Бетонная Луна. Вселенная Единения. Том 1

* * *

Мы подъехали к Даунтауну. Кругом стояли высокие здания с офисами, фирмами, корпорациями. Настоящие бетонные джунгли, проносившиеся за тонированным окном автомобиля. На улицах горели фонари, на небе – тусклые звезды и луна. Впереди виднелось гигантское здание главного управления полиции Розенберга.

Я остановил машину на подземной парковке, мы вышли из нее и прошли к лифту в участок. Комиссар отправился в свой кабинет, а я быстрым шагом по длинному коридору – прямиком в отдел по расследованию убийств.

В тесном помещении с очень тусклым светом за столом сидел высокий и худощавый Мориц Нойманн. Он был немного смуглым, с кудрявыми каштановыми волосами, часто улыбался, но еще чаще сидел молча с задумчивым видом. Мы с ним ровесники.

– Привет, Мориц! – я подошел поздороваться.

– Здорово! – он протянул в ответ руку, роясь в каких-то бумагах. На его столе в рабочем беспорядке всегда были разбросаны какие-то папки, документы, под стеклом стола – газетные вырезки с информацией из СМИ о нераскрытых преступлениях. Над монитором висела грамота от комиссара, подтверждающая, что он лучший в нашей ячейке. Я был убежден, что именно Морицу суждено стать будущим комиссаром полиции.

– Как дела?

– Прошлой ночью в Карбоне взорвали машину помощника депутата. Мы с напарником выезжали на место преступления, еще к нам отправили Хайнца, потому что был нужен криминалист. Никаких улик не обнаружили… – не отвлекаясь от бумаг, быстро проговорил он. – А мотив есть, и причем сразу у десятка человек.

– А я был ночью с комиссаром в доках Рок-Порта. Психопат захватил заложников и держал их на заброшенном складе. Райнхольд Вульф – тебе о чем-нибудь это имя говорит?

Мориц кивнул.

– Как оказалось, среди заложников были родственники наших коллег: Тома и Куно. Райнхольд играл с нами, а затем взорвал здание со всеми людьми внутри, включая нескольких полицейских, которые успели проникнуть внутрь, представляешь?

– Да, я уже в курсе, – спокойно сказал Мориц.

Громко хлопнув дверью, в помещение вошел мой друг и напарник, детектив Хайнц Циммерманн – лучший из нас по физподготовке. Он был на год младше меня.

У Хайнца были короткие темные волосы, голубые глаза, острые черты лица. Он часто улыбался и шутил, разбавляя нашу напряженную работу своим специфическим юмором. Хайнц был очень добрым человеком и прекрасным другом.

– Привет, дружище, – поприветствовал он меня, расплываясь в улыбке. – Привет, Мориц!

– Привет.

Хайнц сел за свой стол – полную противоположность столу Морица. Там не было никаких бумаг – только компьютер, принтер, сканер, часы и кактус – все расставлено, словно по линейке. Он включил компьютер и сразу же начал что-то печатать. Я тоже прошел за стол: хоть я и любил порядок, но мое рабочее место больше походило на стол Морица.

Мориц и Хайнц были сильными детективами, что не совсем соответствовало тому контингенту, который отправляют в ночную смену. Я полагаю, что начальство спихнуло их сюда насильно, понимая, что хоть кто-то должен качественно работать ночью. Такие хорошие специалисты будут заинтересованы в расследованиях, а значит будут много работать и днем, что только на руку руководству.

– Какое-то говно! – психанул Хайнц.

– Не говори… – поддакнул Мориц, который уже несколько часов просматривал записи с камер видеонаблюдения. Нейросеть обработала данные, но Мориц всегда перепроверял все сам.

– Клос, будь добр, вскипяти воду, – попросил Хайнц. – Безумно хочу кофе!

– Сейчас Ханк вскипятит, – ответил я.

И действительно, через минуту дверь открылась, и с большим опозданием в помещение вошел детектив Ханк Бауэр – высокий и сильный молодой мужчина с длинными светлыми волосами, овальным лицом и открытым лбом. Он был мастером стрельбы из снайперской винтовки и таким же мастером в игре на гитаре. Ханк редко улыбался, но при этом любил пошутить. Ему, как и мне, уже стукнуло двадцать семь лет.

