Подкати ко мне срочно

– Не беспокойся, – с улыбкой поддразнил я Джози. – Я выпроводил ее взашей еще до того, как ты пришла.

– А. – Она улыбнулась, но улыбка не достигла глаз. Проклятье. Я не пытался поставить ее в неловкое положение. – Ну, спасибо и на этом.

Прежде чем я успел сказать, что пошутил, Джози уже плюхнулась на диван.

– Так, и во что мы будем играть?

Я бросил ей коробку с игрой. Там, на обложке новейшего гоночного симулятора «Формулы-1» вместе с пилотом «Эвереста» Гарри Томпсоном и гонщиком «Итаки» Фрэнки Талмудом красовался я. Игра должна была выйти только через несколько месяцев, но мне прислали раннюю копию. Я, конечно, не мог назвать себя добросовестным бета-тестером, и все же подробную обратную связь я им давал. Раз уж будет продаваться игра с моим лицом, она, черт побери, должна быть лучшей в своем жанре.

Джози залилась смехом:

– Ну разумеется, ты победишь. Будет неловко, если это окажется не так, Уокер. Это же буквально видеоверсия того, за что тебе платят миллионы в реальной жизни. Это все равно как если бы Мэри Берри проиграла кулинарный конкурс или что-то в этом роде.

– Эй, я еще не играл в это! – запротестовал я. – Но если хочешь, мы можем поиграть во что-то другое.

Я перечислил кучу игр. League of Legends, Hearthstone, Fortnite, World of Warcraft, Arena of Valor. Джози смотрела на меня так, словно я внезапно заговорил на древнеегипетском.

– А что насчет Super Smash Bros.?

Она провела рукой по волосам:

– А разве это не название той микропивоварни в Кенсингтоне?

– Ты шутишь, – проговорил я, но в желудке образовалось неприятное чувство.

«Пожалуйста, скажи, что ты шутишь».

– Ну разумеется шучу. – Ее легкий смех мигом унял образовавшееся в моей шее напряжение. – Боже, Уокер, ты бы видел свое лицо. Можно подумать, я сказала, что переехала твою любимую собаку.

Расслабившись на удобных подушках дивана, я с удовлетворением вздохнул, радуясь, что мне не придется немедленно разрывать нашу дружбу. Я принялся настраивать плейстейшн, а Джози пока рылась в «Спотифай» в поисках подходящего плейлиста. У нее были плейлисты для любого настроения, ситуации, чувства и мысли. Я понятия не имею, какие песни должны были содержаться в плейлистах под названием «Плачу в душе» или «Танцую в своей комнате в два часа ночи», но Джози каким-то образом удавалось их подбирать. Она утверждала, что не была билингвом, однако язык музыки она знала гораздо лучше, чем я – английский.

Когда я подготовил оба джойстика и выставил правильные настройки игры, Джози все еще выбирала плейлист.

– Боже, Бэнкрофт, ты там что, решила перелопатить весь национальный архив?

– Нашла!

Из динамиков полилась песня Халида, и Джози улыбнулась. Она расслабленно села рядом со мной, наши бедра соприкоснулись, и она начала засыпать меня вопросами – какие кнопки управляют какими частями автомобиля, насколько точно игра передает такие аспекты, как недостаточная поворачиваемость и регулируемое заднее антикрыло? Это было жарче любых грязных разговоров, что я когда-либо слышал.

– Хочешь сделать ставку? – спросил я, подмигнув ей.

– Когда мы в прошлый раз спорили, мне пришлось съесть острый перец чили и всю ночь провести в обнимку с белым другом, – напомнила Джози, закатив глаза. – Так что нет.

– На этот раз тебе не придется всю ночь напролет молиться фарфоровому богу, – пообещал я. – Если ты выиграешь, я расскажу тебе секрет. А если выиграю я – ты расскажешь мне секрет.

Джози поиграла с кнопками джойстика, запоминая их.

– Ты же понимаешь, что я обречена на неудачу?

