Отмеченная. Проклятие крови

Глава 7

После нападения и даже после возвращения в замок, я так и не смогла поговорить с Вейстмаром. Рядом постоянно кто-то был, а я не хотела чтобы произошедшее стало главной темой для обсуждений. Хотя была почти уверена, что княжич уже сообщил об этом Эйнару. И дело было даже не в том, напали на княжну… пусть это было уму не постижимо в наше время. Но как сын правителя, брат должен быть в курсе всего, что происходит в столице.

И всё же… я чувствовала себя неловко. Будто приношу слишком много неприятностей окружающим в последнее время, словно стала неосторожной.

Хотя, быть может, это просто череда неудачных совпадений?

После ужина, на котором присутствовал и Скандар, я решила, что стоит выразить ему благодарность за очередное спасение.

Торопливо, на сколько это было возможно, и изредка прихрамывая, я шагала по коридору северного крыла замка. Каждый шаг отдавался глухой, ноющей болью в бедре, но я старалась не обращать на это внимания.

Остановившись напротив нужной двери и, глубоко вдохнув, я решительно постучала.

Ответом мне послужила тишина.

– Что я делаю.. – прошептала я себе и уже собиралась развернуться, но из-за двери донёсся глухой, немного усталый голос:

– Войдите.

Набравшись смелости, я толкнула дверь и тихо вошла.

В покоях царил полумрак, несколько зажженных лапм слабо освещали небольшую часть комнаты, а остальные её очертания тонули в мягких тенях.

Я огляделась и снова успела пожалеть, что пришла. Ночь была глубокой, но если кто-нибудь увидит, как я выхожу отсюда… Оправдаться тем, что ошиблась дверью, уже не получится.

– Скандар…? – позвала я вполголоса.

Тишина.

Сделав несколько шагов, я остановилась. Через пару мгновений он вышел из смежной комнаты и замер, удивленно вскинув брови. Кажется, он действительно оказался озадачен моим появлением и даже не попытался это скрыть.

Я задержала взгляд на его фигуре.

Волосы мужчины были слегка влажными, в легком беспорядке. Одетый в черную шелковую накидку с вышитым серебром лацканом, он вышел на свет. Распахнутая туника едва прикрывала его торс, не оставляя свободы воображению, а шёлковые брюки того же цвета сидели так низко, что казалось вот вот спадут, оголяя все остальное.

– Ты же не одет! – вскликнула громче чем нужно и, резко прикрыла глаза ладонью.

Щёки предательски вспыхнули.

– Брось, – лениво усмехнулся он, – в прошлый раз на мне было и того меньше.

Он скользнул по мне взглядом и добавил с подчеркнутой невинностью:

– И, кажется, это уже становится традицией. Ты в моих покоях, а я без одежды. Совпадение?

Я резко обернулась и смерила его сердитым взглядом.

– Не льсти себе, Вейстмар.

Голос предательски дрогнул, но я тут же взяла себя в руки. Скандар усмехнулся чуть шире, будто уловил это, и спокойно спросил:

– Чем обязан?

Он скрестил руки на груди. Мышцы под тонкой тканью напряглись, и туника почти заискрилась в свете ламп, подчёркивая рельеф плеч и груди. Я торопливо отвела взгляд, стараясь сохранить хотя бы видимость хладнокровия.

– Я лишь хотела поблагодарить тебя, – начала я, – снова…

– Было глупо отойти так далеко от стражи, – перебил он, и голос стал жёстче.

От этого тона по моей спине пробежал холодок. Я вдруг почувствовала себя провинившимся ребенком.

Он шагнул ближе.

– В следующий раз, – сказал он, остановившись почти вплотную, – меня может не оказаться рядом.

Я вдруг глупо хохотнула. Совсем не к месту, просто чтобы разрядить напряжение. Но Скандар же даже не улыбнулся, его лицо оставалось серьёзным.

