Требую развода! Что значит – вы отказываетесь?!

– Наследника? – уточнил он.

– Скорее всего, – признала я и вздохнула. – А если бы не получалось, тебе пришлось бы вновь и вновь исполнять постылый супружеский долг, испытывая ненависть и ко мне, и к моему телу. Всё стало бы плохо, Торион.

– Ты не можешь об этом знать, Даяна, – припечатал мужчина и поморщился. А после протянул руку, сильно надавив на нижнюю губу так, чтобы приоткрыть мой рот. – Ты желанна… я хочу тебя, Даяна.

К горлу подступила тошнота. Мысли и идеи заканчивались. Я не понимала, как ещё могу избежать близости. Где же Эрклэм? Я бросила взгляд в сторону двери, и герцогский наследник проследил за ним.

– Ждёшь мужа? – хмыкнул он. – Не получится. Им поступил сигнал, что они зачистили не всё логово кровопролийц и парочка преступников сбежала… Дарханцы отправились в горы.

Кровопролийцы… так их называют. Сумасшедшие фанатики. Маги, что стали приносить кровавые человеческие жертвы. В моё время однажды они вырезали целую деревню, чтобы провести ритуал и впитать всю силу. Если я не ошибаюсь, тогда именно Владыка отследил их логово и вступил в схватку с тем, кто и впитал большую силу. К сожалению, чем всё закончилось, я не могу сейчас вспомнить, как и имя того кровопролийцы – слишком мешает страх.

– Вернутся не скоро, – продолжил издевательски Торион и толкнул меня в сторону, буквально опрокинув на кровать. – Ты успеешь стать моей, Даяна. Уверен, с твоей молодостью и плодовитостью твоей матери одного раза будет достаточно, чтобы ты понесла от меня.

Матрас прогнулся, когда мужчина навис надо мной. Я шарила руками по кровати в надежде найти хоть что-то, но лишь сминала ткань. Попыталась дёрнуть ногой, но бывший муж предупредил мой манёвр и вовремя закрылся, лишь усмехнувшись.

– Ты моя… моя, Даяна.

– Вы ошиблись дверью, лорд Торион?

Голос раздался от двери. Я тяжело задышала от облегчения и взглянула в сторону выхода. Там стоял Владыка, сложив руки на груди, и с такой кипящей ненавистью взирал на моего бывшего, что я не знаю, как он не вспыхнул от этого взгляда.

– Владыка? – изумился Торион и нехотя соскочил с меня. Я тут же перекатилась на другую сторону кровати и, сдёрнув покрывало, прикрылась им. В глазах стояли слёзы. Я всё ещё не верила своему счастью. – Почему вы так рано?

– А следовало прийти позже, чтобы вы успели лишить невинности мою жену? – с горькой усмешкой уточнил дарханец и прошёл вперед, встав на таком расстоянии, что теперь мы трое представляли собой равносторонний треугольник, в центре которого оказалась кровать.

– Я в своём праве, – уже не так уверенно произнёс Торион. – В Эренбеле существует закон, по которому герцог имеет право на первую брачную ночь любой девы в своём герцогстве… при условии, что хорошо заплатит. Я заплатил родителям Даяны сполна!

– Родителям? – изумился Эрклэм. – А как же мне? Я ведь тоже имею право на плату.

По моей коже побежали мурашки. Я в ужасе уставилась на уже настоящего мужа, никак не желая видеть в нём такие меркантильные изменения. Я думала, он другой. Почему я столь жестоко ошибалась?

– Вот как? – расплылся в широкой улыбке Торион, и Норвинг отзеркалил его улыбку. – Так бы сразу и сказали, Владыка. Какая цена вас удовлетворит?

Эрклэм всё с той же улыбкой обошёл кровать. Я взглянула в сторону выхода. Бежать? Но куда? Из дворца я всё равно не выберусь. Магии во мне нет. Я даже не одета. Это всё какой-то ещё более страшный сон, чем мог бы быть. Неужели я нарвалась на мужчину хуже, чем мой бывший муж?

Владыка подошёл почти вплотную к Ториону. Улыбка герцогского сынка стала какой-то нервной. Мускул на щеке дёрнулся. Норвинг был шире в плечах, выше и с куда более развитой мускулатурой. А ещё он не сводил взгляда с моего бывшего.

– Цена не так высока… всего лишь ваша никчёмная жизнь.

Резкий выпад и Торион уже прижат к стене. Предплечьем Владыка приложил бедного парня так, что тот завис в воздухе и пытался выбраться, но тщетно – он хватался за руку дарханца и пытался вздохнуть. В глазах Владыки полыхнуло пламя, а я… я ощутила, как по щекам покатились слёзы облегчения.

Он не собирался меня никому отдавать.

– Щенок, ты посмел вообразить, что можешь претендовать на что-то, что принадлежит мне? – вкрадчиво спросил Эрклэм. – Посмел подумать, что я не узнаю о твоих планах? Ты расплатишься жизнью – она всё равно ничего не стоит…

Торион захрипел. Владыка надавил сильнее, и в этот момент в покои ворвалась стража во главе с герцогом. Я поплотнее прижала к себе покрывало, стараясь вообще слиться со стеной, а Норвинг словно не заметил новых действующих лиц.

