуда.
– Деева, ты такая придурошная, когда дело касается Димаса, вот честно.
– Не бубни, – хихикаю я. – Хочешь, прогуляемся?
– После одиннадцати? До первого полицейского, – фыркает Даня. – Да и сомневаюсь, что тебя отсюда сейчас выгонишь.
Снова смеюсь, потому что она чертовски права. И будто в подтверждение ее слов, с другой стороны от меня садится Дима, закидывая руку на мое плечо.
– Ну, как вам праздник? – обнажает один клык.
– Шикарно, – мямлю я.
– Ага, шикарно! У тебя ведь на большее мозгов не хватило, да, Дим? – взрывается Эла.
– Спокойнее, фурия, – тихо смеется он. А мне этот звук напоминает самую красивую мелодию на свете. Будто голое тело окутывает бархат. Вот настолько приятно и уютно от него.
– Сонь, ну хоть ты скажи ему!
– Немного шумно, – подтверждаю я и поворачиваюсь к Диме, из-за чего наши лица становятся слишком близко друг к другу.
Я чувствую его горячее дыхание и мгновенно краснею. Хочу сбежать, провалиться под землю. Да что угодно, лишь бы не выглядеть еще большей дурой!
– Расслабьтесь, девчонки, и получайте удовольствие, – подмигивает Дима. – Когда еще вы потусите со старшими.
И, вставая, уходит к компании своих друзей, пока я провожаю его взглядом потерянного олененка, а Даниэла прожигает в его спине дыру.
Глава 9. Я могу тебя кое о чём попросить?
Соня
Утро выдалось паршивым сверх меры, и это в шесть утра. С учетом того, что домой мы приехали в два, я не выспалась от слова совсем.
Лежу битый час, смотрю на Мишу. Такой безмятежный, мягкий, мой. И вроде в груди колышется, а в голове набатом долбит: «Ты предательница!».
Но ведь я не предавала, так? Телом точно нет. А вот душой – возможно. Хотя и телом тоже вполне вероятно. Не реагируют так на тех, к кому нет никаких чувств.
Перевожу взгляд на потолок.
И зачем я заикнулась насчет работы у Миши? Я ведь не хочу быть адвокатом. Да и работать вместе – это… нехорошо. Тем более если он будет моим непосредственным руководителем. А его отец? Он ведь на дух меня не переносит.
Скидываю одеяло и аккуратно слезаю с кровати. Медленно плетусь в душ, в надежде, что вода поможет хоть немного прийти в себя.
Дальше все как обычно: умылась, высушила волосы, оделась и на кухню – готовить завтрак.
Как раз когда разбиваю яйца на сковородку, сзади подходит Миша и целует меня в плечо, обдавая теплом своей руки мой живот.
– Доброе утро, котенок, – говорит на ухо.
Разворачиваюсь и поднимаю на него взгляд, задирая голову.
– Доброе, – улыбаюсь и, вставая на носочки, целую в уголок губ. – Умывайся, завтрак почти готов.
Без слов разворачивается и идет в том же направлении, что и я полчаса назад.
Смотрю вслед удаляющейся широкой спине и снова чувствую укол совести.
Хоть не смотри на него!
Уже когда еда готова, Миша возвращается и садится за стол. Выставляю тарелки, ему – кофе, себе просто воды и сажусь рядом. В воздухе молчание и тотальная напряженность. Несмотря на то, что вчера вроде как решили “проблему”, осадок остался все равно. И, судя по глазам Гвоздева, это понимаю не только я.
– Сегодня поедешь со мной в контору? – спрашивает, накалывая на вилку яичницу.
– А твой отец в курсе? – парирую вопросом и наблюдаю, как вилка застывает, не доходя до рта.
“Угу. Вот об этом я и размышляла”, – думаю я.
Но молчу. Жду, что он скажет на этот счет.
Наконец завтрак достигает его рта, и, запивая его кофе, Миша говорит:
– Сегодня поговорю с ним. Когда отец даст добро – выйдешь.
– Если, – ненавязчиво поправляю его.
Темные брови сходятся на переносице.
– Не начинай, – почти с рыком говорит Миша.
– Не начинаю, – пожимаю плечами и откидываюсь на спинку стула. – Но мы ведь оба знаем, что я права.
Смотрю на него прямо, приподнимая бровь.
