Взрывная истинная для декана. Академия Лоренхейта

Глава 14

Что?! Я не ослышалась?

– Вы сейчас серьезно, профессор Вальгерд?! – ошеломленно произношу я. – Вы предлагаете мне?

В груди клокочет возмущение. Да за кого он меня принимает? Думает, что помог мне и я теперь буду готова на все?

Вальгерд не меняется в лице. Он немного язвительно смотрит на меня, а потом начинает смеяться. Искренним, обволакивающим и согревающим смехом, который обескураживает. Он что, провоцировал меня?

– Вы спросили про способы, – отвечает он, – я вам перечислил. Знаю, что для студентов третий частенько замалчивают. Думаю, что вполне понятно, по каким причинам.

Я киваю: если сказать, что через постель можно снимать действие некоторых ядов, то, боюсь, моральные устои в академии сильно пошатнутся, особенно учитывая, что на боевом факультете и так введен комендантский час.

– Так вот, Алисия… – Вальгерд становится совершенно серьезен. – …работа ищейкой подразумевает то, что порой приходится идти на крайние меры и поступаться своими морально-этическими принципами. – Его теплые шоколадные глаза сейчас режут остро, как вскрывающая магия целителя. – Ты должна быть к этому готова.

Он делает шаг вперед и отряхивает мой пиджак от песка, в котором сам же меня и извалял, случайно касаясь своей прохладной кожаной перчаткой моей шеи. Я вздрагиваю и отступаю, уходя от прикосновения. Вальгерд хмыкает и продолжает.

– А сейчас используем доступный нам способ ускорить распад вейтерии в твоем организме, – командует он. – Пять кругов, тридцать приседаний, тридцать отжиманий – и так пять подходов.

Ищейка улыбается уголком губ, когда мои брови сходятся на переносице, но прекрасно знает, что я не буду спорить. И жаловаться не буду. Особенно после того, как мне озвучили третий вариант.

Всю тренировку я чувствую на себе оценивающий взгляд. Могу поклясться, что Вальгерд ни на секунду не отвел глаз, пока я выполняла его указания. Испытывает до сих пор?

Перебинтованные руки саднят, но уже не болят так сильно, как это было до того. Однако перед тем, как закончить тренировку, мой куратор останавливает меня и заносит над ладонями свою руку.

Чувствую приятное тепло, которое растекается от кончиков пальцев к запястьям, локтям и выше, а ранки начинают зудеть, как и метка на моей спине. Ох, как не вовремя! Дергаюсь, и декан выпускает мои руки.

– Сейчас пойдешь и получишь сменный комплект формы и тренировочный костюм, – строго приказывает Вальгерд. – А потом сразу в комнату и спать. Жду тебя на большом полигоне завтра в пять.

– В пять? – охаю я.

Я, конечно, всегда была ранней пташкой по сравнению со своими однокурсниками, но пять утра – это, по-моему, слишком!

– Днем тебя ждут теоретические занятия, – равнодушно заявляет он. – А вечером повторим.

Мне очень хочется застонать от такой перспективы, но у меня есть почти что осязаемая цель – договор ищейки.

Недовольная бабулечка, которая занимается формой, внезапно начинает улыбаться во весь рот, когда видит меня, не то, что было буквально пару часов назад, когда я выпрашивала у нее хотя бы старую чью-то форму.

– Представляешь, Алисия, а я-то думала, у нас закончилась форма, – как-то суетливо болтает бабулечка, уходя за стеллажи с огромным количеством стопок одежды. – Так нет! Нам же новую поставили, вот, буквально только что.

Ага, и именно поэтому она лежит в самом дальнем углу склада, куда ни один луч света не дотягивается.

– Держи скорее. – Кастелянша впихивает мне два мешка с аккуратно сложенной одеждой. – Если что-то надо будет, приходи! Заштопать что-то тоже приходи…

Она так улыбается, что, кажется, ее щеки судорогой просто сводит. Но я рассеянно киваю, благодарю и иду в жилой корпус. Девчонок в комнате нет, сна, несмотря на жуткую усталость и все то, что произошло за этот просто бесконечный день, тоже нет.

