Пятый постулат. Сборник фантастических рассказов – 4

© Николай Зеляк, 2019

ISBN 978-5-0050-5195-0 (т. 4)

ISBN 978-5-4493-3386-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается моей любимой внучке Лорен!

Dedicated to my beloved granddaughter Lauren!

Перефразируя классика, можно утверждать, что рождённый без крыльев, летать не может. Этот рефрен верен для всех бескрылых существ, кроме человека. Хотя, он не ангел. У него за плечами нет крыльев. Но человек не смирился с этим физическим недостатком. Он всегда хотел летать. Как птица. Свободно и рядом с Солнцем. Поэтому он смастерил себе такие же крылья, как у птицы. Попробовал взлететь. Не вышло. Не хватало мускульной силы. Мешала гравитация Земли.

Тогда он изобрёл воздушный шар. Человек, наконец, оторвался от поверхности земли и ощутил восторг свободного полёта. Он летел, но полётом своим управлять не мог. Полётом управлял ветер. Это человека не устроило.

И он придумал аппарат, который был совершеннее воздушного шара, и который его слушался. Таким аппаратом стал самолёт. Теперь он мог с комфортом летать на большие расстояния, но… только над поверхностью своей планеты. А человеку хотелось взлететь выше. Туда, за облака. Куда не сможет подняться ни птица, ни самолёт. Он мечтал вырваться в космическое пространство. В мир звёзд и безграничного простора.

И тогда он создал ракету. Она доставила его в открытый космос. Бескрайний, таинственный и холодный. Однако на таком космическом средстве передвижения он сможет дотянуться лишь до ближайших небесных тел. И то с трудом.

Конечно же, человека это не устроит. Полёт мысли и мечты остановить нельзя. Он обязательно придумает звездолёт, или иное невиданное устройство, которые позволят ему перемещаться между звёздами и звёздными островами так же легко и быстро, как он сегодня передвигается между станциями метро…

Но и на этом человек не остановится. Наступит великий момент, когда ему покорится время. Ещё одна таинственная и не имеющая пределов, первооснова. Он станет путешествовать во времени, как в пространстве…

В будущем же человек, наверняка, достигнет такого научного и технологического могущества, что уподобится демиургу…

Эврика

Середина III века до н. э.. Сицилия. Сиракузы. Об этом маленьком городке никто бы никогда не вспомнил, если бы не один великий человек, который прожил там почти всю свою жизнь. Звали этого человека Архимедом. Он получил хорошее, для своего времени, образование. Вначале ему передал свои знания его отец, астроном и математик по профессии. Потом он обучался несколько лет в Александрии Египетской, где приобщился к сокровищам знаменитой Александрийской библиотеки.

После этого различные изобретения и открытия посыпались их него, как из рога изобилия. Их было невероятно много. Трудно поверить, что всё это сделал всего один человек. Судите сами.

Он нашёл способ вычисления площадей и объемов тел, практически любой геометрической формы. В своих вычислениях он применял метод, который впоследствии умные математические головы окрестили интегральным исчислением.

Вычислил число «пи», значением которого те же математические умы пользовались на протяжении двух с лишним тысяч лет. Пользовались бы величиной, предложенной Архимедом и сейчас, если бы не появились вычислительные машины.

Этот гениальный человек, несмотря на то, что он творил в античные времена, изобрёл и теоретически обосновал массу простых приспособлений, которыми мы благополучно пользуемся в быту и сегодня, немало об этом не задумываясь. Более того, будем пользоваться ими и впредь.

Мы колем дрова, используя клин. Копаем землю, успешно применяя принцип рычага. Поднимаем и перемещаем тяжёлые грузы, пользуясь системой блоков. Извлекаем ведро воды из глубокого колодца, прибегая к помощи ворота. Готовим фарш для пельменей, благодаря работе бесконечного винта Архимеда, вмонтированного в мясорубку. Охотно применяем другие нехитрые устройства, где человек, проигрывая в расстоянии, выигрывает в силе. В целом же, античный грек несметное число раз изумлял воображение скептичных и недалёких сограждан своими, технически хитромудрыми, машинами и устройствами…

Однажды царь Сиракуз, Гиерон построил, для своего закадычного друга и царя соседнего города, корабль. Посудина удалась на славу. Она получилась большой и роскошной. Но у неё вскоре обнаружился всего один, но фатальный недостаток. Она находилась на суше и была чересчур тяжела для коллективных потуг граждан Сиракуз, стремящихся окунуть её в лоно родной стихии. И так пытались сдвинуть с места, и эдак. Ничего не выходило. У несчастного царя, от отчаяния, опустились руки.