– Ну нет, – возразил я. – Ведь ты будешь играть за лучшего гонщика «Формулы-1» – за меня. И я дам тебе тридцать секунд форы. К тому же я пообещал, что в любой момент поставлю игру на паузу, чтобы помочь тебе.

Джози задумчиво нахмурилась. Она была не из тех, кто принимает поспешные решения, поэтому в ожидании ее ответа я уперся пятками в узорчатый ковер.

– А еще я купил мороженое с печеньем из шоколадной крошки, – выпалил я через минуту.

Терпение не относилось к числу моих добродетелей.

– Что ж ты сразу не сказал? Договорились! До трех побед?

Для человека, который не очень-то любил соревноваться, Джози очень хорошо умела ругаться. Мне несколько раз приходилось останавливать игру, чтобы убедиться, что я все правильно расслышал. Я так и не понял, были ли некоторые из ее словосочетаний выдумкой или же просто чересчур британскими. Я сделал мысленную пометку спросить об этом Блейка.

– Почему тебе так нравится играть в гоночные симуляторы «Формулы-один»? – с любопытством спросила Джози после окончания первого заезда. Она разминала ноги, словно мы собирались на пробежку. – Разве это не нарушает баланс между работой и личной жизнью, если во время отдыха ты играешь в свою работу?

Я тем временем сосредоточенно менял настройки, чтобы акклиматизация трассы не влияла на оптимальную траекторию гонки.

– Когда мой отец серьезно заболел, он уже не мог приезжать на гонки так часто, поэтому купил видеоигру, чтобы мы могли играть вместе.

Касательно большинства вещей в моей жизни я был открытой книгой. Вы хотели узнать, какой бритвой я брею пах? Я отправлю вам ссылку. Интересовались, как я работаю в зале? Я попрошу Рассела прислать мой подробный план тренировок. Умираете от любопытства, какой туалетной водой я пользуюсь? Я не собирался скрывать эту информацию. Я был не прочь поделиться своей жизнью. Ведь чем больше людей меня знало, тем проще мне было сделать себе имя и тем легче было людям меня запомнить.

Но мой отец… Это была совсем другая история. Говорить о нем – все равно что вылить на сердце канистру бензина и оставить в легких зажженную спичку.

– И кто был лучше? – Голос Джози вывел меня из задумчивости. – Ты или он?

– Он надирал мне задницу практически каждый раз, – со смехом признался я. – Он был лучшим во всем, что делал.

Джози открыла было рот, чтобы что-то сказать, но передумала и вместо этого уселась обратно на диван.

– Готов к следующей гонке?

Оказалось, это она была не готова к следующей гонке. Джози проиграла. Ужасно. Она старалась, но умение сочетать в видеоигре торможение, поворот и ускорение – не то, чем Джози могла бы похвастаться. Впрочем, я отдал ей должное за то, что она не пыталась выбить из моей руки джойстик – а я не сомневался, что ей очень этого хотелось.

– Время секретов, – с радостью объявил я, в третий раз надрав ее прелестную задницу. – Давай, порази меня, Бэнкрофт.

Она шлепнула меня по руке:

– Вот так?

Я покачал головой и захихикал:

– Нет. Расскажи мне что-нибудь пикантное.

Пока она не спеша размышляла, я насвистывал музыкальную тему из заставки Jeopardy.

– А если это не совсем секрет? – спросила Джози, наклонив голову. – Скорее, что-то, что не так много людей знает?

«Хм».

Я пожал плечами:

– Считается.

Джози сделала глубокий вдох, потом медленно выдохнула:

– Эндрю хотел, чтобы мы съехались. Точнее, чтобы я переехала в его квартиру. Она же принадлежала ему, так что не было смысла снимать жилье где-то еще, но да.

О, я-то ожидал рассказа типа «раньше подбирала лямки на нижнем белье в цвет нарядам».

«А не это».

Я не принадлежал к парням, которых было легко смутить, но прямо сейчас мои щеки оттенком могли сравниться со спелой вишней. Единственная тема, которую мы с Джози старались обходить стороной – это ее отношения. Прежние отношения, я бы сказал. Наверное, все дело было в том, что мне не нравился Эндрю, а ему не нравился я. Моя неприязнь вытекала из осознания того, что никто и никогда не будет достаточно хорош для Джози. Его же бесило то, как бесстыдно я флиртовал с его девушкой и тыкал ему в лицо нашей дружбой гораздо больше необходимого.

