Времена не выбирают

Упражнения с оружием проводились ежедневно, чтобы не терялись боевые навыки. После обеда и отдыха воины выполняли строительные и хозяйственные работы: ремонтировали вал, башни, укрепления, дороги. Вечером – построение с перекличкой. Затем женатые отправлялись к семьям. И так – каждый день.

Жизнь в крепости, на которую никто никогда не нападал, была спокойной, размеренной и, казалось, ничто не может нарушить её покой.

Но вот пришла беда…

Когда поступило известие о приближении врага, жители близлежащего селения начали срочную эвакуацию. Все понимали – готы нанесут удар и по ним. Кого-то могут увести в рабство, а кого уничтожить. И люди разбрелись, кто куда. Одни пошли в ближние селения, где были родственники, другие переправились через Данубий, третьи, отправились на лодках вниз по реке, чтобы спрятаться на большом острове близ устья.

Гарнизон готовился к осаде. Осматривались и ремонтировались укрепления, заготавливались продовольствие и вода, проверялась готовность метательных машин – онагр, баллист и катапульт. Впервые за многие годы извлекли со склада железные крючья, серпы на длинных шестах и «волки» для захвата таранов врага. Каждому воину назначалось место на крепостной стене, которое он должен защищать. Подбирались наиболее ловкие для метания пращи.

Посланное несколько дней тому назад прошение о помощи осталось без ответа. Наместник провинции Мезия посчитал, что легионы необходимо сохранить на правой стороне Данубия.

– Крепости нам не отстоять, – вынужден был признать он, – зато здесь, когда подойдёт император с войском, мы сможем дать достойный отпор врагу.

После первого подготовительного дня Валериус долго не мог заснуть. В лунном свете, который проникал через небольшое окошко, развешенные по стенам доспехи казались молчаливыми воинами, стоящими на посту покоя и мира. Юноше вспомнилось, как его впервые учили владеть оружием. Обычно даки сражались кривыми серповидными мечами, но здесь к этому оружию относились скептически. Старые воины предпочитали прямой широкий меч.

– Кривым мечом обычно наносятся рубящие удары, а я советую тебе от них отказаться, – говорил ему пожилой центурион-фракиец. – Мы применяем, в основном, колющие удары, которые эффективнее, чем рубящие. Они менее заметны и поэтому противнику нелегко их отбить. Удар рубящий не всегда смертельный. При колющем ударе достаточно вонзить меч лишь на три пальца, чтобы рана оказалась губительной. И наконец, помни, всегда в схватке при рубящем ударе неизбежно открываются рука и бок. Это позволяет нанести колющий удар и ранить врага раньше, чем тот успеет заметить.

Валериус вздохнул. Тот центурион недавно ушёл в отставку и теперь, наверное, сидит где-то в своей Фракии и наслаждается покоем.

Думы юноши перекинулись к более приятным воспоминаниям, связанным со своей девушкой. Однако вскоре они прервались неприятной и даже страшной мыслью о войне. Как обычно бывает у молодых, возможность смерти в голове не возникала никогда. Но теперь он начинал понимать – такая возможность близка. И если он умрёт, то ждать свою возлюбленную в загробном мире ему придётся очень долго.

«Может всё образуется», – подумал он. С этим и заснул.

На следующий день приготовления продолжились. Работы не прекращались ещё три дня. На четвёртый день караульный с вышки доложил: на севере видны клубы пыли. Уже к вечеру около крепости расположилось лагерем войско готов. Их было много. Ревела скотина, кричали женщины и дети, давали распоряжения командиры. Костры горели до самого горизонта. Жилой поселок при крепости разграбили за несколько часов. Забрали остатки продовольствия, одежды, хозяйственной утвари, скота. Одиноко торчали лишь стены и крыши домов.