– Ты уже засыпаешь, что ли? – кивнув мне, спросил Ханк. – Кофе будешь?

– Да! – ответил за меня Хайнц.

– Чертовы ночные смены, – пробормотал я.

– И не говори…

Но все мы быстро получили заряд бодрости: в полтретьего ночи нам пришлось выезжать на место преступления. Сегодня ночью – дважды. Два чертовых убийства.

После работы мы разъехались по домам. Выпив стакан чая, я подготовился ко сну, но стоило лечь и закрыть глаза, как в барабанные перепонки настойчиво постучали. Где-то, наверное, в ванной комнате, из-под крана начала капать вода. Когда терпеть стало невыносимо, пришлось встать и перекрыть воду. Но стоило мне лечь снова, как мешать стало уже солнце за окном: надоедливые лучи пробивались сквозь шторки. Я закрыл лицо подушкой, но это не помогло мне. Выругавшись вслух, я встал с кровати и пошел в гостиную. Включив телевизор, тупо смотрел его в обнимку с Викки до девяти утра.

У меня так и не получилось уснуть.

Время тянулось медленно, словно сегодня оно никуда не спешило, взяло выходной и решило немного полениться… Кстати, совсем забыл, что Энгель обещал мне выходной.

Я позавтракал, потом позвонил Мелани – мы договорились встретиться вечером. Оставалось только верить, что я не засну к моменту нашей встречи…

Хотя нет, я надеялся на обратное…

* * *

В шесть вечера я зашел за Мелани.

– Привет, Клос! – девушка мило улыбнулась. – Так давно тебя не видела!

Она обняла меня, и, кажется, вокруг стало чуть светлее.

– Куда пойдем? – спросила Мелани.

– Давай прогуляемся по лесу, – предложил я, показав рукой на уходящую в чащу тропинку, которая начиналась неподалеку от моего дома.

– Ой, а мы не заблудимся? – взволнованно спросила она.

– Не говори глупостей, Мел…

Я очень хорошо знал этот лес, потому что часто там гулял. В нем я был наедине со своими мыслями. Этот огромный лес… он был полон моих мыслей.

До наших ушей доносилось множество разных звуков, шорохов – здесь кипела жизнь. Мы заметили белку, которая, озираясь по сторонам, закапывала в землю орех. Пели свои песни птицы. Ночью на охоту выйдут совы. Вроде бы и волки здесь обитали, но я их еще ни разу не видел.

Когда мы вошли в лес, Мелани взяла меня за руку. Здесь было намного темнее, чем в поселке.

– Пошли дальше, – сказал я ей с ободряющей улыбкой.

Когда за нашими спинами исчезли дома и остались только деревья, Мелани начала волноваться. Она крепко сжала мою руку.

– Не бойся, – сказал я с какой-то особой силой, убедив девушку и вселив в нее доверие. – Я все здесь знаю.

Мы почти все детство провели в этом лесу. Бесстрашные и маленькие. Но после смерти мамы Мелани совсем перестала сюда ходить. Я же, наоборот, стал проводить здесь еще больше свободного времени.

– Хорошо, – она улыбнулась. – Как у вас с Лис сейчас?

– В целом все нормально. Правда… – я немного задумался, не зная, как выразить ощущение назревшей проблемы.

– Что такое?

– Мы очень редко видимся. У нее так много дел, что почти не остается времени на меня… И она не хочет, или не может переехать ко мне.

– Так пойми ее, Клос! – упрекнула меня подруга. – В ее жизни ведь есть не только ты! Но и семья, друзья, работа. Какие-нибудь увлечения…

– Порой у меня создается ощущение, что у нее есть это все, но нет меня. Как будто мы и не пара вовсе, а просто… какие-то знакомые. Я понимаю, о чем ты, Мелани, просто… если бы мы с Лис были женаты и жили вместе – мы всегда были бы рядом. И я чувствовал бы нас. Понимаешь? А то, что между нами сейчас… Мне тяжело быть одному. Нужны люди рядом. Особенно она…

– Клос, в нашей жизни не все происходит так, как мы этого хотим…

Смеркалось. Мы сменили тему, но в моей голове засела Лис и риторический вопрос наших отношений. Когда я откровенно зависал – Мелани стучала мне по плечу кулаком.

