Глава 1
Всматриваюсь в здание ресторана, уговаривая себя всё же дойти до конца, раз уж решилась. Горькая усмешка оседает на губах, я ведь знаю, что некоторых личностей здесь не должно быть. Резким движением взбиваю волосы, чуть приподнимая их у корней.
Ох уж эта встреча выпускников, будь она неладна…Но я обещала Морозовой, что приеду. И вот я здесь.
Расстёгиваю куртку, поправляя светлую рубашку. Откровенно, стоит надеяться, что ту девочку из прошлого в лице дочери школьной уборщицы никто и не узнает теперь.
Волосы тёмного цвета в отличие от родного мышиного, яркий макияж напротив его полного отсутствия в прошлом. Маленькие татуировки за ухом и на рёбрах, пусть даже и не видны глазу, тоже едва ли сочетаются с недотрогой из одиннадцатого б.
Оставляю верхнюю одежду хостес и озвучиваю, что здесь забронирован целый зал. Персонал в виде двух девушек приветливо улыбается и тут же провожает меня в нужную сторону.
Дышу короткими вдохами, оберегая надежду на то, что того, кого я видеть отчаянно не желаю, нет в стране. Опять же, вся информация от Морозовой, а она, можно сказать, местная газета.
Всё до банального просто.
Выпускной класс, новая элитная школа, кучка богатеньких Буратино, что не дают прохода, активно издеваются и шутят. А потом бац! и в главном Буратино ты видишь что-то, что дарит тебе крылья. Наивно, глупо и отчаянно. Затем по закону жанра, он проявляет к тебе внимание, выделяет среди остальных…и всё. У тебя уносит крышу, слетают все установки, твой мозг в прямом смысле с молниеносной скоростью атрофируется, и ты превращаешься в розовое нечто…жижу, неспособную здраво мыслить.
Именно такая ведь и бывает первая любовь, верно?
Хотя моя, конечно, ещё жестокая и неправильная.
Дальше самое весёлое: в тот момент, когда твоя душа подобна открытой террасе ресторана, её обливают бензином и безжалостно поджигают. В упор смотрят, смотрят, как ты заживо горишь. От боли, стыда, унижения. Буквально теряешь себя от тех страданий, которые, как тебе кажется, ты не переживёшь.
За своей философией и болезненным опытом не замечаю, как хостес открывают двери зала, и я вижу украшенные столики на компании из нескольких персон. Пастельные тона в духе наших преподавателей, как ни вспомню, все праздники в школе были то в персиковых, то в розовых цветах. Тут почти так же, за исключением того, что выглядит это довольно симпатично и благородно. Замечаю за столами небольшую фотозону и даже небольшой подиум.
– Вау! – вырывают из мыслей возгласы, и я прячу свою боль и ненависть, широко улыбаясь.
– Привет! – машу рукой, перебирая пальцами в воздухе, и демонстративно поправляю помаду.
– Неужели! – вижу, как Алина несётся в мою сторону, и тут не совру, её видеть я очень рада.
Именно она единственный человек, который помог не покончить с собой на собственном выпускном.
– Привет, Морозова, – усмехаюсь, раскидывая руки в объятия. – А ты всё такая же!
Она громкая, задорная и вместе с тем невероятно душевная. Вероятно, по этой причине она, заметив новенькую в своё время, тут же приобщила меня к себе. Да и в целом даже те, с кем я совершенно не общалась, в ней всегда видели свою в доску.
– Охрененно. Ты. Выглядишь. – шепчет она мне с круглыми глазами, рассматривая и практически заставляя покрутиться, на что я указываю на длину её платья. – Да, – отмахивается. – Так, для завлекалочки, но ты… Такая дерзко- наглая в этих кожаных штанах, а это же странно, понимаешь.
Осторожно напоминает мне о той девочке, которую она когда-то приметила.
– Да, полагаю непривычно. Где сидишь? – оглядываюсь на людей, что стоят группами и общаются, и понимаю, что сейчас мне нужен небольшой брифинг подруги.
– Идём, – тянет меня за руку, и я следую за ней, не обращая внимания на взгляды некоторых, кого не шибко помню.
Мой выпускной вечер, который должен был пройти идеально, превратился в сущий кошмар. И отчасти благодаря этому я будто заблокировала те девять месяцев, которые провела в школе с этими людьми. Поэтому сейчас их заинтересованные взгляды для меня ровным счётом ничего не значат.