Три вражеских парламентёра постучали в ворота крепости на следующее утро. Начальник гарнизона, взяв Валериуса и ещё одного воина, вышел к ним. Говорил рослый бородатый гот с рыжими волосами, заплетёнными в две косички. Щуплый человек переводил речь на романский язык.

– Я – Гундер, один из вождей племени, – важно заявил гот. – От имени всех требую, чтобы вы пропустили нас к Дунаву. Скоро подойдут суда, чтобы переправить нас на другой берег. Вы можете сдать крепость и сложить оружие, мы не будем задерживать вас. Идите, куда хотите. Но, если начнёте войну, будете уничтожены.

– Мы выполним свой долг, – коротко ответил начальник гарнизона.

Гундер перевел взгляд на Валериуса.

– И ты тоже хочешь умереть, римлянин? Ты же молод! Не то, что этот… – Гот кивнул в сторону начальника.

Юноша промолчал. Так и не договорившись, противники разошлись. Когда Гундер поведал верховному вождю, о чём шла речь на переговорах, тот осведомился:

– А мы можем пройти к берегу, минуя крепость?

– Да, обойдём её на расстоянии в два полёта стрелы.

– Тогда так и сделаем. Зачем губить своих людей, штурмуя стены. А римляне пусть так и сидят, как мыши под полом.

Вернувшись, начальник гарнизона собрал на плацу защитников. Вся его военная служба прошла в крепости. Также как император, офицер был иллириец, чем очень гордился.

– Воины, – начал он торжественно, – враг предложил нам сдаться или пропустить их к берегу. Мы отвергаем эти предложения, так как давали присягу императору и римскому государству. Будем драться до конца! Исполним свой долг и, если надо, умрём! И никто не сможет упрекнуть, что мы проявили трусость.

Однако и на следующий день, и через день, готы не проявляли каких-либо попыток штурма.

– Но почему? – изумлялся начальник гарнизона.

– Наверное, решили обойти нас?.. – предположил помощник.

– Чтобы помешать этому, совершим вылазку, – распорядился командир.

В ту же ночь раскрылись ворота, и вышла одна центурия. За короткое время перебили много сонных готов и организованно, не потеряв ни одного воина, вернулись обратно.

Верховный вождь был в бешенстве.

– Захотели войны?! Они её получат! И всё равно, я не буду посылать людей на стены. Собирайте сухой камыш и бросайте в ров. Потом подожжём и выкурим римлян, как лисицу из норы!..

Но когда готы принялись заполнять рвы, осаждённые начали стрелять из луков. Среди готов появились потери. Верховный вождь приказал забрасывать рвы ночью. Так прошло несколько дней. В крепости тоже готовились. На стены подняли сосуды с водой.

Ночью готы подожгли камыш и стали пускать стрелы с зажжёнными фитилями, которые вонзались в стены палисада. Осаждённые заливали их водой, не давая пламени разгораться. Готы продолжали обстрел огненными стрелами, стараясь поджечь дома внутри. Защитники сами уничтожали помещения с камышовыми крышами и быстро тушили огонь.

Наконец противник с помощью «черепахи» подтащил таран к воротам и начал по ним бить. Осаждённые опустили сверху на цепях «волка» (железный захват) и подняли таран. «Черепаху» уничтожили.

Готы расположились на расстоянии от крепости, поэтому римляне решили использовать катапульту, баллисту и онагру. Теперь камни и большие стрелы достигали врага. У него опять пошли потери.

И всё-таки неприятелю удалось поджечь стены с помощью серы, смолы и жидкого масла. Едкий дым завис над крепостью.

Вечером начальник гарнизона собрал людей на плацу. И, не тратя попусту слов, объявил:

– Ночью выйдем из крепости и постараемся пробиться к Данубию. Будем драться до конца. В зарослях вдоль берега спрятаны лодки и плоты. Кто останется жив, пусть перебирается на другой берег. Мы выполнили свой долг. Крепость уже не спасти.