И тут к нему на помощь пришёл Архимед. Учёный спокойно заявил, что он один, без чьей-либо помощи, только с помощью двух своих рук и, придуманного им, устройства доставит громоздкий корабль, куда следует. Народ, естественно, сильно засомневался. Да и царь Гиерон тоже. Если такую работу не смогла сделать целая уйма народа, то, что тогда говорить об одном человеке. Даже не смешно. И народ высыпал на улицу злорадно поглазеть, как хилый человек, в одиночестве, потащит волоком большой корабль к далёкой воде. Собрались посмотреть и от души потешиться над самонадеянным глупцом.

Но Архимед слов на ветер никогда не бросал. Сказал, сделал. И он, действительно, смог, только с помощью своих рук и хитроумного механизма, доставить упрямую посудину в нужное место. Скептичный народ был просто-напросто смят. Даже, у видавшего виды, тирана Сиракуз вылезли на лоб глаза, от изумления.

– Скажи, Архимед как это тебе удалось?

Учёный невозмутимо ответил:

– Дай мне точку опоры, и я сдвину Землю!

Особняком, в его научном творчестве, стоит открытие, которое уже две тысячи лет носит его имя. Это знаменитый закон Архимеда. Его знает каждый школьник. Если, конечно, он не двоечник.

Этот закон легко и просто объясняет, почему держатся на воде и утлые лодки и железные монстры, вроде авианосца или океанского лайнера. Да и вы сами, если будете хотя бы немного шевелить руками и ногами, то тоже никогда не утонете. А всё потому, что на поверхности воды вас будут поддерживать бескорыстные и благородные архимедовы силы…

Об этом законе, пожалуй, знают все. Даже историю его появления на белый свет знают, если не все, но многие. Знают по легендам, которым более двух тысяч лет. Естественно, никто не ставит под сомнение правдивость этих легенд. В общем, конечно. Но есть ньюансы и некоторые сомнения, которые, для полноты и ясности исторической истины, надо прояснить. Сюда, в частности, относится весьма пикантная история, повествующая о том, что Архимед якобы бегал по улицам Сиракуз с криком «Эврика!», да ещё и в костюме Адама! И побежал он в таком виде якобы сразу же после того, как открыл закон, который теперь носит его имя.

Подлинность истории с обнажённым коллегой, в академических кругах Хроноцентра, мягко говоря, подверглась сильному сомнению. Академики никак не могли взять в толк тот факт, что их коллега из далёких Сиракуз мог позволить себе подобную несолидную выходку. Они, будь на его месте, на такой шаг никогда бы не пошли. А чем хуже их Архимед? Он ведь, не какой-нибудь там рядовой гражданин, а солидный учёный. Если бы в таком виде, скажем, бегал простой гражданин, то на него никто, из серьёзных историков, не обратил бы своего учёного внимания. Рядовые граждане и сейчас иногда бегают обнажёнными, и не обязательно в Сиракузах. Они могут бегать в любом городе, вызывая интерес разве что у эскулапов, да блюстителей порядка.

Кстати, и в самих Сиракузах тех времён на выходку Архимеда, скорей всего, не обратили бы внимания. У них там все мужчины, поголовно, на спортивных соревнованиях бегали босиком и без одежды. Да и женщины, наверняка, поступали бы так же, если бы им разрешили заниматься спортом. Поэтому вид обнажённого гражданина полиса, бегущего по улице, надо полагать, никого бы особенно не смущал. Эка невидаль. Может это спортсмен тренируется перед ответственным соревнованием. Набирает, так сказать, свою спортивную форму.