– Отпустите моего сына, Владыка! – прогремел голос герцога.

– Вашего никчёмного мальчишку? – уточнил Эрвинг, внимательно глядя на продолжающего хрипеть Ториона. Он точно специально медлил, продлевая его агонию. – Если вы не научили его уму-разуму, глядишь, Мортана на том свете научит.

– Владыка! – голос его светлости походил на истеричный вопль. – Молю, отпустите его! Прошу вас!

Норвинг молчал. На его лице заходили желваки, словно он сомневался в помиловании этого недоноска. Но в итоге, видимо, решил, что о него не стоит даже марать руки и отступил. Торион рухнул на пол, закашлявшись. А потом начал терять сознание. Эрклэм поморщился и отошёл в сторону, позволяя стражникам подхватить тело и вынести.

Эрклэм с ненавистью взглянул на герцога.

– Отныне он не ваш наследник, – произнёс он тихо, но угрожающе. – Вы обязаны от него отречься. Если не исполните мой приказ – я найду и убью его как мерзавца, что попытался обесчестить мою жену. Я поставлю на нём посмертное клеймо преступника, и Мортана в загробном мире примет его душу для испытаний, чтобы та очистилась. Вы меня услышали, ваша светлость? Я сохранил ему жизнь, вы можете заботиться о нём, но во главе этого герцогства он не встанет. Не желаю страданий бедным людям.

Эрклэм прав. Ведь я – лишь одна из многих девушек, которых мой бывший мог обесчестить. Герцогству не нужен такой наследник. Хотя где гарантия, что новый наследник будет лучше? У герцога единственный сын…

Я прикусила губу. У него были племянники, дети родной сестры, но жили в другой части Эренбела, и я видела их лишь однажды – на свадьбе… Что ж, значит, они сегодня здесь. Новость о наследовании определённо обрадует одного из них уже завтра.

– Владыка, смилуйтесь…

– Я и так проявил милость! – Эрклэм повысил голос, и в этот момент все втянули головы в плечи – и стражники и герцог, и я, настолько властно и угрожающе он звучал. – Неслыханное милосердие к тому, кто его недостоин. Вы сами виноваты в том, что взрастили такого монстра. Теперь расплачивайтесь. И помните, ваша светлость, – Эрклам медленно прошёл вперёд, к моему бывшему свёкру, – я не прощаю обмана. Попробуете обойти мой приказ – и расплата наступит незамедлительно.

Герцог внял. Он кивнул и склонил голову – я помнила, насколько это был жестокий и гордый человек, чего ему стоил этот поклон, я догадывалась. Но сына он любил больше.

– Ещё раз сожалею, Владыка. Мой сын просто потерял голову от любви…

– Любви? – теперь я не смогла сдержаться, позволив себе усмешку и получила грозный и колючий взгляд его светлости. – Ваш сын не способен на это чувство.

Я точно знала. За все три года я ни разу не увидела в нём этого. Он эгоистичный, безжалостный и жалкий.

– Доброй ночи, леди Даяна, – отозвался герцог, не ответив на мои слова, и покинул комнату.

За ним и стражники. Мы с наследником Дархана остались одни. Он медленно подошёл ко мне. Буквально навис. Но меня это больше не пугало. Я теперь поняла, что каким бы жестоким ни выглядел этот человек, он никогда не причинит мне вреда.

Или всё же?..

– О каких варварских традициях Эренбела я ещё должен знать?! – прогремел голос Норвинга.

– Почему вы кричите на меня, будто это я оставила молодую жену в логове врага?

– Врага? – хмыкнул он. – Я не ослышался? Клемент стал мне врагом только после моей женитьбы, до этого я присутствовал на вашей свадьбе, как почётный гость.

– Вы должны понять, к чему привёл бы исход нашей свадьбы, – парировала я и всё-таки прошептала: – Спасибо вам, Владыка. Я не знаю, что делала бы без вашей помощи.

Эрклэм застыл напротив меня. Его грудь тяжело вздымалась. В глазах продолжал полыхать огонь, но при этом он сам словно расслаблялся. Будто гнев и ярость уходили из него, уступая место чему-то другому, что я никак не могла разобрать. Он опустил взгляд на покрывало, за которым я пыталась хоть как-то спрятать то, что предназначалось взору лишь моего… мужа.

Эрклэма Норвинга.

Но я бы ни за что вот так не сбросила его, не обнажилась, ведь… мы никто. Мы друг от друга ничего не требуем и не просим.

– Вы меня сведёте с ума, Даяна, – прошептал он и глубоко вздохнул.

– Странно, но ваш брат сказал то же самое, – зачем-то призналась я.

Эрвинг взглянул на кровать.

– Ночевать будем вместе. Не хочу ещё каких-то сюрпризов наутро.

Три года назад я бы наверняка ужаснулась такой перспективе. Три года назад я бы стала возмущаться и говорить, что я – невинная девушка, и это неприлично, если он не желает консуммировать наш брак. Но то три года назад…

Сейчас я просто кивнула. Во-первых, так действительно будет безопаснее. Во-вторых, мы оба знаем, что между нами невозможен никакой физический контакт, ведь через месяц мы разведёмся. Никакой консуммации.