Ночь была лунная. Когда осаждённые вышли из крепости, готы ждали их. Начался безжалостный бой. Валериус шёл в замыкающей центурии, прикрывавшей отход к реке. Враг наседал. На смену убитым приходили новые и новые варвары. Рука уже устала колоть, бить, резать. Ряды отступающих таяли, но центурии упорно пробивались к цели.

Валериус всё же пропустил удар по голове. Шлем раскололся, и юноша упал, обливаясь кровью. Очнулся, когда шум битвы уже стихал. Лишь у реки ещё слышались голоса и звон оружия. Воин осмотрелся. Вокруг лежали тела. Слышались стоны. Понимая, что к реке не пробиться, Валериус решил двигаться к озеру. Там в камышах есть припрятанные лодки. Можно перебраться на другой берег. Оттуда уйти в родное селение. Он пополз, помогая себе мечом, часто останавливаясь из-за головокружения. Наконец юноша достиг берега, встал и побрел, раздвигая камыши в поисках лодки. Небольшую посудину нашёл быстро, сел и погрёб к середине озера. Уже светало, когда Валериус достиг противоположной стороны. Вышел у наблюдательной вышки, где постоянно дежурил кто-нибудь из гарнизона. Теперь на вышке никого не было. Юноша прошёл несколько шагов по берегу и, рухнув на землю, провалился в беспамятство.

Утром верховный вождь вызвал к себе Гундера.

– Возьми сотню, – приказал он, – и переправляйся на ту сторону озера. Там у наблюдательной вышки начинается дорога, ведущая в селение на берегу Дунава. По моим сведениям, это было бойкое торговое местечко. А значит, есть чем поживиться. Возьми с них дань. Да пожирней. Лодки соберёшь по окрестностям.

Предводитель готов прошёлся по полю боя. Его люди уносили убитых. Тела своих людей откладывали, а вражеские сбрасывали в реку. Отдельно сидела небольшая группа пленных римлян. Среди них был и начальник гарнизона. Почти все были ранены.

– Так это те, кто не успел удрать? – угрюмо проговорил верховный вождь. – Кто хочет идти с нами? Нам нужны такие воины. Вы же наёмники. Не всё ли равно за кого воевать? А там за Дунавом хорошая добыча, богатые места. Зачем вам нужен этот бедный край? Решайте сейчас.

Несколько воинов перешли на его сторону. Остальные стали ждать своей участи. Предводитель подошёл к начальнику гарнизона.

– Ты разозлил меня, римлянин. Своим неправильным решением погубил много моих людей. Да и своих не сберёг. Тебя следует наказать примерно. Вы, римляне, любите распинать врагов. Теперь подготовься к такой же участи!..

Римский офицер побледнел, но промолчал и голову не опустил.

– Возьмите его, – бросил вождь, – и прибейте к воротам крепости. Остальных пленных мы принесём в жертву, когда будем сжигать наших убитых. Из крепости забирайте всё, что там есть, потом сожгите. Она нам больше не нужна.

Начальника гарнизона потащили к воротам, а пленных привязали к деревьям в ожидании похорон.

К вечеру крепость горела. На воротах висело тело начальника гарнизона, который до конца выполнил свой долг. А готы готовили погребальный костёр для своих погибших товарищей. Пленные римляне с ужасом ждали своего конца.

Валериус очнулся от прикосновения руки. Открыв глаза, увидел лицо Зиайи. Сначала ему подумалось – это сон. Но потом услышал голос девушки:

– Очнулся? Вот и хорошо. Сейчас промою тебе рану. Усаживайся поудобней.

– Как ты здесь очутилась? – поразился Валериус.

Зиа перевязала его раненую голову и лишь после этого рассказала.