Поэтому я раскладываю форму по местам и, сходив в душ, иду туда, где можно привести все мысли и чувства в порядок. А мне это нужно.

Я выбираюсь на крышу, с которой уже едва-едва виднеется краешек заходящего солнца. Внизу, прямо за краем, – вся академия магии. С парком, фонтаном, башнями, оранжереей и жилыми корпусами. Тут же взглядом нахожу общежитие, в котором провела пять лет жизни, а потом отыскиваю и то, в котором мне предстоит отбыть оставшийся срок.

Далеко, за стенами академии, виднеются окутанные дымкой пики гор. Где-то среди них, говорят, есть пещеры с источниками магии с необычными свойствами. Хотя, наверное, это все же легенды.

Прохожу к бортику и сажусь на привычное мне место.

– Зачем ты пришла на мою крышу?

Я вздрагиваю от голоса.

Глава 15

– С какой стати она твоя? – спрашиваю я, за что получаю недовольный взгляд зеленых, как весенняя трава, глаз. – Она всегда была общей, Фрейд.

Я все еще хочу надеяться, что он мне друг, а не «бывший друг». Фрейд закрывает свою книжку, которую читал, и, встряхнув непослушной каштановой челкой, откидывается на кирпичную стену.

– Ну кое-кто же решил поменять родной факультет и всех, с кем учился на богатеньких, заносчивых наследников? – с глубокой обидой в голосе говорит Фрейд. – Зачем тебе крыша?

– А кое-кто даже не думает спросить, почему так произошло? Наверное, проще сразу обидеться и не думать? – делаю свой «выпад» я.

Он смотрит исподлобья и хмурится. Похоже, ему, действительно, не приходило в голову, что со мной можно просто поговорить. Удивительно, вроде так долго меня знает, а все же не хочет верить, что я не предам.

Его жизнь, как и почти любого студента с нашего факультета, – это история предательства. Но если меня, по сути, предала чужая мне тетя – мачеха, то от Фрейда отказалась его мать.

У него все шансы были оказаться блокированным и на улице, но на его пути вовремя встретился ректор Ферст, который забрал моего друга и зачислил на факультет. Когда предает самый близкий и родной человек, оправиться от этого, наверное, невообразимо сложно.

Потому Фрейд почти во всем сначала видел плохое, а потом только начинал присматриваться. Вот и сейчас: чтобы не было больно, он сразу решил поставить на мне клеймо, отгородиться.

– Почему? – дрогнувшим голосом, но стараясь делать равнодушный вид, спрашивает Фрейд.

– Потому что только так можно попытаться отсрочить мою свадьбу и вывести из-под власти мачехи. – Я, вздохнув, ловлю его взгляд.

– Ага, и отхватить жениха поинтереснее, да?

– Ярхаш! – ругаюсь я вслух, отчего Фрейд морщится. – Да ты совсем, что ли, спятил? Когда я была охотницей за парнями, напомни мне? Я, конечно же, только и делала, что все пять лет строила глазки каждому встречному и поперечному!

Фрейд прищуривается, всматривается в мое возмущенное лицо и протягивает мизинец.

– Дурак? – усмехается он.

– Дурак! – цепляясь своим мизинцем за его, говорю я и облегченно улыбаюсь. Ну, хотя бы с ним я не окончательно потеряла связь.

– Что с твоими руками?

Я почти слышу, как скрипят зубы приятеля.

– Это ищейка?

Я немного нервно улыбаюсь и спешу спрятать руки.

– Нет, я… Это не он.

– Если это он, я его достану! – звучит немного пафосно и самонадеянно, конечно. Потому он, помолчав и переведя взгляд куда-то на горы, произносит: – Говорят, он одним движением пальца может перерезать глотку.

Перед глазами встает острый, пронзающий насквозь взгляд Вальгерда. А еще… Еще жар от его тренированного тела, больше похожего на машину для убийств, это я еще с того самого вечера два года назад помню.

– Понятия не имею, – почему-то уклончиво отвечаю я. – Но загонять по тренировочной площадке он может еще как! Я еле ноги оттуда унесла.