– Клос! Ты вообще со мной или что?!

Последний раз она, не выдержав, стукнула меня по голове. Быстро глянув по сторонам, я вдруг резко отбежал от Мелани и спрятался за деревом.

– Э-э-э-эй! Клос! Кло-о-о-ос! Я боюсь! – испуганно вскрикнула Мелани, озираясь по сторонам.

Я засмеялся, и мой смех разнесся эхом по лесу.

– Клос, ты ненормальный? Только попробуй выйти – я тебя прямо здесь закопаю!

Я сел на землю, обхватив колени, и вдруг снова мысли о Лис вернулись и затмили собой все остальное. Отношения должны быть в радость. Они должны спасать от проблем, а не становиться проблемой. Мои отношения никак не развивались – почти все два года мы стояли на месте… А то и вовсе делали шаги назад.

Неожиданно все погрузилось во тьму – я почувствовал чьи-то ладони, закрывающие мне глаза.

– Мелани! – сказал я.

В ответ никто не откликнулся.

– Мелани? – повторил я, взяв ее за руку и убрав от своего лица.

– Нашла тебя наконец! – обрадовалась она. – Испугался?

– Ни капли, – я лишь рассмеялся.

– А если вот так? – хитро сказала Мелани, затем схватила с земли кучу грязных сухих листьев и запихала мне их под куртку.

– Нет, – спокойно сказал я, вытряхивая листья. – Но стирать куртку будешь ты.

– Ну, точно, – с сарказмом сказала девушка в ответ.

Мы еще немного прогулялись по лесу, дошли до опушки, потанцевали там под аплодисменты веток деревьев, а затем, когда уже окончательно стемнело, я проводил ее домой и пошел спать.

Лес пополнился моими мыслями о счастье, дружбе и о полумертвых человеческих отношениях.

* * *

В очередной раз я не попал в царство Морфея.

Я молча лежал в кровати, изучая потолок; причудливые тени, созданные колыхавшимися от ветра ветками за окном, играли с моим воображением.

Попробовал посидеть на подоконнике. Полежать на нем. Полежать на полу. На диване в гостиной. Снова вернулся в кровать. Все было безрезультатно.

Это продолжалось до самого утра. Я не узнавал себя в зеркале: из отражения на меня нездоровым взглядом смотрел уставший человек с огромными мешками под глазами – прямо наркоман какой-то. Того и гляди, мной заинтересуется Руди Айзен из отдела по борьбе с наркотиками.

– Черт! – сказал я отражению. Оно промолчало.

Взяв телефон, я пожелал Лис доброго утра и договорился с ней о встрече в три часа в Доннере. Обычно она приезжала ко мне в Штерн, но сегодня мы решили прогуляться по магазинам, зайти в бутик одежды.

На улице было пасмурно – типичная осенняя погода. Я надел черные остроносые туфли, брюки и рубашку, затем сел в машину и поехал в Доннер. Выезжая из поселка, только сейчас обратил внимание, как красив осенний золотой лес. Когда что-то видишь часто, перестаешь замечать в этом красоту…

Я проехал по небольшому мостику и начал набирать скорость, приближаясь к кипящему жизнью Розенбергу. Добравшись до гигантского ТРЦ «Американка», оставил автомобиль на парковке, вышел на улицу и отправился к месту встречи с любимой девушкой.

Лис стояла у входа – еще издалека я увидел ее волосы по плечи и милую, нежнейшую улыбку, которая так прекрасно дополняла красивые зеленые глазки. На девушке было черное осеннее пальто, на голове красовалась необычная шапочка с козырьком.

Когда я подошел ближе, тут же почувствовал запах сладких духов. Лис крепко, со всей силой, что может быть у такой хрупкой девушки, обняла меня и поцеловала. Мимо туда-сюда ходили люди, не обращая на нас никакого внимания.

– Клос, почему ты молчишь? – шепотом спросила она.