Когда в селении увидели столб дыма, стало понятно, что враг приближается. Потом пришло известие: готы окружили крепость и намерены переправляться через Данубий. Появилась надежда, что варвары сюда не зайдут. Однако не все рассуждали так. Греки и богатые люди, взяв с собой всё самое ценное, перебрались за Пирет в провинцию Нижняя Мезия. А остальные стали решать, что делать. На всякий случай отправили молодых людей и скот на дальние пастбища к северу. Зиа утром собрала узелок с едой, и, положив туда полотно для перевязки, пустилась в путь к озеру. Она и сама не знала, почему пошла туда. Наверное, на встречу с возлюбленным её вели божественные силы. Во второй половине дня она добралась до наблюдательной вышки, где находился пожилой воин. Он рассказал, как готы атакуют крепость. Они сидели до вечера, глядя на другой берег озера, скрывающийся в голубой дымке. Когда стемнело, стало видно зарево пожара.

– Это конец, – вздохнул пожилой воин. – Теперь им ничем не поможешь. Пойду-ка я домой. Благо, недалеко. И тебе советую, девица. Нечего тебе тут делать.

Девушка промолчала, а воин, поворчав немного для виду, скрылся в темноте. Зиа просидела у наблюдательной вышки до утра. На рассвете сквозь дремоту услышала тихие всплески вёсел. Раздвинув камыши, к берегу приткнулась лодка. Из неё вышел человек. Пройдя немного, пошатнулся и упал. Когда она подбежала к нему, то увидела Валериуса. Девушка обрадовалась, но будить юношу не стала. Вот теперь он очнулся, и она рада этому.

Солнце уже поднялось над горизонтом, когда они двинулись в путь. Валериус сбросил доспехи, но оставил меч на поясе. Молодые люди шли медленно, часто останавливались. У юноши кружилась и болела голова. Дорога, которая шла по холмам, была пустынной. С одного края росли кустарник и небольшие деревья.

После полудня, преодолев небольшой холм, сделали привал. Юноша растянулся на траве, а девушка села рядом и стала нежно гладить его рукой. Он перехватил её руку, прижал к сердцу.

В таком положении их и обнаружил отряд Гундера, который неожиданно появивился из-за холма. Молодые люди вскочили.

– А, это ты, римлянин, – равнодушно констатировал командир готов. – Спасся всё-таки. А твои товарищи в плену. Не все, конечно. Одни погибли, другие сбежали. Крепость сожжена. – Гундер помолчал немного, потом заявил: – Считай, что и ты сейчас в плену. Впрочем, вижу толку от тебя мало. Я тебя оставлю здесь, а девушка пойдёт с нами. Так же как и ты, она – моя военная добыча. Девица проведёт нас в селение.

– Оставь девушку, – произнёс Валериус и вынул меч.

– Ты хочешь умереть, римлянин? – удивился Гундер. Он повернулся к одному из своих воинов и приказал: – Убей его! Но так как вы, римляне, любите зрелища, пусть это будет гладиаторский поединок. Только тебе, римлянин, я не дам шанса. Ты будешь сражаться только со своим мечом, а мой воин будет при доспехах и со щитом. Посмотрим, чему тебя научили.

Гот поднял длинный меч и, прикрываясь щитом, бросился на противника. Валериус ловко уклонился от удара. У него не было никакой защиты, кроме короткого римского меча. Только на него он мог рассчитывать в этой неравной борьбе. Некоторое время юноша уверенно защищался, уходил от атаки. Готы, окружив сражающихся, подбадривали криками своего товарища. Валериус чувствовал – силы покидают его. Голова кружилась, глаза застилало пеленой. И тогда он решил использовать свой последний шанс. Сделав обманный выпад, припал на одно колено. Враг торжествующе поднял меч над головой и отвёл в сторону щит. Весь правый бок открылся. Валериус сделал молниеносный бросок и воткнул меч в незащищенную нижнюю часть живота. Руки гота опустились вместе с мечом и щитом. Он, с удивлением на лице, начал медленно оседать. Валериус выдернул меч и, не останавливаясь, резанул по горлу близстоящего гота. Тот зажал горло ладонью, упал навзничь. Валериус бросился на Гундера, но кто-то из врагов ударил юношу сзади копьём.