– Так, ну ты как?! Мы хоть и виделись в прошлом году, но ты не жалуешь меня вниманием! – тут же разливает вино по бокалам Морозова и нетерпеливо ждёт от меня ответа.
– В порядке, – усмехаюсь напору. – Лучше давай в курс дела, а то я вообще не понимаю, кто все эти люди…
Она тут же включает знатока из программы «Что, где, когда», не хватает только очков. И, прикрыв рот рукой с бокалом, начинает.
– Идём справа налево, – киваю, тоже маскируясь напитком. – Видишь блондинку? Не узнаешь, что ли?
– Нет, – сделав глоток, смотрю на Алину.
– Во даёшь, конкурентка твоя… – хмурюсь, и только после этого до меня доходит.
Внутри даже будто все органы останавливаются. Это Зоя Некрасова, королева школы, которая в какой-то момент решила, что король вдруг увязался за Золушкой. Впрочем, как оказалось чуть позже, так и вышло.
– Ладно, давай дальше, – снова делаю внушительный глоток вина.
– Прости, – виновато поджимает губы. – Около неё вся честная компания без вождя.
– Кирсанов и Аксёнов, – киваю, узнавая тех, кто учился в параллельном классе.
– Ага, только без вождя.
– Это я поняла, – с упрёком замечаю, на что Алина опять делает виноватый вид. – Там ещё, видимо, эти… Ульянова и Кудряшова, так? – Алина кивает, когда я называю фамилии тех, кто входил в королевскую свиту.
Дальше она перечисляет всех, в том числе и наших одноклассников. Их тут меньше, и в целом по чертам я уже догадалась, кто есть кто. По крайней мере, из той группы одиночек, в которую сама входила. Активно пользуюсь тем, что меня практически никто не узнал, лишь опасливо косятся в мою сторону. В таком раскладе это определённо будет неплохой вечер.
– Слушай, может, поздороваемся? – воодушевлённо предлагает подруга, закончив экскурсию по забытым лицам.
– Нет, – резко отвечаю, и благо она понимает.
– Всё ещё не могу привыкнуть, – озвучивает, будто задумавшись. – К этой резкости.
– Прости, – несколько лет наше общение велось исключительно посредством видеозвонков. – Ты знаешь, я не со зла.
Алина не успевает мне ответить, потому что в этот момент в зале появляется то ли ведущий, то ли тамада, а следом открываются двери и появляются несколько наших преподавателей. Но вместе с ними, сзади я вижу макушку того человека, которого точно не должно было быть здесь.
– Алин, – тяну я несмело, ощущая, как буквально каменеют все органы.
Ледяной испариной покрывается спина, а затем, кажется, и всё тело.
– Ммм, – она тоже в замешательстве. – Он не возвращался сюда пару лет, зуб даю, Мия. И он ответил, что его не будет, правда!
Сглатываю, меняя растерянное выражение лица на собранное и равнодушное. Раз уж здесь никто не узнал, значит, и Беркутов тоже не узнает. Вряд ли он вообще помнит тех, кого растоптал в грязи.
Глава 2
Пользуюсь тем, что из-за преподавателей начинается суета в помещении, и украдкой смотрю на того, кто однажды убил моё сердце.
Его внешность всегда была крючком. В меру смазливый, мужественный и нахальный. Тот самый парень с аурой, на которую девушки летят, как глупые мотыльки. И даже когда в холодных глазах ты видишь эту разрушительную энергетику, тем не менее ведёшься.
Гимназию, в которую устроилась моя мама в прошлом, чуть ли не его семья построила. И безусловно, он имел все права вести себя как отмороженный хулиган. Впрочем, у него это отлично получалось.
Сейчас же, привычную кожаную куртку сменил более элегантный бадлон. Потёртые рваные джинсы с цепью, дорогие и аккуратные брюки повседневного стиля, а кучерявую лохматость заменила более аккуратная модельная стрижка. Плюс трёхдневная щетина и всё такой же, уничтожающий этот мир, взгляд.
Внутри меня ледяная оболочка даже не треснула, а перед глазами промелькнули события того самого дня.
Когда-то я безоговорочно его любила такой наивной и, увы, искренней любовью. Мальчик, что украл мой первый поцелуй… Что после буллинга вдруг встал рядом и взял за руку. Рыцарь же, не иначе… Тот самый, кто показал, каково это – таять в руках, плавиться от силы эмоций, живущих в тебе собственной жизнью.
Он проходится высокомерным взором по помещению и замечает своих заядлых друзей. Когда подходит к ним, они тут же громко приветствуют друг друга. То практически подкидывают на руки, то обнимают, хлопая по спинам. Я же только в этот момент замечаю, как он выпускает руку незнакомой шатенки из своей ладони.