«Упс».

– Ты не была к этому готова? – спросил я, когда ко мне вернулся голос.

– Я должна была тебе только один секрет, – напомнила она, подмигнув. – И я почти уверена, что ты должен мне мороженое.

Джози радостно ерзала на своем месте, пока я возвращался с миской, полной мороженого с шоколадной крошкой. Ей было так легко угодить. Некоторым подавай бриллианты, другим – дизайнерские сумочки, а Джози для успокоения требовалась просто тарелка любимой еды. Наверное, поэтому мы так хорошо и ладили. Мне не требовалось выкладываться по полной или пытаться произвести на нее впечатление. Она и так была рада проводить время со мной и становилась лишь счастливее, если я приносил с собой десерт.

Была уже почти полночь, когда мы решили расходиться. Хотя мне и требовалось вставать менее чем через семь часов, я совсем не хотел, чтобы Джози уходила. Мне хотелось поцеловать ее – нежно, грубо, медленно, отчаянно, сладко. Ни на чем другом я даже сосредоточиться не мог. Я чувствовал себя наркоманом, потому что достаточно было одной дозы Джози, и вот я уже подсел, отчаянно желая заполучить следующую.

Прежде чем она успела открыть дверь и уйти, я остановил ее:

– Я хочу снова тебя увидеть.

– Но мы же постоянно видимся, детка. Разве этого недостаточно?

– Я не это имел в виду. – Я провел рукой по ее быстро порозовевшей щеке. – И ты знаешь об этом.

«Я имею в виду, что не могу перестать думать о том, как ты целовала меня, словно я был водой, а ты умирала от жажды. Я имел в виду, что отчаянно хочу провести целый час между твоих ног, пока ты больше не сможешь выносить это удовольствие. Я имел в виду, что хочу чувствовать, как ты кончаешь, скача на моем члене, как ты стонешь мое имя, умоляя о большем».

Глаза Джози округлились от удивления, и она запела What Do You Mean? Джастина Бибера. Я не смог удержаться от смеха. Ее способность подобрать песню к любой ситуации поражала меня. И мне было совершенно неважно, малоизвестная песня из семидесятых это или свежеиспеченный хит из первой десятки чарта.

– Я имею в виду, – продолжил я, – что хочу трахать тебя до тех пор, пока ты стоять прямо не сможешь. И я говорю это со всем возможным уважением.

Джози непривычно затихла. Я уже начал было думать, что слишком рано выложил на стол все карты, когда она наконец произнесла:

– Но мы же друзья.

– Друзья должны весело проводить время вместе, – заметил я, не отрывая взгляда от ее губ. – И нам было очень весело.

Мой член согласился. Мы сегодня даже ничего сексуального не делали, а мои яйца изнывали по ее прикосновению.

– Секс только все усложнит, Тео. Не хочу, чтобы кто-то из нас в конечном итоге пострадал, – произнесла Джози слегка настороженно. Я не сразу сообразил, как это трактовать, но не похоже было, что она сама это понимает. – Давай просто останемся друзьями, хорошо?

Она моргала своими ярко-карими глазами, беззвучно умоляя меня согласиться, словно я мог сказать ей «нет». У меня не было ни единого шанса отказать ей с того самого дня, как мы познакомились. Я поправил выбившуюся прядку волос ей за ухо, кивнул, а затем заверил ее:

– Мы всегда будем друзьями.

Губы Джози расплылись в улыбке, которая заставила бы упасть на колени любого взрослого мужчину. Я это знал потому, что мне пришлось прислониться к косяку, чтобы удержаться на ногах, когда она вышла за дверь.

Я не понимал, что со мной происходит. Я ненавидел врачей, но прямо сейчас серьезно подумывал о том, чтобы обратиться к неврологу и попросить его осмотреть мой мозг.