Никогда такой не была. Всегда тихая, спокойная. Даже когда только начинали общаться, при каждом его взгляде глаза в пол опускала. Да и не только с ним – со всеми. Но теперь что-то поменялось.
Не только с Мишей. В принципе. Будто внутри переключатель долго прятали, а теперь им щелкнули. Да щелкнули так, что пробки вышибло.
Молча встаю и прохожу к раковине, чтобы вымыть посуду. Понятия не имею, что делать дальше и как распутывать тот клубок, в который сама себя загнала.
– Я могу тебя кое о чем попросить? – раздается за спиной напряженный голос Гвоздева.
Киваю, не оборачиваясь. Не хочу опять ругаться, а если увижу его недовольный взгляд, то это сработает как триггер. Хочешь не хочешь – поругаемся.
– Ты можешь сократить общение с Даниэлой? – спрашивает он, а меня будто током прошибло.
Так и не вымыв тарелку, кладу ее в раковину и медленно оборачиваюсь к Мише. Сидит, уперев локти в колени и исподлобья смотрит на меня. Во взгляде ни намека на шутку.
То есть он серьезно просит меня перестать общаться с лучшей подругой?!
– Ты смеешься? – сглатывая колючий ком, спрашиваю.
– Пойми, – встает и подходит ближе ко мне, – я не смогу нормально жить, зная, что у тебя есть контакт с Гротовым.
– По твоей логике, он был и до этого. Разница лишь в том, что его не было в городе, – хмурюсь я. – Я не прекращу общение с Даней из-за твоей глупой ревности.
“Не глупой”, – проносится в голове, но вида не подаю.
– Теперь Пума знает о нас, – еще шаг ближе ко мне, и его руки ложатся на мои плечи. – Это не закончится хорошо.
– Почему? Может, пора рассказать мне, из-за чего вы перестали общаться?
Миша отворачивается, закусив губу, словно от пощечины.
– Просто сделай, как я прошу, – давит он.
– Нет, – шепчу, упрямо смотря на него.
Да мы с Даней с самого детства вместе! Ее бабушка жила в том же доме, что мы с мамой. Когда мы впервые встретились на детской площадке, нам было по пять лет. Или четыре? Не важно! Я знаю ее всю жизнь. И уж точно не перестану общаться из-за таких глупостей.
– Она тебе важнее меня? – наклоняя голову, спрашивает Миша.
А я стою, как рыба без воды: рот то открывается, то закрывается. Я пытаюсь подобрать слово, которое опишет мое отношение к ним обоим и даст ему четкий ответ, почему я не стану этого делать.
– Понятно, – поджимая губы, говорит Миша и, разворачиваясь, выходит с кухни.
А еще через несколько мгновений я слышу, как захлопывается входная дверь. Но продолжаю стоять будто громом пораженная.
Что это вообще сейчас было?!
Оцепенение сходит спустя время. И я делаю единственное, что приходит в голову. Беру телефон, набираю контакт.
– Алло, – раздается с другого конца спустя долгие пять гудков. – Деева, ты вообще время видела? Какого хера тебе надо?
– Рус, мне нужна твоя помощь, – голос дрожит. Сама не понимаю от чего.
– Что-то случилось?
– Да. Нет. Не знаю, – выдаю очередью и устало плюхаюсь на стул, потирая ладонью лоб.
– Давай в десять в кафе на Пионерской?
– Угу, увидимся.
Отвечаю и кладу трубку.
Надеюсь, что я нашла самый правильный, безопасный и быстрый вариант. Иначе – я пропала. И попала.
Глава 10. Что за черт?
Соня
Сижу за столом в оговоренном кафе. Руки, которые держат чашку с капучино, предательски трясутся. От чего? Руслан ведь не съест меня. Или это все еще отголоски “просьбы” от Миши?
Смотрю на вход ровно в тот момент, когда в него ленивой походкой вваливается Рус. В белых спортивках, такой же толстовке с капюшоном, накинутом на голову, и в темных очках. Обводит взглядом несколько занятых столиков и останавливается на мне. Так же медленно подходит и садится напротив.
– Если ты меня позвала просто чтобы попить кофе – я тебя прибью.
Смотрит своими серыми глазами поверх очков. Но кроме того, что они серые, они еще и красные.
– Выглядишь не очень, – тихо смеюсь. – Поздно лег?