– Если он сделает тебе что-то плохое, ты же мне скажешь?

– Обязательно. – Я мягко улыбаюсь и обхватываю колени руками. – Не знаешь, кто мог залезть ко мне в комнату?

Краем глаза вижу, как он весь напрягается и даже откладывает в сторону книгу.

– Что ты имеешь в виду?

– Кто-то залез ко мне, пока я была на завтраке… Или у ректора. Я точно не знаю. – Наверное, только сейчас у меня появляется время, чтобы спокойно прожить этот факт и почувствовать, что на самом деле не все так просто. – Замки и охранки на месте. Кто-то из наших мог?

Фрейд запускает руку в волосы и задумывается. У него больше всех курируемых студентов, к тому же он так или иначе знает почти про все дары, потому что его сила в отзеркаливании магии. Нет своей, зато он может воспроизвести почти любую.

– Так можно пролезть только портальной магией, – морщится он. – Но это нужно быть либо Лерианной Рэйгарн, либо самоубийцей. Или магия теней. Но такая только у…

– Ректора Ферста, – вздыхаю я.

Да, к сожалению, его сейчас нет.

– Не знаешь, он насовсем уехал из академии? – спрашиваю я, надеясь, что слухи хоть какие-то ходят. Мне просто сегодня было точно не до них.

– Тишина, как будто не произошло ничего необычного, – качает головой Фрейд. – Ну подумаешь, сменился ректор. Даже преподаватели все в шоке. Зато я знаю точно тех, кто в восторге от происходящего, и я бы посоветовал тебе их остерегаться.

– Их?

Что-то я не понимаю, куда ведет мысленная логическая цепочка моего приятеля.

– Похоже, Вальгерд действительно загонял тебя, раз ты не слышала. Несколько девчонок болтают, что его сюда сам Его Величество Таракс Пятый сослал, чтобы он наконец-то женился.

Я закашливаюсь.

– Что?

– Ну да… Болтают, что ищейка сюда за невестой приехал.

– Я, конечно, знала, что парни тоже сплетники, но чтобы настолько…

Я легонько пихаю его в плечо, я смеюсь. Но если быть совсем честной, то мне совсем не смешно: те девчонки, которые действительно поверят в это, стопроцентно заинтересуются мной.

Вальгерд выделил меня, взял под свое кураторство на следующий день после прибытия, он неизбежно будет проводить со мной очень много времени, потому что мне нужны индивидуальные тренировки. Но это же единственная причина! Морщусь от этой мысли, как будто такое объяснение мне не по душе.

Солнце давно скрылось за горизонтом, темнота рассыпала на небе звездный бисер, а вся академия окуталась мраком, как пушистым шарфом, пытаясь прикрыться от прохладной осенней ночи.

По телу пробегает озноб от налетевшего из ниоткуда ветерка, взметнувшего юбку и забравшегося под пиджачок. Рядом раздается знакомый клекот, и на парапет приземляется орел.

«Давно не виделись, Ори», – мысленно произношу я.

А он поворачивает свою белую голову то одним, то другим глазом ко мне.

– «Я думала, ты уже нашел себе другую хозяйку».

«Не смешно, – раскрывает клюв птица, отвечая мне, но понятно же, что только я пойму, что она, точнее он, говорит. – Что с твоей магией?»

«Ты фамильяр, ты скажи», – немного обиженно отвечаю я.

«А что говорить, магические потоки перекрыты. – Он перелетает с парапета на мое плечо. – Попроси друга помочь прочистить».

Еще один.

«Спасибо, я лучше побегаю».

«Тогда беги сейчас, в твоем общежитии скоро комендантский час».

Я вытаскиваю из кармана свои любимые часы и охаю. Он, действительно, скоро! Только бы успеть добежать.

– Мне пора. – Я поднимаюсь резко на ноги и чувствую, что чуть не падаю от усталости и боли.

– Мы завтра встретимся? – летит мне в спину вопрос от Фрейда.