– Я думаю, – ответил я, не выпуская любимую из объятий.

Лис посмотрела на меня, улыбнувшись, и сказала:

– Много думать вредно!

– Нет.

– Тебе – да!

Ну вот, она начала спорить. Это могло длиться вечно. Когда Лис говорит «да», она так мило кивает головой…

– Пойдем перекусим? – я перевел тему. Мозг работал как-то наполовину – безумно хотелось спать.

– Я здесь именно за этим! – подмигнув, ответила девушка.

Мы зашли в торговый центр и поднялись на эскалаторе на фудкорт.

– Как твои дела? – поинтересовался я.

– Да в целом нормально. Только устала сильно. На работе происходит какой-то ад. А ты как?

– Что там происходит?

Если у Лис – «ад», то что же тогда у меня?

– Просто был тяжелый день… Ненавижу, когда ты уходишь от ответа…

– У меня все хорошо.

– Тебе не холодно? – заботливо спросила она.

– Тепло, милая. Рядом с тобой всегда тепло. Ты же маленькое солнышко. Частички, что сейчас в твоем теле, горели в недрах звезд… – я постарался улыбнуться, но, видимо, мой потрепанный вид говорил сам за себя.

– Клос, ты меня обманываешь! Почему ты дрожишь?

Я вытянул руку и заметил небольшой тремор пальцев.

– А, это… Не могу нормально выспаться из-за этих чертовых смен.

– Ну вот, а говоришь, что все хорошо. К врачу не ходил?

– Пока нет необходимости. Думаю взять отгул и просто отоспаться. Уверен, это все, что мне сейчас нужно.

Мы прошли в нашу любимую кофейню и сели за столик у панорамного окна, с которого открывался вид на все этажи торгового центра.

– Ты что будешь? – спросила Лис. – Надеюсь, не кофе?

– Хотелось бы кофе… – произнес я, но девушка сразу же меня перебила.

– Тебе нельзя!

– Мо… – начал было я.

– Нет!

Возникла пауза, в которую мы оба молча уставились в меню. Когда подошла официантка, я заказ травяной чай, а Лис – чашку латте.

– Сейчас зайдем за юбкой, которую я заказала, а затем сразу в аптеку. Купишь снотворное.

– Хорошо.

Я уставился на молочную пенку на поверхности латте в чашке Лис и снова задумался. Потом посмотрел на любимую. Она тоже о чем-то думала, покусывая губы. Тогда я сел поближе и поцеловал ее. Девушка вопросительно заглянула мне прямо в глаза, где, наверное, до сих пор пылал тот пожар со склада.

А может, это был огонь любви в моих глазах…

Мы улыбнулись друг другу. Какое же это счастье, когда она смотрит на меня, когда улыбается мне…

Когда она рядом.

Мы провели вместе два часа – вечность для какой-нибудь мухи, но для меня они пролетели как мгновение. Снотворное мы так и не купили – Лис опаздывала, и я пообещал обязательно зайти в аптеку. Я проводил девушку домой, поцеловал на прощанье и еще долго смотрел вслед удаляющемуся силуэту любимой.

Амбивалентные чувства переполняли меня: я был счастлив, что у меня есть настоящая любовь, и в то же время было грустно оттого, что мы так редко бываем вместе. Так быть не должно, но мы пока не могли иначе. Она не могла.

Я немного покатался по городу, а затем поехал домой и все оставшееся время просидел перед телевизором. Уснуть снова не получилось.

* * *

На следующий день я уже был не в силах терпеть бессонницу – съездил в аптеку и взял пачку сильнодействующего снотворного. Так ослаб, что картинки перед глазами стали расплывчатыми, пропал аппетит, а звуки, казалось, идут откуда-то издалека.

Но самая большая проблема заключалась в том, что сегодня ночью мне нужно было выходить на работу. Я не понимал, что со мной происходит, но точно знал, что в таком состоянии не смогу выполнять свои рабочие задачи. Кажется, мне пора показаться врачу.