– Ты тоже это заметила? – рядом слышится неугомонная Морозова.
Хмыкнув, делаю глоток вина, а сама теперь уже рассматриваю девушку.
Красивая, можно сказать, до одури роскошная. Впрочем, он всегда был слаб на таких. Фигура точно в идеальных пропорциях, платье, элегантное, но не шибко вычурное. Скорее такое, правильное, что ли.
Это отчего-то вызывает усмешку, а затем, заметив, как девушка пытается всем улыбаться и как бы показаться своей, я и вовсе узнаю в ней себя и уже в открытую улыбаюсь.
Видимо, это твой фетиш, Беркут.
Замечаю, как Зоя наконец ловит и считывает полную информацию, и вижу, как меняется её лицо. Королева надеялась, что после школы ничего не поменяется?! За столько-то лет?!
Я, признаться, не думала, что там всё настолько плачевно с мозгами. Мы ведь уже совсем другие люди… по крайней мере, большая часть точно.
Отворачиваюсь от этих радостных воплей и рассматриваю другие столы.
– Мия? Красавина?! – слышу, как меня окликают, и замечаю нашего преподавателя по литературе, сидящую неподалёку.
– Здравствуйте, Раиса Сергеевна, – киваю ей.
Встаю с улыбкой на лице и подхожу, чтобы обнять. Она очень мне помогла, в своё время. И определиться с тем, куда поступать, и просто не реагировать на отпрысков богатых семей.
– Как ты, дорогая? – она тут же заставляет сесть меня рядом с собой.
– Спасибо, хорошо. Закончила журфак, сейчас работаю пока помощником журналиста. Но можно сказать, что в скором времени надеюсь на повышение, – улыбаюсь, потому что отчасти это и её идея.
– Умница! Я даже и не сомневалась. Мама как? Гордится наверно… – поджимаю губы, стараясь не предаваться горьким мыслям.
– Она умерла три года назад, – Раиса Сергеевна прикрывает рот рукой и тут же тянется обниматься.
– Соболезную, милая.
– Всё в порядке, – озвучиваю, а прятать свои переживания и эмоции уже как норма.
Потому что так проще. Потому что так безопаснее. Потому что так не больно.
– У вас как дела? – спрашиваю у учителя, а она коротко рассказывает, что всё неплохо, на пенсию скоро, и что после нас все ей кажутся аленькими цветочками.
Смеёмся с ней, а потом она всё же отпускает меня, как говорит, к молодёжи. Встаю из-за стола и неожиданно натыкаюсь на холодный ледяной взгляд в метре от меня.
– Милый, – слышу всё ту же незнакомку, с которой он появился.
Резко опускаю глаза и прохожу мимо, но чувствую, что Беркутов смотрит.
Это, к сожалению, уже под кожей. Въелось подобно яду, и никак не излечиться.
Выхожу из зала, намереваясь скрыться в уборной, и качаю головой. Надо же было так глупо прямо напротив встать. Если бы минуткой позже, то разминулись бы, и так и сидели бы в разных углах.
Чёрт.
Когда до уборной остаётся несколько шагов, а вокруг лишь зеркальный коридор, в котором я одна слишком резко и знакомо раздаётся голос.
– Красавина?!
Стук собственных каблуков прекращается, эхом отзываясь в ушах, а я прикрываю глаза и считаю до пяти. Готовлю отточенную улыбку, не значащую абсолютно ничего. Но он об этом не узнает.
– Мм, Беркутов, – растягивая звуки, озвучиваю с ехидной ухмылкой, обернувшись. – Сколько лет, сколько зим… – двигаюсь ближе, играя тотальное расслабление, чего не скажешь о нём.
Руки в карманах брюк, взгляд такой хмуро-таинственный и полный презрения. Только кто кого должен презирать…
– Надо же, ты первый, кто узнал, – развожу руки в стороны и вздёргиваю бровь.
– Глаза, – хрипит в ответ, так и застыв камнем, не меняя ни выражения лица, ни позы.
– Что, прости? – я отменно играю роль легкомысленной особы, которая немного подшофе, но, кажется, его это не заботит.
– Тебя выдали глаза, Мия, – говорит он, слегка сбивая мою спесь и путая меня. – Но это ведь только на первый взгляд, верно? – с прищуром добавляет, будто это я причинила ему невообразимо адскую боль.