Некоторое время все оторопело смотрели на три трупа. Потом девушка с криком бросилась к телу возлюбленного и принялась рыдать.

– Тебя действительно хорошо учили, римлянин, – тихо заметил Гундер и, подойдя к девушке, рывком поднял её: – Ну, теперь-то ты точно моя добыча.

– Никогда! – вскрикнула та и ударила гота тонким стилетом.

Она целилась в бок, но попала в руку. Гот зарычал и воткнул ей в грудь кинжал. Девушка рухнула на землю, обливаясь кровью. На лице её витала улыбка.

– Развлеклись и хватит, – угрюмо пробурчал вожак. – Трупы оставьте здесь. Своих заберём на обратном пути. Пора двигаться к цели.

Он нагнулся над телами и снял с руки Валериуса перстень. Потом отстегнул с одежды девушки золотую фибулу27. Перстень одел на тонкий, кожаный ремешок, что был на шее, а фибулу прикрепил к плащу.

Отряд ушёл. Мир, прекрасный и равнодушный, продолжал своё вечное существование. И лишь четыре окровавленных тела на пустынной дороге напоминали о страшной трагедии.

Готы подошли к селению во второй половине дня. Остановились на холме и оглядели окрестности. Прямо перед ними дорога спускалась в небольшую ложбину, по которой протекал ручей. Дальше она поднималась и выходила на равнину с уклоном в сторону Данубия. На ней разместились рядами дома и мелкие строения. Людей не было видно.

– Попрятались, – злобно усмехнулся Гундер. – Боятся. Это хорошо.

Он послал в селение переводчика с требованием к сельской общине прислать людей для переговоров. Вскоре прибыл староста в сопровождении двух членов общины.

– Я не хочу кровопролития, – сказал Гундер. – От вас нужна только дань. Это зерно, мясо, шерсть, кожа и, конечно, золото, серебро.

– Но у нас нет золота, – заверил его староста.

Предводитель готов хохотнул:

– Судя по большим домам, которые я вижу отсюда, там живут богатые люди. Да и греки-торговцы у вас есть. Место-то торговое.

– Греки и богатые люди сбежали. А место давно уже не торговое. Корабли не заходят сюда.

– Завтра с утра погрузите дань на повозки и привезёте, – закончил Гундер переговоры.

И тут он заметил, как два дака, сопровождающие старосту, с ужасом глядят на перстень и фибулу. К несчастью, это были отцы Валериуса и Зиайи. Гот не понял в чём дело, но среагировал мгновенно.

– Эти двое останутся со мной, – заявил он старосте с ухмылкой – в качестве… моих гостей.

Гундер понял – эти двое имеют какое-то отношение к его добыче. И если они пойдут домой, то могут настроить людей против отряда. А этого он всячески хотел избежать.

В ожидании готы устроились прямо на холме. Разожгли костры, поставили охранение и занялись приготовлением еды. Незаметно наступил тёплый тихий майский вечер, ни чем не напоминающий о кровавых событиях последних дней.

Два дака сидели рядышком и тихо переговаривались.

– Я убью его, – кипел от возмущения отец девушки.

– Как ты его убьёшь? – возразил другой. – Да даже, если сделаешь это, то погибнешь не только ты, но и твои близкие. Селение будет уничтожено. В отместку они сожгут здесь всё…

– Что же делать?

– Подождём. Смерть падёт на его голову. Салмоксис не простит.

Утром из селения пришло пять подвод с данью. Гундер осмотрел товар и обратился к старосте:

– Сейчас я со своими людьми пройду по селению. Хочу познакомиться.