– Ага, рано, – отвечает и машет рукой парню, что несется мимо с подносом. Заказывает кофе и минералку, а затем снова переводит взгляд на меня: – Рано утром. А потому вообще не вижу причин меня сюда дергать.
– Рус, возьми меня на работу, – начинаю с ходу.
Руслан начинает мягко смеяться.
– Хороша шутка, – говорит сквозь смех.
Хмурюсь.
– Я не шучу вообще-то.
– Ты смерти моей хочешь, Деева? – откидывается на спинку диванчика, снимая очки. – Именно сейчас ты решила просить меня о таком. Мы с Димасом и так вчера трижды сцепились. А ты еще один повод хочешь подкинуть?
– А он тут при чем? – поджимаю губы.
– Не прикидывайся дурочкой.
Официант подходит и ставит перед Русом чашку и бутылку с высоким стаканом.
– Что он говорил? – спрашиваю, как только парень отходит.
– Какого хера я не говорил, что мы общаемся, – загибает один палец. – Какого хера я не сказал, что ты с Гвоздем мутишь, – второй палец. – И какого хера я подкатываю к Дане.
– А он о вас не знает? – поднимаю брови и закусываю губу.
Даня с Русланом вроде как были вместе. Даже все было серьезно, но расстались, потому что так захотела Эла. Они-то остались друзьями, а вот то, что Дима не знал об их отношениях, для меня реальная новость.
Вообще, они начали эти постельные игры из-за меня. Точнее, когда я начала плотнее общаться с Русланом, то Даниэле пришлось проводить с ним больше времени. И… вот.
– Руслан, мне очень надо, – смотрю на него жалостливыми глазами. – Либо ты, либо Гротов, либо Миша. Ну, или я останусь безработной, бездомной, немощной…
– Все, тормози, – морщится он. – С чего безработной-то? В городе юристов что ли нигде не надо?
– За копейки? – вздергиваю бровь.
– Зажралась? – усмехается на один бок.
– Почувствовала вкус жизни в достатке, – поправляю его и пью кофе.
– Бля, Сонь… – начинает Рус. Затем потирает переносицу двумя пальцами и шумно выдыхает. – Я пойду на это только потому, что ты – мелкая чертовка – мне дорога. Но если меня начнут долбить и Пума, и Гвоздев, то я брошу им тебя на растерзание. Понято, принято?
Быстро киваю и улыбаюсь во весь рот.
А следом озаряет.
– Руслан, может, хоть ты расскажешь мне, почему они перестали общаться?
Зоев, до того ковырявший пенку на капучино, замер.
– Ну, если Михаил не посчитал нужным тебе рассказать, то почему я должен?
– Потому что я – мелкая чертовка – тебе дорога, – жму плечами и, взяв свою ложку в руку, начинаю собирать пенку с его кружки и есть ее.
Серый взгляд смотрит насмешливо, но он дает мне это сделать: за пять лет я выучила, что он любит капучино, но терпеть не может пенку.
– Твой Миша трахнул девушку Димаса на выпускном, – внезапно выдает Рус, а я давлюсь пенкой.
Пока пытаюсь прокашляться, Руслан невозмутимо пьет очищенный капучино.
– Прикалываешься? – спустя время спрашиваю я, утирая слезы.
– Не-а, – с ленцой выдает он. – Они тогда передрались жестко. Гвоздь сам перестал с нами общаться. Я так, одним ухом слышал о нем, но когда вы сошлись, был слегка…
– Удивлен?
– В ахере, – продолжает Зоев. – Но вмешиваться не стал. Ты только в себя пришла, не захотел травмировать твою хрупкую душонку еще раз.
Сижу, перевариваю.
В голове не укладывается, как это могло случиться, почему мне никто об этом не говорил и самое главное – как Даня-то не в курсе этого?!
Собственно, эту мысль и транслирую:
– Почему Даниэла об этом не знает?
– Вы соплячками были, – пожимает одним плечом. – Не думаю, что в пятнадцать лет вам было интересно, кто с кем спит. А Гвоздя она не помнит, я спрашивал.
Замолкаю. Удивительно, но я тоже его не помню. И что за насмешка судьбы? Не это ли послужило такому порыву Гротова подойти ко мне?
Бесит. Злит.
– Ты на корыте своем приехала? – прерывает мыслительные процессы Рус.
– Иди в жопу, Зоев, – закатываю глаза. – Нет. Пешком пришла.