Античные сиракузцы, скорей всего, обратили бы взоры свои, не на внешний вид бегущего гражданина, а на то, что он, выкатив глаза, громогласно восклицал слово «Эврика!». Это слово в переводе с древнегреческого языка означает «Я нашёл!». А что нашёл бегущий гражданин, народу было непонятно. Ведь в руках у него ничего не было! Зачем же народ обманывать, почём зря. Нехорошо. Так и побить могли…

История, как и математика, всегда стремится к истине. А любая истина базируется только на факте. По этой причине историки из академических кругов Хроноцентра всегда пристально интересовались только конкретным фактом. В данном случае требовалось предметно установить – бегал или не бегал обнажённым их коллега по пыльным улочкам античных Сиракуз. Говоря другими словами, им надо было отделить зёрна от плевел. А если выразится ещё точнее, то проверить на истинность легенду, повествующую об этом двусмысленном эпизоде из жизни маститого учёного. А походу ещё, и узнать кое-что о житье-бытье античного обывателя, в целом…

Естественно, на рандеву с Архимедом отрядили Глеба Дронова. Он был опытным хронопутешественником. Более того, Дронов имел уже личный опыт посещения аналогичной временной эпохи. Достаточно вспомнить его присутствие на военном совете, который проводил сам Александр Македонский, накануне решающей битвы при Гавгамелах.

Год Веков, непосредственный шеф хронопутешественника, отнёсся к будущему путешествию своего подопечного, как всегда, крайне серьёзно и ответственно. С языком, физикой и геометрией тот дружил. Сейчас для него главным было вжиться в образ учёного гражданина из соседнего полиса, который наносит визит к Архимеду по важному научному вопросу. И надо очень постараться, чтобы не проколоться.

Высокий, атлетически сложённый, в белоснежных одеждах из тонкого полотна и кожаных сандалиях с золотыми пряжками, он был похож на небожителя, только-только сошедшего с Олимпа. Его роскошный костюм дополнял широкий пояс с неизменным армейским ножом на боку. С ножом Глеб не расставался никогда. Это был его талисман.

…Дронов прошёл сквозь хронопортал у высокой, глухой стены, выполнявшей роль ограждения приличного, по размерам, дома. Огляделся. Увидел случайного прохожего, который выпорхнул из-за угла. Прохожий его не впечатлил. Он был босой и одет в серую хламиду из грубой ткани. Зато прохожего впечатлил невероятно, судя по его открытому рту и выпученным глазам, высокий и знатный человек, появившийся неизвестно откуда. Видя замешательство случайного горожанина, Глеб дружелюбно улыбнулся.

– Приветствую тебя, друг.

Прохожий неловко переступил с ноги на ногу. Было видно, что к такому обращению со стороны аристократов он не привык. Новоявленный «друг» смущённо ответил:

– И я…

Аристократ представился:

– Меня зовут Фессал. А как зовут тебя?

Босоногий горожанин смутился ещё больше.

– Лакедемон.

Глеб решил сразу взять быка за рога.

– Скажи, Лакедемон, как мне пройти к дому Архимеда?

Улыбнулся ещё раз.

– Надеюсь, тебе знакомо имя этого благородного человека?

Лакедемон оживился. Он смекнул, что может поживиться. Ведь перед ним стоял состоятельный человек.

– Архимед? Конечно, его имя мне знакомо. Архимеда знают все в этом городе.

– Где он живёт, знаешь?

– Как не знать. Знаю.

– Покажи!

Босоногий горожанин замялся.

– Дашь драхму?

Дронов, молча, протянул ему монету.

– Возьми.

В плутоватых глазах меркантильного горожанина мелькнуло удовлетворение.

– Он живёт на другом конце города. Иди по улице, на которой стоишь, до конца. Потом пойдёшь налево. Чуть пройдёшь и спросишь про Архимеда. Каждый покажет тебе его дом.

Дронов вежливо поблагодарил плутоватого горожанина Лакедемона и отправился по означенному маршруту. Он волновался. Но не подавал вида. Шагал уверенно, стараясь не глядеть по сторонам. Зато, смотрели на него. Все подряд. Кто исподтишка, а кто во все глаза. Такого ладного и красивого человека граждане города обоего пола ещё не видели.

Дом Архимеда посланец из будущего нашёл достаточно легко. Подсказали доброжелатели.