Машу рукой и чуть ли не кубарем спускаюсь к основанию башни по винтовой лестнице. На ощупь добегаю до жилого корпуса, похожего на форт, дергаю ручку двери и понимаю, что она… закрыта.

Ярхаш!

Но самое отвратительное состоит в том, что вторая дверь только одна – в мужской части. А время – без одной минуты девять.

Глава 16

Я понимаю, что вариант попасть в жилой корпус только один и он мне не нравится. Как минимум потому, что в первый же вечер сулит мне неприятности. Я могу, конечно, напроситься в комнату к Фрейду на ночь, но… Вокруг меня сейчас и так клубятся плотным паром слухи, а, если кто прознает, будет совсем грустно.

Рано утром мне уже надо быть на тренировке. В тренировочной форме, которая у меня где? Правильно! В комнате!

Срываюсь с места и, проклиная декана с его убийственными тренировками, бегу к запасному входу. Единственным источником света во внутреннем дворе являются горящие факелы, расставленные вдоль периметра. Их неровное пламя отражается в окнах жилого корпуса, а зубчатые стены корпуса нависают надо мной, отбрасывая причудливые тени.

Во внутреннем дворе тихо и безлюдно. Лишь порывы ночного ветра гонят по булыжникам сухие листья. Сердце бешено стучит от волнения и страха опоздать. Я ускоряюсь еще больше, стараясь не поскользнуться на неровных булыжниках.

Пытаюсь перемещаться только тенями: горящих окон еще много, и мне все время кажется, что кто-то за мной пристально наблюдает.

Ухватившись за шершавую ржавую ручку массивной двери, я изо всех сил толкаю ее, молясь, чтобы она поддалась. Дверь со скрипом отворяется, и я поспешно шагаю через порог, оказываясь в темном и тихом коридоре общежития.

Тихо ступая, осторожно двигаюсь вперед, прислушиваясь к каждому звуку. Вдоль стены виднеются силуэты дверей в комнаты боевиков. Я даже представить боюсь, что будет, если кто-то из них застанет меня здесь!

Потому вариант у меня только один: пробираться перебежками и пытаться найти укрытие в альковах между дверями или на крайний случай – за гобеленами. В тишине мои шаги раздаются слишком громко, потому я сжимаюсь от каждого звука, боясь, что кто-то меня услышит и обнаружит.

Иду словно по свинцу, каждое движение требует невероятных усилий. Сердце-предатель колотится так громко, что, кажется, вот-вот выскочит. Внутри все сжимается от напряжения и страха, но я продолжаю идти вперед.

Внезапно впереди слышатся шаги и голоса. Я замираю на месте, будто парализованная. Чувство леденящего ужаса сковывает меня, перехватывая дыхание. Быстро осматриваюсь, высматривая хоть какое-то укрытие, и, заметив небольшую нишу, юркаю в нее.

Сжимаю зубы оттого, что магии нет, потому я даже пологом тишины себя укрыть не могу. И вот какие у меня шансы на то, чтобы добраться незамеченной до комнаты? Да почти нулевые!

Из темноты появляются две крупные фигуры. Они громко смеются и что-то обсуждают, но я за глухими ударами пульса не могу разобрать слов. Сначала вижу просто очертания, потом парни появляются во всей красе. Хорошо, что не совсем как мать родила, а хотя бы в полотенцах, обмотанных вокруг бедер.

Они что, тут все так ходят? Да я от смущения умру тогда, пока доберусь до своей комнаты! Тогда и комендантша никакая страшна не будет!

Как только они проходят мимо, не заметив меня, скрываются в темноте, а их голоса окончательно стихают, я выскальзываю из своего укрытия и бегу дальше.

Только теперь двери становятся дальше друг от друга, а ниш между ними больше не видно. Вместо гобеленов тут висят портреты, в том числе королевской семьи, и они прекрасны. Но у них есть один существенный недостаток: за ними не спрятаться!

По моим прикидкам, впереди меня должна ждать галерея, а за ней уже женская часть. Но я была бы не я, если бы все пошло хорошо!

Впереди слышатся шаркающие шаги и знакомое покашливание комендантши. Ярхаш! Я вжимаюсь в ближайшую дверь, надеясь, что меня по случаю не заметят, только дверь открывается, и я вваливаюсь в абсолютно темную комнату.