– Тогда поехали в офис. Представлю тебя “начальнику”.
– Думаешь, Давид Игнатьевич забыл меня? – усмехаюсь, вставая следом за другом.
Руслан бросает на стол оранжевую купюру и, закидывая руку мне на плечо, наклоняется, говоря тихо:
– Готовься к тому, что будет миллион вопросов.
Тихо смеюсь ни то от слов, ни то от табуна мурашек, что побежали по телу из-за его шепота в мое ухо. Невыносимый придурок. Но такой родной стал за это время.
Подходим к его Ауди, и Руслан открывает мне переднюю пассажирскую дверь. Сажусь. Он обходит машину, попутно надевая очки обратно, и садится за руль.
– А ты в таком состоянии нормально поедешь? – бросаю скептический взгляд на него.
– Сюда же доехал.
– Рус…
– Сонь, не еби голову, – резко шумно выдыхает. – Доеду уж как-нибудь. Или ты за руль хочешь? – усмехается, обнажая клык.
– А ты пустишь? – оживляюсь.
– Конечно, нет.
Руслан тихо смеется, заводя машину, а я бью его по плечу ладонью.
Пока едем, нахожусь в своих мыслях. Точнее, в моих мыслях Гротов. Теперь мне понятно его поведение, но неужели он не понимает, что хуже этим сделал только мне? Потому что даже ссора с Мишей не дала ничего, кроме нервотрепки. Уж мы-то помиримся. Правда, как обычно, еще долго будем глотать осадок обиды, но то, что миримся – точно.
Вздрагиваю, когда на мое колено ложится тяжелая ладонь. Чувствую ее тепло даже через ткань джинсов.
– Ты уснула что ли? – выглядывает Рус поверх очков, глядя на меня.
– Н-нет, – снова смотрю на его ладонь.
– Приехали говорю, – усмехается друг и выходит из машины.
Я что, на всех теперь так реагировать буду? Что за черт?
Глава 11. Почему бы и “да”?
Дима
Отвратительный день, утро и ночь. Я, блять, в жизни не был так разочарован наступлением новых суток, как сегодня.
На повестке дня три разговора: с папой, Даниэлой и, сука, Зноем. Если он подумал, что тема закрыта, то сильно ошибся.
***
Смотрел как самый настоящий дебил, как Соня целует Гвоздева. И внутри реальный вулкан просыпался. Потому что: какого хера тут вообще происходит?!
Набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул.
Я обязательно решу, что с этим делать, а пока…
Развернулся и не спеша поднялся обратно на крыльцо. Вплотную подошел к Русу. Теперь наши лица были на одном уровне.
– И какого хера ты не сказал мне ничего? – тихо спросил я.
– А должен был? – светлая бровь приподнялась вверх по лбу. – Ты кинул ее. Сонька несколько лет в себя приходила. Счастлива с этим придурком – пох*й. Отчитываться перед тобой за это? Брось. Ты ясно дал понять, что тебе не интересно.
Зоев еще больше сокращает пространство между нами. И я увидел в его взгляде… переживание. Но беспокоился он точно не за себя.
– Что у тебя с ней? – Мой голос почему-то сломался.
Рус усмехнулся, но ничего не ответил.
– Дохера принц на белом коне? – сжимаю зубы до скрипа.
– Да уж побольше тебя, – усмехается Рус, но тут же осекается.
Перевел взгляд за мое плечо. Я тоже обернулся. Даниэла стояла нахмурившись.
– Что на вас нашло?
Медленно моргнул. Сделал шаг назад.
– Потом поговорим, – перевел взгляд на Зноя.
– Обязательно, – так же вкрадчиво ответил он мне.
А дальше – темнота. Точнее: реки алкоголя; какие-то телки, которые появились, стоило проводить Даню с Танюхой, и злобные взгляды, которыми мы обменивались с Русом.
***
Быстро умываюсь и натягиваю первые попавшиеся старые шорты. На часах одиннадцатый час утра. Так что самое время начать выяснять,что за дичь тут творилась, пока меня не было.
Спускаюсь по лестнице вниз и уже слышу на кухне два голоса, оба женских.
– Доброе утро всем, – говорю, проходя к кулеру с питьевой водой.
Беру стакан с полки, наполняю его до краев и в три глотка выпиваю.