Архимеда он увидел уже издали. Тот неподвижно сидел на ступеньках портика своего дома. Глеб окинул беглым взглядом строение и пришёл к выводу, что учёный далеко не бедствовал. Он был одет в короткую, белую хламиду. Склонённая вниз голова его, несмотря на высокое солнце, оставалась непокрытой. Архимед был погружён в глубокие размышления настолько, что остального мира для него, казалось, совсем не существовало. Песок перед его неподвижными глазами пестрел какими-то фигурами и символами.

Дронов, заметно волнуясь, подошёл ближе. Учёный поднял свою голову лишь тогда, когда глаза его нечаянно зацепили носки чужих сандалий. Глеб увидел его лицо. Это был мужчина средних лет. Короткая стрижка и борода серебрились сединой. Между бровей лежала глубокая морщина – признак постоянных и глубоких размышлений. На лбу бусинки пота. Умные, глубоко посаженные глаза выглядели устало. Веки красные. Скорее всего, от недосыпа. Люди мало спят, обычно, от того, что их что-то сильно беспокоит. Это либо физическая боль, либо сильные, душевные переживания.

Архимед недоумённо посмотрел на, неизвестно откуда свалившегося, гостя. Лицо недовольное. Видно, учёному не понравилось, что его оторвали от важного дела.

Дронов тихо произнёс:

– Приветствую тебя, Архимед!

Учёный учтиво буркнул в ответ:

– И я тебя приветствую, незнакомец.

Хронопутешественник назвал своё вымышленное имя:

– Меня зовут Фессал.

Архимед раздражённо спросил:

– Ты ко мне, Фессал?

Хронопутешественник кивнул. Он, по-прежнему, испытывал сильное внутреннее волнение. Ещё бы не испытывать. Ведь он встретился с самим Архимедом. С великим человеком, обладающим, невероятным по мощи, интеллектом и неистребимым стремлением к истине!

– Да.

Учёный нетерпеливо произнёс:

– Говори, зачем пришёл.

Предупредил:

– Помни, я очень занят.

Несмотря на довольно холодный приём, посланец из будущего вёл себя учтиво.

– Благородный Архимед, я пришёл к тебе из соседнего полиса. С великой просьбой от всех его граждан.

Архимед смягчился.

– Говори, в чём заключается просьба граждан твоего полиса?

– Поделись тайной устройства твоих метательных машин. Нам стало известно, что твои орудия метают камни в два раза тяжелее и в два раза дальше, чем наши метательные машины. Хотя, на вид наши катапульты и больше и тяжелее машин, построенных тобой.

Античный инженер усмехнулся.

– Здесь дело не в величине машины, а в правильном определении центра тяжести системы и усилий рычага.

Человек из будущего прикинулся простаком.

– Мне трудно понять твои слова, Архимед.

Учёный неожиданно спросил:

– Фессал, ты спешишь?

Дронов пожал плечами.

– Время терпит.

Архимед облегчённо вздохнул:

– Хорошо. Как только решу свою задачу, так сразу же объясню тебе, как работает моя катапульта. Вдобавок, дам тебе ещё и её чертёж. Договорились?

Дронову пришлось согласиться.

– Договорились…

Архимед снова склонился над своими знаками и символами, совсем забыв о госте.

Дронов подождал некоторое время, затем тактично поинтересовался:

– Скажи мне, благородный Архимед, над чем ты сейчас работаешь?

Архимед поднял свои покрасневшие глаза на гостя. Неожиданно для Дронова, вступил в диалог. Видно, ему все же потребовалась пауза в работе и желание поделиться с кем-нибудь своими проблемами.

– Уже много дней я бьюсь над заданием царя Гиерона. Но усилия мои напрасны. Я, до сих пор, не могу найти его точного решения!

Гость неожиданно предложил:

– Поделись своей проблемой со мной.

Учёный с удивлением и надеждой посмотрел на гостя.

– Ювелир сделал для царя корону и утверждает, что она из чистого золота. Даже клянётся Зевсом, что это так. Но я в этом сомневаюсь. Мои сомнения разделяет и царь. Мошенник мог присвоить часть золота, заменив его серебром. В сплаве их не различишь. Вот царь и поручил мне вывести этого мошенника на чистую воду, определив в сплаве доли золота и серебра.

Гость спокойно спросил:

– В чём же проблема?

Архимед перевёл дух.