В ней пахнет книгами и дорогим парфюмом. А еще немного кофе – признак аристократов. «Везет» же мне!

Торопливо закрываю за собой дверь и прислоняю ухо к ней, чтобы понять, что происходит снаружи. Плохо слышно, просто отвратительно! Но все же я различаю, что шаги приближаются и замирают у двери.

Вместе с моим сердцем. Только вот его запускает вскачь другое: над ухом, совсем рядом, раздается голос.

– Кажется, кошечка решила выйти на охоту?

Глава 17

Мороз пробегает по коже, а я на секунду думаю, что вот-вот шлепнусь в обморок. Но собираю себя и резко оборачиваюсь.

– Ты совсем обалдел, Хорл! – выдыхаю я, когда понимаю, кто передо мной. – Зачем так пугать-то?

Слышу самодовольную ухмылку, а потом Никос ставит свою руку на дверь, опираясь на нее и нависая надо мной. От него пахнет мылом и кофе. Неужели пил на ночь? Все же знают, что этого нельзя делать! Но, похоже, Хорлу на это наплевать.

– А зачем новенькой забираться ко мне в комнату? – спрашивает он. – К нам девушки просто так не приходят. Особенно когда есть угроза быть пойманной. Это знаешь… Обостряет эмоции.

– Слушай, а не пойти бы тебе?! – шиплю я, боясь, что мой голос может услышать тот, кто все еще стоит за дверью.

– М… Нет? – хмыкает боевик. – Это, вообще-то, моя комната.

Закатываю глаза и запрокидываю голову. Ну что это такое? Ну почему из всех комнат я умудрилась попасть именно к нему? Можно же было к какому-нибудь первокурснику, который себе еще не отрастил эго так, что оно идет впереди здравого смысла.

– Что ты тут делаешь, кошечка?

– Спасибо, что не киска, – фыркаю я. – Я всего лишь пытаюсь добраться до своей комнаты, потому что основная дверь оказалась закрыта.

– Как удачно. – В темноте плохо видно лицо Хорла, но глаза немного привыкли, поэтому я начинаю различать силуэты и вижу усмешку на губах боевика. – Такое прекрасное оправдание.

Кажется, он начинает склоняться ко мне, но я приседаю, а потом скользящим движением ухожу в сторону, чтобы оказаться за спиной Никоса. Тот, будь неладен, реагирует быстро, оборачивается, пытается перехватить мои руки, но я резко опускаюсь, делаю подсечку и перекатываюсь в сторону.

Второй раз за день мне приходится драться с тем, кто заведомо сильнее и обученней меня. Но уж если я против Вальгерда какое-то время продержалась, то тут тем более у меня есть возможность противостоять.

Еще пара выпадов со стороны Хорла, мои избегания и блоки. В итоге я оказываюсь с противоположной от него стороны кровати, а в дверь раздается стук. Ярхаш! Похоже, наша возня привлекла все же внимание того, кто снаружи.

Кусаю щеку и впиваюсь взглядом в Никоса. Время растягивается киселем, чтобы потом схлопнуться в здесь и сейчас. Мне даже интересно, что сейчас сделает боевик? Из какого теста сделан?

– Студент Хорл, открывайте! – нетерпеливо подает голос комендантша.

Ну кто бы сомневался, что именно на нее я попаду?!

– У тебя десять секунд на то, чтобы принять решение. – Никос протягивает руку. – С тебя желание.

На ладони светится знак нерушимого договора. Сомнительное предприятие, конечно, потому что мало ли что этому мажору в голову стукнет. Но быть обнаруженной у боевика в комнате, учитывая, что ничего, кроме свободных хлопковых штанов на нем нет… Это и штрафы, которых мне хватает, и сплетни, и угроза того, что все мое будущее полетит коту под хвост.

Обхватываю его кисть своей, и он запечатывает договор. Кисть пронзает резкой, но короткой болью.

– Спрячься между кроватью и тумбочкой, – отпуская меня, командует Хорл. – И, будь добра, помолчи.