– Надеюсь, следующего раза не будет, – я поджала губы, заставив себя улыбнуться.

Но стоять рядом с ним было… непросто.

Он притягивал внимание всем: движениями, голосом, тем, как ловко умел быть и дерзким, и сдержанным. Его красивое тело было дополнением к выразительному лицу. Конечно, я не впервые видела обнажённый мужской торс. С подругой мы не раз замирали на сторожевых стенах, наблюдая за тренировками гвардейцев. Но сейчас я не просто видела, я хотела… рассмотреть. И с каждой секундой мне всё сложнее было себя за это ругать.

Скандар наверняка сразу заметил бы это. Поэтому я изо всех сил старалась удерживать его взгляд и смотреть только ему в глаза.

– Не хочешь меня видеть? – усмехнулся он, вскинув бровь, но не отступая.

В его голосе прозвучало наигранное недоумение. Я тут же почувствовала подвох.

– Напротив, – сдержанно ответила я. – Просто… было бы лучше встретиться при более приятных обстоятельствах.

Он одобрительно кивнул, усмехнувшись уголком губ. И в ту же секунду до меня дошло, насколько двусмысленно это прозвучало.

Я отступила на шаг назад, увеличивая между нами расстояние на более безопасное.

Боги, я ведь его почти не знаю… Почему же я так млею в его присутствии? Когда такое со мной было?

– То есть… – сбивчиво начала я, сминая в пальцах оборки корсета, – я хотела сказать, надеюсь, тебе больше не придётся рисковать собой из-за меня.

– Разумеется, – легко ответил он, улыбнувшись уголком губ, и шагнул к кровати. Одним движением сбросил накидку и остался стоять, полностью обнажив торс.

Я растерянно уставилась. Моргнула. Потом ещё раз.

Не смотри! Это не прилично!

– Кхм… Я тогда пойду. Д-доброй ночи, – пробормотала я, спешно разворачиваясь к двери, но… всё же бросила на него последний взгляд.

Он стоял ко мне спиной, чуть наклонившись над сумкой, лежащей на комоде. Руки приводили в движение каждую мышцу на широкой, крепкой спине.

Скользнув взглядом, я обратила внимание на довольно большой, рваный шрам, на правой лопатке. Он выделялся светлым пятном на его загорелой коже.

По спине пробежал холодок.

Что могло оставить такой шрам? Оружие или зверь?

Вдруг я поняла, что для ансградца, у Скандара была слишком темная кожа. Ведь это самое северное княжество славится своим суровым климатом, долгими ночами и холодным солнцем. На сколько я могла знать, даже лето в этой части материка не отличалось благоприятной погодой. А потому люди, родившиеся там, чаще всего имели очень бледную кожу, почти белую, с холодным подтоном.

Мой взгляд зацепился за свежую рану под его лопаткой. Порез тянулся от спины вниз по рёбрам и исчезал где-то спереди.

– Ты ранен? – спросила я, и голос предательски выдал тревогу, что поднялась внутри. Неожиданно даже для себя, я шагнула ближе. – Позвать лекаря?

Скандар не обернулся. Лишь коротко бросил через плечо:

– Царапина.

Он развернулся в пол-оборота, попав в свет от лампы. В руке держал компресс, пропитанный густой рыжеватой настойкой. Он попытался дотянуться до раны, выгибая плечо, но, очевидно, не мог достать.

Я колебалась, наблюдая за его усилиями.

Он ведь мог бы просто позвать кого-нибудь. Лекаря… Служанку… Кого угодно…

Но не позвал.

Что-то внутри меня сжалось.

Разве я могу просто уйти теперь?

Это было глупо, может, даже немного дерзко и самонадеянно… Что я знала о лекарстве? Почти ничего.

– Я помогу, – сказала я, прежде чем успела передумать.

Не дожидаясь его разрешения, подошла вплотную и забрала у него компресс. В сразу ударил нос резкий, горьковатый запах.