– Я знаю удельный вес золота и удельный вес серебра. Я бы смог рассчитать долю их в сплаве, если бы знал точный объем короны. Форма короны очень сложна, а мои методы расчёта весьма приблизительны. В этом и кроется вся суть проблемы!

Дронов, конечно же, знал решение задачи, однако, снова, прикинулся наивным, но сочувствующим человеком.

– Согласен. Задача трудная. Ты устал, Архимед. А усталость плохой помощник мысли.

– Что ты предлагаешь?

Дронов улыбнулся.

– На улице жарко. Иди и наполни свою ванну. Только до краёв.

Учёный усмехнулся.

– Зачем до краёв? Вода, при погружении в ванну, может пролиться наружу!

Гость мягко заметил:

– Это не важно, Архимед. Важно то, что ты погрузишь туда своё тело…

Многозначительно улыбнулся.

– Твой мозг освежится. Он родит новые мысли!

Архимед устало поднялся.

– Ты прав. Насчёт ванны мысль хорошая. Подожди меня здесь. Я скоро вернусь.

Дронов присел на ступеньки. Посмотрел на письмена, начертанные рукой великого грека. Ощутил волнительное чувство приобщения к его творчеству…

Прошло некоторое время. За дверью дома послышалась ощутимая возня. Вскоре дверь распахнулась, и на пороге показался античный учёный. Совершенно неодетый. Но данное обстоятельство, его, видно, совсем не смущало. Глаза выпучены и смотрят за горизонт. Рот широко открыт, как у рыбы, выброшенной на горячий песок. Не замечая элегантного гостя, он сорвался с места и рванул вдоль улицы, оглашая её своим торжествующим воплем:

– Эврика!

Прохожие, случайно попадавшиеся на его пути, испуганно шарахались в стороны, уступая ему дорогу. Вскоре он растворился в знойном мареве…

Дронов рассмеялся.

– Ай да Архимед! Ай да молодец! Пробежался-таки по пыльным улицам Сиракуз в костюме Адама. В пику ханжеским представлениям коллег из Хроноцентра!

Иронично резюмировал:

– Прелестно. Стопроцентное совпадение с легендой. Никогда бы не подумал, что такое может быть. Вот что вытворяет с нормальным человеком могучий внутренний импульс, когда делается настоящее научное открытие! Мне немного жаль академиков из Хроноцентра. Архимед оказался не из их среды. Он не вписался в предписанный формат. Не та натура…

Не тронь моих чертежей

Осень 212года до н. э. Сицилия. Сиракузы. Шла вторая Пуническая война. Война между Римом и Карфагеном. Война на уничтожение.

Шла она с переменным успехом. Каждый участник делал своё дело. Карфагенский полководец Ганнибал гонял непобедимые римские легионы по всему Апеннинскому «сапогу», а римский полководец Марцелл, в это время, осаждал небольшой, но непокорный город Сиракузы. Осаждал уже третий год. И, несмотря, на могучие потуги, никак не мог его взять. Город доблестно сопротивлялся. Несмотря на то, что карфагенский гарнизон сильно поредел. Несмотря на болезни и голод. Несмотря на своё отчаянное положение: ведь помощи ему было ждать неоткуда. И он бы давно пал, если бы не один седовласый, семидесятилетний его гражданин. Звали этого гражданина Архимедом.

Что же он такого сделал, что самая могущественная армия мира уже три года теряла свои зубы у неприступных стен этого скромного города? Кто он, этот седовласый старик? Всесильный колдун? Благородный волшебник? Всемогущий бог? Нет, этот человек не был, ни колдуном, ни волшебником, ни демиургом. Он был обычным смертным. Однако гений этого человека, в одиночку, противостоял, вооружённым до зубов и натасканным на войне, римским легионам и побеждал их. И здесь нет никакой мистики. Просто прекрасно работали, сконструированные им, военные машины и механизмы. Они приводили в состояние смятения и неуверенности легионы захватчиков, осаждавших этот непокорный греческий полис.

Страшные «архимедовы когти», как лапы исполинских хищных птиц, цепляли мёртвой хваткой обнаглевшие вражеские триеры, которые посмели подойти вплотную к стенам города. Затем, используя систему блоков, поднимали их высоко над водой, а после спокойно роняли кормой или носом в морскую пучину. Разумеется, вместе с экипажем и десантом.