Я тут же ныряю в указанное место, а Никос идет открывать дверь.

– Какого безумного урбора ты колотишься ко мне? Вон необкатанных новичков сколько, иди к ним! – делая вид, что спал и его самым наглым образом разбудили, говорит Хорл.

Даже зевает по-настоящему, так что я сама чуть не начинаю зевать. И как он с ней на «ты»! Родовитое происхождение, похоже, дает слишком много преимуществ,

– Ты что там делал? И не говори, что спал! Грохот стоял на весь коридор. – Я слышу возмущение комендантши. – Кто у тебя там? Очередную девку привел к себе?

Закрываю лицо руками. Вот уж «очередной» среди слухов мне точно не хочется быть.

– У меня был эксперимент, – отвечает Хорл. – Магический.

Я прям ощущаю, что комендантша пытается просунуться своим носом глубже в комнату, чтобы все рассмотреть, но боевик не позволяет это делать.

– Смотри, чтобы после этих твоих экспериментов потом опозоренной нянчить не пришлось. – С этими словами комендантша уходит, шаркая тапочками по коридору.

– Выходи, когтистая, – усмехается Хорл.

– Что, уже даже не кошка? И даже не драная?

– Не передергивай. Уже понял, что можно с тобой и поцарапаться, – продолжает Хорл. – Тебе сейчас чуть-чуть прямо, а потом через лестницу на свой этаж. Это ты будешь уже в своем крыле. Коменды не бойся, она пока всех не обойдет – не вернется. А это минимум минут сорок.

– Спасибо, – киваю я и одергиваю одежду.

– К чему мне твое спасибо? Желанием отдашь.

Дальше я действительно довольно быстро и спокойно добираюсь до комнаты. Удивительно, но двойняшек все еще нет. Но оно и к лучшему: я успеваю сходить в душ и натянуть одеяло до самого подбородка. Мне не спится и хочется обдумать слишком много.

Но самой последней, перед тем как я уплываю в сон, оказывается: «И какого подвоха мне теперь ждать с этим желанием?»

Глава 18

Проснувшись на жестком матрасе, я еле разлепляю глаза. Мышцы ноют от вчерашней изнурительной тренировки, но отступать некуда, особенно если я хочу чего-то добиться. Ночью меня настигла мысль о том, что если я стану ищейкой, то, может быть, и Вальгерд не сможет меня достать?

Это повышает в разы мою мотивацию сдать экзамены и окончательно получить заветный договор.

Наверное, только поэтому мне удается отодрать себя от кровати. С тоской смотрю на соседок, которые сладко спят и даже не думают просыпаться. С одной стороны, я им завидую, а с другой – не факт, что они закончат боевой. А у меня вариантов нет.

Так что сжала зубы – и вперед!

Сонно дотащив себя до душевой, я поворачиваю активирующий артефакт, но из лейки на меня обрушивается лишь холодный поток.

Терпеливо замедлив дыхание и зажмурившись, подставляю лицо под ледяные капли и стряхиваю последние остатки сна. Пронизывающая свежесть пробуждает чувства. Похоже, в столь ранний час горячей воды просто нет.

Натянув форму и перетянув волосы в тугой хвост, я выбегаю из здания. Прохладный осенний воздух обжигает, а мокрые ступни немеют на пронизывающем ветру. Стуча зубами и дрожа от пробирающего до самых костей холода, сосредотачиваюсь на цели добраться до полигона как можно быстрее.

Промозглое осеннее утро окутывает академию тяжелым серым покрывалом. Влажный воздух висит в тишине, словно подавляя любые звуки. Каждый вдох приносит с собой резкий пронизывающий воздух, от которого немеют легкие.

До полигона приходится добираться не только по мощеным аллеям, но и по хлюпающей сырой земле.

Острый запах ее, смешанный с затхлостью опавшей листвы, наполняет ноздри. Сырость проникает под одежду, заставляя кожу покрываться мурашками. Каждый шаг по пожелтевшей траве сопровождается глухим чавканьем, будто земля нехотя отпускает ноги.