– И где же вас обоих таскало пол ночи? – со смешком спрашивает мама. – Эла зашла точно с таким же лицом и точно так же выпила пол кулера воды.
– Сомневаюсь, что лицо было таким же. У меня больше удивительного произошло, – усмехаюсь.
Смотрю на сестру, которая полулежит на столе и все время, что я тут, помешивает чай в кружке. Кажется, будто она уснула.
– За отцом во сколько ехать?
– Через час выезжаем, – глядя на часы на своем запястье отвечает мама и выходит из кухни. – Приведите себя в порядок, чтобы к приезду отца вы были похожи на его детей, а не на бомжей, – бросает она через плечо.
Криво улыбаюсь и сажусь напротив сестры. Видок, конечно, у нее так себе. Светлые волосы завязаны в высокий неаккуратный пучок, глаза красные, под ними темные мешки.
Наклоняю голову вбок, чтобы хоть немного ровно видеть ее взгляд.
– Рассказать ничего не хочешь? – с усмешкой кидаю.
– Фак, давай не сейчас, Дим, – утыкается лбом в стол.
– Сейчас, – уже серьезней говорю я.
Да, я понимаю, как ей плохо, потому что самому хуже раза в три. Но я не из тех, кто откладывает “на потом” важное. И уж если за что-то зацепился, вряд ли отпущу. Не зря ведь меня называют Пумой.
– Что ты хочешь обсудить?
– В первую очередь какого хрена ты на родителей положила болт? – ставлю стакан на стол со звоном, от чего Даня морщится, а затем откидываюсь на спинку стула.
– Ни на кого я не положила. Просто им не обязательно знать, где я и что делаю.
– Ну, имей уважение, хотя бы потому, что живешь с ними.
– Приму к сведению, кэп, – закатывает глаза. – Что-нибудь еще?
– Не будь сукой, Дань. Не вынуждай меня включать старшего брата, – обвожу пальцем по горлышку стакана, наблюдая, как в нем волнуется вода. – Что у вас со Зноем?
– Уже ничего, – выпрямляется Даниэла и берет кружку в руки, делая большой глоток. – Раньше встречались.
– Долго?
– Нормально.
– Почему расстались? – чувствую себя как на допросе. Да и видок Дани похож на того, кто пару суток посидел в кутузке.
– Не важно, Дим. Расстались и ладно. Остались друзьями.
– И с Соней они друзья, – безэмоционально выдаю.
– С Соней они общаются почти с того момента, как ты уехал, – хмурится Даниэла. – Так что если хочешь с кого-то спросить, то спрашивай с себя, – встает она. – Из вас двоих это ты оставил меня и Соню. В то время, как Руслан собирал ее по кусочкам.
Даниэла стремительно выходит из кухни и громко хлопает дверью.
Наверное, если бы у меня была совесть, она бы ёкнула. Но мне похер. А вот тот факт, что Гвоздь крутится рядом с принцессой, меня колышет.
Я, конечно, не в первом классе, чтобы мстить обидчику, да еще самыми грязными способами, но сделать так, чтобы ему не жилось спокойно – запросто. И раз уж я в силах это сделать, то почему бы и “да”.
Значит, остался Рус и отец. Ну с папой проще: с ним не надо выяснять отношения, лишь бы он немного ввел в курс дела. Того самого дела, от которого я бежал. Ладно. Хватит пиздострадальничать. Не маленький. Переживу как-нибудь.
Зной. Достаю телефон из кармана шорт и набираю контакт.
– Алло, – раздается в трубе вполне бодрый голос. – Димас, щас вообще некогда, – слышится шум на заднем фоне, будто он в офисе. – Срочняк?
– Обсудить, – спокойно отвечаю.
– Бля, подождешь, – с раздражением отвечает.
А затем я слышу знакомый голос с его стороны:
– Рус, шевели булками.
– Это Соня? – глубоко вдыхаю.
– Да. Все, давай, перезвоню.
И тушит связь.
Повторюсь. Какого хера тут вообще происходит?!
Глава 12. Не придумывай то, чего нет
Соня
– Сонька, нам пиздец, – выдает Зоев со смешком, нагоняя меня в офисе его отца. – Димас знает, что ты рядом со мной, и по-любому спросит, почему.
Кошусь на него. С одной стороны, плевать, а с другой… почему его вообще колышет, где я и с кем?
– Рус, только не сдавай меня раньше времени. И чего он вообще так вцепился в меня?