Староста вздохнул и пожал плечами. Несколько человек из отряда остались при обозе, большая часть двинулась в селение за своим предводителем. Начался грабёж. Готы брали всё, что им нравилось. Правда, дочиста не обирали. Больше всего пострадали большие дома без жителей. Набралось добра ещё на пять повозок.

Наконец Гундер вместе со старостой дошёл до Данубия. Он остановился на высоком берегу и огляделся.

– Прекрасный вид. А знаешь, я не сожгу вашу деревушку и не уничтожу жителей, Хоть и могу это сделать. – Гот засмеялся. – Я приду сюда жить. Мне здесь нравится. А вы все будете работать на меня.

Гундер сюда не вернулся. Он погиб в битве при Наиссе…

Войско готов, переправившись через Данубий (готы называли его Дунав), направилось к припонтийскому городу Тома, где соединилось со своими морскими силами. Однако город успешно отразил вражеское нападение. Тогда готы отправились к богатому городу Марцианополю, но и там не добились успеха. Неудачные штурмы крепости и возникшая угроза затяжного характера военных действий заставили варваров принять новые решения.

Флот с десантом, пользуясь попутным ветром, двинулся на юг к Боспору и Пропонтиде28. Часть войска, оставшись на суше, продолжила своё движение по Мезии. Бои в провинции отняли у готов немало времени и сил. Но и римляне не смогли приостановить развитие наступления противника. Флот варваров вступил в Боспор, и здесь его постигла большая неудача. Маломощные суда оказались не в силах справиться с быстрым течением и внезапной бурей. Готы потеряли много кораблей, но, тем не менее, не отказались от военных действий. Они вновь собрали флот и атаковали Византий. Этот город также был хорошо укреплён, а горожане оказали нападающим отчаянное сопротивление. Неудачной получилась и атака города Кизика. Да и римский флот не дремал. Уже летом были одержаны его первые победы на море. Вражеский флот отказался от овладения городов пролива и двинулся к Македонии. Там на сушу высадился десант и, нещадно опустошая прилегающие районы, направился на север для соединения с сухопутными силами. Пройдя Мезию и Фракию, готы вошли в Македонию.

Соединившись, морские и сухопутные войска варваров продолжили путь на север в Мезию. И у города Наисса произошло генеральное сражение между римлянами, которых вёл сам император Клавдий Второй, и готами. В той битве варвары потерпели сокрушительное поражение, потеряв около пятидесяти тысяч человек. Остатки готского войска попытались прорваться на северо-восток к Данубию. Но римляне отрезали этот путь. Тогда, выставив повозки как подвижное прикрытие, готы пошли на юг. Отступление проходило в трудных условиях. Они шли по опустошённой ими же местности. Начался голод и падёж скота. Наступление холодов ещё более ухудшило положение. Измученные голодом и лишениями готы оказались не в силах прорвать окружение и отступили в теснины Гема29. Там Клавдий нанёс им окончательный удар. Захваченных в плен он приказал заковать в кандалы и отправить в Рим в качестве гладиаторов. Среди остатков запертого в горах войска варваров началась эпидемия чумы. Готы были обречены на гибель. Никто не выжил.

Погибли все, кто уничтожал крепость и её защитников. С лихвой были отомщены Валериус и Зиайя. Селение на высоком берегу Данубия оказалось в стороне от военных потрясений. После побед Клавдий Второй добавил к своему титулу слово Готский и умер от чумы в ноябре 270 года новой эры. Его сменил Луций Аврелиан, тот самый консул, который докладывал Клавдию о возможном нападении готов.

Император Аврелиан, сомневаясь в возможности удержать Дакию и левую часть нижнего Данубия, в 271 году новой эры вывел оттуда войска и пожелавших уйти с римлянами жителей. После ухода римлян там замерла городская жизнь.

В оставшейся Дакии господствующее положение заняли готы. Так, по прохождении времени они опять появились на берегу Данубия. Но это были уже другие, миролюбивые готы, пришедшие сюда жить, а не грабить.