Отвар тысячелистника.

До боли знакомый с детства, тот самый, которым мне обрабатывали ссадины после падений на ристалище или из седла.

Я поморщилась. Запах был терпкий, въедливый.

Рассмотрев рану ближе, я поняла, что порезу уже не меньше пары недель. Края начали затягиваться, но глубина… И это была вовсе не царапина.

Пальцы чуть дрогнули, но он, кажется, не заметил.

– Может, попросить лекаря что-то посильнее обычного тысячелистника? – тихо проговорила я, покусывая губу. – Это ведь не просто царапина. Порез глубокий.

– Не стоит, – отозвался он коротко, не поворачиваясь.

Я продолжила обрабатывать рану, осторожно касаясь краёв компрессом. Я знала, что отвар наверняка пощипывает кожу, но Скандар не шелохнулся, как будто и не чувствовал ничего вовсе.

Мой взгляд скользнул по его спине, к зажившему, белеющему шраму, что пересекал лопатку. Он выглядел пугающе: рваный, неровный, а потому по сравнению с ним, легкое пощипывание отвара могло казаться не более чем комариным укусом.

От этого зрелища по моей коже прошла волна холода.

Я поёжилась.

За всю свою жизнь мне не доводилось видеть подобных ран ни у кого из знакомых. Все мои «боевые» травмы, ушибы, ссадины, синяки, даже рассечённое бедро, которые я считала страшным происшествием, теперь казались нелепицей.

– Это произошло по пути в Альфгейр? – осторожно спросила я после паузы. – Эйнар сказал, на ваш экипаж напали…

Он молча кивнул.

Мне хотелось расспросить его об этом. Насколько всё было серьёзно? Кто напал? Были ли другие пострадавшие? Поток вопросов уже рвался наружу, но я удержала его.

Но если подумать…

Это ведь точно был не обычный грабёж. Разбой на трактах редкость, особенно так далеко от горного хребта. Если нападавших было больше, чем людей в экипаже…

Значит, это могло быть спланировано?

Я покосилась на Скандара.

Одного взгляда на это тело хватало, чтобы понять, что он хороший боец. А Эйнар говорил, что они со Скандаром были лучшими на курсе…

Рядом с флаконом настойки я заметила небольшой пузырёк с полупрозрачной зеленоватой мазью.

– Теперь мазь? – уточнила я.

Он коротко кивнул.

Его не многословность начинала понемногу раздражать и вместе с тем завораживала. Мне уже доводилось замечать: Скандар чаще наблюдал, чем говорил, а если что-то и говорил, то очень кратко.

Но всё же, странно… Он так просто позволил мне помочь ему. Это почему-то удивило меня больше всего.

Я взяла немного мази и осторожно коснулась его спины, почти обжигаясь холодными кончиками пальцев о горячую кожу, от моего прикосновения по его спине легкой рябью пробежали мурашки, он едва заметно повел плечом.

– Снова холодные, – пробормотал он, глянув через плечо. На его губах появилась теплая, почти нежная улыбка, как тогда, когда он согревал мои замёрзшие руки своими.

Молча продолжая, я аккуратно размазывала мазь вдоль раны. А когда закончила, приложила свежий компресс, и начала перевязку. Выходило неуклюже, каждое мое движение получалось с натугой, потому что он был выше и шире. Бинт туго обвивал его торс, перекрещиваясь через плечо и спину. Я подтянула края, закрепила узел, пригладила повязку рукой и неосознанно снова коснулась кожи. Она горела под ладонью.

– Готово.

И тут он резко обернулся.

Я даже не успела отпрянуть и буквально уткнулась лицом в его грудь.

Тёплую и обнажённую, Боги…

От неожиданности я замерла, затем отшатнулась на шаг назад.

– Ты крайне любезна, княжна – его голос прозвучал хрипловато.