Я не хочу реагировать на слова, но свою секундную заминку скрываю тем, что искусственно усмехаюсь.
Вокруг сейчас будто сгущается электрическое поле, проводя все больше статики над нашими головами. Язвительные ответы проносятся в голове со скоростью света, но я выбираю не сильно афишировать свою яркую, неприкрытую ненависть даже спустя столько лет.
– Может и так, – равнодушно отвечаю, отзеркаливая его взгляд, – Это же у нас ты эксперт во лжи, – усмехаюсь и вижу, как буквально на один миг он сжимает челюсти, но быстро берёт себя в руки.
Уже разворачиваюсь снова к уборным, чтобы скрыться там и отдышаться, но его слова останавливают меня.
– Похвально… Теперь показываешь своё нутро, не играя в недотрогу, как в школе? – он скрещивает руки на груди, и я понимаю, что он намеренно задевает.
Сердце тем не менее останавливается от этих слов, потому что помнит ту смерть, что пережило.
Перед глазами вновь коридор школы, та девочка с мышиным цветом волос широко улыбается, ведь за руку её ведёт настоящий король школы. Останавливаю непрошенные воспоминания и, улыбаясь, оборачиваюсь на него.
– Это только твоя заслуга, – делаю шаг ближе, уменьшая дистанцию. – Ты ведь лично помог мне в этом, не так ли? – с улыбкой добавляю и вижу, как вспыхивает его взгляд.
Вздёрнув бровь, жду ответа, но уверена, что здесь и сейчас слово за мной.
Беркутов всматривается, очевидно пытаясь совладать с собой и не рявкнуть или чего ещё хуже. Он и раньше не отличался умением контролировать агрессию. Хоть и не знаю, как сейчас, но взгляд горит слишком ярко.
Вероятно, мы могли бы просто поздороваться, как повзрослевшие люди, пройти мимо и не вспоминать прошлое. Но мне слишком дорого оно обошлось, а надежда на то, что его не будет, теперь уже рухнула окончательно. Потому что если он сегодня здесь, значит, на ту базу, которую с трепетом в душе искала для отдыха Морозова, он тоже явится.
Глава 3
Смочив как следует шею ледяной водой, в мыслях крутится лишь то, что пора домой.
Хватит.
Рада была всех видеть, но до свидания. Всматриваюсь в своё отражение, пытаясь стереть этот тяжёлый взгляд, но ничего не выходит.
Жизнь, которая у меня была после выпускного, мягко говоря, не отличалась адекватностью, потому что мама увезла меня в тот дом, который остался ей от бабки, и там мы переживали мою трагедию.
Она ездила в город на работу по два с лишним часа, в то время как я попросила в университете перевод на дистанционное обучение. А затем очень, очень долгое время не вылезала из деревни.
Утром учёба, затем дом, уборка, готовка, дрова на зиму, летом теплица и огород. Потом снова учёба и встретить маму с работы. Несколько лет мне потребовалось, чтобы более менее прийти в себя, и буквально пообещать самой себе, что больше никто и никогда не коснётся моей души.
Нагрузка по учёбе и дому сделала своё дело, закалив меня. Хотя, наверное, жизнь в недостатке, как скажет большинство присутствующих в этом ресторане, это то, что изначально стало моей закалкой.
А в тот год, когда заболела мама, мы поменялись местами. Пришлось устроиться на работу, немного отложив учёбу. Ездить в город, да и в целом, перебраться впоследствии на постоянную основу.
И вот, спустя почти четыре года после школы, я придумала себе новое лицо, новый характер. Новую жизнь, можно сказать. А теперь появление в городе этого человека ставит под сомнение всё то, к чему я так долго стремилась.
Поправляю рубашку, чуть прикрывая декольте, и наконец, выхожу из своего временного убежища. Надеюсь, что в зале вовсю уже идёт праздник, и мне удастся шепнуть Алине, что я уехала, а остальные даже не заметят моего ухода.
– Извини, не знаешь, где уборная? – неподалёку от нужного поворота меня останавливает приятный голос пассии Беркутова.
Вот уж ирония судьбы. Усмехаюсь, и тем не менее девушке отвечаю.
– Сейчас повернёшь направо, там дальше до конца, – указываю пальцем, и аккурат в этот момент мы обе слышим яростный голос.
– Леся, что ты тут делаешь?! – он словно бык на корриде подлетает к нам и прожигает глазами, вызывая мою ехидную ухмылку.
– Как переживает, – качаю я головой, посылая улыбку в девушку.
Она мило краснеет и смущается.