Для борьбы с римским флотом, Архимед блестяще использовал ещё и энергию солнца. Благо, в тех местах солнца было достаточно. Как это всё делалось? На крепостных стенах выстраивались ряды, начищенных до зеркального блеска, медных щитов. Выстраивались они в строго определённом порядке. Отраженные ими солнечные зайчики консолидировано били в одну точку. Точкой, естественно, была римская триера. Через несколько мгновений, корабль вспыхивал, как спичка. Блистательная придумка Архимеда вносила сумятицу в римский флот, и мешала ему высадить свои штурмовые отряды со стороны моря.

А архимедовы модернизированные катапульты? Они делились на две категории. Если говорить современными словами, то они представляли собой лёгкую и тяжёлую артиллерию. Лёгкие катапульты засыпали камнями штурмовые отряды непосредственно у стен города, нанося им большой урон. А тяжёлая артиллерия била по тылам римского воинства. Она выстреливала такие гигантские камни, и те летели так далеко, что нагоняли, на доблестное римское войско, тоску зелёную…

И никогда бы не взять римлянам город Сиракузы, если бы не предательство. Оно на войне случается часто. Среди плеяды героев всегда найдётся двуногое существо, которое ради спасения собственной никчемной шкуры, готово отдать на заклание жизнь своих сограждан…

Имя Архимеда гремело на весь античный мир. Римский Сенат специальным своим решением постановил найти учёного в осаждённом городе и доставить его в Рим. Римляне хотели использовать в своих целях его мозги и идеи. А цель на данный момент у них была всего одна: Карфаген должен быть разрушен! Только вот есть большое сомнение в том, что Архимед стал бы работать на своего заклятого врага…

История – наука совсем не приблизительная. Для неё установить подлинность исторического факта, это всё равно, что мухе, бессмысленно тыкавшейся головой в оконное стекло, найти спасительную форточку.

Академические круги Хроноцентра озаботились фактом последних мгновений жизни древнегреческого учёного. Им нужны были достоверные данные, а не мифы и предания, которые роем клубились вокруг таинственной кончины сиракузского гения. По одной версии его убил невежественный римский солдат. Перед гибелью Архимед успел воскликнуть: «Не трогай моих чертежей!» По другой версии, он погиб случайно, но по собственной вине. По третьей версии, его всё же пленил римский полководец Марцелл…

Ясность в этот вопрос мог внести только хроновизит в ту далёкую эпоху.

В горящие Сиракузы отрядили Дронова. С его согласия, конечно. Путешествие ожидалось быть очень трудным и опасным. Риск для жизни хронопутешественника был велик. Но у Дронова были свои козыри. Он знал дорогу к дому Архимеда, владел его родным языком и встречался с учёным, лично. Правда, молодым. Нынешний Архимед был на несколько десятков лет старше. Но Глеб полагал, что узнает его. Дополнительно выучил ещё несколько недвусмысленных латинских слов и выражений. Специально для общения с римской солдатнёй.

Появиться в осаждённом городе Дронов вознамерился в облике римского центуриона. По своим физическим данным он соответствовал этой должности более чем. Отвечал всем, предъявляемым к центуриону, требованиям устава римской армии. Это – рост, сила, отвага, выдержка и подвижность. А фехтовал он так, что римлянам и не снилось.

Его облачили в чешуйчатый панцирь катафракта. На голову надели шлем с поперечным, посеребрённым гребнем. На плечи накинули короткий, красный плащ. Вооружили коротким мечом. От поножей и щита отказались. Посчитали, что те будут только мешать. Дронов мог легко обойтись и без них.

Год Веков, непосредственный шеф Глеба, убедительно попросил подопечного не нарушать предписаний Хронокодекса, быть сдержанным и очень осмотрительным. Как-никак там, куда он направлялся, уже шли уличные бои…

Дронов появился в том же месте города, что и в прошлую свою миссию. У высокой, глухой ограды роскошного дома. Только теперь ситуация была сильно другой. От дома уже не веяло тишиной и покоем. Там поселились горе и смерть. Из-за стены валил густой дым. Слышались громкие причитания. Видно, в доме побывали римские солдаты. Они сначала его разграбили, а потом подожгли.