Я подняла взгляд. Он смотрел прямо на меня. Свет ламп плясал в его глазах, а на губах играла та самая, до невозможности лукавая полуулыбка.

– Значит, теперь обошлись без формальностей? – спросила я с вызовом, стараясь разрядить обстановку. Вспомнились его последние слова у дверей: «Берегите себя, княжна…» и холод, с которым он их тогда произнёс.

– А тебя это оскорбляет? – отозвался он, чуть склонив голову.

Он шагнул ближе, сокращая и без того крошечное расстояние между нами.

Я в изумлении открыла рот и тут же его закрыла, нерешительно попятившись назад.

Что он собирается делать? Коснуться? Почему он так близко?

И без того беспокойное сердце стучало где-то под ребрами. Я сглотнула, но в горле пересохло.

– Что ты…? – ахнула я, сбитая с толку.

Приближаясь, он склонился, и оказался так близко, что я почувствовала его тёплое дыхание на своём плече. По коже пробежали мурашки. Я невольно напряглась и отступила ещё на шаг, но уперлась ногой в полы кровати и, потеряв равновесие, рухнула на неё.

Скандар же, не торопясь, наконец дотянулся до туники, намереваясь снова её накинуть, пусть она и прикрывала не слишком много.

– И вот ты снова в моей кровати… – негромко цокнул он языком и одарил меня своей уже привычной полуулыбкой.

Меня будто окатило ледяной водой. Представляю, что подумали те, кто вошёл бы сюда сейчас. И он умело подчеркнул: я снова оказалась в нелепом положении. И снова в его покоях.

– Цела? – спросил он, всё ещё весело улыбаясь, протягивая мне руку.

– Разумеется, – процедила я сквозь зубы, передразнивая его тон.

Я чувствовала себя ужасно глупо. На что я рассчитывала? С чего вообще взяла, что он… собирается сделать хоть что-то?

Как глупо. Проклятье!

Всё, что я знала о мужчинах и отношениях между мужчинами и женщинами, было почерпнуто разве что из книг и… сплетен служанок или фрейлин.

К щекам начал подниматься жар.

Всё же вложив руку в его ладонь, я поднялась.

– Ты крайне бесцеремонный, – буркнула я, поправляя платье и разглаживая на нём невидимые складки. Пара прядей упала на лоб и я небрежно сдула их.

– Если бы ты перестала так реагировать и краснеть… – он многозначительно замолчал, чуть вздёрнув бровь и всё так же лукаво улыбаясь.

Это было очевидно, его попросту забавляла моя реакция. Начиная с самой нашей первой встречи. Я нахмурилась и посмотрела на него исподлобья. Ужасно хотелось дать ему пощёчину за эту наглую ухмылку и развязные манеры. Но я не могла себе этого позволить.

Хвала богам, что наградили меня терпением.

– Если бы ты перестал постоянно оголяться в моём присутствии… – начала я, но осеклась, заметив, как он едва заметно поджал губы, сдерживая смешок.

Просто уходи, Мия!

Конечно, он делал этого нарочно, но это не было похоже на злую насмешку. Всё это было лишь… ребячеством. А я сердилась вовсе не на него, а на себя. За то, что позволила ему это ребячество.

Пора было признать поражение и отступить.

– Доброй ночи, княжич Вейстмар, – нарочито холодно и церемонно произнесла я и склонила голову, будто мы стояли не в полумраке его покоев, а на приёме при дворе.

– Доброй ночи, Мия, – он проигнорировал мой тон и лишь слегка склонил голову, всё с той же самодовольной улыбкой. – И… спасибо.

Я мимолётно глянула на него, коротко кивнула и, не оглядываясь, вышла за дверь.

***

Ранним утром, натягивая тесные тренировочные штаны из тонкой кожи, я твердо решила, что пора возвращаться к своим тренировкам. Рана затянулась, нога окрепла, пусть боль и отзывалась глухим эхом, а на бедре теперь красовался свежий и неприглядный шрам.