– Родной, я…
– О чём вы говорили?! – Беркутов грубо её обрывает, вызывая мои подозрения.
И чего ж он так боится? Что я расскажу, кто на самом деле парень этого милого ангела?
Он испепеляет глазами, не моргая давит. Считает, что у него сейчас тоже авторитет.
Только во взрослой жизни совсем другие игры, родной.
– Я спросила дорогу до дамской комнаты, – оправдывается девушка в жёлтом платье, а я приподнимаю уголок губ.
– Тяжело да, когда есть опасения? – спрашиваю его, не спуская взгляда.
– А вы учились в одном классе? – наконец, доходит до девочки Леси.
– Нет! – синхронно отвечаем, но взглядом, мне кажется, мы уже оторвали друг другу головы. – В параллельных, – добавляю я, посылая в неё вежливую искусственную улыбку.
– Идём. Я провожу. – Он тянет её за руку и ведёт туда, куда я ей указала.
Я же продолжая про себя ухмыляться, двигаюсь в противоположную сторону, возвращаясь в зал. Когда я уже открываю дверь, то слышу, как вибрирует в кармане собственный телефон.
– Привет, – отвечаю с улыбкой.
– Как ты, Фурия?
– Терпимо, Ник. Ты? – Никита – это мой давний друг, наверное, единственный, не считая Морозову.
Правда, с ним нас связывает нечто большее. Как бы сказать, наша френдзона имеет странные размытые понятия. А если уж совсем начистоту, мы спим вместе и при этом делимся переживаниями своих сердец. Я не знаю, нормально это или нет, но я и он пережили не лучший опыт, а как итог выбрали такой путь.
Сначала мы просто дружили, не переходя черту. А когда нам надоело искать и выбирать партнёров, которым подойдёт тот же формат, что и нам, само собой получилось, что всё случилось. С другой стороны, разве можно нас осудить, может, из нас выйдет вполне достойная семья.
Сама усмехаюсь своим мыслям.
– Соскучился, не хочешь встретиться? Я сейчас еду в сторону центра, – Никита тренер по боксу, и его зал как раз в центральном округе, поэтому я примерно понимаю, где он.
– Заберёшь тогда? Я в ресторане Подиум, – уточняю, поглядывая на часы.
– Конечно, уже, – отвечает он. – Как однокашники? – подтрунивает он тут же.
– Потом расскажу…
– О…По тону понимаю, что не очень, серьёзно?! – к сожалению или к счастью, мы знаем друг о друге всё.
– Да… Сколько тебе ехать?
– Было пятнадцать минут, стало десять, – отвечает он со смешком, а я отключаю звонок.
Мне, наверное, станет легче, если я с ним поговорю. По крайней мере, это помогало всё это время, а прошло уже достаточно со дня нашего знакомства, и уже как год наших неформальных отношений.
Заглядываю в зал, а там действительно праздник в разгаре. Все сидят за столами, общаются, играет музыка. Но это веселье явно не для меня, поэтому глазами ищу Морозову, и завидев её, пытаюсь быстренько пробраться к её столу.
– Эй! Ты где бродишь?! – шипит она тут же.
– Я поехала, – поджимаю губы и чмокаю её в щеку, пока она не опомнилась. – Ник уже едет. Завтра поговорим, отдыхай.
Она тот человек, кто староста во всех отношениях. Поэтому её рвение к организации иногда утомляет, но вместе с тем восхищает. У меня не хватает терпения, например. А ещё я, наверное, слишком обычная, потому что не хочу ни на горнолыжные курорты, ни ещё куда к экстриму и новизне. Мне бы только море увидеть и поваляться на песке, большего не нужно. Поэтому, когда она звонила и советовалась со мной… то в конце концов будто нарочно забронировала именно, чёрт возьми, горнолыжку за городом.
И теперь компания, до сих пор не знаю из скольких человек, отправляется туда развлечься. Вроде бы не все были согласны, но знаю, что королева Некрасова точно в списках. Меня туда вообще включили без ведома. Кирсанов и Аксёнов с их деньгами готовы были выкупить полностью базу на неделю… А самое важное, по ходу сегодняшнего дня я понятия не имею, последует ли за бывшими друзьями Беркутов и его девушка.
– Не забывай, завтра едем! И ты тоже, что бы сегодня ни случилось! – смотрит на меня многозначительно.– Ника своего тоже бери, кровать вам всё равно одна нужна, – эта звезда подмигивает как ни в чём не бывало, а я решаю сегодня не спорить и, наконец, покидаю это безудержное веселье.