В час дня принял таблетку снотворного, но результат так и не наступил. Поэтому я выпил еще одну. Лежа на диване перед телевизором, я все ждал эффекта…

Когда часы известили меня о том, что пора ехать на работу, я, печально вздохнув, сел в автомобиль и медленно поехал в участок. Ватные руки кое-как держали руль. Ноги тоже не слушались, педаль то еле нажималась, то вдавливалась чуть ли не в пол. Все расплывалось перед глазами, и, кажется, у меня поднялась температура.

Приехав в участок, я без сил упал на рабочее место, уткнувшись головой в стол. В отделе со мной был только Мориц.

– Тебе плохо? – спросил он вместо приветствия.

– Да… бессонница замучила, – с трудом ворочая языком ответил я.

– На, – Мориц достал из ящика стола блистер с какими-то таблетками. – Держи. Это хорошее снотворное. Как поспишь, станет легче.

– Да я пил уже…

– Бери, говорю!

Не в силах сопротивляться, я принял большую зеленую таблетку. Меня стало морозить. Таблетка Морица не действовала. Я подумал, что самое время взять у Энгеля обещанный отгул. В глазах начало двоиться, я почувствовал, что теряю сознание. Даже не совсем так – ощущение было такое, что я нахожусь в сознании, но при этом проваливаюсь в сон. Хотелось закричать, но губы предательски склеились. Не было сил. Наконец, бессмысленно перебирая бумаги, я отключился. Я просто уронил голову на стол и заснул так крепко, как никогда раньше. И приснился мне такой сон…

Будто бы я сижу у себя на балконе, смотрю в небо – такое голубое, чистое. Яркое солнышко светит мне.

Вдруг, откуда ни возьмись, с грохотом рассекая воздух, ко мне прямо на задний двор падает болид! Я спускаюсь на улицу, чтобы посмотреть: в месте падения, из неглубокой ямки, поднимается вверх струйка густого дыма. Кругом пыль, земля и каменные обломки. Я заглядываю в ямку: на дне лежит младенец. Он громко плачет.

– Вот он наконец и родился, – говорит мне человек, неожиданно вышедший из леса. Он одет в кремового цвета халат. Его лица я почему-то не вижу.

– Кто? – спрашиваю я.

– Ты, Клос.

– Что? Кто ты?

Человек молчит в ответ.

Ребенок в ямке продолжает плакать.

– Он еще маленький и совершенно беспомощный, – показывает незнакомец на дитя. – Как это печально… и неотвратимо.

– Что мне нужно делать? – спрашиваю я.

– Живи дальше! Судьба обо всем позаботится, – заверяет он меня. – Когда-то я просто подтолкнул твою первую костяшку домино. Ты представляешь, что было дальше? Сработала цепная реакция. Но ты не наблюдатель, а участник. Ты там, на бескрайнем поле в царстве Фатума, среди девяти миллиардов цепочек из костяшек домино, где для каждого человека – своя цепочка. Иногда они причудливо переплетаются, но в основном расходятся.

Он подходит поближе, кладет свою руку на мое плечо и говорит с заметной дрожью в голосе:

– Мне очень грустно оттого, что все это случится, Клос Хайнеманн.

Я снова заглядываю в ямку – вижу, что плачет мальчик, он тянет свои ручки ко мне…

Плач ребенка плавно сменился криком Морица.

– Клос! Клос!!! Очнись!

Я проснулся от пощечин. С трудом открыв глаза, увидел испуганное лицо Морица. Рядом стояли Хайнц и Ханк. Возле окна курил Энгель.

– Что случилось? – полушепотом спросил я.

– У тебя судороги были! – взволнованно сказал Мориц.

– Отвезите его домой – пусть выспится, – приказал Энгель. – На завтра у него отгул. Сходи к врачу, Клос.

Все замерли, а мне почему-то привиделось, как неведомая волна отбрасывает от меня коллег, придавив их к стене.

– Хайнц, ты что, оглох?! Выполнять приказ! – рявкнул комиссар.

– Да, герр Беккер!

Хайнц довез меня до особняка. Поблагодарив его, я кое-как добрался до постели и, коснувшись подушки, сразу же заснул. Больше никаких сновидений не было. Но когда проснулся, то почувствовал себя лучше. Я выглянул в окно – на старый мир новыми глазами.