– Ещё раз благодарю вас, Владыка.

– Ты так и не сказала, какие ещё варварские традиции меня могут ожидать здесь. Вдруг я завтра что-то не так сделаю и в итоге герцог будет иметь право забрать тебя? Что, если они не обнаружат крови на простыне и попытаются расторгнуть наш союз прежде, чем мы прибудем в Дархан?

Последнее звучало более чем разумно.

– Я надрежу палец и оставлю пару капель крови на простыне, – заявила я.

Эрклэм открыл рот, словно он это говорил не всерьёз и не ожидал от меня такой реакции. А я же вспомнила ещё кое о чём…

– О, Шаардан, я совсем забыла! – воскликнула и опустилась на кровать, тяжело вздохнув.

– Только не говори, что твой дражайший бывший жених вызовет меня на дуэль или что-то вроде того, – едко протянул мужчина.

– Не время для иронии!

– Какая ирония, леди? Я действительно опасаюсь, что не сдержусь и убью его. А это пятно на моей репутации – всё-таки это будет бой почти с ребёнком, пусть и отвратительно мерзким.

– Он не самоубийца, Владыка, – вынуждена была признать я. – И прекрасно осознаёт, что против вас ему не выстоять и секунды. К тому же дуэли из-за женщин запрещены. Слишком ценятся мужские жизни, – я поморщилась. – Но опасаюсь я иного. Через месяц родители вновь получат надо мной контроль. По законам Эренбела, сохранив девственность, я вновь стану незамужней, они попытаются выгодно меня пристроить.

– Они ничего не добьются. Дархан не выдаст тебя, не волнуйся. Видишь ли, я имею кое-какое отношение к власти своей страны, – мужчина коротко улыбнулся, не надменно, а скорее смешливо.

– Я прекрасно осознаю это, Владыка, но они имеют и другие рычаги давления на меня.

– Ты о сестре?

– И о ней тоже. Проблема в том, что я не буду иметь статуса разведённой, – я едва не захныкала. – Мы не собираемся разводиться. Мы собираемся аннулировать наш брак, подтвердив мою невинность.

Эрклэм кивнул, признавая правдивость моих слов. Посмотрел на кровать, а затем… резко навис надо мной. Сердце забилось чаще. Этот мужчина не вызывал у меня отвращения, и пусть ещё не привлекал ввиду моих исковерканных души и тела, он был мне симпатичен как человек. Особенно после того как защитил. Да, по своим мотивам, но всё же…

До этого я знала лишь боль и унижение от мужчин. Не зря же даже обе богини нашего мира – женщины. Только женщины способны к состраданию. Раньше я так думала.

– Мы можем решить сразу две проблемы, – протянул Владыка. – Во-первых, консуммировать брак сегодня ночью так, что завтра никто не посмеет нас ни в чём упрекнуть, а вам не придётся резать свои прекрасные пальчики, – Эрклэм взял мою руку и поцеловал… пальцы. Так, что у меня всё тело затрепетало. Я испугалась реакции своего тела и почувствовала себя неуютно, незащищённо. – Во-вторых, через месяц никто не посмеет вас потревожить, ведь мы разведёмся по-настоящему. Правда, – тут он хмыкнул, – в Дархане разрешены разводы лишь через год совместной жизни… Придётся потерпеть друг друга немного дольше, чем предполагалось.

– План прекрасный, но, – я прикусила губу, – мне бы всё-таки хотелось сохранить свою невинность для того, кому я действительно буду нужна. Того, кто захочет сделать меня счастливой.

И кого я полюблю. Но этого я не сказала. Возможно, потому что уже обожглась в браке с Торионом. Там я всецело любила, а мной пользовались, причём без особого желания, из чувства долга. Так может, лучше просто быть любимой?

– Правильно ли я понимаю, что ты хочешь использовать свою невинность в меркантильных целях? – изумился Эрклэм. – Считаешь, что ею сможешь привязать к себе мужчину? Вряд ли тот, кому важны такие мелочи, действительно хороший человек.

Он был прав, а я слегка лукавила. Правда заключалась ещё и в том, что я вовсе не уверена, что готова сейчас к близости с каким бы то ни было мужчиной. Мне хотелось сначала наладить контакт со своей искалеченной душой и уже потом думать о теле.

– И всё же, разве мужчине не приятно осознавать, что тело любимой женщины всегда принадлежало и будет принадлежать лишь ему? – спросила осторожно.

Эрклэм открыл рот, словно желал возразить. А затем опустил взор на зону декольте, и сглотнул. Вновь посмотрел мне в глаза.

– Может, в этом и есть смысл. Однако причины, по которым ты хочешь сохранить невинность, всё равно видятся мне весьма корыстными.

– Если бы я прикрыла их романтичностью, вы бы отреагировали иначе?

Да, романтичность по-прежнему теплится где-то внутри меня, но она была загнана так далеко Торионом, что мне страшно звать её обратно, пока я не имею твёрдой почвы под ногами.